Призраки / 邪祟

По словам Ху Син, этот Демон должен был убить, по крайней мере, девять человек. В настоящее время было уже шесть жертв. Чи Янь знал, что Демон мог положить глаз и на него, но почему-то не ощущал тревоги и беспокойства. В следующую субботу, когда Чи Янь пошел играть в баскетбол, он заранее предупредил Е Инчжи, что не вернется к ужину. Он пригласил баскетбольную команду и всех своих близких (и не очень) друзей, чтобы поесть мяса после игры. В это время Ху Син со своим братом устроились за соседним столиком. Она тайно изучала друзей Чи Яня. Когда ее младший брат, школьный друг Олд Юаня, узнал, что происходит в городе, он тут же бросился на помощь сестре, вот только Ху Син запретила ему вмешиваться и тем более действовать в одиночку. Он обещал, что, если заподозрит что-то неладное, тут же доложит об этом сестре и будет осторожен, чтобы не попасть в лапы Демона. В конце ужина, когда все друзья Чи Яня разошлись, он пошел оплачивать счет и на выходе из ресторанчика поравнялся с Ху Син. — Ну как, сестрица Ху? Вам удалось распознать Демона? Невозможно описать то, что творилось у Чи Яня на душе в этот момент. Он надеялся, что Ху Син обнаружит Демона в человеческом обличии как можно скорее, чтобы предотвратить дальнейшие убийства. С другой стороны, он боялся, что Демоном, который безжалостно убивает людей, окажется один из его друзей. Ху Син покачала головой. Чи Янь был разочарован, но в тоже время почувствовал облегчение. Тогда он предложил: — Сестрица Ху, вы можете прийти в мою группу в понедельник. Демон может оказаться одним из моих одногруппников. Когда все разошлись, было уже девять вечера. Ху Син совсем не переживала о том, что ей придется возвращаться одной. Наоборот, она предложила подвезти Чи Яня до дома Е Инчжи. В конце концов, Чи Янь мог оказаться следующей жертвой Демона. Он действительно боялся этого, поэтому не стал смущаться, принял предложение Ху Син и сел на заднее сидение ее машины. Троица весело болтала в пути. Чи Янь вдруг подумал о лисе. — Сестрица Ху, как там А-Шэн? Ей стало лучше? — Гораздо лучше, — ответила Ху Син. — Знаешь, она запугивает слабых сущностей, но сторонится сильных. Это очень умно с ее стороны. Когда она видит зло, которое может ей навредить или дать ответную реакцию, она знает, как можно избежать встречи с ним. В таком случае А-Шэн просто прячется. Не волнуйся, она будет в норме после нескольких дней отдыха. Чи Янь вспомнил, как лиса попятилась вслед за ним на лестнице и как она убежала на свою лежанку, когда все закончилось. Несмотря на то, что это зло было ей не под силу, она пыталась защитить Чи Яня. Храбрая лисичка. — Сестрица Ху, вы хорошо заботитесь о А-Шэн. В тот день, когда я позвонил вам и сказал, что она заболела, вы приехали очень быстро. — Да, — ответила Ху Син, не отрывая взгляд от лобового стекла. — Ее мать спасла мне жизнь. Я должна заботиться о ней. — Ее мать? Лисица? — Чи Яню было любопытно, он даже немного подался вперед. Видя, что Чи Янь заинтересовался, Ху Син начала свой рассказ: — Я родилась в глухой деревне с традиционными взглядами. Для моих родителей сын всегда был важнее дочери. Когда мне было пять, а моему брату три, его укусила ласка. В фольклоре ласка — представитель чего-то темного. По нашим поверьям, душа ребенка, укушенного лаской, уже не сможет переродиться. Поэтому из-за глубокой раны не только тело брата было в опасности, но и его душа. В это время мимо проходил монах. Он заверил, что спасет душу и тело моего брата. Но взамен моя семья должна была отдать одного из своих детей монаху в ученики, чтобы он смог передать ребенку все свои учения. Поэтому он предложил моему брату пойти с ним. Родители согласились, а когда монах действительно спас брата, они пожалели о своем решении. Они не могли отдать своего единственного сына, поэтому предложили меня. Мой учитель — странствующий монах. Поэтому я повидала мир, мое мировоззрение активно прогрессировало, а духовное познание росло с каждым днем. Я узнала, какими на самом деле жестокими бывают люди. На самом деле, такой темп жизни был мне по душе. Когда мне было двадцать три, я отправилась в горы за дикими ягодами. В тот день меня укусила вемуйская змея. Я упала на землю и от шока совсем забыла, что нужно делать в таких случаях. Знаю, я могла умереть, не высосав вовремя яд из раны, но я была молода и не могла взять себя в руки. Вдруг из леса вышла самка черной лисы. Я сразу заметила ее кровоточащую рану на животе. Лиса медленно приблизилась ко мне, присела, а потом укусила мою рану и высосала из нее яд. А потом примкнула к моему рту и передала мне слюну, смешанную с кровью. Я не могла сопротивляться, но чувствовала, что лиса не хочет мне навредить, поэтому проглотила ее слюну. Потом лиса куда-то ушла, а вернулась, когда мне стало легче и когда меня отпустил парализующий страх. В этот раз она пришла не одна. В зубах лисица несла своего детеныша, она аккуратно положила мне его на плечо, дважды рыкнула и замертво упала на землю. Похоронив лису, я отнесла детеныша учителю и рассказала свою историю. Монах предположил, что лиса знала о том, что ей осталось недолго, поэтому она вылечила меня, а взамен попросила позаботиться о ее лисенке. А кровь, которой она накормила меня, скорее всего, содержала ее духовную энергию. Она выбрала меня, потому что я была молода и чиста, не делала ничего дурного и практиковала искусство Дао. Наверное, поэтому она доверила А-Шэн именно мне. — После того, как я получила от лисицы частичку ее духовной силы, я стала сильнее и даже превзошла своего учителя. Лисица дала мне жизнь, у нас с ней навсегда завязалась духовная связь, и вскоре я взяла фамилию Ху, ведь родители отказались от меня, и я больше не могла носить имя их семьи. Чи Янь не пропускал ни слова и внимательно слушал. Он удивлялся, как Ху Син удается рассказывать об этом так легко. Чи Янь не ожидал, что у молодой женщины такой богатый жизненный опыт. Он восхищался ею и стал доверять еще больше. На переднем пассажирском сидении сидел школьный друг Олд Юаня. Он уже давно знал историю старшей сестры. Когда Ху Син закончила свой рассказ, он добавил: — У сестры и учителя была тяжелая жизнь. Они выживали как могли. Вскоре экономика страны наладилась. Сначала учитель стал обучать людей фэн-шую, а потом показывать фокусы и обманывать прихожан, так и заработал на свою школу. — Не говори ерунды, — проворчала Ху Син. — Что еще за обман и фокусы? — Я не вру, — запротестовал друг Олд Юаня, — он гадал людям по руке, но ведь ничего не смыслит в хиромантии. Ху Син ничего не ответила брату, видимо, не могла опровергнуть его слова. — Но моя сестра способнее и намного надежнее учителя. Ее часто просят решить сложные и запутанные дела, которые обычные люди распутать не в состоянии. Троица непринужденно болтала на протяжении всего пути и совсем не ощутила, какой долгой оказалась поездка. Вскоре они подъехали к дому Е Инчжи. Чи Янь достал телефон и посмотрел на время, было уже поздно: половина одиннадцатого. Ху Син предупредила его: — Не выходи на улицу после наступления темноты. Постарайся оставаться дома, запри двери и закрой окна. У каждого дома есть своя душа. Незваным гостям сложно проникнуть в дом без приглашения и тяжело навредить его хозяину. Если что-то случится, пожалуйста, свяжись со мной. Чи Янь кивнул. Ху Син и ее младший брат проследили, как он взял ключ и открыл двери. Только после того, как Чи Янь вошел в дом, машина Ху Син развернулась и уехала. После нескольких дней совместного проживания Е Инчжи дал Чи Яню пару запасных ключей. Сначала Чи Янь был смущен и не хотел брать их, а потом подумал: ведь так будет намного удобней. Е Инчжи не придется бегать со второго этажа на первый, чтобы открыть дверь. А если Чи Янь вернется поздно, как сегодня, то сможет бесшумно войти в дом и не разбудит друга. Переступив порог дома, Чи Янь увидел, что свет в коридоре все еще включен, а Е Инчжи сидит на диване и ждет его. Увидев, что Чи Янь пришел, он закрыл книгу, поднял голову и улыбнулся. — Вернулся. Почему так поздно? Как ты добрался до дома? Чи Янь решил, что если демон замаскирован под человека, с которым он общался, то этот «знакомый», скорее всего, не общался с Е Инчжи. А значит, вероятность того, что демон явится в дом и под видом знакомого убьет Е Инчжи, почти нулевая. — Засиделись. Друг подвез, — непринужденно ответил Чи Янь. Е Инчжи сощурил глаза, улыбнулся и отложил книгу: — Пойдем спать, уже поздно, — он протянул руку и подозвал Чи Яня к себе. Чи Янь кивнул и послушно проследовал за ним наверх. Глубокой темной ночью комната была освещена тусклым серебряным светом луны. Е Инчжи открыл глаза и посмотрел на человека, который спал рядом с ним в одной кровати. Повернулся к нему и крепко обнял. Е Инчжи нежно укусил ухо Чи Яня и прошептал: — Маленький сорванец... не хочешь втягивать своего мужа в свои проблемы, потому что беспокоишься... Его голос был игривым, дразнящим и манящим. К сожалению, Чи Янь не слышал его слов. Он почувствовал зуд у уха и легко похлопал Е Инчжи по щеке.