Общипанными крыльями к небу

Внимание!!! Параноидальная ненависть героини к Какаши ========= Я очнулась. Черт возьми, люди, я пришла в себя, я жива, мать моя женщина, это же эпически какое счастье!!! Неужто Итачи пришел меня спасти?! Сил говорить не было, но мозг кипел мыслями, поэтому, с трудом открыв глаза, удивилась тому, как сильно выросли деревья и вдруг земля стала ближе. О-о-о-о-о, понятно. Эта змеистая мразь придумала, как сделать из меня человека нормального размера. Я в его добрый порыв, конечно, не верю, шо я совсем тормоз, штоль? Наверняка хотел убить полудемона, а в итоге лишь сделал мне норм вид. От души, Орыч! Встречу — затискаю за такую услугу! Пхаха, наконец-то фраза «хотел как лучше, получилось как всегда» на мне не сработала! — Добрый вечер, — раздался со мной рядом голос, и, кажется, возле кто-то присел. — Не отвечай, ты еще слишком слаба. А мои познания в медицине не столь высоки. И тут меня передернуло. Аж до хруста резко повернувшейся в сторону говорившего шеи. Какаши Хатаке!!! Нет, не может быть, господи, за что?! Итачи, это ты во всем виноват, мать твоя женщина, и батя твой — таракан!!! Аррр! Ща покусаю кого-нибудь от злости! Ладно, сил мне не хватит — итак едва в сознании держусь, дурацкое тело с дурацкой слабостью, тц. Кинув взгляд, полный злости, на платинового блондинчика (сурово сдвинуть брови мне помешала слабость), я вырубилась. *** Вообще меня нифига не интересует, какого ляда Какаши, весь такой рациональный, мать его, соционический Максим, вдруг спас неопознанное тело. Я мрачно раскрыла глаза, глядя в дневное небо сквозь лапу пальмы. Наверняка ему что-то надо. Он хочет лишить меня смысла жизни, заставить перестать верить в себя, а потом… А ПОТОМ ОСТАВИТ МЕНЯ УМИРАТЬ ПОД ОГРОМНОЙ СКАЛОЙ!!! И мне придется с горя захватить мир!!! Я не хочу захватывать мир, эта ужасная маска не подойдет моему лицу!.. Я вытаращилась на Какаши, искренне поверив своим мыслям. Тот же, добро улыбнувшись, оторвался от своей книги и посмотрел на меня одним глазом. А второй, Обитинский, был скрыт за повязкой. Сволочь. Отобрал глаз, еще и улыбается. — Как ты себя чувствуешь? — достаточно заботливо спросил он. — Лучше не бывает, — мрачно прошептала я, краснея от злости. Какаши же удивился, так что повязка приподнялась вместе с его бровями. Пхахах. Он закрыл книгу и, подойдя, сел рядом со мной. — На самом деле я спросил скорее на автомате, совсем не думая получить ответ, — вежливо признался он, но мне нет дела до его признаний! Пф! И вообще, какой рационал задает вопросы просто так? Разве это не пустое сотрясание воздуха? Пф, рационал-хреционал! — Ну вообще-то я не настолько слаба, чтобы не ответить на вопрос, — кашлянула я. Хатаке лишь улыбнулся гребанной улыбкой Моны Лизы и отошел к костру, где в котелке варилось нечто вкусно пахнувшее. А-а-а-а-а, он наверняка варит яд, чтобы отравить меня!!! Чуть приподнявшись на локтях, чуть замерла и чуть приохренела. Из-под ниндзевского плаща, которым укрыл меня Какаши (наверняка в этом плаще какой-то яд, который меня убьет!), торчал рыбий хвост. Твою. Ёмана. Мать. — Я русалочка… — растерянно пробормотала я, чувствуя волну нешуточной истерики, подкатывающую к горлу. — Твою дивизию, боже мой, господи, за что, спасите, спасите, чем я провинилась, нет-нет-нет-нет!!!! — это все было произнесено скороговоркой и несколько раз, и, видимо, это заставило подскочить ко мне Какаши и привести в чувство сильным встряхиванием и твердыми словами. — Успокойся, — услышала я сквозь пелену истерики, так что захотелось психовать еще сильнее. — Твой рыбий хвост — это всего лишь техника, которую ты не сможешь отменить, потому что хвост поврежден. Шиноби откинул плащ с меня, и я увидела, что в районе предполагаемых бедер я перебинтована посеревшим бинтом. Каких размеров была рана, было страшно представить, но дико интересно было посмотреть на нее. — Я нашел тебя третьего дня на берегу, — снова укрыв меня плащом и усадив, подтаскивая к стволу пальмы, поведал Хатаке. — Ммм… — я кое-что сообразила. — Рана сочилась кровью? — Да. Кажется, ты напоролась на риф. Хе-хе, напоминает заклинание Sectum sempra из «Гарри Поттера». Так и представляю, что Орыч и туда открыл проход, а потом плясал под луной, чтоб создать настоящую палочку. Поздравляю, нарутовцы, у вас есть своя личная лесная фея! Истерически заржав, уловив удивленный взгляд Какаши, уткнулась ему в плечо и начала реветь со страшной силой. Потому что теперь связана я с ним до конца жизни, ибо коснулся он моей крови. Спасибо судьба еще раз, супер, от души просто. — Успокойся, — просто сидя и не шелохаясь, сказал мужчина, боясь сдвинуться с места. Ах да, он же девственник 99 уровня. Как раз мой профиль, пхаха. Был бы он не собой. — Ты что, женских слез боишься? — рассердилась я, отстраняясь от него. — Я же не кислотой плачу, так что не расплавлю тебе твой жилет, шо ты меня так боишься. А мне, может, легче станет оттого, что я поплачу? Внеси это в свою базу данных и дай нормально пореветь, — с силой постучала себе по лбу пальцем. — Хорошо, — согласился Какаши. — Плачь. — А я не хочу больше! — вспылила я и, усевшись нормально, сложила руки под грудью, так и оставшейся пятого размера, но зато я в кофте… Этот латентный извращенец же меня не раздевал? Да не посмел бы, пф! Он отошел от меня снова к костру, снимая с него котелок. — Эй, — негромко позвала я. — Что? — буднично откликнулся Хатаке, помешивая ложкой варево. — Раздевал меня? В ответ наступила подозрительная тишина. Мужчина обернулся ко мне. — Я думал, ты заметила, когда вчера очнулась. — А… Ах ты старый извращенец! На тело невинное захотел поглазеть?! Ну так и на, смотри! — рванула на себе кофту, оголяя грудь. Скромный мужчинка тут же закрыл глаза ладонью, отвернувшись. — Я сделал это для того, чтобы просушить твою одежду, а не то, что ты подумала. — Да? — как-то грустно переспросила я, обратно напяливая кофту. — Жаль, — вздохнула. — Хотя какое, в жопу, жаль. Я ж тебя ненавижу. Ты знал? — Вот как, - без особого интереса проговорил он. – И почему? — А я полудемон. Знаю ваше прошлое, настоящее и будущее. Твое в особенности знаю. А еще тот, кто коснется моей крови, автоматически заключает со мной контракт, так что обязан будет меня защищать, холить и лелеять. — М, понятно, — кивнул Какаши. — Рифма нецензурная, блин, — проворчала я. – Поняткает он мне тут. И вот с этим дерьмом мне теперь жить всю жизнь. Спасибо, Итачи. Встречу — изнасилую. И Цукиеми с Кисаме тебе не помогут. А мне помогать не надо, я обычно сама хорошо справляюсь.