Храбрость — сильнейшее желание жить, принявшее форму готовности умереть. Гилберт Честертон
Сделав шаг назад, Йен испытал чувство, сравнимое, пожалуй, с чувством свободного падения. Словно пространство под ногами вдруг расступилось, поглотив его и отправив куда-то в толщу земли. Парень с удовольствием насладился бы неожиданными ощущениями, если бы к делу не подключилась паника, сигнализирующая не только о преимуществах свободного полёта, но и о перспективах неминуемого приземления. Понять, где он и что, собственно, происходит, возможным не представлялось — осмотреться мешала чернильная тьма, клубившаяся вокруг, а может, он просто потерял способность видеть из-за магии Андраса. Та, впрочем, прекратила свое действие так же быстро, как и началась, выплюнув всю компанию посреди леса и дав почувствовать под ногами твёрдую влажную почву и окунуться с головой в удушливый от жары запах хвои. Йен, на миг зажмурившись от яркого света и резкой смены кадров и ощущая себя героем очередной компьютерной игры, которого тащит по сюжету неведомый режиссёр, машинально отметил, что оказался рядом с уже знакомой ему пещерой в окружении Андраса и, не меньше, чем он сам, дезориентированных эльфов. — Вроде неплохо получи… — Самодовольное заявление демона прервало падение здоровенной ветки в руку толщиной, со знанием дела приземлившейся прямо ему на голову. Вопреки ожиданиям Йена и испуганно дернувшихся эльфов, тот нисколько не пострадал, поскольку прилетевший в него древесный снаряд тут же рассыпался мелкой серой пылью, на глазах истлевая и оседая на траву. — А-а-а… Это что ещё? — Лаэф осторожно отступил от сыплющегося ему на башмаки пепла и вопрошающе уставился на друзей и в особенности на озадаченного демона. Ответ последнего вновь оказался заглушен — откуда-то сверху совсем рядом с ними с треском обрушилось ещё несколько здоровенных ветвей, а сразу вслед за этим ближайший к стоящей полукругом компании сосновый ствол с резким грохотом, больше похожим на взрыв, надломился почти у самого корня и начал заваливаться на Фаддиля. — Блядь! — рявкнул Андрас, бросившись к эльфу и мощным рывком сдергивая его вместе с женой с траектории падения. — Все в пещеру! Живо! Выкрикнув приказ, Андрас принялся подталкивать засуетившихся напарников, затылком ощущая, как вся роща за спиной приходит в движение. Ещё один угрожающий низкий стон, переходящий в едва уловимую слухом вибрацию, оповестил округу о том, что все происходящее было лишь предвестником основной катастрофы, после чего неподалеку рухнули ещё два дерева, одно из которых чуть не придавило ногу успевшему отпрыгнуть Йену. Тому удалось отпрыгнуть, растянувшись при этом на земле. Но радость от мимолётного успеха оказалась недолгой: стоило ему лишь попытаться вскочить на ноги, уперевшись руками в землю, как та под его ладонями начала расползаться, превращаясь в сухой белый пепел, столь невесомый и вязкий, что действовал не хуже зыбучих песков. С воплем откатившись в сторону, хакер все же оказался на ногах и успел отскочить от белесого пятна, стремительно распространявшегося в его сторону и грозившего вот-вот отрезать им вход в пещеру, слившись с несколькими такими же пятнами, возникшими слева и справа. Глядя на то, как надвигается на них непонятная субстанция, по дороге поглощая и превращая в серую пыль траву и парочку невысоких кустов, Йен с затаенным страхом осмотрел собственные ладони, соприкоснувшиеся с этим нечто, которое вполне могло оказаться чем-то вроде кислоты. Несмотря на заметную дрожь, пальцы вроде бы оставались на месте, но на этом хорошие новости заканчивались. Заметив Лаэфа, в ужасе отступавшего от надвигающейся на него непонятной угрозы, Йен чертыхнулся и, раздумывая всего какое-то мгновение, кинулся наперерез, надеясь преодолеть белесую трясину за счёт собственной скорости. Поначалу незамысловатая идея вроде бы сработала: ломкие белые хлопья, ещё недавно бывшие листьями, корнями и землей, расползались под ногами, но все-таки выдерживали, позволив Йену продвинуться вперёд на несколько метров, но, сделав третий по счету шаг, парень понял, что коварная бледная мерзость неотвратимо побеждает, утягивая его вниз. Из последних сил хакеру тем не менее удалось дотянуться до накидки Лаэфа, намертво вцепившись в неё руками. Запоздало он подумал, что сделал тем самым только хуже, увлекая их обоих вниз на верную смерть. Серая бездна сомкнулась над головой мгновенно. Хакер успел лишь зажмуриться и приготовился к неизбежному, рассчитывая задержать дыхание как можно дольше, чтобы не задохнуться слишком быстро, но так и не успел долететь до невидимого дна пропасти, когда чья-то стальная хватка вздернула его за плечо и с невероятной силой швырнула в сторону темнеющего входа в пещеру. А дальше вновь было ощущение полёта и темнота.***
Переполошенное чем-то чудовищным зверье, населявшее тихую некогда рощу, где и волк-то бывал нечастым гостем, что уж говорить про эльфов или иных двуногих, в ужасе разбегалось, стремясь как можно скорее покинуть свое пристанище. Лишь одни глаза не выражали всеобщей паники и неотрывно следили за их стремительно увядающим домом, разом будто лишившимся всех красок жизни. Глаза эти принадлежали огромному чёрному ворону, уже битый час сидевшему на дереве недалеко от входа в волшебный грот. То, что грот был именно что волшебным, ворон знал точно — вонь странной, но такой знакомой эльфийской магии он чувствовал клювом и ощущал всеми своими перьями. Ворон был стар и не отличался добродушием, а мучивший его последние лет триста ревматизм и постоянный зуд в крыльях, который, по его мнению, наверняка был чем-то безнадёжно неизлечимым, делал птицу тем более раздражительной. Плохому настроению также способствовала необходимость без движения сидеть на ветке и ждать. Однако перспектива куда-то лететь и в этом где-то невесть чем заниматься вызывала ещё большее отторжение, поэтому ворон предпочитал скучать. А от скуки и неподвижности, кои он считал достоянием существ исключительно мудрых, долгоживущих и высокоразвитых, ворон наблюдал и подмечал многое. К примеру, день назад видел он двоих, вышедших из разящей эльфийской волшбой пещеры и ушедших по дороге в места, где и эльфов и их проклятого колдовства было много раз больше. Наблюдать за путниками, а тем более подслушивать их разговоры, было чуть веселее, чем сутки напролет зыркать за тупыми белками и их прятанками, выклевывать которые ворону до смерти надоело. Но там, куда держали путь тупые двуногие, располагался город, полный гадких эльфов и их колдунов, а этого ворон терпеть не мог: злобная волшба лесных отродий била молниями и чуть не лишила его рассудка, стоило лишь разок попробовать приблизиться к каменным идолам, охранявшим пещеру. Так что ворон принял решение остаться там, где сидел, и посмотреть, что будет дальше. К тому же одна из белок, серая с подпалинами, которую он про себя окрестил Марекой и которая раздражала его менее прочих своих товарок, как раз припрятала в дупле по соседству весьма аппетитный орех. И вот, как это всегда и бывало, его ожидание принесло свои плоды. Двуногие вернулись день спустя, вывалившись прямо из воздуха, и было их уже не двое, а сразу пятеро. Или четыре с половиной — полумертвая эльфийка вороном за полноценную единицу не считалась. И тут же вслед за безмозглыми человеками и глупыми эльфами пришла беда — растревоженная земля под ними, застонав от терзающей её боли, стала превращаться в зыбкий песок, затягивающий и поглощающий в себя все, до чего мог дотянуться. Понаблюдать за гибелью что людей, что эльфов ворон бы не отказался, в его памяти до сих пор как живые воскресали поля былых великих сражений, устланные телами павших воинов. И если кто иной назвал бы подобные картины далёкого прошлого трагедией, то был бы тот глуп, как и все люди. А для него же, ворона, подобные места были и лучше, и милее любой пиршественной залы. Но только от людей никогда не стоит ожидать ничего хорошего, особенно если ты ворон. Вот и сейчас творящееся внизу бедствие принялось распространяться все дальше, грозя поглотить собой всю рощу. Ворон впервые ощутил беспокойство и нервно переступил лапами, пронзительно каркнув, когда дерево под ним почернело и обуглилось, но не опало пылью, как остальные, а немыслимым образом изогнулось, словно мучимое болезненной судорогой, да так и застыло. Понаблюдав ещё за глупыми и беспомощными существами, копошащимися внизу, ворон с разочарованием отметил, что умирать посреди песчаного моря те, похоже, не собираются. Сначала один из этих глупых двуногих обратился в какое-то чудовище и, барахтаясь и проваливаясь по самую шею, все же добрался до своих спутников, двух из которых, уцепившихся друг за друга мёртвой хваткой, одним махом зашвырнул в чрево пещеры, после чего подхватил оставшихся и, выбиваясь из сил, попытался выбраться следом. Птица с недоверием смотрела на старания бывшего двуногого и раздражённо щёлкнула клювом, когда тому удалось-таки сначала затолкать под своды каменной толщи оставшихся трех эльфов, а потом, ревя как настоящий зверь и оставляя глубокие борозды на стражах-истуканах по бокам от входа, забраться внутрь самому. Ворон был раздражен: какая прекрасная могла быть добыча! Ну да ничего, пусть им, двуногим, сегодня удалось обмануть судьбу, но даже если эти выжили, он свое все равно получит. С такими мыслями он ещё раз зыркнул по сторонам, наблюдая, как вокруг выворачиваются из земли и истлевают на ветру корни огромных вековых сосен, и спустя пару грузных взмахов огромных чёрных крыльев сорвался с облюбованного насеста и полетел прочь по насущным вороньим делам.***
Оказавшись по ту сторону портала, Андрас позволил себе наконец расслабиться и, едва завершив трансформацию, без сил вытянулся прямо на бетоне до боли знакомого бункера. В голове вяло копошились опасения и проблески беспокойства, призывавшие проверить состояние и, быть может, оказать помощь эльфам и Йену, которые хоть и ощущались поблизости, но признаков жизни не подавали. Сил на это попросту не осталось — борьба с чертовщиной, поджидавшей их у входа в портал, выпила их досуха, не давая возможности задуматься о причинах случившегося. Ловушка это была или же магия эльфов, попытавшихся таким образом достать оскорбивших их беглецов? Или же вовсе массовая галлюцинация? В последнее верилось меньше всего. С безнадежным стоном Андрас мысленно оборвал готовый случиться с ним приступ рефлексии и, кое-как опираясь на дрожащие руки, поднялся, первым делом направившись искать Йена, запах которого ощущался ближе всего. Парень, как оказалось, уже успел прийти в себя и теперь сидел над бессознательным телом Лаэфа. Услышав копошение рядом, хакер вскинул голову и слепо уставился перед собой. — Андрас, ты? — Да. — Вышло хрипло и едва слышно. — Что с ним? — Херово все. — Суть вопроса парень уловил сразу. — Его прилично о землю приложило, а теперь ещё и жар. Восприняв эту информацию, Андрас только сейчас заметил, что тело лежавшего эльфа периодически вздрагивало, сотрясаемое горячкой. — До города дотянет? — В кромешной тьме демон силился различить черты Лаэфа. Получалось плохо, наверху царила непроглядная ночь. — Черт знает! — в голосе Йена отчетливо звучала паника. — Я, блять, не доктор и, в отличие от тебя, ни хера не волшебник! Неужели нельзя его просто вылечить? Андрас усмехнулся каким-то своим мыслям, прекрасно понимая, что его друг этого не увидит. — Просто — никак. И его эльфийская регенерация теперь не сработает — в этом мире для нее слишком мало магии. Так что остается либо ритуал, либо сделка. Первое слишком долго, а на второе он в таком состоянии не способен. — Сделка, говоришь? — устало протянул Йен. — Тогда считай, что это мое желание. Лечи его и озвучь, чего хочешь взамен. Демон от неожиданности, казалось, на мгновение перестал дышать, будучи сбит с толку заявлением парня и вереницей собственных мыслей на этот счёт. Как-то уж быстро хакер согласился — то ли был настолько напуган и вымотан, что готов был принять любой вариант, то ли уже успел обдумать все другие и отбросил их как неосуществимые. А если и впрямь так, то не слишком ли это круто — лечить кого-то ценой, вероятно, собственной души и жизни? Или парень уже настолько доверяет Андрасу, что не считает того угрозой? Последняя мысль была сомнительнее всего — кореец по натуре был подозрителен, как хорёк, а уж выпавшие на его долю жизненные трудности и выбранная профессия эту черту характера только закрепили. В конце концов размышления Андраса затянулись так надолго, что наступившая в разговоре тишина сгустилась до осязаемой плотности и уже вот-вот грозилась выпасть осадком на присутствующих, поэтому демон поспешил ответить: — Я лечу, а ты выполняешь один мой приказ. Без обсуждений и возможности ослушаться. — Выдав это, Андрас замолчал, самого себя убеждая в правильности совершаемого поступка. — Согласен? — И всего-то? — удивленно выдал хакер. — Да я во всей этой херне и так единственного тебя и слушаю. По рукам, действуй давай! Потратив ещё мгновение на то, чтобы понять, правильно ли он все сделал, Андрас решительно выдохнул и кивнул, подбадривая самого себя. — Исполняю! — В глазах демона полыхнуло фиолетовое пламя, а по помещению в то же мгновение прокатилась волна жара, укутав Лаэфа словно периной и исчезнув через секунду, забирая с собой все травмы и волнения последних дней, испытанные им. Лежавший до того на земле эльф пришёл в себя резко, будто вынырнув со дна горного озера, захлебываясь и дрожа всем телом. Вскочивший следом Йен тут же ухватил друга за плечи, не давая тому упасть снова. — Йен, Андрас, вы ведь тут? — Лаэф с волнением вглядывался в темноту, вертя головой и пытаясь распознать стоящего рядом с ним человека. — И где мы вообще? — Мы в своем мире! — радостно отозвался Йен, по-прежнему не выпуская эльфа из захвата и в качестве моральной компенсации за потраченные нервы переходя на привычный ему сарказм. — А ты в нашем мире, поздравляю! Насчет антуража не переживай, сейчас он выглядит не очень, но поверь, могло быть гораздо хуже! — Богиня, Киириль меня прибьет! Я ведь ему ничего не сказал... — Эльф, которого наконец отпустили, с протяжным стоном все же рухнул обратно на землю и зашипел, приложившись задницей о бетон. — Что со мной было? Да и со всеми нами... — Ну-у-у... твоя нянька до тебя здесь точно не дотянется, — с ухмылкой в голосе отозвался хакер и принялся деловито ощупывать поверхность вокруг себя, пытаясь найти рюкзак с их вещами, который в момент падения оторвался и улетел бог весть куда, оставив о себе в напоминание обрывки кожаных лямок. — Что же касается неведомой хрени, от которой мы все в очередной раз чуть не сдохли — все вопросы к нашему профессору. Он у нас эксперт в классификациях. Поняв, что последняя фраза была камнем в его огород, демон негромко хмыкнул. — На многое не рассчитывай. Я был занят тем, чтобы свалить оттуда побыстрее, не оставив никого позади, как бы мне этого не хотелось. Радуйся хотя бы тому, что эта дрянь, судя по всему, не смогла преодолеть стражей и перекинуться через портал. — Ну вот тебе все и объяснили! — Йен продолжил было язвить, но, наткнувшись в своих поисках на кусок арматуры, прервался на злобную ругань. — Слушайте, коллеги, мать вашу, а нет у вас в арсенале какого-нибудь источника света? А то мы в этих потемках самих себя потеряем, а нам еще и Фаддиля с семейством вытаскивать. — Йен на секунду прервался. — Кстати, где он? — Ни малейшего представления, — хмуро отозвался демон. — Но в портал я их втроем самолично зашвырнул, за это ручаюсь. А если нужен свет — вруби фонарик. В рюкзаке лежали наши мобильники. — Угу, разряженные, скорее всего, — хмыкнул парень. — И которые еще найти надо. — Лично мне и так все видно. Андраса вся эта возня начала утомлять, но Йен рычащие интонации в его голосе предпочел проигнорировать и гнул свое: — О, а Фаддиля? — Нет! — От рыка демона с потолка шарахнулось несколько летучих мышей. — Нашел! — внезапно огласивший пространство радостным воплем Лаэф отвлек Андраса и Йена от готового разразиться спора и выпустил в воздух что-то жужжащее и едва светящееся зелёным. — Сейчас разгорится! Мечущаяся точка света действительно стала заметно ярче, позволив Йену разглядеть подлетевший к нему очередной магический артефакт авторства Лаэфа, оказавшийся золотым механическим светляком. Жук был сделан филигранно, и с его трепещущими металлическими крылышками и тельцем из зелёного минерала казался живым. — Его зовут Гили, — гордо отрекомендовал свое творение Лаэф. — Я его сделал одним из первых из фамильной броши своей бабушки. Крику было… В этот момент, повинуясь каким-то своим жучиным установкам, светляк Гили со всего размаху впечатался в бетонную стену и, упав на спину, заводил в воздухе тонкими лапками из черненого серебра. Заметив происшествие, Лаэф сдавленно пискнул, покраснел и ринулся спасать свое детище. — Он… — Эльф бережно перевернул жука на брюхо и мягко сжал в ладони, не рискуя вновь отпускать его в свободный полет. — Он не очень умный, к сожалению. И надолго его заряда не хватит, так что нам стоит поторопиться и найти остальных. — Отрок истину глаголет. — Йен вздохнул и, разглядев в призрачных зелёных отблесках свою сумку, лежащую в дальнем конце зала, поспешил её подобрать. — С чего начнём? — Идём вперёд. — Андрас резко вытянул носом воздух и почти сразу нетерпеливо направился к одному из ходов. — След туда ведёт. Демон не ошибся. Потерянные эльфы обнаружились все вместе буквально пять минут спустя в одном из ходов местных катакомб. Судя по всему, Фаддиль попытался вывести семью на поверхность, но силы все же не рассчитал, сумев протащить их метров пятьдесят, после чего окончательно отключился. Оскальзываясь и в голос выражая свое мнение об излишне активных эльфах и их непрошеной самодеятельности, троица во главе с Андрасом и при поддержке недовольно жужжащего Гили, уловившего сумрачное настроение хозяина, кинулась организовывать эвакуацию. И каково же было изумление демона и остальных, когда со стороны сползшего по стене Фаддиля, продолжавшего в бессознательном состоянии прижимать к себе жену и дочь, раздался богатырский храп, способный поднять на ноги даже труп. Чертыхнувшись, демон кинулся расталкивать деятельных беглецов, и вскоре взъерошенные папаша с дочкой краснели под хмурыми взглядами Лаэфа и Йена и нервный стрекот светляка. Дальше добирались практически без приключений, не считая нескольких падений Сурифь, которая от усталости умудрялась спотыкаться на ровном месте. Продвижение остановилось лишь у самого выхода — предстояло каким-то образом затащить бессознательную Эссиль по ржавой вертикальной лестнице наверх, что вызвало серию ожесточенных дебатов и конструктивных предложений, ни одно из которых не могло быть реализовано без нарушения пары-тройки законов физики. Положение в очередной раз спас Лаэф, ценность которого как артефактора, по мнению Йена, соплеменниками оказалась весьма занижена. Да, его поделки работали недолго, а того же Гили пришлось вовсе на время отключить, чтобы не попался кому-нибудь под ноги, поскольку свои ресурсы полёта к тому моменту светляк исчерпал. Но зато только у Лаэфа мог обнаружиться серебряный гвоздь, уменьшающий вес всего, к чему прикасался. Как объяснил сам эльф, такие побрякушки он зачаровывал для работавшей в его родовом поместье пожилой кухарки, чтобы той не приходилось надрываться, таская с рынка неподъемные сумки с продуктами и ведра с водой из колодца. Так что в конечном счёте полегчавшую на несколько минут Эссиль поднимали наверх как воздушный шарик, а на выходе вновь перепоручили до слез благодарному мужу и притихшей Сурифь, становящейся с каждым мгновением все серьёзней и задумчивей. Когда все шестеро наконец очутились наверху, Андрас молча указал направление движения и первым двинулся на выход, предоставив эльфам возможность разглядывать бетонный остов бывшей фабрики самостоятельно. Последовавший его примеру Йен быстро нагнал успевшего уйти далеко вперёд демона и, поравнявшись с ним, уцепился в предплечье, не давая двигаться дальше. — Не так быстро, ваше страшнейшество. — Хакер отпустил руку Андраса, убедившись, что тот, хоть и недоволен, вырываться не планирует. — Куда ты так почесал? — Мне кажется, что у нас есть, куда торопиться, — отозвался демон, каким-то нервным взглядом окидывая парня. — Могу напомнить, что транспортировка всего этого шалмана не входила в изначальный план. — Не входила, — хмуро подтвердил Йен. — Только и ты до сих пор не выглядел так, будто утюг на хате выключить забыл. Что изменилось? — Что измени-и-илось? — Голос демона стал обманчиво ласков. — А тебе не приходило в голову, дружище, что мне насрать на всю эту компанию, включая тебя? — Приходило, — охотно кивая, подтвердил хакер и недобро ухмыльнулся. — Я вообще удивлён, что такой мудак, как ты, так долго продержался и не кинул нас где-то на полдороге. — Йен чувствовал, что его несёт куда-то совсем не туда, но тормозить было поздно — им всем требовалась шоковая терапия. — Только чего ты так заволновался-то? Такому говну, как ты, и на Уриила должно быть похуй! На последних словах хакер успел отшатнуться каким-то чудом, заметив, как у демона удлиняются когти на руках. В тот же миг по воздуху в том месте, где секунду назад находилось его лицо, наотмашь полоснула пятерня Андраса. — Так, сука, стоять! — Отпрыгнув в сторону, Йен вскинул ладони, готовясь защитить хотя бы лицо. — Я понял, мы все мудаки, тебе хуево, солнце — ебаный фонарь. — С опаской глянув на демона, парень пришёл к выводу, что первоначальная вспышка закончилась: Андрас тяжело дышал и сжимал кулаки чуть не до крови, но нападать не спешил. — Но и ты меня пойми. Я, блять, ни хуя не понимаю в вашем мире и вообще ощущаю себя сраным рогом сорокового уровня на квесте по спасению принцессы! — последние слова Йен уже кричал, сил на поддержание видимости спокойствия не осталось. — Если я хоть на мгновение задумаюсь о том, что это все со мной творится на самом деле, то быть моим мозгам от охуения размазанными по ближайшей стене! А про эльфов и говорить нечего: папаша с полутрупом жены на руках, малолетка и юный техник с тяжёлым детством и чугунным горшком! Парень замолчал, пытаясь выровнять дыхание. — А мне говорил, что смирился, — как-то печально хмыкнул демон, окончательно успокаиваясь и разжимая кулаки. — Сбрехал, само собой, — пожал плечами Йен, как будто для него это было чем-то вполне очевидным. — Что мне ещё оставалось? — Согласен, — примирительно откликнулся Андрас. — Извиняешь? — Забыли. Меня тоже извини. — Йен чуть помедлил, но все же решил задать вопрос: — Хоть помогло? Андрас глухо выдохнул и пару секунд молчал, прежде чем неуверенно ответить. — Вроде… — Фрейд и Кащенко могут мной гордиться, — хмыкнул Йен и поспешил замять неприятную им обоим тему. — Ладно, лучше скажи, что тебе удалось узнать и как мы планируем спасать Юрку? Демон покачал головой. — Нет. — Сейчас не понял… — Йен действительно завис, пытаясь переварить отказ, и снова начал заводиться. — Какого хера, Андри? Мы же вроде нашли общий язык и обрели полное сродство душ. И лучше тебе всем этим дерьмом воспользоваться и все мне рассказать, иначе я твои прямые извилины через твою же демонскую задницу вытрясу! — Вряд ли у тебя это получится. — Андрас продемонстрировал один из своих коронных оскалов. — Так что берёшь ключи от машины и везешь всех к Алексею в дом. После чего сидите там тише воды и не рыпаетесь до моего возвращения. Сейчас как раз ночь, так что доберётесь без лишнего шума — дороги пустые. — А ты не охуел? — Во время пламенной речи демона лицо Йена становилось все мрачнее и злее. — Юра и мой друг вообще-то! — Мне плевать. — Андрас уже совершенно безэмоционально дёрнул плечами. — Кстати, портальный камень все ещё у тебя, я надеюсь? Не говоря ни слова Йен одной рукой тут же полез в рюкзак и, повозившись недолго, достал остатки шкатулки. После чего зло запустил бледно светящимся магическим камнем демону в голову. Тот криво усмехнулся и небрежно перехватил снаряд, быстро сунув тот в карман брюк. — Андрюх, что происходит? — Видя, что демон как-то заметно поник и вместо злости у него на лице появилось какое-то странное выражение, которого Йен до сих пор не видел, парень решил предпринять ещё одну попытку разговорить друга. — И какого хера мне сейчас кажется, что ты готов только что не обосраться от страха? — Смешно, Йен. — Демон встряхнулся, разом стерев с лица растерянность и обрывки раздирающих его эмоций, вновь став невозмутимым. — И не стоит тебе пытаться лезть ко мне в голову. Ты вряд ли найдёшь там страх, зато быстро познакомишься с тем, каким неприятным я могу быть собеседником, если мои просьбы проигнорировать. — А что если откажусь? — Хакер уже мысленно смирился, но с ходу признать поражение было не в его правилах. — Не откажешься, — устало покачал головой демон, — это твоя часть сделки. Не выполнишь — тебе же хуже. До конца жизни будешь пускающим слюни овощем. Ещё вопросы? Йен надолго замолчал, переваривая услышанное. Если быть честным с самим собой, то он всегда считал Андраса эдаким простаком, а всех демонов, о существовании которых и узнал-то совсем недавно, — чем-то вроде троллей, живущих под мостами. И вот эта каменная сволочь походя проявляет свою дьявольскую сущность и легко обводит его вокруг пальца. Хотелось бы разозлиться, но в мозгу копошилась всего одна усталая и обреченная мысль — демон все равно уйдёт без него. И не только потому, что чертов мудак, но и потому что почему-то боится за него, Йена. Прервал ход его мыслей приход остальных членов шайки. Не исключено, что эльфы слегка заплутали на незнакомой неосвещенной местности, но что-то — в частности, тот факт, что на их вопли и слепой дорогу бы нашёл — Йену подсказывало, что кто-то из остроухих сознательно попридержал остальных, дав хакеру с Андрасом возможность выпустить пар. Столкнувшись глазами с усталым, но внимательным взглядом Фаддиля, Йен окончательно подтвердился в своих догадках. — Продумал все, значит? — Разумеется, — согласился Андрас. — Я ведь демон, Йен. А это кое-что да значит. — Сука ты, — через какое-то время хмуро отозвался хакер и обречённо махнул рукой. — Но я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Уже уходя к остальным, Йен ещё раз обернулся. — Скажи хоть почему? — Я видел будущее, — пожал плечами демон. — Несколько его вариантов, если быть точным. И лишь в одном случае мне удалось сделать все правильно. — И что же такого ты сделал в этом идеальном варианте? — Йен вздернул бровь, уже представляя себе что-то вроде дня сурка, в котором демон раз за разом преодолевает все выпадающие ему трудности, нацепив на себя красный плащ и синее трико, но ответ Андраса стал для хакера неожиданностью. — Облажался.***
Акриил вздрогнул, услышав очередной крик, донесшийся из соседнего зала, рядом с которым ему пришлось соорудить себе временное пристанище, состоящее из одолженного ему походного спальника, вещмешка и химической горелки с установленной на ней железной миской. Две недели они торчали в этой Создателем забытой дыре, ютясь на импровизированных лежаках в промозглых помещениях бывшего элеватора, и две недели купидон просыпался от воплей, издаваемых их пленником. Очередной виток криков, как правило, означал, что Эйден снова развлекается, допрашивая ангела. Это были единственные моменты, когда их чёртов начальник выражал хоть какие-то эмоции, помимо равнодушной и промораживающей до костей улыбки, которой он встречал все попытки заговорить с ним во все остальное время. На первых порах Акриил, наравне с сопровождавшими их солдатами, пытался выяснить новости расследования или хотя бы подсмотреть за ходом допроса, но, пару раз зайдя в помещение цеха, где держали ангела, постарался потерять к этому всякий интерес. Не видеть было проще. Не слышать — куда сложнее. Нет, ангел был цел, и не похоже, чтобы его били, но хрупкая иллюзия нормальности на этом тотчас разбивалась, стоило лишь заглянуть Уриилу в глаза — в них плескалось чистое безумие, становившееся заметнее, когда ангел вдруг ни с того ни с сего начинал смеяться. Одинаково безумным казался и Зорка, больной тенью ходивший по заброшенным помещениям и отвлекавшийся лишь на очередной сеанс пыток. Подобная атмосфера не могла не сказываться даже на купидоне, в сердце которого окончательно поселился леденящий ужас, что уж говорить про ничего не понимающих людей, поддерживать дисциплину среди которых с каждым днем становилось все сложнее. Ещё труднее было продолжать держать их в неведении относительно того, чем занимались здесь Зорка и Акриил. Облегчало дело лишь то, что купидон и сам толком уже не знал, чем они здесь занимаются, какова конечная цель Зорки и сколько это все будет продолжаться. Тем не менее, предвидя скорый бунт среди ни черта не понимающих вояк, на которых уже не действовали заверения их командира о том, что они задержали и содержат под охраной «особо опасного террориста», купидон решил во что бы то ни стало добиться от своего начальника прямых ответов. В конце концов, столкнуться с полусотней свихнувшихся спецназовцев не хотелось бы даже ему. А то, что простые солдаты, для которых не входило в привычку ловить и в течение двух недель непрерывно пытать других людей, были уже на грани — становилось очевидно любому. За последнюю неделю ангел заметил, что все эти не робкого десятка люди стараются занимать посты по периметру их убежища как можно дальше от центральных помещений, чтобы не слышать душераздирающих криков, и их капитан, самую малость больше них посвящённый в истинное положение дел, им в этом не препятствует. Несколько раз Акриил, пользуясь преимуществом более острого ангельского слуха, смог подслушать разговоры нескольких военнослужащих между собой, суть которых сводилась к тому, что три трупа с дырками в головах, зарытые под ближайшей ёлкой, будут для них куда предпочтительней, чем ночёвки в спальниках под аккомпанемент постоянных истязаний. Конечно, если бы началась заварушка, никому из людей не удалось бы одолеть Зорку, да и Акриил, хоть и был всего лишь купидоном, вполне мог уцелеть, но ангел догадывался, что подобный конфликт непременно закончился бы кровавой бойней и потерей остатков агентуры, чего ему однозначно не хотелось. Поэтому он дождался, когда Зорка в очередной раз прервет свое броуновское движение по зданию комплекса и направится в помещение бывшего цеха, после чего решительно двинулся наперерез директору, минуя пыльные коридоры, захламленные строительным мусором, бетонной крошкой и проросшей кое-где прямо на полу и стенах травой, которой, как казалось ангелу, день ото дня вокруг становилось все больше. Завернув за очередной поворот, Акриил резко затормозил, чувствуя, как у него мгновенно леденеют ладони, а лоб покрывается испариной. Прямо перед остатками двери, отделявшей цех от коридора, в котором они находились, стоял его начальник и с рассеянной улыбкой рассматривал командира наспех собранного ими отряда и жмущегося рядом с ним Валентина. Генерал-полковник Мельниченко, с чьего одобрения была затеяна эта вылазка, был завербован лет пять назад лично Акриилом. В тот раз его агенты удачно накрыли довольно мерзкую секту, организованную очередным свихнувшимся инкубом, возжелавшим путем оргий и жертвоприношений стать новым антихристом. И каково же было удивление ангела, когда ему доложили, что первыми на шайку вышли не его агенты, а люди во главе с неким бравым полковником. И не только вышли, но успели покрошить в капусту большинство культистов и почти добрались до самого виновника торжества, отсиживавшегося под замком в каком-то подвале в лучших традициях доморощенных повелителей вселенной. Заинтригованный Акриил решил лично познакомиться с упомянутым в донесениях командиром людей и, прибыв на место, почти сразу столкнулся с хмурым как черт мужиком за пятьдесят в форме спецназа МВД, требующим от каждого встречного объяснений случившегося. Звали человека Виктор Мельниченко и, как впоследствии выяснилось, прав на эти самые объяснения у него было больше, чем у прочих, поскольку в одной из регулярно проводимых сектой кровавых оргий пострадали две его дочери: старшую, восемнадцати лет, прирезали как курицу в качестве жертвы инкубу, а её двенадцатилетняя сестра сбежала и была найдена в пригороде, но уже скоро сошла с ума и впала в вегетативное состояние из-за многочисленных изнасилований и перенесенных издевательств — мозг девочки попросту не справился, перестав реагировать на происходящее вокруг. Не став дожидаться реакции чиновников, полиции и результатов официального расследования, полковник своим приказом поднял подчинённую ему роту и за неделю поставил на уши весь город, выйдя на основных членов культа и через них выяснив местоположение их основного логова. Такой успех заслуживал по меньшей мере уважения, и Акриил решил рискнуть, рассказав мужчине часть правды о произошедшем. Информацию о демонах полковник воспринял стоически, согласился подумать о возможном сотрудничестве, после чего вежливо попрощался и, как позже узнал ангел, ушёл в запой на добрых два месяца на пару с каким-то капитаном. Напомнил о себе полковник когда купидон уже думать забыл про возможное сотрудничество с людьми и коротал дни, читая донесения о ходе поисков одержимой ведьмы, зверски запытавшей двух берсерков. Дело осложнялось в основном тем, что бывшие подчинённые Асмодея были все как один полными лунатиками, считавшими самоистязание чем-то вроде основного способа скоротать досуг. От этого доказать насильственность и недобровольность их скоропостижной кончины было практически невозможно. А значит ведьма вот-вот должна была сорваться с крючка. Меж тем, бесцеремонно оторвав купидона от тяжких дум о предстоящей ему выволочке, в его приёмной объявились два человека — уже известный ему генерал-полковник и капитан Григорий Анисимов, допущенный до совершенно секретной информации на правах генеральского собутыльника. Протрезвевшие вояки клялись в своём профессионализме и предлагали помощь в поиске особо опасных неформалов из числа демонов. Подумав, расстроенный Акриил решил, что хуже уже не будет, потому что некуда, и дал добро, ни разу с тех пор, периодически просматривая статистику раскрываемости, об этом не пожалев. Все эти воспоминания промелькнули у купидона в голове за миг при взгляде на хмурое лицо Виктора. За прошедшие пять лет полковник сильно сдал и прибавил в седине, убитый трагедией в семье, но бульдожьей хватки не потерял, по-прежнему являясь непререкаемым авторитетом среди своих людей. Сам он об этом прекрасно знал и старался такому доверию соответствовать, заботясь о подчиненных куда больше, чем того требовал устав и должностные инструкции. Вот и сейчас эта забота толкала его вперёд, невзирая на возможные последствия и риски. Полковник был в ярости: то, что начиналось две недели назад как операция по захвату террориста, стремительно превращалось в буффонаду и дремучее средневековье. Не помогал делу и вид пленника, больше напоминавшего подростка, чем маньяка-убийцу. Конечно, за время своей работы Мельниченко доводилось повидать разного рода маньяков, большую часть которых с виду невозможно было заподозрить даже в убийстве комара, но всему же есть предел! Терпение его и его людей было на исходе, и теперь ангел наблюдал за тем, как давний знакомый, рыча через слово и с трудом удерживаясь от перехода на крик, требовал от Зорки прекращения операции или хотя бы дачи соответствующих объяснений. Стоящий рядом с ним имп был бледнее обычного и, судя по гримасе на лице, предпочёл бы сейчас слиться со стеной, нежели принимать участие в высоких переговорах, грозивших закончиться поножовщиной. Единственным, кто соблюдал иллюзию спокойствия, был сам Зорка, с рассеянный улыбкой лунатика наблюдавший за полковником. Если бы Акриил знал склад ума своего директора — а он его знал! — он бы решил, что того в данный момент больше способна заинтересовать замысловатая геометрия движения губ собеседника, чем вылетающие из них колкие фразы. Словно подтверждая эту мысль, Эйден наконец вскинул руку, призывая распинающегося перед ним человека к молчанию. — Полковник… — голос директора, который Акриил слышал в последний раз около недели назад, звучал приторно и безмятежно, а оттого ужасал ещё больше. — Что именно привело вас к мысли, что вы имеете право что-то требовать от меня? — Ты охренел?! — Судя по всему, Мельниченко был не в настроении шутить. — Мои пацаны тут уже полмесяца безвылазно торчат. У Гриши припасов на два дня, а мы, бля, сидим в какой-то дыре и даже в город выбраться, видите ли, права не имеем. Так мало того, мои уже скоро крышей течь начнут! Устроили тут, твою дивизию, Гуантанамо! Надо вам этого урода допрашивать — так и везли б его к своим, какого хера нужен весь этот пикник?! — То есть, — от вкрадчивой интонации Зорки Акриила в который раз пробрала дрожь, — вы, полковник, хотите сказать, что ваш сброд не в состоянии выполнить боевую задачу и готов разбежаться и попрятаться у своих мамаш под юбками? Лицо Мельниченко от ярости пошло красными пятнами. — Да ты не охуел, сука?! — В выражениях вояка уже не стеснялся. — Каждый из моих ребят по два раза в горячих точках был, а ты их в сброд записал?! Мы тут все добровольно и в рабы не нанимались! И если тебе надо, чтобы мы из-за какого-то козла белобрысого неделями в лесу торчали и жрали ягоды, хоть объясни зачем? — Я вас понял, полковник, — любезно отозвался Зорка, сверкнув глазами. — Всему свой час, так что потерпите ещё немного. А что до еды… — в коридоре повисла нехорошая пауза, — скоро вашим молодцам её хватит вдоволь! Оставив фразу висеть в воздухе, директор развернулся и, не обращая внимания на все еще кипящего от злости Мельниченко, скрылся за дверью, лязгнув напоследок хлипким замком. Полковник, выматерившись, тоже развернулся, намереваясь идти к своим, но вдруг замер, будто наткнувшись на невидимую стену. Его лицо свело судорогой и начало стремительно синеть, а из горла вырвался задушенный хрип, вскоре захлебнувшийся в неприятном бульканье. Едва держась на ногах, мужчина схватился рукой за стену, и Акриил увидел, что все вены на запястье человека неестественно вздулись и начали извиваться, словно живые. Стоявший чуть позади Валентин подался вперед и схватил полковника за вторую руку, пытаясь удержать от падения, но с криком отпрянул, когда изо рта и глаз мужчины полезли окровавленные щупальца. Чудом удержавшись от вопля, Акриил ринулся в обратную сторону и, не разбирая дороги, побежал к лестнице, всего за пару секунд преодолев десяток пролетов. Оказавшись на втором этаже, купидон вломился в большое складское помещение, занятое солдатами и приспособленное ими под импровизированную казарму. На дворе стояло раннее утро, поэтому половина отряда уже отправилась на посты, а те, кто был в ночной смене, еще не успели вернуться. Поэтому купидон, не глядя по сторонам и ловко лавируя между спальников, вещмешков и походных горелок, пробивался к небольшому закутку, отгороженному специально для офицерского состава. Откинув брезентовый полог, Акриил юркнул внутрь и едва не расплакался от счастья, увидев перед собой спящего Анисимова. То, что мужчина находился здесь, а не занимался обходом или инспекцией своих подчиненных, было невероятной удачей. Пожалуй, первой за очень долгое время. И этим следовало воспользоваться. Не тратя ни минуты, купидон принялся тормошить спящего сном праведника капитана и чуть не отлетел в окно, когда мужчина, едва распахнув глаза, одним рывком вскочил со спальника, принимая подобие боевой стойки. — Григорий! — Купидон попытался позвать капитана по имени. Мужчина никак не прореагировал на оклик, продолжая подозрительно озираться по сторонам и напрочь игнорируя присутствие купидона. Акриил чертыхнулся, запоздало сообразив, что, сам того не замечая, врубил маскировку — сказался пережитый ужас и врожденные инстинкты. Капитан, когда перед ним возник грязный и потный от несвойственных ему быстрых передвижений купидон, с матом отшатнулся, чуть не приложившись затылком о стену. — Мать твою! Что еще за фокусы! — Это я… я! — Акриил вскинул руки, демонстрируя безоружность. Шутить или же представлять угрозу двухметровой горе мускулов, которую собой представлял капитан Анисимов, не хотелось. — Пиздец! — выдохнул военный, слегка успокаиваясь. — Хули так пугать? — Прошу прощения, капитан! — Акриил постарался перейти на деловой тон, замаскировав дрожь в голосе. — Но времени нет. Где сейчас ваши люди? — Как это где? — Анисимов нахмурился и кинул взгляд на наручные часы. — Пять сорок с копейками… Утренняя смена должна минут через пятнадцать заступить на дежурство. По донесениям все тихо было… — Мужчина метнул острый взгляд на вздрагивающего от каждого шороха Акриила и еще сильнее напрягся от нехороших предчувствий. — Что-то случилось за ночь? Мне не докладывали. — Случилось… — Купидон так и не смог однозначно решить для себя, как сообщить человеку о смерти его командира. Да и об остальном тоже… — Григорий, скажите, сколько вам потребуется времени, чтобы организовать эвакуацию? — Час, может меньше. — Капитан пожал плечами. — Спальники собрать раз плюнуть. Неужто мы отсюда свалим наконец? Сил уже нет местные кусты от кротов охранять. — Свалим, да. Разумеется! — Акриил нервно хихикнул. — Капитан, я тогда вас прошу, начинайте подготовку немедленно и чтобы духу вашего через час здесь не было! — Так, стоп, а Мельниченко где? — До Анисимова начало доходить, что с ним не шутят. — Он ещё раньше ушел и сказал, что через час будет! Я без его приказа с места не тронусь. — Полковник… — Акриил едва удержал рвотные позывы, вспомнив, во что превратилось тело его давнишнего знакомого. — Послушайте, капитан, надо уходить! По виду мужчины, тот определённо собирался возразить, а то и вовсе посмеяться над непонятным паникерством с утра пораньше, но, глядя на посеревшее лицо купидона, передумал. — Да объясните, в чем дело-то? Если изменились планы и полковнику пришлось уехать, то почему я не в курсе? — Не уехать. Как вы не понимаете… То существо, Эйден, он ведь от него м-мокрого места не оставил! — От волнения купидон снова начал заикаться. — И эт-ти щупальца… — Акриил с усилием замолчал, глядя в непонимающие глаза капитана. Весь его план катился в пропасть, да и кто бы сомневался, что так будет? Разумеется, Анисимов ему не поверит, он и сам бы не поверил, припрись к нему кто угодно доказывать, что его друга и начальника, которого он знал половину своей жизни, разорвало на части какой-то магической дрянью. Осознав тщетность дальнейших убеждений, Акриил сделал несколько неуверенных шагов вперёд, а потом со всей нечеловеческой скоростью припечатал стоящего перед ним мужчину ладонью в лоб. — Соберитесь, капитан, и слушайте внимательно! Вы от меня без ума и выполните все, что я вам сейчас скажу. Вы объявите общую эвакуацию и покинете это место так быстро, как сможете, и ни в коем случае не будете соваться на седьмой этаж. Вам все понятно? — Понятно, — слегка заторможенно отозвался Анисимов. Насчёт силы своего внушения Акриил особо не обольщался. Его способности были заточены на то, чтобы вызывать у людей тягу к другим людям, а не к ангелам, тем более к таким, как… В общем, по поводу своего внешнего вида купидон не обольщался тем более — его по жизни всегда выручали в большей степени деньги и положение. Но на пару ближайших часов человек перед ним должен был считать его если и не любовью всей жизни, то хотя бы лучшим другом. — Вот и замечательно. Приступайте! — А… — Капитан несколько рассеянно улыбнулся и поскреб пятидневную — не меньше — щетину. — Где мы встретимся? Нужна точка сбора. — Никаких сборов! — покачал головой купидон. — Созывайте свой отряд и поезжайте в город, после чего постарайтесь забыть, что вообще со мной контактировали. — Ни черта не понимаю. А вы? — Я остаюсь здесь. — Акриил рвано выдохнул, самого себя убеждая в правильности подобного решения. — Так вас же там… — капитан не закончил мысль, выразительно проведя ребром ладони по подбородку. — Меня, к сожалению, сложно убить, Гришенька. — Ангел печально улыбнулся. — Так что не тратьте время даром. И… простите за все. — Кивнув собственным мыслям, купидон развернулся и, не глядя на капитана, побежал обратно, краем уха успев услышать, как Анисимов неуверенно вызывает по рации подчиненных и начинает отдавать приказы к отступлению.***
Вновь оказавшись на седьмом этаже, запыхавшийся Акриил притормозил, мысленно собираясь с силами перед последним поворотом. Всего пять шагов отделяли его от бессмысленного героизма и, почти наверняка, мучительной смерти. Но отступать было поздно и в кои-то веки не хотелось. Когда-то Акриил вычитал в очередной прочитанной им книге, что загнанные в угол крысы атакуют охотящихся на них кошек и собак и нередко побеждают. И в данный момент он чувствовал в себе потребность проверить, работает ли это с купидонами. Акриил в последний раз выдохнул и завернул за угол, а секунду спустя лишь бог весть каким усилием заставил себя остаться на месте и не сбежать, послав к дьяволу всю свою предыдущую браваду. Коридор выглядел… омерзительно. Всё доступные для этого поверхности были увиты непонятной растительностью, корнями уходившей в то место, где некогда находилось мёртвое тело полковника Мельниченко, от которого теперь остались лишь обросшие корнями кости. Осознание пришло не сразу. Щупальца, которые он видел во рту несчастного полковника и которые посчитал живыми, на самом деле были виноградными лозами, заживо сожравшими и выпившими досуха тело человека и теперь увивающими стены и потолок коридора. Сверху на уровне головы Акриила свисали крупные грозди ягод неприятного багряно-красного цвета с багровыми прожилками и словно насквозь пропитанные кровью. Вся эта поросль с отвратительными чавкающими звуками колыхалась и вздрагивала будто бы в такт биения чьего-то сердца. Сдерживая рвущиеся откуда-то из гортани всхлипы, купидон медленно пошёл вперёд, чуть ли не физически заставляя себя перебирать ногами и стараясь даже случайно не соприкоснуться с дьявольскими побегами. Дойдя почти до самого входа с ржавой железной дверью, Акриил заметил справа от себя клубок пропитанного кровью тряпья, над которым витал неприятный сладковатый запах. Им на поверку оказался скрючившийся в три погибели Валентин. По всей видимости, парня неоднократно рвало, после чего тот просто-напросто вырубился, лишившись последних сил. О происхождении крови на его рубашке и брюках можно было лишь догадываться, но Акриил предполагал, что то была кровь Мельниченко, тело которого буквально-таки разорвало изнутри. — Валя... Валентин! — Купидону пришлось несколько раз произнести имя импа, прежде чем тот отреагировал, подняв голову и вперив в Акриила полубезумный взгляд. Под глазами парня виднелись блестящие от слез дорожки, а плечи периодически сотрясались от неконтролируемых рыданий. — В-вы?.. — Да. — Акриил вымученно улыбнулся, стараясь придать своему голосу уверенность. — Вставайте, Валентин, нам пора. — О-он его!.. — снова затрясся имп, теряя нить беседы. — А я… А он. — Я знаю. — Купидон присел на корточки и, неловко протянув руку, погладил сидящего перед ним демоненка по голове. — И нам нужно попытаться это остановить. — Вы что, хотите пойти туда? — Валентин от удивления даже перестал вздрагивать. — Надеетесь его остановить? — Не надеюсь, — ангел усмехнулся, — и вряд ли смогу, если уж на то пошло. Но все равно пойду. — А если вместе? — на секунду в интонации парня промелькнула надежда. — У нас есть шанс? — Вряд ли. — Акриил протянул импу ладонь, помогая подняться. — Ни вы, ни я не являемся воинами в достойной упоминания мере. Явно не ожидавший подобной честности Валентин застыл истуканом и, судя по его виду, вновь собрался разрыдаться. — Тогда почему вы… здесь? — Имп всхлипнул и обнял самого себя руками. — Почему все ещё не сбежали? — Честно? — Акриилу на секунду стало жалко несчастного демоненка, совершенно не подготовленного к полевой работе и ее возможным последствиям в виде крови, смерти и закрытого гроба, в который, скорее всего, даже нечего будет складывать. Но что было поделать? Его к такому тоже не готовили, и тем не менее он здесь. — Не имею ни малейшего представления. Но там внизу находятся пятьдесят человек, которым мы можем дать шанс спастись. В противном случае Зорка их всех прикончит хотя бы как случайных свидетелей его безумия. И как знать, может, старые клятвы защищать человечество действительно все ещё действуют. — Акриил усмехнулся. — А может, нам с вами стоит отдать должное вербовщикам Центра. Я уж точно не мог подумать про себя, что между спасением и верной смертью выберу смерть. — Я понимаю, — шепотом выдохнул Валя и через силу попытался улыбнуться. — У нас есть план? — Возможно. Я попытаюсь призвать чистый свет и буду надеяться, что это сработает, — неуверенно ответил Акриил, пытаясь убедить не только импа, но и самого себя. Чистым светом называлась способность, рассеивающая любую тьму и выжигающая все зло вокруг ангела. Нечто вроде ответа на первородную тьму, которой периодически пользовались их основные соперники — демоны. Проблема заключалась в том, что свет Создателя, в отличие от своей товарки тьмы, не делал различий между своими и чужими, сжигая всякого, кто не был достоин, в том числе и — если сильно не повезет — того, кто его призвал. А купидону на ниве собственной святости похвастаться было определенно нечем. Так что идея была самоубийственная, и даже в том случае, если бы это помогло нейтрализовать Зорку, ангел при любом раскладе оказался бы не жилец. — Думаете, это сработает? — недоверчиво уточнил Валентин. — Когда… Когда это произошло, — парень дрожащим пальцем указал на хищно колышущиеся и тянущиеся к его окровавленной рубашке виноградные лозы, — я почувствовал магию этого существа. И могу сказать, что в жизни не видел ничего подобного. Это не магия демонов и уж точно не магия ангелов. — Имп замолчал, пытаясь подобрать слова. — Что-то гораздо более древнее и страшное. Акриил согласно кивнул. — У меня были предположения, что Зорка не принадлежит ни одному из наших миров. Понятия не имею, кто он такой и какой идиот так переупражнялся в собственной глупости, что сделал его одним из руководителей Центра, но теперь это не важно. И других вариантов у нас с вами нет: если эта идея не сработает, мы хотя бы сможем его задержать и дать шанс остальным убраться отсюда подальше. — Хорошо. — Валентин кивнул и распрямил плечи, демонстрируя собственную готовность. — Что требуется от меня? — Постарайтесь его отвлечь, насколько это возможно, — попросил купидон, понимая, что на составление более складного плана времени у них попросту нет. — Когда все начнется, бегите и прячьтесь. Чистый свет — неприятная штука, для демона в особенности. Готовы? Имп молча кивнул и первым взялся за ржавую дверную ручку, потянув ее вниз и на себя. Дверь не без труда поддалась, и ангел с демоном медленно зашли внутрь, пытаясь сориентироваться в полумраке помещения. С прошлого своего визита это место почти не изменилось: их пленник все так же был привязан к стоящему в самом центре стулу, а над ним все так же болталась длинная ржавая цепь, к которой были прикованы его руки. Разница была лишь в том, что теперь ангел был без сознания и его голова безвольно свешивалась вперед, не давая возможности увидеть лицо. Прямо напротив Уриила располагался еще один стул, на котором без единого движения полубоком к двери восседал сам Зорка, вперив в ангела немигающий взгляд своих холодных рыбьих глаз. — Скажите, Акриил, понравилось ли господам солдатам мое угощение? — Не меняя положение тела, директор позволил себе едва заметную бледную улыбку, чуть тронувшую его побледневшие губы. — Н-не знаю, — выдавил из себя купидон, непроизвольно напрягая все мышцы тела и едва не падая в обморок. — Что ж, это и не важно, — не обращая внимания на ответ ангела, продолжил Эйден. — Как раз сейчас я рассказывал нашему дорогому гостю, что его ручной демон наконец напал на наш след и в самом скором времени будет здесь. Неправда ли это мило? — мужчина усмехнулся и сменил положение, закинув ногу на ногу и чуть откинувшись на скрипучую спинку стула, который, вероятно, остался здесь с той поры, когда это место еще не было заброшенной свалкой. — Как же хорошо, что я почти получил от нашего друга все, что мне было нужно. — Он… — Валентин попытался глубоко вдохнуть и закашлялся, учуяв стоящую в помещении вонь. Санитарные нормы на пленника, разумеется, не распространялись, но ни его самого, ни его мучителя, похоже, это не интересовало. — Жив? — О, ну разумеется жив, — непринужденным тоном обрадовал присутствующих директор. — И даже вполне себе в сознании. Ну-ка… — Зорка чуть повысил голос, и Акриил почувствовал, как от него во все стороны пошли ослепительные волны силы. — Уриил, продемонстрируйте нашим гостям свое гостеприимство! Какое-то время не происходило ничего, но вот плечи ангела дрогнули, и тот медленно, словно преодолевая чудовищное давление, поднял голову, заставив Акриила вздрогнуть и поспешно ухватить за руку готового заорать Валентина. На первый взгляд могло бы показаться, что все не так уж плохо — лицо ангела не было обезображено, его не били и не наносили никаких физических повреждений, но вот глаза… В глазах этого существа, уже утратившего человеческий разум, плескалось чистое безумие. Поймав на себе этот взгляд, хотелось без оглядки бежать так далеко, как только возможно, и зарыться в самую глубокую нору, чтобы только не встретиться с ним еще раз. — Вот видишь, как это просто? — усмехнулся Зорка, любуясь произведенным эффектом. — Удивительное дело, господа. Прошло уже две недели, но этот падший все еще продолжает сопротивляться! Поразительно, правда? — Судя по всему, директор был настроен на светскую беседу, хоть и не особо нуждался для этого в собеседниках, поскольку продолжил говорить, не дожидаясь ничьей реакции. — И более того, он стал сопротивляться активнее, когда узнал, что скоро за ним придут. — Возможно, нам стоит подготовиться к нападению? — попробовал вставить свои пять копеек Валентин. — Разгневанный демон, даже действующий в одиночку, может стать большой проблемой. — Не стоит беспокойства, друг мой. Чем больше этих, с позволения сказать, воинов убьет наш демон, тем лучше. Нам же остается лишь с нетерпением ждать его скорого прибытия. Удивлен? — директор насмешливо помахал рукой Уриилу, не сводящего с него полного ненависти взгляда. — Думаю, убийство Андраса на твоих глазах — это то, чего не хватает твоему разуму, чтобы полностью раскрыться передо мной. Стоило Зорке произнести эти слова, руки ангела дернулись в попытке освободиться, а глаза, сверлившие своего мучителя, стали разгораться ярко-алым. — О, ты хочешь побороться? — Эйдену происходящее, казалось, доставляло неподдельное удовольствие. — Неужели ты все еще не понял бессмысленность этих попыток? Подавшись вперед, директор приблизил свое лицо вплотную к лицу ангела, что при иных обстоятельствах могло бы выглядеть интимно. Но сейчас, когда купидон смог ощутить, как разум Зорки, подобно сверлу, буравил сознание ангела, это выглядело ужасающе. Напряжение в зале нарастало: от невидимого поединка двух разумов по стенам и потолку поползли рваные трещины, а давление, которое одновременно ощутили на себе не способные пошевелить ни единым мускулом Валентин с Акриилом, норовило пригнуть к земле и раздавить, не оставив после даже мокрого силуэта. Теперь купидон начинал понимать, что именно происходило в этом помещении последние две недели и почему после каждого визита сюда Зорка выглядел так, будто по нему проехался асфальтоукладчик — попытки сломать волю ангела для него даром тоже не проходили. Но вдруг все давление внезапно исчезло, словно его засосало в невидимую воронку, а получивший возможность осмотреться купидон увидел на лице своего начальника торжествующую улыбку. — Наконец-то! — едва слышимый шепот Зорки отдавал такой радостью, что Акриилу захотелось сплюнуть от досады. Все, что могло порадовать его проклятого шефа, купидона почти наверняка привело бы в ужас. Но секунда шла за секундой, и неуверенный в том, что ему стоит предпринять, Акриил вдруг ощутил, что с температурой в ангаре начало происходить что-то неладное. Помещение, способное вместить в себя целую баскетбольную площадку, стремительно нагревалось, будто где-то под ними на полную мощность включили адский котел. То же заметил и Валентин, обменявшийся с купидоном озадаченным взглядом. Последним доказательством того, что что-то идет не по плану, стал сам Зорка, пальцы которого принялись выбивать мелкую дробь на его бедрах, а улыбку на лице сменила ожесточенная гримаса. — Что ты задумал?..***
Черный лендровер, переваливаясь по проселочной колее, в последний раз взревел мотором, на особо крутом ухабе засветив фарами в светлеющее на горизонте небо, и грузно остановился. Открыв водительскую дверь, из кабины вылез хмурый парень и развернулся, оглядывая через стекло своих спутников. Понаблюдав всеобщую картину повальной спячки, сопровождающейся храпом, посвистыванием и периодическими стонами довольно провокационного характера, Йен только ехидно хмыкнул. Усаженных в машину эльфов хватило всего минут на пятнадцать бодрствования, преимущественно занятого бурным потоком восхищения в адрес необычного транспорта, не требующего всю дорогу пялиться на лошадиную задницу и развивающего пугающе огромную скорость аж в сорок километров в час. Быстрее гнать парень не рискнул, боясь наступления целой череды сердечных приступов в салоне, разбираться с которыми он не имел ни желания, ни квалификации. Но, как уже говорилось, хватило эльфов всего на четверть часа, после чего обилие впечатлений высосало из них последние силы, окончательно выводя его товарищей из списка пребывающих в сознании. Рассудив, что так ему будет даже удобней, хакер меньше чем за полтора часа домчал вверенных ему пришельцев до их провинциальной версии зоны пятьдесят один. Выйдя из салона, Йен шустро направился к знакомой ему калитке и несколько раз от души саданул в нее кулаком. Повторив данную процедуру несколько раз, парень с удовольствием прислушался к возне за забором, вызванной его внезапным появлением. На удивление, света в окнах дома по-прежнему никто не зажигал, и Йен уже занес руку, чтобы оставить на крашеной металлической гофре еще пару вмятин, да так и застыл, уткнувшись носом в вороненое дуло автомата, смотрящее на него из бесшумно открывшегося проема ворот. — Вот это здрасте!.. — Договорить Йен не успел — чья-то накачанная рука в камуфляже подхватила его за воротник и дернула внутрь, оставив при этом болтаться в двадцати сантиметрах от земли. — Ты! — Голос Алексея был хриплым ото сна и злым от его незапланированного завершения. — Какого хрена ты тут делаешь?! — Не понял! — Йен попытался высвободиться из держащего его захвата, но быстро сдался, поняв, что тем самым добьется лишь того, что будет не только висящим в воздухе идиотом, но еще и раскачивающимся из стороны в сторону. — Мичинном¹, мать твою! Что за тупые вопросы? Мы же договаривались, что уйдем искать информацию про похитителей Уриила и вернемся! — Договаривались, значит? — Алексея заметно трясло от злости. — А проебаться без вести на полмесяца мы тоже договаривались?! — Чего-о-о? — Йен едва успел подобрать свою челюсть, пытаясь вникнуть в претензии бывшего военного. По всему выходило, что тот либо изрядно перепил домашней настойки на эльфийских мухоморах, либо вся эта Андрасова магическая хрень дала очередной — который уже по счету — сбой. — Того! — рявкнул мужчина, разжимая наконец ладонь и чувствительно впечатывая Йена спиной в забор. — Какого дьявола вас не было почти две недели?***
Уриил кричал. Боль была для него привычным делом, но притерпеться к этой ему отчего-то совсем не удавалось. Поэтому Уриил кричал. Для него уже не существовало ни вчера, ни завтра, лишь короткие передышки между агонией, разрывавшей на части его разум. Передышки, от которых становилось только хуже. Возможно, если бы боль не прекращалась, с ней можно было бы стерпеться, но так это перестало бы быть пыткой, перейдя в привычку, а этого его мучитель допустить не мог. Он приходил к Уриилу каждый день, гонимый жаждой получить нечто, скрытое у ангела в голове, а уходил лишь с его агонией. Это была единственная крохотная радость Уриила. Радость приговоренного, что его палач, копошась в его голове, словно гигантский неповоротливый слизень, будет страдать не меньше, чем он сам. Приходили к нему и другие. Кто-то изредка поил его, поднося к омертвевшим губам жестяную плошку и давая возможность сделать несколько глотков. От пихаемой ему в рот еды ангел отказывался — это было совершенно бессмысленно, ведь что бы он ни съел, все вновь окажется снаружи, когда придёт час очередной боли. Один раз некто, показавшийся смутно знакомым, попытался снять с его рук цепи, вызвав у ангела лишь улыбку, или хотя бы мысль о ней. Это тоже было бессмысленно — его удерживала не цепь и не клетка, а тот зверь, что каждый раз оживал в голове с приходом его хозяина и принимался терзать остатки разума Уриила. Имени своего мучителя ангел так и не узнал, а может, просто успел забыть. Хозяин и его зверь делили друг с другом одно человеческое тело, но ни первый, ни тем более второй человеком не был. Поэтому для простоты Уриил окрестили их обоих Тварью. Зверь не обижался, будучи занят, а его хозяину, кажется, было плевать. Когда-то, как казалось, тысячу лет назад, Уриил ещё надеялся на то, что его найдут и спасут, он даже смутно помнил кого-то, кто был ему дорог и ради кого он приказал себе не сдаваться. Но со временем эти мысли отошли на второй план, и ангел смирился. Ему больше не хотелось, чтобы кто-то его спасал, ведь он даже не был уверен, что хоть что-то в нем все ещё подлежало спасению. И если он действительно был кому-то дорог, не проще ли им будет никогда не находить то, что от него осталось, и жить дальше? Несколько периодов боли спустя за стенами его тюрьмы что-то изменилось. Ангел и раньше чувствовал удушливые волны страха и растерянности, доносившиеся от его тюремщиков, но теперь к уже привычном запаху добавилась вонь ужаса и приторно сладкий привкус смерти. А затем мучившая его тварь заговорила. Уриил старался не слушать, пропуская бесконечный поток её слов мимо себя. Вряд ли хоть что-то, сказанное этим существом, представляло для ангела интерес. Лишь однажды Уриил проявил заинтересованность, услышав знакомое и что-то значившее для него слово. Слово означало нечто важное, что заставляло ангела бороться с тварью даже сейчас, когда никакой надежды на спасение уже не было и не могло быть. Уриил из последних сил поднял голову и вгляделся в ненавистное человеческое лицо твари, пытаясь в нем найти ответ на вопросы, казавшиеся сейчас самыми важными. Что такое «андрас»? Или, быть может, «кто»? Если это живое существо, то было ли оно важно ангелу и где оно теперь? Ответов не было, зато тварь, ухмыляясь, пообещала убить этого Андраса на глазах ангела. Но зачем? Ведь по словам твари, Андрас — всего лишь обычный демон. Его демон… Уриил непроизвольно дернулся, холодея от ужаса. Он вспомнил! Вспомнил и едва не утратил последние крохи самоконтроля. Эта тварь не только хотела заполучить себе его разум, она хотела уничтожить то единственное, что было ангелу дорого! Зверь в голове неприятно завозился, впервые за много дней чувствуя, что с ним пытаются бороться. Но силы были явно не равны: возводимые ангелом преграды у себя в голове рассыпались пылью и опадали туманом под когтями зверя. Осознание пришло стремительно: он не спасётся сам, возможность для этого минула уже давно. Но кое-что сделать было все же в его силах. Они так хотели его разум? Так бездна ему свидетель, они его получат! Мысль была такой простой и понятной, что Уриил, встретив её, испытал приступ нечеловеческого облегчения и даже счастья, тут же принявшись сдирать со своего сознания последние крохи защиты, запуская своего убийцу так глубоко, как только мог. Чувствуя, что ему наконец поддаются, зверь немедленно ринулся вперёд, едва не повизгивая от восторга, загоняя себя все дальше и дальше, пока не осознал, что раскуроченный им разум сам тянет его все глубже, словно только этого и желая. Предчувствую неладное, зверь недовольно дёрнулся, пытаясь развернуться и дать задний ход, но было поздно. Уриил захлопнул за ним дверь, надёжно хороня зверя в своём сознании. Снаружи между тем творился настоящий хаос. Вокруг него хлестали порывы ветра, поднимая в воздух мусор и пыль. Обрывками сознания ангел успел заметить какого-то парня, с криками валяющегося на полу — его лицо, словно восковая маска, плавилось и стекло ему на руки и грудь, принося невероятные страдания. Хозяин зверя, оставшись без питомца, вскочил со своего места и что-то кричал ещё одному человеку, неподвижно стоявшему позади него. Поняв, что крики бесполезны, он вытащил что-то из кармана и резким движением швырнул на землю, осветив пространство комнаты переливающейся золотой аркой, возникшей в месте соприкосновения брошенного предмета с полом. Портал! Ангел удвоил усилия, стараясь дотянуться до твари до того, как та попытается сбежать. Уриил почувствовал, что снова горит, как это уже было с ним когда-то. Тогда он упал на землю и выжил, теперь же ему снова предстояло упасть. На этот раз, кажется, без надежды когда-либо снова подняться. И пусть. Пусть он сожжет себя дотла, но в этом огне сгинут и те, кто посмел покуситься на то единственное, что было ему дорого!