Мы встретимся снова

Впервые он увидел её в июне семьдесят девятого. Хотя правильнее было бы сказать — услышал. Впервые он услышал её в июне семьдесят девятого. В день летнего солнцестояния на площади города перекрыли движение и устроили общее барбекю для жителей Блэрсвилла, соседних более мелких городков и тех, кто просто приехал отдохнуть в Чаттахучи. Дети участвовали в конкурсах, взрослые закупались у местных фермеров, которые не могли спокойно сидеть на своих уединённых землях, зная, какая нынче толпа народу будет топтать раскалённую солнцем площадь перед зданием окружного суда. — Какой чудесный у тебя платочек, милая! Он не мог сказать наверняка, что заставило его повернуть голову — что-то в интонации её голоса или просто-напросто тот факт, что женщина стояла в двух шагах, а он просто обернулся на источник звука. Впрочем, в тот день он слышал много воркующих с детьми голосов, да и вокруг сновало столько людей, что он бы шею себе сломал, если бы реагировал на каждого. Простая белая блузка с коротким рукавом, широкая юбка со сложным красным орнаментом, босоножки на невысоком каблуке. На ней не было ни дорогих украшений, кроме крохотного крестика на золотой цепочке, ни броского макияжа, но можно было не сомневаться — городская. Нет, Блэрсвилл тоже считался городом, но по сути он был всего лишь большой деревней. А эта особа пожаловала в их захолустье как минимум из какой-нибудь Чаттануги и как максимум — из самой Атланты. — Я сама сделала! — просияла дочка фермера Грина, сидя на высоком стуле рядом с палаткой отца и болтая ногами. — В самом деле? — кажется, искренне удивилась женщина и тут же перевела взгляд на усмехнувшегося в рыжую бороду Хершела Грина. — Джозефина, моя жена, в свободное время шьёт и расписывает платки, — пояснил он и указал на небольшую стойку рядом, увешанную разноцветными шёлковыми тряпицами. — Вот и наша Мэгги с недавних пор приобщилась. — Так это всё выполнено вручную? — заправив за ухо выбившуюся из-под заколки кудрявую прядь, женщина приблизилась к платкам, чтобы рассмотреть повнимательнее. — До последнего стежка, — гордо подтвердил Хершел и переглянулся с женой, которая как раз закончила взвешивать ярко-красные помидоры. — Так что это вам не какие-то клоны с конвейера. Каждый из них — уникален и имеет свою историю! — Держи, Дэрил, — Джозефина передала ему последний пакет, который он принялся устраивать в широком деревянном ящике между пучками зелени и другими овощами. — Давай, дорогая, расскажи нашей гостье про свои творения, у тебя это лучше получится, а я пока рассчитаю Дэрила, — поспешил Хершел передать супруге место у руля, меняясь с ней местами. Незнакомка скользнула по нему взглядом, будто только заметила. Царапнула голубыми льдинками по его лицу, чтобы через секунду уже забыть. Она окунулась в историю Джозефины о том, что вдохновением к созданию того платка, который женщина взяла в руки первым, стал закат в горах. А он, мгновение-другое помедлив, уткнулся в кошелёк, отсчитывая необходимую сумму для Хершела. Солнце невыносимо пекло даже через навес палатки, и он бы сейчас с радостью окунулся в ледяное озеро Ноттели или — вновь — в глаза незнакомки, если бы она вдруг снова посмотрела. Хотя вряд ли бы последнее помогло, потому что солнце было совсем не при чём. — …они все такие замечательные, прямо глаза разбегаются. — Мне кажется, вам бы очень подошло что-то из этого, — прощебетала Джозефина. — Этот бы подчеркнул ваши глаза, но и тот, что на вас, очень освежает. Подхватив свой ящик за края, собиравшийся уже уходить Дэрил в последний раз покосился на беседующих женщин. Красный шёлковый платок с бледно-золотой листвой и тонкими чёрными линиями веток уже обнимал шею и плечи незнакомки, пока Джозефина прикладывала к ней второй — белый с голубой каймой и непонятными кляксами, распустившимися на ткани разными оттенками голубого и зелёного. Внезапно она вновь обернулась на него, пригвоздив своим тёплым взглядом глаз-льдинок. — А вы что скажете? — с улыбкой на губах, она приложила к груди голубой поверх красного, после чего опустила руку, позволяя оценить первый. — Какой больше нравится? На её безымянном пальце он отчётливо увидел кольцо — тонкая полоска золота с россыпью мелких бриллиантов. Сердце непривычно толкнулось о рёбра. — Красный, — пробормотал он, удобнее перехватывая ящик и заставляя себя сдвинуться с места, чтобы уйти быстрее, прежде чем у него ещё что-нибудь спросят. Он слышал, как в беседе с Грин она сказала, что красный — её любимый цвет. Вот пусть и берёт тогда красный. И с этим красным платком она стала ещё больше выделяться из толпы. Это он отметил не только в тот же день, когда, загрузив приобретённое у фермеров добро в машину, снова увидел её среди людей, общающейся с каким-то мужиком и уже не выглядящей такой же весёлой, как у лавки Гринов. Прошёл всего месяц, прежде чем его взгляд зацепился за знакомое яркое пятно среди полок минимаркета на заправке в паре миль от Блэрсвилла. Он только что заплатил за бензин и собирался вернуться на улицу к своему пикапу, как вдруг увидел её у больших пластмассовых контейнеров, мерно мешающих синий лимонад. Не до конца отдавая отчёт в своих действиях, он свернул в проход между стоек с пачками чипсов с одной стороны и журналами — с другой. Почему ему вдруг приспичило сделать вид, что он присматривает себе что-нибудь в дорогу? На что он рассчитывал, с замиранием сердца ожидая, пока стоящая к нему всё это время спиной женщина закончит набирать второй стакан газировки? Она даже не вспомнит его, если вдруг обратит внимание, проходя мимо. А он даже не сообразил, что она берёт напиток не только для себя. Но она вспомнила, по пути к кассе остановившись в шаге от него. А он наконец-то сообразил, увидев в её руках два больших стакана с пластиковыми крышками сверху и торчащими из них полосатыми трубочками. Правда, было уже поздно. — Привет, — улыбнулась она той же улыбкой, совсем чуть-чуть хмуря брови в неуверенности. — Это ведь вы, да? Помогли мне выбрать платок на площади. «Разве?» — он хотел прикинуться, что ничего не понимает. Но вместо этого произнёс: — Ага. И, не глядя, взял с полки журнал, просто чтобы занять чем-то руки и оправдать своё здесь присутствие. Посмотрев на обложку, он почувствовал, как кончики ушей начинают пылать. Вязание. Каталог чёртовых схем и техник. — Спасибо, — он услышал улыбку в её голосе, но взгляд поднять не осмелился, вместо этого вернул журнал на место и принялся искать что-то более адекватное. — Я вас так и не успела поблагодарить. И представиться. Я — Кэрол. Кэрол. Имя, которое он в следующие годы ещё не раз произнесёт. Пробормочет, промурлычет, прошепчет, прорычит. Имя, которое так мягко ляжет на его язык. И которое до конца его дней поселится в сознании светлым огоньком и тяжким грузом. Конечно, сейчас он об этом ещё не знал и сверх того — не мог представить даже в самых безумных мыслях, — однако оно уже коснулось его слуха так гармонично и так по родному, что он растерялся и не смог выдавить из себя ничего лучше очередного «Ага». Кэрол улыбнулась. Смущённо и весело одновременно, наполняя повисшую между ними тишину теплом и терпением, благосклонно давая ему время самостоятельно додуматься о том, чтобы представиться в ответ. — Дэрил, — сказал он, абсолютно забыв про журналы. Решив, что вышло слишком неформально, добавил, — Диксон. — Очень приятно, Дэрил. Она продолжала улыбаться, каким-то колдовством, не иначе, ведя его за собой к кассе. А он зачем-то шёл. Зачем-то дождался, пока она оплатит напитки и зачем-то проводил до выхода. Наверное, если бы не короткостриженный мужчина, отлепившийся от тёмно-зелёного, сверкающего чистотой «доджа чарджера» при появлении Кэрол, он бы так и следовал за ней дальше. — Куда ты там запропастилась, дорогая? — пухлые губы растянулись в фальшивой полуулыбке, а серые глаза из-под сведённых угольно-чёрных бровей бритвой скользнули по лицу Дэрила. — Я уже давно залил бак. — Прости, задержалась у стойки с лимонадами, — произнесла Кэрол мягко и протянула супругу его стакан. — Там вентилятор и так прохладно. Сегодня ужасно жаркий день. — Эд Пелетье, — не стал размениваться на лишние вопросы мужчина и протянул Дэрилу широкую ладонь. — Дэрил Диксон, — уже второй раз за последние несколько минут озвучил он своё имя, отвечая на рукопожатие, твёрдое и уверенное. — Я подумала, мистер Диксон сможет нам порекомендовать здесь какие-нибудь интересные места. Я читала, в лесу есть несколько красивых водопадов, — тем временем подала голос Кэрол, после чего закусила полосатую трубочку. Голубая жидкость под белым пластиком потянулась вверх. В груди что-то перевернулось и разочарованно ухнуло. Ну конечно. Вот, почему она остановилась и заговорила с ним. Чёртова форма рейнджера. — Много, — он постарался придать голосу равнодушную, ровную интонацию, словно эта просьба не застала его в унизительный расплох. — Водопадов много. — Не сомневаюсь, — хмыкнул Пелетье, заметно расслабившись после слов жены. — Наверняка их, а ещё всяких разных живописных мест здесь столько, что мы их не обойдём, даже если весь уикенд проведём на ногах. Хотя Кэрол бы могла, — по-прежнему обращаясь к Дэрилу, он обвил рукой плечи женщины, привлекая её ближе к себе. — Она у меня обожает природу и прогулки всякие по лесу. Увы, в Саванне такой роскоши мы лишены. Мужчина вроде как звучал вполне дружелюбно, однако Дэрилу совершенно не хотелось продолжать эту беседу. Хотелось поскорее скрыться в своём пикапе, ни в какое сравнение не шедшем с дорогим автомобилем, в глубокой зелени которого отражались сейчас растянутые фигуры всех троих стоящих рядом людей. Хотелось стряхнуть с себя этот дурманящий морок, сдавливающий грудь и заставляющий с замиранием сердца ожидать от Кэрол новой улыбки, нового взгляда в свою сторону, нового слова. Но чёртова, опять эта чёртова форма — она не позволяла ему просто развернуться и уйти, грубо оборвав эту никчёмную беседу. На нём была эта чёртова форма, а значит — он был при исполнении. Эта сладкая парочка, очевидно, сняла один из домиков в парке, так что его обязанностью сейчас было удостовериться, что у них всё в порядке, что им не нужна его помощь и что они знакомы с правилами безопасности. — Какой из домов вы сняли? — спросил Дэрил, изо всех сил заставляя себя не смотреть так часто на Кэрол и перестать, ради всего святого, перестать ловить краем глаза каждое её движение. — Дорогая, где там та карта, что нам в прошлый раз выдали в агентстве? — Секундочку, — женщина отвернулась к «доджу», открыла водительскую дверцу и потянулась к бардачку. Эд тем временем адресовал очередную вежливую улыбку своему собеседнику и завёл ещё более пустой разговор, как это обычно делали все, кто хотел заполнить тишину хоть чем-либо. Не более чем формальность, бестолковая и не свидетельствующая ни о каком искреннем интересе. — Давно живёте в Блэрсвилле? — Всю жизнь. — Ого, вот оно что. Должно быть, пошли по родительским стопам? — Пелетье кивнул на эмблему управления заповедником, нашитую на короткий рукав серо-зелёной рубашки Дэрила. — Нет, — сдержанно ответил тот. Возвращение Кэрол спасло его от дальнейших расспросов и необходимости поддерживать беседу встречными вопросами. — Вот, — женщина развернула сложенную вдвое карту и открыла ручку, чтобы сразу поставить отметку. — Здесь наш дом. Дэрил взял предложенную ему карту и ручку и добавил несколько отметок вокруг той, что сделала Кэрол. — Рядом с вами есть несколько водопадов, — объяснил он. — От дома к ним ведут пешеходные тропы. Хотя эта территория считается безопасной для прогулок без сопровождения, сходить с тех троп не стоит. Они специально проложены так, что в любом случае приведут обратно к домам. Эд и Кэрол внимательно слушали его, периодически кивая в знак того, что понимают. — Так что если вдруг что — ищите любую тропу. В какую бы сторону вы по ней ни пошли — в итоге выйдете к одному из домов. Но, повторяю, лучше с них вообще не сходить, — Дэрил вновь ткнул ручкой в каждую из проставленных им меток. — Эти водопады — условная граница, за которой уже нет никаких чётких дорог, поэтому мы не рекомендуем посетителям зоны отдыха отправляться туда в одиночку, без сопровождения. Можно не только заплутать, но и на диких животных наткнуться. Если вам вдруг очень захочется вглубь заповедника, лучше свяжитесь с агентством — они предоставят вам сопровождающего. — Вас? — поднял на него взгляд Эд. — Нет, я не из агентства. И у меня другие обязанности, — Дэрил протянул собеседнику карту и ручку. — Но вы же хорошо знаете эти леса, верно? — мужчина сложил карту и поправил слабый узел переплетённых на его груди рукавов бледно-желтого свитера, накинутого на плечи скорее для красоты, нежели из практических убеждений. — Думаю, с опытным рейнджером точно не пропадёшь, — опять эта вроде бы дружелюбная, но отчасти самодовольная деловая ухмылка. — Подумайте над этим на досуге — если клиент готов заплатить, почему бы не провести его по необычным, но, к сожалению, труднодоступным для простых смертных местам? Дэрил застопорился, не понимая, то ли Эд Пелетье предлагает что-то конкретное, то ли он просто снизошёл до него, эдакого недалёкого деревенщины, со своим советом бизнесмена из большого города о том, как срубить побольше. Будто он сам не знает, что мог бы так делать. И в принципе действительно мог — никто не запрещает в свободное время этим заниматься. Однако свободное время в его работе было понятием весьма условным. В любой момент могло поступить сообщение о нерадивых туристах, которые наплевали на все предостережения и отправились на поиски приключений, о незаконной охоте или вырубке леса, о пожаре… Причин, из-за которых иногда требовалось сорваться с места, было на самом деле много. И если он в этот момент будет водить каких-то богачей по лесам, то не сможет оперативно среагировать. — Что ж, не смеем больше вас задерживать, — кажется, Эд и не собирался добиваться от него ответа. — Приятно было познакомиться. Подтолкнув супругу в сторону автомобиля, мужчина уселся за руль. А Дэрил, после обмена любезностями, развернулся и пошёл прочь, ощущая её взгляд на своей спине. Либо у него просто разыгралось воображение. Вернувшись к своему пикапу, он снял шланг с колонки и, отвинтив крышку бака, вставил в него пистолет. Зажужжал льющийся внутрь машины бензин. Дэрил упрямо наблюдал за тем, как стремительно меняются цифры счётчика за мутным стеклом, но всё же не удержался и разок покосился в сторону изящного «чарджера», который всё ещё не сдвинулся с места. Окна опущены. Фигура на водительском кресле склонилась к пассажирскому. Совсем не для того, чтобы прошептать Кэрол что-то на ухо или клюнуть её в щёку. Дэрил вновь упёрся в чёрные цифры, теперь уже замедлившие свой ход. Ничего, сейчас они уедут. Сначала в уединённый домик в лесу, а затем, через два дня, обратно в свой город и скорее всего Дэрил их больше никогда не увидит. И слава богу. Ему совершенно не нравилось то, как его накрывало при виде этой женщины и как затем швыряло обратно на бренную землю в присутствии её мужа. Сейчас их «додж» уедет, и всё закончится. Всё только начиналось.

***

Эд Пелетье был готов поднять на уши всех, кого только возможно. В агентстве, предоставившем им дом, в отделении шерифа, и в парковом управлении, откуда Дэрил и получил следующим вечером сообщение в срочном порядке организовать поисковой отряд. Руководствуясь тем, что женщина не могла уйти слишком далеко, привлекать посты из Янг Харриса и Айвилога не стали. Достаточно было восьмерых людей, предоставленных шерифом, трёх проводников из агентства и самого Дэрила. В итоге получилось четыре группы по три человека. Пелетье был в ярости. Ему такое количество казалось возмутительно малым. — Чем больше человек будут шляться по лесу, тем меньше шансов, что мы найдём её сегодня, — не скрывая своего негодования, объяснял ему Диксон, вручая каждому из трёх проводников по набору цветных флажков на верёвках. Для отдельной группы — свой цвет. — Скоро стемнеет, следы различать будет намного сложнее. Нечего их затаптывать. Кроме того, чтобы собрать больше людей и организовать их как надо, требовалось время, которого у них сейчас не было. Если бы территория поисков была шире, тогда действительно имело бы смысл в большем числе. И если вдруг по какой-то причине они эту Кэрол не найдут к полудню завтрашнего дня, тогда придётся так и поступить. Но рациональная часть его сознания была уверена — они должны найти её сегодня. Учитывая время, прошедшее с тех пор, как женщина ушла, среднюю скорость человека, передвигающегося пешком, и местность вокруг зоны отдыха, она физически не могла очутиться за пределами той области, которую Дэрил обозначил отряду на карте. Даже если бы Кэрол в какой-то момент срывалась на бег. Область была взята с небольшим запасом. Другое дело, если женщину похитили и, доведя до ближайшей дороги, увезли неизвестно куда. Но это было настолько маловероятно, что почти тут же оказалось отметено. Сколько Дэрил себя помнил, самым страшным и громким криминальным событием в Блэрсвилле стало убийство на бытовой почве семь лет назад. В остальном их городок был спокойным. Конечно, не идеальным, что доказывала и его собственная семья. Но тем не менее. Так что скорее Кэрол бы наткнулась на какого-нибудь барибала*, забредшего к границам обитания человека ближе обычного, чем повстречала злонамеренно настроенного прохожего. — Я иду с вами, — выдал мужчина безапелляционно. — Нет, — Диксон, как это часто случалось, когда на него начинали кричать и открыто проявлять агрессию, переставал смотреть на собеседника. Вот и сейчас он отвернулся от Эда, сворачивая карту, над которой ещё недавно поисковый отряд склонялся всей гурьбой. — Вы не знаете леса, не имеете опыта. Мы идём искать человека, а не следить за тем, чтобы не затерялись ещё и вы. — Мистер Пелетье, — вмешался шериф Келли, седой и полноватый мужчина с пышными усами. — Лучше сейчас прислушаться к Диксону. Поверьте, он один из лучших следопытов в этих краях и знает, что делает. Мы найдём вашу жену. Тяжело дыша, раскрасневшийся от обуревающих его эмоций мужчина вплотную подступил к Дэрилу и ткнул в него пальцем, заглядывая при этом в глаза. — Если вы облажаетесь, клянусь, я вас засужу. Вас и всю вашу конторку. Вы света белого больше не увидите, если с Кэрол что-то случится, — процедил он низким голосом. Дэрил старался не думать об этом разговоре, а сосредоточиться исключительно на поиске, однако лицо Эда Пелетье то и дело всплывало в сознании. Причина была не в его угрозах, которые, напротив, Дэрила только ещё больше разозлили. Сколько он повидал таких вот типов, которые, добившись каких-то высот в бизнесе или в чём там ещё, начинали думать, что всё они прекрасно знают, всё умеют и всё у них всегда под контролем. Что деньги решают всё. Что деньги дают им всё. А потом эти самоуверенные типы садились в лужу из-за своей беспечности. Он, чёрт их раздери, что им говорил на той заправке? О чём предупреждал? Наверняка об этом же самом им говорили и в агентстве. Так какого чёрта эта городская любительница природы попёрлась в лес одна и, скорее всего, свернула где-то с тропы, чтобы полюбоваться цветочком или шишкой? И какого чёрта этот придурок, её муж, отпустил её? Он не боялся этих угроз, которые по большому счёту были пустыми. Но лицо Пелетье по какой-то причине задержалось в его голове. По какой-то необъяснимой причине, которую Дэрилу очень хотелось понять, но на это просто-напросто не хватило времени. Спустя час после того, как их небольшая группа двинулась прямо от арендованного супругами дома по той тропе, которой ушла Кэрол, в лесу почти стемнело. И они втроём уже как полчаса свернули с основной тропы, прочёсывая теперь глухой лес. Ещё вначале Дэрил обратил внимание на то, что на пешеходной полоске земли свежие следы принадлежат не одному человеку. Рядом с меньшими по размеру отпечатками подошв кроссовок находились и те, что покрупнее. Эд Пелетье успел их предупредить, что, прежде чем обратиться в агентство, он отправился на поиски сам и какое-то время побродил по тропинкам. Должно быть, бродил он не только по ним, потому что несколько отпечатков мужских подошв Дэрил обнаружил и в чаще леса. Словно в насмешливое подтверждение недавних его слов о важности не затоптать следы, обнаружил их Диксон именно в том направлении, в котором, видимо, свернула и Кэрол. Только из-за этого стоило пожалеть, что Эда с ними здесь не было. Сейчас бы ткнуть его носом в одну из этих находок и сказать: «Вот, о чём я говорил». Два ярких луча разреза́ли тьму то в одном направлении, то в другом, делая заметной их небольшую процессию даже издали. Третий луч исследовал землю. Они постоянно натыкались на целые островки неестественно разбросанных листьев — будто по земле специально прошлись веником… или разлапистой веткой, чтобы всё перемешать. Кэрол? Довольно странный способ оставить сигнал о своём присутствии. Однако иное объяснение в голову отказывалось приходить. Эти непонятные «знаки» здорово сбивали с толку, водя их по кругу и отнимая время. Ещё и Хэйнс — молодой помощник шерифа, что, помимо прочего, развешивал жёлтые флажки по границе их поискового квадрата — в какой-то момент обнаружил подходящую ветку недалеко от очередного такого места. — Сэр, — позвал он. Последние пару часов усердно пытаясь дозваться до пропавшей, он заметно посадил голос и теперь немного похрипывал. Дэрил оторвался от попыток обнаружить хоть что-либо внятное среди разметанных по земле листьев, веток и комочков земли. Хэйнс в окружении ночной мошкары держал в руке длинную сосновую ветку. Поблизости не было ни единой сосны. — Зачем ей понадобилось бросать её здесь? — почесал затылок коллега Хэйнса по форме, Брайант. — Может испугалась чего и побежала? Дэрил готов был зарычать от бессилия. Уверенность в том, что они найдут сегодня городскую неженку, таяла на глазах. Потому что городской неженке внезапно взбрело в голову, что вот такие вот «подсказки» хоть кому-то помогут её найти. Хэйнс и Брайант о том, чтобы сворачиваться, не заикались, но в какой-то момент начали всё чаще поглядывать на время. — Что там у вас? — заметив очередной такой жест, Дэрил остановился и поднёс к губам рацию. — Ничего. — То же самое. — И у нас. Правда, мы нашли кое-что, — сквозь лёгкое потрескивание доложила последняя группа. — Вот буквально за последние минут десять нам попались два места. На нём вроде как это… Будто бы повалялся кто или не знаю… — Вы недалеко от границы квадратов? — догадался Дэрил. — Так точно. — Ясно. Думаю, если будете следовать по ним, они заведут вас к нам. Но мы всё проверили. — Мы все уже всё проверили, — раздался другой голос из рации. — Продолжать бессмысленно. Завтра с утра соберём побольше людей и будем прочесывать дальше. Я вообще подумал, может её в другую сторону унесло? К Оултауну? — Если бы она двигалась на юг, обязательно бы наткнулась на одну из ферм, — отрезал Дэрил. Фермеры нынче процветали, не было ни одного заброшенного участка. Так что если бы Кэрол вышла на один из них, ей бы непременно помогли. Дали бы позвонить, а то и вовсе отвезли в город. Нет, женщина очевидно затерялась где-то здесь. Вот только где? Стоило им уцепиться за эти «знаки», как ни одного реального следа Диксон больше не встретил. Это приводило в замешательство и кормило стремительно разгорающуюся тревогу. До этого сконцентрированный на своей работе и верящий в успех операции, Дэрил топил в себе это чувство. Теперь же, вынужденный сделать перерыв до рассвета, он будто только что по-настоящему понял, кто пропал. Кого они искали. Эд при виде них, вернувшихся в офис шерифа ни с чем, едва не полез на Диксона с кулаками, а затем, вылив ушат помоев и очередных гневных угроз на всех собравшихся, вихрем унёсся к своей машине, полный решимости самостоятельно доделать то, что они, «тупоголовые реднеки», не смогли. Успокаивать и вразумлять его поспешил шериф Келли. Дэрил уже давно не чувствовал себя настолько паршиво. С одной стороны он понимал, что изначально поступил правильно и по факту сделал всё, что смог к настоящему моменту. Но с другой стороны, зерно сомнения, заброшенное в него Эдом ещё до того, как они углубились в лес, теперь прочно укоренилось и начало распускаться, задевая своими корявыми ветками каждый нерв. Что, если бы он собрал больше людей?.. Вырванная фарами фигура, замершая на обочине с вытянутой вперёд рукой, явилась такой неожиданностью, что Дэрил затормозил уже тогда, когда проехал мимо. Не став даже сдавать назад, Диксон выскочил из автомобиля, брошенного посреди полосы, и на несколько мгновений застыл, глядя, как женщина, чуть пошатываясь, бредёт в его сторону. Оцепенение спало, когда он удостоверился, что глаза его не обманывают. — А ну быстро в машину, — глухо приказал он, встречая Кэрол горячими руками, поймавшими её за плечи. На первый взгляд, она была вполне себе цела и невредима. Ни ссадин, ни царапин, ни синяков на видимых участках тела. Только одежда местами изваляна в земле и паутине, да волосы растрепались, выбившись из той же простенькой заколки, которую он видел на ней ещё в первую их встречу. Как давно она здесь? Это шоссе часто пустовало и днём, хотя часов до десяти-одиннадцати вечера пару-тройку автомобилей здесь ещё можно было встретить в десятиминутный промежуток. Ведя ни проронившую ни звука Кэрол к пикапу, Дэрил развернул в голове воображаемую карту, отмечая, что между теми странными «знаками» в лесу и этим шоссе довольно приличное расстояние, которое женщина непонятно как преодолела. Но все вопросы потом. Хоть Кэрол и не была ранена, что-то с ней явно было не так. — Эй, — позвал он её, когда вновь оказался за рулём, а дверь хлопнула сбоку. — Всё позади. Сейчас я отвезу тебя к шерифу. Вызовем доктора, если нужно. Муж твой весь испереживался, так что тоже быстро приедет. Он попытался, чтобы его голос звучал мягко, хотя внутри кипел самый настоящий котёл, в котором смешались нервное напряжение, облегчение и негодование разом. Не выгляди эта дамочка сейчас так пришибленно и потерянно, он бы высказал ей всё, что думает о подобном безалаберном отношении к собственной безопасности. Но то ли у него не вышло совладать с собой, то ли ещё что, Кэрол вдруг будто очнулась и крутанулась в его сторону. — Нет, — тихо, но с надрывом вымолвила она, затем торопливо глянула на заднее сидение, где не было ничего, кроме его арбалета и нескольких грязных тряпок, и вновь посмотрела прямо ему в глаза. — Не надо к шерифу. — Ну… — немного обескуражено протянул Дэрил, — могу сразу к мужу. Или сразу к доктору. Ты ранена? Рука Кэрол потянулась к затылку, но остановилась на полпути и медленно опустилась обратно. — Нет, нет, я в порядке, — пробормотала она, повернулась в кресле, неуверенно откидываясь на его спинку, и устремила взгляд на дорогу перед собой. — Просто не надо никуда меня везти. Неприятный холодок начал медленно разворачивать свои кольца в его животе. Отправилась в одиночку в лес, свернула с тропы, хотя ей было ясно сказано — не сворачивать, оставляла непонятные сигналы, не стремится вернуться домой. Уж не страдает ли женушка Эда Пелетье каким психическим расстройством? — И что, до утра будем посреди дороги в машине сидеть? — поинтересовался он, хотя вряд ли на этот вопрос ему суждено было услышать ответ. И действительно. Кэрол не пошевелилась. Только как-то нервно моргнула. — Ладно, — вздохнул он, плавно отправляя машину на разворот. Он просто не скажет, куда они едут. Просто молча отвезёт её, вручит в руки её такому же странному супругу, который отпускает её одну по лесу шляться, а дальше пускай сами разбираются. Наверняка Эд в курсе, как с ней обращаться в таких ситуациях. А если не в курсе, что ж… Значит, сегодня узнает, что у его благоверной возможно не все дома. План казался почти идеальным, пока они не проехали по главной улице Блэрсвилла, ночью совершенно безлюдной и мрачной даже при свете уличных фонарей, и не начали приближаться к выезду из города. Осознав, что город вот-вот останется позади, а значит скоро покажется съезд на дорогу, ведущую к лесным домикам, Кэрол встрепенулась. — Вы везёте меня к нему! Это было не только проникшее в её голос отчаяние, что заставило его вновь притормозить, но так сильно выбивающееся из всей фразы «к нему». — Так, мэм, — он заглушил двигатель и включил лампочку на потолке. — Либо объясняете, что произошло и в чём дело, либо, — он поколебался под её преисполненным ужаса взглядом. Если у неё какие-то проблемы с мужем, значит… ладно, такое действительно имело место. Если они поссорились и он на ней сорвался и наговорил всякого, отчего она свалила в лес, тогда понятно её нежелание возвращаться. — Либо я отвожу вас к шерифу и там вы уже будете в его присутствии разбираться со своим мужем. Он и не заметил, как её рука подобралась к его, и чуть вздрогнул, когда ощутил на себе холодную ладонь. — Дэрил, пожалуйста, — она умоляюще заглянула в его глаза, и что-то в нём сразу же откликнулось, оказалось готово сделать всё, о чём бы Кэрол ни попросила. К счастью, кроме предательских эмоций у него ещё была и голова на плечах. Да и с памятью всё было тоже в порядке. Ещё совсем недавно он рыскал по лесу, заглядывая едва не под каждый грёбаный куст. Ещё совсем недавно злой как чёрт Эд Пелетье чуть не начистил ему физиономию. — Твой благоверный был готов пришибить меня на месте, когда мы тебя не нашли, — незаметно для самого себя он уже во второй раз под давлением эмоций перескочил на «ты». — Он там с ума сходит и чуть ли сам в лес не рвётся на поиски. Пожалей мужика. Кэрол непонимающе моргнула, отстраняясь и убирая руку. — Меня искали? — до неё будто только что дошёл этот факт. — Чёрт, конечно искали, — почти возмущённо ответил он. Кэрол снова углубилась в какие-то свои размышления, а Дэрил окончательно запутался в происходящем. — Слушай, — наконец сказал он, возвращаясь к попытке звучать располагающе и мягко. — Ты провела кучу времени одна в лесу. Это — то ещё испытание, особенно если ты там нечастый гость. Страх, что не выберешься, ещё не до конца отпустил — и это нормально. Но чем раньше ты окажешься в привычной обстановке и в безопасности, тем быстрее оправишься. Кроме того, доктору стоит показаться, если ты всё-таки неудачно упала и ударилась. Может быть сотрясение. — Я… — Кэрол запнулась и в следующий момент вжалась в спинку кресла, уставившись в свои колени. Как упрямый ребёнок, ей-богу. — Я заплачу́. Завтра. За доставленное вам неудобство. Я могу переночевать в вашей машине. Только, умоляю, не надо меня сейчас везти ни к кому. Дэрил молча уставился на неё. Подрагивающие ресницы, на которых появилась подозрительная влага, и плотно сжатые губы. Кэрол дышала глубоко, тяжело. И нервно мяла собственные пальцы, сложив руки на коленях. — Он тебя ударил? — спросил Дэрил, наконец, кажется, всё поняв. От этой догадки у него пересохло во рту. На видимых участках её тела нет повреждений, но это не значит, что их нет вовсе. Это не значит, что под этими спортивными брюками на ногах нет синяков, а под бирюзовой тонкой кофтой с рукавами по локоть — гематом. Дэрил не понаслышке знал, что бить можно и так, чтобы со стороны окружающие ничего не заподозрили. Когда отец ещё хоть сколько-нибудь думал о том, что скажут соседи, увидев чернющего от побоев ребёнка, он бил «с умом». Это потом ему стало плевать, когда алкоголя в крови было больше, чем самой крови. — И поэтому ты убежала в лес? — продолжил он ход своих мыслей, понимая, что сама в таком женщина бы вряд ли призналась. — И заметала за собой следы той веткой? Тут-то её и прорвало. Не выдержав, Кэрол с горьким стоном всхлипнула и уронила лицо в свои ладони, с головой окунувшись в накрывший её поток. Это было красноречивее любых слов. Щёлкнула лампочка на потолке, свет погас, вновь загудел мотор. Пикап уже во второй раз за эту ночь развернулся, меняя направление.

***

Ни о какой ночлежке в машине, разумеется, не могло быть и речи. Равно как и о том, чтобы принимать за своё гостеприимство какую-то плату на следующий день. К слову о следующем дне. — Что собираешься делать утром? — спросил Дэрил, подавая своей внезапной гостье дымящуюся кружку с чаем. От ужина она отказалась. Сказал бы ему кто месяц назад, когда он стоял на городской площади и украдкой наблюдал за тем, как эти изящные тонкие пальцы, сжимающие сейчас ручку кружки, перебирали разноцветные платки Гринов, что обладательница этих пальцев совсем скоро очутится в его одинокой берлоге, он бы лишь раздражённо фыркнул. Такая женщина не может быть здесь. Впрочем, и никакая другая тоже. Хотя не сказать, что никто не порывался. Но с Фрэнки** всё вообще обстояло очень сложно, так что это не в счёт. В остальном же — встречи со всеми женщинами, с которыми он когда-либо связывался, происходили в городе и никогда не приводили к чему-то более серьёзному, чем к взаимовыгодной разрядке. И вот. И вот — радоваться было явно нечему. Обстоятельства, приведшие Кэрол на диван в его гостиной, были не из приятных. — Не знаю, — пробормотала Кэрол в кружку, над которой склонилась, подставив лицо горячему пару. — Мне надо подумать о… многом. Дэрил устало потёр шею сзади и отошёл к камину, который растопил специально для женщины, продрогшей в лесу. Даже летом там становилось довольно холодно с наступлением темноты. — На рассвете люди опять отправятся на поиски, — заметил он, переворачивая одно из поленьев получше. — Я должен буду им сказать. — Да, я понимаю, — донеслось с дивана. — Конечно. Я не прошу от них ничего скрывать. Я просто… Это только сейчас, на время, чтобы я… Он еле слышно вздохнул, слушая этот невнятный лепет. Психолог из него был так себе, особенно по части ранимой женской души. Он не умел преподносить правду мягко, не умел аккуратно подступаться и задавать наводящие вопросы. Но Дэрил кое-что понимал в домашнем насилии. Знал, к чему может привести пусть даже единичное рукоприкладство. Поэтому не мог промолчать. Вообще, если уж быть до конца откровенным, желание хорошенько отмутузить Эда плескалось совсем не в глубине его души. Дэрил вообще очень быстро закипал, когда становился свидетелем насилия над слабыми. Когда-то ему, наивному дураку, даже казалось, что он в таких случаях обязан заступаться. Но сострадание к жертве служило лишь оправданием той яростной ненависти к призраку его отца, которого он видел в обидчике. Сострадание к жертве было ни при чём. Дэрил чувствовал эту обязанность, потому что в своё время был не способен защитить ни себя, ни брата, ни даже мать, какой бы она ни была. Но какая разница, что тобой руководит, если твоё заступничество может кому-то помочь, да? Вот и он так думал. Пока эта Милдред Хилл не побежала к шерифу с истерикой и не заявила, что «этот диксоновский выродок чуть не убил» её мужа. Её мужа, который, перебрав в местном баре, за волосы протащил её едва не по всей улице. Дэрил тогда был на испытательном сроке в Управлении, и шериф Келли уговорил эту дурную не писать заявление и вообще забыть про этот случай. С тех пор Дэрил в чужие семейные дела больше не вмешивался. А сейчас руки страшно зачесались вновь. Нет, он не будет поддаваться эмоциям. Ещё не хватало, чтобы потом эта мирно устроившаяся сейчас в гнезде из одеяла женщина обвиняла его во всех грехах. Он не хотел видеть её искажённое гневом лицо и слышать крики в свой адрес. Он не хотел, чтобы этот мудак поднял на неё руку ещё хоть раз. — Это случилось впервые? — прервал он её весьма скверные попытки сказать что-то более или менее осмысленное. Не стал поворачиваться, ворочая кочергой угли. Может, так ей будет легче говорить правду, если не буравить её взглядом. Или он ошибался. Однако не нужно было обладать большим умом, чтобы расслышать в повисшей тишине отрицательный ответ. — Это никогда не прекратится, — произнёс он, распрямляясь и поднимаясь на ноги. — И со временем может стать только хуже. Так что вали от такого человека куда подальше — целее будешь. Дэрил вернул кочергу на место, но возвращаться к дивану не стал. Вместо этого, всё так же не глядя на свою гостью (отчасти опасаясь, что она начнёт задавать неудобные вопросы), двинулся к дверному проёму без двери. — До завтра, — бросил он напоследок. — Дэрил, — окликнула его Кэрол уже более оживлённо. И почему-то это зажгло в нём ту самую идиотскую наивность, которая уже неоднократно себя не оправдывала. На секунду ему почудилось, что он услышит сейчас что-то вроде благодарности за поддержку и совет. Или банальное пожелание спокойной ночи. Однако, как и всегда, это лишь в очередной раз доказало Дэрилу, каким придурком он порой был. — Можно тебя попросить? Не говори никому… Ну конечно. Как он мог ожидать чего-то иного? Спать Дэрил отправился с немой, не способной найти выход злостью в груди. Он злился на Кэрол — за то, что она оказалась такой же идиоткой, как Милдред Хилл. Он злился на себя — за то, что не мог заставить себя просто махнуть на всё это рукой и выкинуть из головы чужую жену с её проблемами. Как бы зарубить себе на носу, что она — не его забота? Пусть сами разбираются. А на утро всё его раздражение, ничуть не унявшееся за несколько часов сна, как ветром сдуло. Стоило только увидеть, как Кэрол, умудрившаяся подняться даже раньше него, сидит на деревянных ступеньках крыльца, прислонив голову к перилам, и наблюдает за тем, как рассеивается туман над зелёным ковром опушки, что проглядывалась между деревьев. Сперва он всерьёз решил, что события прошедшего вечера ему просто приснились. Тихо прокравшись в гостиную, чтобы не разбудить спящую, как ему казалось, Кэрол, он с удивлением обнаружил пустой диван и аккуратно сложенное одеяло на краю. И если бы не подушка, лежавшая сверху, он бы поверил в версию со сном. — Здесь так хорошо, — произнесла она после того, как Дэрил выдал себя скрипнувшей доской, заставив женщину обернуться. Её лицо излучало неподдельное умиротворение. Тонкие губы тронула лёгкая улыбка, и она вновь повернулась к открывавшемуся впереди пейзажу, к которому Дэрил уже давным-давно привык, но теперь будто заново увидел. Увидел, как утренняя серость бережно обнимает посеребренные лишайником деревья, как стелется и постепенно оседает на траве туманная дымка. Как где-то там вдали, на том конце раскинувшейся за деревьями поляны, над тёмным, изогнутым гористой местностью лесом виднеется совсем ещё тонкая желтоватая полоска. Дэрил оставил её на крыльце любоваться этой картиной дальше. Связаться с шерифом он мог и без её присутствия. Пусть наслаждается, пока может. Пусть побудет самой собой ещё хоть немного, прежде чем вновь начнёт делать вид, что всё в порядке и улыбаться своему мужу как ни в чём не бывало. Как она и стала себя вести, стоило только ему привезти её в участок, где их уже ожидал вызванный Келли Эд. Не желая лицезреть эту печальную картину, Дэрил задерживаться не стал. И он был уверен, что после этого инцидента Пелетье в Блэрсвилл больше не вернутся никогда.