Ты мне не снишься

Он бежал по парковой, поросшей кустами дорожке, и ему было совсем не до воспоминаний. Впереди и сзади мельтешили его так называемые товарищи, со стороны дороги то и дело прорывался свет фар. Кажется, им говорили, что запас времени на станции исчислялся несколькими часами, то есть по идее ловить их уже не имело смысла — для открытия ворот в спасительной части комплекса было уже слишком поздно. Но их все ещё преследовали. — Черт! — наконец рявкнул один из ликвидаторов и резко остановился, согнувшись пополам, тяжело дыша и сплевывая мокроту. Остальные едва не влетели ему в спину. — Они от нас не отстанут, — за кустами проехала очередная узнаваемая машина. — Бореро достанет нас живыми или мертвыми. — И что нам теперь делать? — недовольно всплеснул руками второй. — Сдаться им? Мы покойники и так, и так. Им нужно, чтобы мы открыли чертову дверь, а за ней херова туча радиации! — да уж, любая их участь и вправду была незавидна. — Ничего этого не было бы, если бы кто-то не прикончил Абделя, — после такого заявления от Чарли Рыжему пришлось снова встретиться с его ненавидящим взглядом. Мужик явно затаил на него недетскую злобу и вымещал со всей арабской жестокостью. — Ничего этого не было бы, если бы кто-то не накачался наркотой и не решил трахать сифиличных телок, — возразил он, все ещё чувствуя на руках брызги теплой крови того несчастного. Что поделать, козёл сошёл с ума и орал не хуже шизика Габриэля, а его самого ломало под дозой, о которой он уж точно не просил. Агрессия так или иначе проявилась в каждом из них. За кустами снова промелькнул свет фар, заставив их понизить голос. — И что прикажешь делать, ты, борец с наркоманией и развратом? Отправиться на верную смерть? Всем нам? — зашипел ему в лицо Красти. Дежа вю. Они уже кидались на него на выходе из клуба, и по ходу, это единственное, что им оставалось делать. У них уже начался отходняк, но Рыжий видел чужие глаза размером с блюдца, трясущиеся губы и руки, ручьи пота на лбу и стучащие зубы и краем больного сознания понимал, что сейчас выглядел ничуть не лучше. Они все ничего не соображали, работал только инстинкт самосохранения. — Да пошёл ты, мудак! — только и смог сформулировать он. Дико хотелось пить, одежду можно было выжимать от пота. — На самом деле нам вовсе необязательно отправляться туда всем, — снова подал голос Чарли, и Красти посмотрел на него с удивлением. — Кажется, нам ясно дали понять — хватит и одного, — такой поворот Рыжему совсем не понравился. Даже под наркотой он чувствовал, кого сейчас выберут в козлы отпущения. — Скормим им этого одного, и от нас отцепятся. Хотя бы на время. — И кто это будет? — истерично забормотал Красти. Странно, что он, вполне разумный и немолодой парень, не понимал: Чарли уже все решил, выбрал наименьшее зло и наибольшую выгоду. — Вашу мать, я не хочу умирать! Не хочу! — еще громче зашептал Красти, и Чарли треснул его по плечу, чтобы он не выдал их рышущим по близости бандюганам. — Вариант тут только один, — продолжил напирать Чарли, подходя вплотную к Рыжему. Тот попробовал нащупать в кармане заточку, но не нашёл. Наверное, выронил во время побоища в баре. — Отдадим им этого гребаного педофила! Пусть расхлебывет кашу, которую заварил! — ну конечно, другого и ожидать не стоило. Точно так же ушлепок собирался отдать на растерзание умирающего Абделя. — Точно! Скормим чертова извращенца! Иначе нам крышка! — ожидаемо и с воодушевлением согласился Красти, заставляя его нервничать все сильнее. Перед глазами все тряслось и по-прежнему расплывалось, но он все же вытащил из кармана мелкий осколок стекла от своего разбитого стакана, удачно припасенного на всякий случай. Жаль, случай нашёлся так быстро. Ну и бред наполняет его голову в наркотическом угаре. — Подойдёте, и я вспорю вам кишки! Вы знаете, я это умею! — прокричал Рыжий, выставляя руку с импровизированным оружием перед собой. Какой же идиотизм — гибнуть в драке с этим мусором. Впрочем, мусор от неожиданности притих, посматривая на его трясущуюся руку с опасением. Возможно, ему все же удастся уйти. — Кончай его! — вдруг закричал Чарли, и Красти, успев сориентироваться, резко огрел его по голове чем-то тяжёлым. Стекло выпало у него из пальцев, и последнее, что он запомнил: кто-то сталкивал его с возвышенности вниз, к освещенной фонарями дороге. Черт, все же наркотическое отравление и черепно-мозговая травма за один вечер — это уже слишком. С другой стороны, если такая мысль появилась в его голове, значит, он ещё жив и даже может соображать. Рыжий попытался открыть глаза, но в них ударил слишком яркий свет, и он предпочёл вернуться в темноту. Кажется, он лежал на полу. До сознания долетали обрывки фраз и какой-то странный шум, словно работал мощный промышленный вентилятор. Прохлада сейчас была даже кстати — судя по всему, он ещё не закончил усиленно потеть от нестерпимого жара. — О чем вы думали? Этот доходяга откроет вентиль?! Он даже встать не может! — ворвался к нему в голову незнакомый женский голос. Достаточно приятный, но явно немолодой. Впрочем, какие уж тут приятности — ему словно надели на голову железное ведро и теперь стучали по нему с двух сторон. — Лаура, другого выхода нет. Остальные сбежали. Времени почти не осталось, — возразил женщине мужской голос. Виноватый и в то же время лживый. — И потом, ты собиралась идти туда чуть ли не одна. Ты же весишь вполовину меньше его! — голос стал выше и истеричнее. Рыжий не знал никого из них, но женщина все же внушала ему больше доверия. Чертова станция. Здесь вообще ничто не могло внушать доверия. Здесь можно было спокойно проходить через рамки, вопящие о твоём повышенном радиационном фоне, и никого это не волновало! Вот же дерьмо. Угораздило же его вляпаться. Возможно, тюрьма была куда лучшим выходом. — Это вся помощь, на которую мы можем рассчитывать, — уже спокойнее добавил мужчина. Рыжий услышал приближающиеся шаги, а потом почувствовал, как кто-то склонился над ним. Женщина. Явно женщина, хотя от неё не пахло ни духами, ни мылом. — Боже, да он же под кайфом! — на секунду чужая рука приподняла сначала одно его веко, потом другое, и он увидел жемчужно-белые волосы, собранные на затылке, и покрытое характерными морщинами лицо. Женщине было не меньше пятидесяти, да и красавицей её он бы не назвал. Как будто с красавицей он умер бы с удовольствием. — Это не помощь, это обуза, Фернандо. — Поэтому его и поймали. Он не смог далеко уйти, — пояснил мужчина, и Рыжий непроизвольно дернулся. Сука Чарли. Чтоб он подох в адских муках. — Ради всего святого, какая разница, Лаура! Он должен сидеть за педофилию! — Старый ты козёл, — наконец подал голос Рыжий и схватил женщину за руку. Она отшатнулась, но потом помогла ему подняться на подкашивающиеся ноги. Кареглазая тощая вобла. Первоклассная стерва. Он чуял таких за километр. — Как вас зовут? — тем не менее сдержанно поинтересовалась она. Рыжий осмотрел её с ног до головы и скривился. Вот уж и вправду они с ней два доходяги, которым, вероятно, придется упираться в стену руками и ногами, чтобы открыть те гребаные вентили. — Тебе-то какое дело? Назовём друг друга по имени перед смертью? — на такую дерзость она поморщилась и отступила к своему такому же старому дружку. — Ваша помощь нам необходима. В масштабах человечества это просто... — Рыжий не очень понимал, почему на эту колючую бабу вдруг напал приступ красноречия. Да ещё в условиях нехватки времени. Он прекрасно видел, что она не могла похвастать благородством и сочувствием к каждому встречному-поперечному да и ко всему миру в целом. На самом деле он ощущал, как сильно они похожи по своей дерьмовой натуре. И как сильно им обоим не повезло. — Да плевать я хотел на человечество, — сообщил Рыжий и налил себе воды из стоящего рядом кулера. Разумеется, без разрешения. Пошли они. Говорят, перед смертью не надышишься. Может, хоть напиться можно. С таким-то сушняком, ага. — Неужели тебе не плевать на него, детка? С радостью умрёшь за идею? Она фыркнула, наверное, в последнее раз услышав такое обращение к себе лет сто назад. — Я собиралась сказать, что это просто вызов, на который мы должны ответить, поэтому самое время надевать защитные костюмы, — она щелкнула пальцами, отдавая распоряжение своим подчиненным, и те забегали, собирая им последний инвентарь. Местная королева, которой подчиняются с лёгким придыханием и которую легко готовы пустить на пушечное мясо. Интересно, как она сама решилась на самоубийство? Могла бы просто приказать кому-нибудь из этих бесполезных мелких трутней, ревностно снующих туда-сюда. Неужели и правда решила поиграть в благородство на старости лет? Старческий маразм всегда подкрадывается незаметно. С другой стороны, она не посчитала зазорным посылать вместо знакомых людей чужих. Та ещё старушенция. Можно будет подумать об этом на досуге. На досуге перед смертью. — Кому передать вашу сумму, если вы... не выживете? — тот, кого она назвала Фернандо, подошел к Рыжему, весь светясь от фальшивого участия. Весь такой благородный, посылающий немолодую и знакомую женщину на смерть. Судя по всему, гад редкий. — Чувак, ты серьёзно думаешь, что кто-то там выделит мне сумму хоть при жизни, хоть после смерти? — Рыжий усмехнулся и выбросил пластиковый стаканчик в мусорку. — И ты серьёзно думаешь, что мы можем выжить? Мы с твоей подружкой не вернёмся, не будь идиотом, — казалось, от таких слов несчастный Фернандо едва не раздрыдался. Тем меньше ему верилось. — Куда идти? — пора было кончать со всем этим. И их повели натягивать костюмы с двойной защитой. Как будто это могло их спасти.