Роза на двоих

Чимин, еле продрав глаза, медленно, но верно, начал осознавать, что это, кажется, не его постель и даже не его квартира. Голова трещит так, как будто внутрь засыпали кукурузы и начали нагревать. Бум! Попкорн! Светлая комната, похожая на гостинную. Небольшой плоский телевизор, полки с книгами, везде разные — большие и маленькие — зеленые цветы в горшках. Обычный, довольно массивный бежевый диван, синее одеяло и какой-то блондинистый мужик рядом. Мда, утро после пьянки — это не то, о чем только можно мечтать. Во рту благополучно обосновалась пустыня Сахара и Чимин, пытаясь держать равновесие, свесил ноги с дивана и сел. Блондин начал ворочаться и подтянул одеяло к себе. Да и не мужик он вовсе, вроде как. Довольно молодо выглядит. Хотя сейчас не разберёшь, Чимин, скорее всего сам сейчас лет на 35 смахивает. Пытаясь сфокусировать зрение Пак поднялся, пошатнулся и почувствовал новую порцию взрывающейся кукурузы в голове. Нет, он больше никогда не будет пить. Решившись отправиться на поиски кухни и воды животворящей он рухнул к стене и, еле-еле передвигая ногами, начал свой путь. Переступив через порог Чимин оказался в таком же светлом, небольшом коридорчике, из которого был выход на три двери. По вискам снова ударило и Пак, почти полностью расслабившись, облокотился о стену и прикрыл глаза. — О, ты проснулся? — Чим приоткрыл глаза, перед ним стоял высокий, широкоплечий парень в белой футболке. — Ой, ты же меня не знаешь, да? Я Ким Сокджин, второкурсник, мы в одном универе учимся. Я вчера тебя из клуба забрал, ты был совсем никакой и сидел совсем-совсем один, вот. Сокджин протянул свою большую ладонь и Чимин, облизав сухие полопавшиеся губы, протянул руку навстречу. Джин проснулся часов в девять утра, в абсолютно нормальном состоянии. Два литра пива, особо не задерживаясь, вышли ещё ночью и сейчас хотелось танцевать и петь, аки диснеевская принцесса, обязательно в компании с чирикающими птичками и благоухающими цветами. А вот парню напротив сейчас явно не до песен и птичек. Быстро пораскинув мозгами, Джин подхватил паренька за плечи и повёл на кухню. Светловолосый выдул литровую бутылку минералки за раз, постоянно кивая в благодарность. — Бабуля с утра сварила нам похмельный супчик, так что ешь. — Джин поставил перед парнем парующую тарелку. — Не переживай, бабуля сейчас у подруг, так что стесняться нечего. Чимин сейчас буквально видел перед собой ангела во плоти. Приютил, спас его задницу от возможных неприятностей, спать уложил, пожертвовал литр минералки, а сейчас ещё и похмельным супом кормит. Пак в этот момент чуть ли не в Бога поверил. Дрожащие руки ухватились за спасительную тарелку, первая ложка отправилась в рот и по всему телу растеклось благотворительное тепло. Блестящие жирные капли словно маленькие солнышки расположились на небосводе бульона и манили, манили, манили к себе. Чимин умял весь суп и блаженно отметил у себя в голове об улучшении своего состояния. Пак долго благодарил Джина, кланялся на пороге и обменялся с ним номерами телефонов, пообещав вскоре покушать с ним в знак благодарности. Джин в свою очередь, вызвал младшему такси и по-матерински поправил капюшон толстовки, когда Чимин выходил из квартиры. Ким все прокручивал образ нового знакомого у себя в голове. Слишком милый паренёк, из-за пухлых щёк и губ похожий чем-то то ли на булочку, то ли на пирожок. Вчера на сцене он выглядел совсем по другому. Там полыхала страсть, а сегодня он, из-за похмелья, слишком беспомощный и убитый. Но даже с опухшим лицом какой-то по-детски невинный. Поток мыслей разорвал прочищающий горло Юнги, прислонившийся к дверному косяку. — Ой, и ты проснулся! — Джин подскочил и, подхватив Мина за плечи, усадил его на стул. Перед парнем появилась новая бутылка минералки и Джин с радостью принял благодарный взгляд карих, сейчас неимоверно темных, лисьих глаз. Почему-то, ещё в самый первый раз увидев одногруппника в университете, на вступительной линейке, Джину очень приглянулся этот светловолосый угрюмый парень. Над ним словно тучка всегда висела, но Джин упорно за напускной темнотой и отчужденностью старался видеть только хорошее. И он был уверен, что этого хорошего было достаточно, просто Юнги все тщательно скрывал. Они не были близки. Просто иногда Мин звонил или писал Джину насчёт учебы. Пару раз пересекались в клубах, в которые Джин, если често, ходит очень редко и только от сильной скуки. Всем сердцем Ким не приветствовал увлечений Юнги, его вечные пьянки и прогулы университета. Но сделать ничего с этим не мог, из-за чего как-то странно начинало болеть в груди. Однажды Джин заикнулся о том, что Мин сам себя в могилу сводит, на что получил ответ в виде злого, действительно злого взгляда и колкой фразы «Не твоё дело». Ким не знал, как Юнги пришёл к такому образу своей жизни, но догадывался, что это не от сладкой судьбы. Безумно хотелось помочь. — Джин-и, я дома! — Бабуля! — Джин сорвался с места, оставляя уплетающего суп Юнги одного. Ким подскочил к разувающейся женщине в коридоре и принял из ее рук шелестящие пакеты с продуктами. Хва Хонг была пожилой, но очень светлой и неимоверно тёплой, как считал Джин. Сетка морщинок, что покрывала лицо, делала ее только уютнее, а заглянув в посветлевшие от старости карие глаза, отливающие золотом, сердце мгновенно успокаивалось и появлялось неимоверное желание любить все вокруг. Эта полная женщина, всегда приятно пахнущая рисом и какими-то цветочными духами, стала спасательным кругом для Джина. И этот год, что он живет с ней, смело можно отметить, закрасив красным весь Календарь. — Как твои друзья? Проснулись? Джин помог снять вязаную вытсветшую длинную кофту, которая делала женщину ещё больше и обнял бабушку за плечи, направляясь вместе с ней на кухню. — Да, Чимина я уже отправил домой, он очень нахваливал твой супчик! А Юнги как раз его сейчас ест, пойдём, я вас познакомлю, он хороший парень. Бабуля Хонг отзывалась тёплой улыбкой на каждое слово внука и покорно шла вместе с ним, утыкаясь седой макушкой чуть ли не в подмышку Джина. Мин сидел спиной ко входу и блаженно хлебал бульон. Несомненно, это утро лучше остальных. Сейчас о нем заботятся. Это чертовски приятно, от чего щиплет глаза. Голова раскалывалась и немного хотелось блевать. Но суп делал своё дело, становилось лучше. Скорее, даже не физически. Морально состояние улучшалось. — Юнги, пожалуйста, поприветсвуй бабулю! Джин стоял у входа в кухню и Юнги, сразу сгибаясь в поклоне повернулся к нему. — Здравствуйте, бабушка! Спасибо за заботу! — Мин ещё больше наклонился и только услышав тёплое «Айгу-у!», выпрямился. Взгляд устремился на пухлую невысокую женщину. На лице отпечаталось искреннее удивление. Юнги приоткрыл рот и завис.  — Молодой Господин?  — Аджумма?