Осколки памяти

      Сецуна расположила ему ровно одну неделю. Всего лишь семь дней для чужого в этом времени — Хосеки. Это была просьба самого чужака. Он пожелал ещё немного побыть с ней, Макото. Правда только с каждым днём тело Алмаза становилось прозрачнее. Казалось, что в конце этой недели парень будет рядом, но его никто не увидит, как бы сильно не хотелось.       — Зачем тебе это? — разговор состоялся ранним утром. Макото долго боялась нарушить прекрасную тишину, развеять это тепло объятий Алмаза.       — Я почти всегда добиваюсь того, чего хочу, — прошептал он немного погодя, не отпуская девушку от себя и слегка прижимая к себе.       — Чего ты хочешь?..       — Насладиться счастьем, которое мне никогда не достанется, пока я имею титул принца Немезиса.       Макото первая отстранилась от Алмаза, еще больше зарываясь под одеяло, уже пропитанное ароматом этого мужчины.       Эту неделю Хосеки эгоистично потратил на свое счастье. Дни начинались с завтрака в постель, потом по плану были разные свидания, а вечер ознаменовался просмотром фильма в обнимку, после которого Макото засыпала. Но и то ненадолго. Ближе к утру девушка умудрялась тихо покидать квартиру, прячась на крыше дома. Только там она могла тяжело выдохнуть и, прикрыв лицо ладонями, беззвучно плакать. После первых лучей восходящего солнца Мако возвращалась к спящему и исчезающему телу Алмаза.       Однако он знал, что его богиня пропадает по ночам, знал отчего у нее красные глаза и кончик носа, но Хосеки продолжал молчать, якобы не замечая. Он лишь обдумывал, какое место хочет посетить днем, а может быть даже ночью, ведь в таком случае девушка не сможет впасть в ежедневную сумеречную депрессию.       — Школа?..       — Да, а что такого? — осведомился Алмаз.       — Нет, тебе туда нельзя. Да и я закончила её уже… — Макото находила это свидание глупым.       — Давай проникнем ночью.       — Ты смеешься надо мной? — девушка негодовала. — А если меня спалят? Ты-то почти невидимый, а я не призрак. Да и последнюю ночь не тратят на… школу!       Алмаз промолчал и ушел в душ. Макото понимала, что там он заперся не для мытья. Там Алмаз безмолвно злился на весь этот мир. Он пытался скрыть от Макото свое злое выражение лица, которое могло напугать девушку, навеять воспоминания об их страшной битве. Ведь когда-то Хосеки был врагом и норовился украсть у своего настоящего счастья подругу, Серенити.       Тем не менее, выделенное Сецуной время подошло концу. Она пришла ранним утром ровно через неделю. Алмаза было почти не различить, от чего Макото стало еще сложнее просто находиться рядом. И как только пришла воительница Плутона, хозяйка квартиры заперлась в одной из комнат.       — Ты по-своему жестока, — подметил Хосеки, готовый вернуться в будущее, где его ждёт тюремное заключение или может быть даже смерть.       — Не всегда, — кратко отозвалась Сецуна.       — Я помню свое детство. Ты та самая взрослая тетя, вроде бы строгая, но с нежным взглядом. Мне становилось страшно. А еще твоя двуличность… В этом и заключается жестокость.       Сецуна лишь тихо улыбнулась, заваривая себе кофе. Алмаз ждал, но воительница не торопилась делать свою работу, как хранитель Врат времени.       — Что будешь делать в будущем?       — Ничего…– ответил он так, будто еще сам толком не задумывался насчет этого.       — Я довольна тем, что ты не пытаешься поймать двух зайцев, — обстановка тут же накалилась после слов Сецуны.       — Ведь я не ты, — голос мужчины прозвучал как легкий отклик приближающейся грозы.       — Тебе далеко до меня, — шепнула Мэйо.       Алмаз всегда знал и чувствовал, что взгляд Сецуны выдавал её чувства. В этой строгости таился тот нераскрывшийся бутон розы. А для кого этот цветок был, Алмаз точно знал и в то же время предполагал. Он видел отношение Плутона к Эндимиону, но не понимал, почему подобное ощущал и по отношению к молодому себе. Эту загадку разгадать принц Немезиса так и не решился, доверяя своему предчувствию. Да и тогда его волновала только Серенити, а сейчас принцесса Юпитера. Но судьба его оказалась иная. Ему придётся оставить и это счастье.       Кроме того возвращение Алмаза в будущее вновь было отложено, хоть и на несколько часов. Сецуна сообщила, что с Хосеки хочет встретиться Мамору. Мужчина ушел на встречу, а Сецуна тем временем заглянула в комнату к Макото.       — Утро… — только успела сказать гостья, как её перебила Кино.       — Знаю, что доброе, — Макото стояла у окна.       — Не совсем… — Плутон все же начала неприятный разговор.