Осколки памяти

      Витающее по комнате эхом дыхание ещё больше сводило их с ума. В последующих часах ощущался лишь стыд.       Утро было довольно тихим. Макото с утра пораньше ушла из квартиры. Спрятаться на несколько часов было решено у Рей в храме. Юпитер казалось, что больше не у кого просить помощи, но подруги она так и не добралась. По пути она встретила одну из первых влюблённости. Это был паренек со школы. Правда, на год младше самой Кино. Этот парень, Тоору, таки словил девушку на краткий разговор в ближайшей кафешке. Он рассказал ей, что у него скоро свадьба с одной из одноклассниц Макото. Но как пенопластом по стеклу прозвучали слова Тоору о том, что он все ещё скучает по высокой брюнетке. Будто он не смог смириться с этой потерей. А что его невеста? Та была просто настырной, утверждал парень.       Юпитер с трудом отделалась от назойливого бывшего. Но и после него она не успела дойти до Рей. Воительница Марса сама позвонила.       — Я как раз к тебе… — начала Мако, но замолкла из-за тяжелого дыхания, что доносился из трубки.       — Алмаз… — выдохнула Рей.       — Что с ним?       — Пламя сказало, что он… проснулся…       Девушка поспешила домой. «Пожалуйста, нет. Пожалуйста!»       Через несколько минут она уже была там. Но она опоздала. Алмаз сидел на кухне, прожигая взглядом бокал вина, которое достал из темного уголка старого шкафчика.       — Хосеки…       — Алмаз, — его голос раздался иначе. — Ведь так правильнее?       Макото села напротив него.       — Не расскажешь, как вспомнил?       — Расскажу. Только тебе, моя роза.       Алмаз подробно поведал, что случилось, пока не было хозяйки дома. Причиной события послужил звонок домашнего телефона. Мужчина лениво выполз из-под одеяла и ответил. Голос, что трещал в трубке, ласкал слух Алмаза. Что-то знакомое. Эти ноты в голосе отдавались в сердце.       — Что лучше? Лимонный пирог? Макото? — повторила Усаги в трубке. — Ты меня слышишь?       — Макото нет дома, — все же ответил мужчина.       — Ой, а с кем я говорю?       — Хосеки… Просто Хосеки.       — Извините! Я, Усаги Цукино, подруга Мако… Блин, муж проснулся. Черт, и как мне готовить этот пирог… — бубнила уже самой себе девушка, не убирая трубку телефона. Секундная тишина и: — Еще раз извините.       — Усаги? Красивое имя…       — Спасибо, — девушке стало неловко. — До свидания.       Послышались гудки. Алмаз еще долгое время слушал их.       — Я узнал этот голос, — объяснил Хосеки своей розе.       — Что ты будешь делать…теперь?       — Еще не решил. Но сейчас меня волнует другое. Почему утром ты сбежала? Слишком торопливо оделась… Я был ужасен ночью? Противен?       — Прости… — Макото дрожала. Она не понимала причины, но это явно был не страх.       — Давай завтракать, — Алмаз вылил вино из бокала в раковину и принялся обыскивать холодильник в поисках вкусненького.Юпитер впала в ступор. Такого поведения от бывшего врага она не ожидала.       Полдня они сидели на кухне, пока не раздался звонок в дверь. Макото не решилась пойти открывать. Ноги просто не хотели идти. Алмаз же наблюдал за девушкой. Звонок раздался вновь, а затем зазвучали ключи, что открывали дверь. «Сецуна…» — Кино встрепенулась.       Тот час на кухне появилась именно она. Бросив взгляд на врага и на подругу, стражница Плутона с облегчение выдохнула.       — Добрый день, — шепнул Алмаз.       — Мне время и Рей…       — Это так, — перебила подругу Макото. — Чай будешь?       — Нет. Мне бы залатать чёрную дыру во времени и пространстве.       — Такого нет.       — Допустим, что есть, — отозвался Хосеки.       — Отлично, — Сецуна достала свой амулет Плутона. — Если ты не против, все вспомнил, можешь вернуться в свое время?       Повисла гробовая тишина. Каждый из них думал о своем. «Это лучший финал», — успокоилась Сецуна. «После Мудреца меня ничего… Не держит здесь…» — убеждал себя Алмаз, изучая взглядом выражение лица Макото. «Он уйдет? Это конец? Разве он все еще не любит Серенити?» — она избегала одной только мысли.       — Скажи, — первым нарушил тишину Хосеки. — Что ты добавляешь в свои блюда?       Обе девушки не поняли о чем речь.       — Я?.. — все же поинтересовалась Мако.       — Да, ты, моя роза.       — Все по рецепту…       — А если что-то забудешь? Будет ли блюдо таким же вкусным?       Макото так и не ответила на этот вопрос. Она неожиданно для себя просто разревелась. Плакала она долго и тихо. Никто из присутствующих не сказал ей и слова.