Николенька

Пару дней Яков потратил на поиски подарка Лёше и даже посоветовался с Колей, который вежливо отшил его, сказав, что невозможно посоветовать хороший подарок, не зная человека. В итоге Гуро купил наручные часы какой-то известной марки, зная, что Лёша такое любит, а прошлые часы разбил на задержании и теперь ходил и потирал запястье, по привычке, хотя часов там не было. И вот, в понедельник, ровно в десять он был на пороге квартиры друзей. Они с Лизой почти весь день готовили разные блюда, которые обожал Алексей. Тот был на работе и даже не знал, какой сюрприз готовят ему супруга и друг. К семи подошёл Саша Бинх с несколькими бутылками вина и большим запасом своих, как всегда, самую чуточку похабных шуток. Атмосфера была хорошая, дружеская. Так что к приходу Лёши настроение у всех было великолепное, кроме, конечно, самого Данишевского, который придя с работы вовсе не ожидал увидеть дома друзей, хоть это и был его день рождения. Но еда и алкоголь расслабили Лёшу и, оказавшись в итоге между женой и любовником, он начал пилить свои слабо понятные Якову шутки. И если Лиза это всё воспринимала вполне неплохо, то Саша постепенно становился всё более и более хмурым и когда порядком захмелевший Данишевский потянулся к нему за поцелуем, тот оборвал его резким: — Какого хера, Лёш? Повисла напряжённая тишина, которую ни Лиза, ни сам Алексей не могли разорвать, пока это, довольно в грубой форме не сделал Яков. — Саш, успокойся, все свои. Бинх прищурился: — Ты знаешь, — не вопрос, а утверждение. Лиза прикусывает губу, не желая себя выдавать. Гуро тоже не спешит этого делать: — Саша, я не дурак и тем более не слепой. Ты забыл, где и кем я работаю? Саша хмыкает и чуть расслабляется, позволяет Алексею обнять себя и ласково коснуться губами шеи. Они продолжают неспешную беседу, временами тема заходит на любимую работу, а потом Лиза, будто мимоходом, интересуется: — Яш, а что там Коля? Саша приподнимает бровь в немом вопросе, а Лёша хитро улыбается. Эти игры жены ему известны. Яков же понимает, что Лиза пытается загнать его в угол и выпытать всё. И с одной стороны, он сам сказал, что все свои, но с другой… — Пытаюсь научить его готовить, в основном, — Яков пожимает плечами. — Беседуем, можно даже сказать, учим друг друга, скрашиваем унылое существование. Лиза ехидно улыбается и даже не думает о том, чтобы отцепиться от столь интересной темы. — Яшенька, в тебе проснулись отцовские инстинкты? Такой вопрос выбешивает. Наверное потому, что отношение Якова к Коли просто максимально далеко от отцовского и скорее напоминает что-то не то дружеское, не то, страшно подумать, романтическое. — А чего сразу не материнские, а, Лиз? Нет, я отношусь к нему как к…младшему коллеге. Что-то в роде того. Парень совсем один, друзей нет, девушки тоже, родители далеко. Питается чёрти как, постоянно болеет, самооценка ниже плинтуса. В общем, не знаю почему, но хочется ему помочь как-то, поддержать. — Да в тебе альтруизм проснулся, — удивлённо, но вполне спокойно проговорил Бинх. Намёков и полутонов Данишевских он явно не понял, но то и к лучшему. — Интересные собеседники нынче редкость. А парень, несмотря на возраст, вообще очень интересный. Переводит книги, да и сам пишет. — Книгу я его всё же нашла, — кивает Лиза, — написана под псевдонимом, но когда меня это останавливало. Потрясающая лирика. Нежные стихи, мне понравилось. Хотя стилистика чуть ли не пушкинская. Яков смеётся: — Это его кумир, можно сказать. У него в квартире, в книжном шкафу под Пушкина отдельная полка. Женщина кивает, хотя ехидная улыбка всё равно не сходит с губ. Но в разговор вмешивается Саша, который всё ещё не понимает о чём и о ком говорят друзья. — Может объясните уже, кто такой Коля и с чего он вас интересует так? Яков берёт бокал вина в руку и, улыбаясь уголками губ, неспешно рассказывает: — В первый день отпуска мы с Лизой были в ресторане и там произошла небольшая драка. Точнее, мужик напал на парня. Я оттащил его, всё уладил. Но парень был в шоке, и решили мы с Лизой… — Это ты решил, Яш…- ухмыляется Лиза, перебивая. — Ну, пускай я решил, что нужно немного его растормошить. Угостили чаем, познакомились. Как я и говорил, парень оказался интересным. Пишет, переводит, да и вообще личность разносторонняя. Так и стали общаться, — Яков пожимает плечами, задумчиво, но с улыбкой. Может это она его выдаёт, но теперь оба Данишевских, да и Бинх смотрят на него с ехидством. Как самый прямолинейный, Саша спрашивает первым и прямо в лоб: — Ты на мальчишку запал что ли? — удивлённо говорит он, — не подумай, что я осуждаю, у нас с Лёшей тоже не платонические отношения, но просто тебе же вроде женщины всегда нравились. Яков серьёзнеет, хмурится, откладывает вино на стол и выпрямляет спину, чуть агрессивным тоном объявляя: — Во-первых, между мной и Колей ничего не было и нет, ваши ехидные улыбки не к месту. Во-вторых, я не хочу обсуждать свои отношения с кем-либо в подобном ключе… — Яш, расслабься, все свои, — самую чуточку мстительно прерывает его Саша. Это должно было бы разозлить Гуро ещё больше, но ему почему-то смешно. Он снова облокачивается на спинку кресла и закрывает глаза ладонью, тихо посмеиваясь. — Ну что вы за люди такие, а? Лёша подливает ему в бокал вино и с улыбкой на лице, но абсолютно серьёзным взглядом отвечает на риторический вопрос Гуро: — Родные, Яш. Родные люди. Давай так: ты сначала сам разберёшься в том, что у тебя и с кем, что чувствуешь к парню и почему так остро реагируешь, а потом уже поведаешь нам выводы. Яков убирает ладонь от лица и поднимает взгляд. Кивает настороженно, вновь берёт в руку бокал. — Ладно. Хотя вы не спешили делиться новостями по поводу, скажем, изменений в семье, — щурится Гуро. — Сегодня хотели сказать. Не думали, что ты догадался, хотя этого стоило ожидать. Плохо шифруемся, значит, нужно быть аккуратнее. Аккуратнее действительно нужно быть, особенно на работе, особенно на их работе. Хотя, справедливости ради, он сам даже не догадывался, пока Лиза не сказала ему напрямую. Но сдавать подругу Яша не собирается, пусть это будет их маленькой тайной. Разговор перетекает на безобидные темы и воспоминания о былых временах. Алкоголь не кончается, но к счастью, каждый из них контролирует себя и знает, когда нужно остановиться, так что ни один не упивается в состояние бревна. В двенадцать Саша и Алексей, как люди, которым завтра на работу, отправляются спать, а наполовину протрезвевшие Лиза с Яковом остаются в зале и тихо беседуют, уже без алкоголя, но за чашечкой кофе. — А ведь Алексей прав, — через какое-то время говорит Гуро, — вы мне — родные люди. Других у меня нет. — Мы — семья. Безумная, странная. Но какая есть. И ты можешь положиться на нас и знать, что что бы не случилось, мы тебя поддержим. С кем бы ты ни был и в какой бы ситуации не оказался. — Я знаю. И я доверяю вам. Только вам. Но просто иногда кажется… Это трудно описать словами, Лиз. — Иногда кажется, что ты один. И что у тебя никого нет, даже когда рядом с тобой полно людей. И это так сильно пугает, что кажется, будто ты снова ребёнок, хотя это давно не так. Яков качает головой и с некоторым изумлением в голосе подтверждает: — Именно так. Это текущее по венам бессилие ни с чем не сравнить, даже с пушкой у виска. За что ты мне такая понимающая, Лиза? — нежно улыбается Яша. — Я хороший психолог и я хорошо тебя знаю. И потом, я иногда чувствую то же самое. Лёша и Саша растворяют своё одиночество друг в друге, ну, а я не нашла пока что такого человека. Возможно, твой человек это Коля, со временем узнаем. Яша пару минут думает над словами Данишевской, а потом, чуть улыбнувшись, решается рассказать ей кое-что. — Пару дней назад Коля разозлился, когда я назвал себя старым. Он отошёл к воде, а там скользкая трава, он шлёпнулся прямо в озеро. Я привёз его домой, почему-то к себе, а не к нему. Лиза, ты себе представить не можешь, как органично он смотрелся в моей квартире. Как будто это именно то место, где он должен быть, будто он там всегда был. Я не хотел, чтобы он уходил, не хотел его отпускать. Женщина сделала выводы, но промолчала. Какого-либо ответа на этот рассказа Яков не ждал. Время было позднее и они разошлись по спальням, пожелав друг другу спокойной ночи. Завтрак Яков предсказуемо проспал и проснулся уже в полдень. Голова не болела, но общее состояние оставляло желать лучшего. То ли вчерашние думы его так похерили, то ли неспокойный сон. Какая-то темнота, подвалы, катакомбы. И он был в военной форме, которую не носил с армии. Мужчина вышел на кухню, хоть немного смочить горло и наткнулся на Лизу, уткнувшуюся в книжку. Её светлые волосы спадали на лицо, немного заслоняя его. Узкие очки тоже были чуть приспущены вниз и в целом, это придавало ей загадочный и очень интересный вид. — Доброе утро, — растянув в губы в вымученной улыбке, пробормотал Яша, — опять вскочила ни свет ни заря парней на работу отправить? — Нет, — без улыбки и как-то на редкость для себя серьёзно говорит Данишевская, — они сами справились. Яш… Я знаю, что ты не любишь хранить тайны, но я могу рассказать тебе кое-что, что должно остаться между нами? Серьёзность тона очень не нравится Яше. Его воображение уже рисует себе страшные вещи, начиная разнообразными болезнями, проблемами на работе и заканчивая смертями. Он медленно кивает и садится напротив подруги, показывая, что готов внимательно её выслушать. Лиза снимает очки, убирает пряди волос с лица и тихим, болезненным голосом говорит, не глядя на собеседника: — Я беременна. Яков вздрагивает. По крайней мере никто не умер. Но расслабляться всё равно не стоит, потому как радости от такого события Лиза явно не испытывает. — Ты вчера пила, — хмурится Яков, — когда…? — Пару часов назад. Три теста, а результат одинаковый, — потерянно говорит Лиза, — я пару тарелок разбила. Странно, что ты не услышал. — А от кого? — спрашивает Яков на всякий случай. Возможно, проблема крылась именно в этом. — От Лёши, — в голосе Лизы наконец прорезаются эмоции. Она поднимает взгляд на друга и читает там непонимание, — дело не в том, от кого. Дело в том, когда. — Думаешь с Лёшей и Сашей будут проблемы? Лиза пожимает плечами. — Они недавно сошлись, всё никак отлипнуть друг от друга не могут. И, опять же, возраст. После тридцати пяти вероятность рождения ребёнка с отклонениями возрастает в разы. В двадцать пять выкидыш, в тридцать два прерывание беременности из-за нарушений развития плода. Как думаешь, велика ли вероятность что всё будет нормально? Что я доношу его, смогу родить. А потом…растить. И как это всё вообще будет, на что оно будет похоже? Яков не знает. Даже будь он компетентен в вопросах медицины, то на вопросы о том, что дальше, он ответа не знает. — Лиза, давай так: ты сама хочешь этого ребёнка? — дождавшись лёгкого кивка, Гуро продолжает, — но тебя пугают возможные проблемы с беременностью и реакция мужа на это всё? — снова кивок, — Лиз, проблемы они либо будут, либо нет. Но я думаю, что по поводу Алексея ты зря волнуешься. Он всегда хотел детей, он будет счастлив. И Саша, он порадуется за вас. В конце концов, их отношения всё равно не рушат ваш брак и судя по всему его ничто не разрушит. Мы семья, ты вчера сама так сказала. Всё будет нормально. Яков заставляет Лизу подняться и обнимает, мягко поглаживая по спине успокаивающими движениями. — Мы со всем справимся, — его голос звучит железно и он успокаивает женщину, помогает вернуть равновесие, — Хочешь, мы вместе скажем Лёше? — Нет, я сама. Спасибо, Яш, что выслушал и поддержал. Мне было бы трудно держать это в себе. — В любое время, — откликается мужчина, крепче прижимая к себе подругу. Успокоить Лизу то он успокоил, но как теперь успокоить себя. Слова о двух неудачных беременностях всколыхнули в нём воспоминания. Первый выкидыш был до того, как они с Лизой познакомились, а вот второй случай он наблюдал сам. Так случилось, что Алексей был в командировке в тот месяц, а Лиза осталась дома одна. Всё произошло быстро, Яков наблюдал последствия и как мог старался помочь. Лиза в страшных истериках царапала себе руки, грозила самоубийством и чёрт знает чем ещё. На неделю Гуро выпал из жизни и работы, чуть ли не двадцать четыре часа в сутки находясь рядом с подругой и успокаивая её, пока не вернулся Лёша. Но даже тогда он всё равно каждый день приезжал и был рядом. Всё восстанавливалось очень долго. Лиза несколько месяцев была не в состоянии улыбаться. Постепенно научилась заново, хотя Алексей переживал, что этого вообще не произойдёт. Время лечило, как ни крути. А теперь снова. Меньше всего Яков хотел, чтобы Лизе, Алексею, ему самому, а теперь ещё и Саше пришлось проходить через это. Он уже давно вернулся домой, но всё ещё находился в задумчивом состоянии, не имея возможности сосредоточиться ни на телевизоре, ни на книге. Гуро открыл ноутбук в надежде забыться в интернете, сразу же, по привычке, открывая почту. Телефон звякнул и Яков опустил взгляд на него, читая высветившееся от Коли сообщение с одним единственным словом «увидимся?».