…но от тепла ли?
* * *
— Где тебя носит постоянно?! Трэвис уже привык, что отец на него кричит. Наверное, его недовольство — это то, без чего его дом не был бы домом, как бы грустно это не звучало, но парень привык, пусть ему и было неприятно. Неужели, он такой слабый, что не может спокойно обсудить с отцом проблемы, возникающие в их семье? Не может просто высказать свое недовольство? Спросить, почему отец себя так ведет с ним? Это так сложно? Но потом Трэвис понимает, что просто не может ничего сделать, и что даже простые разговоры на отца не подействуют. В доме было неприятно находиться, хотелось сбежать куда-нибудь, хоть куда-то, но Трэвис никуда не уходил. Он жил дома, как пес на цепи, такой же злой и печальный от одиночества и страха в родных стенах. Все, что он может — это просто опустить голову и молча выслушивать упреки своего отца. — Прости, — тихо извиняется Трэвис после очередного выговора, но слова тут же отдаются какой-то горечью во рту. Он же не виноват ни в чем, так зачем извиняется? Привычка? Наверное. Тогда он точно собака, которую научили молчать, когда на тебя кричат, а после виновато смотреть в глаза хозяину, надеясь увидеть в его взгляде понимание и прощение. Но прощение практически никогда не шло следом, и блондин это прекрасно знал. Обычно следовало рукоприкладство или очередные крики, после которых приходилось идти к иконостасу и замаливать свои грехи, прося у Бога прощение, пусть теперь в него он и не особо верит. Трэвис всегда так делал, правда лишь по просьбе отца, и не то, чтобы ему было легче от подобного… Скорее наоборот, парень не понимал, за что именно он просит прощение, ведь в последнее время парень хорошо осмыслил свое поведение. Раньше Фелпс был просто ужасным человеком и те года ему слишком стыдно вспоминать. И если бы в те времена он стоял у икон и молился (а он, к слову, так и делал), то все было бы ясно даже ему в своем раннем возрасте. Но вот сейчас… Сейчас-то что? Он стал более спокойным, сидит тихо в своей комнате, отцу никак не мешает. Может, конечно, съязвить или нагрубить, но такова его натура и это нормально. Трэвис даже практически перестал ввязываться в бессмысленные драки, коих раньше было пруд пруди. Но все равно им недовольны. Парень вздыхает и складывает руки на уровне подбородка, становится на колени, закрывает глаза и шепчет зазубренные молитвы, обращаясь к святым людям на иконах, а в голове так и остались стоять вопросы: «Кому я молюсь? Зачем? В чем я виноват?» — И впредь прошу тебя говорить мне, где ты бродишь и почему не отвечаешь на звонки, — без всякой эмоции бросил Фелпс-старший, наблюдая за сыном, а после уходит, оставляя Трэвиса одного. — Как мне это надоело… Блондин прерывает свою молитву спустя три минуты и открывает глаза, всматриваясь в лица на иконах, золотые рамы которых доставляли неприятные ощущения глазам, когда на них попадал свет от свечи. У парня часто были мысли в голове, что все эти святоши просто смеются над ним, да и над другими людьми тоже, словно ждут очередного отчаявшегося человека, чтобы послушать его грустную историю. Чтобы увидеть, как человек опускается, вставая на колени и молясь мертвецам. Чтобы смотреть на них по ту сторону полотна и смеяться «за кулисами», обещая помочь, но в итоге лишь просто продолжают висеть на своем месте, смотря в одну точку, покрываясь пылью. Хотя Трэвис и понимал, что кому-то иконы и молитвы правда помогают, и он не мог судить людей за это, ведь если им так лучше живется и легче поступает кислород в их легкие, то какой смысл их осуждать? Наверное, святые отвернулись только от самого Фелпса, поворачивая свои тысячи пустых глаз на других людей, помогая им в жизни. Похоже, Трэвис слишком много согрешил в прошлом, отчего даже святые, те, кто обязан помогать всем, бросили его на произвол судьбы. «Не хочу быть псом на цепи, — внезапно всплывает у него в голове, и парень тихо уходит в свою комнату, погружаясь в свои мысли. — Хочу быть свободным»* * *
Пусть Трэвис и знал, что рисунки Эшли точно могут заполнить пустые клеточки в журнале хорошими оценками, он все равно волновался. А вдруг, преподаватель поймет, что это не его «почерк»? Вдруг начнет читать ему лекции о том, что «покупать работы у других студентов очень плохо!» и что «нужно самому все делать, иначе ничему не научишься!», но, к великому облегчению, мужчина и глазом не моргнул. Ну, принес работы и принес. Ну, молодец, хорошую оценку заслужил. А вот откуда уже парень взял эти работы — купил, или нарисовал сам, — преподавателя никак не волновало. Ему главное журнал заполнить и вывести как можно большее количество студентов на хорошие оценки, чему Трэвис, несомненно, был безумно рад. Эшли действительно очень талантливая и правда умеет рисовать, причем, как успел заметить блондин, рисует она довольно быстро. Она буквально на его глазах за три часа смогла сделать две работы, на которые у Трэвиса по времени ушла бы вся неделя, да еще и оценку бы снизили за то, что все получилось бы слишком грязно и неаккуратно. «Теперь знаю человека, который сможет мне рисовать работы, если у меня не будет времени, — мысленно усмехается в голове блондин, сидя за мольбертом и отслеживая время до звонка на телефоне: оставалось пять минут. — Или, может, попросить ее, чтобы она меня научила?» От этих мыслей парню стало немного неловко, но эта идея ему явно понравилась. Ведь если он правда хочет научиться, а матери рядом нет, то Эш — чуть ли не единственная, кто сможет ему помочь и научить. «Будет странно, если я завалюсь к ней в дом, прося о том, чтобы стать ее учеником?» «Да, это будет очень странно, чел» «Но это довольно не плохой вариант, если честно» «Надейся, чтобы она тебя не послала к чертям и не выперла за порог» Мысленно рассмеявшись от своих же мыслей, парень услышал, как прозвенел звонок, и он быстро начал собираться, а после так же быстро вышел из кабинета чуть ли не самым первым. Этот день, наконец, подошел к концу, и можно со спокойной душой и хорошей оценкой по рисунку идти домой, хотя парень не против где-то не на долго задержаться, ведь, по факту, что ему делать дома? Правильно, ничего. «Погулять, что ли, пойти…» Парень вздыхает и обматывает свой шарф поверх куртки, стоя возле зеркала на первом этаже, щурясь от неприятных криков и шума со стороны других студентов, которые пулей выбегают из университета, радуясь тому, что учебный день уже закончился. Пряча руки в карманы, Трэвис выходит на улицу, удивляясь, что там не так уж сильно и холодно, как он думал. Конечно, ветер был, но из-за солнца погода выдалась не такой уж и плохой, в которую можно немного погулять. «Надо бы не забыть ей завтра принести деньги» — напоминает сам себе Фелпс, шагая вдоль красивого забора около парка, обросшего сухими растениями, смотря себе под ноги, чтобы не наступить в лужу, ведь идти с мокрой обовью — не самое лучшее занятие, да и так ему придется уж точно приехать домой раньше, чем задумывалось. Слегка подул ветерок, который немного растрепав его волосы, а сухие листья, лежащие на земле, сдуло куда-то на проезжую часть. Что-то зажужжало под рукой — Трэвис не сразу почувствовал вибрацию в кармане, ведь слишком сильно он был погружен в свои мысли. Он, если честно, был удивлен, что ему кто-то позвонил, но как только парень взял телефон в руки и посмотрел на горящий экран, то моментально скривился и закатил глаза. «Отец» — Лучше бы это была реклама или оператор, — вздыхает парень и еще несколько секунд ждет. Он не знал, принимать ли вызов или нет, ведь сейчас очень сильно хотелось побыть одному и не портить себе настроение, а после разговоров с отцом от настроения не остается вообще ничего. И зачем он ему звонит в такую рань? Обычно, если шел звонок от него, то только вечером, когда парень задерживался на своих одиноких прогулках, а тут прямо после учебного дня названивает. «Брать, или не брать?» — все еще думает блондин, но в итоге сдается и наживает на кнопку принятия вызова, ведь он не хочет, чтобы и сегодня отец на него кричал. — Да, пап? — сухо спрашивает парень и сбивает ногой упавший желтоватый листик, стараясь настроиться на максимально нейтральное настроение. Трэвис не то, что не хотел ссориться с отцом, он вообще с ним не хотел разговаривать, а еще парень просто не знает, что от него ожидать. Неужели, сейчас он скажет быстрее собирать свои манатки и валить с его дома, ища себе квартиру, потому что Трэвис его конкретно достал своим присутствием в его доме? Парень был бы совсем не против, но он понимает, что одному ему будет сложно. — Если у тебя уже закончились уроки, то приезжай, пожалуйста, в 26 больницу, — послышался басистый голос Фелпса, и блондин не мог не услышать какую-то тревожность, ненадежно скрытую за маской спокойствия. Парень остановился посреди дороги, не совсем осознавая, что только что сказал его отец. Сердце начало стучать быстрее, а голос невольно дрогнул. — Больница? — пытаясь скрыть волнение, спросил Трэвис. — Что случилось? — Бабушке стало плохо, соседи вызвали скорую, — коротко ответил мужчина. — Я сам еще ничего не знаю. Прошу тебя приехать. Вызов был сброшен, а Трэвис не верил в услышанное. — «О, боже…» Он судорожно начал вспоминать все автобусы, которые останавливаются поблизости и которые смогут его довезти до указанной больницы, а ноги на автомате чуть ли не бегом повели его на одну из остановок. Внутри заиграла противная и мерзкая тревожность, от которой было чувство, что твои органы медленно тянут внутри тебя, отпуская на пару секунд и начиная снова растягивать, и так несколько раз подряд, а самому парню стало ужасно холодно, пусть и осеннее солнце сегодня довольно неплохо грело. Блондин испугался. Он не хочет снова переживать все это, ведь он помнит, как у его бабушки был инфаркт несколько лет назад. Это очень тяжелые воспоминания, потому что парень слишком сильно волновался за нее, и он просто надеется, чтобы в этот раз все обошлось. Все ведь обойдется, верно? Может, там все не так уж и плохо? Давление сильно поднялось, ну может же быть такое, правда? В больнице дадут ей капель, полежит немного, и ее отпустят домой, верно? Автобус ехал ужасно медленно, а из-за большого потока людей, у которого примерно в это время заканчивается рабочий или учебный день, образовалась небольшая пробка на проспекте. Из-за духоты в салоне и бушующих чувств внутри Трэвису показалось, что сейчас он просто задохнется здесь и ему срочно нужен свежий воздух, но в таком случае пришлось бы бежать до больницы еще долго. Пришлось терпеть и пытаться успокоиться, что выходило у парня очень сложно. Блондин прибыл в больницу спустя двадцать минут после звонка отца и моментально набрал его по телефону, ведь он не знал, в какой палате находилась его бабушка, и Трэвис чуть ли не в первый раз в жизни был благодарен отцу, что тот моментально ответил на звонок. — Второй этаж, беги быстрее. Конец вызова, и Трэвис быстрым шагом поднимается по лестнице. Он бы побежал, но парень понимал, что в больнице так делать не стоит, ведь он не хочет еще больших проблем себе в жизнь принести. Он выбегает в коридор и смотрит по сторонам, тут же замечая своего отца который стоял и разговаривал с каким-то врачом, от чего у парня снова прошел холодок по телу. Все будет в порядке, ведь так? Все будет хорошо? — Пап…? — осторожно позвал его Трэвис, которому показалось, что его сердце сейчас остановится, и плевать, что пульс его сейчас зашкаливал, давно преодолев нормальные семьдесят ударов в минуту. Мужчина оборачивается и Фелпс чувствует, как страх перед ним заменяется на страх того, что он сейчас скажет. Но он лишь тяжело выдыхает и немного обеспокоенно смотрит на сына. Трэвис сначала испугался, но после, заметив, что отец более-менее спокойный и не побледнел от, возможно, плохих новостей, немного успокаивается. Дыхание и сердцебиение постепенно нормализируется. — Инфаркт, — выдыхает он и добавляет, опережая возгласы своего сына: — Все могло бы быть хуже, если бы скорую вызвали позже, — заключает мужчина и переглядывается с врачом. Кажется, не один Трэвис волновался, ведь он никогда не видел отца таким растерянным. Если не считать того, что случилось с его матерью. «Она жива» — заключает у себя в голове парень и чувствует, как снова может нормально дышать, ведь легкие его были словно сжаты от беспокойства. Пусть и словленный инфаркт — просто ужасно. — К ней пока нельзя заходить, она еще без сознания, но скоро придет в себя. — Тихо говорит врач и смотрит на блондина, опережая его вопрос. — Мы постараемся, чтобы ей стало легче. Трэвис не знает, что сказать, лишь потерянным взглядом смотрит то на мужчину, то на отца, и, смотря на последнего, у парня возникает один вопрос: «Надеюсь, ты доверишься врачам в этой больнице, а не будешь просить у Бога, чтобы ей полегчало?»* * *
До самого вечера Трэвис не находил себе места. Он пробыл в больнице около часа, упрашивал врачей зайти к его бабушке, но те говорили, что ее нельзя беспокоить, даже если это член семьи. Отец уговорил его приехать к ней завтра, но Фелпс лишь злостно что-то крикнул ему и выбежал из здания, злясь непонятно на что. Ему явно сейчас следует успокоиться и прогуляться, подышав вечерним холодным воздухом, чтобы нервы привести в порядок. «Блять, ну вот опять, опять это происходит!» Парень идет вдоль набережной, приближаясь к центру города, настырно игнорируя звонки отца, который, кажется, волновался за него? Пфф, да нет же! Бред это все, ведь так? С каких это пор ему стало не наплевать на сына? Зачем столько раз звонить, зная, что трубку парень даже под дулом пистолета не возьмет?! «И зачем ты на него злишься? Он ведь не виноват» «Я просто его ненавижу!» «Он волнуется за тебя» «Пиздишь» «Напиши ему хотя бы, что будешь дома поздно» Иногда стоит прислушиваться к своему второму «Я», ибо иногда оно глаголит довольно неплохие мысли, как, например, эта. Ведь проще один раз что-то написать, чем беситься от кучи пропущенных звонков на телефоне, верно? Трэвис чувствовал себя просто ужасно в данный момент, ведь жизнь снова пошла по наклонной из-за одного случая, который мог бы закончиться куда хуже. Как врачи сказали, бабушка была в гостях у своей соседки, и там ей стало плохо. Хорошо, что та женщина быстро сообразила, что делать, и моментально вызвала скорую, а заодно позвонила и Фелпсу-старшему, номер которого был у нее записан. Мужчина давно ей дал свой номер на случай, как этот, чтобы не так сильно волноваться и переживать. Как-никак, мать его покойной жены — тоже его семья. «Но тогда почему он обращается со мной так, словно я — чужой для него человек?!» Трэвис невольно вспоминает свой шрам на спине, который отец ему оставил в порыве гнева. Как отец говорил — это боженька так ему сказал, чтобы блондин передумал насчет университета и ушел в церковь. Но кто после такого вообще согласится на подобное? Вот и Трэвис отказался, не смотря на то, что ему пришлось пережить. Парень строчит СМС отцу и блокирует телефон, рассматривая огни, что сияли в центре города. Здесь всегда было достаточно людно и живо, хотя парень даже в таком потоке людей чувствовал себя одиноко. Знаете, такое чувство, когда ты сидишь в середине комнаты, а рядом с тобой — сотня людей, но ты все равно чувствуешь, будто их здесь нет. Будто здесь только ты и твои мысли, которые были, если честно, не из самых приятных. Было бы легче, если бы рядом был человек, который ему дорог и с которым будет комфортно сидеть даже в темной комнате в полной тишине. Он не замечает людей вокруг, просто бродит по заученным наизусть дорогам, наматывая круги, не зная, куда себя деть. На часах уже восемь вечера, но из-за того, что темнеет сейчас очень быстро, кажется, будто время обманывает на часа так три. Возможно, парень бы и уехал сейчас домой, ведь там хотя бы есть Фэйго, с которым можно поговорить и поиграть, а в толпе незнакомцев чувствуешь себя некомфортно. «О, а здесь я встретил Эш» — внезапно вспомнил парень, не понимая даже, зачем, когда поднял голову и увидел знакомые рекламный баннер возле остановки какого-то автобуса, на который стояло несколько человек. В центре города почти везде все было освещено, и эта остановка — не исключение, ведь буквально в паре метрах от нее стоял фонарный столб. От нечего делать Трэвис присмотрелся к людям, что стояли здесь, но лишь один силуэт мгновенно привлек его внимание, ведь довольно сложно не заметить низкую фигуру, предположительно принадлежащую ребенку, в толпе взрослых мужчин и женщин, держащих в руках сумки с продуктами или вещами. Парень прищурился, рассматривая его, но только когда он подошел чуть ближе и свет от фонаря попал прямо на ребенка, Трэвис смог рассмотреть его лицо. — Бен? Мальчик дернулся, резко поднимая взгляд и, кажется, пугаясь. — Эй, привет, — осторожно поздоровался блондин, — Это я. Бенджамин все еще недоверчиво смотрел на парня, но как только Фелпс сделал шаг вперед и мальчишка увидел его лицо, то тут же успокоился, облегченно выдыхая. — Не пугай меня так, Трэвис! — Прости-прости, — развел руками парень, усмехаясь. Он обвел быстрым взглядом брата Эшли, замечая на его спине рюкзак. — Ты что, только домой едешь? — Да, — кивнул мальчишка, вглядываясь куда-то на дорогу, явно выискивая взглядом автобус. — А не поздновато ли? Уже начало девятого, — Трэвису и вправду показалось это немного странным, но, может, у него просто какие-то дополнительные занятия? — Я был на испанском, — усмехнулся Бен, словно читая мысли Фелпса. — Может… Тебя довести? — Я уже взрослый, Трэвис, сам могу! — необычно резко отвечает Бенджамин, и как только он договаривает, к остановке подъезжает какой-то автобус, номер которого Трэвис не успел углядеть. — Пока! — Пока…? — немного в вопросительном тоне отвечает Фелпс, наблюдая за тем, как Кэмпбелл забегает в автобус и садится на самое дальнее место, даже не обращая внимания на парня, стоящего на улице. Трэвис смотрит вслед уезжающему автобусу, находясь немного в состоянии смятения от этой встречи. Конечно, он не против, что Бен ходит на дополнительные занятия, но разве его родители не волнуются о том, что он так поздно для своего возраста возвращается домой? Его так сложно было забрать? И тут он вспоминает слова Эшли, которая по семейным причинам не смогла сегодня прийти в университет, и до парня сразу все дошло. «Наверное, они куда-то поехали, поэтому его никто и не забрал, — догадался Фелпс, — Может, стоило все же его довести…?» Пожимая плечами и надеясь, что Бенджамин вполне самостоятельный мальчишка и сам сможет доехать до дома, парень разворачивается и направляется в сторону своего автобуса, потому что уже надо было возвращаться домой. Трэвис замерз и устал, ему хочется просто выпить теплый чай и лечь в кровать, уснув крепким сном, даже не думая об уроках и домашке. На завтра все равно нужно было написать один конспект и решить пару номеров по математике, он еще успеет у кого-то списать до начала занятий, или, на крайний случай, во время них. Да и вообще, сейчас его это особо не волнует. «Нужно не забыть взять завтра деньги»* * *
Он не нашел Эшли по прибытию в университет. Девушка обещала, что приедет в среду, но до звонка уже три минуты, а ее все нет. Парень намеренно стоял возле кабинета, в котором у нее будет проходить сейчас математика, чтобы сразу отдать деньги и не проводить в универе весь учебный день. Ему утром староста сказала, что нужно было сделать какой-то реферат на вторую пару, а если прийти на урок без него, то, если честно, лучше на него вообще не идти. Чтобы не получить проблем и еще одну двойку в журнал, которую ты вообще перекрыть не сможешь, ибо пересдачи у данной преподавательницы отмечены на шкале уровнем «Impossible». Лучше и вправду уйти. Трэвис, конечно, мог отдать деньги и в другие дни, ведь он был уверен, что Эш будет не против, но ему было бы просто неудобно. Словно получил, что хотел, и слился в конце, а ведь девушка так старалась над работами. «Не думал, что она такая соня» — закатывает глаза парень, упираясь спиной об стену и выискивая взглядом знакомый силуэт в коридоре. И, как оказалось, он нашел. Правда, это была не Эшли, но хотя бы тоже знакомый ему человек. По коридору быстрым шагом шла Мэйпл, что-то активно печатая на своем телефоне, совершенно не замечая Трэвиса. Выглядела она тревожно. — Мэйпл? — позвал ее парень, но та никак не отреагировала, проходя мимо него, и уже хотела было зайти в кабинет, но Трэвис, немного недовольный ее игнором, позвал ее еще раз. — Мэйпл! — А? Девушка дернулась, мгновенно оборачиваясь на голос, замерев на месте. Ее потерянный взгляд и рассеянность немного встревожили парня. — Привет, — поздоровался Фелпс, чуть подходя к ней, — Ты не видела Эш? Девушка немного испуганно глянула на него, а в ее глаза парень смог увидеть какую-то едва заметную грусть, от чего лицо сероволосой заметно помрачнело. — А, так ты не знаешь, — вздохнула девушка, но тут же закашлялась, прикрываясь рукой. — Ее сегодня не будет… — Не знаю чего…? Теперь Трэвис смотрел на нее испуганно, затаив дыхание, ведь Мэйпл выглядела так, словно кто-то умер — слишком печально и мрачно, даже для нее. — Бен… Он… — неуверенно начала девушка, а голос ее стал хриплым, то ли от порывов кашля, то ли от горечи. — Он пропал. Прозвенел звонок на первую пару, но блондин его не слышал. В голове была лишь последняя сказанная Мэйпл фраза, которая отобрала у парня возможность хоть что-то сказать в ответ. Сердце снова забилось сильнее. — Что…? — все, что только смог выдать из себя Фелпс дрожащим голосом, смотря девушке прямо в глаза. — Вчера вечером, — хрипло ответила Мэйпл, сжимая в руках свой телефон, — Они поссорились, и он в порыве гнева убежал. К утру так и не вернулся. П-прости, мне нужно идти… Девушка разворачивается и заходит в свою аудиторию, оставляя Трэвиса стоять одного в коридоре, пустым взглядом смотря в дальнее окно. Парня, кажется, немного затрясло. «Получается… Я последний, кто его видел…?» — эта мысль не дает ему покоя. «Я же мог его остановить» «Я же мог поехать с ним» «Я же мог… Помочь…» «Этого бы не случилось, нет» Голова вмиг разрывается от внезапных воспоминаний, флешбеков из детства, и Трэвис в который раз убеждается, что история постоянно повторяется. Он не знает, сколько простоял в коридоре, может минуту, а может и все час двадцать, это сейчас абсолютно не важно. Важно лишь то, что парень чувствует себя виноватым. Он мог помочь. Он мог что-то сделать. Не зря же ему вчерашняя встреча показалась странной. — Б-блять… — его всего трясет, и он, даже не застегивая куртку, рывком бежит на первый этаж и выбегает из университета, слыша в голове уже до боли знакомый шум. — Только не снова, нет, пожалуйста, только не снова… Сердце отчего-то заболело, а вчерашнее чувство тревоги только усилилось. Ну не могли же два ужасных события в его жизни произойти подряд! Это просто невозможно, абсурд! И если в случае с бабушкой его вины не было, то здесь парень откровенно чувствует вину в полной ее мере. Он же пережил подобное когда-то, он помнит, чем эта история закончилась, и он не хочет, чтобы эта же судьба ждала и Бенджамина. «Блять. — Вдруг к нему приходит осознание. — Эшли… она…» Да, Трэвис, ты мыслишь в верном направлении. Эшли сейчас очень плохо.* * *
— Я не буду дружить с девчонкой! — мальчик угрюмо смотрит на нее, сжимая в своих кулаках игрушечную машинку, колеса которой не двигались из-за того, что в них попал песок. — Вы трусихи и постоянно плачете, чуть что! — Я не такая, — немного расстроено отвечает ему девочка, чуть поджав губу, — Я смелая. И я не плачу. — Да ну? — фыркает Трэвис и оглядывается, пытаясь найти хоть что-то, за что можно зацепиться, и единственное, что приходит ему в голову — паутина около одной сломанной качели, которую уже несколько лет никто не может починить, от этого на ней никто и не катается. Блондин подбегает к качелям, жестом приказывая девочке идти за ним, слегка присматривается и тыкает палкой по липкой нити, на которую тут же выбегает восьмилапый товарищ с длинными тонкими серыми ножками. Бинго! — Вот, — Трэвис указывает палкой на паука, победно улыбаясь. — Вот если возьмешь его на руку — то я буду с тобой дружить. — Да легко! Мальчишка складывает руки на груди, победно наблюдая за тем, как девочка с небольшим отвращением ходит вокруг да около насекомого, то протягивая руку к нему, то отдергивая ее обратно, забавно хмуря бровки. Трэвис был уверен в том, что он победит в этом неком споре, ведь он точно знал, что девочки — ненавидят пауков и боятся их. Он не раз видел, как мальчишки с его двора брали пауков на руки и кидали их в девчонок, от чего те начинали плакать и пищать, зовя своих мамочек и папочек на помощь. Конечно, Трэвис тоже пару раз так делал, ведь реакция девчонок на подобное и вправду была забавной. Но улыбка тут же сползает с его лица, как только Фелпс замечает, как незнакомка в последний раз медленно протягивает руку и садит на свой указательный пальчик насекомое, которое забавно начало бегать по ее руке, и чтобы он не забежал ей под рукава девочка постоянно преграждала ему путь пальцами свободной руки. Паук так и перемещался — с левой руки на правую и наоборот, совершенно не понимая, что эти «ступеньки из пальцев» могут длиться бесконечно. — Взяла! — радостно улыбнулась она, сияя своей улыбкой. — А теперь давай дружить! Меня зовут Меган!*
— А это твой настоящий цвет волос и глаз? — как-то раз спросил Трэвис, когда они сидели у ивы около небольшого озера. — Ага, — Меган, кажется, была горда за себя, ведь она явно увидела, как мальчишка был заинтересован этим вопросом, как и все окружающие, если честно, ведь не каждый рождается с сиреневым цветом волос и глаз. — Это странно, да? — Вовсе нет, — пожал плечами блондин, кидая какой-то камушек в воду. — Как по мне, это круто. Холмс резко повернулась в его сторону, а по лицу ее расплылась теплая детская улыбка. Ей явно не многие говорят подобного. — Спасибо! — на щеках ее играл румянец.*
— Ты такой смелый! — улыбалась девочка, смотря за тем, как Трэвис карабкается по дереву, залезая чуть ли не на самую верхушку, чтобы достать игрушку, которую закинули туда другие ребята. Мальчишка слышит восхищенные возгласы Меган и усмехается сам себе, ведь ему правда было приятно. Трэвис держится за ветку и тянет другую руку вперед, хватая плюшевого единорога за мягкое копыто, слегка тряся его из стороны в сторону, чтобы высвободить из веток. Он осторожно берет игрушку и, немного пошатнувшись, сильнее вжимается рукой в ветку. — Ой! — пискнула Меган, увидев это. — Осторожнее! — В-все в полном порядке, ха! — усмехнулся мальчик, пусть он и сам довольно сильно испугался, от чего сердце забилось чуть чаще, но вскоре успокоилось. Блондин медленно спустился с дерева, немного неровно стоя на песке, потому что после такой высоты ему еще нужно было привыкнуть спокойно стоять «внизу». Трэвис гордо улыбается и протягивает девчонке ее игрушку, на что та восхищенно хлопает в ладоши. — Спасибо тебе, Трэв! — улыбается Меган, забирая игрушку, но тут ее блеск в глазах затухает, и лицо ее меняется на обеспокоенное. — Ой, Трэвис… У тебя кровь. Мальчик сначала не понимает, о чем она, но после он чувствует, как его щека неприятно щиплет. Фелпс быстро дотрагивается рукой до нее, а после смотрит на ладонь: на ней остались небольшие красные следы от крови. — Ой, да ладно, мне не больно, — пожал плечами мальчишка, фыркнув, — Просто царапинка. Наверное, за ветку зацепился. А ты что, крови боишься? — Нет! — мгновенно ответила Меган. — Просто за тебя беспокоюсь.*
Они сидели на крыше чьего-то гаража, совершенно не беспокоясь о том, что их одежда вся перепачкается в грязи. Мальчик ел какую-то конфету, а девочка рядом просто смотрела в небо, пытаясь увидеть в облаках силуэты каких-то зверушек. — Так забавно, — внезапно выдала девочка, от чего Трэвис обратил на нее внимание, оборачиваясь. — М? Вместо слов Холмс достает из-за своего платьица веревочку с крестиком, а после кивает на мальчика, чуть улыбаясь. — Мы чуть ли не единственные дети тут, которые ходят с крестиками! Трэвис хлопает голубыми глазами, доедает конфету, выкидывая бумажку куда-то на дорогу, и так же достает из-за футболки и свой крестик, тоже на черной веревке. — Ага. — А у тебя все в семье верят в Бога? — внезапно спрашивает девочка, стряхивая со своей ладони муравья, который ее несильно укусил. — Да, — кивает блондин. — Мой папа ведь проповедник! Я тоже, когда вырасту, им стану. Круто, правда? — Очень! — улыбнулась Холмс, поправляя свои волосы. — А у меня только мамочка в Бога верит. — Странно, — мальчишка удивленно хлопает глазами. — Почему бы папе твоему не поверить? Бог ведь хороший. Девочка лишь пожимает плечами, хотя со словами Трэвиса она согласна. Бог хороший, ведь все так говорят. И он точно существует, иначе, зачем бы про него говорили? — Когда мы вырастем, будешь приходить в мою церковь! — Фелпс поднимается на ноги, смотря на девочку сверху вниз, усмехаясь. — И папу твоего тоже пустим, пусть он и не верит! Холмс смотрит на него и чуть щурится, ведь мальчик стоит прямо над солнцем. Лучи болезненно били ей в глаза, от чего ей пришлось чуть приложить руку ко лбу, чтобы сделать некое подобие тени, дабы разглядеть Трэвиса. — Буду рада приходить к тебе в гости, хи-хи!*
— Вау! — Трэвис восхищенно смотрит на предмет в руках Меган, осторожно тыкая в него пальцами. — Она настоящая? — Ага! — теперь настала очередь девочки гордо поднять голову и удивлять своего друга. — Мой папочка часто ездит в лес на охоту! В руках Меган была самая настоящая пуля, причем довольно тяжеловатая, хотя девочка думала, что патрон будет легче. Она специально взяла его у своего папы, чтобы принести Трэвису и удивить его, ведь она знала, что мальчишки любят подобное. Машинки, пистолеты, мечи и щиты. Только вот все это было лишь игрушкой из пластмассы, а патрон, принесенный Меган — самый настоящий, который кладут в свое настоящее оружие и по-настоящему стреляют из него. — Какой клевый! — улыбается Трэвис и берет патрон в руки, рассматривая его со всех сторон. — Я тебе его дарю, — спокойно говорит девочка, но на деле она немного смущенна. — Подарок от меня! — Ого, правда? — его удивлению нет предела, но Фелпс правда рад. — Спасибо, Меган! А твой папа не будет злиться? — Нет, — мотает головой Холмс, — У него таких много, он не заметит! — Спасибо тебе, — Трэвис осматривает патрон в своих руках, широко улыбаясь. В будущем он точно что-нибудь придумает и будет носить его, как браслет или подвеска…*
— Т-Трэв...! Меган испуганно плетется за ним, держа в руках его машинку, у которой потерялись два передних колеса. — Ну вот как ты могла их потерять, а? — недовольно бурчит блондин и оборачивается, строго смотря на нее. — Я… Я не знаю… — Вот теперь ищи! Меган послушно кивает и бегает по чужой площадке, заглядывая во все кусты и роясь в песочнице. Они вдвоем здесь играли, но девочка не заметила, как во время игры с машинкой мальчика случайно потеряла два колеса, причем неизвестно где. Они уже тут целый час торчат, и хоть это и было лето, уже заметно темнело. Трэвису надоело искать, поэтому он просто сел на качели, наблюдая за Меган, немножечко злясь на нее, ведь это была его новая машинка! Ну, сама виновата, вот пусть теперь и ищет. — Я пошел домой. Холмс испуганно обернулась на него, немного хмурясь. — А как же я? — А ты продолжай искать, — в шутку бросает блондин, усмехаясь и уходя в сторону своего двора, который был немного далековато. — Но… Нам же родители велели следить друг за другом! — кричит ему вслед девочка, но Фелпс не останавливает свой шаг. — Ты и сама сможешь до дома дойти, не потеряешься, — вздыхает он, после чего кивает в сторону машинки. — Но, если хочешь, можешь оставить все, как есть. Меган почувствовала укол вины за то, что испортила новую игрушку друга, поэтому она точно отсюда не уйдет, пока все не исправит. Поэтому девочка уверенно ударяет ногой по песку и громко хмыкает, задирая голову вверх. — А вот возьму и найду! — Ну, ищи, ищи, — смеется Трэвис, махая ей рукой. Он очень хочет домой, поэтому оставаться здесь не намерен. Спустя пару минут мальчик скрывается за гаражами, а Меган остается на площадке одна. — Пожалуйста… — внезапно тихо шепчет она, ведь ей почему-то кажется, что с ним в одиночку что-то может случиться по дороге домой. — Береги себя, Трэвис! — чуть громче говорит она, но мальчик ее уже не слышит. «А лучше, если бы я сама себя берегла!» Меган страшно, но ради него она готова тут хоть всю ночь проторчать, чтобы найти детальки и починить машинку. Вот принесет она ему ее завтра и Трэвис обрадуется! «Он будет горд за меня, что я тут до ночи одна осталась и не испугалась!» Хотя, кому Меган врет? Ей очень страшно, и ей не хотелось, чтобы Трэвис уходил. Но он ушел.*
— Мам? — мальчик сидит на кухне своей бабушки, перебирая овощи в супе, ковыряясь в нем ложкой. — Да, дорогой? — женщина стоит около плиты, помешивая что-то в сковородке. Она поворачивается к сыну и чуть улыбается, а Трэвис смотрит на нее через плечо, замечая, как немного краски засохло на ее руках. — Почему Меган больше не выходит погулять? Фелпс молчит, маясь с ответом, а улыбка постепенно спадает с ее лица, чем немного беспокоит своего сына. Но она быстро исправляется и снова натягивает улыбку, правда немного наигранную, но мальчик этого не замечает. — Она вместе с родителями переехала в другое место, — первое, что пришло ей в голову. — Она даже не попрощалась, — грустно выдал мальчик, опуская свой взгляд в тарелку, продолжая в ней ковыряться. — Я думал, мы друзья. — Вы до сих пор остаетесь друзьями, милый, — женщина делает огонь на плите чуть меньше и подходит к сыну, обнимая его и поглаживая по голове. — Прости ее за это, переезд был слишком внезапный. Трэвису, который хоть и любил объятия своей мамы, сейчас было слишком грустно, ведь он теперь не знает, когда в следующий раз еще раз встретится с ней.*
И только через пару лет Трэвис осознает, что они больше не встретятся, ведь Меган в ту ночь не вернулась домой, а спустя две недели ее тело нашли мертвым в реке. Он не мог поверить в то, что последний видел ее живой. И он бы мог ей помочь, мог бы не уходить и вернуться за ней, но мальчик этого не сделал. «Она бы была сейчас жива, если бы я тогда не ушел, верно?» Боль сковывает его, а пуля, лежащая у него на полке, лишь пылится и заставляет его прокручивать в голове это момент. Патрон — единственное, что осталось у Трэвиса от нее, помимо болезненных воспоминаний. Он чувствует вину перед ней и ее родителями.* * *
Парень не помнит, как он дошел до своего дома, ноги словно сами притащили его сюда на автомате. Он заходит в свою комнату, падает в кровать и смотрит в потолок, осознавая, какую же ошибку он совершил, причем во второй раз. В первый раз он не пошел за Меган, а теперь за Бенджамином, а ведь он мог им помочь. Он бы мог сделать хоть что-то, или хотя бы во второй раз не наступать на те же грабли, но история вновь повторилась. Неужели, теперь из-за него Бена тоже найдут… мертвым…? Неужели, вся семья Кэмпбелл будет скорбеть всю оставшуюся жизнь, и они будут убиты горем из-за потери младшего сына? Неужели, Эшли теперь будет плакать по ночам, болезненно смотря на дверь в комнату своего брата? «Из-за тебя теперь они все будут плакать, еблан» «Я не знал, что случится… Я не мог предугадать…» «Не оправдывайся! Ты просто мудак, который неосознанно убил второго человека!» «Я никого не убивал! Это… Не моя вина…» «Это твоя вина, Трэвис. Твоя» Парень хватается за голову, вжимаясь в кровать и сдерживается, чтобы не начать кричать. Трэвис не выдерживает, просто не выдерживает все то дерьмо, что сейчас с ним происходит. Сначала бабушка, потом воспоминания о Меган, а теперь еще и Бен пропал! Он бы сейчас заплакал, но слезы никак не шли, потому что Фелпсу запрещали плакать, говоря, что это удел слабых. Отец его ругал за слезы, упрекал в том, что плачут лишь девчонки, поэтому парень просто не мог. Он не может поплакать в собственном доме! Боже, господи, смех, да и только! Он точно словно пес с кучей выработанных привычек, ведь даже когда дома никого не было, он не мог себе позволить нарушать правила, созданные Фелпсом-старшим. Фэйго явно замечает состояние хозяина и начинает быстро бегать по клетке, пытаясь привлечь внимание, но парень его не слышит. Он просто пытается не думать ни о чем, он просто хочет лечь и провалиться в глубокий сон, чтобы не существовать в данный промежуток времени. Трэвис просто хочет спокойствия, и чтобы у дорогих ему людей все было хорошо. Неужели, это так много?! Но тут парня возвращает в реальный мир звук сообщения на телефоне. Блондин неуверенно смотрит на свой гаджет, долго думая, не послышалось ли ему, но очередной звук оповещения заставил его поверить в реальность происходящего. Он осторожно берет телефон в руки и потерянным взглядом смотрит на то, что ему пришло. КупитеБилетНаКонцерт (10:05): Бля, посмотрел вчера фильм, охуенный такой! КупитеБилетНаКонцерт (10:05): Но там еще охуенные песни были на фоне, щас плейлист скину Парень тяжело дышит, дрожащими пальцами набирая текст на телефоне. Фэйго (10:06): Мне сейчас не до этого. Фэйго (10:06): У меня в жизни пиздец, блять. Он — единственный, кому сейчас Трэвис может высказаться. Ведь обычным незнакомцам куда легче говорить свои проблемы, чем близким людям, правда? А хотя, у него итак не было выбора. Ведь близких людей рядом не осталось. Только он и крыса, которая может лишь послушать, но вряд ли поймет. КупитеБилетНаКонцерт (10:07): Воу чел КупитеБилетНаКонцерт (10:07): Что случилось? КупитеБилетНаКонцерт (10:07): Мб смогу чем-то помочь? Фелпс судорожно выдыхает, а глаза его немного щиплет из-за того, что хочется сейчас разреветься, как девчонка. Слишком болезненные воспоминания и слишком болезненное настоящее. Фэйго (10:09): У моей подруги пропал младший брат блять. Фэйго (10:09): И я похоже был последним кто его видел. Фэйго (10:09): Я бы мог в тот момент пойти за ним и этого бы не случилось. Фэйго (10:10): Я бы мог его остановить я бы мог ему помочь, но я просто ушел блять Фэйго (10:10): Такое уже случалось когда-то и моя подруга пропала в детстве, а потом ее нашли мертвой спустя две недели, и тогда я бы тоже мог это предотвратить, но я тоже просто ушел ПРОСТО УШЕЛ БЛЯТЬ Парень судорожно дышит, чувствуя, как голова начинает кружиться от глубоких вдохов. Нервы его сдают. Он сдерживается, чтобы не заплакать, но он не хочет плакать, он ничего не хочет. Руки его трясутся, внутри все свернулось в сотни узлов, а неприятные мысли туманят его разум. Трэвис уверен в том, что виноват в случившемся, и ему сейчас дико больно. «А Эш сейчас не больно? А ее семье?» «ЗАТКНИСЬ ТЫ НАХУЙ И СВАЛИ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ!» Парень ударяет кулаком в стенку, даже не чувствуя, как костяшка на руке безумно заболела от такого сильного столкновения. Горечь переросла в гнев на самого же себя, и это просто ужасное чувство, которое слишком больно переживать. Ненависть к себе и своим поступкам, ко всему своему существованию. Звук новых сообщений снова возвращают его в реальность, и он резко берет телефон в руки, пробегаясь глазами по строчкам. КупитеБилетНаКонцерт (10:11): Воу чел бля это пиздец КупитеБилетНаКонцерт (10:11): Но я не думаю, что ты виноват в чем-то КупитеБилетНаКонцерт (10:11): Подумай сам, ты ведь не знал, что случится, верно? КупитеБилетНаКонцерт (10:12): Сейчас твоей подруге важна поддержка КупитеБилетНаКонцерт (10:12): И если чувствуешь вину перед ней то просто будь рядом, это самое лучшее на данный момент КупитеБилетНаКонцерт (10:13): И да чел я тебя прекрасно понимаю Фэйго (10:13): в каком месте ты меня понимаешь От бури эмоций заболела голова и Трэвис не отводил взгляд от телефона и бегущей строки вверху их переписки, где говорилось, что собеседник набирает сообщение. Он все писал и писал, писал и писал, и парень было подумал, что он над ним просто угорает. Он что, какую-то статью ему вручную перепечатывает?! Фелпс думал, что за эти пять минут он совсем с ума сойдет, но тут он слышит звук нового сообщения и с трепетом внутри начинает читать. КупитеБилетНаКонцерт (10:18): Короче чел, я тебя понимаю. У меня в детстве был лучший друг с которым мы проводили много времени, занимались ерундой всякой и были просто не разлей вода, но как-то в средней школе мы поругались и я потерял с ним связь, а потом я узнаю от знакомых, что он пропал. Семья его долго горевала, а потом еще и его мать умерла, один отец остался. Я знал его, хороший человек, даже не могу представить что он пережил. Я не знаю, нашелся ли этот парень, жив он или мертв, но знаешь, я до сих пор жалею о нашей ссоре, ведь он правда был замечательным другом. Слишком много пропаж и убийств детей в стране за последние лет восемь… КупитеБилетНаКонцерт (10:19): О, и этот парень, кстати, выглядел еще так забавно. Я его как впервые увидел, то с девчонкой спутал, ведь у него были такие забавные волосы необычного голубого цвета, собранные в два хвостика.