you are not a diagnosis, you are the meaning of my life

      Начнем пожалуй с того, что я действительно начал принимать таблетки. Было ли это влиянием Тэхёна или же Чимина - я и сам ответить не могу. Хотя, что уж там говорить о Чимине, с которым мы нормально смогли познакомиться совсем лишь недавно. К слову, Пак произвел неплохое такое впечатление на меня, использовав свое обаяние и некую дружелюбность. Мы встретились с ним ещё пару раз, в той же пекарне. Честно, не знаю, согласился бы, если бы Тэхён был рядом. Но он был занят экзаменами, начавшимися слишком внезапно, поэтому я принял его отсутствие как должное, ну или же временное обстоятельство, и старался не забыться в одиночестве. Но Пак ежедневно вытаскивал меня на улицу, поэтому, как только на меня нападала та самая меланхолия, старший уже звонил мне и договаривался о встрече; сегодняшний вечер не был исключением.       На улице все казалось серым, а люди абсолютно невзрачными; шел мелкий дождь, который был мерзок своей манерой делать влажными мои волосы и одежду. В такие моменты я злился на весь мир, в том числе и на самого себя, и на Пака. Также я был зол на эти чертовы обстоятельства и экзамены Тэхёна, которые будто выстроили меж нами каменную, нерушимую стену. Да, я мыслил слишком мелочно, ведь это в порядке вещей, когда человек не может проводить с тобой все свое время, не отвлекаясь на дела и, в особенности, на учебу. Но мне было настолько тоскливо и одиноко без Кима, что я даже не находил себе места дома; именно поэтому, наверное, я так просто соглашался на встречи с Паком.       Если копать ещё глубже, то, признаюсь откровенно, я пытался переключиться с Тэхёна на Чимина. Да, это сложно даже представить, но другого выхода я просто не видел. Я слепо боялся зависимости, потому что быть настолько зацикленным на одном человеке - для меня казалось это ненормальным, потому я ещё больше боялся своих чувств. И лучшим выходом из ситуации я видел лишь переключиться и забыть о Тэхёне, стать равнодушным к нему. Но как только я начинал пробовать вырывать эту больную влюбленность с корнем, чувствовал огромнейшую вину перед старшим. Как же я мог так поступить; он ведь тоже питает ко мне самые теплые чувства. Воспоминания били в голову, и фраза «я не оставлю тебя», сказанная когда-то Тэхёном, являлась самым оправданным аргументом.       Войдя в помещение, мы заняли самый крайний столик у окна, и пока Пак заказывал кофе, я по привычке искал красноволосую макушку за пределами пекарни. Этого сделать мне не удалось, но сердце грела мысль о том, что с Тэхёном нам предстоит встретиться уже в ближайшее время, ведь тогда, как он говорил, его экзамены закончатся.       Этим вечером Пак особенно разболтал как меня, так и рассказал многое о себе, но больше всего завлекал историями, которые происходили в его жизни; меня, на удивление, заинтересовали подробности работы в ночном клубе. Я спрашивал Чимина, не раздражали ли того огромные скоплений людей и пьяницы, тела которых требовательно жались ко всем подряд на танцполе. Пак смеялся, слыша такого рода вопросы. Это задевало. — Ничего смешного. Хотя, я бы тоже смеялся, если бы не был психически болен. — обиженно бурчал я, отводя взгляд и кусая нижнюю губу. — Да что же ты так к этому привязался. Это же не клеймо, надо жить дальше, двигаться вперед, Чон!       Тогда я кинул на него взгляд, полный отчаяния и некой обиды. — В том то и дело, что клеймо.       И тогда наступала неловкая тишина. Как только дело касалось психических расстройств или одиночества, я тушевался, закрывался и нервно кусал губы, которые и без того были изранены до безобразия. Чимину становилось неудобно при таком раскладе дел, поэтому он пытался завести новый разговор, начиная издалека. Было трудно, потому что он постоянно раскачивал меня для продолжения диалога, ну а мне не всегда хотелось этого с непривычки. — Я знаю, что все это тяжело для тебя, — Пак посмотрел на меня с жалостью в глазах, и я закатил глаза в ответ на этот безрассудный жест. — Но я так хочу помочь.       Каждая такая фраза ставила меня в тупик и везде мне хотелось лишь спросить: «зачем?». Действительно, ну что за бесконечная нужда в общении с таким, как я? — Намджун ещё говорил, что у тебя есть комплексы по поводу внешности и всякого такого. Но, Чонгук, я уверен, что каждый может попросту потеряться в твоих глазах, а ты постоянно отводишь взгляд.       Всё что я мог, это начать отнекиваться, но пунцовые щеки уже выдавали меня. Мне было... приятно? Приятно от услышанного, да, верно; это ведь был комплимент. Обычно смущающие вещи говорил Тэхён, и он уже привык к моей реакции, типа красных щек и кончиков ушей. Он уже по-моему и не обращал внимание на подобное. А Чимин тихо хихикнул, касаясь моей руки и с какой-то нежностью проводя по ней пальцами. — Ты польщен. — Нет, я- — Научись принимать комплименты. — старший улыбнулся, и я по-детски отвернулся, вновь стараясь отвлечься на улицу за окном. — Я отойду.       Пак немедля встал из-за стола и направился в сторону уборной, и я наконец-то смог спокойно выдохнуть и переварить происходящее. Так было постоянно. Какой-нибудь такой момент выведет меня полностью из реальности, заставит смутиться или испугаться; этот Пак Чимин будто знал каждое мое слабое местечко. Возможно из-за этого он больше не говорил о Киме. Знал, что это та тема, которую я не буду обсуждать с кем-то вроде него. Потому что Тэхён - это действительно настолько личное и драгоценное для меня сейчас, что я каждую мысль о нем сохраняю в сознании и не собираюсь с кем-то делиться ею. Я снова начал утопать, думая о нем, не успевая делать отчет происходящему вокруг. Именно поэтому я, слыша знакомый голос, резко оборачиваюсь и пребываю в шоковом состоянии. — Чонгук-и.       Это был он. В своем излюбленном черном пальто, с милой улыбкой и легким прищуром. Я удивленно проследовал взглядом за ним, пока он двигался ближе ко мне. Парень сел напротив меня, на место Чимина, и я, кажется, ещё никогда не чувствовал себя столь счастливым. Видеть его рядом спустя даже небольшое количество дней оказалось для меня особым удовольствием. — Хён! — радостно воскликнул я, и парень улыбнулся ещё шире. — Да, я тоже скучал. Ты здесь один? — Нет, я с Чимином, — стоило мне это произнести, Тэхён тут же заметно поник, кивая. — Но мы можем уйти. Черт, пошли скорее, хён! — я встал со своего места и подорвался к Тэхёну; мне теперь можно было спокойно касаться его, потому я с легкостью подхватил его и повел к выходу. — Чон-и, так нельзя. — говорит он, тихо смеясь и оглядываясь, пытаясь останавливать меня по пути. — Ты ведь даже не предупредил Чимина. — Я позвоню ему, — мы уже за пределами пекарни, и как же круто, что мой дом совсем недалеко от этого проклятого места.       Я крепко держу ладонь хёна и веду его за собой. Он смеётся, толкая меня в бок, и я заряжаюсь ещё большей радостью. Вот он, мой любимый Тэхён: такой счастливый, с его искренним смехом и не напущенной улыбкой, которую я замечал у Чимина.       Он, такой чудесный и удивительный, смеётся громче, когда я уже бегом поднимаюсь по ступеням к квартире. Я открываю дверь и мы, словно сумасшедшие, врываемся в коридор; я быстро закрываю дверь и кидаюсь старшему в объятия, зарываясь носом в чужую шею и тихо смеюсь. Ощущение, будто мы не виделись годами, а адреналина в крови столько, словно мы только что бежали от кого-то. Моё сердце бьется быстро, и я не понимаю, это ли из-за присутствия Кима рядом, или же из-за быстрого бега и взволнованности. — Да все же в порядке, — он гладит меня по спине, и я чувствую его теплое дыхание на своих волосах. — О боги, Чонгук.       Момент. Насколько же я сейчас его чувствую; чувствую время, парня рядом и что-то безумное между нами. — Ты вернулся, — я поднял голову и глянул на парня. Он мягко улыбается мне и делает шаг назад, кладя свои руки на мои плечи. — Вернулся, — смотрит мне прямо в глаза, и я замечаю потускневший взгляд и отчужденность. Но почему? — Мы не договорили ещё тогда, Чонгук-и, поэтому сейчас ты должен выслушать все, что я сейчас скажу. — Подожди.       Меня передернуло. Смелость, которая появилась буквально из неоткуда, толкает меня ближе к старшему и рот открывается в немом «хён». Ким пугливо оглядывается назад, ища опору, и каково же его счастье, когда он нащупывает стену позади. — Сначала я скажу. Ты не против?       Парень громко сглатывает, и я вижу, как на его лбу выступают капли пота. Последнее, что выходило в мои планы - это напугать его. Однако я был уверен, что если я не скажу этого сейчас, то этого уже никогда не произойдет. На подсознательном уровне я чувствовал неладное, и какая-то спешка окутывала разум, поэтому я продолжил говорить, прежде даже не обдумывая; слова будто сами вылетали из моего рта, непроизвольно. — Ты, — я касаюсь его щеки рукой, ласково проходясь по ней. Ким следит за каждым моим движением одни лишь взглядом, не решаясь пошевелиться. Несмелым, но быстрым рывком я оказываюсь в сантиметрах от него, и выдыхаю старшему в губы. — Ты любил когда-нибудь? — Гук, — нежно и шепотом, отчего у меня перехватывает дыхание. Настолько тихо; слышно лишь наше дыхание и частое сердцебиение, которое, кажется, уже сливается в единый звук. — Только не говори, что ты не замечал. — Что? — я коснулся одной рукой его талии слишком небрежно, потому вмиг трусливо отвел запястье. — Мне казалось, тебе хватает одного лишь моего взгляда, чтобы догадаться. — парень опускает голову, смотря в пол. — Всё на поверхности.       Сколько раз я сказал, что Ким - удивительный и чудесный по-своему? Он превращает меня в полный беспорядок, состоящий из странных чувств и страхов. Но все это уходит, когда я чувствую мягкие руки на своих щеках, а теплые губы - прижатыми к моим. Я неосознанно хватаюсь за края его свитера, боясь потеряться в этом совсем ещё детском поцелуе; но снова чувства окутывают меня с новой силой, и я завожу руку за его шею, играясь с красными прядями на затылке. Поцелуй выходит долгим и тягучим - таким, каким я его представлял себе иногда, когда парень уходил из моего дома, а я оставался один на целую ночь.       Целуя его губы, я замечаю несколько факторов, определенно заставляющие меня влюбиться в Тэхена и в близость с ним: вкус его губ можно сравнить с той самой спелой клубникой, которая созревает лишь в разгар лета, а когда я коснулся их уголков пальцами, заметил схожесть с мягким зефиром. Мои же губы и близко не стояли - кажется, во время поцелуя, я пару раз задел его нежнейшие губы своими израненными; мне так не хотелось доставлять дискомфорт. Наоборот, я хотел подарить всю ласку, которую грел внутри ради этого момента.       Мечта. Я и представить себе не мог, что у меня появится безумное желание дарить кому-то тех самых бабочек в животе и получать то же воздушное чувство внутри. Думал, что одиночество - мой удел, моё будущее и вместе с тем единственная цель, но стоило этому парню появиться в моей жизни, я уже не мог и дня спокойно проводить без него. — Я так боялся, хен, — после долгого поцелуя я, соприкоснувшись своим лбом с чужим, улыбнулся, шепча. — Я ничего не понимал. И так боялся, знал бы ты.       Тэхён вмиг обнял меня, поддавшись чувствам, притягивая близко. Уткнувшись в его плечо, я послышал глухой всхлип; его сильные руки оглаживали мою спину, проходясь по позвоночнику. Я не видел, но чувствовал его слезы и огромнейшее отчаяние, когда уже, казалось, все стало просто идеальным. — Как же сейчас страшно мне, — он говорит это громко, поддаваясь истерике, и его руки ещё ближе прижимают мое тело, крепко держа возле себя. Он, черт побери, так боится отпустить меня. — Я же не знал, что все зайдет настолько далеко! — Тэхён? — пытаясь отсторониться, я уперся руками в его грудь. Старший не отпускает, — Что именно зайдет далеко?       Парень отвел от меня свои руки и буквально сполз по стенке вниз, усаживаясь на пол. Он закрыл лицо ладонями, и я слышал его плачь; в сердце ёкнуло, воспоминания о видении тут же настигли меня, и я испуганно бросился за ним, усаживаясь перед парнем и утирая его слезы. — Да что же, блять, происходит? — Я правда хотел сказать раньше, Чонгук-и! — его крик накрывает меня, и в голове даже проскальзывает мысль о том, что нас могут услышать соседи и вызвать полицию. Как же глубоко я тогда ошибался. — Правда!       Мне снова стало страшно. Что за перемены в настроении, и из-за чего его душа болит столь сильно, что он не можем остановить поступающие слезы вновь и вновь? — Не в моей природе говорить тебе об этом, однако, — он поднимает на меня свой уставший взгляд, и я уже не вижу в его карих глазах того огонька, которым он заряжал меня ранее. — Я никогда не был болен гаптофобией. Я никогда не учился в архитектурном колледже и экзаменов у меня, естественно, не было. Я оказываюсь рядом с тобой не случайно. А твои знакомые никогда не смогут увидеть меня, и ты- — он закрывает ладонью рот, чтобы вновь не разрыдаться. — -не сможешь меня видеть в скором.       Я, пошатнувшись, приземлился на пол, оставляя колени под собой. Вдруг я почувствовал хруст той пластиночки с таблетками, которая лежала в моем заднем кармане. Я вспомнил слова Намджуна и его предположении о шизофрении; абсурд. Все это не может быть правдой. — Да ты шутишь, что-ли?! — я буквально взрываюсь. Что, если этот парень просто решил пошутить надо мной? Поглумиться над моей психикой, над моей вечной проблемой с этой гребаной болезнью. — Издеваешься, да? Круто, парень, у тебя действительно получилось. А теперь проваливай. — Чонгук-и, — Тэхён, или не Тэхён вовсе - я точно не знал - начал приближаться ко мне, на что я разозлился ещё сильнее. — Уйди, пожалуйста. Вот прямо сейчас. Оставь меня.

***

      Не смотря на все, что произошло, мне удалось заснуть на пару часов. Но и там меня не оставили в покое.       В самом деле сон был приятным и сладким; я чувствовал себя там счастливым, и Киму все же удалось вывести меня на разговор. — Ты чувствовал хоть что-то, когда я ежедневно глотал эти тупые таблетки? — со злостью бросил я, держа в своей руке руку Тэхёна. Мы лежали совсем близко; я чувствовал его плечо прямо рядом со своим, и его тепло также доходило до меня. До сих пор не могу поверить, что он - всего лишь шутки моего больного подсознания, чертова галлюцинация. — Гук-и, — он смеется тихо, незаметно поглядывая на меня боковым зрением. — Я всего лишь твое подсознание, как я могу что-то почувствовать? — Не говори так. Боже мой, прошу, не говори так.       И слезы вновь текут по моим щекам. Я проснулся, вскочив резко на кровати, утирая свои слезы. Между этим, почувствовав, что в комнате я не один, взглядом метнулся по помещению. Действительно, Тэхён сидел рядом, на краю моей кровати; такой же, как и во сне. Парень незамедлительно потянулся ко мне и взял моё лицо в свои руки. Я был счастлив чувствовать прикосновение его губ на своей коже: он сцеловывал каждую капельку, окутывая меня любовью и нежностью - это было сказочно.       Оно и понятно; реальности здесь не место. Но почему же ему есть место в реальности?