За театр на электрическом стуле!

      POV Артём.       Боже, как меня бесит её поведение! Нет бы ясно и понятно сказать кто сделал с ней такое! Нет, будет молчать, пока не припрут. И то, даже потом слова не скажет.       Поцелуй у меня дома был явно лишним. А она, дуреха, подумала, что я все забыл. Я помню её глаза, когда я сделал вид, что ничего не было. Но так лучше для неё.       Да, признаюсь, меня напрягало, что из-за моего тупого решения она теперь за милую душу общалась с Ильёй и Никитой. Я понял, что сглупил, но поздно что-либо менять. Приходится наблюдать, как она с ними обнимается, разговаривает и улыбается им. А на меня даже не смотрит.       Сейчас я стоял на физре и искоса наблюдал за ней. Она сидела на лавочке в окружении своих друзей и что-то увлечённо рассказывала. Как бы мне сейчас хотелось оказаться там, послушать то, что она говорит. А ещё отодвинуть от неё Никиту, потому что этот ирод что-то слишком близко около неё.       Бесит. — Дыру в ней прожжешь, — шепнул Серафим, и я нехотя отвел взгляд. — Отстань. — Когда же ты уже себе признаешься в том, что влюбился? — Она мне просто нравится. Не более. — И цветы просто потому, что нравится? И акт мести просто потому, что нравится? И все твои жертвы просто потому, что нравится? Ты слепой или да?       Я хмыкнул. Нет, я не влюбился. Она просто мне нравится. Нравится и влюбиться — разные понятия. — Привет, — послышалось робкое приветствие возле меня. Повернув голову, я узрел предмет нашей болтовни. Вау, она улыбается. — Привет, — произнёс Серафим, пока я явно глючил. — Как вчера букеты донесла? — А мне Никита помог. Мы как раз проект собирались делать, так что всё прекрасно, — руки отчего-то сжались. Странно. Весьма странно, организм. — Ясно, так тебе чего надо? — да, грубо, но слова вырываются из меня раньше, чем я могу их обдумать. Серафим недовольно цокает и уходит, оставляя меня один на один с моей бедой. — Артём, послушай, — она тяжело вздохнула, — я знаю, что наше общение даже путём общей победы и куч договоров так и не стало нормальным, что весьма меня огорчает. Однако я тебя это… поблагодарит хотела. За всё, что ты сделал для театра и для меня, — она робко улыбнулась, и эта чертова улыбка что-тот заставило шевелиться во мне. Что-то не очень хорошее. — Спасибо, правда, поэтому вот, — она протянула мне шоколадку. Как раз такую, какую я просто обожаю. Но как она… СЕРАФИМ! УБЬЮ!       Я взял её подарок, коснувшись своими пальцами её руки. Такие холодные. А та живо их отдернула. Вот не пойму: от брезгливости или от чего другого? — Как твои руки? — как бы невзначай спросил я. — Теперь это красные браслеты, — она демонстративно покрутила своей рукой, засмеявшись. Ну как, как у них хватило мозгов бить девчонку? — А твои руки как? — В рыбках, — фыркнул я, показав ей пару пластырей на руке. А ведь, сука, специально их клеил сегодня утром. — В твоих, между прочим.       Девушка засмеялась и на душе вдруг так тепло стало: — Ты знал, что они на тебя похожи? Вот, смотри, — она бережно взяла мою руку в свою, показывая на самую большую рыбку. — Это ты! Центр Вселенной, пуп вся Руси. — Ой-ой, неправда! Я, на самом деле, другой, — я посмотрел ей в глаза. — И какой же ты? — тихо спросила та, отпустив мою руку. Черт, я влип, пора признаться. — Крис! Перескажи нам Чехова, мы не прочитали! — послышалось восклицание, сбившее меня с мыслей. — Долг зовёт, — она хмыкнула. — Спасибо ещё раз за всё.       Я улыбнулся ей в ответ. Она развернулась и пошла к своим друзьям, села на лавочку и принялась рассказывать. Я ни один раз замечал глаза её друзей, когда она что-то говорит: они заинтересованы, погружены в слова Крис, полностью сосредоточенные. Мне даже стало немного грустно от того, что я не могу услышать то, что слышат они каждый день. Но, взглянув на шоколадку, я чего-то сразу повеселел. — Наш Артём безнадежно влюбился, — заключил подошедший Серафим. — Не говори чушь. — Она хорошенькая. — Чего?! — Для того, чтобы нагнуть тебя. — Ха-ха, смешно, — я открыл шоколадку. — Мне все равно ничего не светит. — И это ты говоришь? А как же её признание? — Да такое чувство, что она с кем-то поспорила. — Ну, если и так, то добейся её. Тебе же это расплюнуть.       Я посмотрел на него как на идиота: — Расплюнуть? Ты видел всех тех, кого я «обивался». Они все сами были заинтересованы во мне. А она наоборот: врезалась в меня, нагрубила, водой полила, язвила постоянно. Слово доброго от нее не допроситься было. — Тем интересней, — улыбнулся Серафим и отломал кусочек моей шоколадки. — Особенно для меня. Артём, местная звездочка, пытается влюбить в себя взаимно девушку, которая только и умеет, что язвить, издеваться и отрицать чувства. — Получается какой-то триллер.       Я глянул в сторону Крис. Кроме её компании к ним присоединилось ещё два человека, увлечённо смотря на жестикуляцию повествователя. А ведь теперь не хочется её убить, прибить и оскорбить. Теперь хочется прикоснуться к ней, о чем-нибудь поговорить, увидеть вновь её улыбку. Хочется. И, если мне хочется, то я это получу.       Чего бы это мне не стоило.       POV end.