Приключения Алисы в стране Чосон

      Несколько минут девушка в недоумении смотрела на молодого дворянина, будучи не в силах произнести ни слова, пока, наконец, дар речи не вернулся к ней.       — Нари, да вы, похоже, рассудком тронулись?! — с ужасом глядя на внука первого министра, произнесла англичанка. — Иначе, уж наверное, вы бы не стали предлагать мне подобное! Да и то сказать, — нервно хихикнув, добавила наша героиня. — Виданное ли дело, чтобы девушка смогла евнухом прикинуться и при этом не оказаться разоблачённой в первые же несколько минут подобного маскарада?! Нет, решительно, нари: вы совершенно точно сошли с ума!       — Вовсе нет! — с усмешкой покачал головой Юн Сон. — Если так подумать, то эта идея уже не кажется мне столь уж безумной и неосуществимой. К тому же… Если подобное дело удалось провернуть ей, то, думаю, и у тебя всё просто замечательно получится.       — Вы и вправду так полагаете, нари? — хмыкнула Алиса. — Почему-то не верится мне, чтобы из этой вашей затеи мог выйти хоть какой-то толк. Но, даже если это и так… То не могли бы вы сказать, что мне нужно делать для того, чтобы не попасться и не быть разоблачённой?       — Что тебе нужно делать, Аэли Су? — переспросил юноша, чему-то усмехаясь при этом. — Ну, прежде всего, тебе нужно всецело мне довериться, тем более, что ты уже так и поступала, когда я посоветовал тебе притвориться кисэн для того, чтобы обмануть дедушку. Далее, я бы посоветовал тебе доверять не только мне, но ещё и наследному принцу Ли Ёну. Да, я знаю, что в Доме кисэн он приставал к тебе, но только лишь потому, что обознался. Я уже поговорил с Ли Ёном и объяснил ему, что он ошибся, приняв тебя за кисэн и, думаю, Его Высочество всё прекрасно понял. А для того, чтобы совершенно точно обезопасить тебя от его ухаживаний, которые, как я понимаю, тебе неприятны, я скажу принцу о том, что ты — моя невеста, которую я хочу спрятать от дедушки и дядюшек, которые препятствуют нашему с тобой браку и даже хотят тебе навредить. Я попрошу Ли Ёна, чтобы он помог тебе сдать все необходимые для будущих евнухов экзамены и получить должность при дворе. Ну и, наконец, — добавил молодой дворянин. — После того, как ты станешь придворным евнухом, постарайся поближе познакомиться, а лучше и подружиться с Хон Сам Номом. Уверен, что вам двоим, оказавшимся в похожих ситуациях, не раз и не два придётся выручать друг друга из различного рода неприятностей.       — Так… Дайте-ка мне запомнить получше, нари, — покачала головой Алиса. — Мне нужно всецело довериться вам и наследному принцу, а также подружиться с Сам Номом… Хм-м, кажется, это только звучит легко, а как оно на деле-то выйдет, никто не знает. Вы просите меня, чтобы я доверяла Его Высочеству, при том, что у него уже прежде были по отношению ко мне далеко не честные намерения. Что же касается Хон Сам Нома… То я даже не знаю, «он» это или «она».       — Ну-у, что касается Сам Нома, то я с уверенностью могу тебе сказать, что это точно «она», — с усмешкой заметил Юн Сон. — Ещё раньше я был почти уверен в том, что это девушка. А сегодня, когда Сам Ном так красиво свалился с крыши прямиком в мои объятия, у меня уже больше не осталось никаких сомнений в том, что он — женщина. Сегодня днём я окончательно и бесповоротно в этом убедился. Так что, можешь не переживать: Хон Сам Ном точно такой же евнух, как и ты. То есть, никакой он не евнух да и не мужчина вовсе, если ты понимаешь, о чём это я хочу сказать.       Алиса машинально кивнула, думая в это время совсем о другом. О том, каким, собственно говоря способом её спаситель мог убедиться в том, что Сам Ном — девушка. И одно не очень хорошее подозрение всё сильнее начинало беспокоить нашу героиню.       — Нари, вы тут говорили, что лишь после того, как Хон Сам Ном оказался в ваших объятиях, смогли окончательно понять, что он — женщина, — слегка нахмурившись, произнесла англичанка. — Уж не значит ли это, что за то время, пока он… или, вернее, она, была у вас на руках, вы её, прошу прощения, успели облапить?! И не кажется ли вам, что такой поступок вовсе не делает чести настоящему джентльмену… ой, то есть, я хотела сказать, янбану? *       Несколько мгновений Юн Сон в недоумении смотрел на неё, после чего, вздохнув, покачал головой, как-то странно при этом усмехнувшись.       — Ну вот! — слегка печальным тоном произнёс молодой дворянин. — Теперь, Аэли Су, ты обвиняешь меня в том, что я недостойным образом обошёлся с Сам Номом и, как ты изволила выразиться, облапил его. Но, поверь мне, я вовсе не делал с ним ничего подобного. Держать на руках держал, но вовсе не пытался прикоснуться к нему недопустимым для благородного человека образом. К тому же, — добавил внук премьера. — Мне вовсе не нужно было бы этого делать для того, чтобы убедиться в том, что Сам Ном — девушка.       — А тогда, как ещё вы могли это определить, нари? — фыркнула Алиса. — Ясно же, что вам пришлось облапить его!       — А вот и нет! — торжествующе усмехнувшись, возразил ей Юн Сон. — Аэли Су, можешь мне не верить, но для того, чтобы определить пол человека, вовсе не нужно прикасаться к нему недозволенным образом и трогать его за различные части тела. Достаточно поближе взглянуть на его лицо, и сразу всё станет ясно. Именно это я и сделал: пока Сам Ном был у меня на руках, я имел возможность внимательно рассмотреть его лицо и убедиться в том, что оно никак не может принадлежать парню или даже мальчику. Ведь черты его лица слишком утончённые и мягкие, а пропорции несвойственны мужчинам. Лицо такой формы и таких очертаний может принадлежать только девушке, вот к какому выводу я пришёл за те несколько минут, пока держал Сам Нома в своих объятиях.       Алиса поняла, что совершила ужасную глупость, заподозрив своего спасителя в недостойных благородного человека намерениях и ей стало очень стыдно.       — Прошу меня извинить, нари, — пробормотала она. — Я и вправду не знала, что пол человека можно определить просто присмотревшись к его лицу, вот и подумала, что вы…       — Да о чём, вообще, ты говоришь, Аэли Су? — мило улыбнувшись ей, произнёс Юн Сон. — Всё в порядке, и я вовсе не обиделся на тебя из-за этого… Давай лучше вернёмся в поместье, а то, если дедушка придёт и не застанет меня там, получится не очень хорошо, тебе так не кажется? А, и, кстати! — вдруг вспомнив кое о чём важном, добавил молодой дворянин. — О встрече с Сам Номом — никому ни слова, ладно?       — Ну, это и так понятно, — понимающе кивнула Алиса. — Я и не собираюсь никому об этом болтать. Да только вот… — добавила она, вздохнув. — А как вы собираетесь объяснять дедушке пропажу двадцати кур, нари?       — Как думаю объяснять? — усмехнувшись, произнёс юноша. — Да я вообще не собираюсь ничего говорить дедушке обо всём, что произошло сегодня в поместье за время его отсутствия. Про кур ему во дворце скажут, если, конечно, приказ и вправду исходил от короля или кого-то из министерства двора. А если нет… То влетит за это вовсе не мне, а тому из старших евнухов, кто всё это придумал, чтобы поиздеваться над новенькими. Ведь, согласись, приказ поймать голыми руками двадцать кур, да к тому же ещё и принадлежащих одному из высших должностных лиц королевства, иначе, как издевательством и не назовёшь. Ведь, если бы Сам Нома поймал кто-то из дедушкиных слуг, то его бы поколотили палками за воровство, никто бы и разбираться не стал, был ли это приказ короля, или же ученик евнухов действовал по собственной инициативе.       Алиса ещё раз подумала о том, насколько, всё-таки, небезопасно служить при дворе. Мало того, что нужно в точности следовать правилам придворного церемониала, так ещё и, того гляди, кто-нибудь из более высокопоставленных служащих может отдать какой-нибудь нелепый, глупый, а то и откровенно опасный приказ, как это случилось с её новым знакомым или, вернее было бы сказать, знакомой, учитывая, что Сам Ном всё-таки оказался девушкой.       — Если я когда-нибудь и вправду буду служить при дворе, — идя рядом с внуком премьер-министра, подумала девушка. — То мне нужно быть очень внимательной и осторожной, чтобы не угодить в какие-нибудь неприятности…       *****       По возвращении домой, их, как оказалось, ждал не самый приятный сюрприз в лице господина Ы Гё, который с порога набросился с обвинениями на внука премьера.       — Юн Сон, ты что, вообще, такое творишь?! — хватая своего «племянника» за ворот топхо, воскликнул жабоподобный родственник первого министра. — Кто позволил тебе в отсутствии дедушки распоряжаться принадлежащим ему имуществом?!       — О чём это вы, дядюшка? — делая вид, что он не понимает, о чём идёт речь, переспросил молодой аристократ. — Я, право слово, не понимаю, что вы хотите мне сказать и в чём меня обвиняете.       — Ты всё прекрасно понимаешь, скверный мальчишка! — воскликнул господин Ы Гё, слегка встряхивая его за шиворот. — Кто дал тебе право отсылать во дворец целых двадцать курочек, прекрасно при этом зная о том, что эти птицы были куплены твоим дедушкой совсем для других целей?!       Алиса, стоя рядом со своим спасителем, заметила, что на какой-то миг глаза внука премьера потемнели от гнева, став из тёмно-карих почти что чёрными, а между бровей у него образовалась вертикальная складка. Но в следующую секунду лицо молодого дворянина приняло своё обычное, любезное и чуть-чуть скучающее выражение.       — Боюсь, что вы что-то неправильно поняли, дядюшка Ы Гё, — усмехнувшись, произнёс Юн Сон, отстраняясь в сторону от своего родственника. — Дедушке было поручено руководить подготовкой торжества, посвящённого беременности королевы. И, когда из дворца прислали человека с приказом о поимке двадцати кур для королевского стола, я, разумеется, сам велел слугам поймать этих птиц. Более того, — уже откровенно веселясь, добавил молодой дворянин. — Если бы дедуля был в это время дома, разве он не поступил бы точно так же? Или, может быть, вы, дядюшка, полагаете, что он осмелился бы не выполнить приказ Его Величества и отказал посланнику короля в такой пустячной просьбе?       — Ы Гё, оставь его в покое, — произнёс только что подошедший к ним господин средних лет, выглядевший не в пример более благообразно, чем тот, к кому он сейчас обращался. — Мальчишка прав: даже сам премьер Ким не осмелился бы ослушаться приказа Его Величества. А потому, ты не должен обвинять его в этом.       — Да, но премьер же велел купить этих курочек для праздника, который он сам сегодня устраивает в поместье! — воскликнул господин Ы Гё, состроив при этом страдальческую гримасу. — Что скажет первый министр, когда узнает о том, что в его отсутствие пропало двадцать куриц?! Гён Гё, скажи, что мне теперь делать и как перед ним оправдываться из-за того, что мы с тобой не уследили за Юн Соном, а тот по молодости и наивности отослал во дворец больше половины кур из тех, что сегодня должны были быть приготовлены и поданы на праздничный стол в качестве угощения?       — Думаю… Нам придётся самим купить недостающих для торжества кур, — вздохнул господин Гён Гё. — Ты прав. Это было наше с тобой упущение, а, значит, исправлять его придётся не Юн Сону, а именно нам двоим.       — Идём, Аэли Су, — едва заметно усмехнувшись, шепнул девушке молодой дворянин. — Пока дядюшки будут выяснять, кто виноват и что теперь делать, мы с тобой успеем от них улизнуть. Пусть они пока решают, кого на рынок за курами посылать, а мы с тобой вернёмся в мою комнату. Где, может быть, мне, наконец-то удастся закончить твой портрет, начатый вчера.       Осторожно прокравшись мимо «дядюшек», продолжавших обсуждать вопрос о пропавших курах, они вышли в коридор и направились в апартаменты, принадлежавшие внуку премьера.       *****       — Ну, наконец-то мы от них отделались! — усаживаясь за столик, на котором со вчерашнего дня остались стоять краски, кисти и едва тронутый акварелью портрет девушки, произнёс молодой дворянин. — Аэли Су, ты не могла бы сесть так же, как вчера, когда я тебя рисовал? Уж извини, если снова тебя напрягаю, но мне бы очень хотелось побыстрее закончить этот портрет.       Англичанка села на кровать в той же позе, что и накануне, перед этим надев шляпу-кат, которую протянул ей Юн Сон.       — Скажите, нари, — произнесла она, вспомнив кое о чём, что со вчерашнего дня не давало ей покоя. — Накануне, когда вы рисовали мой портрет, мне показалось, что тут был белый кролик. Возможно, — добавила девушка. — Что он мне просто почудился, так как я буквально засыпала на ходу, и всё же… Ответьте, господин: у вас есть кролик, похожий на того, которого я видела вчера вечером?       — Кролик?! — в недоумении глядя на неё, переспросил юноша. — Ну, да… У меня действительно имеется белый кролик. Только… Вчера вечером его в этой комнате не было, насколько я это припоминаю. Иначе, наверное, я бы решил, что он будет великолепно смотреться на картине и я бы попросил тебя немного подержать кролика на коленях, пока я его буду рисовать.       — Вот, значит, как! — многозначительно кивнула Алиса. — А этот кролик… Как он у вас, вообще, оказался? Вам его дедушка подарил?       — Вовсе нет, — покачал головой Юн Сон. — Кролик… Он оказался у меня потому, что я купил его у торговца дичью, который собирался продать его на жаркое.       — А при каких обстоятельствах это произошло? — продолжала любопытствовать англичанка. — И как давно это было?       — Ох… — вздохнув, произнёс внук премьера. — Дай-ка припомнить, как же давно это было. Кажется… Ну, да: лет пять тому назад. Тогда я был очень дружен с наследным принцем и проводил с ним очень много времени. Можно сказать, что я почти что жил в Донгунджоне, а не здесь, не в поместье у дедушки. У Его Высочества, надо заметить, уже в те годы была привычка сбегать из дворца и отправляться бродить по городу и он часто подбивал меня и ещё одного человека на подобные авантюры. Однажды я согласился пойти с ним в город, хоть и знал, что когда я вернусь, дедушка меня не похвалит. Почему же я это тогда сделал? Если честно, до сих пор не знаю. Но, как бы там ни было, в тот день я вместе с Ли Ёном оказался за пределами дворца. Не помню уже, где мы тогда с ним гуляли и по каким улицам столицы бродили, но когда проходили мимо рынка, то в мясном ряду, где продавали всякую дичь — ещё живую и уже мёртвую, я увидел небольшого белого кролика с красными глазами, который, как мне показалось, умоляюще смотрел на меня, как если бы просил спасти его от неминуемой гибели. Не знаю, что заставило меня подойти к торговцу дичью, который уже расхваливал этого кролика двум горожанам, а те доставали деньги, чтобы расплатиться. Для того, чтобы выкупить его, мне пришлось изрядно переплатить и, когда я, держа на руках кролика, вернулся к Ли Ёну, тот поднял меня на смех, утверждая, что только последний дурень согласится заплатить за какого-то кролика цену, в несколько раз превышающую его стоимость. А дядюшки Ы Гё и Гён Гё, когда я вернулся домой со своим приобретением, только посмеялись, заявив, что я — настоящий добытчик, раз уже приволок дичь, из которой выйдет неплохой ужин. Помнится, тогда долго пришлось уговаривать их и дедушку не трогать кролика, и, в конце концов, мне это удалось. Дядюшки решили, что рано или поздно мне надоест возиться со своим приобретением и тогда кролик попадёт на стол, как ему и подобает. Но время шло, а я всё не соглашался отдать на жаркое своего питомца, и, в конце концов, дядюшки благополучно о нём забыли. Кролик так и остался жить в доме дедушки, правда, порой я и сам не понимаю, куда он девается на какое-то время. Он то появляется, а то вдруг исчезает на несколько дней и тогда, как бы я ни пытался его отыскать, мне это не удаётся. А затем мой кролик вдруг находится так же внезапно, как и исчезал до этого. И никто, ни один человек во всём поместье, не смог бы сказать, где он скрывается.       В это время дверь открылась и в комнату прошмыгнул кролик, о котором они только что говорили. В несколько прыжков преодолев комнату, зверушка подбежала к своему хозяину и вскочила к нему на колени.       — А, это ты, Токки? ** — машинально поглаживая по спине своего питомца, произнёс молодой дворянин. — Аэли Су, прошу любить и жаловать! — добавил он, улыбнувшись и поднимая зверушку под передние лапки. — Это и есть тот самый белый кролик, о котором ты меня спрашивала…       *****       Ближе к вечеру в поместье первого министра начали собираться гости, которых тот пригласил на празднество, посвящённое возвращению его внука из Цин, а также беременности королевы, которая приходилась Ким Хону дочерью.       Алису, как наложницу молодого господина, никто, разумеется, приглашать туда не собирался. Но у девушки и самой не было никакого желания принимать участия в подобного рода увеселениях. Зато у нашей героини выдался неплохой шанс понаблюдать за присутствующими на празднике людьми со стороны, что позволило бы ей лучше понять, кого из них ей следует опасаться.       Что касается Юн Сона, тот тот незадолго до начала торжества исчез, никому из родственников ничего не сказав. Впрочем, как подозревала Алиса, внук первого министра просто не желал любоваться на лицемерные улыбки и неискренние хвалебные речи гостей.       К сожалению, сама англичанка не могла последовать его примеру, ведь перед своим уходом молодой дворянин велел ей непременно дождаться его во дворе, так как ему нужно будет кое за кем сходить. Но это не займёт много времени и уже совсем скоро он снова будет рядом, а потому, беспокоиться не о чем.       Прячась за кустами, Алиса наблюдала за празднеством, ничуть не жалея о том, что она на нём не присутствует. Девушка только беспокоилась о том, что её спаситель, покинувший поместье уже больше пары часов назад, до сих пор так и не изволил объявиться.       И вот, когда торжество уже было в самом разгаре, когда вовсю гремела музыка и приглашённые на праздник кисэн кружились в танце, а столы просто ломились от яств и вино лилось рекой, весьма досадное происшествие омрачило всеобщее веселье. Откуда ни возьмись, прямо мимо головы нашей героини пролетела стрела и, выбив чашу с вином из рук Ким Хона, вонзилась в одну из деревянных колонн на террасе.       Гости, вмиг всполошившись, несмотря на то, что большинство из них уже изрядно подвыпило, принялись поспешно выскакивать из-за стола и разбегаться в разные стороны, так, что со стороны двор поместья напоминал растревоженный муравейник, в спешке покидаемый насекомыми.       Алиса, забыв о том, что ей было велено сидеть в укрытии за кустами и ждать возвращения «господина», тоже вскочила со своего места и заметалась по двору, не зная, куда ей бежать и что вообще теперь делать. Неизвестно, как долго бы девушка бегала по двору, если бы она внезапно не налетела на какого-то мужчину, одетого в топхо из белой парчи, затканной золотистым узором.       — Нари?! — в изумлении воскликнула Алиса, увидев, что тем, в кого она врезалась, был внук премьера. — Вы где столько времени были? Я уже беспокоиться начала из-за того, что вас всё нет и нет.       — Ты почему не дождалась меня там, где я тебя оставил?! — в свою очередь, в недоумении воззрился на неё Юн Сон. — Разве ты не знаешь, что находиться во дворе, полном пьяных мужчин, может быть опасным для тебя? И вообще, — добавил молодой дворянин, обводя взглядом двор, по которому в панике продолжались метаться гости. — Что здесь произошло? Из-за чего все так переполошились?       — Ох… — с трудом переводя дух, произнесла девушка. — Пока вас не было, нари, тут кое-что приключилось. Несколько минут назад откуда-то прилетела стрела, вот все гости и перепугались, решив, что это покушение на кого-то из присутствующих на празднике.       — А дедушка? — спросил молодой дворянин, вопрошающе глядя на неё. — С ним всё в порядке?       — Ну, если не считать того, что он только что лишился любимой чаши для вина, то с ним всё просто замечательно, — немного натянуто улыбнулась Алиса. — Кстати, нари, — добавила она. — А вы куда, собственно говоря, ходили? Сказали, что ненадолго кое за кем отлучитесь и пропали на два с лишним часа.       — Я тебе позднее об этом расскажу, ладно? — улыбнувшись, произнёс внук первого министра. — Пока же… Просто смотри, что будет дальше.       Только сейчас Алиса сообразила, что всё это время она стояла, вцепившись руками в его плечи и чуть ли не обнимая за шею. Решив, что такое её поведение едва ли можно считать приличным, девушка ойкнула и отскочила в сторону.       — Прошу меня извинить, нари! — воскликнула она, отчаянно покраснев при этом. — Я… Я сама не знаю, что на меня нашло. Я вовсе не собиралась вцепляться в вас, как не знаю кто. Это… Это случайно вышло!       Вместо ответа, молодой дворянин мило улыбнулся ей, после чего, приложив к губам палец в знак молчания, кивком указал на двух молодых людей, стоявших в окружении телохранителей первого министра, направивших сейчас на них мечи. Один из этих двух парней был одет в жемчужно-серый с красным наряд, а на его голове была полупрозрачная шляпа из конского волоса. Второй незнакомец облачён во всём чёрное, а шляпа у него была треугольной, плетённой из соломы. В руках он держал клинок, направленный в сторону стражников.       — Уберите оружие! — повелительным тоном приказал парень в чёрном. — Тот, на кого вы наставили клинки — это Его Высочество наследный принц.       — Уберите мечи и разойдитесь по своим местам! — приказал охранникам премьер-министр. — Ваше Высочество, — добавил он, отвешивая принцу почтительный, но при этом слегка лицемерный поклон. — Прошу вас извинить моих слуг. Они не сразу смогли узнать вас в темноте, вот и ошиблись, приняв за злоумышленника.       — Да всё в порядке! — немного натянуто улыбнувшись, Ли Ён показал премьеру и стоявшим возле него господам Ы Гё и Гён Гё бутылку дорогого вина, бывшую у него в руках, после чего, поднявшись на террасу, остановился в нескольких шагах от хозяина особняка.       — Ваше Высочество, — выпрямляясь и устремляя на него пристальный взгляд, произнёс Ким Хон. — Могу я поинтересоваться у вас тем, почему это вы снова изволите разгуливать вне дворца?       — Это всё потому, что я не могу жить без выпивки и музыки, — усмехнувшись, произнёс принц. — Услышал о том, что вы сегодня устраиваете празднество, вот и решил наведаться к вам, повеселиться, а заодно и подарочек вам передать. Ведь ребёнок, которого ждёт королева — это, всё-таки, не только ваш внук, но и мой сводный братец. Так что, как видите, ничего криминального я делать не собираюсь, а потому, можете не переживать за меня или за то, что моей репутации может быть нанесён ущерб из-за того, что я вёл себя неподобающе вне дворца… Да, и кстати! Не скажете, почему это атмосфера у этого праздника какая-то не особо радостная?       — Это всё потому, — разом помрачнев, произнёс первый министр. — Что на торжество пришёл кое-кто, кого не звали. Был хаос, но, к счастью, всё уже позади.       — Понятно, — кивнул Ли Ён, оглядываясь по сторонам, как если бы надеялся увидеть того, кто именно был причиной недавней паники.       В это время его взгляд остановился на стреле, всё ещё торчавшей из колонны, возле которой он сейчас стоял. Причём, в отличие от прочих гостей, принц разглядел, что древко было обмотано бумагой, подозрительно напоминающей какое-то послание.       Выдернув стрелу, Ли Ён развернул лист бумаги, в который та была обвёрнута и принялся читать то, что было там написано:       «На земле есть бессмертие, потому, власть бессмертна. Люди невиновны, это всё бедность. Праведный людской гнев достигает власти, а нищета в руках власть имущих…»       — Это так? — с усмешкой поинтересовался Его Высочество у господина Ы Гё, но тот ничего ему не ответил, только насупился и опустил голову. — А вы тоже так считаете? — обернулся Ли Ён в сторону господина Гён Гё, который также не ответил на его вопрос, только хмыкнул и отвернулся. — Ну и глупость же! — обращаясь к первому министру, произнёс принц. — Как мы можем винить чиновников в бедности, если причина всех бед — король, который не умеет их контролировать?.. Да ладно, забудьте! — внезапно расхохотавшись, добавил он. — Я просто пошутил, а вы все сразу такие серьёзные лица сделали, что от смеха помереть можно! А теперь, давайте, наконец, отпразднуем беременность королевы… Не могли бы вы налить мне выпить? — произнёс Его Высочество, обернувшись в сторону господина Ы Гё, Гён Гё и Ким Хона поочерёдно.       Но все три чиновника, очевидно, ещё не до конца пришедшие в себя после недавнего нападения и смущающих слов принца, который при всём честном народе ни много, ни мало, обвинил их в бедности простых людей, отчего-то не решились налить ему вина.       — Ваше Высочество, если позволите, это за них сделаю я, — внезапно услышал принц голос своего друга детства и, обернувшись, увидел стоявшего за его спиной внука премьера и светловолосую барышню, которую он уже видел не так давно в Доме кисэн. — Дедушка, ты мне позволишь увести отсюда наследного принца? А то, мне кажется, вы ещё недостаточно опомнились после того, как кто-то выпустил к праздничному столу стрелу, а потому, будет лучше, если мы с Его Высочеством оставим вас наедине с вашими размышлениями относительно недавнего происшествия.       — Идите уже! — с некоей обречённостью махнул рукой первый министр.       Трое парней и девушка спустились во двор и прошли в отдалённую беседку, откуда их разговор не был бы слышен на террасе и в той части поместья, где были расставлены праздничные столы.       — Давно не виделись! — обернувшись в сторону своего давнего товарища, произнёс наследный принц.       — Да, и вправду, давно, — с усмешкой заметил Юн Сон. — Если мне не изменяет память, то с вечера вчерашнего дня. Помнится, Ваше Высочество, мы с вами пересеклись в Доме кисэн, когда вы пытались там соблазнить мою невесту. Вас извиняет только то, что немудрено было ошибиться, приняв её за кисэн, ведь она была одета и причёсана точь-в-точь как они… Кстати, а вы знаете о том, что я собирался навестить вас на следующий день после своего возвращения из Цин? Но, раз уж мы и так повстречались с вами в Доме кисэн, то едва ли в этой встрече была бы надобность.       — Да, ты прав, это было бы излишне, — кивнул принц. — К тому же, мы не настолько с тобой близки, а ты, ко всему прочему, до сих пор так и не научился лгать и лицемерить, как это принято при дворе.       — А вы до сих пор холодны ко мне, — не остался в долгу молодой дворянин. — Это даже странно, не находите? Ведь прежде мы были друзьями.       — Тебя это огорчает? — вопрошающе воззрился на него Ли Ён. — То, что мы больше с тобой не друзья?       — Не стану этого отрицать, — усмехнувшись, произнёс внук премьера. — И всё же… Я думаю, что ещё не всё потеряно и что если мы с вами оба приложим некоторые усилия, то сможем возродить нашу былую дружбу.       — Вопрос только в том, а нужно ли нам это делать? — хмыкнул Его Высочество. — В конце концов, мы уже давно не дети и больше уже не играем в одинаковые игры.       — Вы правы, — кивнул Юн Сон. — И всё же… Пусть мы с вами больше и не друзья, но у меня имеется к вам одна небольшая просьба, Ваше Высочество.       — О, вот как? — многозначительно кивнул Ли Ён. — И чего же ты от меня, как от своего бывшего друга хочешь, Ким Юн Сон?       — Для начала, я бы хотел познакомить вас с моей невестой, — усмехнувшись, произнёс внук первого министра. — Поверьте, Ваше Высочество, она — замечательная девушка: красивая, умная, смелая и добрая. Но мои родственники отчего-то невзлюбили её и делают всё возможное для того, чтобы меня с ней разлучить. Боюсь, что они не остановятся даже перед её убийством… Я прошу, чтобы вы предоставили моей Аэли Су убежище при дворе, так как я не вижу для неё другого способа спастись, кроме как поступить на королевскую службу.       — В это время года не проводятся экзамены на должность для придворных дам или служанок, — покачал головой наследный принц. — Сейчас ведётся только приём новых евнухов, так что, как ты и сам понимаешь, я ничем не смогу тебе в этом помочь.       — Ошибаетесь, Ваше Высочество! — как-то странно ухмыльнувшись, покачал головой Юн Сон. — Очень даже можете, если захотите этого.       — Ты что, не слышал? — обернувшись в его сторону, произнёс парень, сопровождавший принца. — Сейчас только евнухов принимают в штат дворцовой прислуги.       — Помолчи, Бён Ён! — отмахнувшись от своего спутника, сказал Его Высочество. — Давай лучше послушаем, чего он от меня, вообще, хочет.       — Я хочу, чтобы вы помогли Аэли Су стать дворцовым евнухом, — с самым серьёзным видом заявил внук премьера. — Скажите, вы же сможете это устроить ради нашей былой дружбы, не так ли, Ваше Высочество?..