Who Tells Your Story

Наблюдать за тем, как Алекс уходит, было тяжело для Марты. Видеть мальчика таким испуганным и уязвимым, понимание, что это ещё не самое худшее, разорвало ее изнутри. Она поднесла руку ко рту, чтобы ее всхлипы не были слышны. Как только Алекс скрылся из виду, она спрятала лицо на груди Джорджа. Он нежно обнял жену. Ему не нужно было ничего говорить, чтобы Марта знала, он чувствует то же самое. Сочувствие. — Геркулес, ты дашь нам минутку побыть наедине? – спросил Джордж, все еще обнимая свою жену. — Да, конечно, я буду в гостиной, – Геркулес подчинился. Он быстро вышел из комнаты, оставив Джорджа и Марту наедине. Джордж нежно поглаживал Марту по спине, пока женщина горько плакала. — Все в порядке, ему больше ничего не угрожает. Мы поможем ему, верно, родная? – спросил Джордж, пытаясь успокоить супругу. — Это ведь только его первый день здесь...а я уже вижу, что он так много пережил, – сказала Марта между всхлипами. Она отстранилась достаточно, чтобы посмотреть на своего мужа. — Даже Жильбер был не в такой плохой форме. Что если мы не сможем ему помочь? Это просто разбивает мне сердце. Мысли, что мы, возможно, недостаточно квалифицированы, чтобы справиться с этим? – Она в очередной раз всхлипнула. Джордж положил ладони на ее щеки, с болью смотря в опухшие глаза и на покрасневший нос, он слегка улыбнулся. — Мы не можем беспокоиться об этом, родная. Все, что мы можем сделать, это стараться изо всех сил и стать ближе к нему. Мы будем делать то, что можем, и то, что не можем. Нам всё равно придется с этим столкнуться, когда придет время. Он поднял руку и заправил несколько прядей ей за ухо. Вашингтон немного наклонился, и они поцеловались. Геркулес на самом деле не ушел в другую комнату. Он остался у входа в столовую, чтобы подслушать разговор Вашингтона. Маллиган не хотел подглядывать, он просто переживал за Алекса. Парень доверял Вашингтону, но внутреннее чутье говорило ему, что пройдет немало времени, прежде чем Алекс сможет доверять кому-либо. В конце концов, Геркулес был знаком с фактом о существовании домашнего насилия. Он понял, почему Алекс сжался в углу от одного прикосновения. Он видел тот явный ужас и неуверенность в глазах Гамильтона. Парень уверен, что Александр в то время задавался вопросом, что посторонний будет делать дальше. Дрожь пробралась вниз по позвоночнику Геркулеса. В голову вновь полезли неприятные воспоминания, о которых он бы хотел забыть... После того, как разговор прекратился, и Вашингтоны начал убираться, Маллиган прошел через холл в гостиную, как и хотел сделать это ранее. Геркулес вошел в комнату с белыми коврами и заметил, что телевизор включен. Там, где Алекс оставил мультфильм, все еще стояла пауза. Он подошел к дивану и сел. Маллиган молча размышлял, должен ли он выключить телевизор или нет. Герк не был уверен, что у Алекса будет настроение досматривать фильм, и он решил, что Лафайетт, возможно, позволит ему посмотреть остальное завтра. Герк наклонился вперед и, схватив пульт с журнального столика, выключил все, вернув контроллер на место. Геркулес наклонился к подушке и потер лицо ладонями. Его руки упали на бок, а глаза устремились к потолку. "Лафайет был прав." – подумал он. Его глаза закрылись, и он лежал в полной тишине, раз за разом повторяя события сегодняшнего вечера в своей голове. Геркулес провёл в раздумьях некоторое время, прерванный лишь тогда, когда услышал шаги Лафайетта по коридору. Он бросился к двери, надеясь, что друг увидит его и захочет поговорить. Парень посмотрел туда, откуда доносился звук шагов, но когда Герк увидел встревоженное лицо своего друга, который, скрестив руки на груди, смотря в пустоту, понял, что что-то не так. — Лаф? – тихо сказал он. Внимание Лафайетта перешло к Маллигану. Его рассеянные шаги остановились. Как только он восстановил самообладание, Жильбер бросился к Геркулесу, потащил его обратно в гостиную и закрыл за собой дверь. — Лаф, что не так? Что-то случилось? Почему ты закрыл дверь? Алекс в порядке? – быстро заданные вопросы Геркулеса, казалось, не ждали ответа. Лафайетт стоял лицом к двери и спиной к своему другу. — Я был прав, Герк. Я был прав. Ему было не плохо, ему было больно! – провозгласил Лафайет, прежде чем повернуться лицом к Маллигану. Он держал голову низко, – Алекс заставил себя есть. И этого оказалось слишком много. Он не смог сдержать это! Когда его вырвало, он смотрел на меня такими глазами, как будто я собираюсь сделать ему больно! Он начал дрожать, было ужасно видеть его таким, Герк! – К концу почти взрывного признания Лафайетт был весь в слезах. Он активно жестикулировал, когда говорил. Маллиган втянул его в объятия. Одна его рука крепко прижималась к спине подростка, а другой он опустил голову друга на своё плечо. Лафайетт был выше Геркулеса, что делало положение немного неловким. Тем не менее, они продолжали так стоять. Парень позволил Лафайетту плакать ему в плечо, в то же время, успокаивающе, поглаживая его по спине. Когда Лафайет начал отходить, Геркулес опустил руку ему на шею. — Лаф, – прошептал Маллиган, – Теперь он не один. Когда он впустит нас в своё сердце, мы будем рядом с ним. Геркулес говорил твердо и уверенно, пристально посмотрел в глаза друга. Лафайетт всхлипнул и кивнул. Он знал, что Герк прав. Неожиданный стук в дверь испугал парней, и они быстро разорвали объятья. Лафайетт не осознавал, что они были так близко друг к другу, пока в дверь не постучали. С легким румянцем, покрывающим его щеки, он вытер оставшиеся почти сухие слезы с глаз и подошел, чтобы открыть дверь. — Жильбер, дорогой, – услышал Геркулес, узнав, слегка хриплый, голос Марты, – Уже довольно поздно, не мог бы ты проводить Геркулеса домой? Я уверена, его мама уже волнуется. "Да, верно…" – усмехнулся про себя Маллиган. — D’accord, Mère (Хорошо, мам). Я провожу его. - просто ответил Лафайетт. Ему не хотелось устраивать сцену из-за того, что Геркулесу необходимо уйти. Парню нравилось, когда его лучший друг оставался на ночь, но он считал, что лучше не подвергать своих родителей дополнительному стрессу. Марта нежно улыбнулась и провела ладонью по щеке Лафайетта. — Спасибо, Жильбер. Я собираюсь попросить Джорджа проверить Алекса, пока я готовлюсь ко сну. Дай мне знать, когда вернешься домой, хорошо? – Она быстро обняла сына и исчезла в коридоре. Лафайет закрыл дверь и повернулся к Геркулесу. Герк протянул руку, чтобы слегка растереть его руку. — Мне жаль, что тебе придётся уйти… – сказал Лафайет с извиняющимся взглядом. Геркулес улыбнулся. — Все хорошо, Лаф. Я должен был когда-нибудь пойти домой. Лафайетт развернулся и вышел из комнаты. Геркулес внимательно следил за ним, надеясь, что его мамы не будет дома, когда он туда вернется. Однако ему обычно так не везло.