Призраки / 邪祟

На следующий день Чи Янь проснулся поздно — в десять часов. На столе рядом с кроватью стояла пиала с тофу и жареной лапшой под маринадом с перцем и луком пореем… Комната была наполнена неописуемыми ароматами. В это время дедушка, настроив старомодное радио на канал с пекинской оперой, поливал цветы на балконе. Чи Янь ощутил укол совести за то, что проспал так долго, а старик тем временем успел потренироваться и купить завтрак по дороге домой, но в то же время облегчение: дедушка все еще был в хорошей физической форме и мог проводить время и непринужденно развлекаться с другими пожилыми людьми. После завтрака Чи Янь вымыл посуду и палочки. Дедушка купил овощи после утренней тренировки, поэтому Чи Янь выбрал несколько баклажанов, зеленый перец и картофель. К обеду были готовы тушеные овощи в томате с яичным рулетом. У Чи Яня был невысокий уровень кулинарного мастерства, поэтому он с трудом мог приготовить что-то съедобное: обычно мужчина покупал ужин в университетской столовой и разделял его дома с дедушкой. Чи Янь направился в университет на занятия, а когда закончил учиться, как обычно купил еду и сразу вернулся домой. Сейчас их семья состояла только из двух человек: дедушки и Чи Яня, — поэтому мужчина пытался проводить вместе с ним все свое свободное время. До выхода на пенсию дедушка Чи Яня работал в государственном учреждении, поэтому ежемесячно получал пенсию в размере от трех до четырех тысяч юаней. А во время государственных праздников дедушке присылали коробку рисовой лапши. Окончив университет, Чи Янь поступил в аспирантуру. Оплата за обучение не была высокой, а стипендия составляла одну–две тысячи юаней. Совместных денег было достаточно для жизни дедушки и внука в небольшом провинциальном городке. А когда Чи Янь закончит обучение и найдет работу, им больше не придется экономить и готовить самим. Тем же вечером во время ужина дедушка спросил: — Сяоянь, почему вчера ты вернулся так поздно? Чи Янь знал, что его дед был верен коммунизму и твердо верил в диалектический материализм. Из-за своей дочери он ненавидел семью Чи, их дом, странные вещи, которыми они занимались, и не позволял внуку втягиваться в их чудные дела. Подумав о прошлой ночи, Чи Янь решил соврать, чтобы не злить старика: — Да ничего такого, просто ходил поразвлечься с Сун Цзинем и остальными. Сун Цзинь часто приходил к ним во времена учебы в старшей школе, он, можно сказать, вырос на глазах у старика. Дедушка Чи Яня знал, что у друга его внука отличный характер, а также он был в курсе, что после окончания университета тот нашел стабильную работу и создал семью. Услышав, что Чи Янь вчера был с ним, старик почувствовал облегчение, быстро кивнул и затронул другую не менее важную тему: — Сяоянь, Сун Цзинь уже три года как женат, когда ты приведешь невесту в дом? Тогда дедушка может уйти спокойно. Чи Янь отложил палочки для еды и беспомощно посмотрел на старика: — Не говори ерунды. Ты здоров как бык, хватит говорить о смерти. Дедушка улыбнулся и продолжил настаивать: — И все же, я хочу увидеть, как ты женишься и найдешь хорошую работу, только после этого я смогу быть спокойным за своего дорогого внука. Жена Сун Цзиня ведь работает в больнице? Может быть, у нее есть подруги твоего возраста, попроси вас познакомить. Если ее подруга окажется хорошим человеком, то не думай сразу о будущем: отношениях или свадьбе — просто пообщайся. Чи Янь больше ничего не отвечал, потому что понимал — дедушка призывает его к браку, как и все люди среднего возраста, которые боятся, что их дети или внуки после их смерти останутся совершенно одни в этой жизни. Даже несмотря на неудачный брак дочери, дедушка хотел для внука самого лучшего. Чи Янь как сейчас помнил, что на похоронах матери седовласый дедушка в черном костюме плакал над открытым гробом: «Лучше бы ты вовсе не выходила замуж». От воспоминаний об этом Чи Яню всегда становилось грустно. Чтобы немного успокоить старика, мужчина ответил: — Не волнуйся, я просто не хочу спешить. Ведь где-то меня ждет вторая половинка. — Но разве мужчины должны, словно барышни, сидеть и ждать? Они должны искать и добиваться своего счастья, — дедушка рассмеялся, и в его грустных глазах вспыхнул былой огонек, но уже через секунду в них промелькнула ностальгия и печаль. — Твоя мама была такой же в твоем возрасте. Мы с бабушкой тоже долго смеялись над ней. Чи Янь поспешил вмешаться и рассказал о занятиях в университете. Он так стремительно сменил тему, потому что не хотел, чтобы дедушка вспоминал о дочери и начинал грустить. Но была еще одна причина: Чи Янь не осмеливался признаться старику, что у него уже был любимый человек. Несмотря на то, что они не виделись более семи лет, несмотря на то, что Чи Янь за это время не получал от того человека ни одной весточки, острое чувство любви крепко укоренилось в его сердце и не угасало ни на день, становясь со временем только сильнее. Но Чи Янь не знал о чувствах возлюбленного и не решился бы спросить. Когда он покинул дом Чи, они снова стали жителями двух миров. Смогут ли они встретиться в этой жизни? Ответа Чи Янь не знал. С нынешним статусом он наверняка смог бы побывать в доме Е и встретиться с любимым человеком. Но, скорее всего, охрана не пропустила бы его даже за ворота. Когда Чи Янь подумал об этом, на его лице отразились тоска и печаль. Он коснулся пальцами фарфоровой бутылочки, висящей на груди, и медленно поднес к губам. Даже сейчас, ложась спать по ночам, он безумно тосковал по объятиям и теплу тела любимого человека. Иногда, в полудреме, Чи Яню чудилось, что он лежит рядом с ним, а порой… чувствует его объятия и поцелуи. Но проснувшись, он осознавал, что эти ощущения были лишь фантазиями — простой иллюзией. После той ночи в больнице прошла неделя, и за исключением обеда в доме Сун Цзиня на выходных, не случалось ничего необычного. Сун Цзинь и Тао Цзюаньцзюань не забывали о дедушке и, кроме пламенного привета, каждый раз передавали Чи Яню с собой кучу еды, которой двоим мужчинам хватало на несколько дней, а именно: фрикадельки с разной начинкой, тушеное мясо с овощами и жареные куриные крылышки. В среду, когда Чи Янь закончил ужинать и мыл посуду, раздался звонок в дверь. Дедушка пошел открывать и увидел на пороге Сун Цзиня. Чи Янь удивился: он не мог предположить, что друг навестит его так скоро, — вытер руки, поприветствовал его и провел в свою комнату. В доме было три комнаты: в первой, в которой раньше жили дедушка и бабушка, теперь располагался только дедушка, во второй с детства приютился Чи Янь, а в третьей раньше спала мама Чи Яня. После смерти дочери дедушка однажды предложил внуку переделать ее спальню под кабинет, но Чи Янь уверил, что его комнаты было вполне достаточно, и отказался. Так что эту комнату не использовали и лишь изредка убирали. Когда мать и сын вернулись в дом дедушки, Чи Янь должен был пойти в среднюю школу, и ему нужно было место, чтобы учиться, но в доме не было больших комнат. Мать Чи Яня выбрала меньшую спальню, а другую отдали ему. Внутри стояли односпальная кровать, шкаф, письменный стол и небольшая книжная полка. Это был не первый раз, когда Сун Цзинь приходил к нему в комнату. Он пытливо пролистал несколько страниц книги, лежащей на столе Чи Яня. На пожелтевшей и хрустящей бумаге вручную были написаны слова и замысловатые узоры, от которых у Сун Цзиня закружилась голова. Предложения, записанные на страницах, были неразборчивыми, он мог едва распознать некоторые из них: — … Кости, пронзенные в его сердце… Что за черт? — испуганно спросил он. Чи Янь подошел к столу и убрал книгу. — Просто книга из дома Чи. Согласно правилам, в пользование старшего сына переходит наследие семьи Чи, но если члены семьи по каким-то причинам разлучены, то наследник мог взять только копии книг из библиотеки. Правда, выбор полностью случайный: наследник не знает содержание книг, которые берет. Поскольку Чи Янь был первым старшим сыном в истории Чи, который больше не входил в состав семьи, а значит, не мог принять полное наследие своих предков, его попросили выбрать книги. Выбор Чи Яня пал на две толстые книги, одна из которых выглядела особенно потрепанной. В тот день он решил, что чем старше и толще книга, тем с большей вероятностью в ней будут храниться редкие записи. Получив книги на руки, Чи Янь обнаружил в них большое количество базовых навыков, но в то же время множество таинственных техник, которые он пока не мог понять. Чи Янь не испытывал теплых чувств к семье Чи, поэтому не жаждал перенимать их наследие, но от книг отказываться не стал по многим причинам. Находясь в доме Чи, он узнал, что его проблема с призраками была связана со слабой духовной силой. Несмотря на то, что обычные духи не смели близко к нему приближаться, они по-прежнему могли легко причинить ему вред, подстроив пакость, и подвергнуть его жизнь опасности. Тогда-то Чи Янь и налег на изучение двух подаренных ему книг. Несмотря на то, что он провел в доме Чи все детство, никто никогда и ничему его не учил. Но поскольку происходящее вокруг него не было секретом, он подслушал то там, то тут и научился нескольким легким приемам. По правде говоря, он не имеет ничего общего с семьей Чи, кроме фамилии, и причина, по которой он все еще сохранил ее и не сменил на фамилию деда и матери, причина, по которой он не стал «Су», заключается не в том, что семья Чи однажды высокомерно предрекла, что его непостоянная мать обязательно выйдет замуж повторно. Чи Янь решил не менять фамилию только из-за того самого человека. Именно эту фамилию он сообщил человеку, которого полюбил. Поэтому Чи Янь продолжал носить фамилию «Чи» и называть себя «Чи», ведь тот человек не узнает его нового имени и не сможет отыскать, а значит, они никогда больше не встретятся. Видя, как Чи Янь поспешно прячет книгу, Сун Цзинь внезапно вспомнил о страшном происшествии в далеком прошлом и почувствовал благодарность к этим странным писаниям, которые обучили Чи Яня борьбе со злом. Сун Цзинь и Чи Янь познакомились в старшей школе и каждый год попадали в один класс, поэтому им суждено было подружиться. Проведя вместе долгое время, Сун Цзинь узнал о ситуации в семье друга: семья его отца всегда жила за городом, а матери — в городе Р. Позже, когда отец Чи Яня изменил своей жене, семья распалась, а мать Чи Яня забрала его обратно в город Р, в дом своих родителей. В современном мире в разводе нет ничего плохого. Сун Цзинь, который учился в старшей школе, лишь вздохнул. По сути, тогда ему было все равно. Близились вступительные экзамены в университет. Ученикам старшей школы предоставляли общежития. Те, кто жил в городе, отказывались и ездили на занятия из дома, а те, кто жил за городом, оставались на неделю в общежитии. Сун Цзинь и Чи Янь раньше относились к ученикам первого типа, но шел последний семестр, и времени из-за экзаменов и вступительных в университет было чертовски мало, поэтому, чтобы не терять драгоценные часы самоподготовки, они оба подали заявление в общежитие. Почти за месяц до экзаменов каждый день они учились с раннего утра до пол-одиннадцатого ночи. Так случилось и в тот раз. Они уставшие направлялись в общежитие, лелея себя мыслью о теплом душе и мягкой постели. Кондиционер в классе был сломан, а погода последние два дня как на зло была безумно жаркой. Поздно вечером большая группа учеников собралась в классе, чтобы позаниматься вместе последние три часа до закрытия школы. Но из-за жары все быстро устали и вспотели, поэтому многие, не дождавшись закрытия, отправились по домам. Но оказалось, что в ту ночь в общежитии перекрыли воду, поэтому два друга могли распрощаться с мыслью о душе. Перед сном Сун Цзинь снова сел за подготовку, но учеба так и не шла. Все его планы были нарушены, и теперь он просто не мог сосредоточиться. Сун Цзиню всего-навсего хотелось принять душ — семь или восемь минут ему бы вполне хватило для счастья. Эта идея и несбыточное желание стали просто наваждением. Теперь Сун Цзинь был уверен, что если он не примет душ, то не сможет пережить оставшийся вечер и ни за что не заснет. Позже, вспоминая об этом, Сун Цзинь был уверен — эти мысли внушил ему сам Дьявол или тот самый злой дух.