Химия душ или Мир из Ада

Если ты приобрел имя, совершенно неважно, как тебя зовут. Вернер Мич

Через пару дней я познакомилась с отцом этого тела. Это случилось, когда нас выписывали из роддома и он приехал нас забрать. До этого я видела его только из окна, когда мама подносила меня туда, и пару раз говорила по телефону с ним (промычала что-то в поднесенную мамой трубку). Оказалось, папу зовут Антон, и представлял он из себя симпатичного молодого мужчину в прямоугольных очках с обворожительной и весёлой улыбкой. Его русые волосы были зачесаны набок, и поневоле я вспомнила своего брата из предыдущей жизни — как же они похожи внешне! Тонкий укол грусти коснулся души, и я попыталась переключить своё внимание на что-то другое. Тихо пел свою песню шелест зелёной листвы, а тёплый утренний ветер и чистое небо предвещали знойный день. Сейчас Контроль был у Локи, и я чувствовала, как он наслаждается свежим воздухом после душной палаты. Странно, обычно он редко берет в этом возрасте управление, хотя погода и правда замечательная. За эти дни удалось узнать немногое, но всё-же важное. В первую очередь то, что этот мир относился к стандартным, то есть тут не было магии и супер высоких технологий. Под контролем Локи я попыталась использовать слабое заклинание иллюзии из магии Программирования Реальности, но потерпела жуткую неудачу — а именно пропустила через тело поток энергии, что ощущался как разряд электричества, и тем самым чуть не убила нас. Это значило, что мир всё же не совсем стандартный, раз отвергает Программу Исходного Кода, на которой держится большинство миров, и колдовать тут опасно как минимум для здоровья. Однако, если мы тут оказались, значит работает Химия Душ. Сейчас лето 2005 года, и ни я, ни Локи понятия не имели, что это за мир, и когда начнётся «движуха», да и начнётся ли она вообще. Нужно больше информации. Тем временем мы уже ехали по пыльным улицам Москвы в новый дом. Многоэтажки то вихрем проносились за окном, то медленно ползли, когда машина застревала в пробке. Даже не верится, что я могу называть себя Москвичкой. В предыдущих жизнях я жила в этом городе, но никогда не была коренным жителем столицы.  — «Слышала?» — Спросил Локи вырывая меня из странных мыслей о принадлежности к городу. Я прислушивалась не особо впадая в детали, как уже пару минут родители тела спорили о новом имени, ведь от старого «Данилка» пришлось отказаться по вполне ясным причинам. — «Они хотят назвать нас Кристиной!» К имени я относилась как к чему-то священному. Моё имя было одной из тех немногих вещей, что осталось с первой жизни. Чем-то прекрасным и ужасно личным. Тем сокровенным «Я». Это было тем, что я больше всего боялась потерять. Мне кажется, если я буду зваться по-другому, моя личность исчезнет, раствориться в множестве других жизней. Каждую жизнь я старалась сохранить своё имя, а вместе и ним и своё «Я». Хотя, в те перерождения, когда мы делили тело, я на этом не зациклевалась по двум причинам. Во-первых, Локи был рядом, и общением не давал «потеряться», во-вторых, мой сосед тоже хотел называться своим именем, и тогда мы приходили к компромиссу, где сначала пытались присвоить себе (то есть телу) свое имя (зависело от пола). Ну, а если это не удавалось, и тело получало другое имя, мы пытались добиться псевдонима в виде своего имени (чаще всего это было имя Локи). Именно поэтому я не слишком переживала о том, что нас назовут как-то по-другому, нежели «Дара».  — «Не знаю, почему тебе не нравится. Нормальное имя. Изящное.» — Я откровенно не понимала, почему он буквально взбесился. Тем временем разговор взрослых продолжился, и появился новый вариант — Валерия.  — «А вот этот вариант меня устраивает.»  — «Ну нафиг!» — Воскликнула я, вспомнив преподавателя из прошлого, от которой, как и многие другие студенты, была не в восторге. — «Я протестую.»  — «И что ты предлагаешь?» *** Счастливая пара возвращалась домой с долгожданным пополнением их семьи. Маленькая кроха приютилась на руках матери, но громко сопела, изредка оглядывая салон автомобиля внимательным взглядом зелёных глаз. Пара была слишком увлечена спором об имени и находилась в чувстве эйфории, чтобы обратить внимание на то, что всего пару часов назад глаза малышки были синими.  — И всё же я считаю, что Валерия лучше. — Заявил Антон, мягко ведя машину по улицам Москвы.  — А может «Изольда»? — Женщина нежно провела рукой по темно-русому пушку на голове дочери, от чего та недовольно зашевелилась.  — Маша, ну какая «Изольда»? Она тебе что, Ледяная Королева? Давай «Валерию»! — Наверное, Антон сказал это слишком громко, а может малышке просто не понравилось имя, но так или иначе, она вздрогнула, а затем начала прерывисто дышать, что предвещало детскую истерику.  — Не видишь, ей не нравится? Это не «Валерия», и не «Изольда». Это Кристина. — После слов матери девочка снова вздрогнула и начала плакать с новой силой:  — Дьа-а-а! Дья-аша-а! — Можно было подумать, что малышка пытается сказать «Даша», но её родители знали, что дети в таком возрасте не умеют говорить, поэтому они не придали этому значения. А спустя пару дней зарегистрировали дочь в ЗАГСе как Софья Беловская. Потому как пара не сошлась во мнении, а поэтому, с горяча, спросили совета у свекрови, тем самым оставив двух попаданцев недовольными. ***  — «Это был плохой план.»  — «Ужасный.»