Бандитка

      Услышав шарканье по полу, Снежный лениво перевёл взгляд на часы. Половина десятого. Как-то рановато для этих двоих. Показавшаяся в поле зрения Уманова вызвала на губах Андрея улыбку: её сонный вид, спутанные волосы и красная с характерным следом от подушки щека вызывали самые тёплые эмоции. - Доброе утро, - поприветствовал девушку он. - Не уверена, - буркнула она и в подтверждении своих слов сладко зевнула. - Чего ж так рано встала? – заваривая ей кофе, полюбопытствовал Снежный. – Я был уверен, что после ваших ночных «активностей», - ухмыльнулся он, - вы проснётесь не раньше полудня. - Очень смешно, - скорчилась Уманова. – Ты всё слышал? - Напомню, что я очень чутко сплю за стенкой! Скрипы и стоны я ещё стерпел, но вот ваш ночной скандал… - закатил он глаза. – Только вы могли переругаться сразу же после секса! - Если Тарасов невыносимый, что я могу поделать? – кивнув в знак благодарности за приготовленный кофе, развела руками Олеся. - По правде говоря, вы оба – упрямые ослы, - делая глоток из своей чашки, кивнул Снежный. – Неужели так сложно было ответить на вопросы друг друга? - Сложно! Я не буду отчитывать за каждый свой шаг! - Тогда я посажу тебя на цепь! – послышался из коридора бас Тарасова. - Ты мне ещё чип под кожу вшей! – огрызнулась Уманова. - Стоп! – прикрикнул Андрей. – Мне вот только с утра пораньше ваших скандалов не хватало! Если ночью не даёте мне спать, так хоть сейчас потрудитесь не буянить! А то выселю обоих, и будете искать себе новую ночлежку! - Да с радостью! – вымучено улыбнулась Олеся. – Пусть только он, - указала на Бориса, - меня не провоцирует! - Я провоцирую?! Да ты ведёшь себя, как трёхлетний ребёнок! – воскликнул Тарасов. – Хотя они и то… - А-а-а! – поднял вверх руки Снежный. – Заткнитесь оба! Как вы вообще жить вместе собираетесь? Вы же поубиваете друг друга! - А я с ним, может быть, жить не собираюсь! Подумаю ещё сто раз, нужен ли мне такой мужчина! – фыркнула она. - Да я сам с тобой не съедусь! С тобой же свихнуться можно! – громко парировал он. - У вас у обоих уже крыша поехала! – вновь вмешался Андрей. – Вы прям стоите друг друга! Оба неадекватные! - Я на работу! – коротко бросил Тарасов, развернувшись на пятках. - Ну и скатертью дорога! – прокричала ему вслед Уманова и моментально поймала на себе не одобряющий взгляд хозяина квартиры. - Вы так классно решаете проблемы, прям завидую… - похлопал в ладоши Снежный. – Вместо того, чтобы думать, что делать дальше, только и делаете, что на повышенных тонах разговариваете! Прекрасно!       Задумчиво глядя на город из окна офиса, Борис всё никак не мог приступить к работе. На столе лежала целая кипа всяких разных документов, а подходить к ним не было никакого желания. День как не задался с самого утра, так до сих пор в колею и не получается войти.       Кто бы мог подумать, что они с Олесей вновь поссорятся. И не сказать, что на ровном месте! Но ведь никто из них никогда не пойдёт на уступки. Тарасов это очень хорошо осознавал. Ему характер не позволит, да и Уманова никогда покладистой не станет – сразу было понятно, что ей палец в рот не клади… И вновь встаёт вопрос по Чернышевскому: «Что делать?», к слову стадия «Кто виноват?» в их случае в принципе не важна, ведь ответ ясен – «Оба». - Извините, Борис Андреевич, вызывали? – появился в дверях кабинета Евстигнеев. - Да, вызывал, - разворачиваясь, кивнул мужчина и указал начальнику службы безопасности на кресло. Сам сел напротив. – У меня к тебе дело, оно из разряда «сверх». - Что нужно? – с готовностью подался вперёд Николай Петрович. - Вот тебе адрес увеселительного заведения, - протянул ему листочек, - там торгую наркотой. Вычисли всех, кто к этому причастен, цепочку раскрой до конца. Ясно? - Ясно, а что с ними делать? - Евстигнеев, у тебя температура? – разозлился Тарасов. – Песни им спой, да цыганочку спляши! – вспылил он, но быстро взял себя в руки: - Проконтролируй, чтобы органы обеспечили зачистку этой банды. Если кого-то отпустят, то разбирайся с этими сволочами сам. Особое внимание – барменам из клуба. - Понял. Сделаем, - резко кивнул мужчина. – Это всё? - Нет. Сумма за работу будет приличная, поэтому всё это нужно будет сделать в короткие сроки. - Само собой, - усмехнулся начальник. – Могу идти? - Свободен, - сухо произнёс Тарасов, однако, когда Евстигнеев взялся за ручку двери, добавил: - Ещё раз наймёшь дилетантов, которые не могут нормально охрану объекта обеспечить… - Это был первый и последний раз, - перебил его мужчина и скрылся с глаз директора.       Ударив кулаком по столу, Борис перевёл дыхание и взял в руки телефон – прям день неприятных разговоров. Один единственный раз он целенаправленно находил этого абонента в своём списке контактов, и вот теперь вновь появилась причина для этого. - Алексей Михайлович? Тарасов беспокоит, - хладнокровно произнёс он, когда услышал заветное: «Слушаю». - Неожиданно, - спустя несколько секунд послушалось из динамика. – Чем обязан, Борис Андреевич? - Поговорить бы нам при личной встрече, - рассеянно глядя перед собой, ответила он. - Давайте поговорим. Когда? - Сегодня. - Договорились, адрес я вам отправлю сообщением. До встречи, - равнодушно попрощались на другом конце линии.       Отключившись, Борис сжал в руке аппарат. Какое-то время так и продолжал стоять возле своего стола, словно окаменелая статуя, его взгляд по-прежнему оставался зеркальным. Какие только мысли крутились в его голове в эту минуту сложно сказать – скорее всего, там был рой. Может быть, не самый приятный. Но в любом случае, Тарасов не жалел, что совершил этот звонок.       В очередной раз Уманова попыталась встать из-за стола, однако моментальная реакция Снежного вновь не дала ей этого сделать. Стальной хваткой он вцепился ей в руку и заставил сесть обратно на стул. Так продолжалось уже минут десять. - А если мне в туалет надо? – фыркнула девушка. - Не надо, - упрямо ответил он. – Но, конечно, я могу тебя отпустить, вот только сначала тебе придётся всё рассказать мне. - Я, кажется, уже говорила, что ничего никому не собираюсь рассказывать. - А придётся! – чуть повысил голос Снежный. – Я – не Борис, и уступать тебе не намерен. - А я тоже не планирую уступать!.. И вообще, с какой стати, я тебе должна хоть что-то говорить? - Нормальные люди, когда им пытаются помочь, такие вопросы не задают! - А я просила о помощи? – широко распахнутыми глазами посмотрела на него Олеся. - Что за ребячество? Это смешно! - Посмеялись? Теперь я могу идти?       Вновь поднялась из-за стола, и уже была готова к тому, что её опять усадят на место, однако вместо этого услышала: - Борис с ума сходит от всего происходящего. Он боится за тебя, идиотку. А ты вместо того, чтобы хоть немного помочь ему, скандалишь, да хамишь. И ладно бы вы перепирались, когда ты была здорова, и вас обоих не хотели бы прикончить… Но в этой ситуации твоё поведение просто абсурдно. Ты, кстати, что-то говорила про помощь? – чуть задумался Снежный. – Я тебе отвечу на это так: любящего человека просить о помощи не надо, он сам знает, когда тебе эта самая помощь нужна! И я более чем уверен, что Тарасов готов сейчас сделать ради тебя и твоего благополучия абсолютно всё, и всё, что он просит от тебя взамен, это быть с ним искренней. А ты… ты эгоистка, только ядом плеваться умеешь… Ну? Теперь посмеёмся?..       После риторического вопроса тишина наступила слишком резко, в воздухе застыло напряжение. Во всяком случае, его чувствовала Умановой.       Она и сама не раз пыталась себя одёрнуть во время всех последних ссор с Борисом, понимала, что говорит что-то не то, что ведёт себя не так, как должна, но каждый раз эмоции брали вверх, и осадить их никак не получалось. Но одно дело, когда это всё осознаёшь ты сам, а другое – когда тебе высказывают это в лицо.       Словно пощёчина.       Неприятно.       Сама виновата.       Дура.       Поднявшись с места, Андрей обошёл застывшую девушку и вышел из кухни. Оставшись в помещении одна, она бросила взгляд на купленный телефон и быстро взяла его в руки. Один из двух номеров, занесённых в список контактов – тот, который ей сейчас был более всего необходим. Нажав на кнопку вызова, Олеся спустя несколько секунд услышала неприятное: «Извините, абонент разговаривает».       Чертыхнувшись, Уманова посмотрела на часы, как только минутная стрелка закончила очередной круг на циферблате, вновь набрала номер. Во второй раз ей повезло больше. - Олеся, я на работе, мне некогда, - устало произнёс Борис. - Приезжай, пожалуйста, - тихо сказала она. – Нам нужно поговорить. - Что-то случилось? – встревоженно спросил мужчина. - Случилось: ты мне прямо сейчас очень нужен… - Буду через полчаса, - быстро ответил он и отключился.       На душе стало неописуемо тепло. На губах Олеси непроизвольно растянулась нежная улыбка. Может, вот оно – счастье? Не нужны ни ласковые слова, ни томный шёпот, ни пламенные поцелуи, ни страстные объятия. Достаточно всего лишь знать, что на своё: «Нужен», она обязательно услышит: «Буду». Вроде бы так просто, но ведь не все готовы сказать нам это незамысловатое слово из четырёх букв.       Как и обещал, Борис приехал. У него получилось добраться до дома даже меньше, чем за полчаса – минут за двадцать-двадцать пять. Наверное, гнал как всегда по третьей или четвёртой полосе, не взирая на прямых участках на ограничения.       Встретив его на пороге, Олеся долго не решалась что-либо сказать. Смотрела в его голубые глаза, отчётливо видела в них волнение, даже испуг, и корила себя за эти его чувства последними словами. Прав был Снежный, она – эгоистка. С ней слишком сложно, и если Тарасов устанет от всех проблем, которые ему создаёт Олеся, и уйдёт от неё, то она без него уже не сможет. Она сама станет причиной своей же гибели. - Прости меня, - едва слышно произнесла Уманова. – За ночную ссору и за то, что было сегодня утром…       Удивился ли Борис от этих слов? Да, причём не слабо. Откровенно говоря, он и не ожидал, что Олеся когда-нибудь станет так робко просить прощения, а потому весь словарный запас сейчас куда-то запропастился, и единственное, на что его сейчас хватило, это прижать свою любимую девочку к себе.       Уткнувшись носом ему в грудь, Уманова почувствовала, как из уголков глаз скатились две одинокие слезинки. Она обняла его ещё крепче, сцепив руки у него на спине. Изменится. Найдёт управу на свой дурной характер. Сделает что угодно, лишь бы Борис никуда от неё не ушёл. Лишь бы всегда прижимал к себе так сильно. Лишь бы был рядом. - И ты прости меня за то, что я тебе наговорил… - прошептал Тарасов и поцеловал девушку в макушку. - То есть со мной всё-таки нельзя свихнуться? – чуть нервно хихикнула она, припомнив ему утрешние слова. - О-о, - улыбнулся Борис. – Можно, ещё как можно! – почувствовал, как она слабо ударила его по спине своим маленьким кулачком. – Но свихнём мы, в случае чего, только вместе, так что соседние палаты нам гарантированы. - А в психушке разрешены свидания между пациентами? – неожиданно серьёзно задалась вопросом Уманова, на что услышала лишь тихий смех Бориса и более громкий Снежного. Сидя в гостиной, на диване, он наверняка слышала весь их диалог! - Подслушивать нехорошо! – крикнула вглубь квартиры Олеся и, чуть отстранившись от Тарасова, привстала на цыпочки и прикоснулась к его губам. Её немое очередное признание в своих чувствах к этому мужчине.       Запустив ладонь ей в волосы, Борис притянул её ближе к себе и углубил поцелуй. Рассудок тут же затуманился, а внизу живота стал образовываться тугой узел. Его сладкая девочка-искусительница, которая так легко завоёвывает его внимание и заставляет забывать обо всём на свете. Но ведь ему это чертовски нравится! Нравится всё, что связано с ней – её голос, смех, прикосновения, а ещё её огоньки в глазах, её размышления вслух, он вообще любит, когда она говорит и неважно о чём. Ему даже нравится её любовь к скорости и своему мотоциклу, её бесстрашие и смелость. Правда, последние всегда заставляют его изрядно поволноваться. Но что поделать? Уманова не изменится… Да и хочет ли он, чтобы она стала другой? Борис полюбил её именно такой, с таким набором качеств и увлечений… Поэтому никакой другой покладистой Олеси он уже рядом с собой не представляет. - Эй, психи, ну где вы там? - послышался из кухни голос Андрея.       Нехотя отстранившись, Борис ещё раз кратко прикоснулся к губам девушки и, разувшись, направился следом за Умановой в комнату. - Ну, что? Масонское собрание можно считать открытым? – рассмеялся Снежный. - Я не знаю, с чего начать, - опустила голову девушка и сразу же почувствовала, как ладонь Тарасова накрыла её руку. - Давайте ещё раз всё с самого начала и по пунктам, - предложил хозяин квартиры. – Сейчас только за бумагой схожу. - А мне надо секретарю написать, что на работе я сегодня больше не появлюсь, - неожиданно резко произнёс Тарасов.       Удивлённо посмотрев мужчинам вслед, Уманова нахмурилась, но лишние мысли предпочла прогнать прочь. - Леське не говори про родителей, - шикнул Борис, убедившись, что девушка не подслушивает. - Хорошо, - кивнул друг и вернулся на кухню.       Когда к ним присоединился Тарасов, Олеся, как и предложил Снежный, начала излагать всё с самого начала. Говорила она не быстро, обдумывая чуть ли не каждую фразу, иногда останавливалась. Мужчины при этом молчали, оба видели насколько тяжело даются ей предложения. Андрей иногда делал какие-то пометки на листочке, Борис периодически шумно втягивал в лёгкие воздух. Всем было сложно, но одновременно все понимали и то, что пришло время расставить всё по местам и выработать свои дальнейшие шаги по решению проблемы. - Так, ну в принципе, мне всё ясно, - глядя на свои записи, заявил Снежный. – Цепочка выстроилась: тебе дали заказ на папку, познакомили с Борисом, ты нашла у него в сейфе бумаги, сама рассказала ему про «крота», после чего мой любимый и дорогой босс меня выгнал и оклеветал… - с упрёком процедил мужчина, покосившись на друга. - Я извинился и принял тебя обратно, - вставил свои «пять копеек» Тарасов. - Да-да-да… - снисходительно ответили ему. – Так вот, затем Боря дал тебе папку… А кстати, что было в папке? - Часть документов, - пожал плечами Борис. – Только не настоящие, поддельные счета и пароли. - Но Вятский бы понял это! – воскликнула Уманова. – Ты подставить меня хотел? - С ума сошла?! – удивлённо посмотрел на неё мужчина. – У меня хорошие программисты, как только Вятский попытался бы списать средства, он тут же бы сам остался ни с чем. Псевдо-счёт – обычный «денежный» вирус. - Откуда ты?.. - Хорошие программисты, - улыбнулся Борис и обратился с притихшему Снежному: – Так, что там дальше? - Да, спасибо, - недовольно произнёс он. – Так вот, после того, как Олеся отвезла отчиму «псевдо-счёт», тот передумал брать папку и предпочёл ей обыкновенную смерть Бориса, как лишнего человека. Но Уманова горой встала за любимого, и решила грохнуть самого Вятского. Однако покушение на неё совершили раньше, чем она даже успела сесть в такси. Как-то! – ещё раз пробежавшись взглядом по своим строчкам, закончил Снежный. - М-да… - потёр подбородок Тарасов. - Это ещё не всё, - робко начала Уманова, на что уловила удивлённые взгляды мужчин. – Я вчера была у Мурашовой. Ни её, ни Ионова в квартире не было, они сбежали. Но… Женька оставила мне записку… - достала её из кармана своих спортивных штанов. - Это ты поэтому вчера такой пришла? – сжал кулаки Борис. - Прочитай… - протянула ему сложенную вчетверо бумагу. Снежный, наплевав на все правила приличия, тоже вытянул шею, чтобы видеть написанное.       На десять минут в комнате установилась тишина. Мужчины вчитывались в текст, и, кажется, им потребовалось перечитать его на несколько раз, прежде чем всё понять. - Гадёныш! – не сдержался Тарасов, отбросил записку и ударил кулаком по столу, выпуская пар. - Спокойно, - тут же усмирил его Андрей, возвращаясь к себе на место. - Спокойно? – прокричал Борис. – Да это же самая настоящая мразь! Волк в овечьей шкуре! Он ведь разорить нас мог! Вятский-то, выходит, был вообще в курсе всех наших проектов! - Ну, знаешь… - покачал головой Снежный, - сам виноват! Нечего было документацию домой возить! - Ты мне предлагаешь в офисе жить? - Стоп! – прервала эту перепалку Уманова. – Давайте, вы потом этот вопрос решите! Мне кажется, сейчас у нас есть проблема посущественней! - Сволочь! – продолжал пыхтеть Борис. - Да… Отвлеклись мы что-то, - всё ещё прожигая друга взглядом, произнёс Андрей. – Ну, теперь из этой записки кое-какие тёмные пятна во всей этой истории стали исчезать. Ионов, ангел наш с трезубцем, решил поиграть в хозяина судеб и пошёл на милость – оставил Олесю живой. Правда, теперь он в бегах, ну да ладно… Не наши заботы! Хотя вот честно, Уманова, твоя подруга – идиотка. - Со своей подругой я разберусь сама, - жёстко ответила девушка. - Подождите, с Вятским и Ионовым мы разобрались, - начал Тарасов, - а что насчёт Вятского и Вакулы? - Вакулу грохнула Олеся, - пожал плечами Снежный, вновь опустив взгляд в свой мини-конспект. - Это понятно! Но их-то что связывает? - Думаю, тут всё просто, - заговорила Уманова. – Отчим узнал от Ионова про счета, где явно лежала приличная сумма. И поскольку Вятский всегда полагал, что Вакулу лучше иметь в друзьях, чем в соперниках, то, скорее всего, решил дать наводку старому приятелю. Он так частенько делал – вроде как приятное другому сделал, а всё равно получается, что отныне на этом «друге» должок висит… Вот наверняка и в этот раз всё было именно так! Не удивлюсь, если Вятский сам же и рассказал Вакуле про дома для сирот: если у него, благодаря Ионову, были на руках все документы, то он без труда мог узнать об этой вашей махинации, - со стороны Тарасова вновь послышалось тяжёлое сопение. - Вряд ли, - произнёс он. – У нас в сервере сбой случился, на какое-то время большая часть информации стала открытой, поэтому Вакула мог узнать о том проекте и без помощи Вятского. - Тогда в этом косяке виноваты только вы сами, хотя это могла быть и диверсия, - обвела взглядом мужчин и остановила свой взор на Борисе. – Может, мне кто-нибудь расскажет об этом проекте поподробнее? - Да что тут рассказывать? – пожал он плечами. – Мы тогда в сложном финансовом положении оказались, надо было очередной платёж проводить, а денег не было. Мы тогда выиграли тендер на строительство жилого комплекса для сирот, но все полученные средства вложили в другие, уже строящиеся дома, таким образом вышли из ситуации. - А сироты? - Им выдали квартиры в других наших домах, комплекс так и не был построен… - Молодцы, аферисты! – горько усмехнулась Олеся. – А мне так хотелось верить, что Вакула лжёт. - Извини, что разочаровал, - будто бы нарочно добавил Борис. – Кстати, надо будет поставить вопрос о диверсии перед службой безопасности ещё раз, пусть проведут проверку на всякий случай. - Друзья, смею вам напомнить, что этот вопрос сейчас не главный, - вмешался Снежный. – Когда мы с той частью разобрались, пора подумать о том, что мы будем делать дальше. Я предлагаю идти к следователю, но только не к трусливому Родионову. Пусть разбираются. - Улик никаких нет, - замотала головой Уманова. - Признание Ионова? – указал ей на записку. - Бумага быстро горит, Вятскому не составит труда её сжечь … - Выходит, сам Ионов – единственный, чьи признания не оставят Вятскому шансов? - Получается, так… - задумался Борис. - Класс! – всплеснул рукам Снежный. – Где его искать будем? - Мы их всё равно не найдём, успокойтесь, - поджала губы Олеся и поднялась из-за стола. - Ты куда? - Вы тут думайте, а я курить. - Откуда у тебя сигареты?! – негодующе крикнул ей вслед Тарасов. - Вчера купила, - коротко ответила она. - Вот как её отвадить от этой привычки? – покачал головой Борис, переведя усталый взгляд на Снежного. - Сделай её счастливой, - улыбнулся друг. - Мне порой кажется, что я вообще не знаю: что ей надо, чего она хочет… Меня это пугает! - Поговорите начистоту. - Надо… - Я при Олесе не стал говорить, - куда тише, чем раньше произнёс Андрей, - но, по-моему, ещё один способ прижать Вятского – это показать следователю ту папку с делами по убийствам… - Я тоже о ней подумал, - согласился Борис. – Но будет не лишним снять копии со всех страниц. - Резонно! – кивнул Снежный. – Тогда завтра утром займусь этим, чтобы ты не привлекал внимание Умановой, а сейчас… Пардон, я вынужден откланяться! - Куда это ты собрался? – прищурился Тарасов. - Иду на свиданье! – гордо ответил друг. – Если бы ты только видел эту женщину, у неё таки-и-ие формы! – мечтательно протянул он, прикрыв глаза. - Мне своей достаточно! – рассмеялся Борис, хлопнув Снежного по плечу. – Я так понимаю, сюда ты сегодня больше не вернёшься? - М-м? - хитро протянул Андрей. – Квартира в вашем распоряжении, и, надеюсь, утром мне не придётся заказывать новую кровать! - Я тебе её оплачу! – дав «пять» другу, рассмеялся Тарасов.       Олеся, стоявшая у открытого окна, даже не вздрогнула, когда дверь спальни приоткрылась, и в комнату вошёл Борис. Она хоть и не оборачивалась, но была уверена, что это – он. Научилась определять его по шагам, по манерам. Снежный, например, для приличия стукнет пару раз о косяк, а Тарасов этого не делает – чем это объяснить, девушка не знала.       Почувствовала, как мужчина положил ей на плечи свои тяжёлые ладони, Уманова чуть наклонила голову. Тут же ощутила массирующие движения, которые пытались освободить её от напряженности в мышцах, но, по правде говоря, это едва ли помогало. - Что вы решили? – поинтересовалась она, выпустив клубок голубоватого дыма в открытое окно. - Завтра Снежный к следователю поедет. - Вы хотите отдать Женькину записку? – сжалась Олеся, по-прежнему стоя к мужчине спиной. - Ты разве позволишь?       Уманова молчала. Что она должна сказать? Что её раздирают сомнения? Что одного Ионова она сдала бы правоохранителям и не пожалела об этом, но не в этой ситуации. Отдать записку значит сделать из Женьки соучастницу – так или иначе, она покрывает Ваську. Как ни крути, а так подставлять бывшую подругу Олесе не хотелось… - Не надо о ней никому знать… пока, - тихо произнесла она. - Хорошо, - согласился Борис, поцеловав её возле ушка.       Он перевёл ей ладони на животик и привлёк девушку к себе. Уманова, под натиском желания мужчины, откинулась на его грудь и немного расслабилась, но сигарету из своих пальчиков так и не выбросила. Напротив, поднесла тоненькую трубочку к своим губам и жадно втянула едкий дым. - Что тебе нужно, чтобы навсегда забыть о никотине? – прошептал Тарасов ей на ухо. - Спокойствие, - сразу ответила она. А о чём ей ещё просить? - Если ты его получишь, ты бросишь курить? - Хочешь прикол? – с улыбкой спросила она и тут же почувствовала, как он поцеловал её в макушку: – Я, когда у тебя дома была, ни разу не притронулась к сигарете… - Хочешь сказать, что тебе у меня спокойно? - Нет. Хочу сказать, что мне спокойно, когда ты рядом. - Я никуда пока не планирую уходить, - пообещал он, зарываясь носом в её тёмные волосы. - А Снежный куда ушёл? - У него очередное свидание, сказал, что, возможно, не вернётся сегодня, - слишком заманчиво протянул мужчина, отчего Олеся даже не сдержала улыбку. Кажется, они подумали об одном и том же, но выдать свои мысли предпочла именно девушка. Затушив недокуренную сигарету в цветке, она выбросила её в окно и развернулась к Борису: - Тогда этот вечер мы проведём вдвоём? - Лесь, мне в шесть надо по делам съездить, я вернуть после семи, - извиняясь, наклонил голову он и тут же поцеловал её в высокий лобик. - По каким делам? – ведя ладошкой от его живота к шее, требовательно поинтересовалась она. - Ревнуешь? – хохотнул Борис. - Нет, но… по каким? - взяла ворот его рубашки в свои пальчики. - По работе, ужин с деловым партнёром, - не моргнув глазом, соврал он. - Учти, узнаю, что ты завёл себе любовницу, убью без всякого на то распоряжения Вятского! - резко притянув мужчину к себе, укусила его за нижнюю губу. - Любовницу тоже? – в открытую издевался он, даже не сводя с неё ехидный взгляд. - Сначала её, потом – тебя. Оба отправитесь на тот Свет! – изо-всех сил сохраняя серьёзность, продолжала шипеть Уманова. - Мне и на этом, с тобой, не плохо, - улыбнулся он, притягивая девушку вновь к себе, но та, будто бы протестуя, упёрла ладонь ему в грудь. - Признайся, сколько раз за время нашей ссоры ты думал о том, чтобы снять себе какую-нибудь шлюшку? - Ты с ума сошла? – обалдел он, мигом отрезвев от комичности их диалога. – Сама додумалась до этого, или помог кто? - Хочешь сказать, ни разу об этом даже не?.. - Я тебя сейчас в окно выброшу! – разозлился Тарасов, перебив её. – Как тебе, дурынде, только в голову такое могло прийти? - Ты клятву верности мне не успел дать… - опустив глаза, прошептала Олеся. – Поэтому, если у тебя кто-то был, Борь, скажи мне об этом, пожалуйста, сейчас… Я не обижусь, не устрою скандал, просто мне нужно знать… - Уманова, ещё раз задашь мне этот вопрос, и я тебя действительно выброшу в окно, - устало выдохнул он. – Отвечаю в первый и в последний раз: у меня никого не было, и думать я ни о ком не думал.       Мысленно отвесив себе оплеуху за то, что посмела усомниться в Тарасове, девушка подняла на Бориса сожалеющий взгляд и тут же встретилась с его – недовольным, сердитым. Ну когда она успела стать такой ревнивой собственницей, блюдущей своего мужчину? - А ты после этой своей встречи… домой? – робко спросила она. - Как только освобожусь, сразу сюда! – спокойно отреагировал на вопрос Тарасов. - А говорил, что никуда не планируешь уходить,.. - с нескрываемой обидой произнесла Олеся. - Это всего лишь на часик! – щёлкнул её по носу. - Часик без тебя – это много… - Да-а? – лукаво протянул он, пробираясь ладошками под майку Умановой. – Обещаю, ты не успеешь соскучиться. - Ловлю на слове! – тихо рассмеялась Олеся, скрещивая руки на шее Тарасова. – Ты, правда, на меня не обижаешься? - Оба хороши, - уголками губ улыбнулся Борис. – Но мы же больше не будет ругаться? И не будем друг друга в чём-то подозревать? - Конечно, нет, - слишком быстро согласилась она, находясь в считанных миллиметрах от него. – Я обещаю, что не буду больше ничего от тебя скрывать. Ты готов пообещать мне тоже самое?       Вместо ответа он рывком привлёк её к себе и впился в её губы жадным поцелуем. Рассудок девушки быстро погрузился в туман, так толком и не дав ей углубиться в самобичевание. Одному Богу, пожалуй, известно, что творится в её голове, но только когда руки Бориса исследуют её спину, а по шее бежит стая мурашек от его разгорячённого дыхание, весь мир резко перестаёт существовать. Пылкие объятия, спрессованный воздух, покрытые испариной тела, бессвязный шёпот на ухо – пусть хоть рушится весь Мир, ей не будет до него никакого дела. Всё, на что сейчас способна Олеся, это прерывистое и едва слышное: «Я больше не могу». И его столь желанное и нежное: «Я люблю тебя».       Нетерпеливый стон, ощущение тугого узла внизу живота и тяжёлое дыхание самого любимого человека на её губах перед погружением в сладостную нирвану. Бурный финал настиг обоих, разорвав всю их Вселенную на миллионы разноцветных осколков. - Может, перенесёшь свою супер-важную встречу? – лёжа на груди Бориса, тихо произнесла Уманова. - Это очень важно, - как-то неуверенно ответил он. Или ей показалось? - Ты чем-то обеспокоен? – приподнялась девушка и пристально посмотрела на Тарасова.       Забрав ей за ушко выбившуюся прядь волос, мужчина улыбнулся: - Всё хорошо, нет причин для беспокойства… - Смотри мне! – нахмурилась она, возвращаясь к нему. Борис тут же прижал её покрепче к себе и поцеловал в тёмную макушку, прикрыв глаза. На душе, и в самом деле, было не спокойно. - Почему сегодня Руслан не пришёл? – неожиданно перевёл тему он. - Я ему ещё утром смс-ку кинула, что всё норм. - И он так просто в это поверил? Тоже мне – доктор! – фыркнул Тарасов, решив с ним завтра с утра об этом поговорить. - Борь, мне, правда, уже намного лучше. Шея не болит! – упрямая. – И не смей ругаться с ним, он замечательный врач, - неожиданно проснулись в ней телепатические способности, хотя, быть может, он просто слишком предсказуем.       Поспорив с ней ещё некоторое время на эту тему, Борис удовлетворённо улыбнулся – она позвонит Абашеву утром и договорится с ним о встрече сама. И в то же время, он был рад тому, что Уманова отвлеклась от темы его запланированной встречи. Кстати, о ней… - Лесь, мне идти надо, - взглянув на часы, нехотя произнёс Тарасов. - Надо, так надо, - укладываясь на соседнюю половину кровати, немного раздосадовано ответила она. – Ты только не задерживайся, ладно? - Одна нога здесь, другая – там, - подмигнул Борис и кротко прикоснулся к её губам.       Молча наблюдая за тем, как он одевается и приводит себя в порядок, девушка не могла стереть с лица глупую улыбку. В открытую любовалась им, на чём он её несколько поймал. Пришлось признаться, но в голосе не было и намёка на робость. А что такого? Самый лучший и любимый мужчина, да ещё и её – как тут не улыбаться!