„Мне снова нужно привести голову в порядок и найти эмоциональный покой, поэтому привет, дневник. Сегодня произошло событие, над которым я думаю каждую секунду и никак не могу выбросить из головы: БистБой признался мне в любви. Так и сказал, что любит меня! Конечно, перед этим он медленно подходил к теме, а потом резко сказал об этом! Я до сих пор не могу поверить… Кто-то влюбился в меня? И этот кто-то человек, которого я больше всех ненавижу? Я ответила, что не чувствую к нему того же, четко и прямо. И вроде… я ничего не должна чувствовать, как обычно, но в этот раз я ощутила себя настоящим извергом, нежели обычно, потому что слишком резко его отшила и не приводила его к этому медленно, как он меня. Я видела, как его эмоции на лице постепенно менялись: из смущенного мальчишки в шмыгающего носом нюню. Он ушел, извинившись и сдерживая отрицательные эмоции. Эти извинения должны были быть моими, но именно Гарфилд почувствовал себя виноватым в этой ситуации. И сейчас я ненавидела не его, а себя. Я чувствовала себя монстром, коим и являюсь, но сейчас я ощущала себя им эмоционально. Я не знала, что мне делать, поэтому просто спокойно ушла к себе и сейчас пишу эти слова. Мне нужно что-то делать, ведь я не смогу жить с этим грузом на душе. Хоть прошло всего пару минут, а уже дико больно и хочется рыдать от своей прямолинейности. Он же мой друг, моя семья… Прости меня, БистБой.”
Азар, серьезно? Она станет чувствовать себя виноватой за это? Да она почти каждый день говорит о том, какой он придурок, а тут отвергла его чувства и стала монстром? На секунду Рейвен примерила на себя эту ситуацию. Возможно, это было бы слишком жестоко, но не соглашаться же? Надо будет быть помягче. Дальнейшая запись была двадцать восьмого августа.„Сегодняшний день тоже был не лучше. Я поговорила с Гарфилдом и извинилась, объяснив, что мне очень жаль о невзаимных чувствах. Он, конечно, удивился моему сожалению, но с улыбкой ответил, что все в порядке и обижаться ему не на что, но я же вижу… Это была его маска. На самом деле, глубоко в душе его сердце разрывалось от неразделенной любви, я это чувствовала, и мне было очень жаль, но в этом мире все будет не так, как ты этого хочешь. Я не знала, что мне еще поделать, ведь моя вина, мой груз не сошел с плеч и мыслей, поэтому дальше мне было еще трудней, ведь я напомнила ему об этом. Ненавижу себя.”
Следующая запись была на третье сентября.„Прошло пару дней и мне не стало легче. Я ощущала ежесекундные взгляды Логана на себе, но, как только я поворачивалась к нему, он отворачивался, а после я слышала его безнадежные вздохи. Азар, за что мне это? Мое сердце разрывалось на части, как и его. Я снова с ним поговорила и рассказала о своих чувствах сожаления и о том, что мне и самой не легче от этого, но он лишь снова, сквозь фальшивую улыбку, ответил, что все хорошо и мне не стоит волноваться об этой фигне. Фигне? Гарфилд считает мои страдания мусором? Кажется, он неправильно меня понял и не знает, насколько мне больно.”
Пятое сентября.„Я до сих пор не знала, как облегчить ему и себе боль… Но сегодня мне в голову пришла мысль: сходить с ним куда-нибудь, чтобы сделать его счастливым. Если он будет ощущать себя лучше, то и мой груз будет уходить. Я понимаю, что Логан привяжется еще сильней и, когда мне придется его отшить, то и мне станет намного хуже, как и ему после второй попытки неразделенной любви, но это единственный способ. И я знаю, что он может подумать о моей симпатии к нему. Пусть так и думает… Зато мне будет легче… Азар, прости мой эгоизм.”
Шестое сентября.„Моя первая попытка прошла успешно: он согласился и был очень рад, что даже обнял меня. Мы просто сходили в кино на мелодраму. И нет, это была моя идея. Ему стало легче… Я чувствую… Во время фильма Логан попытался меня обнять. Я была не против, ведь понимала, что ему становится намного лучше. БистБой становился счастливее от того, что платил за меня, обнимал, а я не отказывалась. Он купил мне мишку, хоть я и настаивала на обратном. Даже от моей мимолетной улыбки ему было лучше. И моя совесть постепенно очищалась. Я ощущала, что груз спал с моих плеч, но не весь, ведь единственная глубокая рана на сердце Гарфилда не пройдет, потому что я так и не его девушка, потому что я так и не полюбила и не полюблю его…”
Одиннадцатое сентября.„Дорогой дневник, я снова пишу о своих обычных буднях. Но на этот раз не совсем обычных… Хочу начать с того, что мне намного лучше, ведь, спустя несколько, по его мнению, свиданий, мне стало легче, свободнее, но совсем малая боль оставалась. Как же мне стало лучше полностью? Сейчас расскажу. На очередном свидании мы были в кафе после парка аттракционов, где перекусывали от трудного дня. Он снова заплатил за меня, и это приносило ему только радость. БистБой думал, что я оказываю ему знаки внимания, симпатию, поэтому и делал все, чтобы я не соскочила, скажем так, с крючка. Он ушел. Я осталась ждать и, спустя пару минут, принес мне три ромашки. Я растаяла. Да, Рейчел, полу-демон, портал в этот мир, умилилась обычному, дешевому подарку мальчишки. Было приятно внимание, что он сделал это для нее. Я поблагодарила его и приняла цветы, которые сейчас, в данный момент, стоят в стакане с водой, чтобы не завяли. Вообще, все его подарки за это время все еще у меня, а не в мусорном мешке, ведь они и вправду были милыми. БистБой засмущался, как маленький мальчик. Он казался мне симпатичным, даже слишком. Кажется, за все время наших "свиданий" я сильно привыкла к нему. И тут… он предложил мне встречаться. Я была в ступоре, ощущала его волнения. Конечно, я знала, что этот момент наступит, что мне придется отказаться, снова почувствовав невыносимую боль. Скорее всего, если бы я отказалась, то умерла. Морально, конечно. Но, если честно, мне и самой не хотелось этого делать, поэтому я согласилась. Он был счастлив, безумно счастлив, что на радостях обнял меня и расцеловал щеки. Мое сердце пело и бешено билось от его действий. Азар, кажется, я влюбилась…”
Двенадцатое сентября.„Дневник, у нас с БистБоем все замечательно! Хоть мы и встречаемся только один день, но я счастлива, что согласилась. Нужно было сделать это раньше, серьезно, но я просто не знала, что ему была необходима только моя улыбка для блаженства на весь день. Я и не знала, что Гарфилд романтик, ведь сегодня он устроил мне ужин у нас в башне. Все было отлично: мы поели еды его собственного приготовления при свечах. Мне даже кажется, что он слишком старается и показывает себя лучше, чем он есть, хотя я хочу видеть его настоящего, глупого, милого и смешного. Но неожиданно он подсел слишком близко ко мне и нежно, как бывает только в фильмах, поцеловал. Мое сердце трепетало от того, насколько это романтично. Это был наш и мой первый, кажется, самый лучший поцелуй, о котором остальные могут только мечтать. Я и вправду влюбилась. Это моя первая и последняя любовь на всю жизнь, которуя я не упущу.”