Профессионализм преступника — в его умении лгать

Ехали они в тишине. Вещи, которые Уиллу нравились больше всего, лежали на заднем сидении в оригинальной упаковке, и да, Ганнибал купил ему гору одежды абсолютно спонтанно. (А ещё пакет включал в себя тот кашемировый свитер, который Уилл хотел… одолжить?) Он сменил пижаму на просторные джинсы и тёмно-серую толстовку, но всё ещё посмеивался, насколько диссонировал его внешний вид с кожаной обивкой и современным оснащением Бентли. Не говоря уже, что рядом с ним ехал мужчина в костюме, который стоил дороже всех собак Уилла вместе взятых. Его собаки, чёрт побери, Уилл уже не мог дождаться встречи. Голова едва не кружилась от мысли, насколько же они обрадуются ему после месяца пребывания в одиночестве, не считая ежедневных визитов Ганнибала, чтобы помочь им справиться с базовыми потребностями в еде и прогулке. Пахнет ли Уилл сейчас так же, как Ганнибал? На нём, безусловно, останется запах машины, и Уиллу вспомнился запах завалявшихся в диване купюр — те пахли кожей и сигаретами. А ещё салон машины напоминал престижные лондонские клубы для джентльменов из элитных кварталов, которые запомнились Уиллу по просмотренным в детстве фильмам с Джеймсом Бондом. Он думал, какие предположения построит его стая, услышав его новый запах. Ну, если бы псы вообще умели строить предположения. Обычно, когда Уилл ездил сам, он включал радио, чтобы избавиться от скрежета собственных мыслей, которые неизбежно появлялись в гнетущей тишине, но вот с Ганнибалом недостатка в музыке не ощущалось. Ему не было дискомфортно. Не ощущалось потребности болтать о чём-либо. Вместо болтовни Уилл вслушивался в урчание мотора и шум под колёсами. Смотрел на проезжающие по встречной полосе машины, размытые огни и ночных пешеходов, в ещё время от времени возникающие призраки деревьев, листья которых в свете фар становились жёлтыми. Чем ближе они подъезжали к дому, тем более беспокойным и дёрганным чувствовал себя Уилл. Он думал о том, сможет ли уснуть в присутствии Ганнибала, Ганнибал молчаливо надеялся, что именно это и произойдёт. Остальное дело техники. В конце концов, судя по раздававшимся по ночам звукам из спальни Уилла, тот поправился уже в достаточной мере. Когда они всё же прибыли, Уилл удивился, увидев свою машину припаркованной рядом с домом. По всей вероятности, Ганнибал позаботился о том, чтобы доставить авто по назначению, обнаружив его рядом с баром, где Уилл припарковался в последний раз. Он вышел из Бентли вместе с пакетом вещей, и только теперь сообразил, что у него не было ключей от собственного дома. Уилл обернулся и протянул руку Ганнибалу. Тот послушно расстегнул ремень безопасности и достал ключи из кармана, а следом и сам вышел из машины. Стоило Уиллу получить ключи, как он мигом оказался на пороге, вслушиваясь в лай, скулёж и скребущие когти. К моменту, когда Уилл торопливо открыл дверь, Ганнибал уже стоял рядом с ним, поэтому он тоже попал в облако собачьей шерсти, беспорядочно смешанных тел и виляющих из стороны в сторону хвостов. Сам Уилл улыбался словно ребёнок, он присел на корточки, позволяя стае вылизывать себя и обнюхивать свою одежду. Он гладил и прижимал псов к себе, однажды схлопотав удар хвостом прямо в лицо. В конечном итоге обрадовавшийся Уинстон запрыгнул на Уилла и повалил его на пол. Впечатлившись всеобщей радостью, Ганнибал тоже улыбнулся и почесал за ухом нескольких псов, которые на минуту отвлеклись от своего настоящего хозяина, чтобы уделить внимание Ганнибалу. Внутри горько кольнуло от осознания, что мешанина собранных Уиллом дворняг была его настоящей семьёй, следовательно, в нём жило чувство принадлежности, вот только оно не распространялось на людей. — Они, наверное, думали, что я никогда не вернусь, — произнёс Уилл, обхватывая руками морду Бастера. — Они совершенно точно рады тебя видеть. Когда приезжаю я, стая ведёт себя абсолютно иначе — у них на мордах разочарование, будто они ждали кого-то другого. Уилл снова встал на ноги. — Спасибо тебе большое за то, что приглядывал за ними всё это время. Это правда не входило в твои обязанности. — Я тоже получал от этого удовольствие. Пожалуй, ко мне они даже начали привыкать. В ответ на это утверждение Уилл подал знак — и стая одновременно понеслась в поле, за исключением Уинстона, который стоял у ноги Уилла и осторожно посматривал в сторону Ганнибала. По-видимому, он как раз к нему ни капли не привык. — Хочешь, кое-что расскажу? — внезапно предложил Уилл, приподняв бровь, и когда Ганнибал всё же посмотрел ему в глаза, улыбка словно застыла на лице. Ганнибал склонил голову, но не успел ничего ответить, потому что губы Уилла моментально оказались на его собственных. Горький вкус сигарет, вина и сладость абрикосов. Прикосновения его рук, нежные, согревающие, и один недовольный лай наблюдающего за ними пса. Когда Ганнибал снова открыл глаза, Уилл уже убрал руки, но находился буквально в нескольких дюймах от него, побуждая Ганнибала тоже податься вперёд, а затем тихо проговорил прямо ему в губы. — Я ждал не одну неделю, чтобы сделать это. Стоило Уиллу отстраниться, как Ганнибал снова подался вперёд, жаждущий ещё одного жаркого поцелуя, от радости цвет его глаз только углублялся. С такой же лёгкостью он отстранился, вернув ладони в карманы пальто. Уилл только криво улыбнулся и окинул взглядом перепачкавшуюся во время пробежки стаю. Боже, как сильно он скучал по ним, скучал по своему дому. Скучал даже более, чем смел предположить ранее. Сейчас по телу растекалось смешанное с облегчением удовлетворение. Он был дома. После момента, в течение которого Ганнибал молчаливо запоминал, как выглядят его черты лица в слабом освещении на крыльце, Уилл снова встретился с ним взглядом. Ганнибал моргнул и приосанился, он выглядел грациозным, словно большой кот: — Ты просто чудо, Уилл Грэм. Тот нахмурил брови, только чтобы скрыть расползающийся от шеи румянец, но всё равно не смог убрать непроизвольную улыбку. Он прокрутил свои новые ключи в спрятанной за спиной руке. — Стараюсь изо всех сил. — Будто бы и сказать ему больше не было чего. Радужка Ганнибала сияла красным, а выражение лица было… искренним. Любящим. От этого недавно зажившая грудная клетка плотно сжалась. — Скоро увидимся, Ганнибал. — Не сомневаюсь. Так хотелось снова прикоснуться к нему, аж зудело в ладонях, но Уилл не стал. Ганнибал кратко попрощался с собаками, которые уже хотели бежать за ним следом, и направился к машине, а затем растворился, исчез в ночи. Уилл долгое время стоял в свежей, прохладной полутьме и отчасти надеялся, что Ганнибал вернётся, позовёт его стаю и откроет входную дверь. Проверил ещё один раз — в ладони были два набора ключей. Он сжал кулак и захлопнул за собой дверь. Спустя несколько дней Ганнибал возвращался из офиса после изнурительных рабочих часов: один клиент отменил сеанс в последнюю минуту, и из-за этого сдвинулось всё расписание, потом была длительная бумажная волокита с перенаправлением, а в конечном итоге ещё и Франклин тридцать пять минут рассуждал о разновидностях винных сортов винограда. Время от времени Ганнибал задумывался, какую именно часть Франклина стоит приготовить в вине, но в конечном итоге решил, что тот не заслуживает даже такой чести. Перед тем как зайти в дом, он заметил, что что-то не так. Никаких признаков взлома. Никакой крови. Никаких ожидаемых гостей. Но запах изменился, будто внутри кто-то побывал. Или же находился там до сих пор. Это было похоже на… запах кожи? Он снял обувь, чтобы двигаться бесшумно, и направился на кухню, где можно было взять оружие, вот тогда и стало ясно, что запах следовал из столовой. Ганнибал неслышно пробирался по холлу, ожидая, что вот-вот на него кто-то набросится, пока не застыл на месте, увидев на столе то, что на деле оказалось настенной и не лучшим образом обработанной медвежьей головой. Рядом с головой лежала записка. Она гласила: Поздравляю, ты теперь владелец краденого! Когда я увидел эту штуку, то подумал: «Это охуительно… Ганнибалу понравится!» (Я даже проигнорировал тот факт, что голова именно медвежья). Надеюсь, это неплохое проявление благодарности с моей стороны. Собаки скучают по тебе. Заходи как-нибудь. Сопровождалась эта запись криво пририсованным смайлом. Если не учитывать неприятный запах гнили от плохо выдубленной кожи и возможную потерю мехового покрова, это был искренний подарок от всего сердца. Без любой подписи было понятно, от кого он. Ганнибал не удержался от слабой улыбки, только сейчас сообразив, что Уилл стащил ключи во время поцелуя. Сообразительный мальчик. К счастью, Ганнибалу тоже хватало опыта проникновения на чужую территорию, поэтому на следующей неделе он заглянул к Уиллу, чтобы оставить пластиковый контейнер с шоколадно-клубничным десертом. После того, как Уилл отошёл от сильных обезболивающих, это было первое, что он съел в его доме, пусть и не без опаски. На небольшом прикреплённом квадратике бумаги была обозначена дата и время, в которое Ганнибал приглашал к себе на ужин.