Сабля

Суд признал Пабло невменяемым. Чему никто не удивился. А Пабло не расстроился. Теперь его снова запрут, и на сей раз, он не выкрутится. Хотя, он и не горел желанием. Из рабства его спасла любовь и надежда. Надежда, что где-то там его ждёт Марисса. А тут от него отвернулись абсолютно все. Пабло помнил каждый момент, последние месяцы, как он постепенно оставался в одиночестве. После ареста его не навестил никто из бывших одноклассников. Только Мануэль решился. По его словам, остальные просто боятся его. Боятся, что мальчик после плена окончательно съехал с катушек и не способен адекватно мыслить. Тогда же он сказал, что Мия тоже запретила ему навещать его, а, поскольку совсем недавно, они едва не расстались, то Мануэль не хотел лишний раз перечить ей. По словам друга, Пабло не то, чтобы винили в убийстве отца. Просто его считали ненормальным. Психом, опасным для общества. И желали ему со временем поправится, но уже вдалеке от них. В итоге, жизнь изрядно поглумилась над его наивными представлениями о дружбе и любви. Пабло подумал, что лучше бы ему было сгинуть в той пустыне, умереть свободным. Или, на худой конец начать новую жизнь с новообретённым другом. Можно было даже, в дань уважения к Хакиму, принять ислам. На последок, Мануэль сказал, что Марисса уже вышла замуж за Алекса и даже ждёт ребёнка. Он боялся, что Пабло потеряет контроль над собой и, что-нибудь сделает с собой. Но тот лишь пожал плечами. Не так давно, душевная боль жгла его, подобно тому, как пламя пожирает лес. Но лес выгорел, а вместе с ним потух и огонь, оставив только тлеющие угольки. Но самым больным ударом стало то, что от него отреклась даже родная мама. Не напрямую конечно. Она пришла и покачала головой. «Что ж ты наделал, Пабло!» - причитала она. Попытки убедить её, что Серхио заслужил эту участь, Мора качала головой. Она знала, что её бывший муж – деспот, но она также считала, что такое даже он не способен сотворить с собственным сыном. А если и способен, то «он какой-никакой, а отец!». За её причитанием, Пабло увидел самое страшное – Мора больше не видела в нём своего сына. Перед ней, одетый в смирительную рубашку, бледный и изнемождённый, сидел не Пабло, поехавший крышей психопат. Даже Хаким, со временем перестал его навещать. В последний раз, он заявился, когда Пабло уже перевели в психиатрическую лечебницу и пообещал, что вытащит его. Прошло уже два месяца. Или три. А может и больше. Пабло вообще потерял счёт времени. Общество разделилось во мнении. Интернет-форумы и ток-шоу телевиденья спорили о том, правильно ли поступил Пабло и, действительно ли виновен его отец? Но со временем всё улеглось. Тема двинувшегося по фазе солиста группы «Мятежный дух» перестала приносить телеканалам огромные рейтинги просмотров. В интернете появились новые, более интересные темы, как например очередной конфликт России, Китая и США на геополитической арене. Само собой, со стороны это походило на толкание х..ми извращенцев в японском метро, но людей притягивала эта тема. Про Пабло довольно быстро забыли. Даже те, кто знал его лично. Особенно те, кого он считал своими близкими. Пока Марисса строила новую семью, Мануэль пытался, в лишний раз не обидеть Мию, а Мора, вернувшись в Лондон, снова вышла замуж, Пабло прохлаждался в дурке. Он и не был против. Смысла в свободной жизни, он больше не видел, а по сравнению с рабством у Марида, психушка была курортом. К слову, у местных санитаров, привыкших иметь дело с опасными маньяками либо, с впавшими в кататонию овощами, которые даже самостоятельно есть не способны, безобидный и, в тоже время самостоятельный Пабло быстро стал на хороший счёт. Исправно пил таблетки, которые ему совали врачи, был вежлив и послушен. Не сказать, чтобы ему здесь стало сильно нравится, но, по крайней мере, полная непредсказуемостей жизнь, обрела некую определённость и стабильность. В начале следующей недели, вечером, после отбоя случилась авария. По всей лечебнице отрубилось электричество. Двери камер отворились, выпустив ненормальных пациентов погулять. Санитары и охранники запаниковали, требовали от заключённых вернуться по камерам, но, как и следовало ожидать, большинство психов пришлось усмирять в «ручную». В ход шли дубинки, шприцы с транквилизаторами, электрошокеры и просто кулаки. Пабло, само собой, решил не испытывать судьбу и отсидеться в камере, как «законопослушный пациент», но события не прошли мимо него. Довольно-таки быстро, к нему в камеру проникли двое санитаров и, вопя, что-то об эвакуации, потащили его из камеры. Попытку Пабло поинтересоваться, что за херня тут происходит, они восприняли за сопротивление и, впервые за время проведённое в психбольнице ощутил физическое насилие от санитаров. Его ударило шокером, а потом наступила темнота. - Ты же не думал, что я про тебя забыл? – с улыбкой спросил Хаким, когда Пабло, придя в себя, удивлённо уставился на сидящего на краешке кровати друга. - Где я? – спросил Пабло. - В одной из моих конспиративных квартир. – ответил Хаким – Извини, что надолго вылетел из твоей жизни. Мне требовалось много времени, чтобы,.. скажем так, «вступить в наследство» подвинув братца и ещё больше подготовить твоё освобождение. В добавок, желательно дождаться пока вся пыль не уляжется. Вспомнив последние подробности того, что происходило с ним до потери сознания, Пабло взволнованно поднялся. - Аккуратней. – предостерёг его Хаким, помогая встать – Тебя не слабо приложило. Грубый метод, но устроить суматоху было необходимо. - Так это ты выпустил на волю заключённых! Ты хоть понимаешь, как это опасно? - Успокойся. Персонал лечебницы хорошо обучен на такие ситуации. Зарождающийся бунт подавили намного быстрее чем ожидал я. Едва успели тебя подменить. - Подменить? Хаким лукаво улыбнулся и вручил другу фотографию. На ней был снят светловолосый молодой человек. Внешне, он был чем-то похож на него. Лица, конечно, отличались, ибо это был другой мужчина, но типаж лица общий. - Его зовут Том Хорризон Блэк – твой ровесник. Родился в Америке, штат – Техасс. За свою недолгую жизнь умудрился перепробовать всё – воровство, рэкет, заказные убийства, а потом и вовсе занялся регулярными изнасилованиями. - Это всё, конечно, очень занимательно. – сказал Пабло – Но как он относится ко мне? - Тем, что доигрался наш, фашизойд, - хихикнул Хаким – В родных штатах заработал на электрический стул. Чудом сбежал в Мексику, по дороге растеряв всех своих подельников, а также средства к существованию. Ну а там уже с ним связался я. Предложил выбор: либо я сдаю его ФБР, либо спасаю от них, но Блэк заменит в психушке моего лучшего друга. Пабло не удивился. Такие многоходовочки были в духе Хакима. - Но ты не думай, что Том такой успешный «рояль в кустах». Мне, после захвата бизнеса брата, стоило много времени и усилий, чтобы найти подходящего кандидата. Ведь одного внешнего сходства мало, верно? Нужен был ещё и конченный подонок, чтобы тебя не терзало чувство вины, что вместо тебя страдает невиновный человек. У Пабло было много вопросов. Начиная от: «как Хаким забрал у брата наследство предка?», до «А что будем делать, если, кто-либо решит навестить его?». Последнее, Хаким решил рассказать сам. - После того инцидента в психушке, мне удалось «убедить» руководство, что ты был самым буйным пациентом. После этого тебя перевели в другую палату, больше похожую на карцер. Там повышенная мера контроля. Туда-то так просто гостей не пустят. Но твои опасения не беспочвенны. Поэтому, выполняю с Томом одну из договорённостей больше обещанного. - Это как? – спросил Пабло. - Том согласился на замену, если изнутри его заточение будет пожизненным курортом. Я так и сделал. Дорогой раскладной диван, спутниковое TV, нормальная жратва на завтрак, обед и ужин. Молодые «санитарки», с идеальными формами для личного пользования (работающие посменно) и наркотики, которые так любит Том. Много наркотиков. Нет, не так. ОЧЕНЬ МНОГО наркотиков, замаскированных под лекарства. Пабло понял куда клонит Хаким. Но тот ещё не закончил. - Но мне всё равно придётся оплатить ему пластику, чтобы сделать неотличимым от тебя. Ведь, когда он загнётся от передоза, всё таки, думаю, найдутся те, кто захочет тебя похоронить. А с закрытым гробом прощаются, в основном с теми, чьи лица обработали ожоги. Он говорил складно. Вроде всё предусмотрено, но Пабло не могу свыкнуться с мыслью, что теперь его снова будут считать мёртвым. - А если, всё же, кто-нибудь заметит подвох? – спросил он. И удивился, когда невольно услышал, что в его голосе было больше надежды чем опасения. - Ну и пусть. – отмахнулся Хаким – Что они сделают, если узнают? Объявят в розыск. Тебя и тогда объявили, но толку? Всем пофиг. К тому же, к тому моменту не будет уже и Пабло Бустаманте. У тебя будет другое имя, другая история и другое лицо. - Мануэль, ты в порядке? – спросила Мия, наблюдая, как её муж уже четверть часа смотрит в окно не шевелясь. - Ты знаешь, что нет. – ответил он. - Мануэль, - устало протянула Мия – Да забудь ты уже о нём. - Пабло был моим другом. – сказал Мануэль. - Не только твоим. – воскликнула жена – Моим тоже. Также другом Томаса, Гидо и моим. А с Мариссой у него и вовсе была любовь, которая даже нам с тобой не снилась. Но никто, кроме него не виноват в том, что случилось. - Ты это серьёзно, Мия? – Мануэль повернулся к ней и Мия отметила, что наконец-то её супруг отвлёкся от созерцания ночного неба. - Серьёзно. Неужели ты веришь в то, что Серхио всерьёз был способен так поступить с собственным сыном? Он конечно тот ещё подлец, но такое… - Когда речь заходит об отце Пабло, я могу допустить всё что угодно. - Мануэль… - Мия закатила глаза – Пабло был болен, ему нужна была помощь. И он её получил. Его признали невменяемым. Он мог выйти на свободу, через несколько лет. Но он предпочёл окончательно себя загубить. Кокаин, ЛСД, амфитамины. Он сам себя загубил. - Верно, но он был нашим другом. Мы должны были помочь ему. - Мы – ничего ему не должны. Может быть я говорю слишком цинично, но мы уже не в колледже. То же самое я говорила и Пабло. Мы взрослые люди. Многие студенты после выпускных, вообще разбегаются кто куда и не общаются. Нам ещё повезло, что мой папа женился на Соне и сделал нас единой семьёй. Но тебя ведь больше волнует реакция Мариссы верно? - Понимаешь, Мия. Ты, само собой права. Если бы Пабло и Марисса расстались потому что друг друга разлюбили – я бы принял это. Про форс-мажоры вроде измен и рукоприкладства вообще молчу. Хотя, знаю, что Пабло бы так не поступил. Да даже поругайся они из-за фигни какой-нибудь, я бы тоже согласился. Но когда их насильно разлучили… А ей даже всё равно. - Мариссу не должна волновать судьба поехавшего бывшего. – ответила Мия – А её волновала. Да, не смотри так. Когда она узнала, что Пабло умер, то весь её напускной цинизм и эгоизм дал трещину. Добавь к этому постродовую депрессию и вуаля! Ей не было так плохо, со времён первой Паблиной «смерти». Она плакалась мне, что сама довела Пабло до такого. Что учила его жертвенности ради идеалов, а сама пожертвовать собой не смогла. Она даже стала чувствовать брезгливость по отношению к мужу и холод к ребёнку. Мне удалось с трудом уговорить её не разрушать брак с Алексом на тупых эмоциях. Страсти улягутся, а семья и отношения сохранятся. Нам ли с тобой этого не знать, дорогой? В последнем слове, Мануэль уловил иронию и надеялся, что ему показалось. Пабло сидел перед зеркалом и ждал, пока врач снимет бинты с лица. Когда это случилось, он стал щупать себя за щёки, челюсть и нос. Было трудно привыкнуть к новому себе. А ведь с этим лицом ему фотографироваться на новый паспорт. Ещё и имя новое придумать надо. Тут Пабло решил разгуляться. Он чувствовал, что возможными вариантами испишет столько листов бумаги, что из них можно будет собрать роман на пятьсот страниц.