Месяц спустя после признания Аоминэ
Я сидела в инстаграмме и хотела выложить новый пост. Вчера я попробовала примерить на себе образ принцессы вампиров и получилось не плохо. Рассматривая фотографию, я видела на ней уверенную в себе девушку с белыми волосами и красными, как кровь глазами. Она готова была прожечь дыру в груди любого, кто ей помешает. А это только образ. И почему я так себя веду? Нанося грим и делая фотографии я перестаю быть собой. Все мои персонажи интересные и умные личности, а я только и могу, что действовать на эмоциях. Иногда у меня получается заступиться за себя и проявить характер, но чаще я молчу. И молчу не из-за того, что я так спокойна и нашла дзен, а по причине того, что совсем не понимаю как мне себя вести. Я смотрю на свою фотографию, чтобы сделать вид, что занята и не видеть этот лютый взгляд Аоминэ. Я просила учителя пересадить меня, но сначала они соглашались, а потому по непонятным мне причинам отказывались от своих слов. Так я и сидела возле своего врага каждый день. Момои вернулась три недели назад и я отказалась при всех от своей должности в качестве менеджера, сослав все на плохую успеваемость. Мидорима был недоволен больше всех. Нет меня — нет американских сладостей, которые высылал мне отец и удивлялся, что я стала есть их, как черная дыра. Мои оценки действительно пошли в гору. Все, кроме точных наук. Я с трудом могла набрать баллов 77 по алгебре и геометрии, а с физикой и химией у меня отношения были на расстоянии протяжительностью с Великую Китайскую стену. Мама не ругала меня за оценки. Она знала, что это я в нее пошла. Зато ее радовали мои отметки по языкам, биологии, литературе и истории. За все это время я сильно перенервничала и сбросила около 8 килограммов. Приходится даже глину применять, чтобы добавить щек на лицо. Еще бы, 168 см, а вес всего лишь 42 кг. Учитель физической культуры так жалеет меня, что запрещает ходить на уроки. Диагноз анорексия мне не светит конечно, но еще килограмм 7-9 и всё. Буду я красавица, что ветром сдует. Друзей в этой школе я обрести смогла. Моя одноклассница и прекрасная девушка, которая перевелась к нам месяц назад — Кагомэ. Она очень доброжелательная, а ее парень это нечто. У него постоянные проблемы и он состоит в какой-то группировке. Хорошо, что он занимается помощью животным и бездомным людям, если бы не это, можно было бы подумать, что он бандит какой-то. — Ты сделала новые фотографии, Лиса-чан? — Кагомэ обняла меня сзади и улыбнулась, — ты могла бы стать супервизажистом, да и моделью. Только тебе надо немного поправиться. Ты очень бледная в последнее время. — Не то, чтобы я старалась похудеть, но я не могу никак набрать вес. — 42 кг это не шутки, — Каори — моя подруга из класса, встала в стойку супер-мэна и засияла. Она отличалась своей спортивной подготовкой и девчонки часто спрашивали ее какие упражнения нужно делать, чтобы похудеть или привести тело в форму. Так что она-то имела полное право критиковать мой вес. — Я просто перенервничала и развод родителей тоже повлиял, — я легла на парту и повернувшись в сторону парты Дайки, заметила, что он все это время внимательно нас слушал. Кагомэ, которая стояла как раз возле него, странно улыбалась, а потом потащила меня из класса в коридор, прихватив за собой еще и Каори. — Ты видела как он смотрит на тебя? — Кагомэ было не остановить. — Кто смотрит? — Ну этот самый, твой сосед. А он красавчик, — ее улыбка меня на пару секунд заворажила, но когда я стала вслушиваться в ее слова, то вспомнила нашу с ним последнюю стычку перед мои уходом. Он сказал, что знает о моей лжи и о том, что я лживая тварь, которая была их менеджером ради собственной выгоды. — Это просто маска. Не может же он… -… так пялиться на девушку, которую он ненавидит. Он влюблен в тебя, Алиса. Это то, что вижу я. Его девушка учится в моем классе и он никогда не приходит к ней. Она каждые пять минут проверяет свои сообщения, но он никогда не пишет ей. Их отношения не настоящие, Лиса. И что? Мне что прыгать от счастья? Видела бы ты его глаза, полные ненависти ко мне и к моему поступку. Он раскрыл меня перед всеми. Нет, они не ненавидели меня, но и перестали здороваться. Кагами ударил Дайки за то, что он сказал и заставил извиниться, но я остановила их, громко заплакав. Я ему никогда не нравилась. Что за глупости. — Ты ошибаешься, Кагомэ. — Ты видела его расстроенные глаза, когда он услышал, что ты сильно похудела?! Видела, как он смотрит на тебя? — Видела! — буквально накричав на нее, я была не в духе, чтобы продолжать этот разговор, — пожалуйста, давай больше не будем говорить о нем.***
Мы сидели на уроке и я потеряла дар речи, когда Дайки кинул мне записку, в которой написал: «Ешь, а то коньки отбросишь». — Учитель, Аоминэ Дайки отвлекает меня от урока своими записками! — показав учителю доказательство, я гадко улыбнулась глядя на эту злую при злую рожу тяжелого форварда. — Аоминэ, сядешь в другое место, если будешь отвлекать своих одноклассников. После урока, как я и ожидала, Аоминэ захотел поговорить. Он всеми видами намеков пытался поговорить со мной один на один. — Зачем мне говорить с тем, кто меня ненавидит. И не надо жалеть меня, я похудела так не из-за твоих слов.***
Собирая учебники после уроков, я пошла за учителем, который повел меня в медпункт школы, а вслед за ним шел надутый Аоминэ, который так забавно злился. Наблюдать за его расстройством одно удовольствие. Но зачем он пошел с нами была непонятно. — Лиса Кениг, мы беспокоимся за твое здоровье, поэтому, пожалуйста, встань на весы, — учитель открыла передо мной дверь и я была просто в замешательстве. Почему вдруг все так помешались на моем весе и здоровье. — Это ты на меня пожаловался? — прорычав на Аоминэ, в ответ я увидела скромный кивок Дайки и разозлившись сняла обувь и встала на весы. Лица, стоявших рядом со мной учителя, медсестры и моего врага были такими трагичными. Опустив глаза, я увидела цифру «38». — Аоминэ, выйди! — медсестра попросила выйти всех мужчин из кабинета, а после заставила меня раздеться. Рассматривая свое тощее тело, я четко понимала, что перестала замечать, что теряю вес. Вчера смылось с моей памяти. Я помню, что пришла, сделала уроки и пошла спать. — Ты понимаешь, что у тебя анорексия, Лиса? — она коснулась моих позвонков, обтянутых кожей. — Ты очень худая, Лиса. — Я вижу, что я худая, но я не понимаю, почему я стала такой. Месяц назад я весила 50 кг. А два дня назад 42 кг. Я не хотела похудеть, я просто… просто не понимаю почему это происходит со мной, — я надела рубашку, которая стала мне такой большой и скрывала мою худобу. После надела пиджак и стало ясно. Я же за одеждой не замечала этого. В одежде я выглядела на килограмм 45, но никак не на 38. — Я позвоню твои родителям, Лиса. А ты постарайся не нервничать. Хорошо, что твой друг сообщил нам о твоей проблеме, — она открыла дверь кабинета и я увидела Аоминэ, готового убить меня. — 38 кг? — Да… — Ты дура? Ты что забыла, что люди едят? Ты и так была доской, а теперь только кости остались! — отобрав сумку с моих плеч, он открыл ее и положил туда целый пакет с едой, которую видимо купил в школьной столовой, пока мы беседовали с медсестрой. — Аоминэ, — рявкнул на него учитель, — ты как выражаешься?! — Простите… — Помоги Лисе дойти до дома и впредь следи за языком!