План
— Акааши! У меня получилось! — громкий хлопок ладонью по столу и радостный присвист. — Ты был прав, — сияющий Бокуто шикарной улыбкой поблагодарил недовольно нахмурившегося Акааши. — Ничего удивительного, Бокуто-сан, — флегматично отозвался тот с дивана, заинтересованно листая учебник. — Вам просто надо быть внимательнее на лекциях. Экономика не такой уж и сложный предмет. — Ты его слышал, Куроо: не сложный, — передразнил Бокуто, некрасиво скривив губы и выразительно приподняв брови. Куроо всё прекрасно слышал. И видел тоже. Заканчивая переписывать конспект, он исподтишка наблюдал за Акааши, планируя скорую и сладкую месть. Куроо вышел на охоту и уже вторую неделю «сидел в засаде», выжидая удачный момент. И Куроо его обязательно дождётся, даже несмотря на то, что отдельно от Бокуто застать Акааши практически невозможно, а на своей территории он недосягаем. Всё, что требовалось, это взять дело в свои руки. Куроо довольно облизнулся и постарался унять дрожь нетерпения — не дай бог, Акааши что-то заподозрит! У него ведь хватит мозгов и наглости переиграть Куроо, который и так уже с трудом отделял грань реальности от помешательства на почве предполагаемого возмездия. Завтра. Всё случится завтра. По странному стечению обстоятельств «завтра» оказалось вторником.***
Нервно-суетливый день наконец-то закончился. Отделавшись от бро-пары, Акааши с удовольствием потянулся и разлёгся на диване, позволяя уставшим мышцам насладиться покоем. Надо бы сходить в душ и чего-нибудь вкусного приготовить. Ну и не забыть побаловать себя новой игрушкой. Акааши невольно улыбнулся, решая вопрос первостепенной важности: провести вечер с полной самоотдачей или просто немного развлечься? Пожалуй, он выберет второе — занятный эксперимент должен получиться. Нечто подобное он уже пробовал с расширителем, но тогда видимость не игры им не создавалась. А сейчас… перебирая в ящичке шкафа секс-атрибуты, Акааши мимолетно подивился их количеству, но зацикливаться на этом не стал, выбирая нужный мешочек из мягкой ткани и вытряхивая на ладонь содержимое. Пять металлических шариков на прочном шнурке с кольцом-ограничителем подстёгивали воображение так, что в штанах тесно становилось. М-да. Пора в душ. Прихватив смазку и с трудом сдерживаясь от плескавшегося в крови возбуждения, Акааши быстро закрылся в ванной, включил воду и расслабленно замер под тёплыми струями. Водные процедуры ему всегда нравились. Ведь помимо бодрящего ощущения свежести и чистоты, неизменно добавлялось снятое с ограничений чувство восхищения. Перестав сдерживаться, Акааши закончил смывать пену и потянулся к настойчиво требующему внимание члену. Нежные, ласковые, скользящие движения по напряжённому стволу — не торопясь, смакуя каждое прикосновение. Выдавив смазку, он поставил одну ногу на бортик ванны, чуть развернулся и тут же заскользил пальцами по промежности, без промедлений надавливая на сфинктер и погружая внутрь сразу два пальца. Посчитав, что хватит заморачиваться с растяжкой, Акааши взял нитку шариков, примерился и ловко протолкнул в анус первый. М-м-м. Если напрячься и сильно сжать ягодицы, ощущения просто потрясные. Расслабиться, прислушаться к участившемуся дыханию. Второй. Не переусердствовать с мастурбацией — не хотелось бы кончить раньше времени. Третий. Ноги подкашивались, губы горели от частых покусываний. Четвёртый. Как же… классно… ещё… пятый. Выпрямиться и облегчённо опереться на стену. Скользкие стыки кафельной плитки раздражали кожу на спине, но Акааши просто физически не мог остановиться, волной двигаясь всем телом за подчиняющими движениями руки на члене. Быстрее, резче. Представив, как, потянув за шнурок, можно… Хриплый выдох и тихий стон влажным от пропитанного водой воздуха горлом. Оргазм накрыл с головой, отправляя Акааши в прекрасный мир неги и наслаждения. Вытираясь большим полотенцем, Акааши довольно жмурился от результатов затянувшейся забавы. Шарики он так и не вынул, решив проверить, насколько хватит его выдержки. Натянув майку и штаны, в карман которых он засунул мешочек для шариков, Акааши засуетился на кухне, доставая продукты и большую кастрюлю: учитывать вечно голодных Бокуто с Куроо приходилось регулярно. Впрочем, наверное, ему просто стоило их учитывать. Как стихийное бедствие. Ну почему именно сегодня?! — Акааши! — Бокуто залетел на кухню, повёл носом, но не заметив ничего съестного, тут же переключился с режима «покорми голодного друга» на «поддержи безумную идею». — Ты не занят? Вот и хорошо, — тот факт, что Акааши вообще-то был занят, Бокуто не смутил. — Хватай сумку и пошли в спортзал. Там парни из второго состава выпросили дополнительное время и пригрозили разнести нас в пух и прах. Хо! Нет, ты представляешь?! Акааши представлял, но посчитал нужным напомнить, что и сам пока во втором составе, пусть ему и приходится довольно часто выходить на замену, особенно когда все ставки делались на Бокуто. К тому же, на сегодня тренировок с него достаточно. И в отличие от некоторых, у Акааши не был запущен вечный двигатель, позволяющий существовать таким как Бокуто вне времени, отведённого простым смертным. Есть и ещё кое-что, но об этом Акааши предпочёл умолчать. — Да брось ломаться! — просочился откуда-то сбоку от замершего в проходе Бокуто Куроо и приобнял Акааши за плечи, налегая всем весом и шутливо пихая кулаком под рёбра. — Ты даже сумку ещё не разобрал. Так что давай-давай. Бро, хватай его шмотки, а я прослежу, чтоб наш кохай никуда не свалил. Сердце неожиданно забилось в панике, но вырваться из объятий неугомонного Куроо не получилось. Тот как приклеенный следовал за Акааши, бдительно пресекая малейшую попытку исчезнуть куда подальше. Чёрт-чёрт-черт. Акааши и сказать ничего не успел, как его уже выпихнули за дверь, на улицу и потащили в спортзал. Пара придурков! Да они хоть представляют, каково ему приходится… бежать… с шариками… в заднице. Х-ха. Это, пиздец, как… ох… твою ма-а-ать. Ему вот только набатом звенящего в висках возбуждения и не хватало! Блеск.***
«Попался!» — Куроо чуть ли не прыгал от радости, что всё так удачно сложилось. Главное, больше не выпускать Акааши из виду и после игры затащить куда-нибудь в укромное место, подальше от Бокуто и посторонних глаз. Вариантов с укромными местами было несколько, а вот способ отмщения — один. Зато самый правильный и… сводящий с ума. То, что он окончательно свихнулся на Акааши, Куроо неохотно признавал, но мириться с поражением не собирался. — Какого… Куроо! Они сдали первый сет! — Бокуто ярился и размахивал руками, бегом направляясь в раздевалку и буксиром утягивая за собой Акааши. — Живо переодеваться и на площадку! — слова с делом у Бокуто не расходились, и через минуту он был полностью готов к тренировке. — Акааши, быстрей, чего ты жмёшься? Нам ещё разогреться надо. В темпе, в темпе! — не обращая внимания на возмущенного Акааши, Бокуто быстро вытряхнул его из майки и втиснул в руки немного мятую форму. Куроо насмешливо оскалился, подталкивая спешно натягивающего футболку Акааши в спину, но успел заметить, как он что-то переложил из кармана штанов в шорты. Спасибо, что напомнил. Куроо кошкой метнулся к своей сумке, вытащил из кармашка квадратик с презервативом и незаметно сунул под резинку трусов (не хватало ещё, чтоб во время матча презерватив выпал из шорт на потеху охочим до подъёбок сокомандникам). Акааши, кстати, как-то странно себя вёл. И глаза у него нехорошо блестели. С таким блеском идут убивать или подвергать длительным пыткам, но уж ни как не спасать практически слитый матч. Ладно, разберёмся по ходу дела. Куроо закончил бегать и плавно перешёл на растяжку, наблюдая за непонятно что шипевшим Акааши и энергичным Бокуто. Сыграем!***
— Хей! Я крут, да? — диагональный резаный действительно оказался потрясным. — Хей-хей-хей, бро! — фонтанировал счастьем Бокуто, но всё-таки недовольно поглядывал на счёт: сданный первый сет его нервировал. — Ещё раз. — Остынь, — разулыбался вытиравший пот Куроо, жадно глотая воду. — Перерыв и… ещё раз. — Акааши не потянет, — фыркнул, присаживаясь рядом, Бокуто. — Его как подменили, ты заметил? Чёрт знает что! — Бокуто немного успокоился и шумно выдохнул, кивая в сторону сетки, где замер Акааши, поправляя кроссовок. Что-то в действиях Акааши заставило Куроо насторожиться и внимательно приглядеться. Буквально секунда, но её хватило, чтоб выбить воздух из лёгких. Акааши поморщился, облизал губы и судорожно сглотнул, прикрывая рукой лицо и нервно смахивая назад прилипшие ко лбу прядки. Вроде бы ничего необычного, но вот как он это сделал… Куроо уже видел такое. В их самый первый раз. Тогда Акааши с точно таким же выражением лица и мгновенным проявлением эмоций сел на подушки у зеркал, раздвинул ноги и, заходясь от восторга, вынул из… Куроо замкнуло. Окончательно и бесповоротно. Не в состоянии пошевелиться, он заторможенно следил за направляющимся в сторону уборной Акааши. — Ох-хо, Куроо, — Бокуто толкнул его в плечо и встал перед ним, загораживая от площадки. — Спрашивать не буду, но и прикрывать долго не смогу. Ты бы это… — Бокуто почесал затылок, ещё раз пихнул Куроо и зашептал: — Сделай что-нибудь со своим стояком. М-м? Куроо моргнул, встряхнулся, осознал сказанное, внимательно рассмотрел топорщившиеся шорты и злорадно оскалился. — Сделаю, бро, не сомневайся. Дай мне минут десять-пятнадцать и… — Куроо рванул вслед за Акааши. — Десять-пятнадцать? Реально не понял, чё так долго-то? — пробормотал Бокуто в пустоту.***
Дверь за Акааши не успела закрыться. Скорость, с которой Куроо нагнал жертву, поразила даже самого охотника. Но рационально мыслить Куроо больше не мог, сдавшись инстинктам и беспощадному желанию. — Видит бог, — Куроо перехватил Акааши за живот и прижал к себе, второй рукой закрывая ему рот, — рыпнешься или вякнешь хоть слово, разложу тут же на полу. И мне на всё будет похер! — впрочем, похер ему всё равно стало: Акааши и не подумал сопротивляться, дрожа всем телом, тихо-тихо постанывая и напрочь срывая крышу у перевозбуждённого Куроо. Как они оказались в кабинке, он не понял, но на остатках силы воли Куроо вспомнил, что дверь надо закрыть, безвольное тело к стене прижать, трусы и шорты с Акааши стянуть, заставив его коленом опереться на крышку унитаза. Чёрт. Тесно-то как. Ещё бы! Два здоровых, полыхающих жаром тела под метр девяносто и крохотный квадрат туалетной кабинки. Ну кто так строит? Почему об удобствах посетителей проектировщики не задумываются? И что за идиотские мысли лезут в голову! Зато руки и без чокнутого хозяина самостоятельно справились с заданием, раскатав по безумно твёрдому члену презерватив и потянувшись к напряжённой заднице Акааши. М-да. Куроо себя явно переоценил. Нет, морально он был готов ко всему, но не к шелковистому шнурку, змейкой заскользившему по пальцам, предлагая сделать самое простое — потянуть. Б-блядь! Нельзя же стонать так жалобно, Акааши. Уткнувшись ему в шею, Куроо не заметил, как постыдно всхлипнул сам, продолжая медленно вытягивать очередной — какой там по счёту? — шарик. — Что же ты со мной делаешь?! — догадавшись забрать у Акааши зажатый в кулаке мешочек и быстро засунув туда нитку шариков, Куроо бросил ставшую ненужной игрушку под ноги и без лишних разговоров вогнал член в задницу Акааши, больно шлёпнув поджавшимися яйцами по влажной коже. Десять-пятнадцать? Тут бы через две не опозориться! Но щадить Акааши он не собирался, да этого и не требовалось. Судя по всему, тот получал не меньше удовольствия от скорости и беспощадности движений, безропотно позволяя себя трахать и подчиняясь навязанному Куроо темпу. Кайф. Как же… давно… ему… хотелось… это… сделать. Сильнее, глубже, больно вдавливая пальцы в ягодицы и прикусывая солёную от пота кожу на загривке. Так… хорошо… — Охуенно. Слышишь, Акааши? — Куроо скрутило от приближающейся разрядки и он уже просто не понимал, что говорит и делает. — Ты — охуенный! — не в силах прекратить двигаться, Куроо вдалбливался в тугой зад под ритм затихающих спазмов шикарного оргазма, позволяя удовольствию покалывать каждый нерв дрожавшего тела. — Я знаю, — приглушённо и самоуверенно. — Но с вашей стороны, Куроо-сан, — сбившееся дыхание кусками вырывало из пересохшего горла каждое слово, — это было не слишком-то красиво. — Зато технично и по существу, — довольно осклабился Куроо, выбрасывая в урну презерватив и меняясь с Акааши местами: он всё-таки не был законченным эгоистом и прекрасно видел, как того корчит от неудовлетворённого желания. Усевшись на унитаз, Куроо похабно облизнул губы, взглянул на Акааши снизу вверх и втянул его член в рот. Опыта никакого, но он помнил, как делал минет Акааши. Погладил языком, прижал член к нёбу и задвигал головой. Ритмично и неглубоко, уделяя особое внимание головке и… — Куроо, ты где завис?! Мы же играем! — грохнула о стену дверь и пустое помещение взорвалось громогласным воплем. Твою мать. Куроо поперхнулся и выпустил блестящий от слюны член изо рта. — Свали нахрен, бро! Кх-кх. Я сейчас приду, — он старался громко не дышать, предупреждающе сжимая Акааши за бедро. — Ну-у… ладно. Акааши не видел? Мысленно посылая Бокуто куда подальше, он со злостью уставился на «невидимого» Акааши, который, сладко улыбаясь, придерживал рукой член и размазывал головкой слюну по губам Куроо. — Бр-ро-о! — низким рычащим звуком Куроо в полной мере высказал своё мнение обоим садистам. — Понял-понял. Не дурак. Пойду сам искать, — дверь захлопнулась. И в ту же секунду Акааши толкнулся Куроо в рот, с громким выдохом кончая и заставляя его от неожиданности сглотнуть солоновато-вязкую сперму. — Ты… ты… — Куроо фыркал, но отплёвываться уже было нечем: всё пришлось проглотить. — Какой ты… — Охуенный. Я знаю, — Акааши распахнул дверь, вытолкал Куроо и вновь закрылся в кабинке. Куроо набычился, покраснел, набрал в грудь воздуха, но, вспомнив кое-что интересное, со свистом выдохнул и успокоился. Он быстро ополоснул руки-лицо-рот и поспешил на площадку. «Думаешь, это всё, Акааши? И не надейся». В действие вступала вторая фаза плана отмщения.Соль и кексы
Игнор. Качественный, жестокий и абсолютный игнор Акааши. Чего это стоило Куроо, знал только он сам. Врагу бы не пожелал подобного! Но Акааши требовалось приструнить и напомнить, что сенпай всё-таки поопытнее будет. И знает побольше. И прекрасно представляет, что именно Акааши приходится испытывать. И лишь предвкушение результатов помогало Куроо держаться.***
Акааши психовал. И больше всего от того, что не мог понять, почему он психует! Раздражало всё и вся, но в особенности — Куроо. Точнее, его отсутствие. Присутствие в повседневной жизни и отсутствие в личной. Кажется, Акааши запутался. Он не понимал, почему вдруг Куроо совершенно от него абстрагировался, ни словом-жестом, ни взглядом не выказывая ни малейшего интереса. Правда, оставаясь внешне невозмутимым и равнодушным, Куроо тем не менее не смог до конца обмануть Акааши этой показухой: тягучие волны желания, исходившие от него, будоражили разум и чувства не хуже разряда электричества. Но на провокации со стороны Акааши Куроо категорически отказывался реагировать. И это бесило. Неимоверно бе-си-ло. Где привычное восхищение? Где голодные взгляды и первобытная одержимость? Где?! Нет, это не Куроо, а настоящая боль-в-заднице! Хм. Всплывшее в памяти прозвище, данное им Куроо ещё в старшей школе, невольно подсказало верное направление. При этом задница сжалась вовсе не от боли, а от невнятного томления в глупой попытке вновь ощутить сумасшедший ритм проникновения. Так. Ему что, хотелось… секса с Куроо?! Чушь. Какая разница — Куроо или вибратор? В конце концов, результат одинаковый. Но задница с выводами Акааши упрямо не соглашалась. Как и припадочно колотившееся о рёбра сердце. И всё же Акааши решил доказать самому себе обратное и для него очевидное. Учебный год успешно закончился, зубрить, переписывать и контролировать больше не требовалось. Скоро все разъедутся родню проведать и обратно съедутся далеко не сразу, так что времени на себя любимого оставалось предостаточно. Вихрем залетев в квартиру и включив в комнате свет, Акааши заметался из угла в угол, разбрасывая одежду и пытаясь определиться с дальнейшими действиями. Но на зеркала нервов явно не хватит. Привычная выдержка впервые в жизни изменила и, меланхолично помахав на прощание ручкой, окончательно просела под неумолимой пыткой мыслями о Куроо. Вибратор, смазка, ванная. Со всей дури шваркнув дверью, Акааши, сам себя успокаивая, протяжно зашипел и включил воду. Прохладный душ не помог, а возбуждение разгорелось до сверхновой перед глазами. Акааши буквально выворачивало на изнанку, но и включённый на полную мощность вибратор облегчения не приносил. Акааши даже кончить не мог, зло размазывая по щекам невольные слёзы и задыхаясь от унизительного поражения. К чёрту. К чёрту гордость! Всхлипнув, он вылез из ванны, вытерся на скорую руку, натянул на голое тело домашние шорты и футболку и рванул к входным дверям, надеясь, что Куроо у себя дома. Куроо дома не оказалось. Зато он очень удобно оказался прямо за порогом с протянутой рукой — очевидно, в попытке войти (как всегда без стука и приглашения). Удовлетворённо рыкнув, Акааши смял в кулаке ворот его футболки и потянул на себя, захлопывая дверь и прижимаясь искусанными губами к губам Куроо — сухим и твёрдым.***
Уже? Быстро он созрел. Куроо самодовольно усмехнулся, сбивая и без того неумелый поцелуй. Э? Что за… Акааши целовался как-то слишком правильно, будто по учебнику или… с зеркалом. Блядь! Он что, впервые в жизни с кем-то целуется?! Прощай, разум. Куроо разрывался между желанием прямо сейчас швырнуть Акааши на диван и тем же самым желанием, но реализованным попозже: судя по командному давлению, до конца урок не усвоен. Что ж, тогда Куроо не будет менять планы. Дождавшись, когда Акааши разденется, голый и напряжённый Куроо притянул вкусно пахнувшее гелем для душа тело к себе и на секунду позволил забыться: выпускать Акааши из объятий не хотелось. Вздохнув и дёрнувшись в сторону шкафа — Куроо прекрасно помнил, где находятся смазка и презервативы — он тут же потерял инициативу после короткого «не надо» и толчка к дивану. Акааши уселся к нему на колени, раздвинув ноги и оперевшись руками на спинку дивана, потёрся пахом о стояк Куроо, прижался к груди и вновь потянулся за поцелуем. Противиться Куроо не стал, но вести не позволил, предупреждающе рыкнув и звонко шлёпнув Акааши по ягодицам. — Не смей мне указывать, — гневные всполохи в янтарных глазах. — Не в этот раз, понял? Технично — это моя тема, коха-а-ай. — Куроо медленно водил руками по спине Акааши, повлажневшими губами расцеловывая лицо, постепенно спускаясь к вибрирующему от несдержанных стонов горлу. — Пра-а-авильно: стонать и умолять меня не останавливаться, — раздвинув ягодицы, Куроо пальцами скользнул в промежность, ощущая как сжимается-разжимается в нетерпении липкий от смазки сфинктер. Чёрт, похоже, что и растяжки не потребуется, пальцы легко проникли внутрь — горячо, скользко и гладко. А как задрожал Акааши, рефлекторно сжимая бёдра и самостоятельно насаживаясь на пальцы! М-м-м. Куроо с трудом сдерживался, заметив, как отключился от реальности Акааши, захлёбываясь собственной страстью и с полной самоотдачей выплёскивая её на Куроо. Похоже, с предварительными ласками надо заканчивать, не до них как-то. Ловко сняв с себя Акааши, он уложил его на диван и навис сверху. Куроо тоже не железный, и ему до одури хотелось вставить член в покорное и по-блядски раскрепощённое тело, но… О да! Выглядеть вот так провоцирующе-сексуально Акааши умел. Опять давишь? Ну уж нет! — Попроси, — устроившись между разведённых ног и приставив головку члена к мокрому входу, Куроо замер, пристально вглядываясь в лицо Акааши. — Пожалуйста, Куроо-сан, — неожиданно и совершенно трезво, а в глазах обещание ада. — Ну-у, я так не играю, — мстительно улыбнулся Куроо и наклонился к уху Акааши, быстро зашептав: — Кто так просит! И чего? Чего ты хочешь? Он почувствовал, как Акааши обнял его за плечи, погладил шею и пальцами зарылся в волосы, чуть оттягивая назад и заставляя Куроо посмотреть ему в лицо. Короткий поцелуй, смелый язык, раздвигающий губы и расплавленный взгляд. Куроо не шевелился — он целовал Акааши, наслаждался моментом и ждал. — Тебя, — жарко, страстно, проникновенно, — я хочу тебя Куроо Тецуро. Пожа-а-алуста, — бёдра дёрнулись вверх, а ноги сжались на пояснице Куроо. — Возьми-и-и, прошу, — тихо, умоляюще и… яростно-отчаянно: — Или всю оставшуюся жизнь будешь сидеть в кресле и жевать кексы!!! Х-ха, — резкий выдох и победный стон. Вот же, сволочь! Но даже битый собственной картой, Куроо балдел от восхитительного чувства упоения, втрахивая податливое тело в поскрипывающий диван. Яростный всплеск Акааши после пары толчков плавно перетёк в согласие, подчинение и блаженство. Чутко отзываясь на малейшие прикосновения, он вовсю отрывался на Куроо, мало заботясь о сохранности его кожи и будущей репутации. Но Куроо плевать хотел на репутацию, сейчас его занимал только Акааши. Изумительно страстный, сводящий с ума глухими стонами и редкими вскриками. И такой горячий и тесный, что не хотелось останавливаться. Никогда! Резко, сильно, до исступления. Короткими толчками и глубоким проникновением. Едва успев поймать момент, когда Акааши вздрогнул и задрожал в оргазме, Куроо остановился — на грани от разрядки, глубоко в струной натянутом теле, не в силах пошевелиться от крепко сжавших его член мышц. Он сейчас точно рехнётся. — Акааши, Акааши, — Куроо уткнулся ему в лоб, целуя закрытые глаза. — Всё хорошо… просто расслабься… позволь мне… — тело под ним обмякло, мелко подрагивая и больше не препятствуя в движении. — Так… охуенно! — подхватив Акааши под задницу и потянув на себя, Куроо приподнялся и взорвался толчками, мгновенно кончая и громко выдыхая раскалённый воздух.***
Дыхание смешалось, разговаривать не хотелось, а ленивые поцелуи позволяли и без слов выказывать обоюдное удовлетворение. Мягко протянув урчащее «м-м-м», Куроо подвинул Акааши вбок и поменялся с ним местами, позволив тому растянуться на нём сверху. Тяжёлый, зараза! Но Куроо хотелось ещё немного побыть с Акааши и… потискать его за задницу. Невинно улыбнувшись в ответ на изумление в распахнувшихся глазах, Куроо внезапно вздрогнул и одновременно с Акааши повернул голову в сторону кухни, откуда донеслось хриплое «кхм-кхм» и заторможенное: — Красиво, чё. И технично, — стоявший в проёме Бокуто растерянно моргал и нервно облизывал губы. — Я это… соль закончилась, — в руке у него действительно оказалась солонка; Куроо неожиданно вспомнил, что так-то за Бокуто он сюда и пришёл, но вместо него напоролся на возбуждённого Акааши. — Кто же знал, что вы тут кексами заниматься будете, э? — дикий взгляд, побелевшие от напряжения костяшки пальцев и внушительный бугор на штанах в области паха. Куроо пробило на истеричное хихиканье, но Акааши было не до смеха: закончив разглядывать Бокуто, он обречённо застонал, осознав, что, кажется, техничности в его жизни станет в два раза БРОльше!