Kerosene dreams.

— Это всё? — спрашивает Матс, когда они относят последнюю коробку на склад. — Да. Маленькая птичка напела мне, что ты собираешься выпить с друзьями чуть позже, — усмехается Марко. — Томас? — чертыхается Хуммельс. — В этот раз нет. Это был Ману, имя которого начинается с двух аналогичных букв, что, вероятно, сбивает с толку, — отвечает Ройс, запирая дверь. — Да, там будут я, ты, Ману, Томас и Йози. Фипс и Роберт заняты, поэтому ты сможешь встретиться с ними позже, — объявляет Матс, садясь в машину. — «Йози»? — Киммих, невысокий парень, которому нравилось не замечать тебя на финале Кубка, — объясняет Хуммельс. — Он не любит, когда его называют «Йозуа», потому что обычно это сулит ему какими-то неприятностями. — Окей. Ты собираешься отвезти меня домой? — ухмыляется Марко. — С удовольствием, — смеётся Матс, заводя машину. Поездка до квартиры Хуммельса была довольно скучной, во время которой парни разговаривали на случайные темы. «Сколько времени он потратил на поиск этого места?», — думает Ройс, когда они входят. Через несколько секунд он слышит, как когти царапают твёрдый деревянный пол. Золотисто-жёлтая красавица Матса подходит к его ногам и облизывает руку. Бастер издаёт лёгкий писк. По словам Бенни, ему — от трёх до четырёх месяцев. — Хей, ты скучала по мне, не так ли? — Матс получает возбуждённый лай в ответ, почёсывая собаку за ухом. — Смысл твоей жизнь заключается в разговорах со своей собакой? — смеётся Ройс. Хуммельс, как и подобает воспитанному взрослому человеку, показывает ему язык. — Отвечая на твой вопрос: мой брат живёт буквально в ста метрах, вниз по дороге, — он указывает на закрытую дверь. — У тебя есть еда, правда? — Да, Марко. Я — человек. Мне нужно употреблять пищу, чтобы выжить, — отвечает Хуммельс. — Окей, мистер, «Сарказм» должен стать твоим втором именем вместо «Юлиан». — Ты хочешь есть или нет? Потому что я не хочу, чтобы половина моего обеда пропала, — говорит Матс. — Иди в комнату и распаковывай вещи, а я займусь готовкой. С вами всё в порядке, Ваше Величество? — Прекрасно, слуга, — хихикает Ройс, удаляясь в свободную комнату. Он распаковывает чемодан и бессильно падает на кровать, потому что разбор вещей оказывается трудным. — Ты идёшь ужинать? — кричит Матс, ставя на стол две тарелки. — Да, дай мне минуту, — парирует Марко, поднимаясь на ноги и отправляясь на кухню. — Итак, каково это — изменить свою жизнь? — с умным видом спрашивает Хуммельс. — Утомительно, — бормочет Ройс, копаясь в зелени. — Тебе нравится? — Вкусно, просто беспокоит токсичный зелёный цвет, — хмыкает Марко. — Ману пишет, что он, Томас и Йози будут здесь к пяти, ну, или около того. Только не пугайся, когда увидишь, как они ругаются из-за Йози, серьёзно, порой это переходит границы, — предупреждает Матс. — Пока мальчишка проводит больше времени с Ману, чем с Томасом, думаю, что почти все счастливы, — бормочет Марко. — Ты ему нравишься. Вы оба стебётесь над всеми, поэтому твои волосы не окрасятся всеми оттенками розового. — Этого цвета не было, — со стороны раздаётся голос Томаса. — Это правда, — отмечает Марко. — Ты должен принять мою сторону, — стонет Матс. Ройс закатывает глаза, возвращаясь к еде. — Марко, — хмыкает Мануэль, едва не раздавливая того в объятьях. — Ману, у него травма! — ругает его Томас, обнимая блондина за плечо. — Все любят мои обнимашки, не так ли, Йози? — спрашивает Нойер. — Зависит от того, склонен ты раздавить человека или нет, — бормочет Киммих, и Марко смеётся. — Ты много общаешься с Томасом, правда? — спрашивает он его. — Много, — ухмыляется Йозуа. — Слишком много, — стонет Хуммельс. — Ты хорошо показал себя на «Евро», — усмехается Ройс, хлопая его по спине. — Спасибо, — улыбается Киммих; его щёки покрываются румянцем. — Вернёмся к делу на какое-то время: как долго это не позволит тебе играть? — спрашивает Томас. — Не знаю. Врачи «Боруссии» говорили, что до декабря, но посмотрим, что скажет ваш мужик, — бормочет Марко. — Не парься, ты снова вернёшься в строй и даже не заметишь этого, — уверяет Мюллер. — Будет странно носить красное? — интересуется Ману, зная по своему опыту, каково это. — Ужасно, честно говоря, но, эй, они дали понять, что теперь я — лишний, потому что у них есть Марио и Андре, — пожимает плечами Ройс. Он должен сохранять спокойствие, ведь только Матсу и Бенни известно о видео. — Похоже, у Йози появился появился новый друг... или друзья, — смеётся Хуммельс, указывая троице туда, где собак тискают чуть ли не до смерти. Как только Томас делает фотографии, они возвращаются к разговору. — Они действительно так сказали? — спрашивает Ману. — Они сказали, что «приобрели качественный товар», и больше не нуждаются во мне. «Качественный товар». Я что, похож на апельсин? — Марко хаотично взмахивает руками. Он показывает язык, а Матс тыкает Томаса под рёбра. — Никто не осудит тебя за внешность, Марко. Кроме меня, — щурится Хуммельс. — Для двадцатисемилетнего человека ты ведёшь себя так по-детски, — стонет Нойер. — Извини, но мне двадцать шесть. Ты думал, что знаешь возраст своих одноклубников, но, по всей видимости, получил несколько ударов мячом по голове, — игриво рычит Томас. — Это было образно, Томас. — Укуси меня, — парирует он. Через мгновение Нойер крепко обхватывает Томаса, вцепившегося в ноутбук, за талию. — Успокойся, или это сделаю я, — шепчет Ману, потому что остальные заходятся громким кашлем. — Не перед Йози: не порть его юный неиспорченный мозг, — предупреждает Матс. — Мол, «ему хорошо с щенками, вы можете уйти, если хотите порезвиться», — заявляет Киммих, почёсывая собак. — На какую хуйню я только что подписался? — спрашивает Марко.

* * *

— Это ещё хуже, чем в сборной. Подожди, пока не появятся Хаби, Тьяго и Леви, — смеётся Матс. — Нет ничего хуже сборной, — утверждает Ройс. Серьёзно, ничего. — Нет ничего хуже Йоги во время сезонных сборов, но это уже второй момент, — прерывает его Ману. — Опять же, слишком поздно отступать? — шутливо интересуется Марко.