***
К заброшенной воинской части они подъехали так быстро, как смогли; бедному Яну, по сути своей не способному нарушать закон, снова приходилось вжимать педаль газа и ехать так, что стрелка подергивалась и показывала какие-то дикие цифры. К счастью, на дороге почти никого не было, точно и здесь, как на спрятанной квартире Яры, висело хитрое заклинание, устраивающее чистую «зону отчуждения». Заглянув на изнанку, Влад проверил кропотливо, захваченный этой мыслью, но ничего не нашарил. Это его раздерганные нервы и предвестие чего-то зловещего, что на них надвигалось… Адрес им скинули одновременно и любезная Аннушка, и Тина — вампирша опоздала на каких-то несколько минут. Дорогой пытались пробить адрес и выяснить, что там, но неизменно наталкивались на проблемы. Это в Аду у них не было проблем с доступом к чему угодно, хотя Ян частенько непрозрачно намекал, что неправильно всегда пользоваться расположением Сатаны, а вот в Петербурге… Они сами решили жить обычными людьми — приходилось играть по правилам. Пришлось снова дергать Тину, чтобы она сподобилась что-нибудь объяснить. — Старая военная база, какой-то полигон, заброшка, — покачал головой Ян, краем глаза посмотрев на экран планшета, в который Влад оживленно тыкал, мучительно кривясь. — Я слышал про пару таких мест в пригороде. Содержать было слишком затратно, вот и оставили. Формально их не существует… — Поэтому там удалось разместиться куче наемников? — недовольно уточнил Влад. — Они даже не подумали поставить охрану? — Тратить ее на пустое обветшалое здание? Думаю, натянули несколько защитных и иллюзорных заклинаний, чтобы подростки какие-нибудь не залезли, но для Высшего мага такое не проблема, правда? Говоря это, Ян еще прибавил скорости, обогнал какую-то неспешную легковушку, тащившуюся на поистине черепашьей скорости. Почти подрезал, а для него это было как минимум необычно. Влад внимательно следил за тем, как руки Яна судорожно сжимаются на руле, тревожно проверил контракт — и почувствовал жуткую мешанину из растерянности, злости и отчаяния. Он так боялся не успеть на помощь Роте, что совсем не следил за дорогой. — Аккуратнее, я же просил, — шепнул Влад, невесомо касаясь плеча. — Нашим не будет никакой помощи, если мы расшибемся на трассе. Они сильные. Черная Гвардия — это не одно красивое название, ты знаешь. Смогут дождаться. И, неловко кивнув, Ян правда немного расслабился, благодарно улыбнулся. Должно быть, осознал, кто именно просит его вести помедленнее — Влад Войцек, который всю сознательную жизнь игнорировал большую часть дорожных знаков, гордо именуя это особым стилем вождения. — Ты прав, — признался Ян. — Я… испугался. Прости. — У нас… — Саша вступил неожиданно, потому звонкий голос оборвался и замолк, но потом продолжил, и звучал он по-прежнему твердо и уверенно. Казалось, ручка Белки, крепко держащая его руку, помогала и удерживала в сознании. — То есть, в академии я знал ребят, которые залезали в такие места. Вышки, заброшки, крыши. Может, кто-то из них там бывал, это не так далеко от академии, за ночь обернуться можно. — Вот тебе и примерные ученики, вот и достойное молодое поколение! — с наслаждением расхохотался Влад, подмигивая Яну и жутко его передразнивая. Для него невыносимо было видеть всех такими серьезными и нахмуренными, потому Влад скалился сам и болтал какие-то совершенные глупости, несмотря на неприятное ноющее ощущение где-то под ребрами. — Напиши им, Сань, может, ответят, но времени ждать у нас нет. Думаю, наши уже раздобыли какую-нибудь карту. Хотя бы старую. Не думаю, что в их электронных базах что-то найдется, на бумаге… — Почти приехали, — оповестил Ян тихо. Небо темнело, опускалась ночь, но Влад мог рассмотреть стоящие у обочины машины — служебные. Инквизиции, все сплошь черные, что их джип отлично вписался, устроившись между двумя уазиками, и полицейских подключили. Подъезжая, Влад прикидывал, сколько наемников может быть на заброшенной базе, но теперь, оглядывая мельтешащих и обеспокоенных, всех до зубов вооруженных людей и нелюдей, начинал всерьез беспокоиться. В полутьме вспыхивали огоньки фонарей, экраны рабочих планшетов, крутилась беззвучно полицейская мигалка, освещая небольшую поляну, окруженную лесополосой. — А разве мы не должны скрываться? — неловко уточнил Саша. — Это безопасно? Стоя рядом, он тревожно оглядывался, точно ожидал нападения из любых ближайших кустов, часто поднимал голову к небу. Веяло прохладой — Влад поплотнее запахнул кожаную куртку; став живым, он никак не мог привыкнуть к перепадам температуры. Дождь давно закончился, зато приятная свежесть шибала в голову. — Там у них — как мы думаем — несколько сильных магов, — вполголоса объяснял Ян. — Они бы засекли приближение по изнанке. Скопище аур — невозможно не заметить. — А скрывающие заклинания крайне сложно натянуть на столько народу. Тем более, в движении, — согласился Влад, подхватив. — Они наверняка засекли сигнал с амулетов. Знают, что мы придем. Бегать и дальше бессмысленно, если они не трусы… — Избежать схватки иногда бывает благоразумием, а не трусостью, — сердито заспорил Ян, но, вертя головой, вдруг остановился на чем-то и опасливо произнес: — А что они, черт возьми, делают?.. Поодаль стояла группка, от которой ощутимо разило магией, даже если не заглядывать на изнанку. Все равно что жаром, исходящим от работающего двигателя нагретой машины — в летний день, не заметить их было невозможно. Да и делали они, на первый взгляд, странное: встали в какое-то подобие хоровода, как детишки на утреннике, разве что елочки не хватало. Влад, презиравший круги магов чуть более, чем полностью, всегда доверяющий одному себе — ну, и еще Яну, конечно, — мог бы язвить так бесконечно, но сейчас его порядком обеспокоил след, тянущийся по изнанке… Нырнув в боевой транс, Влад с интересом потянулся к растянутым от них ниточкам, едва не обжигая руки. Не было времени осторожничать — он тут же накинул простенькое лечебное заклинание, пока не исполосовал всю ладонь ожогами. Оглянулся, сначала подумал, что в глазах мутнеет от фокусов с изнанкой, но потом осознал, что марево, плывущее в небе, — настоящее заклинание. — Они блокируют любую телепортацию, — проговорил Влад. — На случай, если наш враг решил сбежать… Нас захлопнули в ловушку. — Их, вы хотели сказать? — наивно переспросил Саша. — Да нет, сказал, что собирался, — мрачнее тучи Влад вернулся в обычный, самый заурядный человеческий мир. — К нам не сможет пробиться подкрепление от Ада из-за барьера. А отступать в случае чего придется на машинах. Во время разговора Белка продолжала методично поглаживать Джека, словно так незамысловато пыталась унять волнение. Это ей не помогало: дрожащий хвост выдавал с головой, но Белка молчала, не мешая им и не отвлекая. В полшага оказавшись рядом, Влад приобнял ее и ласково потрепал по голове: — Все будет хорошо, не раскисай, мелочь! — жизнерадостно заверил он, чувствуя, что хочет убедить заодно и Яна, и самого себя. — Там какой-то вшивый маг-наемник — было бы, о чем разговаривать! Мы сражались с Богом. И с кучей другой невообразимой хуйни, которая лезла из Тартара. — И с драконом, — хлюпнув носом, напомнила Белка, — ты все время обещаешь рассказать, как Гвардия победила настоящего дракона! А я думала, такое в одних сказках бывает… Покачав головой, Влад припомнил осенний промозглый Петербург пятнадцать лет назад, а потом и разворошенный несколькими амбициозными фанатиками мир под Адом, зовущийся Тартаром, и всю жуткую живность оттуда, что хлынула на Землю. Дракон — крылатый ящер, которого они им посчитали — был точно как сказочный и озлобленный на весь белый свет, немного безмозглый, зато с крепкой чешуей. Убила его Кара, а они с Яном скорее паниковали и наблюдали, но такие истории лучше рассказывать чуточку приукрашенными — для интереса… — Вернемся — обязательно расскажем! — пообещал Влад. — Инквизиторство, ты найди Ирму, я посмотрю, не прибыл ли кто из наших… Разберемся по ходу! И они ринулись в разные стороны почти бегом, точно за ними мифические черти гнались, а Влад успел напоследок глянуть на Джека, усевшегося возле Саши и Белки, рявкнуть «Охранять!» и издали увидеть, как пес совсем по-человечески заворчал, махнув хвостом, мол, совсем ты глупый, хозяин, как будто я сам не знаю… Поразительно умное животное — лучше многих людей, кого он встречал. Быстро обежав все, Влад наткнулся на половину десятки из Роты, отправленной в Петербург и чудом избежавших ловушки. Встревоженная Айя скандалила с кем-то как раз насчет заблокированных телепортов, и видок у нее был самый отчаянный. Кивнув мимоходом, отдав пару приказов, Влад приметил поодаль Кость. Он самозабвенно игрался со своими рунами, раскладывая на узкой ладони и сердито хмурясь. — Рыжего мы ненадолго отдали на попечение полиции, — остановив Влада, доложил он. — С ним осталась Ева. Рыжий, конечно, пытался настаивать, что Высший маг нам сейчас нужен для битвы, но она сумела убедить, что его жизнь куда важнее… — В кутузку вы его, что ли? — прямолинейно спросил Влад. Помедлив, Кость кивнул. Но расслабился и тоже тускло улыбнулся, когда Влад одобрительно хохотнул и хлопнул его по острому худому плечу. Пробираясь через людей, он видел многие взгляды, лучащиеся надеждой: все знали, на что он способен, ожидали — еще большее, и потому медленно испарялся страх. Кивнув нескольким знакомцам, пожав пару рук, Влад неожиданно наткнулся на настоящую лабораторию на колесах, где вились ведьмы с амулетами. В темноте резал глаза свет экранов. Девчонка, Тина, та самая ведьма, которая понимала в компьютерах куда больше, чем Влад, и чуточку меньше — в магии, сидела возле трейлера. Увидев Влада, она бодро встрепенулась, хотя и не прекратила бодро печатать что-то на компьютере — дробные удары ее пальчиков по клавиатуре показались почти уютными, успокаивающими: Влад привык, что Ян постоянно что-то пишет… — Хочешь бутерброд? Как знала, захватила! — радостно предложила Тина. Ему оставалось в который раз изумиться ее детской непосредственности, точно девчонка и не понимала, где находится и что скоро начнется штурм, в котором кого-нибудь обязательно ранят, а то и убьют. — Я хочу знать, что там происходит. А вообще-то с утра не ел, как из дома уехали, — хмыкнул Влад. — Там у меня еще Ян и дети некормленые, давай поживее, а? — Забавный ты, — хихикнула она. — Ага, обхохочешься. Старею… Понятливо ухмыльнувшись, Тина покопалась немного в небольшой на вид женской сумочке и протянула ему две треугольные пластмассовые коробочки с сэндвичами. Пока она разбирались, компьютер старательно обрабатывал, тяжело гудел, а потом стал вырисовывать что-то сложное, переливающееся разными красками, и больше всего это напоминало картину какого-нибудь пьяного безумного абстракциониста. — Знаю одного типа, который очень любит Кандинского, — выдал Влад, ткнув пальцем в экран. — Вот он бы эту мазню точно оценил. Ауры? — Угу, — согласилась Тина, принялась водить пальцем: — Смотри, вот здесь наемники в засаде, где серенькое, они вполне могут двигаться, но примерный радиус ты понял. Будьте осторожны на этом участке, а то магия — это, конечно, круто, но пулю в бок всегда можно получить. Зазеваешься так… Невольно он потянулся к груди, царапнул рубашку напротив сердца. Когда-то Влад и умер так, сраженный случайным выстрелом. Рикошетом, который оставил в стене небольшую выбоину, прежде чем отскочить и убить его. Отправить в Ад… Помотав головой, он убрал руки за спину; в одной держал сэндвичи. — Да не дебил же я совсем, — оскорбился Влад. — Вижу. А вон там, в задней части правого крыла, явно наш маг, такое яркое скопление, хоть и тоже серое… Меня больше волнует вот это золотое свечение рядом. У него кольцо с собой? — Демонов кардинал почти не отправляла на операцию, в полиции люди, там их и подавно нет, не волнуйся. Я думаю, они используют его энергию. Вряд ли оригинал. Попытавшись вообразить, какую силу можно получить от кольца, Влад захотел взвыть в голос. По его примерным расчетам выходило, что эти типы все равно что пытались обогревать квартиру с помощью ядерного коллайдера; нехорошо перетряхнуло, он поежился, но старался сохранять спокойное лицо ради жизнерадостной Тины. Пальцами незаметно накидывал наметки для заклинаний, скелет, на основе которого можно взрастить целое Высшее боевое — и быстрее, и мороки меньше. Обычно-то он из принципа импровизировал, не забивая голову, но тут всерьез забеспокоился. — Ты не видишь… — чтоб отвлечься, попросил Влад, — там нет наших? Гвардейцев. Нииран утащил их порталом и заволок куда-то глубоко на изнанку… — Так глубоко наши амулеты не достанут, извиняй, — все так же беспечно объяснила Тина. Вокруг не прекращалась работа девушек, бегавших по поляне со светящимися камушками в руках, а компьютер, утробно заурчав, исторг новую картинку, немного отличную. Опомнившись, Тина снова вернулась к работе, но между делом уверенно сказала: — Да и вообще никто не способен, как мы думаем. — Это еще посмотрим, — с вызовом заявил Влад, не способный удержаться: больно любил он такие претензионные жесты. — Зачем вторая карта? — Следим за перемещением, пытаемся составить план… Нам ведь нужен маг, ни к чему вступать в бой, если можно проскочить мимо. А жаль, что я не могу пойти с вами, вот серьезно! Он изумленно на нее посмотрел, всеми силами сдерживая резкие и ехидные комментарии, сплошь сводящиеся к тому, что Тине лучше бы просиживать штаны подальше от настоящего боя. Взглянув на ее расчеты, он понял, что продираться придется с трудом, а вот девчонка, недавно поступившая на службу, никогда не была в настоящем бою… что там, она даже на задержания еще не выезжала. — Ну вот бы посмотреть, как вы работаете! — пояснила Тина, мечтательно поглядывая на Влада. — Я много слышала! И своими глазами хочется взглянуть. — Не вздумай, — может быть, излишне громко рявкнул он, что бедная ведьмочка растерянно заморгала. — Тебе на штурме делать нечего, там лучшие оперативники могут погибнуть, а вы… У тебя работа другая. Куда более важная, может быть. Развернувшись, он поспешил к своим, продираясь сквозь толпу людей и нелюдей, слишком взбудораженную и напряженную, чтобы пытаться с кем-то поболтать по душам. Но с ясной радостью увидел, как откуда-то справа, от леса, выныривает внушительная группа демонов в сопровождении полиции; там мелькали фонарики и амулеты, исторгавшие пучки света. Значит, гвардейцев, которых из-за барьера отнесло чуть в сторону, благополучно нашли, и теперь Влад издалека наблюдал, как хищная разъяренная Ист накидывается на ближайшую ведьму. Ручную птицу она с собой, к счастью, не взяла, иначе девчонке не поздоровилось бы… — Влад! — среди всеобщего шума кто-то громко его окликнул. Обернувшись, заслонив глаза рукой, чтобы не били огни, Влад наблюдал за приближающейся к нему фигуркой — Саша, сбиваясь с ног, его настиг. — Мой товарищ, ну, помните, я обещал ему написать, — захлебываясь не то от ужаса, не то от восторга, практически кричал он, — прислал ответ, тут в заборе в проволоке есть лаз… То есть, он был в прошлый раз. Вот тут, — Саша уверенно ткнул Владу под нос фотографию на своем мобильнике — прямо перед глазами крутанулись кривые каракули, — он нарисовал! Нужно проверить, но… — Если выгорит, сможем напасть с фланга, — закончил за него Влад и выдавил улыбку. — Молодцом! Иди-ка к Ист… вон та демоница, она из Гвардии! — Он решительно махнул в ту сторону, где последний раз слышал ее высокий, яростно подрагивающий голос. — А я пока найду кого-нибудь из Инквизиции. Живее, ну, чего ты встал! Возможно, милосерднее было бы бросить мальчишку с дикими зверями: у Ист сегодня оказалось ужасное настроение.***
Совсем недавно Рыжий сбежал из тюрьмы — чтобы, видимо, снова в нее вернуться. Оглядываясь, расхаживая по камере, он мог бы предположить, что гвардейцы-то свои камеры перестраивали как раз по образцу человеческой полиции, отойдя от средневековых подвальных комнатушек к чему-то более современному, и поэтому его мучило странное чувство, будто все произошедшее с ним оказалось пугающим сном, а он по-прежнему в заключении в гвардейском замке. Увы, щипки рук не помогли. Но Рыжий никак не настроен был об этом рассуждать. Он паниковал. Пусть и понимал, что все сделано для его безопасности, но не мог прекратить расхаживать по камере — это было что-то подсознательное. Сбежав из опостылевшего дома, избавившись от иногда чрезмерной опеки родителей, Рыжий почти сразу прибился к разбойничьей шайке и с тех пор боялся быть схвачен и заперт в темнице. Гвардия играла в гуманизм, казнили все реже — отправляли загибаться за решетку. И вот все его пугающие сны воплотились. На лавочке, заложив ногу на ногу, сидела Яра и неспешно, вдумчиво читала какой-то пухлый томик. Рыжему не хотелось навязываться, но и скука никуда не делась, так что он заглянул как будто ненароком, ожидая увидеть какое-нибудь руководство по магии, но наткнулся на сопливый женский романчик: и с первых строк все было понятно. Однако и его Яра читала с достоинством. Он желал бы хотя бы толики ее величественного спокойствия. Будь Рыжий немного поглупее, он бы мог подумать, что Яра между делом пытается соблазнить молодого сержанта, который приносил кофе по малейшему ее требованию и растерянно улыбался. Нет, ей было приятно, вот и все, и она развлекалась от души, коротая время в полицейском отделении. — Думай об этом светлее, — заявила Яра, поглядывая на Рыжего, беспокойно мечущегося по клетке. — Мы не в плену, не арестованы. А эти прутья защитят нас от чего угодно: они удерживают не нас, а их… — Вам-то легко говорить, — огрызнулся Рыжий, пусть и понимал, что выглядит глупо, по-детски. Разнылся тут, хотя им дали теплый чистый приют; остальные камеры были пусты, царила приятная тишина. — Все время я боялся оказаться в тюрьме, — сказал он Яре, — а теперь добровольно сдался. Есть ли в мире демон глупее? Попытавшись представить, что сказал бы, увидев его, Вирен, Рыжий больше смутился и заходил более размашисто. Они почти не были знакомы, но Вирен отражал в себе все, что он знал о гвардейцах, и имел странное свойство воодушевлять. Ведь в глубине души Рыжий готов был согласиться на это самоубийство еще до того, как тот достал амулет и связал его с командором. Когда кто-то настолько бесхитростно верит в свое дело, это не может не захватывать… И куда его это привело? Вирен оказался у врага, а он был в сохранности. Рыжему не пришлось драться, показывать силу или что-то доказывать — с ним носились и без того. А все равно он ощущал, что делает что-то неправильно. — А как же Ринка? Я мог бы ей помочь, — проговорил Рыжий, расчувствовавшись. — Она-то ни в чем не виновата, помочь Гвардии хотела!.. Разве справедливо, что ее вызволяют люди, которые даже не знают… — А ты привязался? — хитро улыбнулась Яра. — Не в этом смысле. Но привык, да, — сознался он прямо. — Все-таки не чужие люди, так много вместе прошли, из Ада сбежали, тут ютились… Это сближает. И я начинаю чувствовать ответственность за ее жизнь и других, кто поверил в то, что моя сила что-то может! А может она, судя по всему, прятаться… И, не зная, откуда бралась эта смелость, Рыжий говорил. Говорил, не желая самому себе признаваться в добросердечности, в том, что привязался к Ринке, к беспардонному наглецу Вирену… И не мог оставить их в беде, хотя и знал, что скорее погиб бы, чем кого-то выручил. — У нее и правда никого нет, — с сожалением рассказывала Яра. — Мы встретились вскоре после того, как она исполнила заказ и украла у меня кольцо. В то время Рина начинала и не умела скрываться, даже не смогла запутать следы… Да и мой дар помог, чего греха таить. Сцепив руки в замок, она помолчала. Рыжий тщетно пытался убедить себя, что глазеть невежливо, но глаз отвести не смел, издали любуясь на ее мраморную, античную красоту — теперь начинал верить, что женщина напротив него была первой, ступившей в человеческий мир. И одновременно желал, чтобы она замолчала, остановилась: Рыжий хотел бы узнать историю Ринки от нее самой. Но умом понимал, что она может и не вернуться… — Никто не делал ее такой. Не воспитывал. Рина сама научилась, повзрослела быстро, когда нужно было брать судьбу в свои руки, — с гордостью говорила Яра. Будто уважала ее, своенравную и взбалмошную демоницу. — И благодаря этому смогла выжить и не ослабнуть. Затаив дыхание, Рыжий слушал. Пусть и чувствовал себя предателем, что слышал это не от Ринки, что не попытался дождаться, но любопытство мучило страшнее. Ему хотелось понять, что сделало ее такой: настоящей, порывистой и самоуверенной. — Деньги с заказа нужны были Ринке, чтобы купить помощь какого-то мага, поэтому она схватилась за просьбу украсть кольцо, на которое никто из наемников не согласился. Не знала ничего о Соломоне. Ее мать была страшно больна; ты знаешь, демона не свалить обычной простудой, но вот проклятие… — Перешла кому-то дорогу? — удивился Рыжий. Он слышал много таких историй. — Если бы. Тогда куда проще было бы убрать мага, который его наложил, и не было бы ничего, — спокойно, будто не о смерти, рассуждала Яра. — Нет, это было случайно. Они жили возле Провала. Такой… участок леса на месте, где было слишком много магии. В какие-то стародавние времена демоны страшно испоганили этот кусок, там… человеческие врачи сказали бы, что излучения. Магические. Порождают аномалии и проклятия. — Варсейн байки травил по ночам… — растерянно признался Рыжий. — Это товарищ мой по банде. Про Провалы он тоже рассказывал, но я не верил особо. Я же в магии не понимал. Так что… деньги помогли? — Нет, она не успела, к сожалению, — скорбно призналась Яра. Она закрыла книгу, заложила тонкими пальцами страницу. — Если бы я нашла их раньше, еще попробовала бы спасти, но и я не успела. Рина осталась одна. А отец ее умер во время войны с ангелами. Она где-то до сих пор хранит его посмертные награды. Он хотел бы сказать, что понимает и жалеет ее, но это прозвучало бы так нелепо и фальшиво… Рыжий, сбежавший от своей семьи, возгордившись и желая что-то себе доказать, не имел права такое говорить, пусть Ринки и не было рядом. Но он вспомнил про Мерил и в очередной раз уверился, что не зря согласился работать с Гвардией. — Мы можем ждать, — посоветовала Яра. — Лучше потренируйся с заклинаниями, не трать время. Рыжий присел рядом, вынужденный согласиться, и вышел в боевой транс.***
Все собирались, разбиваясь на группки под четким руководством Ирмы и каких-то важных чинов из полиции; лично они, разумеется, не явились, зато ведьмочки выволокли откуда-то странную сложную установку, работающую по типу проектора, и перед ними встала голограмма кардинала — ну точно как живая. То есть — да, живая и здоровая, отлично чувствующая себя в теплом кабинете в Центральном отделении Инквизиции, пока они начинали замерзать в суровой тишине ночи и волноваться, как бы не полил снова дождь. На Влада от этой картинки почти напала мигрень. По правде, ему не хотелось выслушивать то, что скажет кардинал, он остался подальше, у машин, вместе с Сашей и Белкой, честно поделивших между собой один сэндвич, и Яном, расправляющимся со вторым. Джек облизывался и жалобно поскуливал, выпрашивая себе кусочек, но над ним быстро сжалились: невозможно было устоять. Если не вдумываться в то, что им предстоит, если не смотреть, что в руках каждого, кто проскальзывал мимо, был автомат или светящийся изнутри амулет, могло показаться, что они выбрались на милый семейный пикник. Наблюдая за Белкой и Сашей, вдохновенно трещавшими, Влад качал головой, дышал ночной свежестью. Видел их довольные, упоенные взгляды, что они ничего вокруг не замечают, гадал, выглядел ли когда-нибудь сам похожим идиотом… Детишки быстро повзрослели — того и гляди обменяются свадебными кинжалами — вместо колец — по старой, полузабытой демонской традиции. Ян осторожно коснулся его локтя. — Я не люблю апельсинов, да? — усмехнулся он, на немой вопрос, немного смутившись, объяснился: — Мы что-то читали… Про бедную семью, в которой мать все апельсины отдавала детям именно под этим предлогом. Чтобы им больше досталось, значит. Забыл, откуда это… — Голодный маг лучше работает, — заявил Влад. — Да и во время такого… аппетита нет. Он рад был, что выдался шанс постоять со своими, а не толпиться в стороне. Ласковый ветерок овевал лицо, не позволял мрачным размышлениям надолго задерживаться… Влад развлекался тем, что наблюдал за Джеком, который охотился на хвостик хихикающей Белки. Та потихоньку засыпала: час был поздний. Из темноты появился Саша, и лицо его было решительно, точно он собирался отправиться в последний бой. Не успел и рта раскрыть, они с Яном синхронно затрясли головами, всем видом намекая, что не потерпят никаких споров. Ян вытащил пачку и закурил, ладонью разгоняя густой дым. — Но почему?! — возмутился Саша. — Я видел твои оценки по стрельбе, вот не нужно строить из себя героя, — сказал Влад. — Пожалуйста. Стоило бы забросить вас обоих домой, но теперь уж и телепорты не работают, и времени нет. Будут какие предостережения? — он в ожидании посмотрел на Сашу. — Нет, — угрюмо пробурчал он. — Ничего не вижу. Ночью всегда отступает, не важно, сплю я или нет. — Интересно, — оживился Влад, почесал затылок, но потом упорно напомнил себе, где находится. — Следите друг за другом. Берегите. — Он оглянулся назад, на Белку, умиленно возящуюся с Джеком. — Это единственное, о чем я, как ее крестный и твой начальник, могу просить. Посидите тут с ведьмами, почитайте записки Лаврентия. Самое полезное, что можно сделать. — Поменьше пафоса, Войцек, — проворчал Ян, — мы ведь не собираемся там всерьез умирать. Ответственно заявляю, что отправлю тебя обратно из Бездны — пинком или за шиворот, не важно. Мне там такие не нужны. — Не разбивай мое мертвое сердце! — трагично, но знакомо начал Влад, однако запоздало вспомнил, что жив. Коснулся рожек, глупо проверяя, на месте ли. Не успокоившись, но смирившись с их упрямством, Саша отшатнулся назад, собирался сказать что-то на прощание, может, удачи пожелать, а не стал. И в то же время Влад почувствовал, как дрожит контракт, охваченный паникой — их общей. Он понял, что это — игра на публику, попытка успокоить тех, кому они дороги. И ласково коснулся нитей магии. — Не хочешь послушать Ирму? — укоризненно начал Ян. — Она что-то говорит. — Она всегда что-то говорит, к сожалению, это ее естественное состояние. Всем нам было бы куда легче, если б Ирма умела иногда помолчать… Объяснение предстояло не из легких. Стояла почти безлунная ночь, ужасно громко стрекотали сверчки в траве, но еще громче, казалось, стучало его сердце. Мельтешение вокруг начинало всерьез раздражать — причудливый театр теней. До отправления оставалось всего ничего, и небольшая группа отправилась в обход колючего забора, затянутого проволокой, по кривым указаниям товарища Саши. — Гвардия всегда, — голос Яна сорвался, — совершает невозможное. Но так далеко и правда никто не забирался, и я не знаю… — На самом деле, — сказал Влад, — я забирался. Ну, ненадолго. Когда ты умирал… обретал силу Всадника, а мы все думали, что ты умер, я немного… отчаялся. Решил, что меня в этом мире ничто не держит, и почти ушел на самую глубину изнанки. Хорошо, что Кара смогла меня уболтать и вернуть, а там и ты очнулся, даже откачивать не пришлось… — Я не знал, что все было так серьезно. Почему ты не рассказал? В растерянности Влад смотрел в широко распахнутые глаза, потемневшие от ужаса. Потому и не хотел признаваться, насколько бывал близок к тому, чтобы, обезумев, сгинуть в глубинах изнанки, точно запутавшись в паучьей паутине. — Да ни к чему было тебя волновать, — отговорился Влад. — Шла война, думали совсем о другом. И я легко выпутался, испугаться не успел. Ты знаешь, что там, на самом дне изнанки? Бездна? — Никто не знает, а я не всеведущ, Влад, — мягко напомнил Ян. — Бездна везде, между мирами. Проникает, всегда рядом, но нам серьезно повезет, если именно она окажется в самом низу. А когда нам везло, скажи? — Всегда — как утопленникам. Часто любят говорить, что стоять на изнанке — точно на краю Бездны отплясывать на лезвиях. Так мы, похоже, не танцуем, а уже падаем, зацепились за край. Одной рукой. Растерянно покачав головой, Ян продолжил мрачно смолить сигарету, но подошел ближе, прижимаясь плечом. От него пахло горечью табака, наблюдал Ян с тоской за Инквизицией и Гвардией, за обеими организациями, которым он был бесконечно предан — может быть, самую чуточку больше, чем Владу. Не зря они по-доброму шутили, что Ян женат на своей работе… — Как долго ты сможешь продержаться в боевом трансе? — тревожно спросил Ян, вслепую, в темноте, нашаривая его руку, сильно стискивая пальцы. — Влад, это опасно, магия… У тебя настоящее, живое тело. Его могут ранить. Да его разорвет в клочки, если ты хватишь слишком много! С изнанкой не шутят, еще никому не приходилось… ладно находиться — сражаться так глубоко. — Значит, будем первыми! — резко рявкнул Влад. Он злился не на Яна, наседающего с искренним беспокойством, не на проклятого мага, но — на себя. За предательскую слабость, за то, что его так просто сломать и уничтожить. Успокаиваясь, он потянул Яна за руку, прижал к груди — напротив сердца, чтобы тот ясно мог почувствовать бешеное стучание, разламывающее ребра. — Я боюсь, видишь? — прохрипел Влад полузадушено. — Но там наша Рота. Наш Вирен. Мы должны попробовать. Боевой транс смывал границы между миром людей и изнанкой. Он же взращивал жутких чудовищ — и изменял лицо, точно кривое зловещее зеркало, и медленно сводил с ума… За долгие годы привычно ходить по грани миров, но падать — совсем иное. Когда Влад открыл глаза, вокруг проявились цветные разводы магии, стало заметно светлее, фигуры загорелись изнутри, точно он напялил тепловизор. Теперь мог бы пересчитать всех, прежде казавшихся неясными тенями. Увлекшись рассматриванием изнанки, Влад забыл обо всем; был не так уж глубоко, но достаточно, чтобы сражаться в полную силу. При взгляде на него испуганно шарахнулся Джек, ища спасение у бока Яна. — Ну как оно? — прошептал Влад. Язык и губы покалывали острые клыки. Ныли все кости, как если бы по нему проехался грузовик; впрочем, Влад давно привык к этому ощущению переплавляющегося тела. Он знал, как изменилось лицо, точно у вервольфа в полнолуние, что глаза посверкивают алым — кошачьи, запали, выделились скулы, когти резали ладонь. Ян без слов потянул его к себе, чтобы по привычке коснуться лбом рожек, но остановился слишком далеко — и Влад почувствовал прикосновение. Он протянул дрожащую руку, ощупал, прикидывая ошалело: кривые, обсидиановые рога, загнутые назад, острые, похожие, как у Вирена… Длинные и демонские. Зловещие предсказания Евы начинали сбываться пугающе скоро. — Когда ты вернешься, все будет по-прежнему, — поклялся Ян. — Если нет, подпилим их. При дворе теперь модно: на людей хотят быть похожи… Хотелось сказать что-нибудь еще. Рядом раздался взрыв — кто-то из женщин протяжно взвизгнул, народ порскнул в разные стороны, скрываясь за машинами. Огненное заклинание, точно извергающийся вулкан, накрыло сверху, разлилось по прозрачному щиту, вставшему над ними, точно по потолку. Штурм начался, и не они сделали первый шаг… За эту маленькую уступку Владу тут же стало досадно. — Не стрелять в ответ! — мигом отпрянув от Влада, во все горло заорал Ян. — Не стрелять! Внутри наши люди! Отставить! И ближайшие маги нехотя опустили руки, на которых плясали искрами яркие заклинания. От близости прокатившейся рядом и с трудом схлынувшей магии у Влада заныли виски, его тянуло, пригибало к земле, но он силой удерживался на ногах. Сердце обрядовым барабаном надрывалось в груди: бой, настоящий бой, накрывающий и страхом, и яростью, и нездоровым возбуждением. Как давно он не сражался по-настоящему, не боялся за свою жизнь — что по сравнению с этим стычки с расшалившимися разбойниками в пустыне и на нижних кругах? Детское баловство. Выдвинулись. Главные ворота отомкнуть оказалось проще простого, а вот с ограждающим заклинанием пришлось немного повозиться. Бросились в ворота скоро, чтобы маг не успел перезарядить заклинание и вдарить по ним заново; плотная группка из Гвардии, Инквизиции и особо отчаянных полицейских старалась двигаться вместе, не разделяясь, пока сверху над ними сиял магический заслон, точно стена из щитов, поднятая над построенной когортой. Сбоку пробежал Джек, беззвучно следуя за отрядом, сосредоточенно сверля пылающими алым глазами ночные кусты, шуршащие от ветерка. — Живей, живей, нас прикроют! — кричал Влад, глядя в темное — с редкими проблесками бриллиантовых звезд — небо, отслеживая обстрел. Ему-то было полегче других: как Ян ни старался, не смог нагрузить ни автоматом, ни бронежилетом, магия успешно заменяла и то, и другое — все сразу, но расплатой давила на плечи, стискивала горло. В боевом трансе было видно, как набухли нити, проводя очередное заклинание, и он срывающимся голосом приказывал остановиться, чтобы укрыть отряд полупрозрачным заклинанием-куполом… К нему жалось теплое и пушистое: Джек. А грохота, созданного столкновением огненных шаров с асфальтом, щит не умалил, и вокруг со стоном схватились за уши. В глаза било тоже, но Влад не впечатлился: по сравнению со светопреставлением на изнанке, это были еще цветочки. Но на выжженный, потрескавшийся асфальт и обожженную траву и он поглядел с уважением и опаской. — Ну точно как при артобстреле, — прерывисто вздохнул кто-то; голос дрожал. Согласились ропотом. На мгновение Влад с любопытством прикинул, не говорят ли они сейчас про блокаду: нечисть жила долго… Не время было спрашивать. Пользуясь тем, что пыль и огненные всполохи не успели улечься, кинулись в разные стороны, разделившись надвое. В блеске магии, да и по картам, найденным в каких-то древних архивах, они знали, куда двигаться, чтобы наткнуться на покинутую воинскую часть. У проволочного колючего забора разросся буйный необъятный лес, в котором чудились фигуры. Под ногами был старый битый асфальт, по серым грязным стенам зданий плясали огни их фонарей, показывая ползущий плющ. Под зеленью можно было рассмотреть кривые граффити, почти выцветшие, старые. Наемники засели в главном корпусе. Размахивая руками, Ян командовал, и солдаты прильнули к стенам; одни удерживали автоматы, шли впереди, другие — гвардейские — прикрывали магией чуть позади. От обилия амулетов у Влада кружилась голова, он отстал немного, тревожно оглядываясь. Со стены на него глядела заковыристая матерная надпись — ниже был пририсован цветочек-ромашка с пятью лепестками, точно как дети рисуют. Согнулся, когда опять прихватило. За стеной он видел живых, но смертельно напуганных демонов и мог бы схватиться за нити, но не стал на такое размениваться, копя силы для битвы с Ниираном, хотя и часть его, мучаясь, сгорая от жажды, голода, чувствовала рядом мрак, который он не хотел колдовать. На мгновение голова его закружилась, накатило чужое заклинание, и Влад всерьез подумал, что у него крыша едет: никто не стал бы бить боевой магией так близко от себя и своих бойцов, в небе было чисто; а потом, когда двое уверенно выломали хлипкую старую дверь, Влад понял. Заорал, заставив всех сначала остановиться, а потом броситься назад. Из двери полилось пламя, точно там стоял человек с огнеметом. Тех двоих из Гвардии, что выбивали дверь, оттащить не удалось, и все застыли, глядя на пылающих, сгорающих заживо, и Влад почувствовал, как от Яна хлестнуло ледяным ужасом. Кинулись спасать, тушить заклинанием, но запах жареного мяса забил глотку, заставил кашлять и давиться воздухом; запутались… Это был прекрасный шанс, чтобы начать обстреливать беспорядочную толпу сверху, и наемники воспользовались им сполна. Щит встал, пусть и косой, а запястья Влада перекрутило. Но спас, закрыл. Быстро заставив перегруппироваться, Ян приказал оттаскивать раненых назад, к оставшимся за воротами, а сам повел группу вперед, решив прорываться силой. Предчувствуя новый удар Высшей боевой магии, Влад ринулся к нитям, схватился, сжимая в руке, переплетая их, сбавляя заряд, несмотря на сведенные руки. Нельзя хвататься за чужое заклинание на изнанке — можно принять на себя удар… Лучше уж на себя — так Влад решил, ни секунды не сомневаясь и не споря с самим собой. Не на солдат, которые ворвались внутрь, не на Яна, который их вел. И — не иначе чудо — Влад пересилил магию Ниирана, она окатила его, точно ушатом ледяной воды, болью прошлась по позвоночнику и вбилась в землю молнией. Под ногами тряхнуло, пошло трещинами, и Владу пришлось резво прыгнуть в сторону, чтобы не оказаться в разверзшейся под ногами яме. Валил пар, земля выглядела безжизненной и пустынной. Внутри вовсю шла перестрелка. Нити аур, нити вероятностей от летящих кругом пуль, узоры заклинаний — они сплетались в смертельную петлю, и выйти из нее невозможно, чтобы не расшибиться в кровавые ошметки. Тут тоже было дымно, и Влад не успел понять, была это кем-то брошенная шашка или какое-то заклинание, когда его, сильно, больно дернув за плечо, увлекли за каменную колонну — спастись от очереди в упор. Когда ты в боевом трансе, бьет по голове осознание собственной мощи, неподъемной для обычного человека, и потому такое кажется сущей ерундой… Благодарно кивнув полузнакомому мужику из Инквизиции, Влад осторожно выглянул. Трудно понять, что тут раньше было; теперь оказался просторный зал, в котором еще можно было увидеть, где были стены — по обломкам и остаткам конструкций. Обветшалое здание почти утеряло следы предыдущих владельцев, зато аурами наемников тут было намазано жирно, ярко. Теперь еще тянуло темным, мрачным — Смертью… Гвардия сражалась отчаянно, по-адски. На его глазах Айя, дико крича и воя, как сотни фурий, выскочила прямо на врага, не боясь открытого по ней огня. Ей косо попали по ноге, потому демоница в последний момент споткнулась, но упала, увлекая за собой одного наемника, и ее короткий кривой нож глубоко вонзился ему в глазницу. Это Влад видел в подробностях: в боевом трансе сглаживалось привычное пространство. Гвардия, воодушевленная ее атакой, слыша крик Айи среди врагов, поспешила на помощь — смешались… Наемники сражались из последних сил, зная, что пощады ждать не придется. Инквизиция оказалась куда осторожнее и, быть может, умнее. Высовываясь из-за укрытий, они перестреливались, но бой не казался медленным и ленивым, он сверкал и сыпал искрами — везде вбивались в стены пули, сыпались обломки. Стискивая зубы, Влад пробовал сосредоточиться, ударить парой метких заклинаний в наемников, засевших у лестницы на второй этаж. Вокруг мешалось: люди и нелюди в черном, наемники… И увиденный краем глаза Джек — тот самый ласковый пес, который недавно клянчил кусочек сэндвича, — бросился снизу вверх, страшно и неотвратимо, повалил своим весом и вцепился в горло накрепко, рванул с силой. Не издавал ни звука, пока по его боку, обжигая, не скользнула пуля — тогда Джек обиженно взвыл и вгрызся в чью-то ногу, затрепал визжащего демона… Он лучше всего напоминал, что в битве они были иными. Как и Ян, стреляющий сразу на поражение, пусть и с перекошенным от горя лицом. К нему Влад короткими перебежками, пригибаясь, шипя, когда обломки сыпались на спину и за шиворот, и кинулся, чтобы не потеряться в этом ужасе. Любезная Тина подсказала, что запасной отряд сбоку выдвинулся, продравшись через дырявый забор и дикие заросли малины, и подкрепление близко. Следом ведьма толковала что-то об аурах, но Влад громко попросил выключить мобильник сейчас же. Неудобно было принимать инструкции по телефону, тем более, он у них с Яном исторически был один на двоих, но Влад и сам мог различить впереди отблески ауры Высшего, темно-серые, асфальтовые, — с которыми он знаком был по слепку на амулете. Когда начинал задумываться, грудь переполняла ярость, вырывающаяся сквозь клыки рыком: этот демон пришел уничтожать его город, убивать тех, кто ему дорог. И Влад бы ни за что не успокоился, пока не сомкнет когтистые руки на горле Ниирана. В боевом трансе Влад прищурился, глянул на одного из наемников, яростно деранул нити, идущие от него, и демон завалился спиной назад, точно ему вдруг в голову попали прямо промеж глаз. Но нет, Владу не нужно было подбегать и проверять, чтобы знать, что у него разорвало сердце. Принялся за другого, припавшего на колени рядом с убитым, но ковырять его пришлось дольше: этот демон озаботился защитными заклинаниями. В итоге упал бездыханным возле товарища с кровавой пеной на губах. — Вперед, я разберусь тут! — подогнал его Ян, падая рядом и парой уверенных движений перезаряжая автомат. Рядом оказался Джек, взмыленный, часто дышащий и вываливший из пасти бархатную тряпочку языка; клыки были красны. Ян зарывался пальцами в густой мех, кричал, чтобы его можно было различить за выстрелами: — С магом никто, кроме нас, тягаться не сможет! Давай, я догоню! — Одно твое слово, и я мигом назад… — пообещал Влад, растерянный и оглушенный боем и магией. — Иди! — бешено взревели в ответ. И он ринулся зигзагообразными заячьими скачками, преодолевая расстояние до широких дверей, наемников в которых Влад смел парой замысловатых заклинаний. Ему обеспечили надежное прикрытие, выстрелы грохотали, автоматные очереди стрекотали. «Только не вздумай тут умереть, инквизиторство: напорешься вдруг на рикошет, как я в свое время», — мысль электрическим разрядом пробежала про контракту, но Влад не знал, услышали ли его. Ему нужно было продержаться, пока Гвардия не закончит, но Влад боялся не за себя: сложно убить боевого мага, а вот обычных солдат-демонов — вполне. Он видел, как они сходили с ума, зная, что где-то рядом и — одновременно — ужасно далеко их товарищи. Когда торопишься, совершаешь ошибки, — так твердил правильный Ян. Когда в деле есть личное, ты обречен. Но Влад привык обманывать судьбу и все делал по-своему, потому ураганом пронесся по коридору, на всякий случай пробивая путь боевыми заклинаниями: оглядываться по всем сторонам у него не было времени. Взлетел по лестнице на верхний этаж, отбил несколько выстрелов защитным заклинанием и по ногам ударил нескольких наемников, высунувшихся на верхнем пролете. Один покатился вниз по ступенькам; замер где-то позади, и Владу показалось, что он слышал громкий нехороший хруст. Однако останавливаться и добивать он не решился, уверившись, что наемники не встанут: без сознания или сильно ранены. Издалека донеслось утробное ворчание магии, и Влад понял, что Нииран его ждет. Как будто специально забрался на самый верх, и Владу ненадолго пришлось притормозить, повиснув на перилах, тяжело дыша, проклиная бесовскую ощутимую тушку и сотни, казалось, ступенек. Собравшись, он поспешил туда, откуда тянуло аурой мага сильнее всего, подозревая, что может угодить в ловушку, но другого-то плана у него не было. Однажды Гвардия так Рай взяла — проверенная схема… Он и не догадывался, что здесь раньше было; угадать военную базу в заброшке было практически невозможно, все убрали, оставив голые стены и пустые дверные проемы. Здесь же, на верхнем этаже, когда-то располагался компьютерный зал: бегло осмотревшись, Влад заметил несколько столов, отодвинутых к стене, и старые блоки системников, какие-то провода, заросшие паутиной. Окна зияли провалами без стекол, прохладный ветер гулял по этажу, заставил поежиться. Боевые заклинания подрагивали на пальцах. Темнота заставила бы любого обычного человека запутаться, но в боевом трансе Влад видел больше нужного… Жаром обдало лицо, точно прямо перед ним вспыхнул пожар, и Влад успел отшатнуться прежде, чем загудели нити изнанки; стена за ним плакала, точно восковая свеча, а дыхание предательски прервалось. Представлять, что случилось бы, будь он немного помедленнее, не стал. Из полутьмы медленно выдвигалась фигура мага; видно, Нииран тоже любил представления и театральность, как и Влад по молодости. В другое время они бы, может, и поняли друг друга, мирно могли договориться, но Влад ни на секунду не мог забыть, что в руках Ниирана жизни гвардейцев — он видел тянущиеся от его рук нити, уходящие как будто в никуда. Лицо Ниирана Влад рассматривать как-то не планировал, но все равно зацепился взглядом за глубокий грубый шрам, пересекающий щеку, — точно от удара топором… Сохранил он его, наверно, тоже, чтобы казаться внушительнее и запоминаться — ведь больше ничего интересного на пресной роже не нашлось. Влад с вызывающей усмешкой посматривал на противника. — Верни пленных с изнанки, и Гвардия подумает над сохранением твоей никчемной жизни! — проорал Влад, на зыбкий щит принимая следующий удар. Сделав усилие, взмахнул рукой и отшвырнул плещущийся огонь в сторону, зло прорычал, взмахивая сам рукой на манер когтистого удара, но и Нииран способен был выставить элементарный блок ему в лоб. В силе, обращенной против него, Влад с изумлением угадывал примеси мрака и той крышесносной магии, что вырвалась из одного из самых древних артефактов — кольца Соломона. Желая победить, Нииран хватался за все подряд, не слишком-то заботясь о расплате, и потому они обменивались ударами на равных. Хотя пара заклинаний едва не пробила щит и заставила его попятиться, Влад по-прежнему полагался на себя. Опасался, как бы рассудок не сдвинулся от переизбытка мрака. И медленно уходил все глубже, надеясь измотать Ниирана. — Высший боевой маг Войцек просит — почти умоляет! — меня отдать каких-то солдат! — хохотнул Нииран в перерыве между заклинаниями. Они будто фехтовали, сталкиваясь смертоносным колдовством, в ход шли все те же приемы: финты, увороты, блоки, от которых болью простреливало напряженные руки. Вдобавок к этому Нииран, судя по всему, решил вывести его из себя: — Видимо, прошло то время, когда Гвардию считали непобедимой, а? — надрывался он — как успевал? — Ты меня не понял, уебок, — ровно заявил Влад, стараясь не показывать, как дрожат руки. Они ненадолго разошлись. — Это угроза, не просьба. Если сейчас же не отпустишь моих демонов, я тебя твоей же магией трахну, кто так узлы ставит? Поистине забавно было наблюдать за Ниираном, когда до того дошел смысл его слов — отнюдь не тупых угроз. Оглянувшись на собственные заклинания, потихоньку измененные нитями Влада, заорал, попытался сбросить их с рук, швырнуть поскорее в лицо Владу вспухший огненный шар, но торопиться тут было нельзя: то, что вбивают в головы самым маленьким демонятам, учащимся колдовать. Заклинание искрило, окончательно разломалось, треснуло по швам и окатило огнем самого Ниирана, бешено визжащего, испуганно замолотившего руками. Воспрянув, Влад насел со своим, и они снова схлестнулись, свалились, когтями друг в друга вцепляясь: куда там до сложного плетения заклинания, когда напротив перекошенная озлобленная рожа… Изнанка принимала их глубже, утягивая на дно. Выворачивались суставы, почти рвались сухожилия, и они стремительно теряли человеческий облик. Нити затягивались на запястьях и шеях — удавкой. Быстро оказалось, что Нииран сражается одними огненными заклинаниями, пусть и отточенными до идеала, больно бьющимися, но Владу, увлекшемуся, поплывшему, стало не хватать разнообразия. Заскучать ему не дали: мастерство Нииран компенсировал упорством и злостью, нападал постоянно, больше перерывов не давал и говорить перестал. Силы самого Влада понемногу начинали иссякать — тревога поползла мурашками по спине, а мрак прилил к рукам. Заболел лоб, там, где росли демонские рога. Не теряя времени, Влад навалился на Ниирана, быстро перековывая магию в подобие клинка, сияющего, точно отобранного у ангела из небесного воинства. Не зря частенько изводил себя упражнениями с саблей… Магический клинок мелькал, не весил в руке ни грамма, а рубил глубоко и быстро. Ниирана отнесло к стене, впечатало спиной; он в отместку махнул заклинанием, которое Влад не смог отбить мечом: нужен был щит, да где б взять его… Он сумел рассечь пополам — принял в грудь вдвое меньше. Боль ослепила, и Влад пошатнулся, попытался опереться о стену, но ее не оказалось так близко; вонзил в пол клинок, начавший истаивать, как лед на весеннем солнце. А Нииран налетел коршуном, подбил ноги другим заклинанием, заставил выронить меч, придавил к полу, замахнулся. На его искривленных магическим знаком руках тоже поблескивали хищничьи когти — распорет горло, как есть порвет!.. Появление в зале третьего Влад почувствовал, выдав себя радостной улыбкой, сменившей болезненную гримасу. Стало холоднее, температура стремительно упала в минус, и стены затрещали, грозясь пойти трещинами: страшное испытание для бетона, раскаленного их играми с боевой огненной магией. Нииран завертел головой, упустив шанс покончить с Владом одним мощным ударом. Как будто стало темнее — лунный свет в окнах померк, а на изнанке полился по углам мрак черной рекой. — Memento mori, — прохрипел Влад Ниирану, заперхал кровью, которая хлынула ртом — и вряд ли из-за разбитой губы. В лихорадке битвы он не замечал пропущенных ударов, но теперь начинал медленно осознавать, что правый бок не зря печет. Но Ян явился не за ним. Их растащило в разные стороны, точно дерущихся детей, за шкирки, отшвырнуло; Влад к такому был привычнее, потому приземлился ловчее, по-кошачьи, а Нииран свалился, но, к его чести, вскочил, хотя и лицо его на несколько мгновений перекосилось и стало куда уродливее с этим шрамом. На соткавшуюся из ниоткуда фигуру он смотрел с яростью, но изумленно; наверно, Нииран уже ничего не различал, ни чужих, ни своих, кроме противника — Влада. — Ты еще кто?! — взревел Нииран, подслеповато жмурясь — точно: засветило заклинанием — и часто моргая — Уберись, щенок! Не лезь, пока я не разобрался!.. — Се, гряду скоро, и возмездие мое со мною, чтобы воздать каждому по делам его… — Шуршал, шипел, исходил рычанием нечеловеческий голос, стлавшийся по углам. Мрак выл по-волчьи от голода. — Я есмь альфа и омега, начало и конец, первый и последний… Высшее возмездие — Смерть. Милость Божья… Первый же удар Нииран попытался заблокировать, продолжив те игры, что он вел с Владом, но изрядно удивился, когда прямая атака мраком легко пробила его заклинание и заставила вновь отскребаться от грязного пола. Мотая рогатой головой, будто разъяренный бык на корриде, Нииран смотрел на Яна. Влад хорошо знал этот взгляд: маг не верил, откуда в тщедушном человеческом теле столько магии. А потом Ян начал колдовать. По телу словно лихорадкой прошлись; Влад завыл, падая на колени, схватился за надрывающееся сердце, слыша, как в ушах зашумели пульс и мрак — морским прибоем. Не покориться его мягкой, гипнотизирующей силе невозможно — сдаться бы, бросить все, отдать душу в Бездну. Он с трудом боролся с искушением — Влад, не видя ничего за тьмой, задыхаясь, хохотал бы над самой Евой и предложенным ей наливным яблоком. Вот сила, способная вознести его выше любого мага на свете, стереть в пыль мелкую сошку Ниирана — настоящее испытание. А словно взбесившийся Ян уходил все глубже на изнанку, растворялся в ней. Тонкий черный силуэт, сотканный из текучего мрака, сиял синими пронзительными глазами; медленно поднял руку, кончики пальцев которой истаивали черным дымом, сделал пару легких движений, и Нииран повис в воздухе, беспомощно трепыхаясь и злобно пытаясь выругаться: не выходило, ему пережало горло. С беспокойством Влад следил, как лицо мага начало синеть. — Ян! — Имя прозвучало надрывно: он редко его говорил, прячась за ужимками. — Ян, он нам живым нужен, ты ж сам говорил! Не говоря ни слова в ответ, Ян — или Всадник, теперь даже не выглядящий, как он, — посветлел, приобретая знакомые черты, обратившись человеком из черной фигуры, небрежно смахнул мага на пол, пристально вгляделся в его лицо, что Нииран против воли заскулил, и начал чеканить холодно и неотвратимо, по-инквизиторски: — Нииран, вы арестованы за массовое убийство, поджог, похищение, нападение на сотрудника Войцека при исполнении, — выговаривал Ян, глядя сквозь скрючившегося под его ногами мага. — Именем Черной Гвардии и Сатаны, Первого Князя Ада, Кариэль, вы приговариваетесь к смертной казни… — Подумав, добавил, жутко скалясь: — Не сразу. И Ян спокойно наступил Ниирану на горло новеньким берцем, надавил, с почти что наслаждением глядя на хрипящего мага сверху вниз. Если бы Владу не было так плохо, он бы точно подумал, что это чертовски горячо и в другой момент он сам бы не против оказаться на месте мага… Да, он был ранен: мысли путались получше нитей изнанки. Пока Влад тщетно пытался справиться с начавшим его душить истерическим смехом, Ян спокойно, уверенно вытащил наручники и защелкнул их на руках Ниирана, вздернутого вверх легким движением, и маг испуганно вскрикнул. Это у него отнялись руки под действием небольших рунок, выбитых на железе; в прогрессивный век никто не позволил бы им отрубать кисти… Выхватив из кобуры табельное, Ян как-то странно перехватил пистолет, а потом от души врезал Ниирану по голове — наискось. Вырубил и стоял, часто, жадно дыша. И минуты не прошло, как он опомнился, принялся возводить какое-то заклинание, и Влад, хотя его никто не просил, бросился помогать, подхватил половину нитей, быстро соткал из них нехитрый узор: справлялся он куда быстрее непривычного, управляющего чистой энергией Яна. Бок словно насквозь пронзили — быть может, так оно и было, а он не различил в пылу схватки. Стискивая зубы, Влад продолжал колдовать, видя, как их затягивает все глубже на изнанку. Дальше. В этом подмире сложно было говорить о привычных измерениях, но и Влад был не академиком, а воином. Командиром, которому необходимо было вернуть четверых своих солдат — и еще привязавшуюся к ним девицу. Они шли ко дну, точно увлеченные якорем. Камнем, наброшенным на шею. Когда-то инквизиторы древности казнили так подобных ему, еретиков и малефиков… Влад рассмеялся и захлебнулся кровью и мраком. Стены вокруг менялись, плыли, мелькали деревья, ветки просачивались прямо сквозь пол, прорезали его: память изнанки о временах, когда Петербурга тут и не стояло. И всей Руси, может, тоже не было, а стоял один болотистый лесок. Дымный мрак был везде, точно на пожарище стояли, но он как-то позволял Владу остаться в сознании. Вспыхивали нити, разноцветие ослепляло. Дыхания не хватало, грудь сдавило, уши стало закладывать, точно от давления. Потом пришли смутные тени, сновавшие тут, на изнанке, мистические фантомы, выглядящие как ночные кошмары. Шебуршали совсем близко насекомыми. Маги, что ушли глубоко и не вернулись. Владу показалось, кто-то зовет его по имени — голос женский, звучный, что вырвался из шороха и хруста, и он остановился ненадолго, силой удержался тут. Перед глазами мелькнула изломанная тень, приласкала, проведя холодными пальцами по щеке. В испуге он бросился за Яном, но потом осознал, где слышал этот голос — бабушка Катарина, одна из немногих боевых магов, она умерла своей смертью. Или — ушла по своей воле? Темнота упала, как ширма, и Влад заорал. Боль растекалась по боку, подползала к груди, к сердцу. Вокруг же был не знакомый мрак, темный и холодный, как зимняя прорубь, а какое-то душное гадкое пространство. Но Яна он чувствовал отдачей контракта неподалеку, пусть и рассмотреть его не смог. И тут навстречу Владу, точно магнитом притянутый, выпал Зарит, которого он инстинктивно подхватил. Он был худой и совсем не тяжелый, но Влад все равно обреченно охнул, кренясь на бок, но не отпуская Зарита, боясь, как бы он не исчез снова. И не упасть бы самому: знать бы еще, если ли тут пол и что ждет ниже… Сил не хватало, но Влад, спотыкаясь, сильно стискивая плечо навалившегося на него гвардейца, брел вперед, чувствуя и там слабое биение жизни, стремительно угасающее, точно истаивающая свеча. Зарит дышал слабо, поверхностно, спал или был без сознания. Присмотревшись, запалив еще одно огненное заклинание, Влад осматривался… Ринка висела высоко над ним, точно героиня из ужастика про экзорцистов и одержимых; черные локоны колыхал ветерок, которого Влад не ощущал, или — как будто она была под водой, прекрасная и вечная утопленница, тревожимая водным течением. Лицо Ринки — та его сторона, что Влад мог рассмотреть, — оказалось бледным и неподвижным, как посмертная маска. — Ебучий «Омен», что ж ты делать будешь… — слабея, пробормотал Влад, растерянно оглянулся. О том, чтобы отпустить Зарита, он и помыслить не мог, но и бросить нагловатую наемницу не оказался способен — Ян бы вдохновенно заговорил о долге, о службе, но Влад не мог найти этому чувству, скребущему в груди, названия. Знал, что его переломало бы, оставь он Ринку, демоницу, которую он знал мельком и по рассказам Вирена. Как будто откликнувшись на звук его голоса, утонувший в темных глубинах этого ужасающего места, Ринка начала медленно спускаться — осталось подставить руки. И стиснуть зубы, чтобы не заорать в голос; возле ухо тяжко застонал Зарит, но не смог очнуться. В отчаянии оглянувшись, неудобно прижимая к себе и бесчувственного солдата, и демоницу, безвольно обвисшую, Влад потащился назад. Было немыслимо душно, еще немного — и он бы рухнул без сознания рядом с ними, потому спешил, продираясь сквозь изнанку. Выставленные щиты трещали и ломались, сердце стискивало — в груди ныло. Мелькали искры, как у перерезанных проводов, жалили электрически; тени потянулись к ним жадно, теперь не такие зыбкие, а кажущиеся ощутимыми и опасными. Не зная, что еще сделать, Влад беспомощно оскалился по-песьи, показывая искаженную трансом пасть, рыкнул, и видения шарахнулись в сторону. Не глядя на них, Влад стремился назад, и очертания комнаты стали вставать перед ним. Вел же Влада отзвук контракта, привкус мрака, который он ощущал постоянно. Каков он был, Влад бы с трудом ответил — чистая сталь, холодное железо на языке. Последним рывком Влад преодолел последнее расстояние, отделявшее его от родного человеческого мира. Закричал. Спало, словно ничего не было, а Влад, пошатнувшись, рухнул на пол, спиной, лопатками вжимаясь в холодный пол. Нииран по-прежнему валялся без сознания или хорошо притворялся, но с наручниками был неопасен; рядом, опрокинутые, лежали Зарит и Ринка, а к стене Ян прислонил вытащенных — слава Деннице! — Волка и Вирена. Заметив мальчишку, Влад облегченно выдохнул и почувствовал силы встать, пошатываясь. Все тело болело, отбитое, истерзанное. Изнанка сполна нахлебалась его крови; мрак бы и вовсе сожрал живьем, если б не Ян. Поднявшись, прислонившись к стене, Влад запоздало сообразил, что прекрасно видит в темноте; удивился, ведь собственными глазами видел битые лампы под потолком, но, оглядываясь, заметил множество заклинаний-светлячков. Нервно Влад цапнул воздух у лба, но, к счастью, смог найти небольшие и аккуратные бесовские рожки, точно это все было кошмарным сном… Нашарил взглядом Яна. Что-то внутри у Влада надорвалось. Он вспомнил все зловещие предостережения Евы, которая, казалось, сейчас должна была злорадно расхохотаться откуда-то сверху. И смотрел на Яна, забыв обо всем на свете, смотрел на залитые чернотой белки глаз, на развевающиеся от невесть откуда взявшегося ветра волосы, на хищный оскал. И на взбесившийся мрак, хлещущий вокруг. В голове у него копошились мысли, наслаивались; там вспыхивали одно за другим старые воспоминания, еще пятнадцатилетней давности, когда Яну свалилась в руки огромная своенравная сила. Всего-то нужно — закончить здесь. Одной пули должно хватить на них двоих, контракт довершит остальное: они связаны накрепко, спаяны, душа — одна… — Ян, родной мой… — растерянно пробормотал Влад. Единственное ласковое слово, которое он позволял, ершась и смущаясь всех этих нежностей. И замер. Он вдруг внимательно посмотрел на то, что Ян творит, и это вовсе не напоминало действия обезумевшего Всадника, готового сдвигать с осей миры и взмахом руки уничтожать цивилизации. Ян пытался привести в себя Волка, что-то причитая. Руки у него дрожали, но Волк все не отзывался на его тормошения. Голова его безвольно моталась, и Ян приходил в отчаяние. — Влад, да не стой ты, помоги мне их поднять, что ли! — крикнул Ян сердито, нервным движением заправляя выбивающуюся прядку за ухо. Черные глаза глядели непривычно, но он, видно, просто забыл. Забыл выйти из транса, больше боясь за измотанных бойцов, которых вышвырнула, почти пережевав, изнанка, чем за себя. — Я один не смогу… Преодолевая внезапное онемение, Влад неотрывно следил за ним. В черных, как будто затянутых нефтяной пленкой глазах, отражались неоновые огоньки зависших над ними заклинаний. — Ты… — запутался Влад, неясно размахивая руками, — то есть… ты… — Областной театр имени Влада Войцека, — довольно усмехнувшись, похвастался он. — Ну, нам нужно было сбить его с толку, психологическая атака и все такое… Ты поверил? — вдруг охнул Ян. — Правда? Денница, прости, я совсем не подумал предупредить… Но ведь контракт! Конечно, Влад и сам сглупил: чего ему стоило проверить связь и почувствовать, что душа Яна, заключенная в подвеске на его шее, по-прежнему отзывается чистым мелодичным звоном, не дребезжит магическим безумием… Слишком испугался — да разве он когда-то мыслил трезво в бою? Ни единожды. — Какой же я дурак, — облегченно улыбнулся Влад. Рассмеялся. — Купился, снова купился, черт побери эту Еву… В жизни не поверю ни единому ее слову! В гробу он видал ее предсказания: а Ян легко удержал всю огромную силу, сам смог выкарабкаться с обрыва, на котором они будто бы повисли. Хотелось рассмеяться, радостно улыбаясь, с вызовом воздевая голову к потолку, хоть там не было на темном небе ни ангелов, ни божеств. Хотелось подойти ближе — черт его пойми, зачем. Тянуло, влекло. Обнять бы, положить голову на плечо и затихнуть — и пусть весь мир ждет. Но Влад пошатнулся, прижал руку к своему боку, отстраненно подумал, что на пальцах осталось что-то жаркое и липкое, и осел, прислоняясь спиной к стене.