***
Крик будильника был слишком неожиданным. Именно крик, потому что телефон, каким-то чудом, оказался под моим ухом. Шесть утра. Ненавижу этот день уже за то, что сегодня целый день я буду смотреть на рожу Эрнеста. Я приподнялась с ужасной болью в голове, но главный вопрос заключался не в похмелье и не в возможном опоздании на работу, и даже не в том как я сегодня буду работать. А в том где я? Я осмотрелась и со счастье осознала, что я у своего друга детства — Лиферса. — Лиииф? Ты где, чувак? Он появился с другой стороны дивана. Сонный и со взлохмоченными волосами, он несколько раз моргнув, посмотрел на меня с привычным ему выражением лица: надутые губы, втянутый подбородок и круглые, детские, карие глаза. — Доброе утро, лап. У меня есть пицца и мороженое, будешь? — Да. Я пойду приму душ и переоденусь. — Ок. Я кстати твои вещи переставил в шкаф, рядом со своими. — Хорошо. — Я улыбнулась ему. Я часто остаюсь у него, поэтому часть моих вещей остаётся у него. Сейчас у него четверть моего гардероба. Я была столь признательна ему за его доброту и заботу. Он гладил мои вещи и с трепетом хранил их. Лиферс был одним из немногих людей, к которому я относилась с лаской. Мой милый друг или же просто Милаш навсегда закрепились за ним. После душа я пошла в его комнату и переоделась в ярко-синий брючный костюм. Быстренько забежав на кухню я увидела его, накрывающим стол. Сев на пол, на против панорамных окон, мы стали наблюдать солнечное утро мегаполиса. На столе 4 куска пиццы, контейнер бананового мороженного и кофе. Я улыбаюсь. — Не знаю, чтобы делала без твоих вкуснейших завтраков, Милаш. — Я за ЗОЖ. — Засмеялся он, уплетая мороженое. — Смотри, не отрасти себе жирок. — Жирок — это часть меня и я люблю его. — Он хлопнул себя по плоскому животу, вызвав этим мою улыбку. — Ооо, звучит как очень милое признание. — Конечно, ведь я люблю себя! Как там твой начальничек? — Все еще не помер. Сегодня целый день с ним составлять отчёты. Так что готовься, сегодня я вперед ногами! — Если ты вперед ногами, то он головой в могилу. Я сделала из пальцев сердечко: — Ты просто лучший. — Я вообще в шоке. Мы хихикнули. Поев я выбежала из его квартиры на 8 этаже и поехала в больницу. Напоследок я оставила ему свою одежду, которую он, конечно же, опять бережно сложит в шкаф. Когда я поднялась на свой этаж, то обнаружила Эрнеста и команду Джеймса, обсуждающих что-то. Это было ожидаемо. Настроение мое желало наркотиков, но вид коллеги в нескольких метрах от меня, окончательно добил шкалу счастья до минус бесконечности. — О, Дейра, а мы тут как раз обсуждаем их «выписку». Я выпила воды из кулера. Похмелье. — Охрененая новость. — Ты хорошо поработала с Цубасой, я доволен. — Ну, раз ты доволен, то можно и выдохнуть! — Ты в порядке? Выглядишь… уставшей. — Какой же ты тактичный, Эрн. Умереть — не встать! — я оглянулась — Где Брей? — Не знаю, у себя наверное… Эй, нужно поговорить. — Сам языком чеши! У меня дела. — И какие же? — Которые тебя никак не касаются. Я пошла к Брею, чтобы взять нужные бумаги и после спустилась обратно. В коридоре уже было пусто. Какое счастье. Я решила, заглянуть к ребятам и обсудить с ними идею переезда, но меня остановили…7. Милаш
26 мая 2019 г. в 15:12
— Где тебя носит, Дейра?
Из мобильного, лежащего на краю журнального столика, доносится приглушённый голос мамы. Я сижу на полу, смотря на выключенный телевизор. Нужно принять решение.
— Я работаю. Ты прекрасно знаешь, что у меня нет времени.
— Могла бы позвонить собственной матери, хотя бы раз в жизни.
Я слышу ее недовольный голос и от этого мне хочется заорать на нее, но я сдерживаюсь. Я не должна тратить на нее свои нервы. Слишком много было отдано ради нее. Хватит.
— Я постоянно отправляю тебе деньги. Что ты еще хочешь?
— Все мои подруги смеются надо мной. Собственная дочь бросила меня, выставив на посмещище!
Я открыла бутылку коньяка и сделала большой глоток.
— Заметь, что все твои «подружки» рядом до сих пор лишь потому что у тебя есть монетки. И чем это я тебя позорю? Тем что ты катаешься в деньгах, у тебя есть шикарный дом и машина? Или тем что я как проклятая пашу? А?
Я посмотрела в телефон, как будто она должна была увидеть мое злое лицо.
— Вот не нужно меня этим попрекать! Я вырастила тебя…
— Что блин? Ты не растила меня! Никогда не было такого! Всю жизнь ты лишь гадила нам с отцом. Он любил тебя, Всевышний, не знаю за что, но любил! И обеспечиваю я тебя лишь ради него! Не попрекайте ее видите ли! Ты вообще кем себя возомнила!!!
— Я не собираюсь слушать твои истерики! Оставь меня в покое.
— Ты сама нарываешься! Названиваешь мне, что-то выпытываешь! Это не твоё собачье дело, что я делаю!
В этот момент она бросила телефон. Я запустила своей следом в стену и опять села на пол.
— Где чертов коньяк?!
Обнаружив, что бутылка пуста я пошла на кухню. У меня было много алкоголя разных видов и сортов. С такой жизнью не пить — грех.
— Почему этот гребанный мир вечно испытывает мои нервы на прочность? Всевышний, я просто хочу, чтобы все эти кретины отвалили от меня. Я… я просто хочу быть одна.
Держа в руках ром, я подняла голову наверх, сглотнув. Пройдясь взглядом по своему дому в полумраке, я накинула на себя толстовку с капюшоном и вышла на улицу.
На Берлин опустилась тьма. Машины и люди неслись куда-то и между них шагала я — Дейра Зильц, одна из успешнейших женщин страны, но чертовски уставшая и вымотанная. Я смотрела на деревья, свои белые кроссовки и дождь, освещаемый светом уличных фонарей. Сделав глоток рома, который я захватила с собой я почувствовала солёность во рту. И зачем я плачу? Мне надоели все: начиная от матери и заканчивая прохожими. Но сейчас я должна собраться. Хах, а ведь я всегда говорю это себе. Какого черта я всегда должна все терпеть и взваливать на плечи?
«Завтра Джеймса и его друзей должны отпустить из больницы. Я предложу им пойти ко мне. Дом у меня большой, всем хватит места. Думаю это лучше, чем идти черт знает куда.» — Решив так я уже ощутила вес всех грядущих возмущений и проблем, но с чем я не справлялась в этой жизни?