***
Когда Рыжий просачивался из двора в толпе жильцов, надвинув на лоб капюшон толстовки поглубже и надеясь, что под ним не так заметны рога, он и не думал о мелочах. Рвался на свободу: точно знал, что больше ни минуты не вынесет в квартире Яры, повесится от тоски. А встретившись лицом к лицу с безумным фамильяром, он окончательно осознал, что не хочет влезать в это мутное дело с кольцом. Пусть Гвардия сама спасает свой мир — это, в конце концов, их работа. Обязанность. А Рыжий не должен был ничего и никому, он обычный демон из небольшого пустынного городка, что бы эта безумная женщина ни болтала о силе Рая. Стискивая руки в кулаки, мысленно желая — но страшно боясь — переломать себе все пальцы, Рыжий сотню раз поклялся не использовать эту силу. Уходя как можно дальше, чуть не бегом бросившись по улице — оставшимся еще рассудком он осознавал, что это привлечет слишком много внимания и его остановит ближайший же полицейский или инквизитор, — Рыжий совсем не понимал, куда идти. Город он не знал, все дни просидев в четырех стенах, денег у него не было, один нож Ринки, который он, замотав в тряпку, присобачил к ноге, стискивая рукоять и загнанно осматриваясь. Рыжему все казалось, что за ним бросились в погоню, потому не рисковал останавливаться ни на минуту. В Аду везде стояли телепортационные вышки, позволяющие переместиться в соседний город, навестить родственников на другом круге (по сути — на другом подмире из тех девяти, что располагались в тесной связке, — это Рыжий знал еще со школьной скамьи) или даже немного помучиться в Бездне, потеряв пару часов, но перелететь в мир людей. Здесь же Рыжий не мог рассмотреть ни одной башни, сколько ни приглядывался, ничего похожего. Запоздало пожалел, что не свистнул амулет перехода у гвардейцев — но это была безнадежная затея, Рыжий нисколько не умел воровать, до Ринки ему было как до звезд… Город впечатлял больше Столицы, а ведь он и не думал, что увидит нечто более удивительное, чем клочок самого богатого города Ада, рассмотренный во время стремительного побега. Нет, мир людей не мог похвастаться величественными дворцами с шпилями и башнями, но трогал быстрыми идеальными машинами, снующими по улицам, строгими зданиями с лепниной на фасадах, деревьями с пышными кронами, такими чудными для жителя пустыни. Кругом блестели огни, яркие, но мертвые, неестественные… Не один час Рыжий бродил по улицам, рассматривая прозрачные витрины магазинов, едва не сталкиваясь с прохожими. Когда рядом не оказалось никого, кто вел его, Рыжий потерялся. Хотел бы спросить дорогу — но куда? Понимал, что в Ад ему путь заказан, в Петербурге тоже оставаться не стоит… Отважившись, на длинной странной машине Рыжий проехал несколько остановок, вышел, изумленно оглядываясь. К счастью, он, идущий с задранной головой, не отличался от большинства туристов — правда, достопримечательности те предпочитали рассматривать через что-то небольшое и электронное. Топот гвардейских ботинок с набойками заставил Рыжего застыть от неожиданности. Мысли лихорадочно метались в голове, однако сам он не мог и ногу от асфальта оторвать. Наконец он понял то странное выражение про сердце, рухнувшее в пятки, — оно как раз колотилось где-то там. Оборачиваться было страшно, но он смог. — Слышь, Рыжий? — потребовал взъерошенный мальчишка, тяжело дыша; кажется, он как раз бежал сломя голову и, упершись руками в стену, почти ткнувшись в нее рогами, пытался прийти в себя. Это был шанс ускользнуть, но Рыжий почему-то им не воспользовался, а Вирен гневно на него уставился: — Хватит бегать, сам небось понял, что ты в безвыходном положении. — Можно остаться в мире людей, — храбрясь, заверил Рыжий. — Он поменьше Ада, конечно, но прятаться тут можно. Не один год. Яра смогла бегать целых пятнадцать лет! — А до того прожила тут долбаные тысячи лет! — Вирен скептически усмехнулся. — Уверен, что сможешь повторить тот же фокус? Ты, считай, кроме песка ничего в жизни толком не видел в своей глуши… Он как будто напрашивался, чтобы ему дали в морду. Терпеливо сцепив зубы и сжав правую руку в кулак, Рыжий решил не поддаваться. Да и ему почти обидно было, что за ним послали этого Вирена, а не кого-то более… внушительного. Вирен на гвардейцев, какими их рисовала народная молва, нисколько не походил, а напоминал больше парня из шумной компании в его городе — те промышляли мелкими кражами, стреляли из кривых рогаток по птицам и задирали Рыжего, пока тот не вырос достаточно, чтобы сломать паре из них носы. Но Вирен напоминал их совершенно неприятно — или это сравнение пришло к нему из-за нервозности?.. К удивлению Рыжего, Вирен не спешил хватать его и надевать на руки, заломленные за спину, жгущие кожу кандалы. Похоже, сам немного побаивался Рыжего, смотрел на его запястья, а как назло все заклинания из головы вылетели, вспомнилась парочка защитных, которыми он от фамильяра отбивался, их Рыжий мог бы изобразить. Он задумался, можно ли использовать такую магию для нападения; а что, неожиданно придавить тяжелым сверкающим щитом к земле и дать деру… — О, да там поесть можно, — вдруг заявил Вирен, глянув на какое-то коробочного вида здание через дорогу. Пока Рыжий мучился выбором, он по-птичьи вертел головой, высматривая что-то и улыбаясь прохожим, которые и не подумали задержаться. — Пошли, поговорим там заодно, а то я жрать хочу — умираю. У тебя денег-то и нет? Считай, я приглашаю, будешь должен. Не успел Рыжий понять, что происходит, Вирен крепко ухватил его за рукав и протащил через дорогу, не обращая внимания на сердитые гудки резко останавливающихся машин. При взгляде на надвигающиеся на него груды разноцветного металла, Рыжий едва не застыл как вкопанный, но хватка самоуверенного Вирена позволила ему пережить этот самоубийственный рывок. Не то чтобы Рыжий резко проникся к нему благодарностью, но одно уяснил точно: Гвардии он необходим живым и целым. Может быть, даже сытым. Внутри было тепло, даже жарко, шумно и душно, светло, пахло чем-то странным, но определенно съестным. Не так много специй, как привыкли класть на Первом круге; Рыжий с тоской вспомнил безвкусную еду, которую Ринка разогревала на газовой плите и с интересом зашагал за Виреном. — Типа таверны, да? — уточнил Рыжий, оглядывая столики, за которыми сидели люди и нелюди, оживленно переговариваясь, и громадные очереди, тянущиеся от чего-то вроде барной стойки к прозрачным дверям. — Ага, Макдак называется, — решительно заявил Вирен, ловко просачиваясь сквозь людей. — Мы в таком несколько дней обедаем, а то от супа Айи на стенку лезть хочется… Оторопело следя за Виреном, Рыжий все прикидывал пути к отступлению, но потерялся среди разномастных лиц. Отступил на шаг и наткнулся на возмущенно зашипевшего Вирена, который, вальяжно облокотившись о стойку кассы, улыбался симпатичной девчонке по ту сторону и что-то оживленно ей втолковывал. Никто, кажется, не понял, как вертлявый Вирен оказался в самом начале очереди. — А ваш… — поинтересовалась демоница в яркой кепке, ненадолго отвлекшись от Вирена. За спиной Рыжего напирали медленно закипающие люди. — Брат, — вставил Вирен, обнимая Рыжего за плечи и крепко хлопая по спине. — Не похож? Такая морока с ним, вы не представляете. Дикий демон, ботаник, все мечтает Высшим магом стать, весь в отца… Вот вытащил его немного погулять. А давайте ему то же самое… Все это напоминало какой-то бредовый сон, но Рыжий остался за столиком дожидаться, пока Вирен продерется сквозь очередь и победно притащит заказ к укромному столику в углу. Отсюда он мог заметить фигуру в черной футболке и джинсах, с небрежной косицей. Любопытство удерживало Рыжего на месте. Наблюдая, как Вирен в аппетитом обкусывает что-то непонятное, из чего Рыжий различал мешанину из овощей, соуса и странноватого вида мяса, заключенную между кусками белого хлеба, он все размышлял, почему не пытается сбежать. Самокопания неплохо развлекали в его безвыходной ситуации. Должно быть, Рыжий понимал, что идти ему больше некуда, а этот безумный гвардеец хотя бы привел в тепло и накормить попытался — или отравить, черт его пойми. — Как ты это ешь вообще? — брезгливо уточнил Рыжий, наблюдая за Виреном; тот будто неделями голодал и сейчас дорвался, жадно запихивая в рот остро пахнущие куски чего-то жареного — кажется, птица… Когда Вирен уверенно придвинул к себе мороженое и принялся перемешивать его с джемом, Рыжий успел трижды проклял свою неуверенность и неспособность сбежать: это наблюдать было выше его сил. — Слушай, ты уверен, что это вообще съедобно? — настойчиво рявкнул Рыжий, тыкнув пальцем в свой поднос. — Выглядит не очень… — Жри что дают, — отмахнулся Вирен, откинулся на спинку стула, ложкой наворачивая мороженое. — Ай, хорошо… Там специй маловато, но жить можно. Да ты ешь, не стесняйся, я заплачу, мне не жалко для товарища… — Товарищ, — мрачно повторил Рыжий. — Какой я тебе товарищ — пленник, разве что. Если хотел тащить меня в тюрьму, давай не томи и не разыгрывай доброту, мне это нахер на сдалось… Несколько человек на них обернулись, заслышав, как голос Рыжего все повышается; однако, чтобы впечатлить Вирена, нужно было что посерьезнее: тот совершенно спокойно продолжил расправляться со своей порцией, незаметно утаскивая у Рыжего хрустящие ломтики картошки. Работающий амулет Вирен выбросил в самый центр стола — он отрезал их от остальных посетителей, прикрывая иллюзией. — Спокойнее. Меня вот учили, что делиться надо, — улыбнулся Вирен на удивление миролюбиво. — Не хочешь — другим аппетит не порть. Никто не собирается тебя арестовывать… ну, не сейчас. Ты был нужен Еве, сильные маги нам пригодятся — ты видел, что этот сукин сын Мархосиас… Наверно, что-то такое пробежало по лицу Рыжего, что Вирен тотчас замолк, присмотрелся к нему и рассмеялся: — Вот в чем дело. Ты боишься, да? — Не надо брать меня на слабо, мне не пять лет… и даже не шестнадцать… — огрызнулся Рыжий, неуютно ерзая на своем месте. — Да и ты несильно старше, я посмотрю. — Ты-то взрослый, конечно, — закивал Вирен, явно издеваясь; в его глазах поблескивала не слишком затаенная насмешка, а лицо так и норовила осветить широкая ухмылка. — Я понимаю, — неожиданно твердо сказал он. — Я… вот недавно о чем-то таком говорил с человеком, которому бесконечно верю… Он посоветовал, что слушать нужно себя. — Прекрасно! — Рыжий процедил это сквозь зубы. — Потому что я сам себе советую валить как можно дальше от этих дел. Я не маг — меня учила неделю женщина, которая сама не больше понимает в боевом колдовстве. Я даже не воин — тебя хоть воспитывали в Гвардии, ты меч умеешь держать, стреляешь метко — я видел, а я… беглый сын, разбойник. Знаешь, а лучше в тюрьму, чем сдохнуть незнамо за что! Не хотелось признаваться — ни себе, ни уж тем более вслух, — что он страшно завидовал этому Вирену. Тот жил, изо всех сил жил, ни капли не сомневаясь в том, что делает, и в тех, кто стоит рядом с ним, поддерживая плечом. Пусть наивно и неумело, но искренне. И жизнь у него была такая же яркая, торопливая, срывающаяся в дикий бег. А Рыжий… он сам не понимал, как его угораздило так заплутать. И ведь не сиделось ему дома, приключений захотелось, будь они трижды прокляты. — Не хотел я к этому переходить, но ты, похоже, очень упрямый осел, — честно сказал Вирен, выуживая из кармана новый заряженный амулет. Этот выглядел куда более опасным. Напрягшись мигом, Рыжий в испуге соскользнул в транс, но, к счастью, боевым заклинание, заключенное где-то в глубине хрустального камушка, не было. Хотя и поблескивало враждебными алыми цветами. Части Рыжего хотелось повертеть амулет в руках, рассмотреть поближе и поразмышлять над плетением, наметки которого он уже мог определить, но тут Вирен, будто подслушав его мысли, легко протянул ему подвеску. Стоило коснуться пальцами камня, в висках заломило. Что-то стремительно и самоуверенно ворвалось в голову Рыжего, что тот изумленно охнул; чувство было похоже, как если бы его внезапно огрели по голове чем-то не сильно тяжелым. В глазах поплыло, но он успел различить тревожно-виноватое лицо Вирена, который потянулся было к нему через стол, едва не сбив локтем остатки своего мороженого в пластиковом стакане. Сквозь пелену чужих ощущений Рыжий понадеялся, что Вирен поможет, вытащит — должен знать, как… Вирен дешево и сердито влепил ему пощечину. Удивительно, но это неплохо помогло сосредоточиться. «Раз-раз, как слышно? — весело, бодро зазвучало прямо у Рыжего в голове, заставляя чуть не подскочить. — Эй, ты живой?» — В-возможно, — не слишком уверенно отозвался Рыжий. Услышала. Да — он запоздало осознал, что бойкий голос, жегший его изнутри, принадлежал женщине. «Кара, — представилась она, заставляя Рыжего нахмуриться и задуматься… — Командор Черной Гвардии, ну? Ты, возможно, знаешь меня под другим прозвищем, но я не люблю зваться Сатаной, — неожиданно разоткровенничалась она. — Предлагала поменять титул на какого-нибудь главнокомандующего адскими силами, но Высшие чуть на стены не полезли… С традициями у нас серьезно, сам понимаешь. Ты еще тут?» — Кара приостановила болтовню, когда почувствовала, что собеседник долго не отвечает. Схватившись рукой за горло, точно желая придушить себя на месте, Рыжий часто дышал; в голове как-то совсем не укладывалось, кого он слышит так отчетливо и явно, будто это его собственные мысли, внутренний голос, внезапно поменявший тон. Еще неделю назад он решил бы, что помешался окончательно, — да и теперь мыслишки закрадывались. «До безумия тебе не ближе, чем мне, — довольно отозвалась Кара, уловившая эту фразу. — Учись контролировать себя, маг, тебя слишком легко читать даже по такому прямому каналу… Впрочем, Влад у нас натура увлекающаяся, кто знает, что он навертел с этими амулетами связи…» — Что вам нужно? — вслух, чуть потише, но отлично различимо, спросил Рыжий, под чутким взглядом Вирена чувствующий себя полным идиотом, болтающим с самим собой. «О, сразу к делу! — возликовала Кара. — Такой подход по мне! Дело в том, Рыжий, что Ад сейчас находится в крайне затруднительном положении — шатком, я бы сказала. Насчет ситуации с Мархосиасом ты в курсе. И я не хочу, чтобы этот уебок хоть сколько-то продвинулся — это ясно? Ева уверена, что ты способен уничтожить кольцо и избавить нас от всего этого. Пускай. Ты выполняешь работу — мы даем тебе свободу. Считай отработкой. В конце концов, ты не серийный убийца, а далеко не самый ценный мальчишка из несерьезной пустынной банды…» — Ноги в руки — и вот эта свобода, — возмутился Рыжий. — Я в мире людей, тут Гвардия на правах гостей. А искать меня, чтобы убить или арестовать, — слишком затратно и неуместно! Задумчиво хмыкнув, Кара некоторое время молчала. Внутренне Рыжий ликовал — стараясь скрыть это по ее же подсказке, конечно; а потом, прислушавшись, сосредоточившись на связи, он уловил, что Кара куда-то торопливо шагает — и каждый шаг ее тяжело отзывается. Воображение легко могло нарисовать ее и черные мраморные — как рассказывали в байках — полы Дворца. Отзвуком Рыжий различил музыку. Вальс. И почувствовал, как нехорошее веселье Кары покалывает и его. «У нас нынче традиция — приглашать для первого вальса простых демонов, чтобы они танцевали наравне с аристократами и гвардейцами. Равноправие, все дела… Там какой-то конкурс, я не вникала, — небрежно заявила Кара, — этим первая леди Ада занимается, я так, рядом постояла. Но кое о чем позаботилась лично. Есть одна девушка, которая страшно хотела танцевать вальс на главной площади. Я ее встретила на рынке — представляешь? Захотелось яблок купить, а тут вот она! Такая приятная и замечательная — не была бы я, прости Денница, жената, оказалась бы крайне заинтересована… Я и пригласила ее фрейлиной во Дворец». В актерском мастерстве Каре было не отказать: она старательно отмеряла паузы в нужных местах, ждала реакцию — и в груди у Рыжего закипали гнев и отчаяние, которое он и не рискнул прятать, признавая ее победу. Услышал, как Кара поздоровалась с кем-то, перекинулась парой ничего не значащих фраз. Знакомый голосок отвечал ей учтиво и счастливо — от оказанного внимания. — Мерил… — вырвалось у Рыжего, и все остальные слова пропали, забылись. — Вы не посмеете! «Она не пленница, она гость — пока что. — Кара ощутимо изменила тон. Отошла подальше от залы, где разносилась музыка, и Рыжему было жаль, что он больше не слышит сестру. Одно он понял, немного успокаиваясь: Мерил смеялась и танцевала, а не страдала в темном сыром подземелье, как могла бы… — Не в моих правилах обманывать, Рыжий, если сделаешь все, как нужно, Мерил даже не поймет ничего, — заманчиво предложила Кара. — Если нет… уж не обессудь. Кроме того, в моих силах пригласить ко двору и вторую сестренку с родителями. Твой отец так обрадуется, да? А в гвардейской тюрьме до сих пор мается Варсейн — вы ведь друзья, он так тепло о тебе отзывался… Не бывает политики с чистыми руками, Рыжий, — прибавила она как будто бы с сожалением — или желая, чтобы ему так казалось. — Никогда не бывает». И разорвала связь. Как ни злился Рыжий в этот миг на весь мир, загнавший его в ловушку, ему показалось, что от него безжалостно отсекли что-то важное, руку или ногу, без анестезии. Потеря, жуткое одиночество в собственной голове, тишина навалились на него всем неподъемным грузом. Со временем прояснилось. Поглядев виновато, Вирен отвернулся от него, потупился. На столе было свободно: пока он разговаривал, похоже, унесли пустые коробки да обертки, и к счастью: есть не хотелось до тошноты. Выпить бы что-нибудь покрепче, но Рыжий отчего-то сомневался, что здесь ему нальют. — Все это нравится мне не больше твоего, — произнес Вирен наконец. — Но нам нужны гарантии… — Убить нескольких людей ради благополучия многих — так вы решили? — возмутился Рыжий. — Разве это справедливо? И это должно привести Ад к счастью — такой-то дорогой? Как у людей говорят про благие намерения?.. — Не драматизируй, — осадил его Вирен. — Если уничтожишь это чертово кольцо, и волоса с ее головы не упадет, понимаешь? Гвардия никогда не обманывает, кого хочешь спроси, да и есть ли смысл ссориться с Высшим боевым, который может поджарить магией Рая? Э-э, брат, да ты и сам про это забыл! — расхохотался он неожиданно. — Во даешь… А если не уничтожишь кольцо, если с его помощью Мархосиас с Самаэлем захватят власть, мы все не о том волноваться будем, — понизив голос, тревожно напомнил Вирен. — Все встанем к нему слугами без разума и своих желаний: ты, я, сестра твоя ненаглядная, та демоница за кассой — вон, видишь? Разве спасет нас что? Наверняка это был не конец, однако неожиданно разразившегося речью Вирена прервала Ринка. Она, запыхавшаяся и раскрасневшаяся, протиснулась среди народа, оказалась напротив их столика; уперла руки в боки, яростно глядела, что Рыжий сразу почувствовал себя страшно перед ней виноватым. И в который раз пожалел, что решился на этот нелепый побег. — А ты решила прервать наш приятный тет-а-тет, да? — недобро зыркнул на нее Вирен, но тут опомнился: — Присаживайся, я хотел ставки делать, когда ты появишься. — Наш — что?.. — не понял Рыжий. Дернулся, когда Ринка совершенно неожиданно и неприлично полезла ощупывать отвороты его толстовки, сползая руками на бока. Дико глянув на довольную ухмылку Вирена, Рыжий выбрал замереть и решительно ничего не предпринимать. Ощупывала Ринка ну нисколько не приятно, жестко проходясь руками по телу… — Мне отвернуться? — нагло уточнил Вирен, наблюдавший за ними. — Или помочь тебе? — Где? — возмущенно спросила Ринка у него, потрясая над ухом Рыжего своим амулетом, почти разряженным. — Где ты, мерзавец, поставил этот жучок, что нашел его вдвое быстрее меня, а? — Да это такое простенькое заклинание, мы зовем его «черной меткой» — иронично, да? — радостно рассказывал Вирен. — Ставится на ауру, а тот, кто ее поставил, всегда может найти такого помеченного. Это Влад придумал. Мы благодаря ей и портал смогли так ровнехонько во двор провести. Я, правда, считал, Высший-то маг заметит на себе такое… Но хорошо, что нет. Полезная штука, не снимай ее. Раздосадованно вздохнув, Ринка отодвинула себе третий стул со стальной спинкой, уселась. С показным интересом взяла в руки меню со странными блестящими листами и разноцветными картинками. — Ты все уладил? — деловито спросила у Вирена. — Или мне все-таки придется проводить поучительные беседы?.. — Да, — неуверенно кивнул Рыжий. — Да, уладил. Выбора у меня нет, это ясно дали понять. Я попытаюсь что-нибудь сделать.***
Пока все в Петербурге были страшно озабочены поисками Мархосиаса, чудом скрывавшегося от объединенных сил Инквизиции и Роты, Белка снова начинала чувствовать себя бесполезной и никому не нужной. В квартиру с утра затащили раненого Гила, стонущего сквозь зубы и почти теряющего сознание; в больнице, как отрывисто объяснила Айя, ему помочь не смогли — прощальная месть убитого фамильяра. Не способная спокойно оставаться рядом с истекающим вязкой черной кровью Гилом, Белка сразу бросилась за Сашей в офис Инквизиции, — а больше им и некуда было идти. Рядом плелся Джек, не такой радостный, как с хозяевами, повесивший голову и вяло виляющий хвостом на все попытки его растормошить. Перед глазами Белки все еще стояла страшная истерзанная рана и бледное потное лицо Гила — его она всегда видела веселым и задиристым, бросающимся в любой спор или даже драку, сцепляющимся с братом в шутку, а демона, который лежал почти бездыханно на подстеленных Айей белоснежных простынях, Белка не знала. На постели кляксами расплывалось черное, пахло резко и неприятно, что Белка сразу же выбежала за дверь, не способная поддержать друга ничем. Вряд ли Гил бы ее услышал и понял. Оглядываясь через плечо, пока дом, в котором обосновалась Рота, совсем не скрылся из вида, спрятавшись за линией других и пышными кронами понатыканных среди бетона деревьев, Белка никак не могла свыкнуться с мыслью, что все они смертны. Раньше ее ограждали от всей крови и боли родители и Влад, учивший ее драться, но чаще просто валявшийся с Белкой в песке — и все это казалось не более чем игрой. Вжавшись в уголок мерно едущего автобуса и глядя куда-то сквозь деловых петербуржцев, спешащих на работу, Белка медленно приходила к осознанию: фамильяр мог ударить Гила куда неудачнее и серьезнее, Кара могла не успеть, инквизиторы — попасть под шквал магии, и все остальные тоже… От кучи ужасающих вероятностей кружилась голова. — Эй, наша остановка, — позвал Саша, участливо глядя на Белку, легонько сжал руку. — Не бойся, мы со всем справимся. И Ян с Владом тоже, они ведь капитаны Черной Гвардии. Они смогли сжечь Рай и свергнуть Люцифера… Разве не способны они победить одного мага? Удивительно было слышать это от него, сгорающего от своей силы, не способного с ней справиться. Может, Белка и была по-детски наивна — ей об этом не говорили, но она понимала и сама, — но совсем не слепа: замечала трясущиеся руки, красноту в глазах, слабость… Все то, что он почему-то так старался скрыть от нее; но Белка не обижалась, на это ребячество у них не было времени. — Да, конечно, — улыбнулась она, следуя за ним к распахнувшимся, точно по волшебству, прозрачным дверям. И руки не отняла, чувствуя, как по запястью ее и — удивительно — по беспокойному сердцу разливается тепло — быть может, то самое, о котором болтал Влад. Оглянулась, чтобы убедиться: за ней мягко соскочил Джек, бежавший без поводка; он сам следовал за Белкой, доверчиво прижимаясь пушистым боком к ноге. Едва оказался на знакомой Садовой, пошел быстрее. В офисе было мало народа, пустынно, но все прочее осталось прежним: экраны с разыскиваемыми, мрачный и сонный дежурный, несколько деловитых ведьмочек, которых на поиски тоже не взяли. В кабинете было прохладно из-за распахнутого окна; Белка поежилась и натянула на плечи кожаную куртку Влада, ласково приглаживая отворот ладонью — точно это им бы помогло. И Аннушки тоже не оказалось на месте, стул она задвинула, убравшись на своей половине. Джек прошел к лежанке у стены и устроился на ней, терпеливо уставившись на дверь: ждал, щуря вишневые глаза. С интересом оглядывая рабочие столы инквизиторов, Саша примеривался к их компьютерам; один стол сиял чистотой и порядком, словно ни пылинки не было — не обжит, а на втором хаотично громоздились папки, пустые чашки с кофейными разводами, россыпи полузаряженных амулетов… Белка знала их достаточно, чтобы понять, что за вторым обычно сидел Ян. Судя по чистенькому, не заляпанному пальцами экрану и жесткой клавиатуре, Влад своим компьютером принципиально не пользовался. — Пароль — «инквизиторство» латиницей, — украдкой шепнула Белка, чувствуя, как смущенно алеет щеками — стало горячо лицу. Ей вовсе не хотелось, чтобы Саша подумал, словно она шпионит за инквизиторами. — Помнишь, мы были у Шии в квартире, я случайно подслушала… Запомнилось. Ничего не сказав, Саша улыбнулся: мир сходил с осей, и такие проявления человечности как-то успокаивали. Он принялся вводить пароль, который компьютер проглотил, потом прислонил ладонь к сияющему экрану — к счастью, его успели внести в базы. Быстро зашел в почту, пробежался глазами по рядам отчетов. Они отвлеклись, когда Джек тревожно заворчал, предупреждая о распахнувшейся и грянувшей о стену двери немного заранее. Присмотревшись, Белка смогла различить на стене не такую явную вмятину и трещины в побелке. На пороге же стояла сама кардинал Ирма, цепко инспектирующая кабинет, точно ей в голову пришло, что инквизиторы могли прятаться от нее под каким-то из столов. Этим взглядом можно было прожигать насквозь. — Стажер Ивлин? — уточнила она, заметив Сашу. — И?.. Простите, как ваше имя… — Меня зовут Белка, — робко представилась она, чувствуя, как помимо воли охватывает страх. Хвост задрожал, выдавая ее. — Я крестница Влада Войцека, я… Живу у них летом, присматриваю сейчас за Джеком… Простите, мне нельзя тут находиться? Если так, то я подожду за дверью… — Можно, почему нет, — заявила Ирма, ни капли не изменившись в лице. — Ни одно правило не запрещает. Больше мне интересно, стажер Ивлин, что вы ищете в компьютере вашего непосредственного начальника. — Я попросил! — ясно раздался голос Влада; он появился за спиной Ирмы, выходя из сочащегося мраком разлома — телепорта, который прокладывал силой Всадника. Следом показался Ян. Навстречу им бросился Джек, запрыгал вокруг по-щенячьи, и Белка никак не могла сдержать улыбку, когда смотрела на это. Строго шикнув на пса, Ян потрепал по ушам, выпрямился, расправляя плечи. Облегченно вздохнув, Белка улыбнулась и незаметно помахала кисточкой. — Я как раз хотела вас видеть… — начала Ирма. — Рядовой Войцек, как самочувствие? Мне докладывали, вы пострадали во время нападения… — Сойдет. Отоспался — и бодрячком, нам не привыкать. Гораздо больше меня волнует мой боец, Гил, — вслух размышлял Влад. — Буду признателен, если к нему пошлют инквизиторских медичек, случай… не совсем типичный. А иметь в должниках кого-то из Роты Смерти — это чрезвычайно полезно, кардинал, помните? Не упускайте такую возможно, вдруг… — Он нехорошо замолчал. — Вдруг поздно может стать. Сань, что там? Тина прислала отчет?.. — Да, — неуверенно отозвался Саша, осматривая всех собравшихся, явно нервничая из-за кардинала Ирмы, и Белке ужасно захотелось тоже сказать ему что-нибудь подбадривающее или взять за руку, но она понимала, как это будет не к месту. Собравшись с мыслями, Саша рассказывал: — Тут… Она попыталась достать адрес, с которого общались с гражданкой Иштар… Он был зашифрован, причем серьезно, требовалось много времени. Валентина сначала думала, ее специально запутывают, что она ходит кругами, а потом поняла, почему адрес все время возвращается к Иштар. Он тоже ей принадлежит, он… вроде как копия, обманка. Она писала с него Зябликовой, Шие и всем остальным участникам сделки. Даже самой себе — приглашая на встречу. Хотела запутать… — Так и думал, — неожиданно выступил Влад, ликующе улыбаясь. — Ни за что бы не поверил, что она отказалась от такого шанса. Да и заклинание у нас под колесами разорвалось как раз после того, как мы заглянули к ней в гости. Значит, тоже имеет какую-то выгоду! Ирма, нам нужна почта Николаева, срочно! Если и ему писали оттуда же, ее вина полностью доказана! И его тоже! Белку ждало искреннее изумление, но Ирма ничуть не обрадовалась; лицо Яна тоже оставалось на удивление спокойным и постным, словно он заранее предвещал, что кардинал станет отвечать: — Вы же знаете, какие у него адвокаты, — сурово напомнила Ирма. — Они не дают нам права его задерживать и допрашивать. У него стопроцентное алиби… — Мы не хотим ссориться с его могущественными друзьями, не так ли? — неожиданно вступил Ян. С достоинством выдержав прямой взгляд кардинала, он улыбнулся. — Я знаю, что такое интересы организации, я слишком долго капитан Роты. Но сейчас вам нужно подумать не о зажравшихся родственниках Николаева, а обо всем Аде… — Хорошо, я отправлю несколько боевых троек к Иштар, — подумав, заявила Ирма, — доказательств Валентины достаточно для ордера на обыск и даже на задержание… Потом мы решим, что делать с Николаевым. Согласно кивнув, Влад решительно отвел в сторону кардинала, и Белка правда старалась не прислушиваться к их негромкому, но яростному разговору, но… кто виноват, что у нее такие хорошие уши?.. Она осталась рядом с Сашей, следя за тем, как тот продолжает рыться в почте Влада, а сама обратилась в слух. — Ирма, вы не понимаете, — торопливо зашептал Влад, — она же охуенно древняя. Пусть и подрастеряла силы к старости — такое с магами случается, да, — но Иштар все еще кое-что может. И… похоже, во время прошлого визита мы совершили ошибку и одолжили ей немного мрака. Не посылай туда никого, это ненужные жертвы, Рота справится. Мы справимся. — Вы вчера были в бою, у вас ранен солдат, — заспорила-зашипела Ирма. — Пока все происходит в этом городе, дело — Инквизиции, а не Гвардии… — Если у нас не получится схватить Иштар и, если нам повезет, выведать у нее планы оппозиции, весь Ад может закончиться, — отчаянно выговаривал Влад. — Слишком важно, чтобы спускать все на две тройки Инквизиции. Ирма, пожалуйста, — вот, добились своего! Это мой дом. Там те, кого я считаю семьей, те, ради кого я готов пойти на что угодно. И Ян — единственный, кто может противостоять мраку. — Думаете, я верю в эти бредни про Смерть? Она стиснула зубы и смотрела на Влада свысока, точно на ребенка, искренне верящего в глупые сказки о добре и зле. — Думаю, да, — признался Влад. — Вы слишком умны, чтобы считать это слухами. И единственная из всей Инквизиции принимаете их всерьез. Если честно, нам совершенно наплевать, что там кто считает. Но это не меняет дела, правда? Вы готовы взять ответственность за весь четыреждыблядский разрушенный Ад? За праздник, который обернется для нас погибелью? Из чистого упрямства? У них в руках древняя магия, которую они выкупили на сделке, тот самый артефакт — как оно А-1 или какая-то такая херня?.. И использовать они его станут не во благо нам уж точно. Впервые Белка видела Влада таким напуганным — и Ирма, должно быть, тоже. Ян молча стоял рядом, точно не о его силе сейчас препирались у него прямо перед носом, не о судьбе целого мира. Его спокойствию Белка всегда могла позавидовать, гадая, откуда он его берет. По его потемневшим глазам она поняла, что Ян так устал… — Делайте, что должно. Я улажу, — сдалась Ирма. — Вы правы, я не готова принимать такую ответственность, да и никто из ныне живущих не готов, я думаю. Но это ваш мир — вот и разбирайтесь с его бедами самостоятельно. — Спасибо. Влад склонил голову. Совсем незаметно. Достаточно явно показывая, что это последний раз, когда он вывернул перед ней слабость. Обернулся, коротко свистнул, подзывая к себе Джека, который бодро заспешил к нему, помахивая хвостом, и облизал пальцы, ничуть не стесняясь шипения Яна на архидемонском. — Там вслед за нами должна была явиться одна деловая барышня, зовется Евой, — заявил Влад. — Вы сразу захотите ее убить, но сдерживайтесь: пока что она под защитой Гвардии. — Пока что? — переспросила внимательная Ирма. — Посмотрим, как пойдет, — довольно кивнули ей. — Гвардии в лице меня она вот нихуя не нравится, я буду рад, если она в какой-то момент пойдет против нас, а Кара отдаст приказ на уничтожение… Следите за ней. И чтобы в прессе особо не распространялись о делах Гвардии. Все, что я рассказал, должно оставаться в тайне. — Последняя просьба? — в тон отозвалась Ирма, по-девчоночьи задиристо ухмыляясь. Ей тоже нравилась эта игра. Белка могла поклясться, что Влад хотел продемонстрировать ей средний палец, но Ян крепко схватил его за рукав неизменно черной рубашки и выволок за дверь, прокричав что-то вежливое на прощание. Ирма пошла следом и, судя по звукам, в коридоре накинулась на какого нерасторопного инквизитора. На них же с Сашей оставалось разгребать все отчеты и улаживать «бумажные» — конечно, электронные — дела, и, кажется, он не был обижен, с энтузиазмом принимаясь за дело. А Белке оставалось лишь приземлиться на мягкий кожаный диванчик и успеть заскучать по Джеку. Ей срочно требовалось кого-то погладить. В кабинете неожиданно стало совсем тихо. Но когда Саша болезненно застонал, звук раздался громом — и отозвалась налетевшая гроза за окном. Схватился за голову, зажмурившись, сполз со стула — все происходило до того неожиданно, что Белка растерялась. Смогла подбежать, схватить, задирая голову, чтобы не захлебнулся кровью, полившейся носом… — Саш, — жалобно всхлипнула Белка, утыкаясь ему в плечо носом и чувствуя, как Сашу колотит. — Что сделать, ты скажи?.. Знала, что нужно бежать и звать на помощь, все инстинкты кричали, что Белка не может с этим ничего поделать. Но неведомая сила оставила ее на месте — та, что заглянула из кровавых глаз, подслеповато на нее прищурившихся. — Огонь, — шептал он. — Огонь, много огня, и мертвые люди и нелюди все вместе в одной братской могиле. Недалеко. Боевая магия. Там… демон, со шрамами. Тоже от пламени. На шее. Вирен. Да? Он — тоже… После этих слов, вынесенных приговором, Белку тоже пробрала дрожь. Она знала, что предсказания ошибаются крайне редко, пусть и открывают возможное, вероятное будущее, и в тот же момент она кинулась в сторону, точно ошпаренная, захлопала руками по карманам, его и своим, в поисках амулета связи. Потянулась к столу, выдвигая все ящики подряд и страшно грохоча, переворачивала папки в твердых обложках и всякую канцелярскую мелочевку. Едва не взвизгнула в голос, когда наткнулась рукой на холодный тяжелый пистолет. Влад Войцек беспечно хранил табельное во втором снизу ящике — но не то чтобы сейчас это было так важно… Наконец Белка нашарила амулеты и принялась перебирать, надеясь почувствовать знакомо покалывающую магию. Амулет связи тут тоже был — в самом низу. И сила в нем теплилась еле-еле, но на короткий разговор должно было хватить, а большего ей и не нужно. Сжав пальцы как можно крепче, Белка сосредоточилась на Вирене, знакомом, насмешливом, истинном сыне Роты, на товарище по всем детским играм, за которые их ставили по противоположным углам, — о том самом Вирене, что не мог оказаться мертвым и сломанным. Такое не укладывалось у нее в голове. И, словно заслышав все ее мольбы, он ответил.