Сабля

-…И вот почему я никогда не приму рамки, в которые нас загоняют закоренелые устои и мнимая ханжеская «мудрость» глупцов. – выступая с трибуны актового зала, молодой человек больше походил на агитатора, чем учёного с докторской степенью – Многие говорят, наука и искусство – две несопряжимые противоположности. Вздор! Наука это и есть искусство! Студенты уже два часа с упоением слушали лекцию, словно находились не в Университете, а на сеансе молодёжного блокбастера в кинотеатре. - Как когда-то Пикассо изучал человеческую анатомию, чтобы нарушить её, создавая выразительные и абстрактные шедевры. Так и учёный постигает законы вселенной, чтобы обойти их! Но для преодоления границ вселенной, сначала преодолейте границы внутри себя. Черпая знания и реализуя их – мы построим новый мир. Жребий брошен! Последняя фраза, завершившая лекцию, была встречена бурными овациями не только от студентов, но и со стороны остальных преподавателей и даже директора. - Доктор Октавиус – это было просто поразительно! – восхищалась профессор Рэдфилл – Вы буквально зажгли публику. Современная молодёжь, даже в таких престижных учебных заведениях засыпает на уроках, а вы вернули им интерес к науке. Хьюго Октавиус лучезарно улыбаясь, про себя ужасался степени деградации молодёжи. Теперь он прекрасно понимал Дуноффа, который пытался держать их мятежный курс в узде. Сколько времени он потерял на дурацкие подростковые интриги и проблемы так называемой «личной жизни». Когда мог реализовать свой гений ещё к восемнадцати годам. Но может всё так и должно было произойти. Что бы очистится от прошлого, Пабло Бустаманте сменил не только страну и гражданство, но также личность и род деятельности. Если с первым не было проблем, кроме мучительной пластической операции, то вот со вторым он долго мучился. Талантов у бывшего Бустаманте было много, но только музыка занимала его сердце. И она же причиняла боль. Даже писав песни не про любовь и прочий «соль для раны», его одолевала острая душевная боль. Решение пришло внезапно. Как-то Пабло и Хаким отправились в Китай по работе. В местной деревушке, они столкнулись с бедным крестьянином, у которого одна из рук была снаряжена в странное устройство. Оказалось, что тот несчастный после инсульта, потерял способность двигать рукой. После чего из металлолома собрал себе особый прибор, посылающий импульсы, что вернуло возможность управлять конечностью. Пабл загорелся энтузиазмом. Пабло Бустаманте - учёный. Смешно? Может быть, но Пабло больше нет, за то есть новый он – Хьюго Эллиот Октавиус, восходящая звезда науки. Хаким был настроен скептически к новому увлечению друга, но не мешал. Но чем дальше, тем быстрее Пабло/Хьюго осваивал те знания, которые раннее были для него китайской грамотой. Чтобы заполнять пробелы, обретённые бездарно потраченным временем в колледже, ему пришлось даже штудировать старые учебники по алгебре, геометрии, физике и химии. Потом пошли репетиторы. Дальше университет, докторская степень и несколько научных открытий в области биохимии, бионики и генной инженерии. С помощью капиталовложений Хакима, Хьюго открыл собственную научно-исследовательскую компанию «ХЭО Индастриз». Пабло Бустаманте сломался под тяжестью будущего, несоответствующего его надеждам. Хьюго Октавиус сам строит будущее. - Хьюго, может хватит? – спрашивал Хаким, наблюдая, как его лучший друг штудирует лекцию по очередной науке – Ты итак уже признанный гений. Теперь ещё взялся за квантовую физику. Честно, несмотря на то, что мы друзья, если бы я не видел твоего табеля с оценками с пятого курса, то решил бы, что ты присвоил себе чужие достижения. Хьюго усмехнулся. Да, а ведь когда то, он был настолько поглощён музыкой и творчеством, что даже не замечал успехи в учёбе, которые сделал на пятом курсе, в надежде получить стипендию. Тогда то, Пабло впервые и открыл скрытые способности к обучению, на которые не обращал внимание ни он сам, ни его друзья. Всё вертелось вокруг музыки. В своих песнях Пабло и остальные выражали идеи, которые так не любили такие личности, как его отец. Но, в отличие от себя прежнего, Хьюго понимал, что может оказывать больше пользы миру не брынча на гитаре, а двигая прогресс. Слуги заканчивали уборку дома и развешивали герлянды, а также украшали ёлку. Чета Коллучи-Рей готовилась к Рождеству. Мануэль Агирре наблюдал за всей этой суетой без особого энтузиазма. Раньше, на общие праздники собиралась вся семья. Франко с Соней, Он и Мия, Марисса с Алексом и их сынишкой Майклом. Хильда и Лухан. Но от некогда крепкой и большой семьи, остались только осколки. Можно конечно всё списать на жизнь. Мол так бывает. Жизнь прожить – не поле перейти. Но, как-то подозрительно всё пошло по наклонной именно после смерти Пабло. Тогда, его похороны собрали мало людей. Из близких родственников только Мора. Старшие братья решили не прощаться с отцеубийцей. Из друзей проводить Пабло в последний путь явились только Мануэль и этот новый парень – Хаким. У них даже была короткая беседа. Кучерявый араб, с циничной усмешкой подметил всю заботу «родных» Пабло, которым на самом деле было плевать. Больше никого. Мануэль сам удивлялся, не увидев на похоронах Томаса и Гидо – так называемых друзей Пабло. Марисса не пришла – сославшись на свободное время, которое отнимал ребёнок. Ирония. Пабло стольким пожертвовал ради Мариссы, изменил собственные принципы ради неё, но семью она подарила другому мужчине. О чём, возможно, теперь жалела. - Мануэль, ты не видел Сэма? – спросила Мия, имея в виду их сына. - Он играет с Андреа. – ответил тот. Сын Мариссы и Алекса будет гостить у них ещё неделю. Супруги оба заняты на работе, - у Мариссы съёмка, а Алекс в командировке. В добавок, их брак уже в третий раз чуть не рухнул. А со стороны – образцовая семья. - Соня ведь не приедет, верно? – спросил на этот раз Мануэль. - Вряд ли. – ответила супруга – Не хочет сыпать Франко соль на рану. Мануэль кивнул. - Не бойся милый. – сказала Мия и успокаивающе приобняла мужа. Давненько он не чувствовал с её стороны такой теплоты. Искренней теплоты – Всё образуется. - Я была циничной. – вдруг сказала она – Причиняла тебе боль на протяжении многих лет, только из-за одной лёгкой обиды. Прости меня. - Давно простил. - Нет. – холодно сказал Алекс, на очередные рецидив Мариссы – Ты знаешь, мой ответ. Если тебе плевать на нашего сына и семью, то мне нет. - Послушай, - Марисса вымученно закатила глаза – Я понимаю. Ты хороший муж и отец, а я дрянь, но я не могу так больше. Жить в браке… - Без любви? – Алекс скрестил руки на груди – А почему раньше могла? Только не говори, что ты меня любила и разлюбила. Не поверю. Я видел и вижу тебя насквозь лучше, чем ты сама себя. Марисса готова была расплакаться. Ну почему он не может понять? Нет, он понимает. Предупреждал её десять лет назад, а она не слушала. Настолько не хотелось выходить из зоны комфорта. - И не надо манипулировать мной Андреа. – тут же добавил Алекс, упреждая следующий довод жены – Врать про то в «семье без любви, ребёнок несчастен, а потому давай расстанемся». Ты об этом не подумала, когда выходила за меня замуж. - Я не знала. – простонала супруга – Не знала, что прожить в браке без любви будет для меня так мучительно. - Да неужели? Такая мука жить с мужем, который тебя любит и прощает все твои закидоны? Ты сейчас напоминаешь мне мою маму. - Ты говорил, что она променяла любовь на комфорт. - Верно. А также тем самым, испортила жизнь своему мужу и сыну. Я не позволю тебе сделать тоже самое с Андреа. Ты клялась мне в верности у венца. Перед Богом. Я тоже клялся. Поздно давать заднюю. Ты опоздала лет, эдак, на десять. - Как ты можешь? – отчаялась Марисса. Она изначально знала, что этот разговор ни к чему не приведёт. Алекс её не отпустит – Не сумев получить мою любовь, ты давишь чувством долга! - Я ещё и виноват! – саркастично парировал Алекс – Я смирился с тем, что моя любовь к тебе – это пожизненный крест, но это… - Тогда почему ты продолжаешь его нести? - Потому что у мужчины есть долг и ответственность за свою семью. Ты в курсе, что Андреа хочет братика или сестрёнку? Рождённых в союзе его настоящих родителей. Следовательно, я никому тебя не отдам. Марисса не знала, что ответить. Алекс ещё перед свадьбой предупреждал жену о своих консервативных взглядах на семью. Алекс не был деспотом в привычном понимании. Он не бил Мариссу, не оскорблял, даже голос не повышал. Но, будучи от природы отменным психологом, умел надавить на нужные струны в её душе, чтобы Марисса играла, только нужную ему музыку. По этой причине, она не может просто так взять и уйти. Алекс знал, что его жена имеет определённые моральные ценности и принципы. Она не такая эгоистка, как многие дамы, которые могут жить с одним, спать со вторым, а любить третьего и считать это нормой. Если Мариссе позарез нужно сделать шаг в сторону от своих принципов, то необходимо разрешение и прощение, тех через кого она должна переступить. И вот тут Алекс и давит на неё чувством долга и ответственности. - Я не люблю тебя. – только и смогла выдавить Марисса. - Моей любви хватит на нас обоих. Тебе достаточно меня уважать и выполнять супружеский долг и любить нашего сына. Марисса поняла, что разговор окончен. Она снова проиграла. Хоть и понимала, что виновата сама. Такое ощущение, что Алекс держится за брак не ради любви к ней или их общего ребёнка, а специально наказывает её за то, что она не бросила всё ради Пабло. Не остановила его от отцеубийства, не спасла из психушки и не предотвратила его смерть. Вина, которая точила её на протяжении всего брака с Алексом. Она убеждала себя, что её вины нет. Это нормально, когда девушка не хочет связывать свою жизнь с психом-убийцей. Впрочем, его смерть была лишь спусковым крючком. Совесть бы начала мучить Мариссу в любом случае. Конечно, технически Марисса может подать на развод и начать строить новую жизнь. Однажды она попыталась. Вернее, не сказать, чтобы она по настоящему собиралась разводится. Просто ей захотелось побыть одной. Стало невыносимо. Приторно-правильный муж, к которому не было чувств, кроме холодной благосклонности. Не было тех бабочек в животе, которые заставляли бы её трепетать. Но её замысел спалил Андреа. Маленький сын, устроил истерику, сказав, что если мама уйдёт из семьи, то у него больше не будет матери. Марисса сдалась так и не поняв, почему. Потому что слишком любила своего сына или потому, что не хотела начинать всё с нуля. Видимо Марисса не из тех женщин, которым не нужна любовь, а важна лишь выгода. Поняла она это слишком поздно.