***
Выпивая уже второй бокал вслед за Чимином паузы в общении становились все заметнее, поэтому раскрепощенный алкоголем Джин решил включить музыку, заполняющую промежутки молчания между двумя друзьями. Кажется, его грело изнутри вино, а снаружи та атмосфера дружеской любви и заботы, которой всю жизнь не хватало Джину. За все это время он мог получать только веселье от тусовок с Тэхеном, но и те исчерпали себя, когда старший улетел из Кореи в незнакомую страну. Допив остатки и окутавшись в теплоту смеха Чимина он встал и навеселе предложил: — Потанцуем? В этот момент рука Джина соскользнула с телефона и из колонки стал доноситься лёгкий джаз, который он обычно слушал в наушниках и прятал от всех. Сейчас же его душа чувствовала, что может коснуться обжигающе-приветливой улыбки Пак Чимина, что в шоке от предложения сидит напротив него. Вторая рука подхватывает за запястье парня и уводит за собой в танец, с помощью которого Джину так хотелось полностью погрузиться в это желанное всем телом чувство надежды на светлое будущее. А то мысли, что теперь это будущее может быть не таким одиноким, внутри всё переворачивалось настолько, насколько могли позволить эти пьяные мозги в голове двух дураков в этой комнате.***
Шаг за шагом Джин вёл какой-то странный танец, придуманный ими обоими только что. На удивление Чимин смог перехватывать инициативу на себя, радуя глаз красивыми движениями фигурного тела. Руки касались ладоней, размыкались, крутили виражи в воздухе, щелкали пальцами в такт, создаваемый подошвами обуви, и снова сливались под мелодию, которую не хотелось останавливать ни на секунду. Звонкий и необычный смех перебивал музыку время от времени, озаряя комнату в полумраке. Время текло незаметно, подбивая секундную стрелку на настенных часах. Время уже доходило 19.30, а силы парней на исходе. Взяв небольшой отдых на стуле около воображаемого танцпола, где отжигал Чимин, Джин зацепил длинными пальцами розу, стоявшую в вазе, дергаясь от громкости, которую прибавил Чимин минуту назад. Цветок оказался в ту же секунду между зубов Кима, который ловко провел рукой по талии Чимина, подойдя сзади и улыбнувшись шире, чтобы было заметно. — Думаю, последний танец можно сделать более ярким. Позволите? Такая интонация рассмешила и так весёлого танцора. Старший, не дожидаясь ответа, притянул парня за талию к себе так, что их бока соприкасались и начал двигаться нежнее, чтобы Пак почувствовал новую мелодию, что играет то ли внутри этих двух парней, то ли доносится из колонки на столе. Да и какая разница? Сейчас они просто вместе, посреди пустой квартиры, вечер, вино, светодиодная подсветка потолка в фиолетовых оттенках и просто счастливые смешки двух уже достаточно близких людей, что можно было бы улететь хоть на Марс и им не было бы скучно или одиноко. По крайней мере так считал и чувствовал Джин. Будто по щелчку пальцев они очутились уже слишком близко друг к другу, из-за чего Джин мог разглядеть румянец на щеках Чимина, капельки пота на лбу и глаза, в которых он сейчас тонул, перебегая из левого в правый в замешательстве. Как они вообще оказались в этом положении? От мыслей и притихшей музыки из-за разряженной колонки Джин сам заговорил шепотом, чтобы не спугнуть созданное этими двумя тепло и уют в комнате, ранее безжизненной: — Я… Он немного запыхался, так что Чимин дал ему секунду, чтобы взять воздух в грудь, не отстраняясь от друга. —… Я не умею танцевать.