Братья

      В жизни любого старшеклассника рано или поздно назревает вопрос о дальнейшем образовании. Кто-то задумчиво почешет репу и пожмёт плечами, понятия не имея, куда дальше-то идти, кто-то с гордостью назовёт выбранный ВУЗ или колледж, кто-то лихорадочно начнёт перебирать варианты в голове, а кто-то… махнёт рукой и продолжит добивать босса, поработившего Марс. Амаймон принадлежал именно к последним представителем негласной классификации: он совершенно не хотел думать о чём-то, что не касается прокачки навыков персонажа, а уж о дальнейшей своей карьере и вовсе не заикался. И благо, что есть старший брат, который не особо интересуется твоим образованием ввиду посменной работы. По крайней мере, так думал сам Амаймон, не подозревая, насколько глубоко он ошибался.       Вечер воскресенья обещал пройти в свете закатных тёплых лучей без каких-либо происшествий. Пока не отключили электричество. Словами не передать то всепоглощающее чувство досады, испытываемое Амаймоном, когда потух экран компьютера именно в тот момент, когда главный злодей, с которым юноша маялся полдня, был почти повержен. А в какую печаль впал Рин, когда плита отключилась именно тогда, когда он почти сварил рис! Одному только Мефисто было хорошо: на своём любимом — больше, чем кровать — диване он царственно лежал, укутавшись в плед, и с умиротворённой улыбкой на лице видел седьмой сон. Однако сладкая дремота продлилась недолго: раздосадованный Рин ругался на чём свет стоит, а со второго этажа слышался душераздирающий вопль Амаймона. А ведь такой хороший сон снился!       — В честь чего такая всеобщая паника? — поморщился Мефисто, занимая вертикальное положение.       — Вот надо было именно сейчас свет вырубить?! — ворчал Рин, снимая фартук и швыряя его на стол. — Мне только рис сварить осталось, и тут на тебе!       — Только и всего? — зевнул Фель и потянулся. — И стоит так из-за этого убиваться?       На ступеньках послышались тяжёлые шаги и полный отчаяния голос:       — Полдня коту под хвост! Ещё бы два удара, и я бы получил новую броню!       — Вот из-за этого уж точно переживать не стоит, — подметил Мефисто и вздохнул. — Скорее всего, ремонтные работы.       — В воскресенье?! — удивился Рин.       — Экстренную службу ещё никто не отменял, — ответил Амаймон, сел в кресло, подпирая ладонью щеку, и свёл овальные брови к переносице, проклиная управляющую компанию за неожиданный перебой.       — Вы такие беспомощные, когда какая-то житейская мелочь выбивает вас из колеи, — надменно усмехнулся Мефисто, вспомнив, как первый учебный год ему приходилось выживать в общежитии, где по отключению не только света, но и воды можно было определить время с точностью до секунд, даже не смотря на часы.       Повисло нагнетающее, напряжённое молчание, и пока младшие братья, присытившиеся к хорошей жизни, ломали голову, когда же дадут жизненно необходимое электричество, Фель решил что-нибудь почитать, пока солнце не скрылось за горизонтом. Открыв стеклянную дверцу шкафа, он не глядя взял первую попавшуюся книгу, вместе с которой с полки выпала колода карт. Пачка была изрядно помятая: всё же не одно поколение студентов коротало время за игрой в дурака или в покер, а колоду Фель решил прихватить с собой как напоминание себе о том, что обратно он бы ни за что не вернулся.       — Парни, — обратился к братьям Мефисто, открывая пачку, — вы когда-нибудь в покер играли?       — Неа, — уверенно мотнул головой Рин.       — Только если по интернету, — пожал плечами Амаймон и заметил на себе удивлённо-осуждающие взгляды. — Что? У меня уже репутация хорошего игрока сложилась, да и играю я на средних ставках. Я даже подумываю использовать это как основной источник своих доходов в будущем.       — Ах, вот как, — вместе с появившейся напряжённой улыбкой на лице Мефисто набухла тонкая венка на лбу: откровенности младшего совершенно не радовали.       Мало того, что успеваемость Амаймона в последнее время хромала на обе ноги, и он даже не задумывался о своей будущей профессии, так ещё и на какие-то подозрительные шиши умудрялся играть в азартные игры и говорил об этом с таким высокомерием, как будто он на мешках с выигранным кушем сидит и карточным веером презренно размахивает перед лицом, как если бы какая-нибудь мадам старалась скрыть свою победоносную ухмылку истинной покер-чемпионки. Фель, тихо выдохнув своё разочарование через нос, хитро прищурил кислотно-зелёные глаза и бросил на брата тот самый взгляд, от которого невольно хочется забиться в самый дальний уголок комнаты и свернуться в позу эмбриона.       — Что ж, Амаймон, раз уж ты у нас оказался талантливым игроком, может, продемонстрируешь свой талант за игрой в кругу семьи?       — Что-то твоё приглашение звучит как угроза, — он невольно отступил назад, голенью упершись в сиденье кресла и упав в него.       — Ну что ты, я бы и не подумал угрожать моим любимым братьям, — голос старшего приобрёл излишне пугающе-сладкое звучание. — Как насчёт того, чтобы сыграть на твоё будущее?       — Это как?       — Ты ведь ещё не выбрал профессию, хотя через год тебе стоит уже твёрдо знать, чего ты хочешь от жизни. Давай так: выиграешь — можешь и дальше играть на деньги, препятствовать не стану, и тему твоего образования мы больше поднимать не будем, проиграешь — тебе придётся получить ту профессию, которую выберу я и заодно прекратить играть на деньги. Ну как? Согласен?       Амаймон был полностью уверен в своих силах, однако дурное предчувствие, притаившееся в глубинах его пофигистичной души, слегка эту уверенность пошатывало. Терять всё равно нечего, к тому же Мефисто навряд ли владел искусством карт так же хорошо, как и он, и младший дал утвердительный ответ.       — Рин, — Фель взглянул на замявшегося подростка, — ты ведь сыграешь с нами?       — Да я ж правил не знаю… — Окумура растерянно почесал затылок.       — Я объясню, — старший положил руку на плечо брата и повёл его на кухню. — Самое главное в этой игре — не показывать свои эмоции.       Проведя краткий инструктаж и две пробные игры для Рина (с первой он ничего не понял, а вот со следующей — твёрдо запомнил несколько комбинаций), Мефисто передал карты в руки Амаймона, спросив:       — Пять кругов хватит?       — Вполне, — юноша, хмыкнув, виртуозно перетасовал колоду и раздал братьям по пять карт. Начальную ставку условились сделать по десять йен. Когда все сбросили звонкие монеты на середину стола, каждый игрок уткнулся носом в свой карточный веер.       Тщеславие Амаймона восторженно заликовало, когда он увидел в своих руках сет из трёх валетов. Он смело сбросил две ненужные карты в слепой надежде собрать Фулл Хауз, однако подавил в себе разбившее надежду разочарование, когда в его руки попали крестовая двойка и пиковая дама. Он оглядел своих соперников: Рин был предсказуем, как рояль в кустах — наивные детские глаза, печально таращившиеся в скорее всего неудачную комбинацию, выдавали его с потрохами. Амаймону даже стало немного жаль его, но не настолько, чтобы погладить по головке и поддаться. А вот беззаботно улыбающийся Мефисто вызывал смутные сомнения: его реакцию, скрываемую за добродушной маской, прочитать было невозможно. Эта чёртова притягательная улыбка бессовестно вводила в заблуждение.       — Ставлю двести, — сказал Фель и бережно положил ещё две монеты на середину стола.        «Попались хорошие карты, или же блефует?»       — Я пас, — Окумура лёгким движением бросил раскрытый веер с набором неудачных мастей на стол.       — Удваиваю, — Амаймон, посчитав самоуверенность брата за блеф, положил четыре монетки в сто йен поверх предыдущей ставки.       — Ты настолько в себе уверен?       — Или повышай, или выбывай, брат.       — Что ж, будь по-твоему, — Мефисто добавил свои монеты, раскрыл комбинацию и невозмутимо объявил. — Стрит, господа.       — Тебе повезло, — Амаймон, отчаянно стараясь скрыть свою змеиную зависть, брезгливо отодвинул от себя неудачные карты, будто они были вывалены в куче мусора.       — Первая победа за мной, — брат самодовольно притянул к себе выигрыш.       Во втором раунде дилером избрали Рина, который едва не разбросал все карты по кухне, пока тасовал, на что Мефисто улыбнулся, подметив, что рассеянность мальчишки довольно умилительна, а Амаймон закатил глаза и демонстративно вздохнул, намекая на своё недовольство. Второй раунд закончился победой Фулл Хаусом старшего брата и разгромом Амаймона. Третий — Фелевским Флешем, в пух и прах разнёсшим Стрит любителя компьютерного покера. Четвёртый — Каре, уничтожившим без следа Фулл Хаус опустившего руки Амаймона. На пятом круге обстановка накалилась настолько, что на ней можно было доварить тот самый рис, из-за которого так сокрушался Рин, сидящий всё это время тихо, как мышь и боялся делать ставки выше предыдущих, а то и вовсе пропускал ход.       В институте Мефисто не только осваивал управление самолётом, но ещё по вечерам сидел за одним столом с самыми отпетыми карточными жуликами во всём учебном заведении, раскрывая секреты их побед, и по каждой вздрогнувшей морщинке на лбу мог приблизительно определить, у кого на руках счастливые комбинации.       — Итак, — Мефисто как никогда был уверен в своих силах и чуть ли не облизывался от удовольствия, приносимого сериями побед, — повышаю ставку до пятисот. Амаймон?       — Пасс… — безнадёжно пробубнил он, упираясь лбом в стол, а рядом с его ухом лежали три монеты по сто йен и проклятые карты. Давно Амаймон не чувствовал подобного унижения.       — Рин?       — Эх, ставлю пятьсот, — а вот Окумура скорее заскучал, чем расстроился, несмотря на то, что ещё ни разу не выиграл, зато скоротал время.       Настал момент истины. Мефисто перевернул карты на всеобщее обозрение, будто хвастаясь своей очередной победой, и потянул руки к денежной горке.       — Любит же тебя удача, — усмехнулся младший и раскрыл свои карты.       — Рин, — старший удивлённо уставился на веер, — ты знаешь, какую комбинацию держишь в руках?       Амаймон тут же поднял голову, пялясь в карточный веер младшего, и не мог поверить своим глазам:       — Роял Стрит Флеш?! Да как так-то?!       — Это хорошо или плохо? — полюбопытствовал младший.       — Ты только что выиграл весь банк, — Мефисто улыбнулся просиявшему Рину, пододвигая к нему выигрыш. — Поздравляю. Деньги и право на любое желание твои.       Амаймон почувствовал невообразимый душевный подъём: пускай он не выиграл, зато право на выбор будущей профессии остаётся за ним, однако…       — Желать мне особо нечего, поэтому я воспользуюсь твоей идеей, — в голосе победителя промелькнуло лукавство, и подозрительный блеск появился в сапфировых глазах.       — Ты не посмеешь, — угрожающе замотал головой Амаймон.       — О, ещё как посмею, — не к добру был этот широкий оскал. — У меня появилась возможность тебе отомстить, неужели ты думаешь, что я её упущу?       — Нос не дорос отвечать за моё будущее, — отрезал брат, но в душе сильно переживал: карточный долг — дело святое, и нарушать его не мог даже Амаймон.       — Это мы ещё посмотрим. Хочу, чтобы ты выучился на врача!       — Ты сейчас пошутил? — бровь брата нервно дёрнулась.       — А почему бы и нет? — вмешался Мефисто, перекинув под столом ногу на ногу и сцепив пальцы рук в замок. — Я и сам подумывал предложить тебе этот вариант. К тому же карточный долг…       — Дело святое, я знаю…       На этой печальной ноте Амаймон зарёкся больше никогда не то что играть, но и вовсе смотреть на эти бесовские карты.