Корица и имбирное печенье

Весь день Чон боролся с желанием не выходить и страхом выйти, привлекая внимание альф. Он чувствовал, что приближается самое унылое для него время — течка. «Как текущая сучка, хотя сейчас только ноябрь, у меня ещё больше месяца. Что за дьявол? Мог ли я нарушить цикл тем, что в последний год так часто менял запах? Иногда просто для того чтобы развлечься. Хванджун ни о чём таком не говорил». Как бы там ни было, Чонгук знал своё тело и был совершенно уверен, что работу придётся прекратить минимум на две недели, а то и на месяц. Но это скорее было хорошо. Он давно хотел отдохнуть, приготовил к просмотру список сериалов, а к прочтению — книг. Течку он всегда старался проводить с пользой, потому что её приходилось пересиживать в одиночестве и никто не мог его ни отвлечь, ни развлечь. Только Хосок приходил к нему пару раз — чтобы принести еду и выбросить мусор. Перед течкой у него изменялись и гастрономические предпочтения, поэтому Чону всё-таки пришлось сходить в ближайший продуктовый, в котором продавались любимые онигири с тунцом, игнорируя то, как сильно хочется спать и не хочется шевелиться. «Ненавижу рождество, но в этот раз, похоже, смогу провести праздники на улице. У меня же было несколько друзей, с которыми я познакомился, пока не перевёлся на заочное, чтобы не светиться… Настоящие человеческие праздники? Фантастика. Ради этого не жалко пострадать раньше времени. Главное, чтобы не затянулось». Он быстро покидал в корзинку кое-какие продукты, которые обычно составляли ему компанию в тяжёлые времена, и остановился у алкоголя. «Мало того, что я похож на пудинг, который можно вывалить в туалет и смыть, так ещё и все эти чёртовы желания. Нет. Я умею с собой бороться. Мне нужно взять бутылку вина…» Он осмотрел стеллаж с градусными напитками и решительно вздохнул. «Пару бутылок. Лучше штук десять, чтобы наверняка. Чтобы не завыть от одиночества и не позвать к себе какого-нибудь такого же отчаянного, как омега во время течки, альфу. Хотя рядом со мной они и так всегда такие». В памяти всплыла его первая течка, когда он совершенно не понимал, что это, как оно работает и какие могут быть последствия. Одно дело, когда альфа платит тебе за секс — тут можно смириться, тут он уговорил себя терпеть, — но отдаться кому-то просто из-за того, что велит инстинкт? Увольте, лучше быть затворником. Хосок — самый умный и сдержанный альфа из всех, кого он знал, набросился на него, не слушая ничего. Да и сам Чонгук думал в тот момент совсем не головой. Момент задумчивости снова был нарушен чьим-то присутствием. Чонгук посмотрел слева от себя и увидел того самого альфу, который смутил его недавно. «Опять он. И опять смотрит осознанно, как будто видит. Это точно из-за течки. Наверно, у него сильное обоняние, вот он и почувствовал меня раньше, чем остальные. Странно, что он ещё не прижал меня в подворотне и не трахнул. Хотя… — он оценивающе осмотрел его и втянул воздух, чувствуя манящий сладковатый запах. — Он пахнет чем-то алкогольным? И ещё чем-то? Или я просто так хочу выпить? Я был бы не против отдаться ему. И в подворотне, и в квартире, и в парке. Везде. Чёртовы гормоны. Не ровен час, я сам предложу меня поиметь». — Ты пахнешь так сильно… — медленно произнёс альфа, делая несколько шагов к нему, и Чонгук плотно закрыл глаза. Держаться почему-то было сложно, как никогда, но он возненавидит себя, если поддастся искушению. — Не подходите. У меня течка. Я куплю то, что хотел, и уйду, — напряжённо проговорил Чон, отступая. — Прости, — извинился парень, тоже отходя. — Но тебе не стоит выходить из дома без альфы, тем более что его метка настолько слаба, что не чувствуется. Ты доберёшься один? Может, тебя проводить? Я полицейский и смогу отогнать от тебя альф если не авторитетом — его у меня пока маловато, — то хотя бы значком, — он продемонстрировал последний, и Чонгук поперхнулся. Там значилось «Ким Тэхён — инспектор службы внутренней безопасности». «Ким Тэхён? Кажется, это он ищет меня. Что ж, поздравляю, господин офицер, вы меня нашли. Но говорить, это, я, конечно, не буду». — Всё в порядке, спасибо, — сдержанно ответил Чон, чувствуя в альфе неизвестную, незнакомую опасность. Обычно он мог сложить руки в кулаки и постараться выглядеть как можно более угрожающе — чтобы от него отстали, — но сейчас его воинственность отказывалась на него работать. Чонгук явно осознал, что он — беззащитный перед настоящим альфой омега, которого не спасут кулаки. «Но почему я хочу защищаться? Он не угрожает, никак не угрожает. Я почти уверен, что он не тронет меня, даже если мы останемся наедине». — Как тебя зовут? Где ты живёшь? — заботливо не отставал Ким. — Ты хотел что-то купить? Я могу тебе помочь? — он вдруг нахмурился. — Ты в порядке? Твой альфа обижает тебя, и ты боишься, что тебе влетит за общение с другим альфой? Ты же знаешь про телефоны психологической помощи? Может, хочешь написать заявление? Моё отделение недалеко, мы можем сходить туда. Моргни, если да. «Так много говорит. И не то, что другие. Обычно все они говорят, как прекрасно я пахну и как глубоко они засадят. Это потому что у него такая работа? Или дело в чём-то ещё? Нет, нет, молчи. Это всё течка. Он такой же, как и все, точно такой же». Но одновременно с внутренней борьбой Чонгук, не осознавая этого, таял от приятного голоса и от того, как сладок запах альфы, не вызывающий желание спрятаться от всех людей. — Нет, — мотнул головой Чон, пропуская почти все вопросы. Тэхён устало вздохнул. — Это ответ на какой вопрос? — Мне не нужно писать заявление, и у меня нет альфы, — сказал Чонгук, чувствуя, что нервничает. «И что с того, что у меня нет альфы? У многих омег их нет. Это ничего не значит. Даже никак не укажет на то, чем я зарабатываю на жизнь. Но ноги подкашиваются не от страха, что меня поймают…» — Да? — удивился Тэхён, снова подходя ближе. — Ты источаешь так много запахов, я был уверен, что один из них — запах твоего альфы, а третий, может, кого-то из родственников, твоего ребёнка, скажем… «А он, видимо, пахнет своим омегой. Я такой дурак, уже подумал, что он — особенный, как и говорил Джин. А я просто слишком редко встречаюсь с помеченными альфами, чтобы знать, как пахнет тот, у кого есть семья. Сейчас мне особенно хреново от того, что у меня её нет». — Нет. Ни детей, ни альфы, — дежурно улыбнулся Чон, поднимая подбородок и смотря свысока. Напоминание о своём одиночестве всегда делало его дерзким, даже вопреки гормонам. — Чон Чонгук, — сказал он, протягивая руку. «Это я зря. Не стоило говорить настоящее имя. Но у меня крыша едет от него. Главное не проговориться, что клиенты знают меня под именем Пак Мин Хо». Тэхён пожал её, а потом понюхал свою и посмотрел на Чонгука таким повелительным взглядом, что впервые за всю жизнь Чон почувствовал себя омегой — кем-то слабым, готовым подчиняться чужой воле и чужому слову. — Я провожу тебя, — уверенно сказал он, словно действительно имел право командовать этим человеком. И Чонгук не смог бы отказать, даже если бы хотел. Сейчас в его голове было лишь одно слово — «да». На любой вопрос.