Чтобы перейти на Тёмную сторону, нажмите три

      — Беспинский Стандарт, ребят? — вздохнул и предложил охранник, ловко перетасовывая принесённую Энакином колоду.       — Надоело, давайте в гамбит, — лениво отказался офицер Харрали, смахнув пепел с конца сигары. Энакин осторожно приоткрыл окно вентиляции с помощью Силы, чтобы едкий дым хоть как-то выветривался из помещения. В куреве для него всегда было нечто противное.       — А может в сабакк в честь нашего гостя?       Харрали неопределённо махнул рукой.       — Тогда в сабакк Силы, — решил офицер Беккер. — Знаешь, Скайуокер, в такой сабакк мы можем играть, только когда ты здесь.       — Я сам могу играть в него, только когда здесь, — Энакин внимательно рассмотрел розданную ему руку, оценивая возможности. Два и три — как раз на расклад идиота. Теперь только бы ему получить карту идиота хотя бы на ход… да, он вытащил карту этого миниатюрного безмозглого сотрудника РАМС и спрятал в руке рядом с тройкой.       Пальцы Энакина рефлекторно сжались напротив места, где должно было располагаться горло воображаемого РАМСовца.       И какая разница, что душить людей — это Тёмная сторона.       — И, эм, в какую же версию вы играете в Храме? — спросил стажёр Гал’я, новенький в полицейском участке с последнего, эм, визита Энакина в него.       Энакин поморщился.       — Ни в какую. Они играют в дежарик.       Присутствующие синхронно скривились.       — Слава Богине, что ты умеешь играть в нормальные мужские игры, — фыркнул охранник. — Без тебя мы бы не добрали пятого игрока, теперь, когда Кадвалладера перевели в двенадцатый блок.       — Да, но, без обид, джентльмены, я буду рад, когда вы, наконец, перестанете меня арестовывать.       — Как, кстати, дела с РАМС? — Беккер откинулся на стуле, опасно закачавшись на ножках, и лениво отбросил свои лекку в стороны.       Энакин с ухмылкой наклонился вперёд.       — Никому не говорите, но мне кажется, что я наконец-то правильно заполнил их заявление.       Заявление встретили искренние крики и аплодисменты. Харрали поднял руку.       — Благодаря мне, как вы все знаете.       — Угу, — с чувством признал его помощь Энакин. — Без тебя бы я никогда не разобрался в пятой странице.       Харрали пожал плечами, снова смахнув пепел с сигары.       — У меня же мама работала в администрации Сената, оформляла документы для сектора Аноат, — он подбросил несколько фишек на поле и с удовлетворением облокотился на стол.       — Ну, теперь ты с нами не увидишься до возвращения с Рендили, — прокомментировал Гал’я, рассеянно почёсывая шерсть на носу.       — Откуда вы знаете, что я собираюсь на Рендили?       — Ну, вас с Кеноби обычно бросают в самые горячие места, я читал новости, там…       — Гал’я, ходи или пропускай, — сердито вмешался охранник.       — Эм, хожу. Разве нет?       Энакин задумался и после секунды размышлений признал, что они с Оби-Ваном, и в самом деле, присутствовали почти во всех крупных сражениях войны.       — Полагаю, да, — протянул он вслух. — Сомнительное везение, — Энакин встряхнул головой, стянул новую карту и, довольно ухмыльнувшись, выложил руку на стол. — Вот в чём мне везёт, так это в картах. Чистый сабакк, — объявил он.       За столом разочарованно простонали, в то время как Энакин довольно сгребал все фишки себе.       — И похоже, это единственное, в чём тебе везёт, — пробурчал охранник.       — Неа, — ответил Энакин, не в силах промолчать. — В любви мне тоже повезло.       — А я-то думал, что джедаям не положено любить.       — И вот почему мне в ней повезло, Мистер Тройные Алименты, — отбил Энакин, уверенный, что Падме никогда в жизни не решит посетить этот участок.       Собравшиеся одобрительно зашумели, в то время как Беккер поморщился при напоминании о его романтическом прошлом.       — Ой, заткнись и выметайся уже отсюда, Скайуокер.       Несколько месяцев спустя.       — Мне нужна новая сумка, — заявил Энакин прямо с коридора, едва войдя в квартиру Мастера.       Оби-Ван поднял глаза, а Энакин на вытянутых руках показал ему свой видавшие виды рюкзак. Оба его ремня висели на одних нитках, а от бластерных выстрелов осталось столько прожжённых пятен, что за ними едва угадывался первоначальный цвет; относительно целой оставалась только широкая полоса наверху, да и ту практически расплавило почти промазавшим выстрелом лазерной пушки.       — Да, думаю, Явин IV добил его.       Энакин невесело покачал головой и бросил рюкзак в угол дивана.       — Знаешь, я привёз его ещё с Татуина, — он указал на верх рюкзака, где его имя было вышито неровными, через одну заглавными буквами, с зеркально написанной к.       Незаметно закатив глаза, Оби-Ван начал разбирать их накопившуюся почту. Хотя Энакину со дня Посвящения выделили его собственные комнаты, большую часть писем до сих пор доставляли сюда — он никогда не задерживался настолько, чтобы успеть отметиться в почтовой службе.       — Это, действительно, тяжело, Мастер, я чувствую, словно потерял старого друга…       — И с толикой удачи, — победно перебил его Оби-Ван, доставая один из конвертов, — ты потеряешь и своего старого врага.       Энакин с любопытством повернулся и почти сорвался с места, вырывая у Оби-Вана конверт из рук, открывая прямо на ходу.       — Мистер Энакин Скайуокер, — прочитал он взволнованно, расхаживая, — Республиканское Агентство Медицинского Страхования получило ваше заявление о неудовлетворительном качестве оказания медицинских услуг!       — Слава Силе, — вздохнул Оби-Ван. Он даже не подготовился к тому, что больше никогда не увидит дроидов-посыльных.       — Наши аналитики рассмотрели вашу претензию относительно непогашенной задолженности, — торопливо продолжал Энакин, — и постановили, что… — Его лицо стремительно потемнело.       — Что?       — Что ваша претензия не имеет под собой оснований, — прорычал Энакин. — Настоящим вы уведомляетесь, что ваш первый платёж должен последовать в течение двух недель с момента получения письма.       — Невероятно, — простонал Оби-Ван.       — Пожалуйста, обратитесь в нашу Службу Поддержки Клиентов, если у вас остались какие-то вопросы. Желаем вам приятного... о нет, грёбаные вы твари, никакого приятного дня, да, хаттовы вы отродья, вонючие…       — Энакин, терпение!       — Хрен где там! Я терпел два года!       — Терпение по определению постоянно, — строго сказал Оби-Ван, легко переключаясь в режим Мастера. — Я вижу, что ты позволяешь этим проблемам с РАМС разжигать твой гнев. Ты должен его контролировать!       — Легко сказать, Мастер, не ты висишь у них на проводе по триста часов! Не тебя сажают в каталажку! Я сам перейду на Тёмную Сторону, лишь бы не убеждать их, что я не ситх!       — Не шути такими вещами, Энакин, — приказал Оби-Ван. — Ситхи — зло.       — Не меньше, чем РАМС, но ситхи хотя бы честные в этом! — огрызнулся Энакин и вылетел из комнаты с бумагой в руках. — А ещё они не заставляют ждать по два года!

***

      — Здравствуйте, Мистер Скайуокер, — жизнерадостно приветствовала его фоллинка-уполномоченный представитель. — Как вашидела…       При виде штормового лица Энакина она невольно затихла. Он шарахнул дверью о стену, отчего все подпрыгнули на местах, и чеканным шагом прошёл к директору, швырнув письмо от РАМС ей на стол.       — Я хочу знать, с какого девятиадного хрена РАМС отклонило моё заявление, — рявкнул он, игнорируя остальных джедаев в кабинете. — И хочу знать сейчас.       Фоллинка осторожно взяла письмо, и было заметно, как у неё дрожали при этом руки, несмотря на прежнюю дежурную улыбку.       — Сэр, вам необходимо позвонить в Службу…       — Я не собираюсь опять слушать Войны ситхов! Вы знаете, что я могу наизусть исполнить любую их часть? Включая инструментальную?!       — П-простите?       Энакин сжал голову обеими руками и глубоко, протяжно вздохнул.       — Я не собираюсь звонить им и два часа ждать ответа, чтобы услышать, что они ничего мне не могут сказать, — медленно, по слову выдал он. — Я устал играть с ними в собачки. Вы представитель моих интересов. Представляйте же!       — Я-я могу попытаться посмотреть в системе, но…       — Тогда. Делай. Это, — прошипел Энакин. Он демонстративно подождал, нависая над столом, пока фоллинка спешно набирала команды на консоли, бросая в его стороны опасливые взгляды.       — Энакин Скайуокер, верно?       — Да.       — И вам провели операцию по замене руки на протестическую два с половиной года назад?       — Да. Теперь почему они отклонили заявление?       Фоллинка на всякий случай отодвинулась.       — Здесь всё очевидно, сэр. Орден не покрывает расходы на Лордов ситхов.       — Если бы я был сучим Лордом ситхов, разговаривал бы я с вами в Храме джедаев? — заорал Энакин.       Рот представителя округлился в изумительной формы О.       — Сэр, кажется, произошло недоразумение…       — Вы так думаете?       — Я только имею в виду, что Орден не покрывает расходы на травмы, причинённые Лордами ситхов.       Энакин замер на месте и заморгал.       — Что? — спросил он слабым голосом.       — Да, в отчёте сказано, что вы потеряли руку в дуэли с Лордом Ситхов. И политикой Ордена не предусмотрено покрыть вашу операцию.       — Да почему нет? — выдавил Энакин.       — Страхование данных видов травм исключительно дорогие услуги, сэр. Поскольку не было замечено ни одного Лорда ситхов в течение уже нескольких сотен лет, Орден отказался от данных услуг из-за их стоимости. Вы же знаете, как трудно бывает с бюджетной комиссией Сената, — фоллинка пролистала дальше экран. — О, и кажется, вы обратились к несертифицированному поставщику услуг. Вам необходимо было обратиться к доктору Фиф Тории на Каларбе…       — Подожди-ка одну грёбаную секунду! — взорвался Энакин. — Меня лечил военный врач! В зоне боевых действий! Это было в шести системах от Каларбы!       — Да, я понимаю это, сэр, но в то время ещё не был заключён договор с Республиканским Медицинским Корпусом Великой Армии. Согласно вашему делу, ваша травма произошла за два дня до объявления войны, что значит, что порядок военного времени ещё не вступил в Силу. И даже если бы вступил, Орден всё равно бы не покрыл расходы на Лордов ситхов.       Фоллинка нервно улыбнулась ему.       Брови Энакина уже почти сходились в одну и от усилий держать себя под контролем, и в отчаянных попытках найти способ обойти это бюрократическое болото.       — Но Орден платит за все наши раны, полученные на службе долгу. Поддержание мира сюда ведь относится, верно?       — Да, сэр. Джедаи — хранители мира.       — А охрана рубежей Республики уже не считается поддержанием мира? — рявкнул Энакин. — Я из-за этого и полез с ситхом драться!       — И мы в РАМС глубоко ценим ваши старания, — попыталась утешить представитель. — Но дуэль с Лордом ситхов технически относится к безрассудным действиям. Которые вам Орден не может покрывать.       Энакин наклонился вперёд, опираясь на стол, подавшись так близко, что пинцетом мог бы разобрать фасетчатые глаза фоллинки на ячейки.       — Я сражаюсь на войне, — прошипел он. — Это вам не безрассудные действия?       — Сэр, я сочувствую вам, я искренне сочувствую, — сказала фоллинка даже близко не сочувственным голосом. — Но боюсь, что данный вопрос вам нужно решать с Орденом. Или, разумеется, — с надеждой добавила она, — вы всегда можете заполнить заявление…       — Ты действительно хочешь знать, что я сделаю вашими заявлениями? — взвыл Энакин, бросаясь через стол.

***

      — И теперь я на дисциплинарном взыскании, — пробурчал Энакин, рухнув на подушку в полном эмоциональном истощении.       — Как и следовало ожидать, — сурово сказала Падме. — Право, Энакин, расшвыривать вещи этой бедной женщины и с хохотом бросать их в мусорку было очень грубо с твоей стороны. Она потратит месяцы, чтобы навести порядок!       — Добро пожаловать в мои ряды, — мрачно ответил он. — Теперь я должен начинать с начала. А у меня даже нет времени, потому что меня с Оби-Ваном опять посылают на осады Внешнего Кольца.       — Энакин, потерпи ещё немного, — прошептала Падме, ласково поглаживая ему волосы.       — Здесь немного потерпи, там немного потерпи. Знаешь, порой мне кажется, что вы с Оби-Ваном сговорились.       — Не будь смешным.       — Однажды он восстановит тебя против меня, — угрюмо продолжил Энакин, глубже зарываясь в подушки. — Я даже вижу, как это произойдёт. Он увезёт тебя куда-нибудь на серебристом корабле, а меня бросит догорать на огненной планете, с кучей лавы и трупов вокруг.       Падме засмеялась.       — Не будь таким пессимистичным.       — Ничего не могу поделать. Это война.       Падме порывисто притянула мужа к груди, и серьёзно посмотрела ему в глаза.       — Я обещаю тебе, джедай Скайуокер, что ни за что на свете не брошу тебя ради Оби-Вана.       Энакин виновато вздохнул и обнял её в ответ.       — Я знаю. И я прошу прощения за то, что бросил документы этой ящерицы в шредер. Я обещаю, что больше не буду так относиться к чужой собственности.       — Даже не будешь ломать их дроидов? — строго переспросила Падме.       — За исключением дроидов, — упрямо ответил Энакин. — И за исключением всего, что принадлежит Торговой Федерации.       — Неплохо для начала, — решила уступить Падме. — Хотя я не думаю, что разрушение галактической инфраструктуры поможет тебе решить проблемы.       Энакин молча пожал плечами. Они уже разговаривали — а точнее гневно спорили о целесообразности войны — и он не хотел начинать новый виток бесконечных дебатов, особенно когда ему скоро улетать.       — Сейчас бы я не хотел обсуждать войну.       Падме подняла глаза и игриво улыбнулась.       — А что бы тогда ты хотел обсудить?       — Думаю, до обсуждений дело не дойдёт, — усмехнулся Энакин, потянувшись здоровой рукой к бретельке её ночного халатика.       Падме шлёпнула его по руке, едва сдержав улыбку.       — Не так быстро, негодяй!       — Негодяй? — ухмыльнулся Энакин именно таким образом, который, знал, дьявольски очаровательный. — Хм, мне нравится, как это звучит.       — А мне всегда нравились хорошие парни, — с возмущением ответила Падме, чувствуя, как его пальцы уже поползли под рубашку.       — Я хороший парень.       — Оби-Ван хороший парень, — поддразнила она.       Энакин надулся.       — Видишь, ты уже готова нарушить обещание.       Падме демонстративно задумалась, приложив руку к подбородку и забарабанив пальцами мужу по груди, и решила.       — Только если он обещает сбрить бороду.