***
Акура-оу с интересом разглядывал заведения с яркими вывесками, провожал взглядом каждого человека. И в общем, оценивал жизни людей в современном мире. А Юкино то и дело, что поглядывала на голубое и ясное небо с огромными обломками разной формы, считая его куда красивее, чем многолюдный город Токио, который она знает наизусть. — Да, многое изменилось. — сухо ответил парень, обращенный в неприглядную человеческую оболочку Кирихито. Он и раньше успел заценить цветущие улицы современного города. Помнил, как тяжело было ориентироваться, а впервые оказавшись в школе испытал неимоверный ужас, которого не было за всю его жизнь. «Бездарное убийство времени ради... Чего? Знаний, которые вряд-ли да пригодятся. Потом работа, нудятина, опять убийство времени и в итоге, ощущаешь себя самым настоящим гнилым екаем. Их ауры действительно похожи. Сколько я людей увидел, многие даже своим поведением напоминали мне низких Екаев. М-да, одно стало лучше, вроде как — появилось больше развлечений, а вот люди… Вызывают теперь ещё большее омерзение. И от долгого убийства времени, они существуют и жалуются, делая жизнь более невыносимой своим негативом.» — Даже не представляю, какова была твоя жизнь. — И жаль, что тебе не выпала честь увидеть мой рассвет. Было, на что посмотреть, чем полюбоваться, хотя.. Я думаю, моря крови тебе не очень понравятся так-то. — Интересно конечно, но это я бы хотела увидеть позже всего. — И о~очень жаль, что свой истинный облик мне принимать нежелательно. Слишком выделяться буду, — с ядом сказал последние слова, перефразируя часть речи Оокуинуши на момент их контракта. — Да, особенно своими рогами и… На глаза девушки попалась яркая вывеска 平和の住まい. На терасе выставлены несколько столиков, но безлюдных. — Это прекрасная кафешка, пойдём. — И с ускоренным шагом девушка повернула к заведению, схватив Акуру за руку. Тот не успел как либо отреагировать, и ее слова вообще пролетели мимо, расстворяясь в потоке ветерка. Зазвенел колокольчик при входе, нос защекотал приятный пряный запах вкусностей и кофэ Раф. Выполненное в светлых, бежевых тонах, просторное помещение со свисающими красивыми лампами, дающими чистый, яркий свет; на каждом столике по вазе с длинными ветками цветов. Присутствовали японские древние фонари ближе к стенам, украшенными картинами современного искусства, и в интерьере также присутствовали и изысканные цветы, схожие на зибрину, чьи ветки свисали с барной стойки, на которую высокий брюнет сейчас поставил очередной кофе. Новое лицо, слегка недовольное, его Юкино не знала. Времени прошло довольно много с последнего семейного праздника — походу, набрали уже новых работников. Жаль. Тяжёлый кроваво-красный взгляд осматривал помещение, и даже не дойдя до конца, последовал за отдаляющейся девушкой к столику у стены. Активная сегодня она, однако. Выбрав место, Юкино нашла взглядом официантку, уже идущую к ним. — Доброго дня, ваше меню. — Да, спасибо. Девушка лет двадцати пяти тут же отлучилась дальше к следующему столику, дабы забрать посуду, за которым сидела компания. Парень тех же молодых лет ещё рассказывал какую-то историю, явно заинтересовавшую двух девушек. — Ну, что ж. — Юкино уже знала, что возьмёт, и обратила все внимание на парня, внимательно изучавшего список блюд на первом развороте. — Просто сок наверное, персиковый. — Спустя недолгое время выдал он. — Ну да, блюда заказывать не будем. Я тоже возьму. Яблочный. Средства, полученные в Храме, не настолько велики, а те корманные, данные родителями давным давно, она пока без надобности не использует. На неожиданный вопрос по поводу денег Юкино ответила, что получила часть от суммы, заработанной храмом за неделю. Она помогала Нанами, какое-то время обслуживала людей, молящих о помощи у Бога. Хорошо помнила тот день, когда противный Томоэ даже толком и не рассказал, что нужно делать, когда люди приходят к стенам Храма с просьбами и рассказами о своих несчастьях. Слушать это было непривычно, а смотреть на печальные глаза с небезразличием невозможно. Основной работой было выслушать, но девушка то и дело, что поддерживала, как угодно, но словами высказывала сопереживание и внушала благоприятную мысль. Один старик как-то поднял на неё глаза, в которых, казалось, заблестела надежда и некий свет, давно потускневший, и он вяло улыбнулся. «Я всегда приходил в этот Храм, и хорошо помню, что здесь всегда были только хорошие люди. Они сияли, мужчина со светлыми волосами тоже, и ты сияешь.». — Мы работаем как посредники между людьми и Богами... — И они верят? — с пренебрежением спросил Кирихито, укротив в себе порыв ухмыльнуться. Юкино потупленным взглядом посмотрела на Ёкая. Неудивительно, что демон задал такой насмешливый вопрос. — Верят. И это вера даёт богам силы на осуществления их желания и мольбы. Даже сама вера, без вмешательства божьего может стать более существенной и... — В мире столько людей, неужели Боги слышат каждого? Юкино замолчала, будто опустошенная. Она думала что фактически, услышать каждого они не могут, для этого есть посредники, а также специальные советы при Богах — чисто её догадка. Отец всегда говорил, что сама вера в основном спасает людей, и божества являются символами добродетелей и добра. — Ну… — Ну, что? — Я же сказала, сильная вера — от неё и зависит, услышит Бог тебя или нет. Среди всех людей… — только открыв рот, чтобы что-то съязвить, Юкино прямо спросила — Что ты хочешь доказать этим вопросом? И он молчал несколько секунд, вперив в неё тяжкий взгляд. Он не может нормально относится к богам, а его глазах они всегда будут существами, недостойными высокого звания, чьи способности и мощь наговорена самими людьми. Не всесильны они. Хотел бы он сказать, про себя обдумывая: «Вспомни тот самый день, когда я похитил тебя, кто пришёл спасать тебя? Никто. Кроме этого Тэнгу, по-глупому смелого. А все потому, что я лишь пригрозил им твоим убийством. И что они сделали?» Но он передумал. Раскрыл бы утаенную карту с этим вороном, который то и дело, что… как-то оказывал постоянно ей знаки внимания. Естественно, это не одна причина. И убивать в ней эту надежду на ответственного отца не хотелось. Зачем просто это делать? К этому времени как раз подоспела официантка с двумя стаканами сока. Акуре не пришлось имитировать смену своего настроения, ведь персиковый сок — самое лучшее, что можно было представить и испробовать в жизни, сейчас, наконец-то, красовался перед ним. — Да, что может быть прекрасней, — с наслаждением выдохнул он, попробовав напиток на вкус. — Не отходи от темы. — Юкино, напротив, была безразлична к соку, и сейчас упорно хотела выведать ответ. Но это было не так уж и легко. — Прелесть. — откинулся на спинку стула. — Акура. — Что ещё нужно для счастья...Не, конечно, нектар Мамориногами в сто раз лучше. — Акура. Стоп, кто? — Не, 400 лет назад все было лучше. Жаль, ты того нектара не пила, он был... — Мечтательно отводит взгляд, якобы вспоминая о старых временах, и вдобавок говорит повышенным тоном. — Акура! — Юкино повышает сильнее голос, зыркая на замолчавшую компанию позади парня — Не веди себя как старик! — ЧТО?! — Резко подвелся Ёкай — Это я-то старик?! Позади него раздался не громкий хохот, заставляя его слегка обернуться. Даже не зная, в чем именно, но девушке эта ситуация показалась смешной, и, несмотря на недавнее напряжённое состояние, она не сдержала смешка. Вдруг, она услышала, как на стол громко поставили стакан, и подняла глаза. Теперь, аналогично, Ёкай испепелял её взглядом. Как он только это делает, в чем секрет? У неё никак так не получалось. — Как ты там меня назвала? — Хах, — Она неловко улыбнулась — ну, ты реально вёл себя как старикан, вспоминая о светлом прошлом. — Чуть тише добавила, наклонившись — И вообще, не надо вызывать к себе лишне… — Мне теперь придётся доказать тебе, что я в рассвете сил. И кажется, я знаю как. Что же, вернёмся — пощады не жди. — Сказал он, злостно блестя глазами, а люди за соседним столиком, девушка явно ощущала, что внимательно слушают чужой разговор. — Ты что, собираешься вызвать меня на поединок? — Чуток усмехнувшись, недоверчиво спросила. — Танцевальный батл? Суть его слов почти дошла до неё, но принимать её никак не хотелось. Сердце в груди участило ритм. Пришло лёгкое волненье. А соглашаться с её скучными идеями он не хотел, иначе обстановка разрядится. И наблюдать за её покрасневшим лицом было забавно, он обожал такие моменты. — У вас теперь это так называется, что же, ладно. Пей давай сок и пойдём поскорее, Юки. — Мы только пришли… — Да, я знаю. — Вновь взял стакан и сделал пару глотков — Но ты нагло посмела обозвать меня стариком, и мне нетерпится доказать тебе обратное. И нет, милая моя, не в поединках. Нужно быть поосторожней, прежде чем что-то говорить… — говорит он, оценивая цвет напитка. — И со словами тоже нужно быть осторожнее. — шепчет он, про себя жалуясь на бездарных людишек, лезущих не в свое дело. — Кхм. Давай я просто поверю тебе на слово? — Хм, надо же, как мы заговорили! Ты что ожидаешь какого-то наказания? Поверь, это будет совсем не так… — Нет-нет, я просто хочу пока посидеть здесь. — А я много чего хочу, но имею хорошую силу воли, и что дальше? Юкино порывисто вздыхает, пытаясь подобрать новые слова и сохранить в себе непоколебимость. Это довольно тяжело, в такой обстановке, общественном месте и неугомонным Акурой-оу. Что же, развивает в себе силу воли! — Ты не исправим… И выходят, в конце концов, из кафе, спустя несколько минут. Провели время совсем не так, как она хотела бы. Выходят из центральной улицы к парку. — И что это было? — М? Ты про что? Иногда он бывает просто невыносим. — В кафе. Солнце светило ярко, и вновь идут по довольно знакомой дороге, вдоль лавок, как и раньше, одним днем со школы. — Ничего особенного, как по мне. В который раз удостоверяюсь, что мне не нравятся люди. — Я про..те дурацкие шутки и намеки. Сводит на нее взгляд и смотрит так, как будто это и не он был там, вводя ее в краску. Но вскоре начинает ехидно ухмылятся. — А нечего было звать меня стариканом. Нужно отвечать за свои слова. — Это была обычная, безобидная шутка! А ты!.. — Вдруг вспылила она, повышая тон. Она могла бы продолжить гневные речи, а он мог бы предложить успокоиться, но это было не по его чертам характера. На Юкино же налетела волна неякой ярости, которая была скована в ней ещё там, в людном месте. Предвидя это, Екай шустро придумал идею и на одном порыве, застав девушку врасплох, схватил и поднял на руки. — Ты что творишь?! Пусти меня! Ак-кура! — Будешь гневаться — осуществлю обещанное. — И идёт дальше по дороге, с непоколебимым видом. — ..Да хорошо-хорошо, забыли, пусти! А парень продолжает идти, будто и не слыша ее. — Эй! — Про то, что отпущу тебя — я ничего не говорил. — Ч-что?! Ты собираешься меня так до Храма нести?! — А почему бы и нет, мне же не тяжело. Юкино тяжко вздыхает, с горечью понимает, что тот момент он запомнит надолго. – Ну пусти меня, это же не удобно, Акура. Ну люди же увидят.. – Мне на них как-то наплевать. – Ну я уже поняла, что ты молод и полон сил, хватит! – Сквозь хриплый смех говорит, не сдается – Я начну сопротивляться! – Да что ты? – Акура оу приподнимает одну бровь, – Тогда я, точно как похититель, закину тебя на плечо. – Мда, ещё лучше... – Обречённо отводит глаза, пытается привыкнуть к его хватке. Невольно вспоминает, как он так уже делал - в первую встречу, будучи в истинном облике. Позже вечером, когда уже солнце клонилось к закату, а в Храме царил привычный гомон не громких голосов, явился гость. В перерыве, специально выделенном в типичном сложном плане дня. В последнее время он выглядит уставшим... Молчалив, угрюм. – Здравствуй, Курама. Давно тебя не видела. – Нанами, как всегда, приветливо улыбнулась, открывая дверь. – Привет, все дома? – у дверей стоял Синдзюро, одетый в выходную одежду: черные кожаные брюки и рубашку лавандового цвета. Лёгкий смоки-айс сегодня не был практически заметен. – Да, а что? Проходи. – Спасибо.. Он в школе ещё поговорить хотел. С Юкино, ибо беспокойстве не отходило от него. – Будешь чай? – Эм, нет, пока нет. Юкино дома? – и думает, что нужно перейти сразу к делу. Резкий вопрос в основном застал врасплох только Томоэ, в молчании покоящегося на диване, что тот тут же покосился на вошедшего непрошенного гостя. – Ну, да. А что? – Не~ет, просто поговорить нужно. – прошел дальше в середину гостиной – Привет, Томоэ. – Ага, – загадочно протянул тот, в подозрении прищуривая глаза – тот был странн и с положительной ноткнй в голосе, обратилсь к нему – Зачем ты яви.. Курама, все это время будучи прямой непоколебимой скалой, словно сам не свой, глубоко вздохнул и покосившись на Лиса, спросил тихо: – Красноволосый Екай здесь? – Да, у Мизуки. – Тутже отчеканил Лис. Теперь он молчал, а Томоэ покорно ожидал его слов, Момодзоно тихо подошла к ним. Какое-то неловкое молчание, но и ворону в последнее время было не до пустых разговоров. Поэтому он прямо спросил, поворачиваясь к Богине земли: – Можешь отвести меня к комнате Юкино? Мне нужно с ней поговорить. На лице девушки заиграло удивление, но расспрашивать она не стала и просто согласившись, повела его в коридор в центре Храма. Уже в одиночестве блондин прошептал: – Любопытно... Дреяр занималась своими привычными делами: с каллиграфией закончила, перешла к чтению каких-то учебников – полнейшая нудятина для Нанами. Ну, и, для Акуры-оу тем более. Даже не заметила шаги по ту сторону сёдзи, лишь где-то краем глаза померещилась тень в матери стекле, а потом незнакомый стук. Подняла глаза и крайне удивилась, сразу поправила воротник белого кимоно и книгу захлопнула. – Привет, Юкино-сан. – Курама неспеша закрыл за собой сёдзи, чувствуя некую неловкость – Извини за поздний... визит. – Здравствуй, Курама. Нет, ничего такого, просто.. Что случилось? – Я присяду? Кх, поговорить просто нужно. – В ответ та кивнула и он осмелился сесть напротив. С ней спокойно, и голос такой приглушённый всегда, даже мелодичный. Она не из таких, которых он знал. И совсем не питает того негатива, который он ощущает ещё надалекой дистанции от Дикого Лиса. Не опасная и совершенно... Не приспособленная к этому жуткому, такому близкому миру. Потому, наверное, он не отказался бы крайний раз провести с ней время и любым способом защитить. Хотя, по сравнению с ее окружением – он здесь лишний. А ещё хотел разобраться... В одной мутной детали. – Я хотел поинтересоваться. Возможно, это не очень приятные воспоминания, но я бы не оставил это просто так. – Теперь смотрит прямо в глаза, потому что уже перешли к серьезной теме – Про аварию, мне рассказала Нанами о несчастном случае. Печальный исход в больнице и никаких следов о машине, которая подрезала твоих родителей. Нужно навести правки, поднять дело и ращобраться. Что ты помнишь о том дне, Юкино? Лёгкие и слегка прозрачные кадры пронеслись перед глазами, и задумавшись, девушка опустила голову. Прорваться в воспоминания того теплого дня, в который она собрала парочку вещей на выходные у тетки Микури. Та пустая дорога, поворот... Наверное. Она ничего не слышала, да и смотрела только на непримечательный вид из окна. Она слушала песни в наушниках. И потом шок. – Я не помню. Тот день. Я и не видела ту машину. Но она помнит обстоятельства, на которые сейчас испытывает лишь слепой гнев, но он ничем не может помочь. – Это печально, конечно. Момодзоно, будучи в больнице, услышала одну деталь, когда в коридоре какой-то мужчина, как раз таки позвонивший в скорую, разговаривал с мед.сестрой. Сейчас она про нее забыла. Призрачные слова, пролетевшие мимо ушей – Кто из запомнит? «Я тогда выгуливал собаку, стояла чудесная погода, и четко видел, как на бешеной скорости летел красный грузовик. Он взялся откуда-то из-за поворота просто. Не туда повернул? Не заметил знаки? Не~ет, за рулём был какой-то псих! Я, конечно, лишь на секунду смог посмотреть за водителя, так быстро это все случилось!» – Не хотелось, конечно, чтобы все было так безисходно... – Ладно.. Не надо об этом. Вот что, помнишь Ёкая-оками из заброшенного храма? – В ответ вместо ожидаемого "да" Курама лишь недоуменно на нее посмотрел – Ну, всего-то пару месяцев назад, перед тем как явился Акура. – Когда он похитил тебя? – Эм, да. – Согласилась она, немного смутившись и отведя взгляд – вести себя непринужденно, когда на тебя неотрывно смотрят, она не могла. – Но не совсем он меня похитил. А точнее, не он первый. Тот, кто появился из ниоткуда в школе, синеволосый молодой парень. Он... Странный, одним словом, и заточил меня. Теперь интересно, кто он на самом деле? – Я могу перечислить каждого Тэнгу, но с волками Оками мало знаком. С чего бы одному из них, приближенных к богам, нужно было заточить где-то у себя в подмире. Никто из нас не мог выяснить его местоположение, даже Томоэ. – Это, наверное, у Акуры спросить нужно. Я даже не успела рассмотреть местность, да и за пределы не выходила. Потом все стало заполнятся дымом, случился пожар и все. Кажется, он и не выжил... – Синдзюро хранил молчание, буквально изменившись в лице после упоминания про Кровавого короля – Я теперь думаю, а справедливо ли совершил Акура, так жестоко погубив Екая, и неужели тот даже не мог противостоять? – Он тем и опасен, что каждый знает о его крайней жестокости, что само понятие того, какой монстр стоит перед тобой, уже бросает в ужас. Плевать кто: человек или Екай, он может легко отрубить голову каждому.Flashback
— Ну, вот и зачем ты сюда явился? Ты не знаешь мой договор? Никто из вас сюда не является и я не убиваю вашу девочку.. М? Дурной.. Дурной ворон. А я уже собирался поразвлечься с ней.. Она не плохая такая..
Акура-оу спокойно соблюдал дистанцию трех метров от решётки. Синеглазому, прислоненному к стене казалось, что Кровавый король легко заметит, как он трясётся. Но он ничего не мог с этим поделать. Нет, он не был в ярости и не хотел разорвать аловолосого на части, он боялся. Боялся на судьбу Юкино. Боялся, что она станет одной из тех жертв Акуры-оу. Невинная и чистая ангельская душа очернится, поддаться похоти из-за Кровавого короля.
"Поразвлечься.. Поразвлечься..." — повторялось в его голове — "Н-нет.."
В темно-синих, как сапфирах, глазах заплескались бесы.
— Т-ты.. Урод! — подорвался Курама, схватившись за железные прутья клетки, которые как-будто он вот-вот мог сломать. — Ты же воспользуешся ею и все! Бросишь её сразу же! Как остальных!
— Ну, а пользоваться вещью можно же долго.. — совсем безмятежно промолвил красноволосый, отведя взгляд
— Гад.. — прокрыхтел ворон
— Так.. Вот, что я тебе предлагаю: ты свалишь отсюда, никому ничего об этом не скажешь, а я оставлю ваши жизни в покое? Потому что сейчас мне до вас дела нет.. По рукам?
— Оставь Юкино.. — его голос прозвучал тихо, с какой-то мольбой и надеждой, а взор все также был поднят на жестокого Предводителя Ёкаев
— Её жизнь моя, и мне решать, какой она будет. Не томи, — Акура-оу нагнулся к лицу Курамы, и смотря прямо в глаза, нервно продолжил — или ты убираешься отсюда, как будто тебя здесь и не было, или я тебя прикончу прямо здесь.
Только тона голоса и гневного взгляда с пылающим в глубине пламенем хватило на то, чтобы напугать Тэнгу не на шутку. Кровавый король был на грани безумного гнева и желания убийства, держался за тонкую нить, отсчитывал каждую секунду до ухода Курамы.
То, что храм сгорел до самой щепки, она знала. И ярко видела, могла представить как будто реальную, правдивую картину: Сульфур сгорает вместе с ним, как стоит на крыльце словно бы, и языки пламени подкрадываются к его бессознательному, вот-вот готовые поглотить тело. И совсем не думала о том, что огонь, даже призванный Повелителем екаев, может и не погубить другое существо, нареченное бессмертным. – Ну и..Хех, как тебе такой хранитель? – Хохотнув, тот сел поудобней и поинтересовался с какой-то горечью в голосе. Она была хорошо уловима, но для Дреяр как-то не имела значения. – ..Надежный. Забавный, в какой-то мере. Сейчас никого он беспощадно так не убивает, да и понял и своих ошибках... – Она считала, что его оправдание и расскаяние вполне может сгодится. – Это "ошибками" назвать смешно. После этого другими не становится, и жажда убийств у него в крови. – Так как его слова показались ей вполне достойными и "пролили свет истины" на ситуацию, она молчала, обдумывая. – Если тебя что-то не устраивает, ты не хочешь этого, ты можешь всегда обратиться ко мне. Я знаю способ, как разорвать узы. Ты не обязана принудительно поддерживать контракт. У тебя всегда будет выбор, всегда будет один... Тот, кто точно поможет, не бросит в затруднительной ситуации. Дело близилось к расскрытию карт, его истинных намерениях; если бы он нашел в себе смелость да сделал вперёд огромный шаг, но времени было меньше, чем казалось. И Юкино не хотела понимать истины. Нагло и безцеремонно ворвался Екай в комнату. – И снова привет, Юкино. М? Это ты, беглец?