Над мёртвым лесом гремели крики крылатых тварей, подгоняемых назгул. Призраки кольца всё время находились неподалёку от крепости, облетая границы и по мере возможного досаждая эльфийским лучникам, которые с завидным упрямством рвались к обители Тёмного Властелина. Саурон призвал своих слуг сразу же, как ему стало известно о местоположении кольца, и те, не желая прогневать повелителя, поспешили вернуться в Дол-Гулдур.
Сам же Аннатар направился к парадному входу, поманив за собой Рину. Девушка, ранее напуганная его поведением, не посмела ослушаться и на негнущихся ногах последовала за майар. В тени полуразрушенных коридоров его чёрный силуэт был почти не видим, а потому приходилось держаться как можно ближе к опасному существу, что-бы не потеряться и не навлечь на себя беду. Майрон мысленно торжествовал: если эта девчонка не ошиблась, то совсем скоро кольцо вновь будет у него в руках. Слегка повернув голову, он бросил беглый взгляд на девушку, убеждаясь в том, что она идёт рядом. Арина ярко выделялась во тьме крепости: тени будто бы проходили сквозь неё, не задевая белой дымки, позволяя ей блёкло светиться. Юная особа следовала за майар опустив голову и сложив руки на груди, будто-бы обнимая себя. Её плечи были сильно напряжены, так если бы она хотела сжаться в комок, что в прочем было не далеко от истины. Саурон ощущал её страх: не такой сильный, как при первой встрече, но давящий, грызущий её душу изнутри.
Наконец выйдя во двор, сущности остановились.
- Надеюсь твои слова не окажутся ложью, потому как лжецы при мне долго не живут.- сухо заметил майар, поворачиваясь к девушке. Она стояла на пыльных ступенях за его спиной, сжимая в руках полы савана.
-Мне нет нужды лгать тебе и потом, разве я не...мертва?- последнее слово далось ей тяжело, так если бы у Рины внезапно пропал голос или она начала задыхаться.
Над крепостью раздались крики тварей, и бледный дневной свет заслонило несколькими огромным тенями. Подняв голову, Арина вскрикнула и отшатнулась, спотыкаясь о ступени и падая на них. Девятеро стервятников приземлились на каменные плиты двора, сбиваясь в кучу и злобно рыча друг на друга. Громадные, отвратительные на вид, с драными кожистыми крыльями, но внушающие гораздо меньше страха чем их седоки: высокие, закутанные в чёрные плащи с клинками на перевес. От них веяло могильным холодом и отчаянием. Дышать стало тяжело и глаза застелила молочная пелена слёз. Арина была готова поклясться, что никогда в жизни не испытывала такого ужаса. Тем временем назгул спешились и, подойдя к ступеням, приклонили колено перед своим повелителем. Окинув их тяжёлым взглядом, Аннатар жестом подозвал Рину к себе и начал:
- Вы немедленно отправитесь в Мглистые горы. Там в пещерах живёт существо, которое хранит кольцо. Не важно что случится с этой тварью, но артефакт должен быть доставлен сюда.
Назгул покорно зашелестели, но не спешили уходить, видимо ожидая разъяснений, на какое именно существо вести охоту, ведь горы кишат гоблинами и орками. А если кольцо у Барлога? Саурон повернулся к Арине:
-Разъясни.
Взгляды назгул впились в незащищённую телом душу. От этих пронизывающих, полных злобы взоров девушку передёрнуло и она, повернув голову куда-то в сторону, принялась объяснять призракам, как умела:
- Е-его з-зовут Г-голлум...- голос предательски дрожал и срывался. Да и сама душа тряслась так, что казалось, это видно невооружённым взглядом и лишь страх пошевелиться вперемешку с силой воли заставляли Рину стоять и не пытаться осесть обратно на грязные ступени. - Он м-маленький, ч-чуть ниже р-ребёнка и костлявый. Д-держится подальше от д-других существ и н-не выносит света...
На этих словах голос её оборвался. Но назгул, похоже, более не требовалось разъяснений. Они встали, поклонились хозяину и, запрыгнув на спины тварей, взлетели в пасмурное небо, теряясь средь серых туч. Только когда призраки скрылись из виду, Арина рухнула на ступени, зажмуривая глаза и зажимая рот руками, чтобы не разреветься. Как же сильно эти существа отличались от своих книжных копий! Как вообще Арагорн мог сражаться с ними на страницах любимой трилогии? Рин отчаянно не понимала, сколько надо иметь храбрости и воли, что бы противостоять
этому. В реальность из пучины страха и мыслей её вернул голос Майрона, который всё это время был рядом и не без удовольствия наблюдал за метаниями девушки:
- А ты достойна куда большего уважения, чем мне казалось сначала. Признаться, я думал, ты не выстоишь под взглядом всех девятерых.
Девушка вскинула голову, смотря заплаканными, растерянными глазами ему в лицо. Ей стало обидно за такие слова, хотя она и понимала, что обижаться в сущности не на что. Верно истолковав её взгляд, Гортаур снисходительно улыбнулся:
- Если ты в серьёз решила служить мне, то должна терпимо относиться и к другим моим слугам, в противном случае тебе придётся очень туго. Но не о чем беспокоиться: ты успешно прошла своё испытание.
С этими словами Майрон опустил руку на плечо девушки, как-бы в жесте поощрения. И Рин замерла. Рука майар была тёплой, почти горячей. Будто бы он был живым... А он был живым. В отличие от Арины, Саурон просто развоплотился. Он лишился оболочки, своего сосуда, не более того. А вот девушка была мертва. И со свей остротой поняла это сейчас, когда горячая чёрная рука легла на её плечо. Она вдруг ощутила, как сильно замёрзла и что не хочет лишаться этого крошечного кусочка тепла. На душе вдруг стало так погано и одиноко. Слёзы с новой силой потекли из глаз.
-Ну что ты как ребёнок?- всё стой же снисходительной, почти дружелюбной улыбкой майар помог девушке встать на ноги и тёплыми пальцами смахнул с её щёк дымчатые капли.- Или это у людей так принято: чуть что и сразу в слёзы?
Рин улыбнулась краешками губ:
-Нет... это просто...это я такая.
Аннатар закатил глаза и отпустив руки девушки двинулся обратно вглубь здания:
-Идём. Времени у нас много, но и дел не меньше.
Оставшись без тепла, Арина невольно потянулась рукой за удаляющимся майар и заметила чёрную дымку на ней. Опустив взгляд на ладони, девушка недоумённо уставилась на них: полупрозрачная кожа как буд-то бы была вымазана сажей или углём. Чёрный туман клубился на пальцах, даря едва ощутимое тепло и медленно испарялся, вновь являя взору холодную белизну. Подобное явление весьма озадачило Рину, но она не придала этому значения: Саурон оставляет такой дымчатый след везде и на всём, до чего бы не докоснулся и одна единственная душа вряд ли станет исключением. Может-быть девушка допускает страшную ошибку, ища тепла у Майрона и следуя за ним, но это её выбор. С такими мыслями она подобрала полы савана, спешно взбегая по лестнице и догоняя идущего впереди духа.
Путь от Дол- Гулдура до Мглистых гор верхом на крылатых тварях занимал около трёх дней, а потому, по самым скромным подсчетам, назгул будут отсутствовать не менее недели. Времени было много и Саурон решил потратить его на новоиспечённую помощницу. Он всё ещё недостаточно хорошо знал её и то на что она была способна. А потому, первым делом повёл девушку в глубь крепости, дабы под благовидным предлогом расспросить обо всём, что могло его заинтересовать. Не сказать, чтобы Артано беспокоился о душевном состоянии своих слуг и последователей, но уж если склонять кого-то на свою сторону, то делать это стоит правильно и аккуратно. А то ведь грешным делом можно и клинком в спину получить.
Выйдя из сети тёмных переходов в относительно светлый и прямой коридор, Майрон замедлил шаг, а дойдя до огромного пролома в стене, частично затянутого паутиной, и вовсе остановился. Подойдя к нему, Арина так же обратила взор на пробоину. Пейзаж, представший перед глазами, был на редкость мрачным: свинцовые тучи нависли мощным пластом над мёртвым лесом и ветер раскачивал сухие деревья, наигрывая заунывную мелодию, поднимая клубы седой пыли и время от времени перекрывая обзор трепыхающейся в воздухе паутиной.
- Эта часть леса погибла очень давно. Помнится, эльфы сильно сокрушались о потерянной земле. - Саурон говорил негромко и отстранённо, будто бы вёл беседу с самим собой, - Они ходили вдоль границ и лепетали что-то на квенья. Жалкое было зрелище.
Замолчав, он перевёл взгляд с серого ландшафта на стоящую рядом девушку:
- Ты понимаешь на квенья?
Юная особа отрицательно покачала головой:
- Нет. Я, признаться, вообще здешних наречий не знаю. Но...- она неуверенно покосилась на Саурона. - Но, я была бы рада обучиться любому из них, если бы представилась такая возможность.
Тёмный Властелин усмехнулся, слегка прищурив лукавые глаза:
- Ты просишь меня о помощи?
- Если тебе не трудно.- Рина повернулась к майар, смотря ему в лицо снизу вверх, - Я хочу знать больше об этом месте и существах которые тут живут. И потом, со знаниями я буду полезней тебе, ведь так?
В ответ Саурон лишь согласно кивнул и вновь направился далее по коридору, жестом приказав Рине следовать за ним.
Путь через полуразрушенные переходы и залы, погружённые во мрак, был столь запутан, что девушка, по началу пытающаяся запомнить дорогу, сбилась впервые же минуты и забросила это дело. Лестницы и залы сменялись одина за другой, и могильную тишину крепости нарушал лишь свист ветра. Не было ни пауков, ни орков, ни каких либо иных тварей. По началу Арина не обратила на это внимания, но с каждым шагом ловила себя на мысли, что это место действительно вымерло.
- Майрон,- юная особа робко окликнула идущего впереди духа. Тот продолжал идти и лишь слегка повернул голову, ожидая дальнейших слов девушки.
- Почему здесь так тихо? Неужели помимо тебя и назгул тут никого нет?
В ответ Аннатар махнул рукой, выражая своё пренебрежение:
- Раньше были орки, но они мешали и путались под ногами, потому я их отослал.
Последующие несколько минут пути они провели в молчании. Наконец, Гортхаур свернул в тупиковый коридор и, пройдя до конца, остановился напротив каменной арки, украшенной искусной резьбой.
- Раньше здесь было нечто вроде библиотеки. Со временем большая часть книг истлела, но некоторые фолианты всё ещё можно прочесть.
С этими словами он вошёл в залу. Окинув недоверчивым взглядом пыльную, облупленную арку, вдоль и поперёк испещренную трещинами, Рина последовала за Сауроном. Помещение, в котором оказалась девушка, было небольшим и абсолютно круглым, с монолитным каменным столом по центру, такой же формы что и зала. Повсюду в каком-то хаотичном порядке были расставлены высокие обшарпанные стеллажи. На пыльных, прогнивших полках покоились ветхие книги и свитки пергамента. Как и во всех прочих помещениях, стены залы были частично разрушены, впуская в помещение ветер и иссохшие древесные корни.
Подойдя к столу, Арина провела по нему рукой. Пыль, покрывающая чёрный камень, заклубилась под ладонью, будто бы в потоке ветра. На плечо вновь опустилась тёплая рука, заставляя душу вздрогнуть от неожиданности. Артано положил перед ней достаточно толстый фолиант с остатками паутины на обложке:
- Это бестиарий на синдарине. Начнём с него.
***
Крылатые твари неслись по небу, вгрызаясь чёрными телами в облака. Земля с огромной скоростью проносилась под ними: холмы сменялись равнинами, реки лесами. Назгул гнали стервятников на протяжении двух дней без сна и отдыха и хотя для тварей это было не проблемой, голод, постепенно разгорающийся в мощных существах, ослаблял их, заставлял злиться и шипеть друг на друга.
К исходу второго дня показались горные хребты, окутанные туманом. Погода явно портилась: дул пронзительный ветер и над головами всадников грохотала надвигающаяся гроза. Вскоре начал накрапывать дождь и не прошло и полу часа, как всё вокруг поглотила дождливая бездна. Но даже так, призраки кольца не позволяли тварям спуститься на землю. Крупные холодные капли то и дело попадали зверям в глаза и нос, нещадными потоками хлестали по крыльям, отяжеляя их. Встречный ветер всячески мешал, будто-бы норовил сбить стервятников с курса.
Лишь на третью ночь пути назгул добрались до Мглистых Гор. Покружив между хребтами, твари выбрали относительно ровную площадку и, приземлившись на мокрые камни, ничком растянулись на них, тяжело дыша и пофыркивая. Драные кожистые крылья мелко подрагивали от усталости и желудки стервятников скручивались в узел, настойчиво требуя пищи. Назгул спешились и, обнажив клинки, двинулись вперёд, каждый в своём направлении, скрываясь за камнями. Местность, в которой они оказались была глухая, тёмная и совершенно безжизненная. Тишину нарушали лишь завывания ветра средь скал да грохот горной речки, неподалёку точившей камни. Она бежала с хребтов и спускалась далеко под землю, петляя по пещерам.
Время шло. Миновали ещё сутки, а поиски на поверхности так и не дали результатов. Кругом не было ни души. Даже поросль жухлой травы была редкостью. Потому, прекратив бесполезные скитания средь скал и вновь собравшись вместе, назгул спустились под землю. Часы сменяли друг друга, а призраки всё плутали в лабиринте каменных ходов, пока не почувствовали кольцо. Оно было где-то неподалёку, где-то среди сырых чёрных камней.
Голлум сидел на камне, любовно взирая на своё сокровище. Цепкие, узловатые пальцы вертели перед выпученными глазами колечко, оглаживая то одну, то другую сторону.
- Моя прелесть...- срывалось с его губ как в бреду и он склонялся ещё ниже, практически не моргая, не смея отвести взгляда от маленького чуда в своих руках. Он бы и не заметил назгул, вторгнувшихся в его обитель, если бы не ужас, источаемый ими. Обернувшись на вошедших призраков, Смеагол попятился, а затем с визгом бросился куда-то в сторону, то и дело уклоняясь от моргульских клинков. Колечко, сверкнув золочёным боком, выскользнуло из пальцев бедняги и со звоном покатилось по камням. А Смеагол этого и не заметил, охваченный ужасом, он нёсся вперёд. Слуги кольца гнали несчастное существо дальше по пещерам, пока он не юркнул в небольшую расщелину и не затаился там. Лишь тогда назгул прекратили преследование и вернулись к своему лидеру.
Король-чародей поднял с земли заветное кольцо и, крепко сжав его в руке, спешным шагом направился на поверхность. Крылатые твари уже ждали своих седоков у выхода из пещеры. Уродливые морды были перемазаны густой орочьей кровью, стекающей вязкими каплями с клыков на землю. За то время, что их хозяева потратили на поиски кольца, стервятники напали на небольшую стайку снаги и поголовно их истребили. Назгул запрыгнули на спины тварей и те взмыли в небо с пронзительным криком, разгоняя крыльями серый туман.
***
Дождь стучал по камням и мёртвым деревьям, отбивая замысловатую дробь. Арина сидела за столом в библиотеке, низко склонившись над фолиантом. Она водила пальцем вдоль аккуратных строчек, по слогам составляя слова. Обучение новому языку шло тяжело: девушка постоянно запиналась и оговаривалась. Не имея возможности записывать всё то, что говорит ей майар, юная особа была вынуждена это запоминать. Но следует отдать должное Саурону: он терпеливо объяснял девушке всё, что было ей не понятно и, при необходимости, повторял одно и то же по нескольку раз. Арина проявляла большое усердие, что было очень приятно Аннатару, а потому он снабжал её информацией не жалея сил и времени.
Успехи были не велики, но час за часом Рина всё больше понимала злосчастный эльфийский, который ни коем образом не хотел ей даваться. Не будучи обременёнными телами, духи не чувствовали ни голода, ни усталости и не следя за временем углублялись в изучение книги. Лишь когда на землю опускалась ночь и читать в кромешной тьме становилось невозможно, они откладывали толстый фолиант и отправлялись бродить по полуразрушенной крепости. Во время таких прогулок Саурон подолгу беседовал с девушкой, заставлял её изъясняться на синдарине и непременно с правильным произношением. Со стороны её неразборчивый лепет звучал крайне забавно: Арина допускала множество ошибок и оговорок, путалась в словах. Майрон, конечно, исправлял её, но не сразу. Он до конца выслушивал неразборчивую, по-детски нелепую речь юной особы, втихомолку смеясь над ней, а после долго, с нескрываемой иронией разбирал все её ошибки. Но девушка не злилась. Конечно, ей было обидно за то, как именно майар отзывался о её успехах, но это был его метод обучения. Каждая колкая фраза, опущенная им, въедалась в память, позволяя избежать новых промашек.
***
Рина сидела за столом, на обрушенной колонне и водила тусклым пальцем по ветхой странице, по складам читая описание какой-то травки. Артано был рядом, внимательно наблюдая за действиями своей ученицы.
- Аt-he-laz ed-lоt-hi-a er-ui ned id-hrinn.- девушка выдохнула, закончив очередное предложение. На этот раз она читала практически без запинок, что уже можно считать маленькой победой. Но Майрон не разделял её энтузиазма:
- Не так плохо, но всё равно очень слабо - он покачал головой, изображая разочарование.- Трава звучит как "athelas". В синдарине она смягчается на конце, если только ты не перекраиваешь язык под орочий. Давай ещё раз и слитно.
С этими словами Аннатар положил свою руку поверх девичьей и, как бы направляя её, повёл вдоль строки.
- Аthelas edlоthia erui ned idhrinn.- голос Арины звучал не так уверено, нежели пару минут назад. А всё от столь незамысловатого прикосновения. Тепло чёрной руки обволакивало бледное запястье, оседая чёрной дымкой на коже и въедаясь в неё, точно скверна. Но Рине так нравилось это и рвение дотянуться до тепла, пусть и всячески подавляемое, не ускользнуло от глаз Саурона. Майар быстро смекнул в чём тут дело и принялся использовать свои прикосновения как поощрения юной особе за усердие. Гортхаур позволял ей касаться своих рук, во время ночных хождений по крепости, подсесть чуть ближе, чем следовало, или, склонившись над книгой, пригреться у него под боком.
Уже в который раз майар находил девчонку весьма забавной. Она желала не многого, но в этих простых стремлениях стать лучше и ближе читалась какая-то детская наивность, цепляющая Саурона. Хотелось рассмотреть это явление подробней, понять и подчинить себе.
Ниже на странице фолианта была изображена описываемая ранее трава. Небольшой пучок из стрельчатых травинок, перемешанных с маленькими пушистыми цветками. Смахнув с изображения пыль, Рина на мгновение задержала взгляд на собственных руках: до того молочно-белые, они полностью почернели от кончиков пальцев до запястий. Не осталось ни единого светлого пятнышка. Каждый раз, когда Майрон касался её, он оставлял на девичьей коже след и чем дольше длилось прикосновение, тем медленнее дымка уходила с её кожи, будто бы въедаясь в неё. Теперь её руки были постоянно черны: ладони, запястья, пальцы и плечи были словно вымазаны сажей. Даже саван был покрыт этой скверной в тех местах, где постоянно касался майар. От чего-то девушке было тоскливо смотреть на это, но грустные мысли на долго не задерживались в её голове, вытесняемые упорным трудом. Внезапно воздух содрогнулся от ужасного рёва, эхом разлетевшегося по лабиринту крепости и лесу. Вздрогнув от неожиданности, девушка резко обернулась к пробоине в стене. Из-за туч к земле неслось девятеро крылатых тварей. Они тяжело взмахивали крыльями и время от времени кричали, возвещая о своём прибытии.
- Похоже, наши посланцы вернулись с добычей.- Майрон криво усмехнулся, выходя из-за стола.- Пойдём, ты станешь свидетелем возвращения Тёмного Властелина.
Проводив удаляющегося духа растерянным взглядом, Арина недовольно поджала губы. Почему-то ей казалось, что сейчас она сильно рискует. Но всё же выйдя из-за стола, девушка поспешила за майар.
В большой зале, средь обрушенных стен и мёртвых деревьев их встретили призраки кольца. Приклонив колено перед своим повелителем, они ожидали его действий. Впереди всех возвышался Король-чародей, держа на раскрытой ладони маленькое золотое колечко. Только сейчас, наблюдая за происходящим из-за колонны в противоположной части залы, Арина обратила внимание на то, сколь высок был Вождь Кольценосцев, по сравнению с другими назгул, даже стоя на коленях. Девушка плохо видела то, что там происходило, но вновь приближаться к призракам не было никакого желания.
Саурон подошёл к слугам, торжествующе глядя на своё творение. Всего лишь маленькая безделушка с огромной силой, с частью его души. Он протянул руку, беря прелесть с протянутой ладони назгул и не тратя время на раздумья надел его на средний палец левой руки. Витиеватые надписи на боках кольца вспыхнули и чёрную сущность скрыл огненный вихрь. Жар опалил Арину, стоящую за колонной, и она вскрикнула от пронзившей её сущность нестерпимой боли. К ней будто бы прикладывали раскаленное железо. Но особо сильной боль была в почерневших местах: руки, плечи, бок. С неё будто на живую сдирали кожу. Рухнув на пол и свернувшись в клубок, девушка срывала голос от истошного вопля, обзор вновь застелила молочная пелена слёз. Когда же юной особе удалось их сморгнуть, она обнаружила себя, вплотную стоящую у огненного вихря. Какая-то неведомая сила влекла её туда и в последний момент, когда душа хотела отстраниться, втянула её в раскалённый поток. Перед глазами мелькнул алый всполох и сознание обрушилось во тьму.
