Другая сторона

Нагретый воздух Янтарной лощины казался едва ли не морозно-свежим после пламенной обители Кабала. Ксандрия повалилась на выжженную землю и несколько минут лежала на спине, пытаясь отдышаться, глядя в подёрнутое дымкой небо и стирая катящийся градом пот с лица. Путешествие в демиплан огненного волшебника вытянуло из эльфийки все силы. А ей предстояло сделать ещё очень много всего – отчитаться Каватосу, встретиться с архидруидом и отправиться к Ностуре. Возле портала волшебницу никто не ждал. Очевидно, Каватос сразу же вернулся обратно в штаб, не особо заботясь о дальнейшей судьбе странницы. «Иначе и быть не могло», – усмехнулась про себя Ксандрия, поднимаясь с земли и отряхиваясь. На обратный путь ей понадобилось больше времени, но это было неудивительно. Ступни, казалось, прикипели к подошвам сапог и оттого жутко болели. Несколько раз эльфийка едва не попалась на глаза патрулирующим лощину слугам Кабала, но в последний момент ей чудом удавалось спрятаться и затем тихо ускользнуть. Каватоса волшебница увидела, как и предполагала, во внутреннем дворе виллы Остарама Коппервайса. Маг склонился над столом с разложенной на нём картой. Рядом стоял невысокий эльф, облачённый в лёгкие кожаные доспехи, выкрашенные в зелёный и коричневый цвета, и отчаянно возмущался, вероятно, пытаясь что-то доказать. Ксандрия остановилась чуть поодаль, стараясь не привлекать к себе внимания, и прислушалась. – ...а я говорю Вам, магический шрам – это не вариант! Если что-то пойдёт не так, странники превратятся в моровых чудовищ, Вы этого хотите? – Попридержи язык, Хотидон! За кого ты меня принимаешь? – рявкнул Каватос. – Я прекрасно осознаю все риски. – Должен быть другой способ! – «Должен быть другой способ»... Тьфу! Если у тебя не хватает ума самому предложить что-нибудь дельное, молчи и слушай меня. «Странно...» – насторожилась Ксандрия. – «Магический шрам, странники, мор... Неужели Каватос хочет надругаться над кем-то из нас? Зачем ему это нужно?» – Поговорим позже, сержант, – маг в глазастой мантии обернулся, и его взгляд скользнул к возвратившейся страннице. – Ксандрия! Наконец-то! Я уже думал, что ты не вернёшься. Эльфийка шагнула навстречу Каватосу. – Простите, визит к Кабалу занял немного больше времени, чем я рассчитывала. – Что ж, надеюсь, ты порадуешь меня хорошими новостями. – Ритуалы Кабала приостановлены. – Прекрасно. Раз тебе удалось одолеть его, то я смело могу послать тебя к Ностуре. – При всём уважении я прошу дать мне время немного отдохнуть. – Я провожу Вас, – вмешался сержант Хотидон. – Идёмте, Ксандрия. Каватос недовольно пробурчал что-то неразборчивое себе под нос и махнул рукой. Хотидон повёл Ксандрию внутрь дома, где можно было пообедать и получить первую помощь. – Каков он, демиплан Кабала? – поинтересовался эльф, поддерживая измученную волшебницу за плечи. – Море огня в кратере огромного вулкана, и кузница над ним, – ответила Ксандрия. – Неприятное место. – Могу представить. – Скажите, Хотидон, о чём Вы беседовали с Каватосом? Я краем уха слышала что-то про мор... – Ах, это... Он хочет отправить странников в демиплан Джайриона, а попасть туда непросто. Портал не пропустит никого, кто не был искажён энергией Колдовского мора. И единственный, по словам Каватоса, вариант – это намеренно заразить странников, которые пойдут туда. – Нанести магический шрам! Но кто в здравом уме на это согласится? – Я говорил ему о том же самом. – Надо было сказать, что если никто не согласится, то ему самому придётся пройти через это, – усмехнулась Ксандрия, представив искажённое гневом лицо придворного мага, когда странники один за одним отказываются от нанесения магического шрама, и в конце концов не остаётся никого. – После этого он точно найдёт другой способ. – Я буду иметь это в виду, – Хотидон улыбнулся. – Хорошо, что Вы спросили меня, а не его. Он бы ничего не рассказал. Как только сержант удалился, волшебница опустилась на лавку возле входной двери и стянула с себя сапоги. Ступать было по-прежнему больно, но уже не так. На втором этаже виллы странницу встретила женщина-лекарь, имени которой Ксандрия не знала. – Вы от господина Каватоса, верно? – произнесла она невероятно мягким голосом. – Да, от него. – Каждый день сюда приходят странники. Кто со стрелой в плече, кто с открытыми ранами, кто с ожогами по всему телу. Каватос не даёт им возможности как следует отдохнуть – сразу назад, за дело. Он никого не щадит. Бездушный человек. Через пару минут женщина принесла таз с чистой водой, чистое полотенце и несколько пузырьков с различными эссенциями. Она бережно омыла ноги эльфийки и втёрла в ступни пахнущую душистыми травами заживляющую мазь. От предложенного обеда Ксандрия отказалась, предпочтя провести час-другой в полудрёме, лишённой обыкновенных ночных грёз. За это время ей удалось отдохнуть, боль в ступнях прошла. Эльфийка поблагодарила лекарку, попросила передать Каватосу, что отправилась в Протекторат по заданию, и покинула виллу Остарама. Ксандрия беспокоилась, что не успеет встретиться с архидруидом до захода солнца. Однако судьба оказалась к ней благосклонна. Заресвет ждала волшебницу под Древом Равновесия. Едва завидев эльфийку, она оживилась. – Моя дорогая! Что так задержало тебя? Я уже начала волноваться. – Закончить дело, о котором я упоминала, оказалось не так-то просто. Но я выяснила кое-что интересное. Возможно, Ностура стала безумной не в Дальнем мире. Не исключено, что в этом замешана сила, которой она теперь служит. И эту силу нужно искать в Фейвайльде. Друидесса внимательно выслушала волшебницу и ответила: – Не знаю, каким образом тебе удалось об этом узнать, но так и есть. Мне пришлось отправиться на кладбище Невердэт к Древу Самосуда, чтобы провести ритуал призыва с помощью крови, которую ты принесла. Я смогла увидеть нового покровителя Ностуры. Это могущественная ведьма из Фейвайльда, известная как Тётушка Маргат. – Ведьма? Но почему? – Ксандрия непонимающе взглянула в ясные глаза Заресвет. – Я не могу ответить на этот вопрос, не зная целей Ностуры. Однако мне приходилось слышать о Маргат. О её силе ходят легенды, но она никогда не делится ею просто так, забирая у тех, кто осмеливается заключить с ней договор, нечто ценное. И, как ты понимаешь, материальные ценности её не интересуют. – Ностура должна была об этом знать. – Возможно, она думала, что сможет противостоять влиянию Маргат, но просчиталась. Также возможно, что в этом замешан и архифейри, поскольку нарушение первоначального договора может повлечь за собой неожиданные последствия, даже если он был разорван и перезаключён с другой силой. Чернокнижники всегда находятся во власти своих покровителей, и даже смерть не всегда освобождает их. – И даже смерть... – Ксандрию вдруг осенило. – Но если договор заключается не на душу, то после смерти чернокнижник освобождается от своих контрактов, так? Что будет, если после смерти его воскресить? – Это не моя компетенция, – отрезала Заресвет. – Я ничего об этом не знаю. – Понимаю. Простите. Это были просто мысли вслух, – попыталась оправдаться эльфийка. – Так что мне нужно, чтобы попасть в демиплан Ностуры? Друидесса откупорила флакон с кровью фейри и начертила на доспехе странницы несколько символов, похожих на руны. – Это позволит тебе пройти через портал, миновав защиту. Оставшуюся кровь отнеси Каватосу, она пригодится для ритуала. Когда встретишься с Ностурой лицом к лицу, старайся не смотреть ей в глаза. Её взгляд может превратить тебя в камень. Не навечно, конечно, ведь это всего лишь чары, но их может оказаться достаточно, чтобы тебя убить. Кроме того, все, кто заключают тёмные сделки, получают способность сотворять сильные проклятия. Способ защиты здесь один – не давать Ностуре возможности сконцентрироваться, чтобы проклясть тебя. Хотя если тебе не удастся этого избежать, не отчаивайся. У меня есть хорошая мысль на этот случай. Проклятие действует только на живое существо. Если после этого ты посмотришь Ностуре в глаза, то окаменеешь. Проклятие тут же рассеется само и разрушит чары. Всё просто. – А если Ностура знает об этом? – Она может не придать этому значения. Всё равно чары недолговечны, особенно если ты умеешь сопротивляться контролю. Ксандрия едва смогла сдержать улыбку. – Её контроль на меня не действует. Однажды я уже столкнулась с Ностурой, она попыталась очаровать меня и других странников, которые были вместе со мной. И только на меня её чары не подействовали! – Какая невероятная стойкость, – задумчиво произнесла друидесса. – Именно поэтому Каватос отправил меня на это задание. – Это неудивительно. На прощание Заресвет крепко обняла волшебницу, стараясь, однако, не касаться начертанных кровью символов, и пожелала удачи. Ксандрия вернулась в Речной квартал после захода солнца. Она была готова молиться всем богам, чтобы Каватос не отказался провести ритуал сейчас. Ей хотелось встретиться с Ностурой как можно скорее, и любое промедление обернулось бы невероятно мучительным беспокойством. Но, к несчастью, придворный маг лорда Неверембера оставил свой пост и отправился отдыхать, по словам сержанта Хотидона, дежурящего во внутреннем дворе виллы, более получаса назад. Ксандрии пришлось смириться с тем, что самое главное действо переносилось на утро. Будить Каватоса она не осмелилась. Вместо этого волшебница покинула виллу и направилась в сторону набережной, к этому времени уже полностью отвоёванной у нашеров. Она долго сидела на краю пирса, свесив ноги, слушая шум волн и глядя на лунную дорожку, подёрнутую лёгкой рябью. Подобные редкие мгновения умиротворения неизменно возвращали Ксандрию мыслями к тем временам, когда не было Колдовского мора, когда Жемчужина Севера сияла во всей красе, а волшебники ордена Многозвёздных Плащей мирно занимались своими многолетними исследованиями. «Жаль, что тебя нет рядом...» – с горечью подумала странница, мысленно обращаясь к Ностуре как к прежней жизнерадостной эльфийской чернокнижнице, какой запомнила её на всю жизнь. – «Но ничего, скоро я всё исправлю». – Ты всё исправишь, – услышала Ксандрия знакомый голос, который никогда не забывала, и сердце её замерло. Волшебница обернулась и увидела фигуру, сияющую в свете луны. Это была лунная эльфийка, тонкая и грациозная, одетая в простое тёмное платье, босая и с венком из полевых цветов на голове. Милые сердцу черты лица, словно списанные со старого портрета, и чёрные миндалевидные пятна глаз невозможно было спутать ни с какими другими. – Ностура! – от неожиданности эльфийка чуть не свалилась с пирса в воду. – Но как?.. Это же невозможно! – Нет ничего невозможного, – с загадочной улыбкой ответила Ностура и присела рядом с волшебницей. Оставшееся время до рассвета эльфийки смотрели на звёзды, холодно взирающие из небесных глубин на мир живых, искали знакомые созвездия и говорили о сущей чепухе, словно не было той сотни лет, что принесла обеим так много страданий. Но как только восточная сторона горизонта начала светлеть, Ностура собралась уходить. – Постой! Зачем ты уходишь? – Ксандрия в отчаянии попыталась остановить её. – Так надо. – Я не хочу снова потерять тебя! Скажи, что мне нужно сделать, чтобы это не повторилось! Я готова пойти на что угодно. – Ты должна закончить то, что начала. Не забывай об этом. Напоследок чернокнижница невесомо коснулась губ волшебницы своими, и морок растворился в рассветном воздухе с порывом ветра. Что это было за наваждение? Ксандрия открыла глаза и обнаружила себя лежащей на деревянном настиле пирса. Край солнечного диска уже показался из-за горизонта. Неужели она проспала так всю ночь? Окончательно разбудил эльфийку вопль сержанта Хотидона, спешащего к ней. – Ксандрия! Вот Вы где! Каватос потребовал найти Вас, мне пришлось оббежать половину Речного квартала. Не стоит уходить из штаба ночью, здесь всё ещё небезопасно. – Не стоит беспокоиться, я могу себя защитить, – улыбнулась волшебница, поднимаясь и отряхивая запылившийся плащ. – Но не в то время, когда Вы спите, – возразил сержант. – Я ничего не скажу Каватосу об этом, но постарайтесь больше не подвергать свою жизнь опасности столь безрассудно. Ксандрия и Хотидон вернулись к вилле Остарама, не перекинувшись более ни словом. Во внутреннем дворе их встретил изнывающий от нетерпения Каватос. – Я надеюсь, ты узнала всё необходимое, чтобы отправиться в демиплан Ностуры? – проворчал он, глядя эльфийке в глаза. – Да. Спасибо госпоже Заресвет, – Ксандрия протянула магу флакон с остатками крови фейри. – Ей пришлось потратить большую часть крови, но для Вашего ритуала хватит и этого. Самое главное, нам удалось узнать нового покровителя Ностуры. Тётушка Маргат, ведьма из Фейвайльда. По словам Заресвет, очень могущественная и коварная. – Значит, ведьма? Это всё упрощает. Думаю, я смогу сопротивляться влиянию «тётушки» достаточно долго, чтобы провести тебя через портал. – Можете не беспокоиться, Заресвет уже об этом позаботилась, – волшебница продемонстрировала Каватосу рунические символы на своём доспехе. – Прекрасно. Тогда пора отправляться в Гиблую рощу. Ах, с каким удовольствием я бы остался здесь, там слишком много насекомых, не говоря уже о полчищах пауков. – Да, на Севере с этим было намного проще, – усмехнулась Ксандрия. – Волшебный щит Вам в помощь. Маг буркнул в ответ что-то неразборчивое и поправил капюшон своей усеянной изображениями глаз мантии. Некогда прекрасная рощица на берегу реки Невервинтер нынче представляла собой весьма печальное зрелище – повсюду возвышались разросшиеся уродливые, словно поражённые порчей деревья, выложенные камнем тропинки заросли травой, часть великолепных скульптур рухнула со своих постаментов и развалилась на куски, а те, что уцелели, сильно пострадали от времени, ветров и дождей. Ксандрия едва смогла узнать то место, куда нередко приходила, будучи ещё ученицей Ларса Ранты, для того, чтобы практиковаться в концентрации. Она была настолько потрясена увиденным, что даже не обращала никакого внимания на вьющихся вокруг насекомых. Каватосу же, напротив, жутко досаждала эта мошкара, он непрестанно отмахивался и фыркал. Добраться до места ритуала незамеченными на сей раз не удалось. Стоило только свернуть в кусты от расхаживающей по дороге пары дриад в сопровождении нескольких небольших псевдодраконов, как тут же странница и придворный маг наткнулись на тролля. – Еда-а-а, – прорычал тот, но больше ничего сделать не успел – смертоносный зелёный луч, сотворённый Ксандрией, ударил в грудь монстру, и тот во мгновение ока превратился в горстку пыли. Однако ждать от Каватоса благодарностей за столь быструю расправу с внезапным противником было бы слишком наивно. Он лишь кивнул эльфийке и стал пробираться дальше сквозь заросли. Ксандрия последовала за ним. Подходящая для ритуала площадка скрывалась в самом сердце Гиблой рощи. Пробраться туда оказалось довольно трудно – путь лежал через кусты терновника, растущие здесь в изобилии. Эльфийка оцарапала лицо, а сопровождающему её магу пришлось совсем несладко – пытаясь высвободиться из плена колючих ветвей, за которые зацепилась его мантия, он разодрал подол и рукав. – Если бы Ностура наблюдала за нами, она бы сдохла со смеху, – выругался Каватос, вылезая из кустов и поправляя многострадальную мантию. «Если это была попытка пошутить, то она не удалась», – мысленно ответила ему Ксандрия, ощутив, как что-то неприятно сжимается внутри – это чувство возникало каждый раз, когда этот невыносимый человек произносил имя её возлюбленной. – Мы на месте, – сообщил волшебник и после недолгих приготовлений начал уже знакомый ритуал. Через несколько минут эльфийку окутала тёмная аура, сквозь которую, однако, без труда можно было увидеть портал. Если вход в демиплан Кабала окутывали клубы дыма, то этот выглядел почти прозрачным и выдавал своё присутствие только зеленоватыми всполохами. – Ну, и что ты стоишь? Иди! – рявкнул Каватос, взмахнув руками. Ксандрия ничего не ответила магу. Она никак не могла унять дрожь, охватившую её тело. Вот он, момент, ради которого было потрачено столько сил. Оставалось лишь войти в портал. Но именно это далось эльфийке труднее всего. Зажмурившись и глубоко вздохнув, она шагнула навстречу всполохам и на несколько мгновений погрузилась в колышущуюся пелену. Оказавшись по другую сторону портала, Ксандрия несмело открыла один глаз, потом другой и вскрикнула от удивления. «Должно быть, Каватос ошибся в ритуале и случайно отправил меня в другое место», – мелькнула мысль в голове остроухой волшебницы. О чём ещё можно было подумать, увидев окружённую невысокими раскидистыми деревьями с листвой чудеснейших цветов поляну на берегу тихой заводи, где мирно паслась парочка сильванских оленей с серебристой шерстью и чудесными, увитыми волшебным плющом рогами? – Балор тебя задери, Каватос! Что ты сделал? – сквозь зубы простонала эльфийка, схватившись за голову. В кустах послышался шорох, и Ксандрия немедленно обернулась, приготовившись атаковать. Из зарослей высунулась остроухая голова. – Ты ведь из странников, да? – поинтересовался эльф. – Кажется, я тебя знаю! – Кто Вы такой? Что Вам нужно от меня? – волшебница нахмурилась, но заклинание всё ещё держала наготове. – Ты меня не помнишь? Я Элихан, мы встречались в Шарандаре. – Элихан? Элихан Даскфлайт? – Ксандрия думала, что её уже ничем не удивить, но увидеть здесь эльфа-разведчика, некогда помогавшего странникам избавить Фейвайльд от террора красных колпаков, она точно не ожидала. Осознав, что опасности нет, эльф выбрался из своего укрытия и шагнул навстречу страннице. – Да! Ох, должно быть, само провидение послало мне тебя! Я уже давно тут. Стерегу вход в демиплан Ностуры Камнеглазой. Прошу прощения, что напугал! – Значит, портал в Речном квартале ведёт не в её демиплан, а в Фейвайльд? Интересно. «И в самом деле, любопытно», – подумала Ксандрия. – «Если Кабал почти не защищался, полагаясь на собственную силу и уверенность, что сможет дать отпор тем, кто осмелится проникнуть в его обитель, то Ностура предпочла запутать своих противников». – Как-то раз я оказался там, но не по своей воле. Чудом остался жив! До замка Ностуры просто так не добраться. Дорога туда полна ловушек, по лесу бродят её ужасные слуги. Я видел среди них даже дракона! Если ты им попадёшься, тебе не жить. Я думал, что мне придётся сразиться с Ностурой и даже смог раздобыть этих чудесных оленей. Они очень резвые. Возьми одного и поезжай на нём. – Спасибо, Элихан. Я остановлю Ностуру, – заверила разведчика волшебница и подошла поближе к одному из оленей, который весьма спокойно подставил ей серебристую спину. – Извини, что не смогу сопровождать тебя, в последнее время меня одолевает слабость. – Мне будет спокойнее, если Вы останетесь здесь, – ответила Ксандрия, вскарабкиваясь на оленя. Второй портал, находящийся на другом краю поляны, перенёс странницу вместе с её необычным скакуном в лес, затронутый тёмной магией. Несмотря на то, что природа в этом месте подверглась проклятию, со всех сторон доносились шорохи, хлопанье крыльев, жужжание насекомых, приглушённое рычание троллей, шёпот и смех дриад. Лес жил своей жизнью. Найти извилистую тропу, о которой упомянул Элихан, оказалось несложно. Стоило только выбраться на неё, и олень припустил так быстро, что Ксандрия не успевала замечать, нет ли где ловушек. Её взгляд смог выхватить только несколько сотканных из тёмной магии сфер, парящих невысоко над землёй. С чем-то похожим эльфийка сталкивалась во время сражений с некромантами. Стоило такой сфере коснуться любого живого существа, оказавшегося поблизости, как она тут же начинала вытягивать его жизненную силу. К счастью, скакун волшебницы был довольно резв и сообразителен, чтобы убежать прочь, не задев ни одной из них. Преодолев глубокий овраг с текущим внизу ручьём по узенькому мостику, Ксандрия оказалась перед вратами в огромный замок, чьи каменные стены утопали в причудливых зарослях проклятого леса. – Спасибо, друг. Тебе придётся подождать меня, но если со мной что-нибудь случится, возвращайся к Элихану, – шепнула волшебница оленю, и тот, тряхнув рогатой головой, отошёл в сторону от замковых ворот – в заросли, где его было сложно заметить. Эльфийка осталась один на один с леденящей кровь неизвестностью. Что ждало её в стенах замка? Вряд ли радушие и гостеприимство. Верная погибель? Скорее всего. Но Ксандрия не собиралась сдаваться без боя. Прежде чем войти под тёмные своды, она перепроверила свой магический арсенал, сняла с плаща свою невзрачную фибулу и заменила её той, которую более ста лет назад подарила ей Ностура, а на средний палец левой руки надела массивный перстень из чернёного серебра, инкрустированный большим тёмно-зелёным камнем – артефакт, наделённый способностью усиливать заклинания того, кто его носит, к которому, однако, волшебница не прикасалась с тех самых пор, как получила его в дар. В таком виде странница и вошла в замок Ностуры Камнеглазой. В извилистых коридорах эльфийке повстречался отряд дриад, но ей чудом удалось проскользнуть мимо них – сражаться в одиночку против десятка хранительниц леса было слишком рискованно. Одной раной, вылечить которую – раз плюнуть, нарушительница спокойствия вряд ли бы отделалась. Но чем дальше пробиралась Ксандрия, тем чудовищнее существа ей встречались. Огромные пауки, лесные тролли, несколько панцирниц и, наконец, нотики – мерзкие одноглазые твари, искажённые чужеродной магией и способные убить одним взглядом. Один из нотиков заметил странницу и громко заверещал. Крик отозвался болью в ушах Ксандрии, но волшебница была готова использовать свой излюбленный приём – сотворить смертоносный луч и направить его в противника – и снова не промахнулась. Боясь оказаться замеченной другими существами, которые могли услышать вопль, эльфийка поторопилась покинуть это место и взобраться по лестнице наверх, к воротам в тронный зал. Те были отворены, и Ксандрия, чувствуя, как сжимается её сердце, шагнула внутрь. Тронный зал располагался под открытым небом. Кроны растущих вокруг замка деревьев образовывали естественную крышу и испускали мягкое зеленоватое свечение. Всё здесь напоминало о Фейвайльде и его первозданной красоте намного больше, чем о проклятом лесе. Хозяйка лесной обители восседала на сплетённом из ветвей троне, но при виде вторгшейся в её владения странницы поднялась и двинулась навстречу. – А я всё думала, когда же ты придёшь, – с лёгкой усмешкой произнесла Ностура, слегка склоняя увенчанную ветвистыми рогами голову. От её низкого спокойного голоса по телу Ксандрии поползли мурашки. Волшебница собрала всю волю в кулак и ответила, стараясь не уступать Ностуре в манерах: – Прости, что заставила так долго ждать. – По сравнению с тем временем, что я провела в Дальнем мире, это было не так уж и долго. Я знала, что ты попытаешься докопаться до причины того, почему мои чары оказались бессильны против тебя, и что это рано или поздно приведёт тебя ко мне. Что ж, поздравляю. – А ты сама поступила бы иначе? – Зачем задавать вопрос, ответ на который ты и так знаешь, Ксандрия Ларелиус? Странница не ожидала услышать своё имя из уст чернокнижницы так скоро и замерла, уставившись в её обсидиановые глаза и отступив на шаг. – Вижу, жизнь не пощадила и тебя, – Ностура приблизилась почти вплотную и коснулась изуродованной левой щеки волшебницы длинными, превратившимися в древесные пальцами. Прикосновение заставило Ксандрию содрогнуться. В нём не было сочувствия, не было тепла, лишь омерзительная издёвка над прошлыми чувствами. – Что же ты робеешь? Боишься меня? – фейри вдруг неистово расхохоталась. Ксандрия не нашла слов, чтобы ответить. Ей хотелось отступить и сбежать, но она не могла. Она обещала себе спасти Ностуру во что бы то ни стало, а действовать в этих условиях по-другому было невозможно. – Жаль убивать такую красоту, – с наигранной мечтательностью вздохнула чернокнижница. – Но тебе так или иначе придётся умереть. – Не нужно никому умирать. Ностура, позволь мне показать, что ты заблуждаешься, и избавить тебя от безумия. – Что ты несёшь? – Ты манипулируешь всеми, а тех, кто не подчиняется тебе, убиваешь. Только это не защитит ни тебя, ни твоих соратников. Ты боишься не справиться с тем, что поручил тебе Джайрион, боишься за свою собственную жизнь, боишься вспомнить прошлое и понять, что твой нынешний путь не приведёт тебя ни к чему хорошему. – Я не понимаю, к чему вообще этот разговор? – отмахнулась Ностура. – Меня это начинает утомлять. – Ты убегаешь, когда тебе протягивают руку помощи. Знаешь, однажды я пережила то же самое. Я отрицала то, что в моём существовании есть смысл, что я смогу принять то, что произошло со мной, и начать жизнь с нуля. Но в конце концов тот, кто предлагал мне свою помощь, оказался прав. Именно поэтому сейчас я здесь. У меня есть цель. Я хочу защитить Невервинтер от сил Дальнего мира, потому что они уничтожат всё, чего коснутся, и Джайриону в конечном итоге будет нечем править. Я хочу спасти тех, чья судьба мне небезразлична, и прежде всего тебя, любовь моя. Пока ещё можно всё исправить. Пойдём, я покажу тебе другую сторону. – Джайрион знает, что делает. А ты здесь только для того, чтобы умереть от моей руки, не усложняй, – Ностура чёрной тенью нависла над волшебницей. – Сразимся? Я хочу увидеть, как погаснет жизнь в твоих глазах. Ксандрия понимала, что если даже получится уйти от этой битвы, тогда её будет ждать глупая смерть от удара в спину роковым заклятием. – Я принимаю твой вызов. Быть может, моя гибель отрезвит тебя. Если так, то я прожила эту жизнь не зря. – Как трогательно, – усмехнулась чернокнижница-фейри и атаковала первой. Её противница увернулась от заклинания и сразу же сотворила вокруг себя волшебный щит – на всякий случай. – Я думала, ты не способна на это, как и не способна подчинить себе мою волю! – выкрикнула она. – Ты недооценила меня. – Признаю, я была неправа! Воспользовавшись секундным замешательством Ностуры, Ксандрия попыталась сковать её цепями из тёмной энергии. Но они разрушились, стоило той сделать одно грациозное движение рукой. – На меня это не подействует. В любом другом случае волшебница, не раздумывая, ударила бы в самое сердце врага разрушительным зелёным лучом. Но сейчас она перебирала в голове заклинания и отбрасывала одно за другим. Она не могла причинить серьёзного вреда Ностуре. Не потому, что была слишком слаба как маг, а потому, что всё ещё надеялась на то, что чернокнижница осознает гибельность выбранного для себя пути и отступит. Когда иного выбора не оставалось, Ксандрия обращалась к старой-доброй стихийной магии, которая с головой выдавала её как волшебницу. Те заклинания давались ей значительно хуже, чем тёмное волшебство, и она редко пускала их в ход, но раз удалось припугнуть архонтов на мосту в демиплане Кабала, то и сейчас небольшая демонстрация чего-то подобного не стала бы лишней. Эльфийка сотворила столп молний, неожиданно усиленный кольцом-артефактом настолько, что разряды ударили в пол по всей площади тронного зала. – Это было... впечатляюще. Только вот не нанесло мне никакого урона. Тебе нужно стараться лучше, – с тенью улыбки на лице издевалась над соперницей Ностура, но потом вдруг замерла на месте, и её глаза сверкнули. – Что?! Ты носишь перстень моего отца? Ксандрия не могла не перевести взгляд на массивное кольцо. – Это был подарок... – Вот как. Это очень похоже на Авалона. Отец одаривал лучших учеников своей милостью, но никогда не ценил меня. Но я не сожалею, нет. Он слепо следовал догмам и предпочёл остаться тенью, хотя мог стать великим. Кем стала бы я, если бы послушала его? – Ты заблуждаешься! – голос Ксандрии сорвался на хрип. – Не тебе меня судить! – гневно воскликнула монструозная фейри и прежде, чем Ксандрия успела что-то предпринять, сотворила мощное проклятие. Мучительный жар разлился по телу волшебницы, как будто щита, отражающего заклятия, не было и в помине. Эльфийка вспомнила слова Заресвет: «Если посмотришь Ностуре в глаза, то окаменеешь. Проклятие рассеется и разрушит чары». – Застынь навеки! Прежде, чем каменящие чары охватили тело Ксандрии, та взглянула прямо в злобно сверкнувшие глаза Ностуры, а через несколько мгновений проклятие рассыпалось вместе с оковами. – Проклятье! Нет! – выругалась чернокнижница. После безумного твиста с заклятиями Ксандрия чувствовала себя слегка дезориентированно, однако успела заметить, что после неудачной попытки убить её Ностура создала посреди тронного зала портал и должна была исчезнуть в нём... Но не исчезла. Её призрачный силуэт остался на месте, фейри словно наблюдала за тем, что будет делать волшебница. На мгновение в голову Ксандрии пришла мысль, что вот он – шанс уйти. Но уйти ни с чем. Простила бы она себя после такого побега? «Никогда!» – подумала странница и ринулась навстречу полупрозрачному силуэту. К счастью эльфийки, портал был всё ещё открыт, и её перенесло в какое-то знакомое место. Приглядевшись, Ксандрия узнала доки Речного квартала. Ностура была здесь, уже не похожая на призрака. – Решила последовать за мной? – Мы ведь ещё не закончили, верно? Бой вспыхнул с новой силой и продолжался до тех пор, пока волшебница не заметила одну любопытную деталь. Всё это время по краям небольшой площади маячили голубоватые огоньки, которые были не чем иным, как пространственными разрывами. Закрыть их оказалось несложно – достаточно было швырнуть простеньким заклинанием в их сторону. И после того, как последний разрыв был запечатан, картина вновь переменилась, вернув эльфийскую волшебницу и рогатую фейри в уже знакомый тронный зал. – Что ты творишь?! – Ностура всё больше приходила в неистовство. Ксандрия осознавала – обезумевшую чернокнижницу ей не одолеть. Она не до конца понимала, что сейчас произошло, но чувствовала – то измерение вытянуло из неё немало сил, а Ностуре помогло восстановиться. «Что же мне делать?» – спрашивала себя странница. Ответ на это пришёл сам собой внезапным озарением, когда она уже не могла подняться с каменного пола: «Отступи, эта битва не принесёт результатов. Ты хотела встретиться с Ностурой – ты встретилась. Ты ждала чего-то другого? Ксандрия, ты действительно глупа, раз подумала, что сможешь просто поговорить с безумной фейри и вернуть ей рассудок своими силами. Кабал и Заресвет уже подсказали тебе – всё дело в новом источнике силы, и его нужно искать в Фейвайльде. Только избавившись от контракта и дарованных им извращённых сил, Ностура станет прежней и сможет осознать, что это был неверный путь». – Ты победила, – сквозь зубы простонала Ксандрия, приподнимаясь на руках. – Мне с тобой не справиться. Я не сдаюсь, но эта битва окончена. Ностура, готовая, по всей видимости, нанести ей последний удар, вдруг остановилась. Волшебница почувствовала её внезапное смятение. Неужели чернокнижница всё-таки не была способна убить эльфийку, которую когда-то любила? – Уходи, пока я не передумала. Но мы ещё встретимся. И тогда ты-таки умрёшь. Ностура развернулась и покинула тронный зал через портал, закрывшийся следом за ней. Волшебница осталась одна в тишине, измученная и разбитая. Она переоценила себя и только потеряла драгоценное время. Сотни острых терновых шипов, словно сотворённые рогатой фейри напоследок, впивались в её сердце и были готовы разорвать его на части. «Даже если тебе кажется, что весь мир и сами боги отвернулись от тебя, не сдавайся. Пока ты жива, у тебя есть шанс всё изменить», – вспомнила Ксандрия слова Дориера Гранта, произнесённые им во время последней встречи. – Всё идёт как нельзя хуже, а я до сих пор жива. К счастью, я знаю, что делать. Только бы хватило времени, – улыбнулась сквозь гримасу боли эльфийка, из последних сил поднялась на ноги и пустилась в обратный путь.