Аргентинское танго

Время года — зима. На границах спокойствие. Сны…*

***

— Я скоро умру, — Глеб сел в кровати и закрыл лицо руками. — Пить меньше надо, — потянувшись сказал Вадим. — Нет, ты не понимаешь, я точно скоро умру, — с грустью сказал Глеб проводя рукой по волосам. — С чего такая уверенность? — спросил Вадим глядя на экран айфона. Часы показывали 3:30 ночи. — Сны странные снятся, дети какие-то, и вообще хуйня всякая, — ответил Глеб глядя на свои руки. — Вот уж не знал, что дети к смерти снятся! Что за дети то? — поинтересовался Вадим набирая сообщение Стасе. — Да я откуда знаю? Чужой ребенок какой-то, а может это я был… в детстве… и сам себя закопал, — задумался Глеб. — Ай, не занимайся ты поебенью этой, Глеб. Ты что гадалка, сны разгадывать. Они ничего не значат. Мне вон снилось, что я Грэмми получаю за «Мечту», и что теперь?! — засмеялся Вадим. — Иди лучше сюда! — отложив айфон, он протянул руки к брату. Глеб лег Вадиму на грудь и тот прижал его к себе. — А если умру? Что будет? — шепотом спросил Глеб. — Я тебе умру! Ты же знаешь, что я тебя и на том свете достану и спокойно сидеть на облачке не дам! — смеялся Вадим гладя брата по голове. — Да, знаю, ну может это и хорошо, — Глеб вздохнул и провел рукой по красивому «коврику» на груди брата. — Не думай об этом. Выбрось из головы. Я ничего плохого не допущу, — сказал Вадим и, поймав губами завиток на виске у Глеба, немного потянул его к себе. Глеб запрокинул голову и посмотрел на брата, Вадим поцеловал его в губы, младший ответил на поцелуй и, опять прижавшись к груди старшего, прикоснулся губами к соску Вадима, его рука сама спустилась вниз к животу брата и начала накручивать на палец жесткие волоски, ощущая при этом, как наливается кровью член Вадима. Вадим провел пальцем по лицу брата, и Глеб, подняв глаза, прижался губами к влажным губам старшего. Вадим был так нежен с ним. Словно почувствовав душевные терзания Глеба, он своими губами, руками и душой прикасался к его ранам и исцелял их собой. Он плавно входил в его тело, не доставляя боли, а лишь причиняя наслаждения и распространяя приятное тепло внутри. Глеб искал своими губами губы брата и настойчиво требовал ласк от них. Вадим улыбался и, шепча на ухо младшему будоражащие кровь слова, страстно целовал его, кусая, облизывая, посасывая его губы, а затем завладевал его ртом целиком, лаская язык брата своим. Запрокинув голову, Глеб подставлял свою шею для поцелуев и старший тут же нежно касался его кожи, обводя языком все чувственные изгибы, осторожно, чтобы не оставить следов, доводил брата до оргазма одними поцелуями. Младший распустил волосы Вадима, и они падали на длинные ресницы Глеба, заслоняя собой лунный свет льющийся из окна в комнату. Перевернув младшего на живот, Вадим прошелся влажными поцелуями по его спине и чуть-чуть прихватил зубами кожу под кудряшками на шее. — Здесь же никто не увидит? Да? — улыбнулся Вадим и втянул кожу над круглым позвонком. — Уммм, Вадим, это так… — младший закусил губу и не договорил потому, что брат вошел в него слегка раздвинув его бедра. — Как? — ложась на спину Глеба спросил Вадим. — Ужасно прекрасно, — простонал младший, пригибаясь и сильнее раздвигая бедра, пуская брата глубже. Вадим уже готов был кончить, но ему хотелось продлить удовольствие. И он посмотрел в освещенное фонарями и луной окно. Но тут брат сам толкнулся бедрами ему навстречу и Вадим почувствовал вспышку тысячи фейверков у себя внутри. И, перевернув брата на спину, Вадим языком помог ему войти в страну запретных наслаждений. — Я где-то читал такую теорию, что мужики могут испытывать оргазм друг от друга только когда есть чувства, — накручивая на палец кудряшки на голове у брата, сказал Вадим, — как думаешь, это так? — Не знаю, у меня в этом плане опыт небольшой, мужик у меня только ты, — ответил Глеб зевая, — давай поспим еще? — А может еще раз проверим теорию, а? — Вадим наклонился и потерся носом о щеку брата. — Ну кто бы отказался от такой красоты?! — улыбнулся Глеб, подкладывая подушку под поясницу.