Ars Armandi

      Северус насмешливо смотрел на перекосившееся от ярости лицо, покрытое мелкими фурункулами, испещрённое ссадинами и шрамами. Нет, это было даже не смешно. Так изуродовать себя нельзя, если только в голове все ещё теплится разум. У неё его не было. Это он знал точно. Ему было отвратительно смотреть на неё, но ещё больше — думать о том, что она — Алекто Кэрроу — женщина. Но он и не думал. Разве что иногда.       Он в задумчивости крутил перо, слушая, как под его пальцами ломается полый стержень. Ему по-прежнему мерещились её маленькие поросячьи глазки и срывающийся на визг голос. Лучше пытки и не придумаешь. Но почему он вдруг сломался? Почему в её зрачках так плотно засела ненависть? Она никогда не слыла красавицей и уж точно не претендовала на всеобщее признание. Обычная, даже чересчур скромная, как и сотни других девчонок. Тихая и непримечательная.       Северусу ни тогда, ни сейчас не было до неё дела. Ему вообще ни до кого не было дела, кроме учебы. По крайней мере, так думала Алекто. Она с жадностью наблюдала за ним, как зверёк, притаившись в тени. И мечтала подойти ближе, но… Всегда это «но». Но кто она, а кто он? Пусть все считали его чересчур мрачным и замкнутым, она была уверена, что он совершенно другой. Её представления вдребезги разбились, когда Алекто узнала, кем он стал. Она в отчаянии стирала с покрасневших щёк жгучие слезы и рьяно расчесывала волосы, словно они были причиной всех её бед. Ей никогда не хотелось служить Волдеморту. Даже Амикус, активно зазывающий её вслед за собой, не мог повлиять на её решение. Но Северус… Она приняла его сторону, и с того момента от серой слизеринской мышки не осталось ничего, но появилось нечто иное — ужасное и жестокое, не столько внешне, сколько душевно. И она продолжала тешить себя мыслью, что это было не напрасно, что этот шаг был сделан для него. Но для него ли?       Тогда он впервые обратил на неё должное внимание. Она подавала неплохие надежды и была подвластна учению, хотя и казалась с виду глупа. Его забавляло то, каким стал её взгляд — не пугливый, а насмешливый и высокомерный. Слишком самоуверенный для бестолковой девчонки. Алекто чувствовала власть, так нелепо свалившуюся в её дрожащие руки. Она не понимала, насколько опасна грань, по которой каждый день она прокладывала себе маршрут, с каждым разом углубляясь все дальше. Он непременно вёл к обрыву, но Северус был уверен, что она оступится раньше. Так и случилось. В своём желание доказать всем, доказать себе и ему, что она чего-то стоит, девчонка перешла черту. Даже Беллатрикс не могла скрыть своего удивления от жестокости, разъярённым дракон бьющейся у неё в груди. После зверского убийства целой семьи магов-полукровок, она окончательно сошла с ума.       Северус не понимал, насколько он был близок к тому, чтобы помочь ей не опуститься в этот омут. Или не хотел понимать? Он смотрел на место, где совсем недавно сидела Кэрроу. Жалкая и безумная. Она продолжала всем доказывать свою значимость, не понимая, что этот цирк надоел и Темному Лорду. Он не раз говорил, что слабые (безумные) элементы не должны быть в стане его верных соратников. И почтительно предоставил ему честь убить Алекто, как только она оступится. Снейп вновь был уверен, что до этого события оставалось совсем недолго.       Он не испытывал к ней жалости и думал, как низко Алекто пала, преследуя призрачные, совершенно ненужные и жалкие цели.