Ars Armandi

      Беллатрикс уверенно шла по длинному коридору, предвкушая долгожданную встречу. С её лица не сходила безумная улыбка, от которой уже начинало сводить скулы, но она по-прежнему продолжала держать маску. Ей было крайне непривычно опаздывать, но сегодняшние события не позволили ведьме появиться к назначенному времени.       Богато украшенные ковры и ажурные подсвечники перед каждой дверью вызывали отвращение. Безвкусный унылый дом наводил тоску. Она недовольно вздохнула и ускорила шаг. Тонкие пальцы обхватили холодный металл ручки, она толкнула тяжёлую дубовую дверь и вошла в полупустую комнату. Белла поморщилась от резкого приторного запаха, но не произнесла ни слова. У окна лежало что-то странное, с виду напоминающее мешок, наполненный хламом. Впрочем, ничего иного она и не ожидала увидеть. Беллатрикс захлопнула дверь и прошла в центр зала, прикрывая веки. Она прислушивалась ко всем звукам, исходящим из разных уголков не только самого дома, но и сада. Удивительная слышимость.       — Леди Лестрейндж, я думал, Вы уже не придёте, — шипящий шёпот раздался у самого уха.       — Мой Лорд, я не… — она пошатнулась, чувствуя, как холод проникает в её тело, расходясь по коже сотней мурашек. — Я виновата.       — О, дорогая, я не обвиняю тебя. Ты всего лишь пропустила веселье. Наш юный друг скончался слишком скоропостижно.       Она бросила быстрый взгляд в сторону мешка. Ну, конечно, это был никто иной, как тот сумасшедший, напечатанный на первой полосе Ежедневного пророка. Подумать только, ему хватило ума в открытую выступать против самого могущественного темного мага в истории. О, она могла преувеличивать, но разве могло быть иначе? Беллатрикс наклонила голову в бок, открывая часть белой, почти мраморной кожи. Её талию с силой сжали его руки, а шеи коснулись ледяные, такие неживые губы. Она позволила себе не дышать, думая о том, как иронично было стоять здесь, позволяя Лорду делать с ней все, что он захочет, когда всего лишь неделю назад перед ней на коленях стоял Родольфус. В этом же зале. Идиот, он совсем сошёл с ума от своей болезненной и безответной любви к ней. Он предал их повелителя, предал её.       Волдеморт отстранился и опустился в единственное целое кресло, поманив ведьму небрежным жестом руки к себе. Она медленно обернулась и не спеша подошла к нему, опускаясь на колени. Его воспалённые глаза со змееподобными зрачками казались ей прекраснее, чем все произведения искусства, которые ей только доводилось видеть.       — Ты испачкаешь платье. Здесь все в крови.       — У меня есть другое.       Он зарыл пальцы в её густые чёрные кудри, притягивая её ближе, и вцепился в женские губы, наслаждаясь вкусом её крови на своём языке. Он усадил её на свои колени, позволяя Беллатрикс опереться на его плечи. В лунном свете она казалась ещё более очаровательной куклой в его умелых руках. Она сама скинула с себя мантию и развязала корсет, позволяя ему с жадностью разглядывать её нежную кожу. Его грубая рука коснулась её юной маленькой груди, он чувствовал власть над ней. Прекрасная и доверчивая, а ещё до безумия верная. Самая лучшая из его коллекции.       Он вошёл в неё неожиданно, крепко сжимая её бедра. Ему не нужно было доказывать своё превосходство, но ему нравилось срывать с её полуприкрытых губ глухие стоны. Его движения были резки, так, что Белла с трудом сдерживала слезы, теряясь в собственных эмоциях. Родольфус столько раз менял шлюх, но так и не научился ублажать женщину. Он никогда бы не смог сравниться с Лордом. Она завалилась назад, утягивая его за собой, в ещё свежую лужу крови. Волдеморт размазывал её вместе с алой помадой по лицу Беллы, по её волосам и ключицам. Ласкал её плечи, чувствуя, как безропотно она подчиняется ему. Он кончил только тогда, когда коснулся искусанных губ с соленым привкусом слез.       Беллатрикс вычеркнула из своей жизни годы, проведённые в браке с Лестрейнджем. Она не пришла на его похороны и не строила из себя убивавшуюся горем вдову. Последняя ночь, проведённая в поместье покойного мужа не выходила из её головы, являясь во снах и наяву. Она с нетерпением ждала новой встречи. А для этого ей нужно было всего лишь убить неверного.