Ты — единственное море, в котором мой инстинкт самосохранения равен нулю… И когда я в тебе тону, то с улыбкой иду ко дну. Владимир Ток
Вечер понедельника Вэй Ин попытался медленно разлепить глаза. Несколько раз моргнув, он начал различать перед собой силуэты, но четкость никак не хотела возвращаться к нему. Он видел все, словно через пелену воды. — О! Вы только посмотрите, кто наконец-то проснулся! Я уже даже начал волноваться, — перед ним стоял мужчина с платиновыми волосами, хищно улыбаясь. — Хотя нет, вру. Конечно, я ни капельки не волновался. Не приди ты в себя, я бы тоже не сильно расстроился, — он стоял, прислонившись к серой стене, и крутил в руках небольшой нож. — Ну привет, Лей Тао, — хрипло сказал Усянь. — Или лучше звать тебя Ху Шэнь? Вэй Ин щурился. Голова болела так сильно, что сложно было даже думать. Его ударили по затылку, но казалось, что на всю голову уронили кувалду. Боль с силой отдавалась во лбу, а пульс неровно скакал, от чего звенело в ушах. Он чувствовал, как по шее медленно стекала кровь — видимо, при ударе повредились кожные покровы. А судя по накатывающей волнами тошноте и головокружению, от которого мир рябил — он еще и получил сотрясение. У него бывала пара сотрясений, когда он работал в «Dark Sun», поэтому он легко мог распознать симптомы. А вот боль в запястьях была необычной. Усянь попробовал подвигать руками, но понял, что те намертво привязаны к стулу. Веревки с силой впивались в кожу, от чего невозможно было даже нормально шевелить пальцами. Ног он почти не чувствовал — то ли от сильного удара по голове, то ли от того, что лодыжки были так же плотно привязаны к деревянным ножкам. Этот поддельный заместитель предусмотрительно привязал его со всех сторон. С трудом поворачивая шею, Вэй Ин огляделся. Он был заперт в комнате, в которой, кроме стула, к которому его привязали, больше ничего не было. Единственное окно, что располагалось внутри, было закрыто черными непроницаемыми бумажными жалюзи изнутри и покрыто железными решетками снаружи. — Браво! — поаплодировал похититель. — Ты успел немало раскопать, да? Как удачно ты мне под руку подвернулся! Я бы оказался в большой опасности, если бы Лань Чжань не отпустил меня сегодня с работы пораньше! Как удачно! А вообще, я не поверил своим ушам, когда зашел в бар и услышал, как ты обсуждаешь меня с тем молоденьким барменом. Конечно, я не мог не пойти за тобой — я был уверен, что ты сразу достанешь телефон, чтобы сообщить новости Ванцзи! — он цокнул языком. — Ай-ай-ай! Как нехорошо! Удачно, что я прихватил из бара пустую бутылку! Ты просто не оставил мне другого выбора — пока что господин Лань не должен узнать о том, кто я. Подумать только! Ты чуть не испортил мне весь план! Жаль, не было времени нормально все продумать — пришлось вырубить тебя прямо там! Но ничего, у меня уже есть идеи, что теперь с тобой делать! — И как ты меня сюда притащил? — не удержался от вопроса Усянь. — Брось, это было легко! — отмахнулся мужчина. — Мимо проходил мужчина — я сказал, что ты мой друг, который напился в баре и упал по пьяни, ударившись головой. Он без проблем помог затащить тебя сюда. — А эту комнату ты держал специально для такого случая? — спросил он, морщась от боли. — Нет, эту комнату я держал для других целей… Но здесь давно не было гостей, так что тебе просто повезло. Иначе ты бы уже пошел на корм рыбам. Радуйся, что я не хочу марать руки твоей кровью. — Может, для начала хотя бы скажешь, кто ты, нахрен, такой? — Усянь с трудом удерживал голову в вертикальном положении. — Прости! Конечно. Где мои манеры? — усмехнулся он. — Позволь представиться — Ху Сянцзян, но ты можешь продолжать звать меня по первому имени — Ху Шэнь. — Ну и к чему тогда весь этот фарс? Смена прически, имени? Что еще у тебя фальшивое? — спросил Вэй Ин. — Поверь мне, у меня были причины. Хотя к чему скрывать? Ты все равно больше никогда не увидишь свою семью. Я могу рассказать тебе все — с самого начала, — он улыбался, но от этой улыбки Усяня лишь сильнее затошнило. — Знаешь, почему я не мог назваться своим настоящим именем? Вэй Ин старался лишний раз не говорить, поэтому лишь еле заметно вопросительно приподнял брови. — Потому что имя Ху Шэнь Лань Чжань отлично знает, — усмешка на лице стала еще шире. — И как это понимать? — Усянь очень старался сосредоточиться на разговоре, но адская боль сильно отвлекала. — Помнишь, я говорил тебе, что «твой муж хорош буквально во всем»? Я ведь не врал тебе. Я на самом деле знаю, каков Лань Ванцзи в постели, — было видно, что Ху Шэнь упивался каждым сказанным словом. А вот Усянь, который и без того с трудом оставался в сознании, теперь и вовсе терял связь с реальностью. Значит, Ванцзи ему соврал? Значит, был не только поцелуй! Глупо было надеяться, что Лань Чжань говорил правду! Давно ясно, что между ними нечто большее, чем просто отношения начальника и подчиненного. — Что, не ожидал такого? — Ху Шэнь наслаждался видом разбитого Вэй Ина. — Значит, тебе все-таки нужен был Ванцзи. Окей, но к чему смена имиджа? — недоумевал Усянь. Он старался не поддаваться эмоциям и мыслить логически. — А я думал, ты догадливее будешь, — он слегка склонил голову, разглядывая пленника. — Или дело в ране на башке? Я вроде проверял — небольшая закрытая черепно-мозговая травма, не более того. Ладно, поясню для идиотов, — сжалился он. — Я знаю Лань Чжаня больше пятнадцати лет. — Как это понимать? Ху Шэнь сделал несколько шагов вперед, встав вплотную перед Усянем. Он наклонился к лицу пленника и четко сказал: — Я был его первым. — Что? — Вэй Ин не верил своим ушам. В голове сразу начали всплывать слова мужа — он говорил, что тогда напился и почти не помнил свой первый раз. А что, если это реально так? Что, если Ванцзи не признал в перекрашенном Лей Тао Ху Шэня? — То есть, ты однажды тучу-с-хреном лет назад переспал с Ванцзи — и все? Решил, что он твой суженый-ряженый? Усянь начинал смотреть на ситуацию совсем иначе. Мужчина перед ним явно не в себе — почти двадцать лет преследовать одного человека, похитить его мужа… Он очень опасен. Дело принимало еще более скверный оборот. — Так что? Рассказать тебе нашу историю любви? — щедро предложил Ху Шэнь. — Узнаешь, кто истинный партнер Лань Чжаня! Вэй Ина передернуло от слов «история любви», но он все-таки подыграл и ответил: — Давай, просвети меня.***
16 лет назад День рождения Ху Шэня — Поздравляем! Поздравляем! — слышалось со всех сторон. Ху Шэнь смущенно улыбался. — Спасибо, — застенчиво сказал он, поправив очки на носу. — Мне очень приятно, что вы пришли. — Брось! Мы рады быть здесь! — сказал Баи Хонгуи. — Так ведь, Лань Чжань? — спросил он парня, что сидел возле него. Тот казался нелюдимым и мрачным. Он молча прихлебывал из своего стакана апельсиновый сок с водкой и почти не смотрел ни на кого вокруг. О том, чтобы с кем-то чокнуться, тем более речи не шло. — Вы только посмотрите на него! — усмехнулся Баи Хонгуи. Он всегда был душой компании, вот и сейчас упивался всеобщим вниманием, потряхивая своей блондинистой челкой и волосами до плеч. — Сначала ни в какую не соглашался пить — а теперь не оттащишь! — Кто он вообще такой? — нахмурился Ху Шэнь. — А-а, вы не знакомы? — удивился блондин. Хотя он и так прекрасно знал, что Ванцзи здесь ни с кем не знаком. Это была компания айтишников — будущих программистов, и Лань Чжань, который учился по направлению «Торговое дело», явно не мог никого знать. Он оказался здесь только потому, что Баи Хонгуи притащил его сюда. — Это мой друг, мы с ним помогаем друг другу с дипломками, — пояснил он. — Лань Чжань изучает логистику, а я как раз проектирую программку по этой теме, а заодно помогаю ему с таблицами и схемами для его ВКР. — Ясно, — кивнул именинник, с интересом поглядывая на Лань Чжаня. Раз он пишет дипломную работу — значит, учится на последнем курсе. Скорее всего, у них год разницы. Хотя внешне этот загадочный гость выглядел даже немного старше. Взгляд Ху Шэня блуждал по лицу парня. Этот Лань Чжань сразу показался ему интересным. Такой величественный и холодный, словно каменное изваяние, но к нему так и хотелось прикоснуться. К тому же, у него были роскошные длинные волосы — Ху Сянцзян обожал их! У него и самого были длинные черные волосы — не намного короче волос Лань Чжаня, но вот их внешний вид оставлял желать лучшего. С самого детства волосы Ху Шэня сильно жирнились и всегда выглядели сальными и грязными. Очки в толстой оправе лишь завершали образ полнейшего неудачника, поэтому близких друзей у него не наблюдалось. Все, кто пришли на вечеринку в честь его двадцатидвухлетия, были лишь знакомыми и знакомыми знакомых. Всем хотелось побухать на халяву, поэтому собралась компания больше пятнадцати человек, из которых лишь пятерых он более-менее знал. Вечеринка была типичной студенческой: на столе стояла пара тарелок с нарезками — сыр, колбаса, фрукты, пара-тройка поломанных на кусочки плиток шоколада, соки и несколько бутылок спиртного — дешевое игристое вино для девушек и водка для парней. Ассортимент был так себе, но все довольствовались тем, что есть. Бедным студентам выбирать не приходилось. Шел уже не первый час празднований, поэтому ребята становились все более шумными и пьяными. Ванцзи, который изначально предпочитал отсиживаться в сторонке — в темном уголке — был усажен рядом с именинником и напоен несколькими штрафными рюмками водки. Когда гости поняли, что этого буку не так уж и весело поить — внешне он даже не изменился в лице, — то отстали от него, оставляя наедине с коктейлем: водкой с апельсиновым соком. Какое-то время Баи Хонгуи сидел рядом с другом, будто опасаясь, что с ним может что-то случиться, а потом сказал Ху Шэню: — Он говорил, что никогда раньше особо не пил и никогда не пробовал водку, но только глянь — теперь хлебает только так! — он радостно улыбался, довольный тем, что шалость удалась. Ху Сянцзян вздохнул — ему было жаль этого несчастного красавца. Этим ребятам вечно лишь бы кого-нибудь споить и посмеяться! — Даже не знаю… — неуверенно сказал он, продолжая с тревогой поглядывать на пьющего гостя. Ему хотелось верить, что с ним будет все хорошо.***
Спустя пару часов… Все уже были слишком пьяны для адекватного диалога, но, к счастью, никто и не собирался его вести. Зато все собирались в клуб — на танцы. — Давай с нами! — уговаривали Ху Шэня ребята, но он был непреклонен. Сегодня он почти не пил — не было настроения, — поэтому не чувствовал себя на одной волне с остальными. Ему хотелось только, чтобы его поскорее оставили одного. — Нет, я пас. Простите. Идите без меня, — он покачал головой. — Ну-у! — расстроенно протянул Баи Хонгуи. — Как так без мезинника? То есть именинника? — он успел прилично выпить, и его язык не по-детски заплетался. — Я серьезно. Идите без меня. Повеселитесь там как следует за мой день рождения, окей? — он выдавил улыбку. — Ну окей, как зажешь! — пьяно буркнул он и подошел к Лань Чжаню. Он потряс друга за плечо и сказал: — Идем танцевать! Клуб ждет нас! Лань Чжань, который последние минут двадцать лежал лицом на столе с закрытыми глазами, лишь промычал что-то невнятное. — Эй! Ау! Очнись и бой! То есть проспись и вой! — Баи Хонгуи схватился за голову, пытаясь вспомнить, как правильно. — Точно! Проснись и пой! Иде-е-ем! — он с силой тянул парня на себя, но тот был в разы крупнее его самого. — Хватит-хватит, — Сянцзян не выдержал и подошел к Лань Чжаню. Он встал перед ним, защищая, и оттолкнул загребущие руки пьяного друга. — Пусть остается, я сам им займусь. Он прекрасно понимал, что в таком состоянии Лань Чжаню никакой клуб и близко не светил. Какие танцы, если он не мог голову ровно держать, не говоря уже о теле! — Хм, короч, как хошь! — проворчал Баи Хонгуи и поспешил присоединиться к остальным, которые уже выходили из комнаты общаги. Даже сосед именинника решил выпить в клубе за его здоровье. Когда Ху Шэнь остался наедине с Лань Чжанем, то даже немного растерялся. Как было лучше поступить? Оставить гостя спать сидя или все-таки попытаться отвести на кровать? Сосед все равно вернется только под утро, так что можно было бы воспользоваться его спальным местом. Решив, что это решение самое оптимальное, Сянцзян подошел к спящему Лань Чжаню и мягко потряс его за плечо. Тот совершенно никак на это не реагировал. Поддавшись искушению, Сянцзян провел рукой по волосам спящего Ланя. Те оказались на ощупь даже мягче, чем он себе представлял! Как же это было приятно! Волосы Лань Чжаня были завязаны в низкий хвостик, но Ху Шэнь одним осторожным движением стянул с них резинку и отложил ее в сторону. Он водил пальцами по длинным гладким прядям, которые так красиво переливались в неярком свете люстры, что Сянцзян не устоял и наклонился к ним, чтобы понюхать. Они пахли так сладко… И даже немного пряно… Кажется, это был запах сандала. Сянцзян почувствовал, как возбуждение начало медленно формироваться внизу живота. Не желая ни на секунду выпускать эти прелестные волосы из рук, он продолжал скользить по ним подушечками пальцев. А потом решил не сдерживаться и, внезапно опустившись вплотную к голове Лань Чжаня, поцеловал его волосы. Видимо, этот жест разбудил гостя — тот медленно повернул голову в сторону именинника и посмотрел на него мутным взглядом. Сянцзян невольно ахнул, пораженный красотой золотистого взгляда. Он буквально чувствовал, как в его сердце вонзилась длинная стрела Амура, пронзая его насквозь. Он все еще находился слишком низко, и губы Лань Чжаня были так близко… Соблазн поцеловать его оказался непреодолимым. Не предаваясь лишним размышлениям, Ху Шэнь накрыл губы Лань Чжаня своими, растворяясь в неземном ощущении кайфа. Это было так приятно! Даже привкус водки не отбивал у Санцзяна желания целовать парня перед собой. Ху Шэнь еще в подростковом возрасте осознал свою ориентацию — он влюбился в старшего брата лучшего друга. С четырнадцати лет он восхищался им и мечтал о том, как они будут вместе. Ему часто снились эротические сны про того парня. Он думал о нем и днем и ночью, а когда ему исполнилось семнадцать, Сянцзян наконец-то решился. Он признался старшему брату своего друга в своих чувствах. Но был им жестоко высмеян, отвергнут и пристыжен. Тому парню было мало просто лично унизить лучшего друга своего брата — он рассказал всем: своей семье, семье Санцзяна, друзьям — и вообще всем, кто был готов его слушать. Он раз за разом смаковал подробности того признания, добавляя с каждым пересказом все больше и больше выдуманных деталей. В итоге родители отвернулись от Ху Шэня — они не хотели принимать нетрадиционную ориентацию сына. Они не стали прогонять его из дома, а просто сократили свое общение с ним до необходимого минимума. Друзья отвернулись от него навсегда — все в школе стали гнобить и обзывать его день за днем, ходить на уроки становилось пыткой. А лучший друг — младший брат того самого парня — обозвал Санцзяна самыми обидными словами, которые знал на тот момент, и прекратил с ним общаться. Родители вошли в положение сына и сменили ему школу. Но и без того не самый общительный мальчик теперь и вовсе погрузился в себя и компьютеры. Не заботясь о внешнем виде, он посвящал все свободное время программированию, которое стало его отдушиной. В двадцать лет он решил, что пора расстаться со своей девственностью и сделал это единственным доступным ему способом — пошел на улицу, которая была известна обильным количеством проститутов, и всего за пятьдесят баксов стал «мужчиной». В последствии он не раз прибегал к подобным услугам, ведь он до сих пор боялся быть отвергнутым. А вдруг никто и никогда не ответит ему взаимностью? Что, если он обречен на одиночество? Оказавшись в универе, Санцзян нашел много друзей по интересам — IT технологии набирали популярность, поэтому отбоя от студентов, желающих учиться данному направлению, не было. Ху Шэнь даже обзавелся несколькими друзьями, с кем ему было приятно общаться, и нашел общий язык с соседом. А вот на любовном фронте все было далеко не так радужно. Каждый раз, когда ему кто-то нравился, он душил в себе эти чувства, опасаясь повторения кошмара из прошлого. Еще раз он не пережил бы подобного. Но сегодня, впервые за свою жизнь, он позволил себе поцеловать мужчину, который ему понравился и которому он за это не платил. Кто знает, что стало тому причиной — алкоголь или неземное очарование златоглазого брюнета, покорившего его своими волосами. Но теперь, когда Лань Чжань так чувственно отвечал на его поцелуи, все эмоции, что столько лет скрывал Ху Шэнь, прорывались наружу. Санцзян исступленно целовал Лань Чжаня, который совершенно не сопротивлялся и вообще походил на марионетку, которым кто-то управлял. Он молча повторял за Ху Шэнем любое движение. В какой-то момент Санцзян понял, что этого всего ему недостаточно. Он хотел большего. Он провел языком по ушной раковине Лань Чжаня, спустился к шее и легонько ее прикусил. Ху Шэнь сходил с ума от того, как сладко и приятно пах его партнер, и готов был отдаться ему без остатка. Укус словно пробудил дремавшие в Лань Чжане эмоции. Он резко поднялся на ноги и зажал Санцзяна у стены, безостановочно покрывая его губы поцелуями и раздевая. Не прошло и пары минут, как ни на одном из них не осталось одежды. Было очевидно, что желание продолжить данное действо в горизонтальном положении было более, чем взаимно. Лань Чжань молча смахнул с края стола все, что на нем оставалось, и толкнул Ху Шэня в его сторону. Тот снял очки и уперся в столешницу двумя руками, с готовностью подставляя попу в качестве приглашения гостю. Лань Чжань поднял с пола джинсы и, немного порывшись в карманах, нашел там свой кошелек. Действия Лань Чжаня были нечеткими — руки плоховато слушались команд мозга, но ему все же удалось выудить из кошелька серебристую упаковочку, а из той — презерватив и натянуть на свой возбужденный орган. Санцзян был бы не против, если бы Лань Чжань немного подготовил его, но тот был не в состоянии подумать о подобном. Он просто постепенно ввел ствол в задний проход, игнорируя звуки, издаваемые именинником, которому явно было больно и не очень приятно. Несмотря на то, что вероятность обнаружения кровавых следов после подобного акта была очень высока, Ху Шэнь старался наслаждаться каждой минутой — каждой секундой происходящего. Лань Чжань брал его грубо, быстро и неумело, но Санцзян стонал от удовольствия. Впервые он занимался сексом с тем, кого по-настоящему хотел. Несколько болезненных толчков, и Ху Шэнь почувствовал, как Лань Чжань кончил. Даже быстрее, чем ему того хотелось бы. Он готов был продлить эту сладкую пытку на несколько часов. Но выбирать ему не приходилось. Санцзян повернулся к Лань Чжаню и снова страстно его поцеловал. — Отсоси мне, — шепотом попросил Ху Шэнь, дразня языком ухо парня. — Что? — Лань Чжань несколько раз удивленно моргнул. — Возьми его в рот, — сказал Санцзян, кивая на свой член. Лань Чжань нахмурился и четко сказал: — Нет. Я ни за что не стану этого делать. Ху Шэнь был на грани и так хотел кончить, что не стал спорить. Он просто взял ладонь Лань Чжаня и положил ее на свой возбужденный орган. Санцзян подвигал рукой, показывая парню, какой ритм тому лучше взять. Но стоило ему отпустить, как Лань Чжань сразу же переставал проявлять какую-либо активность. Ху Шэнь списал заторможенность на действие алкоголя и перестал убирать руку. Спустя минуту он с удовольствием выгнулся и, изливаясь в руку Лань Чжаня, обессиленно уткнулся тому в плечо. Это однозначно был лучший секс в его жизни. Он и мечтать не мог о подобном подарке на день рождения. — Спасибо, — прошептал он, постепенно приходя в себя. — Мгм, — кивнул Лань Чжань. То ли от усталости, то ли от пережитого экстаза, его глаза окончательно потеряли ясность. — Ты в порядке? — спросил Санцзян, с волнением разглядывая лицо парня. Но тот молчал. — Подожди, я сейчас, — сказал он и побежал за салфетками. Он взял со стола целую пачку — чтобы хватило и ему, и гостю. — Держи, вытрись, — он протянул несколько салфеток парню. Но Лань Чжань лишь моргал и дышал. Ни на что большее он не был способен. — Ладно, сейчас, — Ху Шэнь наспех вытерся и оделся, после чего помог собраться Лань Чжаню. Тот был послушнее маленького ребенка и беспрекословно выполнял любые команды. — Отлично! — он усадил парня на кровать соседа и кивнул, довольный результатом. Не считая растрепанных волос, выглядел Лань Чжань на самом деле вполне сносно. — Так, а теперь расскажи мне, что с тобой делать? Ты хочешь спать тут или тебя отвести домой? — спросил он, наклонившись. — Домой, — уверенно ответил Лань Чжань. — Хорошо, — Санцзян обрадовался, что получил хоть какой-то ответ. — Где ты живешь? Куда тебя отвести? Ты живешь в общаге? — Брат. Позвони брату, — попросил Лань Чжань и вытащил из кармана телефон. Он протянул его Ху Шэню. — Я? Ты хочешь, чтобы я позвонил твоему брату? — удивился Санцзян. Парень перед ним явно не походил внешностью на пятилетнего, но, похоже, душой был примерно настолько молод. Или же все дело было в спиртном? Может быть, так проявлялось его опьянение? Всякое бывает… — Мгм. — Ладно, — сдался он, — и что мне ему сказать? — Адрес. Ху Шэнь вздохнул. Как же тяжело было вести с Лань Чжанем содержательный диалог. — Этот адрес? — догадался он. — Окей, сейчас. Санцзян открыл телефонную книжку и стал искать контакт с названием «Брат», но такого не было. — Как зовут твоего брата? — спросил он. — Сичэнь. — С этого и надо было начинать, — пробурчал себе под нос Ху Шэнь, нажимая на нужный контакт. Спустя всего пару гудков ему ответил приятный бархатистый голос. Санцзян кратко описал ситуацию Сичэню и положил трубку, продолжая разглядывать Лань Чжаня. — Тебе понравилось? — спросил он из любопытства. — Мгм, — честно ответил тот. Похоже, в подобном состоянии из него можно было выудить любую информацию. — Это был твой первый раз? — поинтересовался Ху Шэнь. — Мгм, — у Лань Чжаня был совершенно отсутствующий взгляд. Санцзян улыбнулся. Ему было почетно быть первым у подобного парня. — Ладно, сиди тут, сейчас принесу тебе воды. — Мгм.***
Не прошло и часа, как в дверь общежития постучался взволнованный брат Лань Чжаня. — Здравствуйте, я Лань Сичэнь, — представился парень. — Где А-Чжань? — спросил он, с беспокойством оглядываясь вокруг, будто надеясь увидеть рядом брата. Ху Шэнь немного растерялся. Он не рассчитывал познакомиться с двумя идеально красивыми людьми за один вечер. Но, если красота Лань Чжаня была холодной, неприступной и интригующей, то красота его брата была мягкой, теплой и чарующей. Его волосы были полураспущены и вызывали в Санцзяне непреодолимое желание к ним прикоснуться. Цвет глаз тоже завораживал — такой волшебный ореховый оттенок… — Э-э, — смутился Сичэнь, когда молчание затянулось, — где мой младший брат? — повторил он. — О, да-да, идем, — Ху Шэнь вышел из транса и повел Сичэня в комнату. Он все думал о возрасте братьев Лань — они выглядели, словно близнецы — он и подумать не мог, что Лань Чжань окажется младшим. — Вот, — он показал рукой на кровать, на которой сидел оторопелый парень. — А-Чжань, — Сичэнь опустился перед братом на колени и взял его руки в свои, — как ты себя чувствуешь? — мягко спросил он. — Плохо, — невнятно ответил младший Лань. — Что он пил? — спросил Санцзяна Сичэнь, повернув голову. — Водку… — Ху Шэнь не был среди тех, кто спаивал Лань Чжаня, но все равно чувствовал себя неуютно, отчитываясь перед старшим братом парня. — Ясно, — старший Лань устало вздохнул, размышляя о чем-то и вглядываясь в лицо брата. — У тебя где-то болит? — Нет, — четко ответил Лань Чжань, — зато у него болит, — он посмотрел на Санцзяна. — М? Почему? — удивился Сичэнь, тоже посмотрев на парня. — Я сделал ему больно, — пояснил Лань Чжань. — Что?! Как? — старший Лань посмотрел на Ху Шэня, который стал похож на помидор. — Э-э, он не делал мне больно… То есть, он сделал скорее приятно… — смущенно ответил Санцзян, опустив взгляд. Лань Сичэнь огляделся вокруг и заметил, что половина посуды и еды со стола были разбросаны по полу. Приглядевшись повнимательнее, он заметил на полу упаковку от презерватива. Сичэнь вздохнул и сказал: — Ясно. Идем домой, давай, — он потянул брата на себя и помог тому встать. — Аккуратнее, — он закинул руку Лань Чжаня себе на шею и вывел его в коридор. Санцзян шел за ними. — Спасибо, э-э… Как тебя зовут? — Ху Шэнь, — представился он, неловко улыбаясь. — Это вам спасибо, что приехали сюда посреди ночи за братом. Мне жаль, что его напоили… Надеюсь, с ним все будет хорошо. — Ничего, проспится и придет в себя, — сказал Сичэнь, заканчивая одевать брата в верхнюю одежду. — Доброй ночи! — попрощался он и вышел из комнаты с младшим Ланем на плече. Санцзян застыл в коридоре, продолжая тупо пялиться в дверь. Встреча с Лань Чжанем сильно впечатлила его, и он точно никогда не сможет ее забыть.