Корица и имбирное печенье

«Зачем я вообще позвонил? Что собирался сказать? Толком, кажется, ничего. Просто хотелось услышать его голос. Вспомнить, что такой человек действительно существует, а то за время течки он стал казаться мне придуманным героем мифа, чтобы жить в неверии было чуть менее тоскливо». — То есть я хотел сказать, что… мм… — он замялся и, кусая губы, бросил трубку, потому что чувствовал себя слишком жалким. «Ничтожество. Теперь это даже не оправдать течкой. Кем бы он ни был, я должен быть сильным. Наверняка это всё ошибка, и наши пути разойдутся. Уже разошлись бы, не позвони я сейчас. Он звучал удивлённым, должно быть, давно забыл меня. А я не слабак и не буду навязываться тому, кому не нужен», — убедительно говорил он себе, но, когда телефон зазвонил, мгновенно забыл все свои умные мысли, не сомневаясь, что это перезванивает Тэхён. Но экран показал номер Хосока, вызвав у Чона вздох разочарования. — Звоню узнать, как ты, — сообщил друг. — И уточнить кое-что. Я же правильно понимаю, что ты в ближайшее время работать не планируешь? Мне нужно знать. — Не думаю, что вернусь, чем бы ни кончилась история с Тэхёном, — ответил Чон. — Мы заработали достаточно, разве нет? — Да, конечно, — согласился Хосок. — Хорошо… То есть нет, плохо. Знаешь, я обзванивал всех, говорил, что ты не будешь работать неопределённый срок — из-за личных причин. Почти все восприняли это нормально. Особенно Джин, он попросил пожелать тебе удачи и хорошей жизни со своим человеком, хотя я ему ничего не рассказывал. У него всегда было хорошо с интуицией. Или хрен знает, почему он решил пожелать именно это… — Мне будет его не хватать, — прерывая его, закусил губу Чонгук. — Он делал меня лучше, но не думаю, что буду ему интересен сам по себе. — Потом, может, проверишь и узнаешь наверняка. Но у нас есть проблема посерьёзнее. Я не зря сказал, что ПОЧТИ все отреагировали на новости адекватно. Угадаешь с одной попытки, кто был недоволен больше всех? — Юнги? — Бинго. Он даже угрожал, что раскроет твоё имя полиции, если ты не придёшь к нему ещё раз, как обещал. — Но я не смогу… — поежился Чонгук, для которого даже мысли о старой работе теперь были неприемлемы. Его брезгливо передёрнуло. — Я знаю, знаю, — привычно ответил Хосок, жалея, что не может обнять ставшего в последнее время слабым омегу. Ему, должно быть, сейчас не помешали бы объятия. — Я сказал, что это из-за здоровья, но он не успокоился. Пообещал, что оплатит твоё лечение и купит любую больницу, которая сможет тебе помочь. — Надо было сказать, что я больше не могу менять запах, — предложил Чонгук, боясь, что от Юнги не получится избавиться, не испачкавшись. Он помешан на волшебном омеге — это давно было понятно и Хосоку, и Чону. Но, пока необходимости в уходе не возникало, Чонгук не особо задумывался над тем, что будет делать, если захочет прекратить свою карьеру. Откровенно говоря, он думал, что, если и сделает это, то, скорее всего, в компании Юнги, который действительно отвечал многим его запросам и мог обеспечить жизнь счастливую хотя бы для тела. К тому же это было проще именно из-за его одержимости — не нужно было бы ничего придумывать. — Я сказал, напомнив, что он так любит тебя именно за него. И тот как будто даже поверил, но сказал, что всё равно настаивает на встрече. И пообещал, что найдёт для тебя врача. — Даже если я этого не хочу? То есть, понятно, что пока с моими способностями всё в порядке, но я вряд ли стал бы делать что-то с такой проблемой, если бы она действительно возникла. Хосок промычал что-то неразборчивое, а потом тяжело вздохнул. — Думаешь, перестанешь менять запахи, если твой истинный тебя пометит? — Стараюсь об этом не думать, — снова ежась, ответил Чонгук. «Только ещё несколько минут назад я звонил ему… А теперь обманываю тебя, не рассказывая это. Мне просто нужно разобраться со всем хотя бы для себя… Или… Может, проще разбираться в компании?» — В любом случае, — мотнув головой, продолжил Чон, пока Хосок не задал ещё какой-нибудь личный вопрос, — пока я не в состоянии говорить об этом. Соври, что я прохожу исследования и пытаюсь что-то исправить. Пока потянем время, а потом, может, что-то придумаем. — Угу. Только чувствую я, что с этой пиявкой без криминала ничего не придумать, — кладя трубку, бросил Хосок, говоря уже скорее с собой, чем с Чонгуком. «Нет, я должен быть честен хотя бы с собой. И я буду: мне плохо без него. Физически плохо. Впервые в жизни. Я слаб, сентиментален, я хочу его видеть, слышать, чувствовать. Это так. И это не течка — это моя сущность, как бы я ни пытался переделать своё тело разумом. Мне просто надо понять, как с этим жить, потому что Тэхёну я не нужен…» Телефон зазвонил снова, но теперь Чонгук уже не ждал Кима, поэтому, не глядя на имя на экране, ответил. — Знаешь, раз ты звонишь второй раз, я всё-таки скажу тебе кое-что, — измученно проговорил Чонгук, но ему неожиданно ответил не Хосок. — Видимо, ты ожидал услышать кого-то другого, — хмыкнул Тэхён, и Чонгук испуганно вздрогнул. «Хорошо, что я не сказал ничего такого, что могло бы меня раскрыть, а то наша история кончилась бы ещё раньше». — Не совсем. Я просто разговаривал с другом. — И хотел рассказать ему какую-то тайну? Или послать куда подальше? Голос у тебя довольно несчастный. Что-то случилось? — Так, мелочи, проблемы с учёбой, — используя дежурную отмазку, ответил Чонгук. В моменты стресса мозг работал на него, выдавая оправдания легко и быстро, несмотря на общее разбитое состояние. — Так ты учишься? — удивился Тэхён. — Я думал, работаешь. «Я и работаю… Но лучше бы тебе никогда этого не знать». — Но ладно, это неважно, — со странным щелчком чем-то непонятным добавил Тэхён, и Чонгук инстинктивно прислушался и невольно усилил запах, словно он в опасности и играет не с той кошкой. — Ты звонил, потому что хочешь встретиться? — спросил он, и теперь у Чона на несколько мгновений остановилось сердце. Да, он звонил именно для этого, но услышать из самых желанных на свете уст эту мысль показалось ужасным, как будто раскрыли его страшную тайну, которую никто не должен знать. — Да, — выдавил Чон, чтобы пауза не показалась слишком длинной и красноречивой. Он же собирался быть сильным. — Что же… — вздохнули в трубке. — В парке рядом, кажется, сделали какие-то перестановки. Выглядит неплохо… Сходим посмотреть?