blood // water

      (starset — die for you)       — Хватит его мучить.       — Я даже не начинал.       — Закрой рот и послушай старших.       Юнги не привычно груб, потому что видит слишком много и иногда не может сдержаться, даже если ситуация располагает к молчанию. А Тэхен… Он заигрался — макнэ тонет в нем, путается и, как итог, теряет себя. Никто не может понять в чем дело, и только догадливый Мин увидел главную причину — запрятанные за семью печатями, потаенные симпатии и токсичные отношения, в которых Тэхен безумно toxic.       — Это всего лишь игра, хен, — нагло вешает ему лапшу и даже не думает остановиться. Настолько самоуверен, что пытается обвести рэпера вокруг пальца.       — Не для него — ты это знаешь, — сухо комментирует Юн, — или думаешь, я позволю тебе свести мальчишку в могилу? — в ответ скребется лишь всепоглощающая тишина, которая топит обоих. Юнги пожимает плечами, разворачивается на пятках и собирается выйти из комнаты, засунув руки в карманы, как вдруг Тэхен подает голос:       — Постой, хен, — на красивых губах расцветает омерзительная кривая усмешка, — а чего это ты так печешься за него? Синдром папочки или чего похуже?       — Синдром человека, которому не все равно, — и уходит. Молча. /// /// ///       — Отойди от меня! — угрожающе рычит Чонгук, стоя посреди гостиной. — Я не хочу тебя видеть.       — Так самоуверен, — с улыбкой мурлычет довольный Тэхен. Он счастлив видеть это смешение злости и беспомощность в глазах напротив, кайфует от ощущения собственной власти и вседозволенности.       — А если я сейчас на колени тебя за такие слова поставлю? — он уже готов, лишь озвучивает план своих действий.       — Хватит играть в идиотов, — чужой хрипловатый голос зажигается красной лампочкой — Юнги.       — Хен, — с улыбкой, но все же раздраженный, Тэ поднимает на него взгляд, — ты немного не вовремя, так что…       — Да мне поебать, когда твое «вовремя», — бесцеремонно фыркает Мин и подходит ближе, встает рядом с Чонгуком, скрестив на груди руки. Не имеет значения, что он низкий — ниже Гука, что выглядело бы комично, если бы никто не знал его стальной характер.       — Ну, хватит, хен, — уже изрядно выходя из себя, канючит КимТэ, — ты же понимаешь, что это только игра.       У Чонгука вздрагивают плечи на последнем слове. Игра? Какая игра? А рэпер будто чувствует это, переводит глаза на макнэ и прищуривается.       — Мелкий, — Юнги показательно цепляет пальцами край его кофты, удерживая. Не такое очевидное прикосновения для Гука, но слишком видное для Тэ, — пошли отсюда. Пусть Ви перебесится.       И макнэ уходит. Оставляет взвинченного ТэТэ и кидает его, находясь под сильнейшей протекцией авторитарного Юнги, у которого на эту раскадровку свои планы. И они куда серьезнее, чем думает Чонгук, и чем успел пронюхать Ким.       Чон Чонгук — мышь в клетке, где на обоих выходах — крысоловы. Один берет нахальством, другой — защищенностью, только выбери, под чье тело падать.       Он почувствует это, почувствует очень скоро. Вкус разменности. Кусок мяса. Хорошая фигура и наивность. Вседозволенность для других. Безотказность для двух старших айдолов.       И бесконечная глупость.