Осколки подсознания

— Опять меня нюхаешь?! Да задолбал уже, токсикоман ты поганый! Нанюхается и сваливает самоудовлетворяться, а мне одному тут работай! Пшëл на свое место! — Ичиго-ангел в очередной раз отпихнул близнеца, подъехавшего на стуле с колесиками слишком близко. В этом мире Ичиго звали Карамель и был он Высшим Ангелом Небесной Канцелярии. — А я виноват?! — заныл Хичиго-демон, известный на небесах под именем Гандолиан. — А что я могу сделать, я же в этом теле как синяя собака. Меня от здешних ароматов прет. А ещë у меня от твоего запаха альпийских лугов эрекция каменная и приходится полдня проводить в туалете. А это, между прочим вредно, можно простату застудить, не говоря уж о прочих прелестях помельче, вроде прострелов и ревматизмов. Это тебе хорошо, сидишь себе такой красивый и чистенький, ликом светл и чист душою! Вот погоди, начнëтся у тебя линька, будешь как ободранный попугай — тогда я с тебя поржу. — Бл., харэ уже друг друга доë.вать! — вклинилась в их перебранку подсудимая душа, стоящая за прозрачным силовым барьером. — Вас впервые вижу, но сразу ясно, что вы братюни-кореша, свои люди. По понятиям же надо… — Заткнись! — хором ответили ангел и демон. Переглянулись, раздраженно фыркнули и развернулись в разные стороны. Это тягомотина с Небесной Канцелярией тянулась уже довольно долго. Близнецы мирно заснули за просмотром очередного спортивного аниме и очнулись в телах его героев — Кагами Тайги и Аомине Дайки. Но самое интересное, что при этом они почему-то были ангелом и демоном, и работали прокурорами на особо тяжкой текучке. Логики в этом мире не было никакой, как не бывает ее в судах, где есть лишь прокуроры и подсудимые, но нет адвокатов. Близнецы восприняли происходящее как данность и не пытались найти смысл, просто делали то, что должны были делать: судили души, отправляя их в Ад или Рай. Молчание затянулось. Они дулись друг на друга, а душа молча стояла за барьером, изучая синие купола наколок на своей бледной груди. Наконец терпение ангела лопнуло и он повернулся к демону: — Предлагаю десять веков на ваших серных рудниках, а потом на повторное взвешивание? — Не согласен, весы показывают «Навеки в Ад». О трудотерапии не может быть и речи, он же душегуб-рецидивист, убил собутыльника табуреткой. Отсидел свое в земной тюрьме, вышел, убил следующего табуреткой. Опять сел, вышел, убил, правда на этот раз кочергой. — Душа, у тебя что, табуретки закончились, почему в третий раз кочерга? — поинтересовался ангел у души, пригорюнившейся за барьером. — Ну вот не доë.вай, да? — отозвалась душа беззлобно. — Мне ж пить нельзя ни граммульки, сразу везде черти начинают мерещиться… а как не выпить при такой такой-то жизни? — Черти?! Ничего себе! Знаете, очень даже вас понимаю, если бы мог, сам бы запил… черти, это очень серьëзно. — Карамель многозначительно покосился на демона. — Галлюцинации — это смягчающее обстоятельство, почти невменяемость. Полвека на рудниках и весы? — Согласен. — вздохнул Гандолиан. — Если бы убивал с умыслом, был бы наш клиент. Но посмотрим, что будет через пятьдесят лет, может он и у нас напьëтся. Ангел закончил оформлять бумаги, аккуратно подшил их в личное дело, извлек душу из круга и подвел к красной двери. Постучал. — Сарафанчик, милый, тут к тебе клиент на рудники! Из-за двери выглянул накрашенный демон-привратник, одетый в сарафан. Трансвеститом он не был и от всей души ненавидел бабское шмотьë, однако по долгу работы приходилось соблюдать дресскод. Подобный наряд был призван провоцировать в поступающих душах греховные чувства: гнев или похоть, в зависимости от личных предпочтений. Вот и сейчас осужденная душа нахмурилась и сжала кулаки. — Привет милый, хочешь узнать узнать, что у меня под платьицем? — скривившись от отвращения, выплюнул Сарафан обязательное приветствие и принял у ангела бумаги. — Так, что тут у нас… табуретки-кочерга-полвека рудников? Чертей видит? Ну, этого добра у нас навалом, заходи, будешь на нас без водки смотреть. Табло мигнуло, показав, что еще одна душа отправилась в Ад. В этот раз оно появилось над дверью и ангел мысленно себя поздравил с победой. В силу неведомых им обстоятельств, табло появлялось то над дверью, то на ней, то сама дверь превращалась в табло. Они с демоном даже спорили в каком место оно появится в следующий раз и пока лидировал ангел с небольшим отрывом. Карамель вернулся на место и нажал кнопку на столе: — Следующий! Демон подозрительно заворочался, заëрзал под столом: — Мне это… надо… отойти. Опять пора… Ангел кивнул, фыркнув от отвращения и демон, прикрывая стоящие домиком брюки руками, стремительно понесся в туалет напротив, грохнув дверью. «Ну и ладно, в одиночку дела рассматривать быстрее и легче.» В круге за барьером тем временем возникло аж три души, тут же вцепившихся в горло друг другу. Мысленно матерясь, ангел потыкал кнопки на столе и создал три отдельных минибарьера. Вздохнув, принялся изучать бумаги. Вкратце, дело обстояло примерно так: первая душа — алкоголик словил «белочку», вторая душа — полицейский приехал на вызов и был ранен отверткой. Третья душа — провинциальный журналист написал о произошедшем новостную статью в местную газету, после которой был до смерти забит ногами возмущенным полицейским. Алкоголик умер во время следующего приступа, а полицейского расстреляли по приговору суда. И вот все три души тут, предстали пред тем судом, что выше земного шара, и ждут справедливости. С алкашом все было предельно ясно: «Блаженны нищие духом, ибо их есть царствие небесное.» Вот пусть бухариком сами занимаются, если такие души в Раю потребны. Карамель особо не церемонился: — Так. Коснуться носа можете? Крыс, тараканов, шмыгающих тушканчиков не ловили? Ах, ловили чëртиков, понимаю, сочувствую. Нет, это не вытрезвитель, а я не доктор. Возьмите бумаги и ступайте с ними в белую дверь, там вас уже ждут. Дальше стало сложнее — наступил черед полицейского. — Уважаемый, за что ж вы так незнакомого человека?! — А ты газету читал? Прочти, что эта мразь обо мне написала! Ангел пожал плечами, достал газету, приложенную к делу и углубился в чтение: Во время исполнения своих служебных обязанностей пострадал сотрудник Турземского регионального управления полиции (ТРУП): 30-летний пьяный хулиган, вооруженный отверткой, нанес стражам порядка несколько ударов в головы. В отношении нападавшего был начат уголовный процесс, материалы которого в настоящее время переданы прокурору. Как отмечают в ТРУП, 9 ноября этого года на пульт дежурного поступила информация о семейном конфликте под Фалси. Поскольку, по словам родственников, мужчина представлял опасность для окружающих, на место ЧП прибыли и полицейские, и Служба неотложной медицинской помощи. По просьбе медиков скорой дебошир согласился поехать в психоневрологическую больницу и отпросился сходить на второй этаж собрать вещи. Туда он направился в сопровождении сотрудника Госполиции. Собирая вещи, он нашел отвертку, взял ее и направился к полицейскому со словами: «Спасибо, что ты единственный, кто на самом деле пытается понять мою ситуацию, ты такой понятливый». После этого он стал наносить сотруднику полиции удары отверткой по голове, а затем оказал сопротивление и второму инспектору. После того, как нападавшего удалось задержать и зафиксировать на запястьях наручники, полицейские заметили, что получили ранения в голову. Известно, что нападавший ранее не был судим, сейчас в его отношении применена мера пресечения, не связанная с лишением свободы. Ангел поднял глаза из газеты: — Мда, понимаю. Между строк тут написано написано, что полиция тупа и твердолоба — даже не сразу заметили, что вам потыкали отверткой в лицо. Земной суд не согласился учесть состояние аффекта, но принял во внимание отягчающие обстоятельства — вы были при исполнении. Я буду гуманнее — десять веков серных рудников в Аду с последующим повторным взвешиванием души. Возьмите бумаги и идите в красную дверь. Да, и постарайтесь воздержаться от ваших полицейских привычек — демона в женском платье не бейте совсем. Нет, даже ногами нельзя. Это ловушка, хуже будет только вам. Красная дверь захлопнулась за гневливым полицейским и ангел удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Оставался только глупый журналист, но тут все тоже ясно — дурачки и юродивые блаженны, к тому же тот невинно убиенный. Ну, почти невинно, все-таки думать надо что пишешь. Ну и хрен с ним, одним делом меньше. Ангел даже не стал слушать незадачливого писаку, скорбного на голову и здравый смысл, молча вручил ему бумаги и ткнул пальцем в райскую сторону. Не успел ангел, в очередной раз, порадоваться как легко работается в одиночку, как из-за двери донесся удовлетворенный стон наслаждения, постепенно переходящий в рык, от которого звенели стекла и покачнулись весы, потом зашумела спускаемая, в уборной напротив, вода и ангел снова поморщился. Самый обычный рабочий день на Небесах продолжался.