Битва за реальность

      Я опешила от ужаса. С одной стороны напирал гигант, с другой — бесчисленное множество его маленьких копий. Ещё был вариант попытаться побежать в сторону и прошмыгнуть мимо них до того, как они сомкнут вокруг меня кольцо. Но я оцепенела. Я не могла сдвинуться с места, даже плакать не могла.       Секунды, которые я колебалась, растянулись в бесконечность. Как это странно: порой дни тянутся серой монотонной вереницей, порой — за мгновения успевает произойти столько, что потом ещё долго будет аукаться. Эти упущенные секунды сейчас значили для меня безумно много. А теперь чудики с печатями неизбежно меня настигали.       Отбиваться от них я была не в состоянии. Вместо этого я бухнулась на землю лицом вниз и закрыла голову руками с отчаянной надеждой, что это мне поможет. — Оля!       До боли знакомый голос!       Раздалась яркая оранжевая вспышка, ослепившая глаза даже сквозь закрытые веки. И спустя долю секунды я поняла, что копошение над моей головой закончилось. Буквально мгновение я ещё сомневалась, но потом разом вскочила на ноги и уставилась в сторону кабины, с помощью которой спустилась в шахту.       Сейчас там стояла Таня, а чуть позади по обе стороны от неё — Алексей и Евгений. Сестра держала руки на уровне живота, и сейчас между её ладонями вращалась светящаяся оранжевая спираль. Как будто она в руках держала свет! — Ты… ты… Как ты это делаешь?!       Таня резко схлопнула ладони, и светящаяся спиралька тут же исчезла. — Таня, пожалуйста, объясни мне, что происходит! — слёзно попросила я, понимая, что опять начинаю терять самообладание.       Сестра смотрела на меня сердитым, почти что злобным взглядом. Я читала на её лице только сплошное раздражение на мою тупизну. И внезапно я поняла, что сама начинаю злиться. Почему она недовольна? Почему она, явно что-то зная, не хочет мне ничего объяснять, и при этом раздражается, что я в полной растерянности. — Почему?! — взвыла я, озвучив тот самый вопрос, который крутился у меня в голове последние секунды. — Почему ты ничего мне не рассказываешь? Почему ты такая злая? — Слёзы всё-таки выступили на глазах. — Ты с ними заодно, да? С этими… Ты знаешь, что они сделали?! Или… или ты и не Таня вовсе?       Эта мысль меня как будто отрезвила. Я отступила назад и, вытерев рукавом слёзы, рванула с места прочь от этой троицы. Не важно куда — мне очень хотелось забиться куда-нибудь в угол и просто посидеть какое-то время в одиночестве. — Ты куда? — крикнул Лёша.       Сзади послышался шум — ну конечно же они за мной побежали, даже сомневаться в этом не приходилось. Удивительно даже, обычно до меня никому дела нет. — Ты уже достала — бегать за тобой! — сердито крикнул Женя мне вдогонку.       В этот же момент я запнулась о кусок валявшейся под ногами арматуры и полетела на пол, выставив перед собой ладони и оцарапав их. Этого времени хватило, чтобы ко мне подбежала преследовавшая меня троица. Лёша и Женя тут же крепко подхватили меня под руки, а Таня стояла чуть позади, скрестив руки на груди. Я посмотрела на неё исподлобья. В конце концов, не одна она умела злиться. Только я обычно всегда гасила весь свой негатив прежде, чем он успевал вырваться наружу. А сейчас… сейчас мне хотелось злиться. — Что вы ко мне пристали? Задолбали уже, — процедила я сквозь зубы. — Если вы объяснять ничего не собираетесь, то просто отстаньте и оставьте меня в покое! — Слушай, успокойся. — Таня устало цокнула языком.       И это меня вывело ещё больше. Ненавижу, когда мне говорят «успокойся», эффект всегда ровно противоположный. Я дёрнулась вперёд, и хватка на моих руках усилилась. — Оля, давай мы сейчас вернёмся к вам с Таней домой, и мы тебе всё объясним? — нагнувшись к моему уху, мягко, почти что ласково предложил Лёша. — Да неужели?! — Слушай, ты уже определись давай! — Женя тоже был раздражён.       Я вдруг почувствовала, что его эмоции похоже на мои, и почему-то испытала стыд. Они меня вывели за это в общем-то непродолжительное время, но впервые я подумала о том, что и у них могли быть сво мотивы. — Ладно, — буркнула я. — Только отпустите меня. Я никуда не убегу. — Это мы уже и раньше слышали, — ухмыльнулся Евгений — Отпустите её. — Таня подошла ко мне и, взяв меня за рукав выше локтя, сама куда-то повела. Явно не к кабине, на которой я сюда спустилась.       Лёша с Женей поплелись вслед за нами чуть позади. Я раздражённо дёрнула рукой — мне не нравилось, что Таня ведёт меня, как провинившегося ребёнка. Хоть бы за запястье взяла, а не вот так. — Слушай, не дёргайся, — прошипела она на моё движение. — Ты меня позоришь. — Перед кем? Перед этими?! — Раздражение было настолько сильным, что глушило обиду. — Они бандиты, Таня, они напали на меня и набили какую-то стрёмную татуировку. И вообще… — Ты сама виновата, — отрезала Таня. — Никто не заставлял тебя переться на улицу посреди ночи и разговаривать с левыми парнями. — Но!..       Я потеряла дар речи. Да, то, что я поступила не умно, нельзя было оспорить. Но как Таня — моя родная сестра! — могла быть на стороне тех, кто меня обидел? Даже если бы они и правы были… Я бы сама непременно заступилась бы за своих! Я бы своих защищала бы с пеной у рта, ценой своего спокойствия, своего благополучия, ценой своей жизни… А Таня… Таня ли это была?       Оставшийся путь мы проделали в тишине. Таня вела очень уверенно, как будто досконально успела изучить каждый закуток шахт, и в итоге привела нас к кабине лифта. Когда мы вчетвером забились внутрь, мне вдруг стало неприятно — последние события всё-таки оказали влияние на моё восприятие. Наверное, я теперь достаточно долго буду чураться лифтов, прежде чем смогу реагировать на них спокойно.       Лифт привёз нас в наш подъезд. Стены опять были цвета охры — такие, как и всегда. И вообще, теперь всё выглядело обычным — если бы не острота пережитых впечатлений и присутствие Алексея и Евгения, можно было бы подумать, что я пережила кошмарный сон. Но я упорно не просыпалась. Не просыпалась, ни пока Таня открывала дверь, ни пока парни топтались в нашем тесном коридоре, ни пока я сама разувалась.       Таня сразу же пошла на кухню и развела суету, видимо, намереваясь готовить чай для гостей, а я, ни испытывая ни разу угрызений совести, что не помогаю, прошла в свою комнату и, усевшись на диван с ногами, подтянула колени к груди и укуталась в плед. За окном уже густели сумерки, свидетельствуя о завершении дня. Со всеми этими мытарствами я даже забыла, что давно уже не ела.       Сил не было ни на что. Даже доставать телефон было лень. Я сидела, уставившись перед собой неподвижным взглядом и не в силах поймать хотя бы одну членораздельную мысль. В какой-то момент в комнату заглянул Лёша, но тут же убрал голову, как только я подняла взгляд. Видимо, у меня на лице было написано, что сейчас меня лучше не трогать. Я действительно была на пределе. Я и сама не знала, какой реакции от себя ожидать.       Я сидела так очень долго. Шум с кухни доносился да моих ушей, будто через туман. Я ничего не хотела, совершенно ничего. Так и сидела, пытаясь хоть как-то объяснить себе всё произошедшее и успокоить бешенный бег мыслей.       А потом моя голова потяжелела. Склонившись на бок, я положила голову на подушку и закрыла глаза. Последние звуки действительности превратились в тишину. Я отключилась.

— Хватить спать!       Сестра разбудила меня громким голосом. Я тут же открыла глаза и неохотно вылезла из-зпод одеяла, хотя спать мне не хотелось. Как и не хотелось покидать кратковременное забытие, в которое я погрузившись, упав в дрёму. Старый будильник, стоявший на крышке фортепино напротив дивана свидетельствовал, что прошло не более двадцати минут.       Пока я копалась, сестра уже скрылась на кухне, и я нехотя пошаркала за ней, столкнувшись в проходе с котом. Точнее, он опять выглядел как крошечный тигрёнок. — Опять ты? — Я устало привалилась к косяку двери и в упор посмотрела на крошечного тигра. — Ты тоже против меня, да? Все против меня. Но уж от тебя я такого не ожидала. — Оля, хватит с котами разговаривать! Иди сюда!       Я театрально тяжело вздохнула, хотя у меня сейчас не было зрителей, и поплелась на кухню, словно в трансе. Когда я зашла туда, то с разочарованием и досадой обнаружила, что Алексей и Евгений никуда не делись. А я в тайне надеялась, что не увижу их больше. Но они, как ни в чём ни бывало, сидели за столом.       Невзирая на в целом небольшие габариты нашей квартиры, стол был большим, а поскульку нас с сестрой было всего двое, мы обе умудрялись использовать его не только по назначению, притащив туда свои ноутбуки, а я — ещё и толстенную стопку тетрадей, половину из которых задействовала под конспекты, а вторую — для личных записей, планов и рисунков. Но сейчас всё это богатсво свалили на подоконнике, а на столе красовались тарелки с бутербродами, пченьем, даже несколькими видами салатов — откуда Таня всё это взяла, я не знала. Она всё время была на диетах и питалась каким-нибудь кефиром. Что же касается меня — готовить я тоже ленилась и могла неделями поедать одни шоколадки или ещё что повреднее, за что всегда получала презрительные, чуть ли не осуждающие взгляды сестры. Последнее меня спровоцировало на то, что к тому же мои часы приёма еды сместились на ночь, когда сестра спала. В общем… питалась я крайне безобразно.       Таня стояла спиной ко мне у раковины и мыла посуду. Я села на привычное место и уставилась взглядом исподлобья на Алексея с Евгением, но они переговаривались о чем-то незначительном между собой, совершенно не обращая внимания на меня. И вместе с тем я интуитивно понимала, что они оба тут из-за меня, поэтому с сердитым терпением молчала, понимая, что рано или поздно они всё равно со мной заговорят.       Случилось это в тот момент, когда Таня, закончив с посудой, заняла последний свободный стул напротив меня. — Итак, Оля! Мне кажется, у тебя накопилось уже достаточно много вопросов, — повернувшись ко мне всем корпусом, обяъвил Алексей. — Да уж! Более чем!.. — чуть было начала я и уже собиралась вывалить те самые вопросы, но меня перебили раньше, чем я даже успела произнести и звук. — Увы, ответов ты сейчас не получишь. Извини, — буркнул Женя, и в тоне его не было ни капли сочувствия. Скорее даже умело замаскирвоанное под равнодушие злорадство. — Что? Почему это? — Я чувствовала, что опять начинаю закипать, даже не успев толком успокоиться. — Тогда какого хрена вы вообще тут сиди… — Оля, послушай, мы бы и рады всё тебе объяснить, но нельзя, — Лёша, видимо, желая успокоить, взял меня за запястье, и это оказалось настолько неожиданным жестом, что я даже не вырывала руку. — Существуют такие… типа правила, по которым ты должна догадаться сама, иначе могут наступить крайне неблагоприятные последствия.       Он говорил слишком иносказательно. — Какие ещё правила? — растерянно спросила я. — Ну, ты же заметила перемены? — фыркнул Евгений. — Ну ещё бы я не заметила! И мне ужасно хочется узнать, в какую муть вы меня затянули, что… — Мы тебя никуда не затягивали. — Женя поднял глаза, и меня до пяток пробрало холодом от его ледяного взгляда. — Ты сама согласилась на игру. — Неправда! Ни на что я не соглашалась. — Оля, ты согласилась.       Слова Тани настолько меня ошарашили, что я тут же замолкла и с немым отчаянием уставилась на неё. Она мне казалась последним оплотом, за который я ещё могла зацепиться и вырваться из парадокса последних суток. И сейчас мне казалось, что я теряю этот оплот, а земля уходит из-под ног, и я на гране того, чтобы вот-вот свалиться в пропасть. — Да, ты ничего не понимала, да и до сих пор не понимаешь, но ты согласилась, — отчеканила Таня, и хоть голос её звучал беспристрастно, впервые за всё это время я уловила в её взгляде проблеск сочувствия. — Теперь тебе придётся соблюдать правила игры. — Что за игра? Какие правила? — бормотала я, всё более и более погружаясь в бездну страха. — Вы хотя бы можете объяснить, что случилось? — Оля, не можем. Ты должна догадаться обо всём сама. — В отличие от всех остальных, Лёша был единственным, от кого исходило реальное сострадание. Наверное, я бы ему даже поверила, если бы не воспоминание о том, как он меня удерживал в тату-салоне. — Но я обещаю, что мы по-максимуму поможем тебе всё понять и пройти путь до конца. — Он не обманывает. — Таня опять вставила своё слово в общую беседу. — Они тебе помогут. Ты можешь всецело доверять им. — Но… — Я метнула взгляд в сторону Лёши и Жени, потом перевела его обратно на сестру. — Ты не знаешь. Они сделали кое-что… — Ты про татутировку? Это тоже было нужно, — ранодушно сказала Таня, отхлебнув чай из кружки. — Татуировка для тебя будет напоминанием о том, что выход близится, и одновременно будет подстёгивать тебя, чтоб ты не медлила.       Я сделала гбулокий вздох и только после этого произнесла: — Я сейчас опять ничего не поняла. — Сразу невозможно понять, — покачала головой Таня. — Единственное, что тебе необходимо усвоить хотя бы для начала — тебе стоит доверять Лёше и Жене и прислушиваться к ним во всём. Они твои проводники, они смогут направить тебя в нужном направлении. — В каком смысле? Что я вообще делать должна? — Это пока никто не знает. Чтобы понять смысл, тебе сперва необходимо вернуться к истокам. — Оля, на каком этапе ты стала чувствовать себя потерянной? — спросил Лёша, пытаясь заглянуть мне прямо в лицо. — Что? — Его вопрос настолько меня огорошил, что я даже не нашлась, что ответить. — Лёша, она тормоз, она ещё не врубилась ни во что, — устало вздохнула Таня.       И в другом случае я бы неприменно возмутилась, но сейчас это было настолько правдой, что я проигнорировала её достаточно обидную характеристику. Мне казалось, что несмотря на всю свою нелепость, нынешний разговор слишком важный и имеет очень много скрытого смысла, который по максимуму надо попытаться понять. Не стоило отвлекаться на всякую ерунду.       Таня же тем временем продолжала: — Я не могу быть уверенна, но учитывая, что я знаю её с самого детства, мне кажется, вам надо вернуться в Л***.       В город, где прошло моё детство! Абсолютно непонятно, зачем мне было возвращаться туда сейчас, но неожиданно идея показаалсь даже привлекательной. Невзирая на достаточно частые разногласия, порой доходившие до сильных ссор, я знала, что в любой момент могу прийти за поддержкой к маме. Она могла говорить достаточно обидные, жесткие вещи, но в ней я была уверена абсолютно, а дом в Л*** для меня являлся той тихой гаванью, мысль о существовании которой уже придавала мне сил. Этот дом был тем местом, куда я гипотетически могла в любой момент прибежать, чтобы зализывать раны. — Дома или, возможно, в школе… Мне кажется, там вы найдёте точку отсчёта, — закончила свою мысль Таня. — Решено! — Лёша вскочил со своего стула, от возбуждения даже ударив ладонью по столешнице. — Значит, едем!       Я с вопросительной мольбой посмотрела на Таню, всё ещё надеясь, что она мне что-то пояснит, но уже мало на это рассчитывая. — Запомни, верь им, — едва слышно, но очень вкрадчиво сказала она. — Прислушивайся к ним… — Она сделала достаточно долгую паузу и вдруг добавила. — И к зову своего сердца. Оно тебя не обманет.

      На сборы ушло почти два часа. Хотя, положа руку на сердце, могу сказать, что отъезд откладывался именно из-за меня. Я подсознательно тянула время, слоняясь от комнаты к ванне и обратно, пока остальные занимались своими делами. Лёша то и дело бегал на улицу с какими-то коробками или мусорными пакетами — я даже не пыталась вникнуть в суть его копошений, а Женя с Таней засели на лоджии прямо на полу, будто специально выбрав самое укромное место. Мне было жутко любопытно, о чем именно идёт у них разговор, но спросить я не осмеливалась — всё равно бы получила ещё порцию невнятных ответов в лучшем случае. А в худшем они бы меня просто послали.       Поэтому я просто тянула время со сборами. Оперевшись на раковину, разглядывала своё лицо в зеркало. Вид был крайне уставший: под глазами залегли синяки — склонность к ним у меня была всегда, но сейчас они казались особенно тёмными. Взгляд затравленный, как у дикого волчонка, непослушные русые волосы лезли в глаза. Тяжело вздохнув, я натянула серые штаны и свой любимый, видавший виды синий просторный свитер и, выйдя в коридор, громогласно объявила, чтобы меня услышали со всех концов квартиры: — Я готова! — Ну наконец-то! — Женя первым выскочил с балкона.       Вслед за ним показалась Таня и тут же застыла, окинув меня неодобряющим взглядом. Наверняка, осталась крайне недовольна моим внешним видом. Что у неё, что у мамы был какой-то пунктик на счёт одежды. А я была из тех людей, которые в халате могут до ближайшего магазина добежать. Да и вообще у меня наблюдалась явная склонность облачиться в какой-нибудь бесформенный мешок, в отличие от сестры, любившей прямые юбки и обтягивающие бадлонки. — Не могла надеть что-нибудь поприличнее? — всё-таки не сдержалась Таня.       Я насупила брови. Мне нравилась моя одежда — не только по удобству, но и внешне —, и я уже собиралась отстаивать свою точку зрения, как входная дверь открылась, и в квартиру ввалился Лёша. — Да всё хорошо с одеждой, — примирительным тоном объявил он, очевидно, услышав последнюю фразу. — Пойдём, Оля, — и, придерживая меня за талию, он повёл меня в подъезд.       Даже захотелось спросить, действительно ли ему нравится мой наряд или он просто захотел меня ободрить, но я промолчала. — Наверное, в лифт ты сейчас не особо хочешь? Пойдём пешком?       Я пробормотала что-то утвердительное, и мы направились к лестнице — спускаться было не тяжело, разве что долго. Когда мы вышли на улицу, Таня и Женя поджидали нас там — оба со страдальческими выражениями лиц. — Совершилось! — выдохнул Женя. — Давайте уже — садимся и поехали. — Садимся? — удивлённо переспросила я. До остановки ещё надо было минут пятнадцать идти по дворам, поэтому такая формулировка мне показалась странноватой. — Ну да, — бодро объявил Лёша. — Ты же не думаешь, что мы поедем на электричке? Мы всё подготовили для тебя в лучшем виде!       И с этими словами он подошёл к припаркованной неподалёку аккуратненькой машине. Среди остальных она выделялась ярким красным цветом, который даже в темноте бросался в глаза. Да и вообще, она так блестела, будто была новенькая, только-только с конвейера. Лёша открыл дверцу пассажирского места спереди и сделал приглашающий жест. — Хочешь спереди сесть?       Возражать я не стала и села туда, куда предложили. Женя поспешил занять место за моей спиной, а Лёша, обойдя машину, сел на водительское кресло и завёл мотор. — Таня, а ты? — спросила я, выглядывая в открытое окно. — Я остаюсь, — ответила мне сестра. — Это твой путь, ты должна пройти его сама. Но помни, твои проводники всегда тебе помогут.       Я не успела ответить, как Лёша сдал назад и, быстро развернувшись, повёл машину из дворов, умело лавируя между припаркованными машинами. Я только оглядывалась назад, выглядывая в темноте отдаляющийся силуэт Тани и чувствуя, как сердце заполняет тягучее ощущение покинутости и тоски. — Оля, не грусти. — Лёша быстро коснулся моего плеча кончиками пальцев и тем самым вынуждая повернуть к нему голову. — Не последний раз видитесь.       Одним движением он повернул ручку на панели, и синее неоновое свечение приёмника наполнило салон автомобиля. Запело радио, приглушая возникшее внутри чувство одиночества. Лёша вырулил из дворов и выехал на полупустой широкий проспект, залитый белым светом ночных фонарей.

Правильный мотив где-то спрятан внутри, Цель — понять его, до финиша дойти, Не наоборот, каждая минута важна, Чтобы сделать шаг, задумайся дважды.*

_____________________________________________________________________________ *© fostep mc a.k.a 4-zeros — Прислушайся к сердцу