Осколки памяти

      Уже третий день мужчина живёт почти как в колонии строго режима. Так бы описали эту квартиру люди. Но мужчина этого не понимал, ведь здесь хоть разрешено выходить за пределы комнаты, смотреть телевизор, слушать музыку, принимать теплый душ или же полежать в ванной под легкой пенкой, а также можно вкусно завтракать, обедать и ужинать. Даже предоставили сменную одежду. В этом раю лишь один признак тюремного заключения — охранник. Главная фигура, Макото Кино, следит за каждым шагом сожителя, старается предугадывать его следующие действия, будто читает мысли. Более того она предоставила ему распорядок дня, что и во сколько он делает, где находится в определенные минуты и всё тому подобное. Полный надзор. Тюрьма.       — Можно попробовать крем? — пальцы Хосеки уже тянулись к желанной миске с нежным кремом. Внезапно воздух содрогнулся. Резкий удар. — Сильная… — мужчина ошарашено посмотрел на покрасневшие пальцы. Он никак не ожидал такой силы от девушки. Хотя за два года он видел только хрупких молоденьких медсестер или же почти пожилых врачей, именно поэтому удар шокировал его.       — Не крутись тут, — голос Мако в очередной раз звучал грубо. — И просила же, собери волосы в хвост. Ты на кухне, не забывай, — она даже не глянула не него. Хосеки лишь фыркнул в ответ и покинул кухню. Выполнив указ надзирателя, он поспешил вернуться. Проходя мимо зеркала, затормозил. «Чужой. В зеркале чужой…» — первое, что приходило в голову ему.       — Хосеки, — шепнул он сам себе и шмыгнул на кухню. Там Макото делала большой свадебный торт. Как бы Алмаз, а вернее Хосеки, ни пытался узнать, у кого свадьба, девушка все время отвечала, что это не его дело. Он всё повторял: «Хочу побыть на свадьбе». Ответ надзирательницы тот же.       — Останется крем? — надежда в нём не угасала. Крем, воздушный на вид, с чуть ощутимым запахом манил к себе.       — Нет, — тон голоса девушки не менялся с тех пор, как Алмаз впервые встретил на пороге этой квартиры. «Молния…» — эта мысль не покидала мужчину. И из-за этой мысли все внимание Алмаза было приковано к девушке. Даже сон сбился. Как только он закрывает глаза, снова яркая вспышка и образ Макото, только немного иной.       Наверное, такое поведение и свойственно надзирателю с планеты Юпитер.       Но... Хосеки не покидала затея попробовать крем на вкус. Ну, не только его. Что бы Мако не готовила, да и всё, что окружает мужчину вызывало е него невообразимый интерес. Запах, форма, вид, даже вкус интересовал амнезийного. Как-то воительница лицезрела, как её сожитель принюхивался к кожаному дивану, посидел на нем, полежал, даже попрыгал. Но больше всего её удивило то, как Алмаз прошелся пальцами по спинке дивана, а потом лизнул их.       — Не вкусно, — Алмаз оставил идею анализа дивана и больше к нему не подходил. Макото же, конечно, была шокирована его поведением. После этого она стала ещё больше следить за мужчиной и не позволяла ему пробовать что-либо на вкус. Даже если это всего лишь крем для торта.       — Ну, пожалуйста, — молил Хосеки.       — Нет.       — Почему? Это же съедобно, — действительно, почему Мако не разрешала, Алмаз не понимал.       — Не твоё дело, — у Мако будто заела пластинка. Её ответы не менялись и все несли отрицательный заряд. «Молния…» — вновь убедился мужчина, наблюдая за девушкой. Она больше всего манила мужчину. — «Вкус молнии… Какой?»       Мужчина задумался. Он вспомнил один из своих снов, как его руки притягивают к себе кого-то. Внимание его во сне приковано к губам человека, что он держит стальной хваткой. Приближается. Ещё чуть-чуть, и сон обрывается. Алмаз недоволен тем, что не познал вкус тех губ из сна. Кажется, это была девушка. Мелькали в памяти также лоскуты белой ткани. Возможно, платья.       Зацикленный на этой идеи, Алмаз не заметил, как задал странный вопрос Мако:       — А какая ты на вкус?       Девушка уже была готова ответить своей привычной отговоркой, мол это не его дело, но только успела приоткрыть губы, как тут же впала в ступор, не понимая, о чем идет речь.       — Что? — недопоняла она. Алмаз приблизился к ней, а дальше все как во сне. Он слегка притянул к себе лицо девушки за подбородок, внимание его всё сосредоточено на губах.       — Вкус. Твой вкус… — мужчина накрыл губы Макото своими губами. Девушку же будто покинула душа. Она не могла сдвинуться с места, пока Алмаз нагло приближался к ней и касался её губ.