Мы встретимся снова

В полицейском участке Саванны пахло дешёвым кофе из автомата и чьими-то носками. Холодный свет ламп с потолка делал всё вокруг — светло-голубые стены, тонкие перегородки между столами сотрудников, серый ряд закрытых жалюзи на окнах, снующих туда-сюда людей в форме — ненастоящим, картонным, плоским. И без того бледное лицо Лори в таком освещении казалось и вовсе болезненным. О вчерашней истерике, продлившейся ещё полночи, напоминали только опухшие веки и покрасневшие глаза. Женщине пришлось принять внушительную дозу успокоительного, прежде чем этим утром явиться в участок на дачу показаний, иначе бы её просто не стали допрашивать. И сейчас она сидела на чёрном кожаном диванчике рядом с кофейным автоматом и невидящим взглядом смотрела куда-то перед собой. Сидевшая рядом Мишонн в одной руке держала её стаканчик с уже почти остывшим кофе, а второй поглаживала Лори по плечу, временами обеспокоенно поглядывая на Рика. А он и сам выглядел не лучше. Вместо лица — серая маска. Три часа на максимально возможной скорости растянулись для него на целую вечность. Потрясённый и способный думать только о Карле, он даже не успел нормально поблагодарить Мишонн, которая без лишних вопросов заявила, что сама отвезёт его в Саванну. «Ещё не хватало, чтобы тебя задержали и отобрали права», — заявила она, после чего отправилась раздавать указания сыновьям, предупредив, что вернётся только на следующий день. В дороге они почти не говорили. Рик был то слишком погружён в свои лихорадочные мысли, заранее готовясь к худшему, а потому продумывая все возможные варианты смягчения для сына того процесса, в который он так или иначе окажется втянут до суда, то не отрывался от телефона, поднимая некоторые из своих связей. Он был уверен, что Лори не станет доверять своего единственного ребёнка в руки общественного адвоката, но на то, чтобы найти хорошего, ей пришлось бы потратить время. Так что Рик взял это на себя. Нужно было, чтобы такой человек взялся за это дело с самого начала, а потому медлить было нельзя. И он искренне надеялся, что у Карла хватит ума дождаться прихода адвоката и что он воспользуется правом хранить молчание. А затем они оба были слишком заняты тем, что успокаивали не находящую себе места Лори, которая и сама толком ещё ничего не знала. Карл позвонил ей уже из участка и, по её словам, сам пребывал в шоковом состоянии. Кроме того, за то время, что ему выделили на звонок, рассказать всё в подробностях было невозможно, а когда Лори примчалась в участок, её развернули назад, сообщив, что время для посещений слишком позднее и что все допросы начнутся со следующего дня. К ним подошёл один из сотрудников полиции, усталого вида мужчина лет сорока. Сразу же за ним цокала каблуками по гладкой плитке высокая блондинка в строгом сером костюме. Окинув безразличным взглядом собравшуюся компанию из трёх человек, мужчина пригласил: — Миссис МакКлейн, — Лори тут же вскинулась, — следуйте за мной. Только она, — подчеркнуто добавил он, когда Рик было двинулся следом. — Я — отец, — возразил тот, — это не запрещено. — Не запрещено, но право решать, в каком порядке проводить допрос, за нами, — сухо ответил коп. — И сейчас тот случай, когда допрос решено проводить раздельно. — Не переживайте, мистер Граймс, — вступила блондинка, — я буду рядом с миссис МакКлейн. Офицер, — обратилась она уже к копу, — вы позволите мне минутку? — Только одну, — было видно, что он не слишком доволен. — Без меня не отвечайте ни на какие вопросы, — предупредила женщина Лори, когда та, уводимая полицейским, проходила мимо. Рик почувствовал присутствие возникшей рядом Мишонн, которая уже успела избавиться от стаканчика с кофе и с не менее беспокойным нетерпением ждала, что скажет блондинка. — Рик, всё куда сложнее, — уже совсем другим тоном начала та, понизив голос, чтобы её могли слышать только двое собеседников. — Ты говорил, у тебя в ДЖБР напарник остался? Граймс кивнул, пока ещё не совсем понимая, при чём тут ДЖБР и что может быть сложнее. Его сына подозревают в убийстве — куда уж хуже? — В той группе, что занимается делом Убийцы с дороги, верно? — Да… Погоди, Андреа, ты же не хочешь сказать, что… — Девушку убили таким же образом, что и других жертв. Почти. Тело обнаружено в квартире, но изуродовано оно точно так же. Дело Карла передали целевой группе. Он почувствовал прикосновение Мишонн к своей ладони и беспомощно взглянул на жену, как будто ожидая, что она сейчас улыбнётся ему и сообщит, что всё это — розыгрыш, устроенный Шейном, «чтобы булки не расслаблял». Хотя даже Шейн, любитель дурацких приколов, не стал бы шутить на эту тему. — И даже в случае успешного подтверждения алиби Карла на время предыдущих преступлений, сумма залога скорее всего окажется просто заоблачной, — продолжила Андреа, возвращая Рика к реальности, — потому что пока его невиновность не доказана, он будет рассматриваться как подражатель. Так что, боюсь, шансы на то, что суда он сможет дождаться дома, очень малы. Но, — поспешила добавить женщина, видя, как меняются лица перед ней, — я всё равно постараюсь выбить максимально низкую сумму. И последний момент, — она оглянулась через плечо, проверяя, не стоит ли кто поблизости. — По поводу твоего напарника. Попробуй поговорить с ним. Может, получится удержать от прессы информацию о том, как девушку убили. Всё, я побежала к Лори, пока к ней не начали приставать с вопросами. Адресовав Рику и Мишонн по сочувственному взгляду напоследок, Андреа развернулась и направилась в сторону двери, за которой недавно скрылись офицер полиции и Лори. Не в силах проронить ни слова, Рик опустился на кожаный диван и спрятал лицо в ладонях. Вчерашняя встреча с Шейном в баре сейчас казалась такой далёкой, а на деле — не прошло и суток с тех пор, как они обсуждали дело этого Убийцы с дороги. Тогда ещё ни Рик, ни его семья не имели к этому никакого отношения. А теперь… его словно схватили за шкирку, окунули в огромный чан с ледяной водой и силой держали у самого дна, не давая выбраться и вдохнуть воздуха. — Нет, они не повесят на него такое, — Мишонн возвращаться на диван не стала. Вместо этого, скрестив руки на груди, она принялась вышагивать из стороны в сторону, нервно покусывая нижнюю губу. — Нет, — вновь повторила она, после чего резко остановилась, — помнишь, когда произошло последнее убийство? Карл ведь был как раз в Атланте. Весь день. И все выходные перед этим. А тело нашли в пригороде Огасты. Осведомлённость Мишонн отнюдь не казалась странной. Благодаря газетчикам и телевизионщикам о похождениях Убийцы с дороги не знали разве что слепоглухонемые. К слову, такое незамысловатое прозвище маньяк получил именно из газет. Журналистская фантазия взяла за основу места обнаружения трупов, проигнорировав тот факт, что сами убийства происходили совсем не там. Впрочем, была с этого и кое-какая польза. За последний год немного снизилась статистика исчезновений автостопщиков и поступающих заявлений на домогательства в поездках на попутках. — Да, — пробормотал Рик, не готовый сейчас объяснять жене, что копать под Карла теперь будут по каждому из девяти случаев, и не дай бог у него не окажется твёрдого алиби хотя бы по одному из них. И это не говоря о том, сколько времени займёт весь этот процесс. — Но Андреа права. Нельзя допустить, чтобы газетчики прознали о том, что есть связь с тем убийцей. Иначе это разрушит жизнь Карла. Сколько бы раз его ни оправдали, сколько бы высокопоставленных лиц ни объявили о его полной невиновности, от такого прошлого легко и быстро не отмоешься. — Извини, я выйду ненадолго, надо набрать Шейну, — он поднялся на ноги. Почему-то смотреть на Мишонн ему сейчас было очень нелегко, и мужчина лишь скользнул по ней рассеянным взглядом, проходя мимо. — Дай знать, если меня позовут.

***

Всё на улице казалось слишком ярким. Солнце заливало слишком жёлтым цветом асфальт, отражаясь слепящими отблесками от полированных крыш автомобилей, припаркованных у участка и проезжающих чуть дальше по дороге. Слишком зелёные деревья покачивались на мягком весеннем ветерке. На площадке в сквере перед участком вокруг пожилого деда с тростью собралось слишком много голубей. Это была не та окрыляющая и радующая глаз красочность и насыщенность, которую начинаешь замечать, когда сбрасываешь с плеч тяжкий груз и видишь, насколько прекрасен мир вокруг. Эта яркость резала глаз, потому что ты словно переставал быть частью этого мира. Потому что твоя жизнь вдруг резко остановилась, в то время как всё вокруг просто двигалось дальше как ни в чём не бывало. И это казалось неправильным. Создавало какой-то внутренний диссонанс. — Да, — откликнулся Рик, когда голос Шейна позвал его из трубки во второй раз. — Шейн, мне… мне нужна твоя помощь. Ты уже на работе? — Почти. Чего такое? — судя по будничному тону, Уолш ещё ни о чём не подозревал либо, что было менее вероятно, целевой группе ещё не успели ничего сообщить. Хотя Андреа сказала, что дело уже передали. — Я… — Рик сильнее прижал трубку к уху и отвернулся к стене, чтобы не лицезреть эту слишком яркую улицу. — Я сейчас в Саванне. Карл под подозрением. Его только что допрашивала полиция. Сейчас допрашивают Лори. Всё так хреново, чёрт, — Граймс облокотился о стену и уткнулся в руку лбом. — Стоп-стоп. Под каким подозрением? Ты что несёшь? — Софию нашли убитой, почерк почти копирует Убийцу с дороги, и Карла взяли с поличным. Дело вроде как вам передали. — Что? Ты... Что ещё за София? — София, его девушка, София Пелетье. Они полгода назад познакомились на… Чёрт, это неважно, я звоню тебе, потому что сейчас это дело теперь у вас. Знаю, это всё не от тебя зависит, но, пожалуйста, прошу тебя, поговори с Фордом, убеди его как-нибудь не раскрывать детали преступления прессе. Сколько возможно. Чтобы Карла заранее не считали им. — Вот блядство… Чёрт подери, Рик… Если всё реально так, то при наличии готового подозреваемого и свежего преступления у нас тут как пить дать не упустят шанс доказать всем вокруг, что дело наконец-то сдвинулось с мёртвой точки, — Шейн немного помолчал. — Но я постараюсь сделать всё, что в моих силах. — Спасибо, друг. Я очень… — Как, ты сказал, жертву зовут? Пелетье? — Да, — что-то в голосе собеседника заставило Рика отлепиться от стены. — Слушай, а я же знаю эту фамилию. Мы допрашивали какого-то Пелетье из Саванны. Так, дай мне минут десять, кое-что уточню и перезвоню. Шейн отключился, не успел Рик и слова вымолвить. Ещё с минуту поизучав погасший экран телефона, он направился внутрь, где в коридоре столкнулся с Мишонн, которая сообщила, что его ждёт офицер Томпсон. Офицер Томпсон, тот самый измотанный мужчина, что приходил сопроводить Лори, отвёл Рика в просторный кабинет в конце коридора. Напротив одного из трёх столов, что находились внутри, стояли два стула. Андреа занимала левый. Офицер Томпсон указал Рику на правый, а сам отправился к дальнему столу, потому что за его столом — тем самым, у которого сидела Андреа и на котором красовалась пластиковая чёрная табличке с белыми буквами «оф. Т. Томпсон», — восседала строгого вида женщина в тёмно-синем костюме и с тёмно-русыми волосами, стянутыми в тугой пучок. Лори сидела в кресле у окна, исчерченного раскрытыми полосками жалюзи. В руках женщина мяла уже изрядно потрёпанную бумажную салфетку. Больше в кабинете никого не было. — Специальный агент Доун Лернер, — представилась женщина, как будто они не были знакомы. Рик молча опустился на стул. В то, что Лернер его просто-напросто не узнала, верилось с трудом. А вот в то, что она подчёркнуто проигнорировала сей факт, — вполне. Их отношения в ДЖБР нельзя было назвать хорошими, а во время последнего дела Рика, после которого он покинул штаб, всё стало в разы хуже. — Итак, мистер Граймс, — Доун устроила одну руку на компьютерной мышке, а вторую — на клавиатуре, и устремила свой взгляд в монитор. — Ваши полное имя и дата рождения, пожалуйста. Рик едва не зарычал от негодования. Одновременно с этим он не мог не вспомнить, сколько раз сам задавал подобный вопрос всем тем, кто оказывался по ту сторону от его стола. И про место рождения и место проживания, контактный телефон и ещё массу всяких совершенно дурацких вещей, которые не имели к сути дела никакого отношения. В глазах опрашиваемого, разумеется. А для протокола каждая строка формы была обязательна к заполнению. Вот только создавалось стойкое впечатление, что Доун Лернер откровеннейшим образом издевается. Как бы там ни было, тонкостей их взаимоотношений никто из присутствующих не знал, а потому было бы очень странно, если бы свидетель вдруг ни с того ни с сего принялся бы огрызаться на присланного «сверху» агента. А Карлу это тем более не поможет. Поэтому мужчина, вздохнув, взял себя в руки и как можно спокойнее ответил на этот и на все последующие вопросы о своей личности. — Где вы находились девятого декабря две тысячи второго года? — наконец-то прозвучал действительно важный вопрос. — В Атланте. — Вы помните, чем занимались в тот день? Ещё с того самого момента, как Мишонн упомянула о последней найденной жертве Убийцы с дороги, Рик принялся усиленно реконструировать в своей памяти события того дня, поэтому сейчас он не стал тянуть с ответом. — Да. С утра я был на работе. Из дома вышел в восемь. Вернулся домой к семи, после чего я, моя жена, двое наших детей и Карл, который гостил у нас, отправились на ужин в «У Луиджи». Около десяти вечера мы вернулись домой. Со старшими сыновьями я ещё около часа смотрел бейсбол, после чего мы разошлись по спальням. — То есть вы не знаете, чем занимался подозреваемый в промежуток с восьми утра до семи вечера? — не глядя на Рика, спросила спецагент, вбивая в компьютер информацию. — Всё это время Карл был с моей женой. Он приехал в Атланту в субботу, седьмого декабря. Собирался купить подарки к Рождеству. Но так как на выходные в торговых центрах яблоку негде упасть, поход по магазинам отложили на будний день. Почти все выходные Карл провёл с друзьями. А в понедельник они с Мишонн отправились за покупками. — И занимались шопингом весь день? С утра до вечера? — всё тем же нейтральным тоном, в котором Рику тем не менее чудилась провокационная насмешка, уточнила Лернер. Ему так и хотелось выкрикнуть ей «Да!», но вместо этого пришлось в очередной раз собрать всю свою волю и все свои эмоции в кулак. — Я не знаю, — честно признался он. — Но Мишонн здесь, можете у неё спросить. — Хорошо, — всё так же ровно ответила женщина. — Мы вызовем её после вас. Кто ещё скрывался за этим «мы», Рику было неизвестно. Вряд ли начальство отправило сюда больше двух агентов. Очень вероятно, напарник Доун разбирался в этот самый момент с потерпевшей стороной. Тем более глупо прозвучало это её «мы». — Когда в последний раз и при каких обстоятельствах вы общались с подозреваемым? — Неделю назад мы созванивались, — после небольшой паузы, которая ему потребовалась на то, чтобы вспомнить это, ответил Рик. — Я звал его на игру «Атланта Фэлконс». — Насколько мне известно, «Фэлконс» играли два дня назад против «Тампа-Бэй», — заметила Лернер, ненадолго оторвавшись от компьютера и, приподняв левую бровь, взглянув на Рика. — Речь идёт об этом матче? — Да, — хмуро подтвердил Рик. — И что же помешало вам сходить? — Карл не мог. — Почему? — Я не стал уточнять. У него были планы. Может быть, не успел бы с работы. Побуравив Рика взглядом ещё немного, Доун вновь вернула всё своё внимание компьютеру, принявшись что-то печатать на сей раз куда быстрее. — Вы говорили о чём-нибудь ещё? Возможно, заметили странности в манере речи? Раздражительность? Резкость? Подозреваемый не упоминал имя жертвы? — Да что вы заладили одно и то же! — внезапно вскочила со своего места Лори, до этого не издавшая ни звука, ни всхлипа. Глаза её блестели от вновь подступивших слёз. Она ткнула в сторону Доун рукой со скомканной салфеткой. — Я вам уже всё сказала! Не ссорились они! Ни разу! Карл души в ней не чаял! У любого спросите! — Миссис МакКлейн, — спецагент невозмутимо попыталась призвать Лори к спокойствию. — И поводов она ему никогда никаких не давала! Мой сын… Я никогда его таким светящимся не видела, как за последние полгода! А вы тут говорите, что он её зарезал! — Миссис МакКлейн, — ни на йоту не повысив голос, повторила Доун, выразительно глядя на разбушевавшуюся женщину. — Если вы сейчас же не прекратите, можете попрощаться с возможностью увидеться с подозреваемым до того, как мы заберём его в Атланту. — А вот это — совершенно пустая угроза, спецагент, — вмешалась Андреа, поднимаясь со своего стула и подступая к Лори. — Вовсе не пустая, мисс Харрисон, — возразила ей в ответ Лернер, чуть улыбнувшись. — В таком случае, возникают сомнения относительно вашей непредвзятости, — Андреа вернула женщине кривую полуулыбку, такую же прохладную, и обратилась, уже тише, к Лори. — Миссис МакКлейн, вашему сыну нужно будет видеть вас сильной, верно? Давайте, соберитесь. Лори, будто очнувшись, замерла, после чего судорожно кивнула. И пока Андреа усаживала её, бормочущую, обратно в кресло, Рик уже с едва скрываемым раздражением сам обратился к Доун, возвращая её внимание к себе. Во время этого эмоционального всплеска Лори его мобильный телефон, который он по-прежнему стискивал в руках, очень некстати завибрировал. Звонил Шейн. Звонок пришлось сбросить, и сейчас Рику очень хотелось, чтобы этот допрос уже подошёл к концу, потому что ничего толкового его больше, очевидно, не спросят, а из Доун Лернер ему всё равно никакой информации не выудить. — Карл не показался мне ни резким, ни раздражённым, ни обеспокоенным. Про Софию он тоже не говорил. Всё было как обычно. Ещё что-нибудь вас интересует, спецагент? — Нет, мистер Граймс. Спасибо за уделённое время. Офицер, — она повернулась к сидящему за соседним столом, и с этой самой секунды словно забыла о существовании Рика, — проводите, пожалуйста, мистера Граймса и миссис МакКлейн, и позовите миссис Граймс. Раз уж она здесь.

***

— Я был прав, — с ходу начал Шейн. — Прошлой весной мы допрашивали Эда Пелетье. Высокого полёта птица, вот и запомнился. — Это же её отец! — не сдержал своего удивления Рик. Эд Пелетье был, пожалуй, одним из последних людей, которых додумаешься подозревать в истории об Убийце с дороги. По крайней мере, на первый взгляд. Влиятельный бизнесмен, основатель фонда помощи людям, пережившим насилие, или что-то в этом роде. Рик, честно говоря, не слишком много знал о благотворительной деятельности этого человека, однако благодаря многочисленным рассказам Лори у него сложился определённый образ. По словам Лори, да и Карла тоже, отец у Софии был достойным и хорошим человеком. Впрочем, история знает случаи, когда за маской благодетели скрывается нечто совсем иное. Но уже в следующую секунду Шейн всё разъяснил. — Ага. Но он проходил как свидетель. А подозреваемым был один из водителей его компании. — Подозрения были сняты? — Официально — да, но там мутный тип такой, так что мы не исключаем вероятности. Но сейчас не это самое важное, — фоновый шум и чьи-то голоса на заднем плане внезапно стихли, что означало, что Шейн скрылся от посторонних ушей в более укромном месте. — Короче. Очень трагичная у этого Пелетье выходит судьба в плане семьи. И очень странная. — В смысле? — Его первую жену тоже убили. Причём убил её же хахаль. Сечёшь? И вот сейчас его дочь убита собственным парнем. Прям какая-то злая шутка, не находишь? Услышанное взбодрило Рика, который до этого момента чувствовал себя так, словно не спал неделю. Несмотря на то, что эта информация не давала прямого ответа на вопрос «Кто виновен?», она будто бы вручила в руки ответ на вопрос диаметрально противоположный. Кто был не виновен? Карл. Хоть он и без того это знал. Вернее, не был готов признать обратное. Увы, подобный аргумент не имел совершенно никакого веса ни для суда, ни для следствия, но его оказалось достаточно, чтобы поймать ту ниточку, которая могла привести к освобождению Карла. Рику хотелось в это верить. Поэтому, когда спустя несколько минут после того, как они с Шейном попрощались, высветившееся на экране телефона имя напомнило Рику о существовании работы, он уже был полон решимости. Отчёт, который он должен был сдать сегодня шефу по февральским делам, да и сам факт того, что ему сейчас нужно было присутствовать в офисе агентства, — всё это теперь не имело никакого значения. Для него не существовало ничего важнее благополучия его семьи. Он вытащит Карла. Во что бы то ни стало. И начнёт он с семьи Пелетье.