Братья

      Рин, заинтересованно выпучив глаза, рассматривал мелькающие за окном деревья, заботливо укрытые снежной пеленой, и пролетающие на большой скорости машины разных размеров, цветов и марок. Всё это вызывало в нём наивный детский восторг, который Фель украдкой наблюдал в прямоугольное зеркало заднего вида.       — Эй, дядя, — мальчик оторвался от своего увлекательного занятия и позвал Мефисто, чей левый глаз нервно дёрнулся от слова «дядя», — у вас крутая машина!       — Спасибо за комплимент, но впредь не называй меня так, хорошо? — в его голосе проскальзывали нотки лёгкого раздражения: это режущее слух «дядя» заставляло двадцатипятилетнего Мефисто чувствовать себя лет на тридцать старше.       — А как тогда?       — Зови меня просто Мефисто, и тебе не стоит обращаться ко мне на «вы»: мы же братья.       — Ме-фис-то… — по слогам прожевал Рин, словно пробуя новое слово на вкус, — звучит как собачья кличка.       Мужчину слегка передёрнуло, но он, подавив в себе желание обернуться и дать крепкий подзатыльник невеже, напряжённо прокашлялся и пальцами, обтянутыми лиловыми перчатками, сильнее сжал руль. Его очень возмутило поведение новоиспечённого брата и в то же время позабавило. Пожалуй, в этот раз Фель заинтересованно усмехнётся и простит Рина за это обидное сравнение, ведь мальчик не был виноват в своей бестактности.       Спустя час они въехали в черту города, попав в самый разгар пробок. Мефисто нервно постукивал пальцем по рулю и периодически посматривал в зеркало на Рина, что уже сладко сопел на заднем сидении, подложив под голову потёртый рюкзак.        «Ангел во плоти, пока рта не раскроет», — подумал Мефисто и плавно нажал носком белой лакированной туфли на педаль газа.       По прошествии ещё полутора часа Мерседес заехал на частную парковку под жилым небоскрёбом. Мефисто, выйдя из машины, первым делом размял затёкшую шею, а потом бесшумно открыл заднюю дверцу и слегка встряхнул Окумуру за плечо. Мальчик недовольно поморщился и лениво приоткрыл сонные глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на приветливой улыбке молодого человека.       — Просыпайся, мы приехали, — тихо, но отчётливо проговорил он. Окумура медленно моргнул и едва хрипло угукнул, неохотно занимая сидячее положение и потирая глаза кулаками.       Пока лифт с двумя пассажирами поднимался на тридцать шестой этаж, Рин, от души зевнув, прислонился головой о тёплый бок Мефисто и закрыл глаза.       — Не засыпай, тащить на себе не буду, — Фель легонько взъерошил непослушные пряди на тёмной макушке.       — А я и не сплю, — отрицательно мотнул головой Рин, отгоняя сон.       Чувство любознательности у Рина не было так развито, как у других детей, поэтому многие вещи его абсолютно не интересовали, в том числе и как выглядит дом его опекуна. Единственное, что его беспокоило, — это возвращение в приют. Ему не привыкать, что взрослые сначала умиляются с него, а потом после пары шалостей отдают обратно, перекрестившись и забыв о нём, как о страшном сне, однако приятного в этом было мало. После второй семьи Рин уже не рассчитывал попасть в чьи-нибудь заботливые руки, которые будут гладит его по голове, не смотря на все причинённые им неудобства. Рин ни в коем случае не был злым и плохим ребёнком, просто неприятности сами преследовали его по пятам, как родовое проклятие. Таких, как он, называют «пасынок фортуны».       Раздался короткий звонок, и двери лифта открылись. Мефисто пропустил мальчонку вперёд, а сам сунул руку в карман, нащупывая пальцами ключ от квартиры и выходя следом.       — Что-то ты совсем притих, — Фель решил разрядить гнетущую обстановку, вставляя ключ в замочную скважину стальной двери.       — А нужно, чтобы шумел? — буркнул Рин, сжимая лямки рюкзака на плечах.       — Нет, но обычно дети очень воодушевлены, когда их принимают в новую семью.       — А я не обычный ребёнок! — мальчик сдул тёмно-синюю, почти чёрную прядь длинной чёлки с лица, но та, как назло, всё равно плавно опустилась на левый глаз.       — Это я уже понял, — беззлобно усмехнулся молодой человек, поворачивая ключ и открывая дверь.       Взору Рина предстала просторная двухуровневая квартира, оформленная в скромном и в то же время изысканном стиле хай-тек. Первый этаж был отделан под студию: в центре располагался угловой удобный диван шоколадного цвета, напротив него — телевизор с широким плоским экраном и двумя длинными колонками, а за декоративной белой перегородкой, прямо за телевизором, размещалась уютная кухня с квадратным маленьким столиком и четырьмя стульями, в самом дальнем углу помещения выглядывали мраморные чёрные ступеньки винтовой лестницы, ведущей на второй этаж. Рин побывал в разных квартирах своих временных семьях, но такие апартаменты видел впервые.       — Ну как, нравится? — поинтересовался Мефисто, снимая пальто и аккуратно вешая его на крючок.       — Ага! — радостно закивал головой Рин, снимая рюкзак и куртку. Наспех кинув вещи на пошатнувшуюся вешалку и выпрыгнув из потёртых ботинок, первым делом он помчался в сторону дивана и с разбегу плюхнулся на него. Лицо мальчишки так и светилось от счастья, как будто ему на голову снизошла манна небесная. А точнее он на неё свалился.       Глухие шаги послышались со стороны лестницы, а вместе с ними и апатичный подростковый голос:       — Брат, ты вернулся?       На последней ступеньке остановился стройный, высокий парень, лет пятнадцати, необычной, но по-своему притягательной внешности — растрёпанные короткие волосы цвета лесной зелени, ярко-голубые уставшие глаза, причудливой овальной формы брови, недовольно сошедшиеся к переносице, аккуратный прямой нос и тонкие бледные губы. Всё в нём выдавало модель, однако Рин был настолько занят валянием на диване, что даже не заметил присутствие ещё одного жильца.       — Да, и, как видишь, не один, — улыбнулся Мефисто и уселся в кресло, расслабляя тугой узел чёрного галстука на шее. — Рин, заканчивай мучить обивку моего дивана и сядь.       И Окумура послушался, подняв, наконец, глаза на подростка, что быстро освободил от яркой обёртки Чупа-Чупс и сунул его в рот.       — Познакомься, это Амаймон — твой старший брат.       Мальчик мельком осмотрел юношу снизу-вверх, заострив внимание на его зелёных волосах.       — На лешего похож, — вынес вердикт широко улыбнувшийся Окумура.       — А ты — на гоблина, — не растерялся Амаймон, перекатывая языком во рту любимую сладость, — такой же мелкий и противный.       — Чего?! — вскочил с дивана мальчишка.       — Один-ноль в пользу Амаймона, — тихонько прохихикал Мефисто.       Униженный и оскорблённый Рин кинулся на Амаймона с кулаками, но приложился лбом о вытянутую вперёд ладонь, что никак не давала приблизиться к нему.       — Брат, зачем ты привёл его сюда? — спросил юноша, даже не смотря на буйствующего мальчишку, пытающегося из всех сил хотя бы поцарапать своего соперника. — Мог бы сплавить его Люциферу.       — Люцифер не может, сам знаешь почему.       — Азазелю?       — Он на другом конце Земли.       — Иблис?       — Она больше озабочена собой.       — Астароту?       — Переживает финансовые трудности.       — Эгину?       — У него, кроме общаги при университете, ничего нет.       — Обратно в приют?       Глаза старшего брата недобро блеснули, заставив Амаймона невольно передёрнуть плечами.       — Прости, глупость сказал… — он ловким движением развернул беснующегося брата на сто восемьдесят градусов и скрутил его руки за спиной.       — Эй, пусти меня! — Рин попытался вырваться из стальной хватки.       — Амаймон, — Фель многозначительно посмотрел на брата, и тот, закатив глаза, отпустил возмущённо одёргивающего края футболки Рина. — Будь с ним мягче, всё же судьба у него не легче твоей.       — Постараюсь, — Амаймон прижал к себе опешившего братишку, кулаком взъерошив его волосы. — Я покажу тебе дом.       Юноша поволок за собой во всю сопротивляющегося мальчишку на второй этаж, а Мефисто обессиленно упал на диван, прикрывая глаза рукой. День выдался очень тяжёлым, а сегодня ему ещё придётся совершить пару выматывающих полётов по стране, однако ещё есть несколько часов, чтобы немного поспать. Мефисто расслабляется, чувствуя, как тяжелеет каждый мускул в теле, дыхание уряжается, а сладкая дрёма накрывает его, словно одеялом, с головы до ног.       Со второго этажа послышались дикие вопли, заставившие Мефисто испуганно подскочить. По лестнице, чуть ли не кубарем вниз, бежал до чёртиков напуганный Рин, а за ним гнался озлобленный Амаймон. Фель даже немного удивился: обычно этого спокойного парня, расхаживающего с привычным покер-фейсом, было невозможно вывести из себя. Что же нужно было натворить, чтобы довести его до такого состояния?       — Ты, маленький, гнойный прыщ! — рыкнул Амаймон и поймал его за ворот рубашки, потянув назад.       — Не трогай меня! — Рин пытался придать своему дрожащему голосу твёрдости, однако больше получалась мольба о пощаде.       — Парни… — отозвался с дивана Мефисто, потирая двумя пальцами переносицу.       — Думаешь сбежать безнаказанным? — Амаймон больно схватил руку младшего за запястье и дёрнул её вверх.       — Я тут не при чём!       — Парни, — чуть громче повторил Фель.       — Ты хоть знаешь, сколько времени я потратил на прохождения этой долбанной игры?! — шипел юноша. — Это было коллекционное издание, пока ты не раздавил его своей лапой!       — Сам же сказал, что покажешь мне дом! К тому же нечего разбрасывать свои диски!       — Парни! — в третий раз Мефисто уже не выдержал и прикрикнул, чего категорически не любил делать, однако результат был на лицо: мальчишки тут же затихли, переводя взгляд на старшего брата. — У меня вылет сегодня ночью, а я ещё с прошлой смены не адаптировался. Могу я побыть в тишине хотя бы три часа?!       — Извини, — тихо произнесли они в один голос.       — Спасибо… — отчаянно вздохнул Мефисто, плюхаясь обратно на диван и закрывая глаза.       Младшие братья переглянулись. Амаймон, вернув себе прежнее спокойствие, недовольно сощурился и отпустил руку Рина, который стал потирать больное запястье и одарил братца обиженным взглядом. Юноша кивнул младшему на лестницу, мол, сиди в своей комнате тихо и не высовывайся, и он, как ни странно, послушался. Окумура не был глупым и знал, в каких ситуациях стоит просто уйти, но это не означало, что ему нравилось признавать свою неправоту. Мальчик поплёлся по винтовой лестнице наверх, в то время как Амаймон тихонько вытащил из-под сиденья кресла тёплый плед, которым осторожно накрыл старшего и, повернувшись назад и убедившись, что любопытная пара синих глазёнок за ним не наблюдает, убрал тёмно-лиловые пряди с уставшего лица и тёплыми губами мягко прижался ко лбу брата. Он медленно отстранился, взглянул на спящее родное лицо, на котором появилась довольная лёгкая улыбка, и поднялся на второй этаж, чтобы собрать осколки разбитого вдребезги диска с игрой и заодно привить новоиспечённому братцу пару правил поведения в доме.