AU-сборник

— Хван Йеджи, вы где? — по моему лбу постучали, заставив вернуться с облаков мечтаний на землю, точнее, в класс, и встретиться со взглядом сквозь линзы очков — насмешливым и заинтересованным. Учитель смотрел на меня, скрестив руки и подняв бровь. Плюс, кроме него, еще пару десяток глаз одноклассников уставились на мою парту. Как же это бесит! Это какой по счету раз, когда я оказываюсь в таком положении: что на улице, в коридоре, классе. Я, учитель Накамото и зеваки, и его обожатели, или мы одни. И всегда либо язвит, ворчит, смеется, наказывает. — Объяснитесь, ученица Хван, — он отошел немного от моей парты, оставив витать рядом со мной аромат одеколона — терпкий, с нотками корицы и еще с чем-то вкусным и волнующим. — О чем вы так размышляли, что решили не слушать теорию о строении молекул? Ммм? Я двадцать пять минут, — мерится с временем на наручных часах. — Тут глотку чуть не надрываю, а вы… Встаньте, когда с вами разговаривают. Я лениво подняла свою пятую точку со стула и уставилась глазами на пол, прикусив губу. Накамото ждал ответа, скрестив руки и наклонив на бок голову. Замер, словно с него портрет пишут. О чем я размышляла, то есть, мечтала? Трудно ответить, потому что ни о чем, кроме вашей красивой улыбки и глаз. Это вы виноваты, что я скатилась с почетного второго места по успеваемости в классе и что мои оценки стали хуже! Из-за вас у меня с физикой проблемы! Хотя у меня они всегда были, но с вами увеличились. Я глупо улыбнулась, ничего такого, конечно, не сказав, и включила режим дурочки. — Просто. Ничего особенного. Простите, — легко поклонилась учителю и намеревалась сесть. — Ничего особенного? — поднял бровь с усмешкой на губах, которая в этот момент была издевательской. По классу разнеслась волна хихиканья. — Да, — пожала плечами и поджала губы, убрав взгляд с его лица в сторону. — Ничего особенного. «Только космос», — разнеслось в сознании эхом. — Не особенного не бывает, Хван Йеджи, знаете ли, — теперь учитель улыбается, поправив очки. Я возмущенно чуть не фыркаю. Блин, чего он прицепился, философ, тоже мне. А если допрос устроит? — В общем, нечего вам сказать. Ваша голова и ваши мысли, — он идет к учительскому столу под взгляды многих девчонок, а я закатываю глаза. «Ваша голова и ваши мысли…» Пф, очень умно придумал! — За то, что отвлекаетесь на уроках, а это уже который раз, когда я вам делаю замечание. — Он поднимает взгляд на мою персону. — Вы должны написать мне реферат по сегодняшней теме. Пять рукописных листов формата А4 черными чернилами и без помощи интернета. Дополнительную литературу я вам предоставлю. Хлопаю глазами, пытаясь осилить сказанное. Пять рукописных листов? Рукой писать?! Серьезно?! Челюсть моя с полом чуть не сравнялась. Я даже в тетради на уроках через силу пишу, а тут Нет уж! Взять бы этот злосчастный учебник и бросить бы в эту наглую морду с размаху. И плевать, что он мне нравится: имею право и ненавидеть! — Эм-м, учитель, а это не слишком? — тихий голос сестры с первой парты. Джису решила меня защитить — надежда появилась! Ее все учителя любят, и считаются с ее мнением, и… — Хван Джису, это лишь немного, я хотел ей дать десять листов переписывания основ и законов физики, но сократил до реферата. Так что не надо беспокоиться. А вы проследите, чтобы она все написала к следующему уроку, — улыбается Накамото моей сестре. Та опускает голову, поправив волосы. Засмущалась. Звенит спасительный звонок и все вскакивают со стульев и прощаются с учителем, выбегая из класса. А я застыла на месте, решив с ним поговорить, не слушая свой разум, кричащий мне выйти из класса с гордой головой и не смотреть в его сторону. Но нет уж! — Ученица Хван, что-то случилось? — невинно интересуется Накамото, снимая очки, собирая свою портфель-что-то-там. — Это не слишком ли?! Вы издеваетесь? — возмущаюсь я громко. Какие на фиг пять листов? Я и наказание с биологии не выполнила, а тут. — Сама виновата, Йеджи-я. — Виновата? — Ну да, — он кладет руки в карманы и подходит ближе. Ко мне. Его аромат летит впереди него и щекочет нос. Чертовски приятен. Вздрагиваю, упершись рукой в парту, когда расстояние между мной и Накамото сокращается до полуметра. — В чем моя вина? — спрашиваю я негромким голосом, сглотнув неприятный комок, чувствую как потеют ладони. Юта с легкой ухмылкой отвечает, не прерывая зрительного контакта: — Ты глупо влюбилась в меня.