Где вода есть

      Шосен Шисуи всё-таки победил, как и собирался, за неделю, и гордо отчитался Цунаде, когда приносил ей последний обед. Та, закатив глаза, выгнала его и велела в следующий раз, если нет реальной угрозы для жизни, вести себя прилично и не вламываться в её кабинет, пригрозив экзаменом на B-ранг и мотивировав это словами «раз уж ты такой способный, грех пропадать твоим талантам».       Юсаку вернулся за день до дня рождения Шисуи и тот решил, что не стоит сообщать ему важные новости до праздника. Зная Шисуи, Суйгин нутром чувствовала какой-то подвох, но согласилась с мыслью о том, что не стоит портить праздник возможной негативной реакцией, которая, учитывая братский комплекс Юсаку, имела все шансы затянуться на неопределённое количество времени.       Празднование проходило, как и обычно у них на кухне — Юсаку приготовил торт, они подарили свои подарки, торжественно этот торт разделали и съели. Итачи, к несчастью, был на миссии, так что их тёплый семейный кружок пополнился разве что наличием Мивы, девушки Юсаку.       — Кстати, Юсаку, у нас есть новость, — когда Суйгин убирала со стола посуду, позвал Шисуи, всё ещё сидящий за столом. Перед ним уютно расположились несколько подарочных коробок.       Юсаку, задумчиво дожёвывающий третий кусок торта, поднял на него вопросительный взгляд. Ямада Мива, моментально прикинув, какую новость может услышать, поспешила ретироваться из-за стола к раковине, вероятно, собираясь в случае чего спрятаться за Суйгин.       — Я признался твоей сестре в любви, и мы теперь встречаемся.       Поперхнувшись, Юсаку едва не подавился тортом. Поднявшись из-за стола, Шисуи участливо похлопал его по спине, терпеливо ожидая, когда он прокашляется. Суйгин застыла у раковины ни жива, ни мертва.       «Ну кто же такие новости без подготовки то вываливает, ты что, издалека зайти не мог?!» — мысленно вопила она. — «Нет, я понимаю, что ты не Юсаку, прятаться не будешь, но мог бы как-то помягче сказать, нет?!»       — Я, конечно, рад за вас и всё такое, — просипел Юсаку. — Но ты не мог бы сказать это, когда я доем?       — Мне показалось, ты уже проглотил, — повинился Шисуи.       — Поперёк горла встало, — пожаловался он, запивая горе апельсиновым соком. — Если бы это был кто-то ещё, я, вероятно, изобразил бы злого старшего брата, но, поскольку это ты, мы пропустим этот замечательный этап.       — Как, ты хочешь упустить такую великолепную возможность поиздеваться надо мной? — театрально ужаснулся Шисуи, прикладывая руки к груди и делая вид, что тронут до глубины души.       — У меня, в будущем, будет, кого погонять. В общем-то, у нас тоже есть новости, раз уж ты решил сделать этот день — днём шокирующих откровений, я могу их рассказать, — закатив глаза на эту театральщину, сказал Юсаку, отодвигая от себя в сторону остатки торта, чтобы ненароком не подавиться ещё раз.       Кажется, бури не предвиделось, и слова Юсаку о том, что у них у обоих однажды будут свои семьи и нужно быть к этому готовым, были не просто словами. Но было всё же немного обидно — она как-то рассчитывала, что он всё-таки повозмущается. Где, спрашивается, было легендарное братское собственничество, мол, сестру свою никому не отдам, нужно быть Богом, чтобы заслужить её?       Впрочем, учитывая способности Шисуи, он, если и не попадал в категорию Богов, то где-то с демонами точно был рядом.       — Шокирующих? — тут же заинтересовалась Суйгин, возвращаясь обратно к столу и забираясь с ногами на стул.       — Мива беременна, так что мы решили пожениться, раз уж так вышло. Всё равно давно собирались.       Мива, покраснев до корней волос, что смотрелось довольно комично, учитывая то, что волосы её были чёрными, попыталась слиться с раковиной, неловко заламывая руки.       — Я не знаю, как так вышло, я же пила таблетки! — пробормотала она.       — Я слышал, так бывает, — одарив её успокаивающим взглядом, миролюбиво заметил Шисуи, пока Суйгин переводила взгляд с брата на его девушку. — К тому же, вам уже по двадцать один. Я удивлён, что вы так долго собирались пожениться.       — Мне двадцать, — тихо поправила Мива, неохотно перебираясь поближе к Юсаку и усаживаясь рядом с ним.       — Кхм, — кашлянула Суйгин, осознала услышанное и, вскочив со стула и уперевшись руками о стол, радостно воскликнула. — То есть, у меня всё-таки будет племянник?! Или племянница?!       — Ну… да… — сконфуженно признался Юсаку.       — Ну наконец-то! А то что я только детей наставника няньчу, да Хокаге? А свадьба-то когда?       — Мы думали, после нового года, — убедившись в том, что бури не последует, признался он. — Дату ещё не выбирали, но… Вообще мы в принципе думали после нового года сказать, но раз уж так вышло…       — Раз уж мужики решили всё за нас, — поправила его Мива, наградив полным укора взглядом, в котором читалось «ну обсуждали же, ну вот что ты сделал-то, а?». — Раз уж так вышло, — продолжила она, поскольку Юсаку продолжал сконфуженно молчать. — То можно и побыстрее. Как насчёт ноября? Тогда я ещё смогу спокойно влезть в любое понравившееся платье.       — Я помогу вы-ы-ыбрать! — загорелась Суйгин. — А ты хочешь традиционное, или те, которые привозят из-за моря, ну, которые запад… ну, необычные?       — Которые необычные…       — О, значит, ты переедешь жить к нам, так? Надо подготовить комнату, которая большая спальня, родительская и… переделать комнату Юсаку под детскую, — принялась загибать пальцы Суйгин. — Вообще много чего подготовить нужно и к самой свадьбе…       — Расслабься, я сам займусь подготовкой к свадьбе, — поспешил охладить её пыл Юсаку.       — Если тебе так хочется, можешь начать планировать свою, — ввернул Шисуи. В комнате повисло гробовое молчание. — К тому моменту, как ты согласишься, как раз определишься, какого цвета салфеточки хочешь, с кружавчиками они будут или без, — невозмутимо закончил он.       Мива расхохоталась.       — А ты я смотрю, от скромности не умрёшь, — отсмеявшись, прокомментировала она. — Что, уже звал её замуж, хотя вы едва ли две недели встречаетесь?       — Позвал в тот же день, а она сказала, что слишком рано, — с наигранно-печальным видом пожаловался Шисуи.       — Можно уже начинать делать ставки на то, когда она согласится? — заинтересовалась Мива.       — Никаких ставок, — осадил её Юсаку.       Суйгин надулась, не сводя с Шисуи недовольного взгляда.       — Пока ты так несерьёзно к этому относишься, «да» ты от меня не услышишь, — в конце концов сказала она, когда молчание уже начало затягиваться.       — Обижаешь. Я максимально серьёзен, — оскорбился Шисуи. — Что мне сделать, чтобы доказать это?       — Хм-м-м, — протянула Суйгин, показательно задумавшись. Юсаку следил за ней с нескрываемым интересом. — Для начала, перестать над этим шутить.       — Но я же не шутил, я жаловался, — вскинул брови Шисуи.       — Добро пожаловать под каблук, — не выдержав, пошутил Юсаку.       — Разве не я должен это говорить? — повернулся к нему Шисуи. — Я таскаюсь за твоей сестрой с четырёх лет!       — А стаж-то не маленький, — расхохотался Юсаку. — Что, уже в четыре года планировал жениться на ней?       — Нет, но уже лет пять точно, — с совершенно серьёзным видом ответил Шисуи.       — И вообще, почему сразу под каблук? — недовольно заметила Мива. — Брак — это взаимовыгодное сотрудничество. Ещё раз так скажешь — и я решу стать матерью-одиночкой.       — Видишь? — указав на неё ладонью, ужаснулся Юсаку. — И это я ещё не женился. Ты точно этого хочешь?       — Точно, — подтвердил Шисуи.       Суйгин возмущённо открыла и закрыла рот. Во взгляде Шисуи читался нескрываемый триумф человека, который был доволен, что получил одобрения брата девушки до того, как эта самая девушка дала своё согласие. Мол, видишь, никаких проблем, только скажи «да». С одной стороны это даже забавляло, с другой — жутко бесило. Просто так спускать такое поведение с рук очень уж не хотелось. Опасно прищурившись, она усмехнулась.       Юсаку поёжился, без труда узнавая этот взгляд.       — О, не волнуйся, дорогой, — елейным голосом протянула она. — Я не забеременею до того, как решу, что готова выйти замуж, так что ты не удостоишься таких угроз.       — Ой-й-й… — виновато заметил Юсаку. — Я не хотел так тебя подставлять…       Шисуи, однако, ничуть не выглядел расстроенным. Возмущённая его выражением лица, Суйгин схватила Миву за руку и утащила её наверх — обсуждать платья.       — Она передумает, — легкомысленно пожал плечами Шисуи, по виду которого легко было определить, что всё, что он сказал ранее, он сказал специально. — Расслабься, она дольше одного дня не бесится. У меня богатый опыт по этой части.       — Но я, похоже, испортил тебе день рождения, — всё ещё выглядя виноватым, сказал Юсаку.       — Именно поэтому она спустится часа через два, или и того меньше, — потянулся он, поднимаясь и кивая в сторону зала. — Мы пока можем обсудить что-нибудь? — предложил Шисуи, окинул взглядом подарки и, сложив коробки одну на другую, постановил. — И подарки пока открою.              — Бесит, бесит, как же бесит, — бормотала Суйгин, поднимаясь наверх. Дойдя до своей комнаты она, наконец, выпустила руку Мивы и, рывком распахнув дверь, метнулась к кровати и, пару раз от души врезав подушке, ещё раз повторила. — Бесит!       — Мне кажется, нет причины так злиться, — предприняла попытку урезонить её Мива. — Это всего лишь глупые шутки, к тому же, у него день рождения...       — О, так ты не поняла, что он сделал, да? — хмыкнув, прервала её Суйгин, ещё раз возмущённо стукнув подушку. — Он воспользовался предложенной темой и только что обрубил мне один путь отступления. Отобрал у меня удобное оправдание в случае, если я захочу отказать! Я теперь не смогу прикрыться Юсаку. Бесит, когда он так делает!       — Оу, — сконфуженно отозвалась Мива, усаживаясь рядом с ней на кровать. — По-моему, если ты ищешь причины для отказа, то ты вовсе не хочешь отказываться.       — Нормальные люди в таком возрасте не женятся! — озвучила свой единственный теперь аргумент Суйгин. — Он невыносим, когда начинает действовать с таким размахом! Так или иначе, он вынудит сделать так, как ему хочется, и не важно, что для этого придётся сделать. Шантаж, подкуп, мягкие уговоры, взятие крепости измором...       — Но что-то же тебе в нём нравится, — неуверенно сказала Мива, принимаясь накручивать на палец локон. Её это перечисление методов воздействия от Шисуи, кажется, забавляло.       — О, мне в нём всё нравится, но когда он так делает, мне хочется его придушить, — кровожадно сообщила Суйгин, снова ударяя несчастную подушку. — Можно подумать, он не сможет жить спокойно, если не загонит меня в угол.       — И часто он загоняет тебя в угол?       — Постоянно, — ответив, Суйгин несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. — Чёрт с ним, он точно знал, что этим меня взбесит, значит, придумал, чем займётся в ближайшие часа два. Хочешь, сходим посмотреть платья? Мне всё равно надо перебеситься, иначе он выкинет что-нибудь ещё, и я не удивлюсь, если в итоге мы сыграем совместные свадьбы. А мне бы этого не хотелось.       — Пошли, — легко согласилась Мива. — Потому что мне тоже не хочется совместную свадьбу, — со смехом добавила она.       Дом они покинули через окно. К счастью, двух часов на выбор платья им должно было хватить, поскольку в Конохе было всего два магазина со свадебными платьями — один с традиционными, другой с теми, которые привозили из-за моря. Наверное, из того же места, что и костюм небезызвестного Гато, Суйгин особо не интересовалась этим, потому что не планировала когда-либо оказываться настолько далеко от Конохи. Этот мир был большим и, честно говоря, страшным, и даже несмотря на то, что она могла себя защитить, тяги к путешествиям она не испытывала. К тому же, путешествия с некоторых пор ассоциировались у неё с минимумом удобств и буднями шиноби, так что единственное, на что она была согласна, это как-нибудь посетить страну Горячих Источников и, собственно, те самые знаменитые целебные горячие источники. Целенаправленно исследовать мир не хотелось — с миссиями ей и так светило рано или поздно везде побывать.       В магазине они пробыли всего час — Мива, увидев одно из платьев, практически влюбилась в него, так что другие смотрела уже постольку-поскольку. Большая часть времени ушла на подгонку платья, которое обещали подшить дня за два. Мива была довольна, Суйгин, настроившаяся на долгий выбор шмоток, не очень, но когда продавщицы предложили и ей присмотреть платье, она из магазина буквально сбежала, даже не подумав о том, что в салоне платья были не только белые, и можно было бы выбрать себе праздничный наряд.       Стоя рядом с магазином и ожидая, пока Мива оформит заказ на подшивку платья, Суйгин глазела по сторонам — на этой улице было множество разнообразных магазинов, так что посмотреть было на что. Стоило, похоже, начинать думать над подарком брату на свадьбу, но, раз уж Мива беременна, можно было, наверное, задарить что-нибудь вроде детской кроватки. С другой стороны, это можно было бы подарить и на рождение ребёнка, она же всё-таки, получается, тётей будет… Мысль застопорилось, стоило ей увидеть Учиху Обито, как ни в чём ни бывало остановившегося рядом с магазином одежды и с нескрываемым интересом разглядывающего витрину. Рядом с ним, сцепив руки за головой, стоял Какаши, насвистывая себе под нос какую-то глупую песенку.       Смотря на Обито, Суйгин почему-то испытала невероятно сильное желание где-нибудь спрятаться. Она глубоко вздохнула и выдохнула — раз уж его выпустили, значит, над ним точно поработали и менталисты, и мастера фуиндзюцу, и, вероятно, Шисуи, раз уж у Обито целых два глаза есть… и Цунаде точно вытащила из него все штыри, которые превращали его в подобие Пейна. Если Хокаге позволил ученику, который чуть не убил его жену и сына, разгуливать на свободе, значит все возможные меры были предприняты. К тому же, он сдал его на руки Какаши… из Какаши адепт Нарутотерапии, конечно, никакой, но в друга он наверняка вцепится изо всех сил.       Она вгляделась в отражение витрины — один глаз у Обито был чёрный, другой серый.       «Неужели ему и шаринган вернули на место?» — нахмурившись, подумала она. — «Нет, конечно, если бы его выпустили в Коноху без него, Учихи точно подняли бы ор до Небес из-за пропажи глаза, но… их можно было бы заткнуть. Неужели ему настолько хорошо промыли мозги, что даже не побоялись такую технику вернуть?.. А что, если внушение Котоаматсуками длится не всю жизнь?..» — пристально следя за тем, как Обито скрывается в магазине одежды, Суйгин кусала губы. — «Нет, конечно, он там в конце Наруто вроде как исправился и даже без жесткой промывки мозгов с помощью гендзюцу и Яманак, но… Как-то всё же боязно… Надо будет спросить у Шисуи…»       Какаши, оставшийся стоять у магазина, обернулся на неё и махнул рукой. Они были знакомы постольку-поскольку и, если честно, никогда и не разговаривали особо, но в лицо друг друга знали. Посомневавшись пару секунд, Суйгин подошла к нему и, поздоровавшись, уточнила:       — Они уверены, что он не опасен?       — Абсолютно, но я у него в качестве пожизненного надзирателя, — кивнул Какаши, взъерошивая волосы и демонстрируя ей свою знаменитую улыбку «одним глазом». — Я предлагал ему вернуть и второй глаз, но он отказался. Сказал, что раз уж отдал его мне тогда, не имеет права забирать сейчас.       — Шаринган так сильно бьёт по тебе, что ты готов добровольно отказаться от него?       — Ещё как, — устало вздохнул Какаши. — Из-за того, что во мне нет крови Учиха, он постоянно активен. Я, конечно, научился с этим жить, но удовольствие ниже среднего.       — Ну, может он ещё передумает, — предприняла слабую попытку подбодрить его Суйгин.       Какаши хмыкнул.       — Ваш Фугаку хотел было забрать его на территорию клана, но, поскольку я иду в качестве бесплатного приложения, дал добро на его жизнь вне вашего квартала, — сказал он. — Так что можешь так пристально на него не смотреть, пересекаться вы будете редко. Правда, он хотел извиниться перед твоей командой, так что я только поэтому тебе и махнул…       — Ну, кто бы сомневался, — скривила губы Суйгин. — Ладно, я выслушаю его извинения, но не потому, что сочувствую его нелёгкой судьбе, а ради Минато-сама. Раз уж он дал ему второй шанс, не мне осуждать его за прошлые поступки.       — Он и сам с этим неплохо справляется, — с благодарностью откликнулся Какаши. — Так что если ты поможешь немного облегчить его совесть…       — Да помогу-помогу, — вздохнув, ещё раз выразила согласие она. — Я представляю, с какой скоростью ехала его крыша после гибели вашей Рин, так что…       Какаши дёрнулся, но сияние от его улыбки нисколько не померкло.       — Он, как минимум, не виноват в том, что его состоянием воспользовались, — закончила она.       — Спасибо, — поблагодарил Какаши.       «Могла ли я предотвратить всё это, если бы рассказала всё Минато до того, как он стал Хокаге? Или, учитывая Третьего и его отношения с Данзо, это не закончилось бы вообще ничем?» — подумала Суйгин.       На самом деле, ей не слишком-то хотелось выслушивать извинения Обито, но, вспоминая недавний разговор с Шикаку-сенсеем, она представила возможное развитие событий, если все, кто остался жив из его «жертв» отнесутся к его попыткам исправить совершённое исключительно с негативом, и поняла, что не слишком-то и перенапряжётся, если выслушает его. Она довольно долго укоряла саму себя в том, что не успела предотвратить трагедии, случившиеся с командой Какаши, хотя знала о них. И произошло это, по сути, из-за её бездействия. Конечно, она не несла ответственность за Зецу или Мадару, но ведь тогда она даже не попыталась что-то изменить. Она вообще узнала о случившемся постфактум.       «Как там говорил Шикаку-сенсей… Бессмысленно винить себя за прошлое, стоит воспринимать случившееся как опыт. Если я не хочу мучиться из-за своего бездействия в будущем, мне стоит как следует думать перед тем, как совершать поступки, затрагивающие чужие судьбы», — молча ожидая возвращения Обито из магазина, перекатываясь с пятки на носок, размышляла Суйгин. — «Вот как сейчас, например. Я могу просто отказаться и уйти — и неизвестно, что после произойдёт, или я могу выполнить просьбу Какаши и выслушать его и потом спокойно сказать самой себе, что я сделала всё, что от меня зависело в тот момент. Я же не могу нести ответственность за чужие поступки, верно? И я не обязана общаться с тем, с кем мне не хочется общаться, да и ответственность за его возвращение в социум повесили на Какаши, так что я не обязана в этом участвовать, если не хочу. А я не хочу. Так что… отсутствие враждебности — всё, на что Обито может рассчитывать с моей стороны, потому что почти смерть Мими я ещё не забыла. И вряд ли когда-нибудь забуду».       Приняв решение, она терпеливо дождалась, пока Обито выйдет из магазина, так же терпеливо выслушала его извинения, которые даже показались ей искренними и, заверив, что не хочет ему за случившееся мстить, ушла домой вместе с Мивой, которая очень удачно вышла из магазина свадебных платьев.       Зашли обратно в дом они по-человечески, через дверь. Сидевшие на диване Шисуи с Юсаку, мирно болтающие о какой-то чепухе, синхронно повернулись на них, стоило им только войти в зал. Мива поспешила поделиться совершённой покупкой, часть оплаты за которую предстояло внести после финальной примерки, а Суйгин, всё ещё переваривая встречу с Обито, на автопилоте пересекла зал и плюхнулась на колени Шисуи.       — Что, уже не злишься? — удивился он, обхватывая её за талию и сдвигая так, чтобы сидеть было удобнее.       — Какой смысл злиться на того, кто даже не чувствует себя виноватым, — проворчала Суйгин, обнимая его за шею и облегчённо выдыхая. Она только сейчас поняла, что во время встречи с Обито — и после неё — была очень сильно напряжена. — Но это не значит, что я забыла то, что ты сделал.       — Конечно, — покладисто согласился Шисуи. — Что-то случилось, пока вы ходили по магазинам? Или тебе просто так понравилось какое-то платье, что ты теперь не знаешь, как сказать, что…       — Я встретила Обито, — чуть сместившись, прошептала Суйгин так, чтобы услышать мог только он.       — Оу.       — Так, думаю, раз такое дело, мы пойдём по делам, — подал голос Юсаку, которому Мива уже закончила пересказывать свой поход по магазинам. Он уже стоял, держа ту за руку. — Не буяньте тут.       — Мы тоже прогуляемся, — тут же сообщил Шисуи, легко поднимаясь на ноги вместе с Суйгин. — Давно хотел сходить к водопаду. Самое время.       — О-о-о, романтика, — понимающе протянула Мива. — Что ж, желаю удачи. Тогда мы остаёмся, потому что я купила один интересный каталог и мне нужно, чтобы ты его посмотрел вместе со мной.       Юсаку покорно опустился обратно на диван, всем своим видом показывая, что готов страдать. Шисуи ушёл шуншином.       — Секретики-и-и, — протянула Мива, гипнотизируя пустой дверной проём.       — У них всю жизнь от меня секреты, — пожал плечами Юсаку. — Впрочем, я думаю, что и ей Шисуи много чего не рассказывает. Я вряд ли знаком с человеком, более скрытным, чем он. Никогда не скажет больше необходимого, никогда не проболтается.       — Правда что ли? — удивилась Мива, растягиваясь на диване.       — Знала бы ты, сколько раз я пытался что-нибудь у него выпытать сверх того, о чём рассказывает Суйгин. Он следит, за тем, что говорит так, как немногие следят.       — А мне показалось, он довольно искренний…       — Часть времени, да, — кивнул Юсаку. — Ещё он обычно расслабляется, когда начинает дразнить мою сестру, но мы сидели с ним час. Он рассказал мне о том, что недавно произошло на границе с Суной. Команда моей сестры пострадала от Кири, но сама Суйгин не сказала об этом ни слова.       — А он тогда почему рассказал?       — Сказал, что она вряд ли поднимет эту тему в ближайшее время, или вообще когда-нибудь, и попросил приглядывать за ней, когда я дома. Наверное, случившееся сильно по ней ударило, и он беспокоится, но как я не пытался узнать что-то свыше нескольких весьма скудных подробностей, у меня ничего не вышло, — пожаловался Юсаку. — А ведь я задавал разные наводящие вопросы и пытался его подловить, но он, хоть и разворачивал подарки, так и не сказал ничего нового, отвечая при этом разными словами. С Шисуи очень сложно иметь дело.       — Нда-а-а, — протянула Мива, приглаживая растрепавшиеся волосы. — Теперь понятно, почему она так бесилась и была уверена в том, что он специально сегодня довёл ситуацию до.. ну, — она неопределённо махнула рукой.       — О да, я вообще удивлён, что она способна выносить его столько лет. Нет, Шисуи неплохой парень, и общаться с ним довольно просто, но если пытаешься влезть за какую-то определённую границу, то наткнёшься на стену. Думаю, многие довольно быстро замечают это и не особо пытаются навязываться к нему в друзья. Шисуи может казаться добрым, общительным и приятным, у него много знакомых, но…       — На самом деле он довольно суровый, да? — хихикнула Мива. — Это даже как-то грустно…Ну, когда друзей мало.       — Ну, счастье не в количестве, а в качестве, — Юсаку махнул рукой. — Моей сестре он явно рассказывает больше, чем другим. Она тоже рассказывает ему больше, чем мне.       — И что, тебе даже не обидно? — вскинула брови Мива, переворачиваясь на живот и подпирая подбородок руками.       — Ну, я ведь ей тоже много чего не рассказываю, так что это нормально, — пожал плечами Юсаку. — Наши отношения и без того достаточно прекрасные для такой разницы в возрасте. К тому же, Шисуи, по сути, тоже рос на моих глазах, так что… то, что они решили быть вместе, меня даже успокаивает.       — Кстати да, а почему это счастье не в количестве? — пресытившись обсуждением чужой личной жизни, перевела тему Мива. — Я хочу двадцать пять детей!       — Любимая, одного-двух тебе будет более чем достаточно, мы ведь уже говорили об этом… — беспомощно откликнулся Юсаку. — Если тебе так хочется возиться с таким количеством детей, устройся наставником в Академию? Один класс — как раз почти двадцать пять человек.       — Но я хочу двадцать пять детей от тебя, я хочу много маленьких Юсаку… — обиженно надула губы Мива. — Я воспитаю их по твоему образу и подобию и осчастливлю множество женщин мира…       — Ладно, я просто подожду, пока ты родишь и изменишь своё мнение по этому поводу… — устало вздохнул он и едва слышно добавил. — Я надеюсь, это будет девочка…              Шум воды у водопада был совсем не похож на то, как шумела вода в реке. Суйгин сидела на краю обрыва, обняв Шисуи поперёк живота и прижимаясь щекой к его плечу. Тот, положив руку ей на талию, задумчиво разглядывал падающую вниз воду, бликующую в свете солнца. День был в самом разгаре, так что было довольно тепло. К тому же, зимы в Конохе как таковой не было, так что и осенью не слишком-то холодало, поэтому можно было позволить себе посидеть на скале, не беспокоясь о здоровье. Да и шиноби от таких пустяков не простужались никогда.       — Ты испугалась или разозлилась? — спросил Шисуи.       — Думаю, я просто не хочу с ним пересекаться, — равнодушно откликнулась Суйгин. — Тебя просили использовать на нём технику?       — Да, я пошёл навстречу Хокаге. Всё-таки это его ученик, так что я могу понять его нежелание… запирать его в тюрьме или убивать. Учитывая его прошлое, а также способности, разумнее будет использовать его как шиноби Конохи.       — Да-а-а, в твоём подходе я не сомневалась. Давай не будем больше сегодня об Обито, — Суйгин чуть передвинулась, оттянула немного в сторону ворот его футболки и ласково прикоснулась губами к шее. Шисуи вздрогнул, левой рукой перехватил её руку и довольно ощутимо сжал её.       — Ты… — он сглотнул.       — Извинения за мои психи в твой день рождения, — со смехом сказала она, ещё раз прикасаясь губами. — В шею я тебя ещё не целовала… Хотя ты, определённо, заслуживаешь порки…       — Порки? — прикрыв глаза, вяло уточнил Шисуи, чуть склоняя голову на бок. Он выпустил её руку и вцепился пальцами в небольшой выступ скалы.       — Да-а-а, — продолжая мягко целовать его шею, ответила Суйгин. — Потому что иногда ты просто невыносим.       — Я знаю, — судорожно вздохнул Шисуи. — Но ты сама подкинула мне эту идею.       — Почему ты так торопишься? — прервав поцелуи, она дразняще провела пальцами по его шее и, взяв за подбородок, вынудила повернуться так, чтобы она могла заглянуть в глаза. — Ты что, боишься, что я от тебя убегу?       — Попробуй, — со сдавленным смешком отозвался Шисуи.       — Ну раз так в себе уверен, успокойся. Нам некуда торопиться, — она легко провела кончиком указательного пальца по его нижней губе. — Пожалуйста, перестань загонять меня в угол хотя бы в этом вопросе.       — Я попробую, — со вздохом пообещал Шисуи. — Но это будет сложно. Разве не ты говорила мне, что все девчонки хотят замуж, и ты ничем не отличаешься? Почему тогда так реагируешь, если хочешь?       «Вспомни ещё то, что я в четыре говорила, давай», — мысленно проворчала она.       — Успокойся, — Суйгин постучала его пальцем по носу. — Ты же не старейшина клана Хьюга, в конце-то концов. Сейчас нет войны, мы живём в относительно спокойное время. Обито не выскочит из-за угла, Зецу где-то спрятался. Нет нужды торопиться.       — Мне просто хочется получить внятный ответ.       — Ну так подожди пару лет, спроси ещё раз, и получишь. Дай мне время привыкнуть ко всему этому, — снова уткнувшись лбом в его плечо, попросила Суйгин. — Я слишком долго жила мыслями об апокалипсисе. Мне правда нелегко перестраивать их в другом направлении, мне всё кажется, что я занимаюсь чем-то не тем, что попусту трачу время… хотя это не так. Думаю, я всё ещё не до конца отошла от всего произошедшего. Но я стараюсь, правда. К тому же Шикаку-сенсей мне немного помог…       — Именно поэтому, кстати, я потребовал, чтобы Хокаге больше не задействовал тебя в чистке клана. У Итачи получится лучше, если потребуется ещё один человек.       — В смысле? — Суйгин вскинула голову.       — Ты не способна вынести этого, и ты сама это прекрасно понимаешь. Но, поскольку ты упрямая не к месту, я просто решил всё за тебя на этот раз. Хочешь быть шиноби на службе деревни — будь, хочешь убивать врагов деревни — убивай, но во внутренние конфликты настолько глубоко не лезь. Я уже видел, чем всё это может закончиться. Эта работа не для тебя.       — Ты променял промывку мозгов Обито на мою изоляцию от чистки клана, — тут же озвучила пришедшую на ум догадку Суйгин.       — Променял, — не стал отрицать Шисуи. — Но не то что бы Хокаге нужно было что-то, чтобы запретить тебе делать это. Он сам прекрасно понимает, что ты не для этой работы. Думаю, он и так не собирался больше использовать тебя в этом. Я просто ускорил процесс принятия решения. Так что мы оба получили то, что хотели.       — Ты не-вы-но-сим, — по слогам сообщила Суйгин, обречённо вздохнув. — Ладно. Я даже не буду обижаться на это, потому что я согласна с тобой. На этот раз.       — Извини, но и дядя, и твой отец, оба не раз повторяли, что мужчины нужны для того, чтобы решать проблемы женщин. Так что я просто был хорошим учеником, — солнечно улыбнувшись, отрапортовал Шисуи. — И решил проблему. Потому что это действительно была проблема, с которой самостоятельно ты не справилась бы.       Услышав подобное признание, Суйгин ощутила смущение. Она даже не чувствовала злости — Шисуи был прав в каждом слове. Она действительно могла бы закопаться только глубже, но никак не выбраться из той ямы, в которую очень настойчиво пыталась занырнуть. По его выражению лица легко было сказать, что он, не раздумывая, совершит подобный поступок ещё раз, если посчитает нужным. Это… утешало. Когда есть человек, способный в случае чего достать тебя со дна, жизнь в этом мире не казалась такой уж страшной.       — Но ты не мог бы хотя бы советоваться со мной прежде, чем вытворять такое? — не слишком-то натурально нахмурившись, попросила она. — Это ведь всё-таки меня касается.       — Если ты будешь в адеквате, то конечно, — легко согласился Шисуи. — Если нет, то извини. Я сделаю, как посчитаю нужным.       Суйгин закусила губу. Она хотела было возмутиться, но потом вспомнила во что начала скатываться после похода по души Инаби и Яширо, и от души с ним согласилась. То, как она себя вела, очевидно, нельзя было назвать адекватным даже в горячечном бреду. Попытка поучаствовать в уничтожении неугодных явно добавила дыр в её и без того протекающую в тот момент крышу.       — Будто бы ты не поступила бы также со мной, если бы потребовалось, — добавил он, без труда заметив её сомнения.       — Ладно. Поступила бы, — признала она. Хотя ситуацию, в которой ей придётся так поступить, было довольно сложно представить — Шисуи производил впечатление человека, у которого всё и всегда под контролем.       — Ну, вот и всё, — подвёл итог разговору он.              Некоторое время не происходило ничего из ряда вон выходящего — она, вместе с Мими и Хидэо сходила на несколько довольно обычных миссий, не таких уж и сложных. На одной из них с ними даже был Шикаку-сенсей. Хидэо на новость о том, что они с Шисуи начали встречаться среагировал чуть меньше, чем никак: он их поздравил, весьма сухо, после чего Мими сжалился и скостил проигрыш, срок с полугода обедов уменьшился до месяца.       Она отпраздновала свой четырнадцатый день рождения, с ностальгией вспомнила бумажную волокиту с получением первого паспорта — здесь она считалась взрослой уже после получения повязки генина, а это случилось ещё в девять лет. Юсаку носился с Мивой так, будто та была хрустальной, и совсем не радовался повышению до токубетсу джонина разведки. Жизнь возвращалась в привычную колею.       Они довольно шумно отпраздновали свадьбу Юсаку, переоборудовали две спальни, и Мива перебралась жить к ним в дом. Суйгин искренне радовалась за брата и ждала пополнения в их небольшой семье не меньше них — хотя, конечно, маленький ребёнок в доме был сопряжён с некоторыми неудобствами, но она всегда могла напроситься переночевать к Шисуи, если станет совсем уж невмоготу. К тому же, до рождения ребёнка было ещё довольно далеко — почти шесть месяцев. Было время, чтобы привыкнуть к тому, что в доме теперь живёт ещё один человек. Отца Мива, как и многие, потеряла на войне, а мать её была ирьенином в госпитале, так что у будущей малявки была хотя бы одна бабушка. Это утешало.       После возращения с одной из миссий она постфактум узнала о том, что Учиха Фугаку больше не представляет никакой угрозы. Они тогда снова сидели у водопада, хотя в декабре у воды было уже довольно холодно, свесив ноги со скалы и соприкасаясь плечами.       — Может, это и бесчеловечно, — развёл руками Шисуи, сообщив ей эту новость. — Но он — отец Итачи, так что Хокаге позволил, и я дал ему выбор. Умереть за измену и попытку организации восстания против деревни, или пересмотреть своё мнение, подвергнуться воздействию моей техники и жить ради семьи, больше не помышляя о восстании.       — И… он согласился на промывку мозгов?       — Я так понял, он давно подозревал, но подозревал он тебя, а не меня. Мой визит к нему домой около полуночи стал неожиданностью, — хмыкнул Шисуи. — Это так забавно. Я выкосил почти тридцать человек, а за руку пытались ловить тебя.       — Он даже не сопротивлялся?       — Вообще, нет. Я знаю, что ты о нём невысокого мнения, но свою семью он любит, хоть и не особо умеет с ней взаимодействовать. Он согласился с мыслью, что негоже оставлять сыновей без отца из-за амбиций. К тому же, его личность никто не изменял. Он потерял только возможность участвовать в восстании, и остался собой. Дёшево отделался, — резюмировал Шисуи.       — Как твоё зрение? — обеспокоенно поинтересовалась Суйгин, прикасаясь к его руке.       — Я переживу эти незначительные потери куда легче, чем Итачи с Саске потерю отца. В сумме, я использовал эту технику всего шесть раз. Четыре для Хокаге, два — ещё на войне. До слепоты пока далеко, не переживай, — утешил её Шисуи, привычно укладывая голову к ней на колени. В последнее время он часто стал делать так.       — Что ж… я рада за них, — вздохнула она, поглаживая парня по голове.       Из-за того что его волосы были вьющимися, они были довольно мягкими, так что Суйгин нравилось так делать. Можно сказать, они поменялись местами — раньше в основном Шисуи запускал пальцы в её волосы. Вообще, в последнее время и Хидэо и Мими перестали покушаться на её волосы, так что она, чувствуя некоторое облегчение, большую часть времени ходила, не заплетаясь.       — На пару людей с моральными травмами меньше, — зевнув, заметил Шисуи, обнимая её колени.       — Ты уверен, что хочешь спать здесь? — уточнила Суйгин. — На улице довольно прохладно. Мы могли бы пойти в дом.       — Шум падающей воды успокаивает, — признался он. — Да и от такого я не заболею.       — Как скажешь, — легко согласилась она.       Когда Шисуи перестал донимать её по поводу свадьбы, встречаться с ним стало намного легче. Во всяком случае, она больше не чувствовала, будто её неизвестно зачем пытаются загнать в угол. Нет, она, конечно, думала о том, чтобы выйти за него замуж, но не так же быстро? Существовало ещё множество проблем, с которыми нужно было разобраться прежде, чем строить счастливую семейную жизнь. Да и просто гулять вместе, и проводить время было не так уж и плохо, и жить вместе для этого было не обязательно. К тому же она предполагала, что Юсаку с Мивой могла понадобиться помощь, так что и поэтому возможный переезд в ближайшее время не рассматривала. Да и торопиться им действительно было некуда.       Ситуация в клане Учиха постепенно нормализовалась. Конечно, клан лишился нескольких достаточно способных бойцов, и около трёх десятков посредственных, да и их общая численность насчитывала едва ли семь десятков, включая стариков и детей, но это было уже намного лучше, чем один-единственный Саске в будущем.       Поскольку Фугаку, в принципе, большую часть времени занимал позицию «восстание одобряю, но лично никого не агитирую, высказывайтесь сами, друзья мои», никто не удивился, что после смерти Инаби и Яширо разговоры о восстании начали постепенно сходить на нет. Конечно, люди предполагали, что смерти некоторых соклановцев были не такими уж и простыми, заверять их в том, что Коноха ни о чём не знала было бессмысленно, так что вину свалили на Данзо и его тайную организацию, которая выпиливала всех неугодных со своей точки зрения. Учитывая, что Шисуи всё ещё работал на Корень, они даже ни словом не соврали. Минато при таком раскладе как был Хокаге с довольно широкими взглядами в глазах клана Учиха, так им и остался. Остатки старшего поколения о Данзо знали не понаслышке, так что разговоры о восстании было решено похоронить глубоко в сердцах, иначе «так и до резни недалеко», сказали они. Пускать весь клан под нож ради сомнительной возможности урвать больше власти было бы просто идиотским поступком, раз уж Данзо «уже заметил слишком уж смелые идеи и ударил на упреждение». К тому же то, что политика руководства по отношению к клану Учиха начала выправляться играло свою роль.       Оставшиеся сторонники восстания сначала попробовали было возмутиться, упирая на то, что раз уж их уже начали убивать медлить дальше нельзя — так могут убить и всех, но их было меньшинство, немногочисленные старики настаивали, чтобы молодёжь остудила голову, Фугаку придерживался своей излюбленной позиции «моя хата с краю, решаем голосом большинства». Через несколько дней на следующее утро один из самых говорливых был найден мёртвым в собственной постели, с очень трогательной предсмертной запиской, в которой просил не винить никого, поскольку это было его искупление за грехи перед деревней. Учитывая то, что Шисуи в тот момент в Конохе не было, это мог сделать только Итачи, поскольку АНБУ по приказу Минато на территории кланов ради слежки не заходили — им для этого вполне хватало вышек. Да и выглядело самоубийство действительно как самоубийство, следов проникновения посторонних на территорию клана найти так и не смогли, так что все, кто ещё подумывал о восстании, предпочли резко изменить своё мнение.       Старики настаивали, что это было дело рук Данзо и в итоге эту смерть расценили как последнее предупреждение и жест доброй воли с его стороны, прозрачно намекающий на то, что случится со всеми Учиха, если они не одумаются. На общем собрании клана было решено его имя без надобности не произносить, чтобы лишний раз не привлекать к себе нежелательное внимание, и Фугаку постановил, что затея с восстанием всё-таки была провальной изначально.       На этой радостной ноте они встретили Новый год. Проблема клана Учиха была решена малой кровью, и это действительно было прекрасно. Бдительность, конечно, терять не собирались, поскольку некоторые наверняка затаили обиду на руководство — в частности, на Данзо — но тех, кто понимал, что они зарвались, получили по заслугам, и даже дёшево отделались, также было предостаточно. Оставалось надеяться, что Минато воспользуется сложившейся ситуацией с максимальной пользой.       После празднования Нового Года Хидэо, наконец, познакомил их со своей невестой. Это была невысокая, как и Суйгин, девушка, одетая как типичная Хьюга, за исключением чокера на шее. Аксессуар, ассоциирующийся с ошейником для девушки из этого клана, с точки зрения Суйгин, был довольно странным выбором. У Каори были собранные в низкий хвост каштановые волосы, длиной до лопаток, довольно приветливое выражение лица и, естественно, прекрасные лавандовые глаза без зрачков.       Пригласил её Хидэо, как и обещал на вечерние посиделки домой к Суйгин и, поскольку её маленькая комната не могла вместить их всех, свой салон красоты они развернули в зале. Мива, оценив количество косметики, картинно погладила немного увеличившийся живот, объявила, что собирается почитать книгу и, попросив, чтобы её не беспокоили, свалила наверх, предоставив весь первый этаж в их распоряжение.       Первое время Суйгин чувствовала себя несколько неловко, потому что Каори глазела на неё практически безотрывно, практически ничего при этом не говоря, но, когда заявился припозднившийся Шисуи с целым пакетом данго и бесцеремонно пересадил её к себе на колени, оттаяла.       — Вам не кажется немного нечестным то, что Хидэо привёл меня, Суйгин — его, а Мими один? — спросила она, помахивая шпажкой от данго.       — В смысле — один? — оскорбился Мими. — Кинмару со мной!       Развалившийся за диваном Кинмару вяло вильнул хвостом, предпочитая не высовываться, чтобы случайно не перемазаться в какой-нибудь пахучей масочке.       — Нет, я имела в виду, что тебе тоже стоит завести девушку…       — Девушка же не зверёк, чтобы её заводить, — отмахнулся Мими. — А вообще, вот почему ты не пацан, а? — кинув в Суйгин баночку с кремом, возмутился он. — Организовали бы клуб без баб, собирались бы только командой до конца жизни, ляпота!       — Мы и так будем собираться командой до конца жизни, так что, какая разница, какого я пола? — фыркнула Суйгин, возвращая ему баночку и довольно метко попадая ею по лбу. Раздался чавкающий звук — на лице Мими уже была размазана масочка.       — Он так тонко намекнул, что хотел бы, чтобы я был девчонкой, тогда он мог бы закрыть мне вход в ваш мужской клуб и никогда меня не видеть, — заметил Шисуи, уворачиваясь от попытки Суйгин намазать на него нечто розовое, пахнущее цветочками. — Я же просил, — возмутился он.       — Ты отбиваешься от коллектива-а-а, — протянул Хидэо.       — Нет, я просто не хочу есть сладости с косметикой, можно я сначала поем, а потом ты будешь надо мной издеваться? — попросил Шисуи, перехватывая руку Суйгин так, чтобы она не смогла его испачкать даже если бы очень захотела. — Потом я посижу смирно, раз тебе так хочется.       — Ладно, — сдалась Суйгин, переставая вырываться. — Жуй быстрее.       — Когда у твоего брата родится ребёнок, наверное, будем собираться у Мими, — задумчиво сообщил Хидэо. — А то будем мешаться под ногами.       — Интере-есно, а меня ты спросить не хочешь?       — Так ты ж не откажешься, смысл тратить время?       — Может, мы разок наведаемся к тебе домой?       — Боюсь, от такого зрелища члены нашего клана поседеют раньше времени, а старейшины и вовсе сыграют в ящик, — пошутила Каори, вклиниваясь в перебранку. И Мими, и Хидэо синхронно обернулись на неё, причём у Мими было такое выражение лица, будто бы он увидел нечто невообразимое.       — Она умеет шутить, — констатировал он. — Ты так долго нам её не показывал, потому что учил шутить?       — Ты намекаешь на то, что у Хьюг нет чувства юмора? — вскинула брови Каори, потом сделала вид, что вспомнила нечто важное и щёлкнула пальцами. — Ах, да, некоторым из нас ведь выжигают часть мозга, вот вам и кажется, что мы неполноценные…. Попахивает дискриминацией, да?       — Она в клане также шутит? — вскинул брови Шисуи.       — Нет, иначе её бы родители из дома не выпускали, — равнодушно пожал плечами Хидэо. — Но я вам говорил, что она не так плоха, как могло показаться в начале.       — Главное, что ты доволен, — миролюбиво заметила Суйгин.       — Ещё бы он был не доволен, — возмущённо проворчала Каори. — Никто в нашем клане больше не способен его терпеть. Вот уж кто всё время рубит правду матку, не взирая на то, к месту это или нет. Старейшины его терпеть не могут, был бы чуть менее способным — вылетел бы в побочную ветвь.       — А ты бунта-а-арь, — присвистнул Мими, с блаженным выражением на лице принимаясь размазывать масочку по волосам. — Когда собирался рассказать нам о своих внутриклановых войнах?       — Никогда, — очень многословно ответил Хидэо, затыкая Каори рот шпажкой данго. — Это же внутриклановые войны. Учихи вот нам ничего не рассказывают, хотя только слепой не заметил бы, как проредел их клан.       — Ну, это же внутриклановые войны, — передразнил его Шисуи, предлагая Суйгин своровать у него шарик данго. Та поспешно воспользовалась предложением, поскольку руки её были перемазаны косметикой.       — Хорошо быть Инузукой, — резюмировал Мими, потягиваясь. — У нас нет никаких войн.       — Да, у вас просто бешеные женщины, — хмыкнула Каори.       — А то ты прям такая благовоспитанная девица, я не могу, — закатил глаза Мими. — Научилась делать морду тяпкой, и всё, думаешь, всех провела?       — Я ещё умею многозначительно молчать, — ничуть не обиделась Каори. — Очень полезный навык для выживания в моём клане. И почему это сразу тяпкой?       — Кирпичом? — предложила альтернативу Суйгин.       — У вас у всех со вкусом плохо? — удивилась Каори.       — У Хидэо хорошо, он помогает нам с Мими платья выбирать, — не подумав, ляпнула Суйгин.       — Шмотки, в платьях я не хожу, — фыркнул тот. — И потом, советы я его не слушаю.       — Он уже два года как даёт тебе противоположные.       — Ах, вот значит как, это подстава! — нашарив позади себя диванную подушку, он швырнул ту в Хидэо.       Хидэо невозмутимо поймал подушку и отправил её обратно. Шисуи мирно поедал данго, наслаждаясь представлением.       — Завтра же начну щеголять по Конохе в майке-сетке и олимпийке нараспашку!       — Трусы надеть не забудь, — участливо посоветовал Хидэо.       Суйгин была очень рада тому, что мрачные прогнозы знакомой из Суны не оправдались и их маленький салон красоты не стал камнем преткновения в общении с невестой Хидэо. Ни о какой дружбе, конечно, речи пока не шло, но она вела себя довольно прилично, ссор не затевала и, в целом, производила неплохое впечатление. Она даже немного шутила, пусть и весьма своеобразно и на тему своего клана. Судя по всему, быть достойной и правильной дочерью клана Хьюга ей не очень-то нравилось, так что в качестве невесты Хидэо получил всё-таки человека, а не бездушную куклу, считающую, что её единственное предназначение — родить и воспитать детей. Суйгин видела несколько таких девчонок из побочной ветви — тихие, молчаливые, печальные. Точь-в-точь маленькая Хината, только в несколько раз старше. Немногие женщины среди Хьюг долго служили в качестве шиноби, поскольку их старейшины считали, что предназначение мужчин — защищать честь клана, а женщин — хранить семейный очаг. При таком раскладе не было ничего удивительного в том, что Хиаши был разочарован в Хинате. Мало того, что у него родилось две девчонки, что их старейшины-сексисты вряд ли восприняли адекватно, так ещё и старшая, которой предстояло стать наследницей клана, была слишком уж робкой. Удивительно, что Хинате в каноне так и не налепили на лоб печать с такими-то порядками — видимо, дочь он всё-таки любил, хоть и сосредоточил всё внимание на младшей. Мужика можно было понять — при таких-то внутренних порядках, если бы и младшая оказалась слабачкой, страшно было бы представить, что начало бы в их клане твориться.       Думая о Хьюгах, она очень жалела и Неджи, и Хинату, но идей, как помочь им разобраться с тем, что творится в их клане, пока не было. Вряд ли «прибить старейшин клана Хьюга» всерьёз можно было рассматривать за идею. Да и потом она, будучи Учихой, не имела права сунуть в это свой нос, иначе подставила бы свой клан. Не для того они с Шисуи столько лет бились над проблемой Учих, чтобы похерить всё ради сиюминутного желания помочь Неджи и Хинате.       «Я не могу спасти всех», — удручённо думала Суйгин. — «Но как же хочется это сделать… Впрочем, пока они живы, они вполне могут разобраться со своими проблемами самостоятельно… если дать им пинка. Нужно только подумать о том, какой пинок им дать…»              Как оказалось, Минато все эти годы не просто отслеживал информацию, курсирующую на чёрном рынке, а отслеживал её с целью перехватить остатки клана Узумаки, которые наверняка могли всплыть там рано или поздно. К тому же, шпионская сеть Конохи также отслеживала все слухи и цеплялась за любую информацию, в которой фигурировали люди с красными волосами. Хокаге был серьёзно настроен забрать всех этих людей в деревню, поскольку не хотел бросать их на произвол судьбы, и очень сетовал на то, что даже при живой Кушине члены клана Узумаки не слишком-то рвались в Коноху, будто действительно верили, что спрятавшись в каких-нибудь захудалых деревушках смогут жить спокойно, вдали от мира шиноби.       Так что… Следующей проблемой, с которой Суйгин необходимо было разобраться, была проблема клана Узумаки, поскольку, вызвав её к себе в кабинет, Минато сообщил, что отныне — остатки водоворота её работа. Дело достаточно громкое и, при правильном подходе, она как раз сможет засветиться в том свете, в котором Конохе и нужно.       Суйгин была только рада помочь остатком клана Узумаки, поскольку жизнь в Конохе при Минато была явно безопаснее, чем за её пределами с возможностью угодить в лапы Орочимару и ему подобным сумасшедшим учённым калибром поменьше.       — Нам поступила информация о нескольких детях, предположительно, Узумаки, которых собираются продать через три дня на чёрном рынке. Я не могу отдать эту миссию под юрисдикцию АНБУ, члены клана Узумаки должны войти в Коноху официально. Так что эта миссия твоя, — сказал Минато тоном «ты же понимаешь почему, да?».       Для джонинов подобная миссия была мелковата, для чунинов — самое то. В конце концов, по официальному заданию они должны были просто прийти, выиграть аукцион и уйти — именно так чёрный рынок и работал. На столе у Хокаге лежал свиток, в котором была запечатана немаленькая сумма денег. Вряд ли старейшины одобрили бы подобное финансирование, так что задание обещало быть очень интересным.       — Забери детей, — продолжил тем временем Минато. — Устрани покупателей и продавцов, кем бы они ни были. Мы рассматриваем торговлю этими детьми — как вызов Конохе, которая является давним союзником Узушио. Деньги — просто прикрытие, чтобы ты могла спокойно войти на чёрный рынок.       — Я отправляюсь на эту миссию одна?       — Нет, с командой. Хьюга и Инузука идут с тобой, но, сама понимаешь, большую часть людей необходимо устранить тебе. На подхвате на крайний случай будет команда АНБУ под командованием Тензо, но я хотел бы, чтобы ты выполнила миссию, не привлекая их.       — Поняла, — кивнула Суйгин, забирая свиток.       — В нашей деревне не осталось членов клана Узумаки, помимо Кушины, поскольку все они погибли в день рождения Наруто. И, поскольку они сами не могут спасти своих детей, Коноха обязана сделать это за них. Так что рассчитываю на тебя.       — Не беспокойтесь, Минато-сама, я сделаю всё, чтобы вытащить оттуда детей, — заверила Суйгин и, коротко поклонившись, вышла.       Вот и началось обещанное «продвижение по службе». Шумиха на чёрном рынке не останется незамеченной. Люди, торгующие детьми, заслуживали самого сурового наказания из всех возможных.       Чтобы добраться до места, на котором в этот раз должен был расположиться чёрный рынок, необходимо было выдвигаться немедленно, так что она, поспешно сообщив сокомандникам, торопливо собрала все необходимые вещи. У ворот она ожидала их около пяти минут, и за это время успела почувствовать напряжение. Это была первая официальная миссия по устранению, в которой её, к тому же, назначали капитаном, потому что иначе задание из рук Хокаге получал бы кто-нибудь другой. Это… немного пугало, но волнение было хорошим знаком. Суйгин боялась, что, столкнувшись с необходимостью убивать снова ощутит ту жуткую апатию.       На чёрный рынок они добрались тик-в-тик к назначенной дате, и место это было довольно таки неприятное. Здесь, как и положено, собирался всякий сброд. Все «ларьки», а также клетки представляли из себя наспех сколоченные деревянные сооружения, которые разломают сразу же, едва наступит рассвет следующего дня, и все продавцы, покупатели и товар бесследно исчезнут до следующего раза, рассосавшись по своим норам.       Суйгин никак не ожидала, что продавцом Узумаки окажется небезызвестный Какузу. Трое несчастного вида пацанов, а также женщина с трёхлетней девочкой. Времени колебаться, ужасаться, придумывать планы попросту не было.       Мими и Хидэо остановились поодаль, оглядываясь. Угол обзора был у них непривычный, поскольку на эту миссию Суйгин захватила пару типовых масок АНБУ, чтобы они не светили своими лицами почём зря в таком месте. Это ей было приказано торгануть лицом ради Конохи, а не им, и подставлять их было бы жестоко.       В округе деревянной клетки прохаживалось несколько мужчин, по всей видимости, нанятых Какузу в качестве отвлечения внимания и пускания пыли в глаза тем, кто решит поторговаться за его товар. Мужики, в большинстве своём, изображали не то охрану, не то заинтересованных покупателей — а может, и на самом деле ими были — приглядываться они не стали, обменявшись короткими условными знаками.       Какузу был человеком, которого она предпочла бы не видеть в будущем этого мира, учитывая его милую хобби-охоту за головами и то, что Акацук в привычном понимании здесь не было, а значит и предсказать, чем в будущем займётся эта во всех отношениях опасная личность, было нереально.       «Что ж, прости, Шисуи, но, похоже, я буду часто использовать свои глаза», — подумала она. — «Нет смысла устраивать переполох, подставлять товарищей и АНБУ, когда я могу решить проблему тихо».       — Мило, — прокомментировала Суйгин, приблизившись к клетке, в которой жались друг другу дети. Её сердце сжималось только от одного их вида. — И сколько берёшь за остатки Водоворота?       Какузу обернулся на неё с хищной улыбкой.       — Я смотрю, Коноха совсем зелёных детишек посылает в злачные места, что они даже протектор спрятать не додумаются…       Суйгин подняла на него взгляд. Это были последние слова, которые Какузу сказал в этой жизни. Хотя у него, потенциально, могло бы получиться преодолеть гендзюцу мангекё шарингана, если бы она не знала о том, сколько у него на самом деле сердец. Сначала она снесла ему голову, потом методично изрешетила с помощью саев тело, ориентируясь на странные потоки чакры, ко множеству сердец, благо шаринган позволял, и, в завершении, выхватила из соседнего лотка катану, которой, не сильно заморачиваясь, буквально расчленила всё его туловище.       Окровавленные сердца легли к её ногам влажной красной кучкой. Они всё ещё сокращались, когда она подняла взгляд красных глаз на окружающих.       Всё произошло настолько быстро, что даже мужчины, ходившие до этого момента вокруг клетки с Узумаки, не успели дёрнуться и побежать. В следующее мгновение они уже остервенело убивали друг друга, пока Суйгин небрежно вытирала руки от крови. Надо отдать должное остальным продавцам — они даже не шелохнулись.       Очень хотелось посмотреться в зеркало — в то, что она так легко убила такого человека, как Какузу, не верилось, но тело у её ног было лучшим доказательством. Очень хотелось забиться в угол и переварить там свой поступок, но она не могла этого сделать. Куча людей, находившихся на чёрном рынке, сейчас замерло в ожидании.       — Надо думать, у вас тут такое часто, — неторопливо оглядывая рынок, заметила она, оставив в глазах обычный шаринган, чтобы как можно меньше светить изменившимся рисунком.       Непримечательной наружности мужик, у которого она стащила катану с прилавка, кивнул, скрестив руки на груди.       — За меч платить будешь?       — Заплачу, конечно, — согласилась Суйгин, не желая идти на конфликт на пустом месте, после чего, вспоминая наказ Минато, обернулась на него с довольно кровожадной улыбкой. — Как насчёт того, что я оставлю тебе твою жизнь вместе с этим мечом? Достойная плата?       Хидэо с Мими, не теряя зря времени, разламывали на клетке замок — обычный, к слову. Она, чувствуя отвращение к самой себе, продолжала улыбаться — сейчас от её актёрской игры в конченную Учиху, которая собирается порешить здесь всех присутствующих, зависел успех миссии. Она готовилась к чему-то подобному три дня. Она не могла облажаться сейчас только потому, что происходящее вызывало у неё отвращение.       — Ну как откажешь такой девке, — зубасто оскалившись, хохотнул мужик. — Меч, детка, хоть оботри.       Позади неё кто-то появился, но она не стала дёргаться, сделав вид, будто не обратила внимание.       — Не вопрос, — небрежно вытерев катану о штаны Какузу, Суйгин вернула ту на прилавок. — Передайте своим: все, кто смеют тянуть лапы к остаткам Узушио, умрут. В ваших интересах доставлять найденный «товар» сразу в Коноху, иначе в следующий раз я выкошу всех, кого найду на стоянке, а не только продавца и сброд, рядом ошивающийся.       — Устроители чёрного рынка приняли к сведению подаренную вами информацию, — раздался гладкий, шелестящий голос позади неё. — Мне, как одному из устроителей, оч-ч-чень любопытно узнать, кто почтил нас своим присутствием…       Суйгин сначала запечатала тело Какузу в свиток, после чего неторопливо развернулась к голосу.       Говорившим оказался высокий, бледный мужчина с тонкими чертами лица. Впечатление он производил отталкивающее, и дело было даже не в его мертвенно-бледной коже или пепельных волосах, а в пустых глазах. Зрачка не было. Свет от его глаз не отражался. Мерзость, одним словом.       — Мир знает меня как Укротительницу Биджу, вы можете звать также, — пожав плечами, сообщила Суйгин.       Что ж, Минато хотел, чтобы её имя разлетелось по всем странам. Никто не разнесёт его быстрее, чем эти, после быстрой и кровавой расправы над Какузу.       — Мы запомним, — заверил мужчина, не сводя взгляда с шарингана в её глазах.       — Детей я забираю и ухожу. Как я уже сказала, когда дело касается Узумаки, Коноха рассматривает ваши действия как объявление войны. Пока вы соблюдаете правила, Коноха не вмешивается в ваши дела. Это предупреждение было первым и последним.       — Мы учтём, — склонив голову на бок, вновь заверил мужчина. — Не хотите приобрести телегу, чтобы перевозить детей было сподручнее?       Переведя взгляд на измученных детей, едва стоящих на ногах, Суйгин пришла к выводу что да, телега бы им не помешала. Как и какое-нибудь зверьё, которое эту телегу будет тащить.       Бледный мужчина с видом заправского дельца с невероятной скоростью организовал и телегу, и лошадь, терпеливо подождал, пока Мими проверит всех детей на предмет ранений и усадит в телегу, и лично убедился в том, что они покинут территорию рынка и обратно не вернутся.       Суйгин не предполагала, что однажды убьёт кого-либо из книги Бинго, и что этим кем-то будет Какузу.       «Ну, во всяком случае, в будущем он не устроит нам проблем», — несколько заторможено думала она, идя рядом с телегой, на которой всё также испуганно жались друг к дружке дети, даже не пытаясь сбежать.       — Ты бы погасила свой шаринган, а, — ткнул её в бок подошедший со спины Мими. — Детей пугаешь.       — Пока мы уходим от чёрного рынка, я должна держать его, — передёрнула плечами Суйгин. — Мало ли что. Я не собираюсь провалить миссию из-за того, что они боятся. Они явно видели людей пострашнее меня, так что потерпят ещё немного, если жить хотят.       Дети испуганно закивали, стараясь не издавать ни звука, и никто из них не смотрел ей в глаза.       «Господи, что с вами Какузу делал, а?»       — Страшнее тебя вряд ли видели — взглянула разок, и нет человека, — ещё раз ткнув её в бок, заметил Мими. — А потом ещё расчленила его. Я бы спросил, нафига, но после количества вытащенных сердец вопрос отпал.       Суйгин взглянула на детей ещё раз — и те снова сжались. Пожалеть и приласкать их хотелось со страшной силой, но после слов Мими она поняла, что любая попытка приблизиться к ним только усугубит их состояние. Женщина, чьи длинные красные волосы были ужасно спутанными, напротив, не сводила с неё испуганного взгляда.       — Вы, правда, из Конохи? — едва слышно спросила она, изо всех сил прижимая к груди своего хныкающего ребёнка.       — Да, — подтвердила Суйгин. — Через неделю будем там. Вас ждёт Узумаки Кушина, бывшая джинчуурики девятихвостого.       — Но говорили, что он вырывался на свободу… так как же…       — Цунаде Сенджу помогла ей. Так что сейчас она живее всех живых.       Эти слова, похоже, подарили женщине утраченную надежду, потому что она беззвучно, но облегчённо расплакалась.