Революционерка во Франксе

Живые провода вырывались из рукавицы Наро, покрывали лицо Фэанора — что оказалось воздето с закатившимися глазами. Альфа пронизывал Стихийных рыцарей из Фонаря Араэля. Теперь он знал, что они такое: — «Все те эльфы из пяти народов, которые отдали себя ВИРМ»… — «Если они захватят Курво, они станут многократно сильнее!» — эта мысль Хиро пронзила всех, кто находился рядом. — Альфа, ты сам отверг спасение, так не пытайся мешать своему другу, — прозвучал голос ВИРМ, исходящий от всех эльфов вокруг. Скафандры у свиты рыцарей начали трескаться. — Ведь твой друг дал согласие отдать себя Единому Отцу! — Ты сорвал ему, ВИРМ! Ты не отец Курво! — Альфа изверг из себя ауру жара — она разошлась, оранжевым маревом вобрала в себя Фэанора и пятерых рыцарей. ВИРМ ответил: — Да, я не создал его — ему я Бог Иной: Тубалкаин будет рождён свыше и станет мне сыном, а я ему — Отцом Небесным! Фонарь пропал, вместо него у блондина в доспехах появилась пара ствола, названых в честь Древ. — ВИРМ, вот чем Курво ответил бы тебе, знай он, кто ты! Альфа открыл пальбу — увы, выстрелы оказались просто поглощены противниками! Они утонули в их изображении так, как если бы оно служило лишь отражением на воде. — «Бесполезно, прямо как с теми Архонтами!» Рыцари ВИРМ взамен высвободили свои стихии — ветер, пространство, свет, жар и вода — все пять надавили на ауру Альфы… — «Курво, держись!» — «Альфа! — прозвучал у него в голове Хиро. — Я сейчас буду спасать Курво — на тебя рыцари! Остальные — связать им телепортацию!» Фэанор устремился волевым рывком в Страну Света… в какой-то момент ощутил вокруг себя присутствие пяти сил, очень великих и насыщенных мощью, при этом очень знакомых и близких… И, несмотря на это, нечто извне прорвало их заслон — нечто совершенно ужасное, отвратительное, источник зла и скверны! Бушующий пожар, отравляющий яд, чёрный смерч, удушающий дым и ненасытный мрак! Пять райских могуществ столкнулось с пятью адскими могуществами! И Фэанор увидел Врага — это был Мелькор, точно он — такое количество зла и скверны не могло более содержать в себе ничего! — «Я должен помочь сразиться с ним!» Фэанор не мог стоять в стороне, наблюдая за битвой. Он видел как пять священных стихий сражаются с врагом. Враг стремится схватить его, но эти действия оказываются связаны: святым воздухом был связан чёрный дым, святой огонь — связывает буйный пожар, святой ветер — чёрный вихрь, святая вода — тёмный яд, ярким светом — чернеющий мрак. — Забудь про него! — прозвучал голос из Царства Света, куда до того рвалась его душа. — Он отпал! Он… — Нет уж! Не забуду! — Фэанор, охваченный ненавистью, кинулся обратно, чтобы схватить врага рукой и сломать ему шею. И как только он в ответ почти схватил Врага, то понял… это не Враг! — Курво! — до его сознания наконец дорвался голос Хиро. — ВИРМ хочет сожрать твою душу! Это не твой Эру! Фэанор очнулся в руках того гема, внутри которого находилось сознание Хиро. А вокруг кипела схватка — пять стихийных воинов против одного Альфы, пусть даже усиленного соратниками — эльфы в скафандрах и их слуги-андроиды вокруг просто раскололись шелухой, высвободили из себя провода, из них сформировались стандартные дроиды ВИРМ — такие сошлись с неразумными рёвозаврами. Кале смог буквально обернуться светом — в таком виде ВИРМ попытался пронзить насквозь Альфу, промар-доспехи выдержали это, отделались следами коррозии. Фэанор, понимая, что его обманули, попытался было гневом поразить Наро — по тому духовному мосту, что ещё не был оборван, эльф выпустил к рыцарю свой метафизический огонь. Эта стихия исчезла в такой же стихии — он не смог сжечь или даже сдуть другое пламя, столь же мощное. Его «святой пламень» связал его «буйный пожар». Позади этой бури Фэанор почувствовал мощь триллионов душ, огромное множество эльфов-нолдор уже оказалось сожрано ВИРМ! Все они скрывались за маской Наро! — У нас теперь новый Всеотец, брат, — Наро материализовал в руке фламберг самого Фэанора. — Ветвь, не дающая плодов, да будет брошена в огонь! — «Пока он тянул из меня душу, он вытянул моё оружие! Доспехи, стволы, Аеон — тоже!» Чтобы иметь возможность призвать своё снаряжение, Фэанор делал его нематериальным, помещал в собственную метафизическую ауру. Волнистое лезвие Алквалондэ резрезало с ног до головы гема, одержимого волей одной из Тройняшек. Тету Девятую схватили конвульсии. — Мы выбрали ВИРМ как лучшего Бога… С такими словами Наро почти погрузил волнистый клинок в грудь Фэанора. В последний момент Алквалондэ вновь сделался призрачным мечом, не способным нанести урон. После чего вытянулся обратно в тело Фэанора. — «Моё оружие невозможно украсть! Оно знает, кто его хозяин!» — Нужно уходить! — кричал дух Хиро. Нэн обрушил водопад, буквально заставляя жидкую стихию возникнуть из ничего. Разумеется, по своей силе, это цунами могло запросто влиять на конструкции космической прочности, не производя более никаких воздействий, отличных от обычной воды. Суле закрутил эфирный ветер. Альфа воздвиг стены магмы на пути всего этого изобилия — его плазменная аура быстро раздвинула границы смерча. Псайкерская мощь всех, кто был на стороне Хиро, включая его самого, боролась против ВИРМ, особенно против Вилья — этот Стихийный рыцарь отвечал за контроль пространства, он не позволял совершить телепортацию, призвать сюда меху или использовать что-нибудь мощное. Хиро правда тоже наложил печати на подобные техники с их стороны. Фэанор же сейчас чувствовал, что не может даже нормально стоять на ногах. Его сознание помутнилось — он только видел, как Альфа продолжает сражаться сразу против трёх стихий. Наро убирает маску с лица, под ней оказываются фиолетовые провода ВИРМ, он пытается накинуть их на Фэанора… — Курво! — звучит очень громкий голос. Провода пронзают кожу Фэанора… — Тихо… Она издалека запустила ледяной ракеткой снаряд — он попадает как раз в Наро, когда тот принимает вторую попытку поглотить Фэанора. Больно обжигает резкий холод, по всему телу колит миллиардами крохотных, но зато очень острых стрел или клинков. Он чувствует, что Тихо как раз хочет защитить его, потому её мороз только слегка его обжигает. Как раз хорошо — он разрушает эти провода, уже успевшие вонзиться в кожу лица. Наро, конечно, слишком горячий, чтобы окончательно сгинуть от такой не самой мощной атаки. Но Фэанора он отпускает. — Гра-а-а-а! — Альфа материализует набор промар-стволов, стреляет в противников — Кале воплощает перед собой золотистый диск, похожий на вдруг отвердевший солнечный свет, все выстрелы и взрывы поглощаются им; Суле ставит заслон ветра, выкидывающий выстрелы в небо; Нэн ставит «водный пузырь» — все атаки булькают под его поверхностью и просто исчезают, изображение самого Нэна внутри этой защитной техники никак не меняется. В этот момент на фронте битвы за пространство происходит перевес в сторону команды Королевства — тот из числа Кундор, кто торчал из эльфийского корабля, приходит в себя и выполняет приказ Ноно — осуществляет метафизическое давление на ВИРМ. Альфа открывает портал-треугольник. Через него Хиро уже пуляет всей своей магией вдоволь — мистическая игла от души разит ненавистного врага. Хиро многократно усилил свою обычную атаку жаркой ненавистью. Это уж точно отбрасывает противника. Альфа с Фэанором пролетают через портал, он закрывается. — Я сам с этим разберусь! — решил Хиро, охваченный яростью. — Я очень рада, любимый! — Зеро Ту с большим удовольствием последовала за ними. — Будем надеяться, они будут столь же хороши против нас, как показали себя сейчас против Курво и Альфы! — Не думаю — ВИРМ всегда хорош в подлости, — Хиро сел в Стрелицию — Зеро Ту заняла место перед ним. — Никому не вмешиваться! — объявил Хиро, — это что-то новое — ВИРМ, поглотивший жителей вселенной Курво, я хочу сам с ними сразиться, чтобы потом знать, с кем имею дело! Стрелиция пошла в бой. Наро призвал Аеон, украденный у Фэанора. Остальные четверо заняли дроидов ВИРМ, используя их как свои мехи. Схватка продолжилась — Зеро Ту настроилась скорее позитивно, Хиро был полон ненависти. Стрелиция столкнулась со щитом Аеона — Кале, Вилья, Суле и Нэн разили каждый со своей стороны, и Хиро и Зеро Ту пришлось на это отвечать. Копьё Стрелиции отскочило от звёздного щита Аеона, оставив на нём трещины. У Аеона теперь не было меча Алквалондэ — вместо фламберга Наро использовал бронебойную пушку Форменос. Стрелиция прорвалась сквозь эфирное торнадо, закрученное Суле. Хиро блокировал своей синевой яркий солнечный свет Кале — его паутина из золотых нитей рассыпалась. Зеро Ту захватила шаром смерти снаряд Форменоса. Суле поймал водными шарами плазменные дротики Хиро. Вилья постоянно так воздействовал на пространство, чтобы перемещение через него Стрелиции давалось с усилием, а свои соратники имели преимущество. Зеро Ту попыталась захватить всех пятерых в шары смерти, Вилья проделал фокус с пространством, в результате которого фигурки стихийных рыцарей внутри молниеносных сфер Стрелиции уменьшились и исчезли — и появились в полный рост рядом же. Наро стрелял из Форменоса — Хиро отклонял снаряды магией, ему требовалось прилагать большие чары, чтобы защищаться от этого из-за постоянного влияния Вилья. Он сжимал зубы, белизна челюсти и синева глаз и рогов прямо-таки размывались. Зеро Ту взревела с красной аурой, струившейся от рога Стрелиции — она призвала призрачную звероформу Стрелиции, чья пасть устремилась к противнику. Нити света связали её. Хиро разорвал их. Он пустил в ход режущие абстракции, плоскости и лезвия, воплощённые следом вокруг Стрелиции. Наро, Кале, Вилья, Суле и Нэн образовали вокруг пятиконечную звезду — Кале начертил её солнечными нитями, Суле раскрутил ветром, Нэн — потоками воды, Наро — пламенем, Вилья воздействовал на саму область пространства. Хиро и Зеро Ту разом подверглись атакам со всех направлений. Им пришлось вложить свою мощь в постоянно расходящуюся сферу молний. — Нужно вернуть Аеон! — Фэанор сразу же бросился за это дело. Без лишних слов он сформировался с Принцессой в псионический хор. Все Девятые встали в него. Фэанор обычно раздражался Гамме, но сейчас был дико благодарен тому, что они встали плечо к плечу. — Я помогу тебе, Курво! — Тихо задействовала дар Гнозиса. — Моё Копьё Ориона угодит в цель! — Принцесса сформировала из рога прозрачное оружие. Оно было брошено через ментальный план — его попадание поразило Аеон. Как раз сейчас, когда стихийные рыцари сосредоточились на борьбе с Хиро и Зеро Ту, Фэанор поместил собственное сознание на конце Копья, великий эльф пламенным Фениксом достиг своего творения — и ему удалось легко вернуть под контроль своего Аеона. Наро отлетел. — «Прочь из моего творения! Я ничего не дам вам! Вы уже забрали многих из моего народа! Хватит вам!» Альфа теперь открыл портал прямиком внутрь Аеона. Фэанор запрыгнул туда физически, вложил свою ярость в Форменос. — Уничтожим их! — Альфа развернул свою ауру в виде жадной, пожирающей сферы. — ВИРМ, ты проиграл! В следующие секунды пошла схватка стихий и цветов — Хиро испускал синеву, Альфа — золотой свет с языками фиолетовой, пурпурной и янтарной плазмой, Фэанор — красный, оранжевый и жёлтый, Принцесса — синий и кристаллический, Зеро Ту — красный и чёрный. Каждый участник утратил привычную физическую ипостась. Все остальные, включая Тихо, наблюдали за яростным мельтешением цветов и тонов — поблизости от того астероида. — Похоже, — проанализировал данные с компьютера Хати, — это фазовый сдвиг пространства… — Чем это может грозить? — беспокоился Горо. — Возможно, их сможет выкинуть в другое измерение. Если они увлекутся борьбой… — Возможно, в это план ВИРМ, — подумал Мицуру. — Хиро слишком сильно поддался гневу… — прозвучали у них в голове мысли Теты Девятой, она сейчас отдыхала после конвульсий, вызванных уничтожением её аватары. — Хиро, ты мог попасть в ловушку противника! — Мицуру сказал это Принцессе, пребывающей в позе медитации. — ВИРМ может это спланировать! Хиро отозвался. Он только сейчас обратил внимание на то, что утратил привычную физическую ипостась. Он и его соратники пребывали в круговороте энергии — крутились, постоянно вступая в противодействие с пятью Стихийными рыцарями, менялись противниками, сталкивались, ревели, выдыхали, разили… Так они окончательно оставили позади измерение материальных форм — синий дракон, синяя змея, золотой змей, красный феникс, алый зверь — пять стихий или сил крутились в ежесекундном столкновении… — Хватит! — прервал это всё Хиро. — Нам нужно отступить! Это может быть ловушка! Те, кто услышал его голос, устремили свою волю вслед за ним. Фэанор решил в этом вопросе доверять Хиро: — Ты лучше знаешь своего Врага… В этот же момент сами Наро, Кале, Вилья, Суле и Нэн отправились в отступление. Стрелиция и Аеон остались парить посреди космоса. — Спасибо! Спасибо, вы спасли меня! — поблагодарил Фэанор. Альфа развеял промар-доспехи, выглядел белокурый вояка очень утомлённо. — Да, вот это была встряска… Курво, тебе повезло, что ВИРМ так любит понтоваться! — высказал Альфа. — Я узнал манеру Папашки! — Они знали, что наши сканеры усекут их, потому специально оставили одного ВИРМ типа как безобидного пленника, — проанализировал их план Хиро. — Хорошо, что хоть у Альфы появился нюх на их характерные понты. — Это были настоящие эльфы! — убедительно сказал Фэанор. — Такие, как я… — Но они отдались ВИРМ, — сказал Хиро. — Ничего удивительного, твоя вселенная умирает, потому ВИРМ покусился на простую закуску. Ничего необычного. Фэанору потребовалось время, чтобы окончательно прийти в себя. Альфа тоже выложился на полную, но отдыхал иначе — снял одежду, встал в углу, уткнулся в стену руками и попросил себя как следует отжарить. Фэанор заговорил о своих ощущениях, пережитых во время попытки его сожрать. — Конечно, всë было слишком смутно, — предположил в этот момент Франкс, когда у эльфа возникли затруднения, — этого не передашь словами… Фэанор его резко перебил: — Нет, это слова расплывчатые! Я не могу ничего описать, потому что всë было слишком чëтким и определëнным!.. Хиро, я видел в тебе Врага! — Ничего удивительного, ты видел меня глазами ВИРМ. Он видит меня как-то так, как ты видишь Мелькора. — Ненависть к Врагу заставила меня повернуть назад… — Ничего удивительного, меня тоже вела ненависть к Врагу в последний день голубой Малакандры. Хиро хорошо вспомнил то миг, когда плазма пожирала городские пейзажи, как дробилась кора планеты, как погибало голубое небо… Какой же дикий гнев охватил его! Хиро хорошо вспомнил жар внутри, невообразимая ненависть приступила в памяти. — ВИРМ! Слияние больных душ, одержимое сверхценной идеей! Владыка Будущего! Великий Устроитель! Будь он проклят! И пусть будут прокляты все его цели и устремления со всеми, кто ему служит! Хиро оскалил зубы. Хищные резцы выразили злобу хищника, чью стаю истребили охотники. — Вижу, мы хорошо понимаем это, — Фэанор очень хорошо смог увидеть то пламя ненависти, мстительности и жажду отомщения. — Но ты говорил, — Фэанор вдруг вспомнил, — что отказался от мести ВИРМ ради того, чтобы сохранить жену и государство в безопасности… — Да, сейчас месть ВИРМ не является моей главной целью. Я конечно при случае обязательно сделаю это, — сказал Хиро. — Я люблю Зеро Ту и хочу жить ради неё, а не мести ВИРМ. Он ещё немного подумал: — Теперь мы будем знать, что у ВИРМ есть эти стихийные рыцари — Курво, против них не работает твоё оружие, потому что оно не может работать против воинов из твоей вселенной — даже тогда, когда они утратили самостоятельное существование и стали придатком ВИРМ, — сделал заключение Хиро. — Я не заметил фальши в их словах, когда они говорили мне, что служат… Эру, — вспомнил Фэанор. — Я обычно чрезвычайно проницателен… — Так они не врали! — послышался голос Альфы, чью задницу сейчас прочищал Эпсилон, надо сказал, обладатель фиолетовых волос довольно жёстко драл своего белокурого командира, его голос звучал сбито: — ВИРМ для них теперь новый Папа! Ха! — Альфа, чьи рожки заметно горели, усмехнулся. — Они нашли новый Рай!.. О-оо-ах! А-ах! Сперма блондина омыла угол. Курво приснились не самые лучшие сны. Он встал, сел на кровать. Последовала меланхолия пребывания в одиночестве. Чëткий слух уловил шаги. Он понял кто это по манере производить частоту звуков при походке. — Курво! — в дверях появилась Тихо — с совершенно не характерным для неё выражение лица — очень пошлым, страстным и исполненным мазохизма. — Тебе одиноко? Тихо подошла к нему, Фэанор чётко услышал, что шаг не соответствует человеку такого небольшого роста. — Я хотел бы видеть здесь не тебя, — эльф резко выкинул руку, сжал пальцы прямо вокруг шеи Гаммы, сейчас невидимой, она находилась над головой Тихо. Фэанор на глаз мог определить её место нахождения. Он снова поднял Гамму за горло, заставляя того виновато улыбаться и взяться кистью за руку Фэанора. Иллюзия спала. — Откуда ты узнал, что я — это я? — голос Гаммы прозвучал сдавлено. — Шаги тебя выдают. Ты можешь имитировать голос, но не можешь — интонацию, характер, мне видно, что это — выражение чужого лица… — О, я тебя понимаю, Курво… Я заставлял моего Бету выглядеть так, как ты, я вижу тебя, чую твой запах… потому что я знаю их, потому шарик Мерлина может воплотить их… но Бета внутри другой! Ты не поверишь, но член чувствует, что это задница именно Беты! Он у меня очень чувствительный! — даже восторженно говорил Гамма, несмотря на то, что его горло сдавливала рука Фэанора. Пара босых ног достаточно спокойно висела над полом. Фэанор неприязненно свёл брови. Вообще сейчас он отрешился от своего раздражения. И посмотрел на Гамму так, как смотрят на интересного жука. — Тебе нравится видеть меня в гневе, да? — понял он. — В конце концов моя душа — это то, что не может имитировать твоя иллюзия. Фэанор понял, что не только обычная жажда совокупляться движет Гаммой. — Угу! В гневе ты такой опасный, Курво! Чувство опасности… дарит мне удовольствие! — прямо заявил дэв, у него аж глаза блестели. — Да уж… для меня ты выглядишь столь же абсурдно, как античная химера, — сравнил Фэанор. Гамма, ещё находясь в руке у Фэанора, совершенно не спеша, опустил одну руку к собственному члену — там случился дикий стояк. Он дрочил. Прозрачные золотые рожки проявились над чёлкой хорошо уложенных бордовых волос. Фэанор сейчас окончательно перестал гневаться, воспринимая Гамму не как того, кто хочет оскорбить, а как животное, которым двигают свои дикие потребности. Или скорее он видел в нём инвалида, потому что у Гаммы был разум — и он был заперт в таком теле… Фэанор подумал немного улучшить Гамму. Он заглянул ему в глаза с долей умственного напряжения: — Заговариваю тебя — если ты будешь желать меня, то ты будешь желать своего мужа — Бету! Пусть твоя жажда будет изливаться на него! — Эээ… Выражение Гаммы сделалось несколько растерянным. После чего Фэанор раскрыл пыльцы — и Гамма приземлился на свои ступни. — Чтобы ты не разжигался на меня — иди, займись своим мужем, остынь в своей похоти! — он повернулся спиной. Гамма взглянул на эту спину, особенно на задницу. Дикая страсть захватила его душу… И тотчас в голове возникли мысли о Бете — его муж появился перед глазами! Гамма отвёл взгляд, назойливость мысли резко ослабла. Потом Гамма снова посмотрел на предмет своих вожделений — разумеется, перед глазами снова появился драгоценный муж! — Хорошо… раз так, — Гамма развернулся, он шёл по коридору, играя теперь со своими мыслями — коррекция происходила всякий раз, как в голове возникал образ Фэанора именно в контексте сексуального желания — мысли Гаммы назойливо сбивали внутренний взгляд на образ мужа. Через некоторое время герои сидели за столом и это обсуждали: — Официальный рупор Архонтов утверждал, что это Враг во время Войны Могущества растратил все силы на то, чтобы контролировать множество обитателей Эа, — рассказывал Фэанор. — Но я только поставил вашему Гамме триггер — согласитесь, это лучшее, чем если я сломаю ему шею? — Ах-ах! Я не против! О-ох! — отозвался сам Гамма. — Уф-уф! На тот момент внешний вид Фэанора снова возбудил Гамму, потому обладатель бордовых волос увёл Бету в укромный угол и принялся его там привычно содомировать. Гамма только сейчас часто оборачивался в сторону Фэанора, похоже, чтобы использовать триггер для увеличения своих удовольствий или просто для исследования его работы. — Я так полагаю, — Хиро сидел с ними за столом, — ты так можешь дойти до полного подчинения всех вокруг. Они пили сейчас эльфийский чай — Саурон принёс из Эа генетическую информацию об этом растении и теперь его свободно можно было выращивать в Земной Федерации. Фэанор подержал несколько листочков в руке перед тем, как заварить, чтобы вложить в них немного своей магии. — Прямо чувствую вкус родного мира… Это растение называлось квэнилас — «лист беседы». — Наш Творец создал барьер, защищающий чужой разум от нежелательного вмешательство, чужое вмешательство может быть только добровольным, этот закон невозможно изменить, не уничтожив про этом всё Эа. Я не намерен подчинять чужую волю, мне это противно. Я просто захотел сделать Гамму… немного лучше. Если ему хочется сношаться, разве не хорошо, если бы он сношался со своим мужем? Признаться, Фэанору было очень неудобно употреблять слово «муж» по отношению к кому-то, кто был мужчиной, состоящем в отношении с другим мужчиной. — Вот-вот, — указал Хиро, — а потом ты захочешь изменить поведение в куда более гармоничную сторону… и в конце концов ты станешь ВИРМ, посчитав, что остаться должен только один индивидуум. — Я так не считаю. — Вопрос в том, как думает наш Враг. Это важно понять, если ты не хочешь стать таким, как он в конечном итоге, — Хиро хлебал душистый эльфийский чай. — Да, — решил Фэанор, — ты прав… Хиро, на моей родине считалось ужасно нехорошим менять чужую личность. В нашем языке есть слово «фэа», оно обозначает разом все субъективные ощущения, сознание целиком и самого субъекта как такового. — Для вас оно представляется чем-то цельным и неизменным? Неделимым? — Да… изменить «фэв» — это как убить и создать из трупа иное существо. — Я так понимаю, в вашем обществе никогда не существовало явного внутреннего зла. Потому у вас не возникало ненависти к себе, — подумал Хиро. — В отличие от нас. Наши сердца постоянно охвачены всевозможными пороками и ужасной болью. У нас возникает желание отделить их от «настоящего себя», представить, что далеко не все наши ощущения — это цельные, настоящие мы. — На самом деле, — заговорила тут Принцесса, — настоящего «я» нет, ощущения могут свободно перетекать. ВИРМ может таким образом заставить перетечь к нему другие души. — Для меня это сложно представить, так как «фаэ» всегда казалась нам неделимым, — сказал Фэанор. — Вы просто были довольны собой. Те же, кто собой недоволен, будут думать над тем, что есть они сами, — сказал Хиро. — Я собой недоволен, но я… — Ты не хочешь менять себя, Курво? — Ты спрашиваешь меня об этом потому, что ВИРМ предлагал мне это? — Фэанор довольно легко уловил, в чём суть этого вопроса. — Ты хочешь знать: а не готов ли ты я допустить, что ВИРМ был прав? — Да, ВИРМ мог бы изменить тебя. У тебя исчезла бы боль. Ты бы перестал быть собой, в конце концов, когда процесс поглощения завершился, ты осознал бы себя самим ВИРМ. Фэанор попробовал это представить. — Если ты против такого — то не ты один: я ненавижу ВИРМ, я не хочу меняться, я даже доволен собой. Мне нравится, что у меня есть совесть и сострадание — у ВИРМ их нет. Потому что ВИРМ — райское существо, он не дьявол, он — бог: в раю нет нужды в сострадании, в раю есть только блаженство, — сказал Хиро. — ВИРМ уже пребывает на Небесах, а мы — на грешной земле. Потому с нашей точки зрения ВИРМ — чудовище, ведь он без капли сострадания убивает миллионы, но с его точки зрения — он действует мудро и праведно. — Я тоже хочу сохранить себя таким, какой я есть… Точнее я хочу это, но я страдаю от того, какой я есть! — наконец честно высказал Фэанор. — Мне мучительно от той боли, которую я причинил другим, и я до сих пор помню об этом! — Но ты хочешь остаться таким? — Мысль о кардинальном изменении мне претит… — Я тебя понимаю. Этого достаточно. Последняя фраза означала, что не нужно больше об этом думать, не нужно ничего в себе фундаментально менять, хватит и того, что есть в целом. *** С Земли прибыли товарищи — ими были Касио, Ханасаки и Йошио. Первые прибыл на борт «Победы Народа», вторые — на борт флагмана рёвозавров. — Я очень рад видеть вас всех живыми! Вы смогли победить! Я от всей души вас поздравляю! — Касио собрал Братство пневматиков, в котором он занимал роль почётного ветерана и инструктора. — Всё же, Касио, — поспешила напомнить Цитрон, — победили не мы — победил Хиро. — Да, Касио, — Рой был того же мнения, — это не мы обратили в бегство этих Валар. — Это Хиро со своей женой очень быстро взял в заложники жену их босса, — добавила Пасика. — Вы правы, друзья, — счастливым тоном согласился Касио, — но я под победой сейчас имею в виду банальное выживание — вы, уцелели и, несколько мне известно, смогли дать максимально возможный для вас отпор — в вашем случае это уже победа. То, что было — это ваша победа, только так вы должны об этом думать. Ребята согласились, они улыбались, когда обменивались взглядами. — Ты прав, Касио, — поддержал Николас, — мы очень сильно избаловались судьбой, если не видим здесь нашего очевидного успеха. — Я, признаться, думала в первую очередь о выживании, победа здесь — от меня одной малой зависела, — сказала Лу Сын. После чего все, подумав об этом, обратили внимание на Ларк — с наушниками, смуглая пацанка подошла последней. — О, Ларк! Вот ты где! — она позволила Николасу себя обнять. Бегло вспомнив, что Николас собирался сделать с Ноно, она испытала желание оттолкнуть его, сдержало Ларк только чувство того, что бывший парень сделал это искренен, он был рад за неё. Ларк изобразила радость в ответ на действия Николаса: — Касио! Привет! — Привет, Ларк. — Я была удивлена, что ты не был с нами, — сказала Ларк. — Я с удовольствием поддержал бы вас, друзья, по крайней мере присутствием, потому что это всё, что я могу, — Касио немного волнительно подумал кое о чём своём. — Но я вижу, — ветеран обнажил щедрую улыбку, — вы смогли выжить и победить без меня! Ребята над этим посмеялись. Николас позволил себе обнимать Ларк и хохотать вместе с ней, прямо как раньше. Хиро заканчивал иметь Зеро Ту, он владел ею в позе пса — в это время жена-суккуба облизывала влагалище Юнг, чьи бёдра развратно захватывали любовницу с двух сторон. Пока Хиро прочищал влагалище супруге, задницу самого героя осаждал член Мицуру. Хиро — перед тем, как кончить сам — решил подождать, пока Мицуру отыщет в себе силы для того, чтобы наконец сбросить в потроха. Чтобы ему помочь, Хиро всячески работал своей кишкой, старался чередой сжатий стимулировать пенис Мицуру. Это дарило большое удовольствие Мицуру, любовник стонал и хвалил Хиро, но в любом случае активный содомит сейчас очень сильно напрягался, когда долбил в зад нашего героя — и вот только сквозь такие усилия, друг-любовник смог наконец отстреляться. Рога приняли сигнал, в голове у Хиро прозвучал голос Тройняшек — телепатки сообщил ему, что Ханасаки хочет с ним поговорить: — Скажите ему, что я скоро буду! Мицуру отпал от задницы Хиро, после чего, почти бессильно, рухнул рядом на кровать и раскинул руки с потным, красным лицом. К тому моменту Юнг уже кончила благодаря куни от Зеро Ту. — Юнг, возьми имитатор и еби меня, — потребовал Хиро, продолжая всё это время держать осаду в лоне своей жены. — Как скажешь! — православная коммунистка быстро застегнула ремешок, встала на место Мицуру, сунула искусственный член в зад Хиро и захлюпала там спермой любовника. — А-а-ааа-ах! — Хиро смог со страстным облегчением провозгласить свой оргазм, порция спермы отправилась во влагалище законной жены. — Любимый в меня кончил! — прокомментировала Зеро Ту очень развратным тоном. — Я сейчас должен поговорить с Ханасаки, — Хиро окинул взором Мицуру, Зеро Ту и Юнг. — А я ещё один раз кончу! Ты меня как раз разогрел, любимый! — заявила Зеро Ту. — Желаю удачи, — Хиро подумал, надо ли ему одеваться перед Ханасаки. Таки он решил очистить задницу от спермы Мицуру и чем-нибудь прикрыться. Юнг в это время легла на кровать, охваченная пламенем разврата, Зеро Ту поспешила наездницей оседлать любовницу и скакать на её искусственном члене. Таким образом она довела до взрыва всë то, что разжëг ей муж. Зеро Ту сейчас очень громко стонала и убивалась в экстазе, Юнг, наблюдая за этим, сверкала улыбкой. — Хиро! — Ханасаки в очень радостном духе обратился к нашему герою. — Привет, Ханасаки, — последний ожидал на диване в одной из комнат, Хиро вышел к нему в одних шортах и сел рядом. — Сейчас я особенно рад тебя видеть. — Ханасаки, я что-то сделал для тебя особенно приятное? — улыбался ему Хиро. — Не то слово! — Ханасаки посмеялся. — Ты ни чем не занят? — Сейчас я могу тебя выслушать, садись на диван, — Хиро хлопнул рукой по свободному месту. Ханасаки поспешил сесть, он обнял Хиро, поцеловался с ним в губы и начал свой рассказ. На Земле, за некоторое время до этого разговора, собрались силы последнего эшелона. Ханасаки и Йошио вышли из приземлившейся машины. — Здравствуйте, я Роберт Милнер, полагаю, не нуждаюсь в представлении, — их встретил мало чем примечательного вида государственный муж. — Первый раз слышу о вас, — взглянул на него Йошио. — Он занимал место Карпатии, — кратко пояснил Ханасаки. Милнер с долей возмущения окинул взглядом молодого, до невозможного худого альбиноса, носящего курточку, широкие шорты и везде бегающего исключительно босиком. — Ладно, сейчас не до формальности — вы должны быть готовы к выступлению. Пока они дальше шли по коридорам очередной базы Бастер-легиона, Ханасаки кое-что не столько громко рассказал: — Мне удалось узнать, что этот Милнер был болен старением, — Ханасаки имел в виду ситуацию, когда технология продления жизни не срабатывает в силу ряда особенностей. — Милнер был на грани естественной смерти, когда ему перелили кровь Кристофера. Тогда он снова стал живчиком. После чего с детства присматривал за Гудманом. И сейчас — он его важный приближённый. Милнер пояснил, когда они вошли в зону, изолированную от посторонних: — Кардинал Гудман сейчас занят отражением возможных атак через Брамфатуру, — предупредил Роберт. — Потому я за него здесь. За очередной дверью их встретили Змеиные близнецы, альбиноски перебирали гадальные карты с целью лучше прозреть будущее. Они находились здесь не одни — с ними за столом находилась Русалка Швагерин, уже им знакомая, новый глава тамплиеров по имени Лаврентий — человек достаточно скользкий, как хорошо помнил Ханасаки, ещё тут в чёрном облачении сидел барон фон Тар­софф — этот колдун и сатанист стал кем-то вроде министра по делам Чёрного Блага — этот человек возглавил приходы почитателей Высшего Зла после того, как Амеша Насу и его заместитель — некто Моррис — попали под руку наших героев. Ханасаки в стороне кратко сообщил Йошио, с каким светом они имеют дело: — Разве мы не покончили с Чёрным Благом? — сразу спросил альбинос. — Только с теми, кто реально приносил жертвы демонам. Там кроме реальных отморозков, полно всяких придурков и дармоедов, мы не может их вырезать только за то, что им нравится молиться аццкому сОтОне — пояснил Ханасаки. — Мы пытаемся предсказать будущее, — пояснила Рускалка для только что прибывших. — Очевидно, некоторая картина могла бы вырисоваться, но наши враги тоже видят её, потому будущее постоянно меняется от поступков тех, кто его корректирует себе на пользу. — О, я прямо жду, не дождусь спойлеров, — Ханасаки посмеялся. Он и Русалка улыбались друг другу, хотя ему было очень неприятно даже стоять с ней рядом. Ханасаки хотел видеть более приличных людей — и его пожелание исполнилась: здесь появились шеф Ирита, командир Хатори и бывший пневматик Касио. Все они, конечно, находились отнюдь не в той ситуации, чтобы радоваться — все мрачны и напряжены предстоящей схваткой в Брамфатуре. — Шеф, вы не командующий? — обратился к нему Ханасаки. — Нет, сами Карпатия и Фортунато руководят «Победой Народа», — серьёзно пояснил Ирита. — По факту командует там сам Большой Брат, остальные — на вторых ролях, — добавил в таком же тоне Хатори. — Что ж, это здравое разделение ролей, если учесть, что наши враги — сородичи самого Владыки демократии, — Ханасаки, как обычно, позволял себе несколько шутливый тон — это создавало контраст на фоне дико серьёзных Ириты и Хатори. Сейчас ещё здесь появился один человек — Ханасаки отнёс бы его к числу тех людей, с которыми он не хотел бы иметь что-то общее. — Прощения прошу за задержку, надеюсь, я ничего не пропустил? — это был майор Барсуков, человек мало чем на первый взгляд примечательный, просто обычный мужичок. Но было в нём что-то такое, что заставляло сразу понимать — перед тобой серьёзный человек. Скорее всего, это было выражение глаз, возможно — походка и манера держать спину. Либо же, Ханасаки подумал, дело всё в том, что ему-то заранее известно, что перед ним большая шишка. И правда: майор Барсуков принадлежал к вершинам российской элиты, он был одним из кукловодов и серых кардиналов своего региона. — Выходит, злой тоталитарный, а также первый в мире демократически избранный Тёмный Властелин решил нас всех захватить, но светлые силы эльфов и ангелов спасут нас от этого ига — сотрут нас в порошок вместе с тем, за кого я даже не голосовал, — у майора Барсукова имелось некоторое чувство юмора. Он, Ирита и Хатори сейчас начали обсуждать некоторые вопросы, особенно не интересные для Ханасаки. И он обратился к тому, с кем ему было более приятно иметь дело: — Касио, я удивлён, что ты не с друзьями, — шагнул к нему Ханасаки. — Ты же всегда старался быть поближе к действующим пневматикам. — Сегодня я не намерен зря рисковать жизнью, потому что у меня как раз выпал шанс рискнуть ею за дело, — очень серьёзно ответил Касио. В этот момент Ханасаки взглянул на Русалку и Милнера, прочитав по их выражениям, что они намерены сейчас что-то им показать. — Вы слышали катарскую легенду о Святом Граале? — поинтересовалась Рускалка, все сейчас шли по широкому коридору. Вокруг на стенах гостей постоянно встречали какие-то зловещие, явно магические символы. Ханасаки в этом не разбирался, но ему с отчётливой долей уверенности подумалось, что это нечто вроде печатей, призванных удержать что-то опасное. — Нет, ничего такого я не слышал, я даже не знаю, что такое «катарская», — ответил Ханасаки. Йошио сейчас шёл молча, ему не хотелось ни с кем говорить. Ханасаки тут подумал, что возлюбленного надо держать за руку, потому сейчас схватил мальчика за руку. Йошио заметно стиснул его в ответ своими тонкими пальцами. — Катары были еретиками, которые считали материальный мир творением злого бога или дьявола, его они считали противоположным доброму богу мира духовного. Катары по привычке называли злого бога Люцифером. Катары были истреблены католической церковью, — кратко ввела в курс дела Русалка. — У них была такая легенда. Якобы Люцифер во время войны с добрым богом потерял изумруд, ранее помещённый в свою корону. Этот изумруд на Земле стал Чашей Грааля, той самой, куда собрали кровь Христа… И католические рыцари, на самом деле бывшие слугами Люцифера, пришли в катарскую часовню, где хранилась Святая Чаша. Они долго за неё сражались, они почти победили… но в результате Высшие силы оставили Люцифера без его Изумруда — белый голубь опустился на часовную и землетрясение поглотило здание, — на том ведьма закончила. — Напоминает злую пародию на легенды про короля Артура и рыцарей круглого стола, — у Ханасаки возникли такие ассоциации. — Но к чему ты мне это говоришь? — Сейчас увидишь, — улыбнулась Русалка. — Только должна предупредить, там будет страшно вонять. Ханасаки обратил внимание, что лица у всех, кто понимает, что им светит, довольно кислые из-за предвкушения дикого смрада. Кроме Русалки и Близнецов. Запах уже начал витать в воздухе. — Да, это не самое приятное зрелище… — прокомментировал майор Барсуков. — В таком случае, — Ханасаки не стал мелочиться, он вынул нечто, что выглядело как платок, хорошо сложенный. Парень развернул этот предмет, он преобразовался в средство защиты дыхания, очень даже надёжное, закрыл им себе лицо. — Эй, парень, а у тебя нет ещё одного? — попросил Барсуков. Все вошли в очень большое помещение, где гудела система очищения воздуха. В центре всего здесь возвращался резервуар, действительно смахивающий на чашу, сделанную из некого минерала, идентичного по тону изумруду. В самой чаше плескалась живая субстанция, отдельные густые элементы вращались по часовой стрелке, эта масса напоминала кисель, кое-где бывший пульсирующим мясом. В ней менялись оттенки цветов. При этом вся эта штука казалась однородной — это была не вода с отдельными кусками мяса, здесь всё плавно переходило друг в друга. — Что это за шоггот? — задал вопрос Ханасаки. — Это источник нашей силы, та плоть, которую мы вкушаем, чтобы обладать Гнозисом, — сообщила одна из близнецов. Белокожая девушка не испытывала никаких проблем с тем, чтобы находиться посреди зловония, исходящего от Чаши Люцифера. — Николас согласился регулярно есть это… чтобы не терять Гнозис, — Касио указал на живое вещество. — Вы хотите сказать… это живая плоть Иисуса Христа, которую вы тут клонировали? Это — «брат» Кристофера? — Ханасаки уже смог догадаться. — Именно — у нас есть настоящая «кровь и плоть» Сына Божьего, — хитро улыбалась Русалка. — Несмотря на то, что мы — сатанисты. Правда здорово? Ханасаки умел быстро соображать: — Я так понимаю, все мехи принадлежат к высшей реальности, иначе бы в нашей реальности они тупо развалились под собственным весом. Потому используются разные способы синхронизации, как с самой мехой, так и с высшей реальностью. Пилотам Франксов вливали «жёлтые тела», витальную субстанцию рёвозавров, она была связана с Шуб-Ниггурат — богиней секса, размножения, потому требовала от пилота быть половозрелым и здоровым. Сами Евангелионы, про которые мне рассказывал Хиро, являются клонами ангелов-сеятелей жизни, а для синхронизации с ними используются души убитых матерей у будущих пилотов — такая связь нужна для связи с кем-то, кто является источником жизни. В Империи динозавров мехами не управляют, там вообще мехами становяться благодаря слиянию с божеством магмы. Деус-машины — это сами себе порты для синхронизации, своя для каждого из богов. И вот ваши Бастер-машины — я верно рассуждаю? — Верно, — подтвердила Русалка. После чего резко подошла к краю чаши — до того посетители этого места поднимались по лестнице, чтобы взойти на балкон. — Ты знаешь, когда-то я был первоклассным пилотом, но дар Гнозиса оставил меня, — Касио также встал рядом у Чаши. — Если я правильно припоминаю то, что рассказывал мне Хиро… Это Купель Перерождения, — Ханасаки в этот момент смотрел за движениями живого, вроде бы даже биологического вещества внутри артефакта. В голубых глаза отразился испуг. — Вы намерены бросить тут Йошио?! — Нет, — ответил уже Милнер, — мы намерены… — Бросить туда меня, — перебил Касио, — точнее я сам выказал желание туда прыгнуть. В отличие от Николаса, я не могу обрести устойчивый Гнозис через поедание маленьких порций. Я сейчас думаю получить могущественный Гнозис, именно что войдя в Купель полностью… — И тогда ты перестанешь быть человеком, — догадался Ханасаки. — Есть риск стать кошмарным мутантом? — В том числе. — А для чего вам нужен Йошио? — Для того, про что ты и так знаешь, — Русалка указала пальцем в сторону пути, ведущего отсюда. — Пошли — нам в другое место. Это я просто хотела тебя показать. — Я останусь здесь и буду готов отдать человечность, если мои товарищи, если Ноно и вся армия не смогут победить этих Валар, — Касио в этот момент довольно-таки бесстрашно сел на самый край и свесил ноги над этой субстанцией. — Я могу только пожелать тебе удачи, Касио, надеюсь, тебе не нужно будет использовать такой спасибо прокачки, — на том Ханасаки отправился вместе с частью всех, кто тут был. Милнер, Лаврентий, барон фон Тар­софф и одна из близнецов остались с Касио. Остальные отправились отсюда в другое помещение. — Вот он, — Русалка сразу указала рукой на высочайший механизм Агностос Теоса. Три сотни метров — в данный момент над ними под сводом грота возвышалось почти двести, ещё сто уходили в дыру посреди породы, куда опускалась часть этой Деус-машины. — Ею ведь управляет Элхэ — она эльфийка, да? — задал такой вопрос Йошио, задирая голову, чтобы точно рассмотреть весь этот мех. — Настоящая эльфийка из Эа, как Фэанор, а не как наши эльфы на Земле? Искусственно сделанные. — Элхэ может управлять этой машиной только с помощью Драгоценности, в обычном состоянии даже её навыков недостаточно, — сказала Пиарже. — Фэанор, помнится говорил, что Элхэ — чокнутая фанатка Мелькора, — Йошио рассматривал детали боевой мехи. Стоя перед Агностос Теосом, мальчик-альбинос проявил большую вовлечённость в происходящее. — Верно, но есть проблема, — Русалка, кажется, немного подумала, стоит ли ей говорить или нет, в итоге решила озвучить: — Элхэ любит самого Мелькора, а не его идеи. — То есть вместо уничтожения вселенной, она предпочитает тупо трахаться с ним? — сходу понял Ханасаки. — Верно. Ханасаки дальше обо всём догадался: — Для того, чтобы полноценно управлять Агностос Теосом, необходимо искреннее стремиться к смерти! Вот почему вам нужен Йошио! — Да. — Но… благодаря мне Йошио больше не стремится к смерти, мне удалось развлечь его, знаете ли, так что, возможно, ваши планы будут испорчены… — Ханасаки, конечно, подумал о том, что они могут заставить Йошио стремиться к смерти, развить начало Танатоса в душе. — Вы хотите изуродовать психику Йошио!.. — Это уже в качестве оружия Мёртвой руки, — пояснила Русалка. — Мы пока можем попробовать просто запустить Деус-машину с Йошио в качестве пилота. — Я не дам вам мучить Ханасаки, — Йошио догадался, что главный способ заставить его сейчас стремиться к смерти — это жестоко убить возлюбленного. — Если Валар победят, вся Земля будет уничтожена, так что толку-то от того, кто раньше погибнет, а кто нет, — сказала тут Русалка. Ханасаки кое про что живо подумал: — Слушай, ведьма, а ты ведь очень хочешь жить? Почему бы тебе не сбежать с планеты? Почему ты стоишь тут передо мной, а? — Трусость — не в моём духе. Ханасаки подумал: — Или может дело не только в трусости? Может ты хочешь умереть, а? — вдруг спросил он. — С чего ты взял? — Русалка искренне удивилась. — Я подумал вот про что… Мистические силы основаны на нашем сознании, собственно — высшая реальность всяких богов и демонов, это мир, где сознание доминирует над материей, — Ханасаки указал себе на голову. — Мне пришла мысль, Русалка, что твоя невозможность жить вечно основана на твоём влечении к смерти. Возможно, ты даже этого не осознаёшь… — Продолжай, говори, — Русалка теперь убрала привычное глумливое выражение, ведьма видела, что у Ханасаки идёт пока ещё не подошедший к концу процесс мышления. — Я ещё думаю, твоя магия основана на ненависти, на ненависти ко всем людям. Но ты тоже человек. Может ты так ненавидишь людей, что просто не может допустить вечной жизни для человека, а ты сама человек? Просто другие маги, как я заметил, живут вечно без проблем. — Да, ты прав, я ненавижу саму себя, — Русалка сложила руки на груди, — я — отвратительная ведьма. — Но пока ты ненавидишь себя, ты сама отнимаешь у себя бессмертие, ты ничего не сможешь сделать с этим, ни Хиро, никто не сможет тебе помочь, Русалка, пока ты ненавидишь себя, — заявил Ханасаки. Сейчас выражение на лице ведьмы стало далеко не самым приятным. — Похоже, даже твоя способность — тень-ловушка — основана на том, что ты — просто хочешь остановить других, не дать им стать кем-то другим. Впрочем, это предположение менее основательно… я просто стараюсь делать выводы из того, что мне известно… — Ты хочешь, чтобы я изменилась и получила возможность жить вечно? — скептически спросила Русалка. — Я пока ничего тебе не желаю, хотя, конечно, я люблю помогать людям. Я пока только думаю, как оно работает на деле, — ответил Ханасаки. — Если бы ты хорошо меня знал, Ханасаки, ты бы не пожелал мне долгой жизни, — сказала ведьма. — Русалка, я могу говорить тебе всё это вовсе не с целью сделать твою жизнь лучше, — решил так сказать Ханасаки, — возможно, напротив, я хочу сделать её хуже, чтобы ты поняла, как ты обречена: ты полна ненависти к себе, эта ненависть разрушает тебя, ты хочешь жить вечно, ты не хочешь меняться — мои рассуждения могут привести тебя к отчаянию, ты так не считаешь? Конечно, чувство собственного достоинства, возможно, не позволяет тебе с этим согласиться, по крайней мере на словах, но, признай, есть шанс, что всё для тебя абсолютно безнадёжно. Ханасаки хорошо прочувствовал, как отразились в лице Русалке последние слова — понимая, что ей светит, ненависть и медленная смерть, древняя ведьма с донельзя молодым лицом просто вся дрогнула внутри. — Может тебя посадить в эту штуку, а не Йошио? Эффект, как мне кажется, тоже будет стоящий, — предложил вариант Ханасаки. — Возможно, — Русалка снова улыбнулась, кажется, в целях сокрытия своего настоящего эмоционального состояния, — но если у нас есть Йошио, — указала она рукой в сторону мальчика, — он куда больший профессионал, — Русалка особенно пристально и даже пугающе заглянула в глаза собеседника. — Если учесть, что я — реинкарнация Армароса, то да… я профессионал, — прокомментировал тут Йошио. После чего посмеялся: — Я долго думал, что дало мне силу. Оказывается, я был в прошлой жизни Ангелом Апокалипсиса. Удивительно. Теперь благодаря вам я могу спасти Землю… если просто буду желать умереть, — Йошио с сардоническим видом поднял взгляд на Агностос Теос. Ханасаки обеспокоенно поглядел на своего возлюбленного, потом на Русалку — и увидел ухмылочку садизма на озорном, подростковом лице. Вскоре стало известно, что вмешательство Стрелиции Апас обратило в бегство нападавших. — Отбой, отбой, парни, вам больше нет нужны умереть за Родину, — объявил Барсуков, — вы сделаете это как-нибудь в другой раз… — Не благодари судьбу, — прозвучала тогда Русалка, — судьбе наплевать на тебя. Благодари исключительно Хиро, Короля рёвозавров. — Хиро, если бы ты не вмешался, я бы мог потерять Йошио или с ним могло бы случиться что-то ужасное, спасибо! — Ханасаки благодарил нашего героя от всего сердца. — Ты мог бы просто бежать на Марс к нам, подумай об этом, — сказал Хиро. — На Земле ты ходишь под оком Сауроном и его сволочью. Ханасаки подумал. — Я теперь наконец до конца понял, насколько опасно всё это… И вдруг Ханасаки улыбнулся с блеском ярко выраженного озорства: — Опасно, Хиро — но я рад, что я могу наконец оказаться героем настоящего приключения! До того я мог в такое только играть! — посмеялся Ханасаки. — Когда Йошио погибнет, ты поймёшь, насколько это опасно, — Хиро начинало раздражать такое безответственное отношение. — Я знаю, но… — Ханасаки откинулся. — Мне в то же время это нравится. Меня пугает — и это мне нравится. — Я знаю, наши чувства и эмоции под час могут быть противоречивыми, — не удивился Хиро. — Я не хочу покидать Землю потому, что тогда надо будет всех моих родственников и друзей забирать с собой… мы же не можем похищать их? — обратил внимание Ханасаки. — Кроме того, я не считаю, что сейчас Саурон поступал как-то неправильно. Он должен был защитить Землю. — Земля оказалась под угрозой из-за него. Впрочем, тут я не буду осуждать его, я бы на его месте делал также, — не скрывал Хиро. *** Фэанор работал в красной куртке и синих брюках — куртку он носил прямо на голом торсе. Он создавал из жидкого металла в ручную каждую деталь своего нового творения — пальцы, прямо как из глины, лепили новый элемент. Альфа стоял рядом и с помощью открытого Фонаря Араэля давал плавить материал. Тихо стояла рядом — Фэанор просил, чтобы она остужала. Фэанор пел магические слова во время всего этого дела и было видно, по поту в лице, он его это дело очень напрягает. — Мы закончили, — Фэанор сообщил Хиро, — я израсходовал почти всё, что принесла тогда Ноно. — После у нас ещё есть материал, — Хиро взглянул в сторону, отсюда было видно, как в другом помещении лежат груды обшивки и электронной начинки с эльфийских кораблей. — Теперь мне нужны добровольцы, — сказал Фэанор. — Без проблем. Когда Хиро обратился, сюда в полном составе заявился Тринадцатый отряд, кроме Кокоро, но включая Наоми и вкупе с Ланцем. — Вы мне доверяете? — спросил Хиро. — Конечно, — живо ответил Дзоромэ, — Хиро, ты наш новый Папа! — Я доверяю тому, кому доверяешь ты, Хиро, — сказал Горо. — Несмотря на то, что нам известно, как ты относишься к нам, — добавила теперь Итиго, очевидно, имея в виду готовность Хиро принести их всех в жертву во имя своей любви к Зеро Ту. — Хиро, ты много для нас сделал, — заговорила теперь Икуно, — потому лично я готова теперь доверять. Точнее Курво. Он тоже много для нас сделал. — Я согласен рискнуть, хотя мне… мне немного страшно, — честно признался Футоши. — Я не считаю, что этот риск сильно отличается от риска при обычной операции, — высказала такое мнение Наоми. — Это верно, — рационально подтвердил Мицуру, — чем риск уметь здесь, отличается от риска погибнуть в бою? — Ага! Я вот вообще не вижу разницы! — Ланц наиболее оптимистично смотрел на это. — Только можно мой будет розового цвета! Я люблю розовый! Всегда мечтал о розовом Франксе! — Давайте уже побыстрее, — Мику раздражалась от чувства опасности, — чем мы быстрее закончим испытания — тем меньше волнения! — Согласен, — Фэанор с улыбкой простёр руку в сторону стола, на котором покоились доспехи. Они были в виде раздельных металлических элементов, напротив каждого комплекта лежало перо. — Я испытывал мои творения на гемах. Никто из них не погиб, так что не нужно волноваться. Все подошли, взяли по перу, проткнули им себе по пальцу. После чего первый из них — это был Горо — отважно назвал кодовое слово. Сейчас все носили белую пижаму, кроме Дзоромэ — этот бегал полностью голым — и Ланца — этот носил по вкусу смесь из фиолетовой футболки, пурпурных шорт и сиреневых кедов. На остальных были тапки, либо они ходили босиком. Элементы, вылетевшие вокруг Горо, сами прилепились к его коже и белой пижаме, выпустили металлического тона нити. Процесс занял несколько секунд — по его завершению блондин весь сверкал в этих латах серебряного тона прямо как прекрасный, сказочный рыцарь. Его одежда отобразила пояс с мордой льва, нагрудник украшали различные геральдические узоры. В общем — там много чего ещё было, шлем закрыл часть головы, но оставив плотностью открытым лицо. Элемент шлема только покрыл горло и подбородок эластичным материалом. На лбу Горо блистал яркий сапфир. За спиной спадал плащ небесно-голубого цвета. — Я! Я теперь хочу! — Дзоромэ активировал доспех вторым — его сковали элемент зелёного, оранжевого и жёлтого цветов, они также оставили открытым лицо и локтевые суставы, более того, они оставили открытым затылок, позволяя задиристым волосам свободно торчать. В этом доспехе больше преобладали элементы, похожие на очень прочную кожу, чем на что-либо ещё. — Хм, — Дзоромэ обратил внимание на руки, его печатки включали в себе некие элементы, закрывающие тыльные стороны ладони. Из них вырывались блестящие лезвия-когти, по четыре штуки до полуметровой длины. Лоб Дзоромэ защищал элементы один-единственный элементы металла, похожий по форме на какой-то лист. Он включал в себя яркий изумруд. На его одежде, особенно на нагруднике, обозначались украшения в виде лоз. Все остальные дальше облачились в эта эльфийские латы. — Ух ты! У меня розовый! Прямо как я хотел! — Ланц очень обрадовался тому, что его доспех сочетает в себе цветовые элементы его привычной одежды. Его камень был рубином, он держался на элементе некой короны. Итиго получила тёмно-синий доспех с алмазом в шлеме, который закрывал лицо целиком, доспех был больше панцирным; Икуно — тёмный, с ярким, фиолетовым кристаллом, он же включал фиалковый плащ, маску на лице, доспех выглядел очень гладко; Футоши — бежевый и песочный, больше похожий на римский, шлем был такого же стиля; Наоми — серый и белый, лицо полностью закрыто, доспех очень эластичный и на вид тонкий; Мицуру — чёрный, включающий в себя маску, которая закрывала верхнюю часть лица, у него было много чёрной кольчуги; Мику — металлические, красные, розовые цвета, много мелких пластинок, голова закрыта только наполовину. У всех на лбу играли оттенками очень яркие минералы, рисунки тех или иных растений, животных, звёзд появились как украшения у всех. — Так, хорошо, давайте теперь проведём первые испытания, — предложил Хиро. — Кто хочет?.. — Я! — Дзоромэ очень энергично вышел к нему. — Давай, тестируй на мне! — Хорошо! — Хиро указал встать в специальное место. По нему открыли огонь из магма-боеприпасов. Некоторые попали прямо в лицо — они все разваливались на искры и спадали дымящейся шелухой. — Обратите внимание, я специально сделал свои доспехи такими, чтобы от них ничего не отлетали куда не надо, — пояснил Фэанор. Попадание в Дзоромэ из РПГ привело к тому, что ударная волна едва ощутилась, детонация обернулась хлопком, осколки снаряда просто осыпались. — Они защищают не только снаружи, но и изнутри, да? — Итиго вспомнила о том, про что ей говорили. — Именно, вот погляди, — Фэанор взял гранату, подошёл к Дзоромэ, — открой рот. Дзоромэ получил в рот гранату, разумеется Фэанор её активировал. После хлопка Дзоромэ выплюнул обломки, все отметили, что после детонации элементы не пошли дальше в носоглотку. Дальше Альфа прикоснулся к крупному куску породы, она расплавилась. Фэанор взял Дзоромэ за волосы и швырнул его туда. После чего её пинком полностью вбил его в кусок разогретой магмы. — Я всё вижу! Прозрачная как вода! — Дзоромэ вынырнул из магмы прямо так, как если бы купался в очень большом куске масла. Когда он вышел, то вся магма от него отстала сразу же, температура вокруг него при этом сразу стала комнатной. — Горо, давай яд, — потребовал далее Фэанор. — Да, — Горо взял свой меч, который он тогда достал из магической шляпы. — Ткни в язык. — Да… Дзоромэ вытянул язык, Горо его чуть надрезал самым кончиком. Немного крови спало с него. Дзоромэ убрал язык в рот. Ничего с ним не случилось. — Да, яд василиска, уничтожающий крестражи, не работает — он полностью подавлен, — констатировала Икуно. Она взяла свою волшебную палочку, сотворила меч с таким лезвием, что он исчезал благодаря невероятно острой заточки. Волшебница сама себя попробовала рубануть этой штукой — мономолекулярный клинок просто сломался. — Так, теперь давайте посмотрим на возможности в бою, — предложил теперь Альфа. Они вышли на специальную арену. Дзоромэ получил в руку от Фэанора коричневую сферу: — Дай это своему врагу, чтобы бой не вышел совсем уж нечестным. — Хорошо! Навстречу Дзоромэ выпустили крупного и жирного орка. Дзоромэ кинул ему сферу, грязно-землянистый громила схватил её, сунул в рот, похоже, думая, что это еда. Клыки не смогли раскусить её — Принцесса рёвозавров в этот момент телепатически сообщила орку, зачем эта сфера нужны. — Ха! — Дзоромэ ринулся к орку. Отродье Врага очень гневно подпрыгнуло, орк опустился за спину Доромэ — удар в спину повалил нашего героя на пол. После этого орк схватил его за ногу, начал стучать Дзоромэ о пол… Это сразу вызвало смех, который очень не понравился Дзоромэ. — Эй! Орк вдруг резко выпустил его из рук, взглянул на свои ладони — его здоровые руки сейчас выглядели так, словно он опустил их в соляную кислоту. Дзоромэ же очень быстро оказался на ногах, пользуясь замешательством, прошёлся когтями — руки орка оказались разрезаны, пальцы посыпались. Он с рёвом агонии побежал прочь Дзоромэ настиг его, нанёс несколько порезов по ногам, воткнул когти в ягодицы. Громила рухнул, ревя от боли. Там, где когти разрезали его шкуру, пошёл рост ожога. Видя это, Дзоромэ с улыбкой садиста убрал когти, перевернул орка, прижал свои ладони к его голове. Орк очень громко заревел от боли, пока кисти Дзоромэ буквально прожигали морду противника — так, славно для него они состояли из жгучей магмы. Дзоромэ очень быстро продавал так черепа, он проломился, пропустил руки до мозга, после чего противник уже погиб. — Это за то, что ты меня унизил! — Дзоромэ распрямился. — Всё, что происходит от Врага, начинает разлагаться, когда касается моих творений, — пояснил Фэанор. Когда Дзоромэ встал, на туше орка остались следы от доспехов, они очень сильно кровоточили. Капли крови буквально кипели на самом доспехе, они сейчас все стремительно сами с него стекли — латы и голая кожа Дзоромэ очутилась. — Теперь кое-что посложнее, — объявил Хиро. На арену вырвался орк синего цвета с парой рогов. — Рëвозаврофицированный орк. Увидев Дзоромэ, этот синий бугай сосредоточил свою псионику — воздух задержал перед его лицом и перед лицом Дзоромэ… — Лови! — Дзоромэ схватил труп обычного орка, бросил его в противника. Последний сконцентрировался на трупе — тело сородича просто разорвало на мясной бульон. А Дзоромэ успел в прыжке достигнуть спину орка-рëвозавра — стальные когти разом пронзили спину, поражение спинного мозга привело к параличу всего грязно-синего, мускулистого тела. Следом пара острых вееров пронзила всю морду изнутри, Дзоромэ вонзился в затылок, резко раздвинул руки, вся голова орка оказалась разорвана изнутри. Дзоромэ с выражением бравого садизма раскидал две половинки головы орка-рëвозавра, чья туша следом окончательно рухнула от пинка под голый зад. — Теперь, я думаю, пора выпустить моё творение, — Франкс особенно потёр руки. Против Дзоромэ теперь вышел орк, чью голову позади закрывал шлем, на месте носа у чудовища зияла дыра, из которой торчал конец волшебной палочки. Орк двигался поначалу очень медленно и выглядел сонным. — Икуно, ты, ведь не можешь юзать Аваду на Дзоромэ, у тебя не хватает ненависти, так? — Да — так… — Потому я создал этого орка — запрограммировал его мозги на ненависть, на страшную ненависть, которая там появится, стоит мне только нажать на кнопку, — и Франкс нажал. Орк с волшебной палочкой в черепе издал громкий рёв, его сонное состояние моментально сменилось ужасным гневом. — Дорогой, — решила высказать кое-что Карина, — не обижайся — но ты больной ублюдок. — На правду не обижаются, дорогая… Зелёный луч со свистом сорвался смертельным проклятием прямо в Дзоромэ… и отскочил обратно! Орк отлетел без повреждений, врезался трупом в пол. — Держит магизм человеческого уровня, как видите, — прокомментировал Фэанор. — Смертельное проклятие, от которого у мелких людских колдунов нет защиты, просто отлетает от моей брони. Потом вышло сразу несколько орков, оснащённых разным оружием — но Дзоромэ не пришлось ничего делать, выстрелы одного из орков очень точно отразились не только в него самого, угодив в голову, но и в тупые лбы его товарищей — все они получили тяжкие раны. Дзоромэ осталось их только добить. Все посмеялись над нелепой смертью орков. — Есть ли ограничения? — Итиго взглянула на Фэанора. — Мои творения совершенны, эти доспехи можно пробить исключительно многократно превосходящей мощью, — сказал Фэанор не без ярко выразительной гордости в голосе. — Но у вас есть уязвимости, обусловленные уже не моими творениями, а вашими собственными слабостями. Дзоромэ… Благодаря доспеху, Дзоромэ почувствовал намерение Фэанора увидеть его, потому он появился перед ним как раз в тот момент, когда имя только что оказалось озвучено. — Да? — Как вы заметили, его камень стал тусклым, — Фэанор указал на несколько поблекший изумруд, — как только тьма поглотил его, случится мутация. Дело в том, что обычные люди не могут носить доспехи Нолдор. Вы можете носить эти доспехи только потому, что ваш «Папа» вас модифицировал — в вашу кровь введены «жёлтые тела» — витальная эссенция Шуб-Ниггурат. У вас есть некоторый запас внутреннего огня, который позволяет доспехам работать. Но когда его не хватает, Шуб-Ниггурат начинает его разжигать. Вы получаете больше и больше силы, и чем больше её силы касается вас, тем меньше в вас становится человеческого. В конце концов у вас будут появляться мутации и вас будет ожидать участь Уквэтима Укарима. Не все поняли, что это означает. — Это нечто вроде ругательства на нашем языке, означает «неназванное, несотворенное», — пояснил Фэанор. — Почему говорят, это неведомая ëбаная хуйня, — уточнил Франкс. — Думаю, Шуб-Ниггурат щедро дарует вам свою силу, она хочет, чтобы, вам было лучше — просто по её представлению, чем больше у вас щупальцем, грудей, гениталий, рогов и прочей жути, тем вам лучше. Фэанор продолжил: — Когда я создал эти доспехи, я проносил их через Неугасимый пламень Эру Илуватара, наделяя их Его благословением. Оно защищает вас от мутаций, но это не может длиться долго. Вам нужно пополнять силу благосостояния, которое пребывает с вами. Альфа коснулся рукой изумруда Дзоромэ, благодаря чему он стал снова чистым. — Вам нужны места, через которые сила Илуватара проникает в ваш мир, — пояснил Альфа, — а так как он избрал меня своим сенсором — «обратным пророком», я могу вас благословлять. — Я покажу вам, что будет, когда ваши кристаллы станут абсолютно чёрными, — Хиро приказ нему облачится в такие доспехи, после чего протянул флагу и окружил гема силовым полем. Гем стал пить из фляги. — Это молоко Шуб-Ниггурат, концентрация её энтелехии… Кристалл моментально почернел, гем преобразовался — его доспехи, что характерно, сразу же адаптировались. Они могли покрыть и защитить дополнительное количество грудей, голова гемы покрылась мехом, он получил длинный язык, из его спины вообще выросло нечто вроде ветки дерева. На доспехах появились сигилы Бафомета. — Гем, подними язык, если меня понимаешь, — приказал Хиро. Гем-мутант сделал это. — Ум гема прост — потому они обычно сохраняют сознание. Вас будет ждать что-то такое. Фэанор кодовым словом заставил доспехи отвалиться, гем-мутант теперь предстал в рабочей робе, которая была ему тесна, под ней точно скопились всевозможные дополнительные причиндалы. — Гемы, которые получают благосостояние Шуб-Ниггурат, обычно получают волю к жизни, которой нет у обычных гемов, — сказал Хиро. — Потому мы отпускаем их в заповедник. Он ещё подумал и добавил: — Я сейчас разрабатываю заклинание, которые призвано обратить назад мутацию… — И как? — спросил Футоши немного нелепым тоном. — Когда я использовал его на гемах-мутантов, они становились живыми доспехами, лишёнными органической начинки и, похоже, всякой свободы воли, — Хиро указал рукой в сторону несколько образов — все они были железными монстрами, доспехами, которые адаптировались под наличие рогов и грудей, копыт и деформированного силуэта — перед тем, как органическая начинка исчезла и эти создания остались одними доспехами, до сих пор живыми, просто без приказа этих безмолвные стражи стояли в сторонке. Рисунки на таких пустых оболочках выглядели особенно угрожающими. — Но я обещаю работать в этом направлении, — Хиро чуть улыбнулся друзьям, глаза блеснули нечеловеческой синевой. Фэанор достаточно негативно взглянул на гемов, ставших живыми доспехами. — А мы теперь перейдём к финальному испытанию, — Франкс с долей озорства повернулся к Дзоромэ. — Я готов, сэр! — Три, два… один! Дзоромэ выстрелили из тахионной катапульты на десятки километров, пробили им возвышенность, окружённую горной породой, словно крепость стенами. В воздух выбросилось много пыли и измелчённых осколков камня. — Я в порядке! — отозвался Дзоромэ по линии связи, будучи порядочно врыт в толщу скалистого бастиона… Хиро и его окружающие наблюдали за тренировочной борьбой, которая развернулась вскоре — «паразиты» в доспехах нолдор боролись друг с другом, часть — в рукопашную, часть — с артефактным оружием. Альфа, Гамма и Бета в промар-облачении активно участвовали в этом, в частности тренировали ребят уклоняться от плазменных дротиков и призвали магмовых големов, чтобы «юные рыцари круглого стола» учились бороться с ними. После физической борьбы Принцесса, Тройняшки, дети Рей и Шута и ещё несколько разумных рёвозавров — участников Королевского двора — задействовали псионические способности, силясь пробиться в сознание одоспешенных «паразитов», тем пришлось напрягаться и концентрировать волю на активации всех систем, направленных против ментального вторжения. Мицуру и Икуно смогли первыми воплотить вокруг себя разноцветные колпаки, бывшие щитами Вритры — они наиболее эффективно отражали ментальный урон, а также — звуковой. Горо и Итиго смогли тоже вызвать нечто такое, только гораздо более слабое. Дзоромэ в один момент вообще куда-то делся. — Эй, а где Дзоромэ? — огляделась по сторонам Мику. Вдруг из марсианского грунта выросли руки. — Ай! — она испугалась потому, что кто-то внезапно схватил её руками за щиколотки. — Ва-ха-ха-ха! — Дзоромэ резко выбросился из грунта в полный рост, он захватил со спины Мику руками. — Правда я был внезапен, да? — Этот ведь был режим дематериализации, о котором вы говорили, — обратила внимание Итиго. — Да, — пояснил Фэанор, — Дзоромэ смог изменить свои молекулы, чтобы беспрепятственно проходить через другие молекулярные структуры. Там, знаете ли, много места. — Дзоромэ! — Мику оказалась поднята на руках — Дзоромэ держал свою жену за спину и хохотал, пока она беспомощно дрыгает ногами и руками. Это вызвало в ответ смех уже со стороны остальных бойцов. И раздражение Мику. Когда она попыталась уже что-то сделать, Дзоромэ вдруг резко снова ушёл в землю, прямо так легко, словно она под ним обернулась водой — Мику только грохнулась на грунт. — Ай, Дзоромэ! Ну ты… Мику встала на четвереньки — Дзоромэ резко выпрыгнул и пнул жену под зад, посмеялся над тем, как её брало под землёй. — Ну я тебя! — как только появилась возможность, Мику метнулась к Дзоромэ. Он пропал, Мику пролетела сквозь воздух. — Дзоромэ! Она стала метаться из стороны в сторону под смех окружающих — даже Итиго, Горо, Икуно, Наоми и Альфа позволили себе улыбнуться, а уж Футоши, Мицуру, Ланц, Гамма и Бета со смеху аж надрывали животы. — Дзоромэ!.. Как?! Как мне сделать так, как делает он?! Горо пригляделся, сказал: — Мику, — блондин указал, — Дзоромэ у тебя… — Ха-ха-ха! — голосок Дзоромэ послушал от ноги. Мику опустила взгляд, увидела, как на ноге держится Дзоромэ — очень маленький, ростом с крысу. — Он что?! И так умеет?! — Ну, если учесть манипуляции молекулами… — развела руками Икуно. — Ах ты маленький, мелкий!.. Мику отправила резким движением ноги своего мужа в далёкий полёт. Дзоромэ упал на грунт, очень быстро исчез там. — Ты говоришь, я — маленький?! — прогремел его голос — Дзоромэ восстал из песка, огромный, почти ростом в десять или двенадцать метров, теперь прямо из-под Мику появилась его рука. Он держал в ней Мику, очень даже испуганную. Все, конечно, привыкли к зловещей долине, имевшей место в чартах Франкса, но даже так, Дзоромэ, при сокращении всей своей внешности, увеличенный до такого размера, смотрелся жутко. — Ха-ха-ха! Это вы маленькие?! Ха-ха-ха! Дзоромэ, поймав на себе взгляд Хиро и Фэанора, несколько недовольный, сразу поспешил уменьшиться до нормального размера, он даже протянул руку, чтобы поставить на ноги Мику. — Мои доспехи способны адаптироваться под ваши желания и под вашу личность в целом, потому у одного будет лучше получаться то, что не выходит у другого, — пояснил тут Фэанор. — Я так понимаю, Дзоромэ числился у вас под номером 666? Он не отличался высокими навыками для синхронизации с этим вашим Франксом. Полагаю, ментальные техники, ему будут даваться хуже. Но зато Дзоромэ может так, как показал. Мои творения не были бы совершены, если бы они не могли настраиваться на владельца. — Слушайте… а я могу стать размером с бактерию? — поинтересовался Дзоромэ. — Лучше не надо. Альфа очистил изумруд Дзоромэ, а то он весьма заметно поблек после всех этих метаморфоз. — Если вам хочется уменьшиться, то я могут использовать уменьшающее заклинание, — предложила Икуно. — По причине риска, я не стала бы его использовать на вас. Я думаю, вы понимаете, что будет, если уменьшить тело человека до такого малого размера? Оно просто не приспособлено к этому. Но доспехи могут поддержать вас гомеостаз даже в таком состоянии. — Я не против так попробовать, — сложила руки на груди Мику. — Только давайте выберем более разнообразную локацию, — предложил Футоши, — я не хотел бы валяться в этом песке. Внутри Плантации они встали посреди травы. Икуно, пусть правда с долей опасения, взмахнула своей волшебной палочкой — ребята уменьшились, став теперь такого размера, какого достигал Дзоромэ. И принялись с увеличением разглядывать знакомый пейзаж с такого ракурса. — Здесь букашки должны быть с рëвов, — водила во все стороны головой Икуно. Травинки здесь скрывали от них небо, вокруг очень сильно пахло травой. — Я пойду найду какое-нибудь насекомое! — Дзоромэ рванул с места, собой во время скоростного перемещения он очень сильно шумел среди травинок. Итиго, все остальные, сейчас обменялись взглядами. — А, давайте играть! — Итиго не захотела более быть серьёзной. — Пошлите! Все начали дурачиться, бегать и всячески веселиться среди травинок. — Любимый, — Зеро Ту наблюдала за этим сквозь призму хрустального шара, который протянул ей Зон, — я тоже туда хочу?.. — Хорошо, твоя собственная энтелехия может страховать тебя от проблем, — согласился Хиро… Посреди травы и цветков Хиро и Зеро Ту играли с растениями и насекомыми. Дзоромэ напрыгнул на кузнечика. Икуно захватывала телекинезом капли росы и бросалась в друзей. Мику и Наоми нашли некое вещество, похоже, бывшее кучей дерьма некого животного — комья вещества полетели в ответ на это. Тройняшки, не уменьшаясь, использовали технику контроль сознаний, чтобы подогнать насекомых и мелких животных, включая крыс и лягушек, чтобы с ними можно было поиграть. Футоши таскал коконы каких-то личинок, Дзоромэ постоянно перескакивал с насекомого на насекомое, в конце концов он смог полетать на бабочке и стрекозе. — Интересно посмотреть на них с такого расстояния, — Хиро подобрался к птице. Это была модифицированная порода кукушки. Он и Зеро Ту послушали звуки животного вблизи, а потом покатались на ней, полетав под сводом Плантации. — Эй, — поинтересовался Гамма, — а вы можете сделать меня маленьким, чтобы я мог забраться в задницу Беты?.. Тихо наблюдала за этим. Бета раздвинул ягодицы, расслабил очко, Дельта поднесла ладонь с уменьшенным Гаммой, обладатель бордовых волос поспешил рвануть в анальное отверстие своего мужа-красавца. — Если вам нужна иллюстрация к понятию «Скверна Моргота», — Фэанор повернулся к Тихо, — ничего лучшего я придумать не могу. Тихо поняла, что её бойфренд так шутит — общая атмосфера достаточно недурно ударила по сознанию, потому она посмеялась, правда весело — Фэанор тоже улыбнулся, но с заметными нотками стыда, возмущения и отвращения. — Ну и ну, у нас есть Гнозис, но мы не доходили до такого угара, — сказала Нхан. — Не поспоришь, — согласилась Лу. — Да ладно — по-моему они круто дурачатся! — одобрил Гурка. — Ну, вообще, чтобы расслабить нервы, потешиться очень можно, — посмеялась Ноно. — Они — как дети, — Ларк улыбалась с долей снисхождения. — Я иногда тоже хочу так. — Ларк, почему бы нам не повеселиться так с помощью магии, а? — Ноно вела себя очень задорно. — Ха-ха! По-моему, это очень здорово! Часть Братства пневматиков протягивала ноги с очками виртуальной реальности на глазах, они их так заколдовали, чтобы те показывали то, что видит Тихо. Попутно девушки загорали на солнце, впереди разливалось море. На песке парни-пилоты предпочитали играть в пляжный волейбол. Николас развернул позади эфирные крылья, чтобы высоко взмыть над ними, сбил ногой мяч к Карту и Василе. Гнозисы сейчас у всех проступали белыми точками, потому пневматики активно пускали в ход свою магию, чтобы сделать игру более интересной. — У нас всё же игры более пристойные, — Лу сняла очки и посмотрела на ребят. Касио лежал рядом и мечтал о том, как он будет играть с товарищам на равных, вновь обладая Гнозисом. Солнце опускалось к горизонту над сверхплотной городской застройкой. Ларк и Ноно наблюдали за светилом с верхнего этажа высотки, где для них располагался центр досуга, включающий в себя бассейн, беговые дорожки, живой уголок. Это место можно было даже накрыть выдвижной крышей от дождя и зноя, холода и урагана. Здесь находилось жилище для птиц. Ноно очень любила воздушных обитателей — прямо как Хиро — и обожала играть с пернатыми. Она с помощью особого звука даже смогла приучить их, благо эти птицы специально выводились покладистыми. Здесь жили самые разные виды, включая те вымершие, которые человек смог воссоздать с помощью генной инженерии. Ларк сейчас с краю площадки наблюдала за тем, как Ноно проводит время с воздушными друзьями. — «Она напоминает ребёнка…» Ноно ходила на руках, не отводят взгляда от маленьких птиц, прыгающих по перилам. Обладательница розовых волос балансировала на самой грани. Сюда на прозрачных крыльях прилетел Николас. — Привет, Ларк! — обратился смуглый красавец, когда приземлился возле своей давней знакомой. Он появился в одних пляжных шортах и сразу пробежал взглядом по телу Ларк, чью полную наготу скрывал лишь тонкий купальник. Раньше девица в ответ показала бы своему звучному кавалеру очень яркие и светлые эмоции, сейчас же бывшая любовница посмотрела на Николаса так, как он смог бы сразу её понять: — Что нужно, Ник? — негатив не был резким, но ощущался очень отчётливо. Близких так не встречают. Николас заметно опечалился. — Ник! — с проворством акробата Ноно подпрыгнула к нему — с такой гипертрофированной радостью, словно это любимый муж вернулся с войны. Николас очень по-доброму улыбнулся ей в ответ. — Вы не получали новостей от Тихо? — поинтересовался пришелец. — Пока нет. Тебя это беспокоит? — Ноно достаточно назойливо заглянула ему в глаза. — Не думаю, что такого эгоиста как Ник, это будет так уж сильно волновать, — Ларк не стала скрывать своего мнения. — Эгоист? Ларк, — Ноно с долей непонимания и даже возмущения взглянула на свою жену, — почему ты так считаешь? Николас и Ларк обменялись проницательными выражениями. — Забудь, Ноно, тебе не понять, — посмотрела на неё Ларк. — Ларк, если ты по поводу того эксцесса, то Ник же был не в себе! Не хорошо так к нему относиться только потому, что он один раз потерял контроль над собой! — Ноно, как всегда, высказалась в своей привычной манере. Ларк и Николас ещё раз обменялись взглядами. — Послушай, Ноно, Ларк права — я человек далеко не самый хороший, — не стал скрывать Николас. — Дело не только в том, что я сделал один раз… — А в чём? По-моему, ты не очень плохой человек, — сказала Ноно. — Ноно, ты просто не можешь ощутить, что такое «плохой человек», — честно сказала Ларк. — Потому не надо думать о таких вещах. — Да, они не для твоего ума, — поддержал Николас. Ноно уставилась на них с видом полного непонимания. Ларк аж рассмеялась со звоном подросткового цинизма в голосе: — Ноно, не пытайся понять нас, людей, если ты не способна на двуличие, то даже не думай. Понятно тебе? — Ларк очень серьёзно посмотрела на Ноно. Обладательница розовых волос только глядела на них своими зеркально-чистыми глазами, не зная что ей сказать. Солнце в этот момент как раз скрылось за лесом футуристических башен, красиво разукрашенных в отблески зари — небу в тон. Темнее, конечно не стало — городское освещение не давало даже заметить исчезновение солнца. — Ларк, я хочу быть вежлив с тобой, — обратился к ней далее Николас. — Прости, — она решила извиниться, — просто, когда ты вежлив, я вспоминаю о твоём двуличии. — Ну я не знаю… не могу же я тебя оскорблять? — Николас кратко посмеялся. — Ничего, просто дай я иногда буду говорить то, что думаю. У всех свои недостатки. Не надо брать близко к сердцу, — Ларк покачала головой. Она повернула шею, взглянула Ноно. — Ларк, посмотри, как развивается птенец! — гиноид подбежала с яйцом в руках, судя по тому, что её зрачки трансформировались в крестики, она включила режим, позволяющий видеть сквозь материю. Ларк отлепила Печать Зверя со лба, задействовала белизну Гнозиса. Николас присоединился к ним — глаза пневматиков пропитались мистической лазурью. Они смогли увидеть яйцо прозрачным, там внутри находился маленький эмбрион. — Я вижу, как стучит сердце, — Николас указал пальцем в эту область. — Это так мило! — Ноно побежала вернуть яйцо матери. Ларк и Николас вернули себе на лбы Печати, благодаря чему их глаза перестали струиться мистическим Гнозисом. — Интересно, она когда-нибудь сможет стать взрослой? — Николас прямо задался этим вопросом. — Чтобы узнать, что люди — сволочи? Что Взрослые — завистливые, глупые, стервозные лицемеры? Карьеристы и подлецы? — перечислила Ларк. — Да, сможет ли она понять, что жизнь — не песня? — Николас аж усмехнулся, будучи весь доволен тем, какой он циничный, как хорошо он понимает и знает эту жизнь. А Ноно — нет. — Не знаю, если учесть, что её создали быть такой, возможно, её сознание никогда не изменится, — предположила Ларк. — Впрочем, знаешь, за это я люблю Ноно. — Не любишь меня… — Ник, а разве в наших отношениях когда-то шла речь о любви? — Да, ты права, — по его взгляду на своё тело, Ларк, практически голая, кое-что сразу опередила: — Ты хочешь меня трахнуть? — Да, хочу, — не стал скрывать Николас. — Ник, ты мне неприятен, но я не могу так просто послать тебя. В конце концов ты бросился спасать Гурку, — напомнила Ларк. — После того, что случилось у Меркурия, я знаю, что такое муки совести. Я потому понял, что буду бесконечно корить себя, если не спасу сейчас его, тем паче Гурка хорошо ко мне относится даже после того, как я показал, какой я на самом деле, — Николас сейчас голосом приказал компьютеру придвинуть сюда ещё один шезлонг — такой, на котором лежала Ларк — этот предмет мебели сам сюда смог подкатить. Николас откинулся подле Ларк, они сейчас лежали на вечернем воздухе, очень высоко над городом, где можно было насладиться прохладным ветром — в домах жаркий климат обычно разгоняли бесчисленные кондиционеры, здесь же на самом верху можно было, так сказать, получить природное удовольствие. — Знаешь, Хиро сказал мне, чтобы я не отождествлял настоящего себя с тем куском говна, который, к несчастью, вы увидели, — поделился такими словами Николас. — Потому что если я буду думать, что я кусок говна, я ведь не смогу измениться. — Ну, знаешь, Ник, многие люди не думают, что они — куски говна, даже если их сложно назвать по-другому, — подумав, высказала Ларк. — Ник, а что, Хиро считает, что «настоящий ты» — это какой-то более лучший человек? Как думает Ноно? Ноно думает, что внутри все по-настоящему хорошие. — Хиро вообще считает, что нет никакого «настоящего человека», человек — как река, он — постоянно меняется. Хиро — буддист, а буддисты не верят в «настоящее я», — сказал Николас. — Хиро сказал мне, что я должен управлять змеями, из которых собрано моё «я». — Хочешь сказать, ты спас Гурку потому, что у тебя случился личностный рост? — Ларк приподняла бровь. — Возможно, во всяком случае я благодарен Хиро за одну мысль: он научил меня не думать, что я неизменный говнюк. Ларк подумала — Николас в этот раз никуда не убегал, он даже рискнул собой, чтобы спасти своего любовника: — Хорошо, Ник, если хочешь знать моё мнение — я тебя поддерживаю, — она задумалась над тем, что же сказать по поводу их отношений. — Но я не буду врать, Ник, я больше не доверяю тебе. Если бы ты не спас Гурку, я бы думала, ты — лжец. Ты говоришь мне это, чтобы только получить доступ к моему телу. — У меня теперь есть Гурка, я конечно больше по девочкам, но я вижу его как девочку, так что… Ларк, я не скрываю теперь от тебя ничего. Я говорю искренне. Николас тут приподнялся: — Знаешь, Ларк, я полон сейчас больше страха потерять свои силы. Я полон зависти к тебе, ведь ты никогда не страдала от упадка Гнозиса. Ларк тут поймала себя на том соображении, что ей вообще-то очень всё это приятно — ей нравится, что Николас полон зависти по отношению к её могуществу. Ей даже начинает нравится то, что он был раздавлен этими событиями. — Ник, ты наверное будешь меня теперь ненавидеть, но я та ещё сволочь внутри, — решила честно сказать Ларк своему бывшему бойфренду. — Мне будет принято, если у меня не будут конкурентов. Я хочу быть первым и величайшим пневматиком. — Да, это ранит сердце… — признал Николас, когда понял, что Ларк даже рада будет его падению. — Но скажи, Ник, ты ведь был моим парнем главным образом, чтобы стать «звёздной парой»? Ты хочешь прославиться, — Ларк не стала и сама отрицать: — У нас одинаковые цели. Они приподнялась, смахнула медовую чёлку с глаз: — Я хочу, чтобы меня восхваляли. Я хочу, чтобы меня славили. Я хочу силу и могущество! Вот что я хочу от жизни, Ник. Я теперь это поняла, как никогда раньше. — Хочешь, чтобы тебя славили, Ларк? — усмехнулся Николас. — А ты говорила, что тебе плевать на чужое мнение… — Я врала. Я люблю производить впечатление, хочу, чтобы обо мне думали только «какая я молодец!» — Ларк обхватила руками свои колени. — Ха-ха! Значит, мы с тобой достойная друг друга пара, Ларк! — Николас тут кое про что подумал. — Но, Ларк, я не думаю, что твои амбиции — это что-то плохое. Вовсе нет. Ларк, я шокирован даже немного твоей отвагой. Тот, как ты боролась с этими инопланетными ангелами… это заслуживает восхищения и уважения. — Гордость — это совершенно естественная черта. Разве не был горд Всевышний, когда из жемчужины сотворил наш космос? Разве не был горд сам Всевышний, когда захотел, чтобы архангелы Вселенной поклонились его творению — человеку? Но Ангел-Принц отверг это, — Ларк блеснула глазами. — Ник, я люблю свою гордость, я уверена, если бы не огонь в моей душе, я бы ничего не добилась — я бы так дальше кисла после смерти родителей… — Но ты любишь Ноно и тебе не мешает любить её то, что она ворует внимание? — задал вопрос Николас. — Не мешает, я люблю её и мне ничего не мешает, — покачала головой Ларк. — Даже так, я показала, как я могу. Пусть даже мне не сравниться по силам с богиней Ноно. Я горда собой. И люди, которые понимают меня, будут горды мной. Они оба теперь поглядели на то, как Ноно нянчится с вечерними и ночными птицами. Какая-то птица захотела склевать букашку: — Не, не надо, вот-вот, — Ноно поспешила вместо этого кормить птицу с языка тем, чтобы она сама отрыгивала из себя. — Я пойду, — Николас встал, — хочу ещё полетать. — Хорошо, иди. — Спасибо за разговор, Ларк. — Пожалуйста. Николас убрал со лба Печать из взмыл в небо. Ларк решила теперь помолиться в тишине — в относительной тишине, потому как звуковое загрязнение города не позволяло забыть, где ты находишься — даже на такой высоте. На пляже, забытые своими родителями, играли несколько детей. — Привет, мальчики, — к ним подошёл Джулиан Фельсенбург, у его ног бежала маленькая, чёрная собачка. Антихрист сейчас ходил в одних пляжных шортах. Он сразу обратил внимание на трусики мальчиков, обтягивающие их детские попки. — Я хочу вам кое-что показать… Николас приземлился. Перед тем, как вернуть Печать на лоб, под его стопами блеснула белизна Гнозиса, из неё возникли простые вьетнамки, при этом полностью материальные. Николас сейчас находился на очень просторном балконе, что висел очень высоко над кварталами. По краям балкона находились небольшие клумбы, из которых росли карликовые пальмы. — Ник, ты не боишься так летать? — Касио сидел здесь, он что-то мастерил из технических деталей, расположенных на столике. — Если Гнозис даст сбой… — Я знаю, мне иногда снится что-то похожее в кошмарах… — Николас сел рядом с другом. — Ну, что я сражаюсь с косморëвами или кем-то ещё, но вот Гнозис сдаëт… но я не слишком больно рискую, пока летают, чем если иду в бой. — Я видел похожие сны, — Касио собирал небольшого, игрушечного работа. Вокруг стояло несколько дежурных андроидов, по большей части — просто дорогих игрушек. — Я ведь был хорошим пилотом… Николас потребовал себе коктейль. Сюда сразу очень оперативно подкатил специальный робот. Николасу осталось только протянуть руку и вынуть напиток. Программа предложила настроить освещение — очевидно, домашний ИИ решил, что Касио неудобно мастерить механизм в сумраке. Касио согласился — балкон тотчас оказался залит светом, предельно мягким, поначалу было даже сложно сказать, откуда он проливается — и, да, он очень хорошо имитирует привычное дневное освещение. — Я вспоминаю, как меня нашли Змеиные близнецы… Николас родился на плавучем городе, по сути это была группа кораблей, предназначенных для проживания масс народу. Эти плавающие колонии служили важным элементом сельского хозяйства глобальной экономики — выращивали модифицированные водоросли — их сеяли и пожинали, зеленоватые кляксы захватывали собой целые мили морской поверхности. Корабли втягивали их, перерабатывали на различные продукты, часть отправляли во вне, часть — потребляли сами. Из них не только делали различные питательные порошки, ими заправляли принтеры, которые печатали одежду или одноразовую посуду. Николас прожил ранние годы под палящим солнцем, купаясь в морской воде. Эту воду подвергали особой обработке, благодаря чему по ней можно было ходить ногами — она выталкивала из себя плотные объекты. Такая технология использовалась для большей концентрации выращиваемого продукта. Дети и многие взрослые резвились, бегая по этой «плотной» воде. Они также играли с дельфинами — многие держали генетически модифицированных дельфинов в качестве любимцев и даже любовников. Эта порода была очень умный, игривой и сексуальной, потому многие люди вступали с ними в плоские отношения — зоосексуальность давно стала общественной нормой и могла разве что служить поводом для добрых шуток. Сам Николас дельфинами не интересовался, предпочитая девочек, чьи характеристики уже ранее назывались в повествовании. Но зато Николас любил заплывать на дно в компании таких дельфинов. Здесь можно было найти кучу всякого затонувшего хлама — дети и многие взрослые искали в грунте древние амфоры, но находили главный образом всякий мусор. Иногда на поверхности встречались целые плавающие острова мусора, которые сортировались и перерабатывались колонией водных странников. Многие люди были довольны такой жизнью, многие искали иной судьбы, потому не иссякал поток тех, кто уходил на сушу, возможно, устав от постоянной качки, от глади моря и от постоянной влажности воздуха. Николас в один прекрасный день оставил отчим дом. Он сошёл на берегу Тихого океана, полюбовался красивым пейзажем затопленного века назад города, попрощался с морем и отправился в одиночку путешествовать по планете — благо магистрали железной дороги очень легко могли доставить в любую точку континента. По персонику [1] наш путешественник всегда мог попросить деньги у семьи или получить любую услугу в кредит — все его покупки оформлялись по персонику, выполнявшему функции паспорта, медицинской карты, хранилища базы данных об имуществе, включавшем личную биографию, списки подписанных услуг — вообще всё, что угодно. Его родной город был кооперативом, потому ещё какое-то время, пока он не устроился на новую работу, Николас мог поучать какой-то процент от их дохода. Этот процент вполне мог позволять ему жить в гостиницах. Николас пользовался своей привлекательностью и общительным характером с целью найти себе девушек, у которых он какое-то время потом жил. ИИ персоника, анализируя его поведение, предложил Николасу поработать в «сфере оказания услуг личного характера». Николас не стал возражать — он не только спал с женщинами, но и проводил с ними время за беседами — Николас умел говорить прекрасные слова, которые от него хотели слышать одинокие девушки или же девушки, уже уставшие от обычных половых партнёров. Многие люди обычно решали такие проблемы со специальными ботами, но никогда не переводились те, кто желал личного общества другого человека. Николас зачастую спал с ними, но не всегда: иногда девушки и не только девушки просто хотели именно что компании. Николас сам не привязывался ни к одному из своих партнёров, он если и желал чего-нибудь, так только денег, средств и связей. Самое необычное из того, чем ему приходилось заниматься — это работать донором спермы для прихода одной церкви, чья доктрина провозглашала аборт высшей добродетелью — адепты этого учения верили, что так дети скорее попадут на Небеса, потому специально организовывали зачатие с целью убить плод. Николас за деньги осеменял прихожанок, благо моральные качества нашего молодого человека позволяли ему участвовать в чём-то таком без лишних терзаний. Однажды Николас увидел, как падает с неба звезда, она приблизилась к поверхности, осветила окрестности и рухнула где-то на пустыре. Толчок прошёлся по жилым застройкам. Очень многие зеваки оказались там, они стали снимать всё на смартфоны. Ещё больше людей сразу же через свои персоники нашли нужные трансляции, стали наблюдать за загадочным происшествием с расстояния. Николас чисто от нечего делать, решил посмотреть, что это такое. В комментариях сразу же появились сообщения о том, что это не может быть метеорит из-за того, что объект тормозил и менял траекторию. Следом же за этим власти региона оповестили о том, что это спецоперация, опасаться нечего. Камеры смартфонов обнаружили меху, лежавшую в кратере, достаточно не глубоком, если учесть габариты самого механизма. Он напоминал большую голову, из чьего рта торчала пушка. Потом Николас узнал, что это Бастер-машина Кеаронс. Из неё выбрались две белокожие близняшки, девушки попросили называть себя «Змеиными сёстрами» или «Офион». Они заявили, что являются военными псайкерами, ищут новых участников для своего Братства, общая славу и могущество. Они заявили, что с помощью пророческого дара обнаружили здесь латентного псайкера, он среди тех, чьё внимание они привлекли сегодня. После этого девушки задействовали некую программу, созданную спецслужбами, под названием «Око Саурона» — она вычислила по персонику каждого, кто наблюдал за приземлением мехи, непосредственно или через сеть. Там должно быть уже набралось десятки миллиардов зрителей… После этого, задействовав псайкерский дар, пилоты Кеаронса приказали программе выбрать случайного человека из числа наблюдателей. Николас получил сообщение, там говорилось, что это он — тот счастливчик, который может стать псайкером. Николасу надо лишь согласиться. Понимая, насколько редкая ему выпала удача, парень решил немедленно поговорить с Офион, потому ответил им. Он указал им свои координаты (впрочем, они их и так знали), после чего вышел на лестничную клетку, здесь он отправился на балкон, от которого к соседнему дому отходил мост. Офион прилетели сюда, сидя верхом на механических, левитирующих шарах. Близнецы ни за что не держались, пребывая в позах йогов. Офион быстро сообщили Николасу, что ему надо только пройти инициацию и он получит начальные навыки псайкера, которые только потом предстоит развить. Одна из бледных альбиносок веером раскрыла гадальные карты и предложила Николасу вытянуть одну наугад: — Ты желаешь могущества и величия. Смуглый наш красавец вытянул карту, где изображался гордый ангел с лучезарными крыльями, устремляющий взор в небесную высь. Вторая сестра добавила: — Хорошо, когда горит огонь внутри… это очень важно на нашем пути. Николаса охватил восторг — он совсем-совсем не думал о том, что будет делать такого хорошего, обладая великой силой; Николас желал могущества исключительно для себя, ради личного самоутверждения. Такая возможность, понятное дело, всецело соответствовала его жажде, потому парень согласился, не думая о том, какие могут быть побочные эффекты. Одна из Офион попросила Николаса подбросить карту, которую она ему дела. Та упала на ладонь девушки изображением вниз. — Есть риск, что твои стремления обернутся крахом, — она показала ангела вниз головой, как бы падающего с небес, — а твоя сила станет твоим проклятьем. — Наше дело — честно тебя предупредить, Николя, — они называли поначалу его имя на такой манер, ибо происходили из Французского региона и потому говорили на эсперанто под тамошний манер [2]. — Если я сейчас откажусь, я не прощу этого себе, — Николас почувствовал, что в этом кроется подвох от судьбы, но он не мог сейчас отказаться — отказ противоречил бы всем его желаниям. — Николас, а ты был бы готов нырнуть в Чашу Люцифера? — спросил Касио. — Не знаю. — Я готов. — Мне страшно, я не хочу нырять туда. Но и становится снова жалким человеком, я тоже не хочу, — Николаса ни капельки не волновало то, как он охарактеризовал сейчас Касио. Тот, впрочем, не обижался — Касио, как тот, кто испил мощь Гнозиса, прекрасно знал, что он таки да — «жалкий человек». — Ник, ты не будешь сейчас спать? — Да что-то не охота… — Тогда пошли, — встал он, — пробздимся что ли… Две старых друзей шагали по городу, Николас решил с помощью своего Гнозиса поднять Касио в воздух, дабы он снова почувствовал этот вкус свободного полёта. — Хм… интересно, — Касио во время этих полётов достал один из приборов, которые он с собой таскал. — Рядом источник мощной аномалии… Друзья приземлились на пляже, где обнаружили такую картину — Джулиан и группа детей что-то делали на песке. С ними сидела небольшая чёрная собачка. — Он жуткий парень, — дрожь охватила Касио. — Ну, тем паче интересно, что он делает с детьми… — Николас испытал желание развернуться и уйти. Только понимание, что он сам себе будет теперь неприятен, заставило его пойти проверить, что там делали с детьми пилот Либер Легиса. Как выяснилось, они играют… в живых людей. Джулиан водил рукой над песком, из песка возникали маленькие человечки. Дети напрягали фантазию и это влияло на та, какие получались человечки. Из песка к тому моменту были воздвигнуты квазисредневековый городок, вырощен лес в окрестностях, поля и даже проведён ещё небольшой мост через речку. Джулиан создал рыцарей, крестьян, ремесленников, детей, играющих на площади, священников и монахов. Весь этот город жил — короля и королеву окружала свита, их развлекали шуты и музыканты, торговцы на рынке призывали покупать их товары, пара стражников гоняла нищих оборванцев, стремящихся украсть что-то с рынка. Касио и Николаса впечатлило это зрелище. Дети обратили внимание на то, что двое маленьких человечков дерутся за сундук, набитый золотом. Джулиан на это просто взял драчунов в руку, кровь окрасила его пальцы и Антихрист без лишних разговоров выкинул изуродованные останки, смятые как пара красных ягод. — У них ведь нет личностей, да? — спросил Касио. — Это маленькие люди — только философские зомби? NPS? — Наверное, — Джулиан вообще ни на миг не думал о таком, продолжил играть с детьми, но тут родители вспомнили о них. — Что ж, давайте тогда напоследок уничтожим то, что мы сделали, — Джулиан поднял руку, Антихрист сотворил тучу, от которой на город пролился пламенный дождь, град и молнии. Когда дети убежали, Джулиан встал и побрёл отсюда, собачка побежала за ним вслед. — Пошли, Этель… На Касио и Николаса они не обратили никакого внимания. — Какой жуткий… Мне кажется, он что-то задумал, — предположил первый. — Посмотрим… *** Худой альбинос привычно себе занимал позицию на четвереньках — Йошио принадлежал своему бойфренду: Ханасаки живёхонько его отрабатывал, похлопывал по попке, что он брал в дырку. — Да, Йо, ты очень крут! Я говорил тебе, что твоя жопа… ах-ах! как пизда! — Говорил, — издал впереди Йошио. — О-ох! А-ах! — Ханасаки откинул голову, он немного снизил темп — потому что сперма пошла в задницу пассивного любовника, даря с каждым выбросом порции огромное удовольствие, которое так любит мужчина. — О, Йо, ты крут! Ты крут! Довольный Ханасаки, вынув член, похлопал по бледной попке, взглянул на свой член, влажный от смазки. Пот выступил на коже Ханасаки, он сел с краю кровати, чтобы отдышаться. Йошио поспешил встать и отправиться в душ. Ханасаки остановил его: — Йо, ты не хочешь побить свой рекорд, а? Йошио с пониманием посмотрел на лицо бойфренда, распалённое пошлым интересом. — Хорошо, — Йошио занял позицию на противоположной части комнаты, нагнулся, раздвинул ягодицы. Отдыхая от только что сброшенного оргазма, Ханасаки смотрел с большим восторгом на то, как Йошио стреляет под давлением силового поля спермой своего любимого — капли разбиваются о стены и потолок. Ханасаки сфоткал это на смартфон — секунда ушла на то, чтобы программа просчитала все данные и сверила их со всеми прошлыми показателями. Ханасаки торжественно зачитал все показатели, потом посмеялся. Йошио позитивно улыбнулся, после чего покинул комнату. Ханасаки ещё отдохнул. Ему позвонили — домашний ИИ идентифицировал того, кто стоит перед дверью и голосом оповестил владельца комнаты. — О, а вот и Го. Открыть ему. Ханасаки быстро схватил для начала хотя бы трусы и поспешил встретить гостя. Гойя Рейши разулся, сел вместе с хозяином за стол. Они договорились объединить информацию. Йошио, обёрнутый полотенцем, бросил на них взгляд и отправился в комнату, там худой альбинос лёг на кровать и стал в типичной для него меланхоличной манере смотреть на потолок. Интеллектуального вида молодой азиат показал свои интервью. Ханасаки взамен рассказал ему о том, что он узнал ранее и о том, в чём он принял участие. — Го, скажи, ты рад стать героем приключения, а? — на лице Ханасаки блеснула живая улыбка. — Хан, я стал пневматиком не ради приключения, а ради чисто научного интереса и из чувства ответственности — кто-то должен сражаться за человечество, кто-то должен оставить летопись для истории. Пусть даже человек — агрессор в этом конфликте, я буду сражаться за нашу планету, — прямо изложил свою позицию Гойя. — И ничто не заставит тебя передумать? — А что такого может заставить меня передумать? Если я узнаю, что нам всем конец, тепловая смерть будет ожидать нашу вселенную, нет никакой надежды на высшие силы — я атеист, я не как Вас, на меня ничего не повлияет. Даже если Азатот действительно создал вселенную и будет в конце жрать нас всех. Я буду сражаться за человечество, что бы не случилось! — развернул своё мнение Гойя. — Меня больше интересует хорошее приключение… И знаешь, Го, я вот думаю, а какая разница, что мной движет? Ты хочешь спасти человечество, ну, я тоже хочу… Вначале я хотел показать Йо для чего жить, — заговорил о своей мотивации Ханасаки. — Теперь мной движет жажда приключений. Благодаря Шефу я впутался в самое опасное приключение в моей жизни. Хиро постоянно меня предупреждает, что я могу потерять не только свою жизнь, но и Йошио. Я правда содрагаюсь при мысли об этом. Но я не могу уже выпутаться из этого. — После того, как ангелы-инопланетяне и сам Большой Брат позарились на твоего бойфренда, вам действительно некуда отступать, — рассудил Гойя. — Я тоже не отступлю — я сознательно вступил в Братство, чтобы защищать человечество. — Интересно, что Хиро предлагает мне сбежать на Марс. Но в таком случае я окажусь с ним в одной упряжке, — подумал Ханасаки. — Сам Хиро любит рассказывать о том, что нет одного добра на всех. Если я сбегу на Марс, я стану частью стаи Хиро — как он любит говорить — а значит, возможно, мне надо будет выступать против человечества. Ведь Земная Федерация — это фактически человечество и есть. Это друга стая, не Марс-Малакандра. — Под управлением того, кто является Тёмный Властелином, — добавил Гойя. — Я видел его режим. Я видел, что когда Саурону нужна была помощью Амеша Насу, он позволил этому садисту создать приходы Чёрного Блага и остров Альтернативно правых — просто, чтобы Насу мог следовать своей злой природе, — рассуждал Ханасаки. — Сейчас их уже нет, а их остатки будут уничтожены. — То же самое касается режима APE, — обратил внимание Гойя. — Куда катится мир? Даже мне хочется это спрашивать. — Это наш мир, Го, потому я не намерен его бросать. Возможно, защитить человечество — это более благородная мотивация, чем тупо получать адреналин, — Ханасаки сейчас встал и взял свой бисквит, предназначенный для людей с генной модификацией, как у него. — То есть, Хан, тебя не очень волнует человечество, ты мог бы его кинуть, но вот ты хочешь больше получать адреналин, участвуя во всём этом? — Гойя разобрался в мотивах одного из наших героев. — Да, если честно, я мог бы бросить человечество… если бы меня волновало в первую очередь спасение Йошио, — признал Ханасаки. — Но ты так не поступишь… — Не поступлю… Просто, Го, на твоём месте, — Ханасаки жевал бисквит, — если с Йо что-нибудь случится, я буду винить себя. Винить за то, что не сбежал на Марс, не предал Федерацию. Ведь встать под защиту Хиро — это фактически предать Федерацию. В любой момент может начаться война. Го, — Ханасаки с большой проницательностью в голубых глазах посмотрел на собеседника, — ты вот сразу решил сражаться только за Федерацию, несмотря на все скелеты в шкафу, потому ты не будешь жалеть, когда и если тебя и тех, кто тебе дорог, настигнет ужасная кончина. *** Дзоромэ очень энергично драл Мику — девчонка с косичками раком пропадала к супружескому ложу. — А-ах! — лицо Дзоромэ выражало первую степень довольства. — А-ах! Парнишка совершал движения в манере самца кролика. — О-оу-ух! Постоянно пребывая в активном движении и руками придерживая Мику, Дзоромэ прямо закрывал глаза, очень выразительно озвучивал сейчас свою страсть. — Ы-ых! Дзоромэ приподнял веки, он резко остановился, широко открыл губы. Его сперма шла во влагалище Мику, чей живот уже начал немного так округляться. Лицо Мику заливала краска, глаза выражали приятное напряжение. Девочка с косичками была согласна служить удовольствиям Дзоромэ. — О-о-ох! — звучал Хиро. — А-а-ах! — брала его Зеро Ту — супруги сливались в постели, красавица — с розовыми волосами и трещащими от тока рогами — чрезвычайно энергично трясла мячиками грудей во время бешеной езды — на достоинстве своего супруга. Сам брюнет с синими рожками своими руками активно захватывал ей сиськи, брал, трогал, лапал, очень активно проходился жадными до прелестей пальцами по этим двум сокровищам своей жены. Голоса страсти сливались в унисон, рога дрожали энергией, уста постоянно являли друг другу пару изящных клычков. В один момент Хиро, прямо посреди всей страсти, вдруг сомкнул губы, посмотрел на Зеро Ту необыкновенно вдумчиво. Протянул руку, взялся за рожки, стал их потирать. Зеро Ту перестала двигаться так быстро, суккуба издала очень низкий звук. — Как я мог забыть, — коварно усмехнулся Хиро, — что там тоже эрогенная зона! После того как Хиро двумя руками потёр рожки, он полностью согласен замер и закрыл глаза, сосредоточился на том, чтобы телекинезом ласкать тело своей жены со всех сторон. Розовые гуди Зеро Ту с торчащими титьками теперь постоянно двигались так, словно их трогают руки — груди разводились в разные стороны, сводились, одну грудь тянуло вверх, вторую — вниз. Невидимые ладошки хлопали Зеро Ту по ягодицам и бёдрам, всюду её ласкало около дюжины, сотворённых колдовством рук. Хиро с усмешкой обнаружил свои зубы, полыхнул синевой очей. — Я знаю, как моя магия сделает тебя счастливой! Хиро принялся от своих рогов проводить электрические разряды в рога Зеро Ту. От этого пара грудей, казалось, воздвиглись вечными, заболоченными холмами, их венцы-титьки бросили вызов небесам. — О-о-ох, я чувствую, как хлещет кипяток! — Хиро обратил всё внимание на то, как сокращается в оргазме лоно возлюбленной, как извергается там поток огненной воды. Когда супруга кончила, то впала в некую блаженную прострацию — Хиро теперь поверг жену на спину, она захватывала его своими ногами, потому её розовые ступни торчали, она двигала пальцами, пока Хиро совершал толчки. Он несколько раз укусил Зеро Ту до крови, кровь на губах и во рту окончательно заставила Хиро забиться в оргазме, его сперма ворвалась в жидкую среду влагалища возлюбленной. После этого, влажные от мужского и женского сока, оба приятно пахнущие им, супруги лежали друг подле друга и держались за руки. Они пребывали в покое, пока молния страсти не пробежала снова. — А-ах! Любимый! — Зеро Ту обхватывала подушку. — Любимый! — Зеро… Ту!.. Очень живо, Хиро дар её прямо в анус, он впивался до крови ногтями в ягодицы, драл её собакой прямо в кишку. Зеро Ту смогла сейчас кончить исключительно от очень насыщенной стимуляции ануса. — О-о… о-х, — Хиро сбросил сперму ей прямо в задницу. — О-ох, — снова акт любви, теперь Зеро Ту сидит немного боком, он держит её за руку, она поднимается и опускается — пока красна девица не кончит. — Любимый, держись! — Зеро Ту вооружается искусственным членом, вешает его на ремешки и сама трахает Хиро, пребывающего в позе раком. — О, да! Да-а-а! Как хорошо! Как мне хорошо, Зеро Ту! — Хиро активно себе дрочит и в пассивной позиции сбрасывает сперму в ладонь. Хиро и Зеро Ту пребывали оба голые, пахнущие соками любви, приятная дрёма охватывала обоих во время такого положения над кровати. Хиро первый открыл глаза и повернул голову — рядом стояли Мицуру и Ланц. Оба смотрели на них очень вожделенно: Ланц — на Зеро Ту, Мицуру — на самого Хиро… Ладонь Хиро лежала на кисти Зеро Ту, супруги смотрели друг на друга, каждый видел любимое лицо — оба находились в позициях грудью к кровати и в это время ими владели — Мицуру с циничным выражением отрабатывал анус Хиро, Ланц очень весело трахал влагалище Зеро Ту. Во время этого совокупления активные участники сцены периодически делали что-то для ублажения пассивных — Мицуру опускал руку, чтобы дрочить Хиро, Ланц падал грудью на спину Зеро Ту и захватывал ей холмики внизу, спереди. — Розовый — мой любимый! — Ланц поспешил зарыться в длинные волосы Зеро Ту. Его пальцы постоянно щупали холмики внизу. — Обожаю большие сиськи! В такой позиции он умудрился довести дело до конца. Мицуру же потребовал от Хиро поцеловал его в губы, а потом оседлать себя наездником. — Любимый, — Зеро Ту наслаждалась теперь тем, как Ланц языком ласкает ей гениталии, она видела то, как муж скачет на члене любовника. — В тебе так хорошо, Хиро, — озвучивает Мицуру. И вскоре кончает — его сперма быстро выбрасывается в задницу Хиро… Горо проводил время с Итиго, блондин отдавался своему любовному чувству, он целовал губы и титьки, облизывал влагалище, совершал толчки, трудился бёдрами и достиг экстаза — блондин предварительно сделал всё, чтобы заставить Итиго кончить — и только после того, как возлюбленная вкусила чудесный плод любви, он позволил себе сбросить ей во влагалище свою сперму. Горо очень понравилось, что животик Итиго уже увеличился. Он обнял жену, ставшую предметом тяги его сердца, и так лежал вместе с ней, пребывая в полном довольстве. Итиго сейчас оставалась всем довольна. Горо счастливо уснул вместе с ней. Футоши имел в глотку Кокоро, после того, как девушка заставила его кончить таким образом, он с помощью куни подарил оргазм уже ей. Икуно и Наоми с помощью искусственного члена по очереди испытали супружеский оргазм. Супруги Гамма и Бета, Дельта и Эпсилон поменялись партнёрами — Гамма пожелал провести время с Эпсилоном, а Дельта — с Бетой. Гамма сперва осыпал Эпсилона ласками, пососал ему член, словом — предварительно обработал любовника столь же хорошо, как своего супруга — после этого Гамма поставил перед собой на четвереньки и долго имел в зад Эпсилона, кончил туда в своей привычной шумной, бурной и страстной манере; потом, после отдыха, сам обладатель бордовых волос отхватил ручками подушку и принял в себя чужой член — Эпсилон размеренными толчками совершил дело и с глухим стоном обкончал прямую кишку любовника. Бета давал Дельте весело скакать на себе, принадлежать ему, она довольно кончила, после чего с озорством в лице пожелала вооружиться искусственным членом и довести Бету до оргазма с его помощью, имитируя, так сказать, роль его мужа. Бета с добродушной улыбкой принял такое предложение — Дельта, в отличие от Гаммы, во время совокупления думала только об удовольствии Беты, потому без устали дрочила своему любовнику, он кончил ей в руку с приятным стоном. Альфа обратился к Рюге с такими словами: — Я хотел, чтобы ты принял облик Виктора и источал его запах. — Хорошо. Альфа и Рюга в облике Виктора даже оба с единовременным усердием целовались, предавались ласкам. По завершению прелюдии, Альфа занял позицию пса, потребовал от любовника, призванного изображать возлюбленного, сперва языком облизывать там всё ему, а потом — войти и взять. Рюга исполнил это. Альфа сперва наслаждался тем, как ему облизывали анальное отверстие, проникая глубоко внутрь, а потом он стонал под процессом долбления. Золотые рога очень ярко проявились среди мягких волос блондина. По понятным причинам, Рюга и Альфа кончили одновременно. — Курво, как насчёт отдыха? Он чувствовал в себе потребность творить дольше, только ради заботы о Тихо, он снял и отложил свои рабочие перчатки. Девушка одобрительно посмотрела на это: — Может сходим в джакузи? Они сняли свои одежду, зашли в воду, перед тем, как их ноги коснулись воды, они успели взяться за руки. Оба прошли к противоположной части бассейна. Над ними нависало небо, полное миллиардов звёзд. Любовники сели и стали смотреть на них. — Ты скучаешь по дому? — В том смысле, что это мир не мой — да. Здесь нет силы, честью которой я был рождён. Без Гемармена я ощущаю себя рыбой без воды, — говорил Фэанор. — Это… действительно так воспринимается? — Тихо подумала, что, быть может, её бойфренд страдает, но она просто не может представить такого ощущения. — Твоя вселенная — это не космос, это хаос. Ты не можешь быть никак духовно с ним связана. — А вы связаны с рождения? — Да, как плод с деревом. Тихо подумала: — Но ведь плод рано или поздно спадает с ветки? Фэанор грустно поглядел на небо. — Это не совсем то. Плод, пусть сколько угодно далеко падает от дерева, но он часть своего миропорядка. Я здесь — чужой. — Мне не понять… — Тихо немного виновата взглянула в лицо Фэанора. — И это хорошо — значит, ты не будешь страдать лишний раз, — Фэанор взглянул теперь на неё с обстоятельным выражением. Она без слов поняла, что он хочет. — Давай, дай мне то утешение, которое есть у вас в этой юдоли. Тихо позволила себе не особо радостно, но таки посмеяться: — Как ты говоришь! Тихо поспешила прильнуть к нам, они целовались, сливались губами, потом Тихо вокруг быстро, возможно, к неожиданности для Фэанора, поспешила нырнуть. У неё не возникло никаких проблем с тем, чтобы продолжительно делать эльфу минет прямо под водой. — Возьми меня на середине, — потребовала Тихо. — Как скажешь… Он взял любовницу на руки, вышел с ней на середину подогретого бассейна. — Возьми меня сзади… Тихо сейчас повернулась к Фэанору спиной. — Как скажешь… Он захватил Тихо руками, быстро проник членом ей во влагалище, заимел в окружении воды. Тихо издавала любовный стон. Она кончила уже тогда, когда повернулась к нему лицом к лицу, получив возможность видеть его глаза, сосать его рот в рот и давать ему так, а он держал её на руках, работал членом — он кончил прямо следом за тем, как почувствовал первую секунду сокращения нутра Тихо. Девушка громко застонала. После этого они вышли из воды, дошли до постели, где Тихо сразу заняла позицию рачком, попросила взять себя так. Фэанор отработал её так, при этом он держал Тихо за руки, благодаря чему её торс был постоянно поднят на кровью. Можно было хорошо видеть небольшие груди девушки. Они снова кончили, только в этот раз Фэанор извергся первым, но у него не возникало проблем с тем, чтобы столь же живо долбить Тихо. Она жадно хватала ртом воздух, волосы растрепались, лицо вышло очень напряжённым, приятно усталым и пошлым. Фэанор лежал на кровати вместе с ней, она припала к его груди, благодаря компактным размерам очень удобно себе там разместилась. Он накрыл её рукой. — С тобой так комфортно, Курво, так приятно… — Я очень рад это слышать… Горо проснулся один. — «Не слышал, как Итиго вставала». Блондин потянулся, зевнул. Он ощущал себя очень лениво. Но тем не менее оторвался себя от кровати через несколько минут. Горо зато поленился что-то на себя накидывать, он только вставил ноги в тапки. — Ты не знаешь, где Итиго? — он не шёл искать её специально, иначе бы задал вопрос ИИ. Просто увидел Мицуру, решил узнать. Мицуру сейчас тоже шагал в одних тапках. — Итиго как раз пришла с Хиро, — Мицуру выглядел заспанным. — Будет ему удовольствие сразу после пробуждения. — Итиго с Хиро… Как сердце Горо на это отреагировало! Он ускорил шаг, заглянул за угол — и вот: Итиго лежит под Хиро, раздвинула ноги, кричит: — Хиро, я люблю тебя! Люблю! — «Мне она такого не кричала!» Горо стоял в дверях и видел, как Хиро долбил его жену, жену с животом, который уже начинает округляться. Зеро Ту пребывая рядом на кровати, смотрит на это и ест печень. Горо видит то, как Хиро удовлетворяет желания сердце Итиго. — «Что ж, если ей так хорошо… ей же хорошо, я должен быть рад…» Горо сел рядом на край кровати. Зеро Ту предложила ему печень. Он отказался. Итиго очень громко стонала. Сейчас она посмотрела своего мужа — лицо Итиго надо было видеть! Пошлые губы, ясные глаза, плотный румянец, она постоянно оглашает различные звуки. Хиро очень сосредоточен, предельно отдан процессу. Горо видит это, кровь наливается ему в член. — Горо, если хочешь, займись моим задом! — Хиро обратил на него внимание. — Хорошо, — Горо взялся за смазку. — Или хочешь, можешь заняться сексом с Зеро Ту! — подсказал Хиро. — На твой выбор. — Я сейчас не смогу кончить, но могу доставить тебе, так что… Горо быстро поднял себе, смазал, воткнул в Хиро, пристроился к нему сзади. — Спасибо — я перед сном много кончал, теперь могу кончить только от долбления простаты! — Хиро поблагодарил своего друга. Блондин услаждал так брюнета, а тот — его жену. — «Если Хиро делает приятно моей Итиго, я должен делать приятно Хиро…» Горо не смог кончить. Первой кончила Итиго. Хиро смог выдавать с неё оргазм только тогда, когда Зеро Ту подключилась к делу и начала ласкать Итиго. — Спасибо, Горо, — в первую очередь Хиро поблагодарил за свой оргазм не Итиго, а своего заднеприводного друга. Хиро поцеловал Горо в рот — Итиго и Зеро Ту смотрели на то, как слились устами двое мужчин. — Пожалуйста, Хиро, — Горо посмотрел на Итиго. — Я рад, что тебе было хорошо, — Горо улыбнулся с долей сожаления… Фэанор работал над изготовлением новых доспехов. — Я изучил поглубже лямбда-привод, думаю, его можно использовать как порт с моей бронёй… — Как альтернатива может пригодиться, — сказал Хиро. — Нам нужны пользователи лямбда-привода. — APE от них отказались давно, — сказал тут Франкс. — Но если вам нужны добровольцы, то я думаю, Хиро, ты мог бы попросить своих друзей… Хиро позвонил. — О, как не вовремя… Норба Шино исполнял супружеский долг, познавал Ямаги, пребывающего перед ним в позе на четвереньках. — Ответь, это же Хиро, — прозвучал блондин. Шино назвал имя домашнего ИИ: — Ответить, громкая связь. — Норба? — Привет, Хиро. Что случилось? — Ничего опасного. — Уже хорошо, — Шино исключил наиболее важное, потому теперь даже заговорил совсем другим голосом. — Чем могу помочь? Для чего я вынужден отвлекаться от своего мужа? — Если я не вовремя, я могу позвонить потом… — Да нет, Хиро, говори сразу, я слушаю, мне не сложно делать… два дела, — мужественная грудь Норбы шла потом, он воспользовался этим моментом, чтобы опустить руку и дрочить там внизу Ямаги. Это очень зашло пассивному гею. — Мне нужно, чтобы ты испытал одно наше ноу-хау, — Хиро кратко рассказал, про что речь. — Хорошо, я подумаю. А что мне за это будет? — Кроме секса с моей женой, я могу подарить тебе эти доспехи. — Хиро, это очень интересное предложение, — сложно сказать, что больше зашло тут Шино. — Хорошо. Завтра свяжусь… Связь закончилась, активный супруг припал к спине пассивного, покрыл того собою, в такой позиции отважный герой спецопераций увеличил частоту толчков. — О-о-ох, — активный мужчина закрыл глаза, сперма вырвалась в анальное отверстие блондинчика. После этого Шино засунул в зад Ямаги искусственный член, очень даже здоровый, одной рукой долбил, другой — дрочил. — О, да, о, да, отлично! — улыбнулся развратник, когда сперма пассива брызнула ему на ладонь. — Хорошо, кончил, мой сладкий, просто отлично! — взглянул довольный Шино на свои пальцы, на них была сперма. Развратный взгляд перескочил следом на искусственный член, вынутый из зада Ямаги — кроме плотного слоя дерьма, там тоже оказалось немало семени. — Я, впрочем, тоже, — довольно улыбнулся Шино. Мужчины быстро вернулись из душа, легли на кровать. — Так, завтра важный день, я хочу выспаться, — Шино взял в руку планшет, заглянул в систему порта лямбда-привода. — Я спать. — Спокойных снов. Супруги бегло поцеловались перед сном. Шино быстро уснул благодаря тому, что специально настроил на это свою нервную систему. Ямаги какое-то время имел удовольствие наблюдать безмятежно спящего мужа. Шино мог выбрать сны. Обычно он любил чередовать все позитивные образ из яви. Сейчас правда его посетил синий дракон. Взглянув ему в глаза, Шино сразу понял, что это Хиро. — Норба, ты сейчас спишь, я хочу пообщаться с тобой через мир снов, — начал Хиро. — Можно? — Да, конечно. Шино тут стукнула мысль: — А на тебе можно покататься? — Да, — после паузы ответил Хиро, — почему нет? Хиро-дракон летел среди ночных облаков, Шино сидел сверху. Сейчас, словно на экране, им открылись образы из памяти Хиро. Он сейчас очень подробно рассказал о том, чем была эта броня. — Саурон не сможет нас здесь подслушать, так что… В один момент Хиро почувствовал: — Здесь кто-то есть. — Кроме нас, да? — Да… Они приземлился где-то, где показалась какая-то поверхность. И здесь их ждали — небольшая чёрная собачка и крупное, четвероногое существо, очень инфернального вида. Оно сношало собачку. Как бы его описать? Голый, фиолетовый лев, имеет хвост дракона, которым захватывает императорский скипетр; голова демона: лицо человека, длинная бела борода, белые рога, на голове — тройная, очень высокая корона. Ещё из одежды: его от шеи закрывает фиолетовый бархат с какой-то золотой оккультной, масонской и сатанинской символикой. Пышный фартук бросался символом трёх шестёрок. Глаза — красные, хитрые и очень разумные [3]. Хиро быстро понял, кто это: — Джулиан… — Доброго сна. Я просто заметил, как ты куда-то летишь… — У меня дела. — Хорошо. Просто, пользуясь возможностью, — Джулиан сейчас заканчивал трахать Этельдреду в облике суки, — хочу предупредить: после исчезновения угрозы Валар… я могу наконец от души повеселиться с вами — с тобой и с Зеро Ту… Джулиан кончил. — Хорошо… — Хиро чуть сузил глаза. — Я уже победил прошлого Антихриста. Президент Европарламента, Антиох Мейсон, его волхв, этот придурок из Антарктиды и его нелепая зверушка — ты просто будешь следующим, Джулиан. И, да, ты в курсе, что число «666» обозначает конкретно Нерона? Что за религиозная безграмотность, лепить везде эти шестёрки? Джулиан усмехнулся: — Поверь, мой сюрприз тебя удивит… — Какой охуенный сон, — утром Шино открыл глаза. Бравый герой специальных военных операций чувствовал себя бодро. Он сразу вскочил с кровати. — Не будем тратить время на еду. — Хорошо. Перед тем, как привести себя в порядок, они просто бросили в рот капсулы и запили их стаканом специального питания — это сошло нашим ребятам за наш полноценный завтрак. Так они прибыли на работу. — Я поговорю с Аки, — Шино закупил бутылку хмельного. Сейчас как раз он должен был быть пьяным — предстояла синхронизация именно в таком состоянии ума. Акихиро сейчас отдыхал в своей комнате, он доверял товарищу, потому позволял квартирному ИИ впускать его. — Привет, не помешал? — Шино заглянул в комнату. Акихиро в нижнем белье лежал на кровати лицом вниз. — Привет, Босс, — крупный темноволосый детина оторвался от своего ложа. — Хиро предлагает нам дело, — Шино сел на кровать, рассказ о том, что ему сказали прямо, а также передал о том, что видел во сне. — Ему нужны наши лямбды. Шино за рассказом сделал несколько глотков алкоголя. На этих словах, он скинул с себя уставные сапоги, переложил ноги на кровать позади своего любовника. Шино приложил свою босую стопу к спине Акихиро, захватил между большим пальцем и соседним небольшой выступающий разъём, механический, выходящий из живой кожи, за шеей. — Скажи, готов по реалу рискнуть? Нам отдадут этот мегадевайс, если всё будет о’к. — А если нет? — Много чего может быть, вплоть до смерти. Ну а ещё мутации всякие, поглощение души демонами, наверное. — А ты готов рискнуть? Рискнуть нами? — Акихиро быстро уточнил вопрос. — Пожалуй, дружище. Это далеко не праздный интерес, такая броня может очень сильно пригодиться. Деньки пошли лихие, — Шино вдумчиво посмотрел на товарища. — Если ты будешь рисковать, то я тоже, — согласился Акихиро. — Почему? Тебе так важно, что буду делать я? — задал вопрос Шино с долей любезной улыбки. — Ты мне друг, товарищ и брат, — добродушно улыбнулся ему здоровяк Акихиро. — Я хочу поддержать тебя. — Спасибо, Аки, спасибо большое, дружище, — Шино поспешил обнять Акихиро, мужчины поцеловались. — Только ли я твой друг? — любовно улыбнулся он. — Сейчас узнаешь… — Где Босс? — Юджин искал его с долей раздражения на лице. — А кого из нас четверых ты ещё потерял? — Ямаги был очень занят вознёй с электроникой. Что характерно, сняв обувь, блондин использовал пальцы ног в качестве вспомогательного инструмента — он ими набрал что-то на экране, даже почти не глядя, при этом руки были заняты электроникой. Рядом находились такие же, как он — парнишки низкого роста, похожие на детей, нет, не карлики, они были именно ребятами не самого высокого роста. Технари от рождения, они очень живо нагибались и ползали в механических потрохах базы. — Спасибо, — Юджин понял сразу, где находится Шино — если не ним, не с Ямаги, то с Акихиро. Когда Юджин заглянул, то увидел, что в принципе ожидал: — Синхронизация под мухой — ты, Босс, один из нас, чем ещё это может закончиться? Двое голых мужчин сливались на кровати в акте страстной любви — Шино в абсолютом бесстыдстве задрал перед собой мускулистые, волосатые ноги Акихиро. — Юдж, ты можешь присоединиться! — бодро отозвался Шино сквозь упоение содомским грехом. — У меня работа, — немного резкий, этот смазливый блондин был краток. — Потом обсудим. Дверь закрылась за Юджином. — Вечно Юдж такой серьёзный, да? — обратился Шино к Акихиро — прямо в тот момент, когда трахал любовника. — Стоит только по реалу шухеру раскатиться, так он — такой важный! Ха-ах! А-ах! — Да, он… ответственно… к делу подходит, — Акихиро, весь такой мужественный, лежал перед своим командиром, задирал ноги, отдавался любовнику. Шино сразу же впился тогда в него поцелуем, позволил себе захватить крупного детину за сосок. Сам Акихиро себе постоянно одной рукой дрочил. Наконец-то, после всех усилий Шино, светлая сперма вырвалась на живот Акихиро, покрытый волосками. — О, Аки, ты кончил! Какая прелесть, какая прелесть! — Шино облизал губы, вынул член из любовника, забрался так, чтобы дрочить ему аккурат на лицо. Выстрел спермы на физиономию Акихиро не заставил себя долго ждать. Шино следом прямо лёг на своего любовника, коснулся языком мужественного лица, слизнул в порыве страсти свою собственную сперму… И сразу же пустился с отвращением плевать! — Боже, Аки, я забываю, какая эта сперма гадость на вкус! Мне даже жалко вас всех, когда вы у меня сглатываете! Мужчины оба радостно посмеялись вдоволь над такой реакцией. Шино, как обычно, нагой по пояс, сидел в кабине бронеробота, его нервная система напрямую через провод подключалась к механизму. Он уже много раз так делал, только с трезвой головой. Когда-то Шино сидел в аудитории и слушал лекцию: — Лямбда-привод — устройство, преобразующее нейронные импульсы пилота в различные «магические эффекты», главным образом в защитное поле, именно он делает меху такой практичной. Официально он называется «системой генератора отталкивающего поля с ложной осью». «Ложная ось» относится к отсутствию физического взаимодействия или отсутствию импульса при приложении крутящего момента [4]. Это прямое нарушение ньютоновской физики, особенно третьего закона Ньютона. Четверо наших героев собрались после всего этого обсудить дела. — Интересно, Босс, пацаны, вот если Фэанор может верстать эти мегадоспехи, то почему наш Властелин демократии того не может? — поднял вопрос Юджин. — Если верить Толкину, Сау умел верстать всякие мегадевайсы. — Бля, Юдж, а откуда ты знаешь, что их у него нет? — Шино сидел с похмельем в уме. — Может они есть, просто в сети их не выложить. Вон, ты видел в сети Антихриста? Который по реалу? Джулиан как-его-там? [5] — Насколько я понимаю, эти доспехи невозможно создать без материала из родной вселенной Саурона и Фэанора, — интеллектуальным тоном сообщил Ямаги, по прежнему занятый ковырянием в каких-то деталях, разложенных на столе. — А давайте сами его об этом спросим, — предложил Акихиро незатейливым тоном. — Он же следит за нами через сети. — Да ты голова! — похвалил Шино, риторически махнув кулаком в сторону головы Акихиро. Босс схватил планшет, включил. — Эй, первый в мире демократически избранный Тëмный Властелин! А ну-ка, ответь-ка нам на пару вопросов! Не шейся дуриком, мы знаем о том, что ты за нами следишь, сукин ты сын! Давай, не играй в молчанку! — Я слушаю вас, — знак масонского глаза и циркуля возник на планшете. Ему задали вопрос. — Такая броня у меня есть, да, — не стал отрицать первый в мире демократически избранный Тëмный Властелин. — А чего ты нам такие мегадевайсы не выдал, а? У нас бы было куда меньше потерь! Или ты думаешь, что коль у тебя бабла немерено, ты можешь оплатить все наши жизни? Что у тебя будет всегда много наёмников, да? — Шино не стал сдерживаться. — Возможно, это была не лучшая идея подпускать пьяного, — прокомментировал Ямаги, теперь уже более нервно работая с электроникой. Шино с пьяным румянцем на лице сейчас ожидал ответа: — Я пьяный, но бошка у меня варит — давно хотел поговорить с большим начальником! С самым большим! Большого Брата! Про жизнь, про демократию! Про наши ценности! Особенно про безопасность личных данных! — Под моим Оком ваши личные данные в полной безопасности, если вы не враги человечества, вам незачем меня опасаться, — прозвучал Властелин демократии, благодаря чему вызвал сразу дикий ржач из трёх мужских глоток и одной юношеской, во всяком случае, по-юношески звучащей. — Что до вашего основного вопроса — да, у меня есть аналогичная технология, — этим ответом он сразу погасил смех, все четверо смолкли, чтобы его слушать, — но она куда более рисковая, чем броня нолдор, — пояснил Саурон. — Вам было бы проще рискнуть в бою, чем облачаться в моих доспехи. — Поясни, — потребовал Шино. — Подобного рода артефакты зависят от того, какого рода программу вы в них вкладываете, в свою очередь программа зависит от того, что находится в голове у создателя. Сам Фэанор очень гордится тем фактом, что он изготавливает идеальные вещи — потому что идеальность этих вещей потешает его чувство собственной важности. Этот факт делает производимые им артефакты наиболее безопасными и эффективными. Кроме того, роль играет материал. Материалы из его родной Вселенной заключают в себе Логос Илуватара — это обстоятельство делает их гармоничными и безопасными. В свою очередь, вашему дорогому Большому Брату приходится использовать другие материалы. Например, приманивать человеческими жертвоприношениями демонов из ада, после чего перерабатывать этих демонов для создания артефактов. Сами понимаете, подобного рода артефакты крайне небезопасны как для психики, так и для тела. Вам так хочется полезать в доспех, сделанный из какого-нибудь Вельзевула? Все четверо переглянулись. — Когда вы закончите синхронизацию, я сам вас испытаю, — пообещал Саурон. — Да мы готовы, можешь не сомневаться, Большой Брат, — так сказал Шино. Он поглядел на своих товарищей. Акихиро и Юджин переглянулись. — Никогда не хотел быть героем, босс, — молвил первый из них. — Но от опасности не убегу. — Слушай, ты говорил, эти доспехи нам нужны, чтобы пережить опасность? — прямолинейно задал вопрос второй. — Да, Юдж, уж больно они хороши, — Шино, невзирая на алкоголь, сделал как можно более серьёзное выражение. — Меня дико взбесило, что когда появился Эонвэ, я оказался абсолютно беспомощен. Не для того я стал тем, кем я стал, что дрожать как осиновый лист! Вы со мной согласно, да, пацаны? Все трое хором с ним согласились. — Тогда клянусь, что не отступлю! Клянусь нашим стальным братством! Все трое поклялись о том же. Юджина Севенстарка он знал ещё с детства, познакомился с ним раньше прочих своих корешей — несмотря на то, что среди всех товарищей, именно подтянутый блондин чаще всего критиковал Шино. Юджин был умным, талантливым, проницательным, но импульсивным, потому там, где вежливость и распорядок потребовали бы промолчать или обойти острый угол, Юджин высказывал то, что думал и говорил прямо в лоб. Сейчас Шино желал услышать критику в свой адрес. Юджин, как ни странно, не торопился. Они много раз обсуждали друг с другом происходящие события. Сейчас после завершения всех предварительных обсуждений, во время которых Юджин вроде бы без проблем согласился со всем и ни на чём не настаивал, все четверо мужчин отправились в квартиру Шино. Сперва они закатили пирушку — Шино заблаговременно вырастил в холодильнике еды на четверых. Сегодня наши боевые псы войны праздновали не так широко, как иногда бывало раньше. Никто не стал особенно напиваться — зато мужики активировали устройство по наполнению воздуха специальной смесью, вызывающей хорошее расположение духа. После пирушки все четверо до самого заката сидели в очках виртуальной реальности. Ямаги в них работал — общался с коллегами по делу, был занят. Остальные трое оттачивали навыки управления мехами, сперва мехами — потом они боролись друг с другом в игре, где можно было почувствовал себя Могучим рейнджером или Тони Старком. То время, которое мехаводы-ЧВК-шники провели за игрой в мехаводов, им оформлялось как рабочее время, за это им капали центы, правда — мало. За такое можно было покупать только пищевые таблетки, фаст-фуды или порошки для их синтезирования в домашних условиях. Технарь Ямаги не испытывал такой потребности во сне, как «натуралы», потому мог очень долго и монотонно стучать пальцами по клавишам, не испытывая утомления. — У-ух! — Шино скинул очки, они очень небрежно шлёпнулись на пол — никакого риска того, что они разобьются, не было, потому Шино не очень сильно переживал за это. Герой спецопераций очень продолжительно потянулся. — Когда я выпил… — он потёр лицо, — я не столь хорош. Ямаги полностью сидел в работе до сих пор, на протяжении нескольких часов, блондин с хвостиком только раз в несколько часов снимал очки и капал себя в глаза. — Эй, закапай глаза, — протянул он лекарство своему мужу. — Иначе будет развиваться близорукость. — Спасибо, — Шино закапал. — Но я не будет больше играть, — отложил он лекарство и глубоко зевнул: — Хочу спать. Шино вспомнил, как неделю назад они устроили большую попойку — Ямаги голым танцевал на этом столе, он хлопал в ладоши, полный радости, это видео утекло всем его друзьям. Из сети приходили пожелания, чего бы такого ещё сделать супругам. Шино смешал по советам от левых людей какую-то бурду, отчего Ямаги потом вырвало. Жаль, сейчас график более загружен. Перед тем, как окончательно выйти из сети, Шино повеселил себя — запросил подборку наиболее просматриваемых фотографий со своим участием и участием своего мужа — из числа тех, которые они публиковали у себя на страничках. Шино очень порадовало, что топ возглавляет следующее фото. Оно запечатлело самого Шино, держащего на себе своего любимого супруга. Главным здесь служил наряд — сам Шино был одет только в белые гольфы, длиной выше середины бедра, обут в красно-розовые женские туфли на высоких шпильках, его гениталии скрывали особые белые стринги, выглядящие как головка слона, ткань хобота вмещала в себя половой член — в данный момент, хотя и не полностью налитый кровью, но вытянутый. Торс Шино был наг и зиял всей красотой натренированного героя специальных военных операций по защите свободы, демократии и прав человека — вот он, враг террористов, нацистов и фашистов разного рода! Ещё из одежды на нём были чёрные очки, дополненные вальяжной, наглой, задиристой улыбкой — в зубах дымилась сигара. Ещё можно было заметить смартфон, стилизованный под наручные часы. Эти две мелкие детали словно бы подчёркивали вызывающую наготу этого мужчины. Что же касается Ямаги, которого Шино держал на своих плечах, то этого сладкого блондинчика облачал наряд из тёмных гольф, розовой женской обуви на шпильках и такого же цвета облегающей ткани — она захватывала собой торс, как если бы этот пассивный мальчик-гей был девочкой и ему требовалось бы обязательно закрыть одеждой грудь. Голую попку, хорошо видную у головы Шино, меж идеально чистых ягодиц разделяла полоска костюма, играя роль стрингов. Ямаги тогда так зачесал волосы, чтобы няшная чёлка закрывала ему глаз и часть лица. Дополняли весь этот образ сладкого мальчика белый хвост кролика на копчике и пара длинных ушей под общий тон костюма. Вот так предстали мехавод и военный механик мировой паутине, полнившейся восторгами [6]. Шино вспомнил другую фотографию, она тоже собрала в то время популярность и сейчас оставалась одной из наиболее просматриваемых на их общей страничке. На этой фотографии были он и Ямаги, оба в своей военной одежде, там не было ничего такого — на ней уже Ямаги непринуждённо держал на руках Шино, а последний радостно раскидывал руки. При соотношении их размеров, это выглядело очень мило, что и обеспечило фотографии внимание [7]. Сейчас Шино ещё хотел глянуть, сколько негативных комментариев было автоматически убрано, но не стал. Обычно он никак не препятствовал открыто говорить о себе что угодно, но после Эстонской спецоперации ему на страницу стали приходить обвинения в том, что он убийца невинных, угрозы от погибших и пострадавших во время тех событий, в том числе в адрес Ямаги, различные упрёки и просто оскорбления. Шино написал в блоге, что в бою всегда думает о своих бойцах в первую очередь, а целостность населения на территориях, где проходит спецоперация, для него вторична — воин демократии не скрывал, что готов стирать с лица земли жилые постройки, если это поможет сохранить отряд. За это, сказал Шино, его уважают все в группе и он пользуется в глазах сослуживцев безусловным авторитетом. А на международные нормы ему наплевать, чего он тоже скрывать не стал и прямо об этом написал. В комментариях развернулось целое сражение, его запись из блога получила несколько миллиардов репостов. Тогда к Шино обратились те, кто должен был, попросили не писать ничего более в таком ключе — они же, не спрашивая мнения Шино, удалили сам этот пост из его личного блога. Что же касается дискурса вообще, то там же приходило множество сообщений в поддержку спецоперации и лично самого Шино. Его раздражало то, что он не мог понять — его поддерживают боты, чьи сообщения генерирует нейросеть, или живые люди? Он читал в новостях, что несколько человек, писавших ему угрозы, были вычислены, арестованы и получили реальные сроки — свободный мир не может быть свободен, если на свободе остаются враги народа, либерализма и прав человека. Шино запретил обсуждать политику и поручил домашнему ИИ запрещать все комментарии такого рода у себя в соцсетях. Иногда Шино смотрел его отсчёты. — Ляг пораньше, — умеренно усталый Ямаги скрыл глаза очками. — Попроси Юджа обслужить тебя. А я занят. Рядом снял очки Юджин — высокий блондин тоже потянулся, встал, немного угрюмо посмотрел на Шино. Последний ставил на стол устройство по очистке, он поднял этого робота с пола и быстро провёл им, избавил поверхность от крошек и следов того, что было пролито. Выносить бутылки пришлось самому — мусор он выставил за дверь, там его каждые сутки забирал робот-уборщик, он же его сортировал. Юджин отошёл чуть в сторону, брался рукой за подбородок. Акихиро сейчас вышел на балкон, где общался с близкими, живущими на другом конце Земли. За окном — сплошной пейзаж соседнего дома — сотни метров уходят ввысь и сотни метров уходят вниз, над улицами далеко внизу тянутся мосты с периодически пробегающими поездами, этим мосты проходят прямо сквозь жилую застройку, предельно густую. Стекло не пропускает излишка светового загрязнения, балкон же полностью блокирует внешний звук. Здесь можно было заставить окно показать какое-нибудь изображение, многие предпочитали пейзажи других планет или дно океана. Акихиро сейчас превратил окно в один большой экран для своего скайпа. — Думаю, — Шино взглянул на Юджина, — все заняты, только ты не занят. — Угу, — высокий блондин прошёл с ним в спальную комнату. Шино голосом приказал кровати подняться, разложиться, надуть мягкую поверхность. Шино первым обрушился туда. Алкоголь и долгое сиденье в очках его утомили. — Сколько мы друг друга знаем, а, Юдж? Он сейчас взглянул на фотографию — над кроватью висела рамка, внутри который произвольно менялись изображения из числа ранее загруженных — сейчас интерактивная рамка показала фотографию с вечеринки, где Шино и Юджин стоят в окружении остальных празднующих. Шино сейчас голосом приказал ИИ вывести фото, где они целуются — первой там появилась фотография, где Шино обхватывает Юджина и засасывает его в губы — это вызывает рядом восторг девчонок. Юджин потребовал ИИ показать запись, где он и Шино сходятся в рукопашных схватках. Юджин добавил, что это должна быть именно та, где побеждает он. — Если хочешь знать, готов ли я рисковать по твоей инициативе, босс, то — да, я готов, — сказал Юджин, пока Шино смотрел на кадры, где блондин даёт ему кулаком в лицо. — Я не против рискнуть и получить мегадевайс. Иначе я бы не дал слова не отступать. На видео они сцепились в борьбе без правил. Перед экраном, уже отвернувшись от интерактивной рамки, Юджин и Шино с любовным вдохновением поглядели друг на друга, после чего поспешили слиться — мужчины целовались, захватывались в объятиях, сосались рот в рот. Одежда полетела с кровати. — Будем звать кого-нибудь ещё? — спросил Шино. — Твой муж занят работой… — А Аки занят родственниками, о’кей, не будем их отвлекать, — улыбнулся Шино. Голые мужики протянулись в ласках, обнимались, Шино захватил кончиками пальцев соски Юджина, босс с живой страстью обрабатывал своего друга детства, сослуживца и подчинённого. Алкоголь ещё воздействовал на мозги Шино, потом он закусил сосок Юджина. — А-а-а, бля!.. Юджин резко прервал ласки, поспешил повернуться спиной, встать на четвереньки. — Давай, еби в задницу, пидор! — Ва-ха-ха! — Шино взялся за тюбик, вставил смазанный палец. — О-ух, — Шино ввёл член в прямую кишку любовника — блондин получил сполна, Шино, как обычно, очень живо сношал в зад Юджина, это дарило активу огромный кайф. — О, я люблю тебя Юдж, Юджин! Как я люблю тебя! О-о!.. А-аа-ах! У-у-х! Шино охватывал ярый восторг, впивался пальцами любовнику в задницу. Мысли сейчас шли только о том, как ему доставить себе и Юджину удовольствие. И Шино обратился к ИИ, назвал его по имени, потом попросил: — Дай нам оргазм, нам обоим. Шино коснулся своей серьги, чтобы подтвердить согласие на доступ домашнего ИИ к своей нервной системе. Как командир группы, он имел право давать распоряжения относительно нервной системы своих подчинённых. — Сейчас, мой сладкий, сейчас, Юдж, я тебя прожарю как следует… Юджин издал характерный, немного болезненный звук. Пассив первый почувствовал электрический разряд, бегущий от имплантов позвоночника, искусственная стимуляция биологического механизма заставила сократиться главный узел мужского наслаждения — тот, что внутри, между фаллосом и анусом, в который так рьяно долбил Шино. Резкий всплеск удовольствия: — О-а-х! Юджин широко раскрыл глаза, он не трогал свой член, этот половой орган даже не был полностью возведён — но из него полетела сперма, очень обильно. — Ва-ах! Юджин сейчас испытал удовольствие главным образом в простате — там случился целый взрыв. Юджин как следует обкончался. Эти ощущения настолько его поглотили, что он даже не сразу прочувствовал то, как горячая сперма изливается ему в прямую кишку — актив тоже кончает, сжимает челюсть. Долбильщика задницы очень мощно извергнуло — Шино аж закричал от электрического разряда, пронзившего тело от импланта в позвоночнике. Слёзы обильно выступили от такой экстремальной стимуляции нервной системы. Юджин, чьи щёки захватил румянец, эмоционально повернул голову, большие капли жидкости потекли с уголков глаз. Шино активно поглощал кислород. — Замечательная штучка! — он коснулся пальцами порта, выходящего у Юджина пониже шеи… По возвращению на Землю, с ними связались: — Здравствуйте, меня зовут Карен, зовите меня так, — одна из напарниц Лелуша появилась перед нашими героями, сразу расположив своей внешностью. — Давайте мы с вами на чистому… По итогам их разговор свёлся к тому, что Шино начал флиртовать с Карен, она сдержала раздражение, только обмолвилась о том, что она никак не может привыкнуть к этой морали кому-то вне кадра. Оттуда ей напомнили, что зато в этом веке нет расизма. Карен сказала, что Британская семья хочет их теперь видеть. Дело важное. — Неужели нас хотят посвятить теперь в рыцари круглого стола? — риторически спросил Юджин. — Сау обещал нам испытание, потому там скорее на нас спустят дракона, — сказал Акихито. Ямаги и Шино с ним поспешили согласиться. Последний вынул из кармана небольшое зеркальце и посмотрел в него, увидел собственное тревожное лицо. Все четверо были очень напряжены, незадолго перед местом встречи, они высадили Ямаги — этот блондин не был бойцом. Шино только его быстро обнял. Ямаги мог следить за всем с помощью камеры автомобиля. Место, где они остановились, представляло собой очень крупную площадку, вокруг много зданий, созданных почти целиком из белого мрамора (скорее его имитации) и прочного стекла. Вокруг раскинуты цветущие сады, растут многочисленные деревья, собраные из самых разных климатических зон, благодаря генной инженерии они адаптированы под эту. — Вокруг ни души, — хмурился Юджин. Шино в этот момент водил во все сторон специальным электронным перископом, он мог вытягиваться над машиной и показывать сразу во всех направлениях. Ямаги поднял в воздух пару очень крохотных дронов, изображение с них было видно в машине. — Никого, — сказал Акихито. Парни переглянулись. Как только они вышли и направились вдоль аллеи, впереди раздался грохот — стена белого мрамора и стекла оказалась пробита изнутри. Шино, Акихито и Юджин посмотрели в ту сторону — к ним прямо изнутри здания бежала какая-то четвероногая сволочь, закованная по большей части в доспехи тёмного тона, она напоминала волка, очень большого волка, чёрного, мохнатого и злого. Монстр очень быстро добрался до своих жертв, смёл троих человек как кегли — Акихито и Юджин оказались сокрушены в кровавые брызги лапами, Шино прямо-таки уничтожен пастью. Чёрный волк хотел насладиться его кровью и мясом… но ничего не ощутил. Жертва была слишком маленькой? Или… Он получил два пинка в бок — Акихито и Юджин вынырнули прямо из тех точек, где только что лежали их останки. Разумеется, оба облачились в доспехи нолдор — зеленоватый и камуфляжный у Юджина и серый и тёмный у Акихито. При этом ещё второй долбанул боевым молотом. Шино в пурпурной броне налетел спереди, вонзил шпагой в глаз волка, у Босса в руках обозначилось нечто вроде шпаги, способной удлиняться. Драка, однако продолжилась — волк, даже так, очень быстро раскидал их, разве что не смог нанести значимый урон по причине невозможности долбать прицельно. Юджин использовал что-то вроде арбалета с изумрудными стрелами, их попадания самую малость повредили голову волка. Акихито прыгнул ему на спину, откуда — сразу вмазал по голове. Волк очень громко и злобно рычал. Признаться, человека совсем без оружия, один бы только этот рык заставил утратить чувства. — Идея! Босс, дай Зеркало! — попросил Юджин. — Держи, Юдж… Юджин вызвал следующий образ — на месте Акихито волк увидел великана, больше себя, закованного в латы максимально инфернального вида. На голове у него тремя камнями сияла трëхзубая корона. И этот великан заносил молот. Волк буквально отложил кучу говна! И бросился бежать, снося деревья и пробивая собой мраморно-стеклянные конструкции. — Кем ты его напугал? — поинтересовался Шино, попутно помогая вставать на ноги Акихито. — Морготом, — Юджин вспомнил, — своего босса он должен бояться… К ним вышла Русалка. — А вы молодцы! Я не думала, что вы сможете победить Кархарота [8], но вы смогли его умно провести! — Испытание пройдено? — спросил Шино. — Да. Это Хиро дал вам Зеркало Нетокрис? — Да. А куда он убежал? — Шино был обеспокоен. — Он же просто бешеный! Сколько людей погибнет! — Не бойтесь, уже работает успокоительный эффект — волк сейчас будет спать… Русалка с помощью магии быстро последовала за Кархаротом. Наши друзья же вернулись к машине, к ней выехала из-под земли ещё одна, просто опустился блок, на нём следом поднялась машина. — Вы можете звать меня Лелуш, — выглянул он из неё. — Можете не снимать свои девайсы, просто садитесь. Троица переглянулись, таки сели. По пути бойцы увидели, как демоническая броня спала с Кархарота, его сейчас своей тенью держит Русалка, чтобы волк успокоился. — Если верить Толкину, это — домашняя собачка Мелькора, — сказал Юджин. — Ты раскопал это в древних текстах? — выдохнул Шино. Акихиро деактивировал доспехи. Шино и Юджин пока не спешили. Все сейчас первым делом обратились внимание на Лелуша. — Рад, что наши пути снова пересеклись, — Лелуш сослался на события, неизвестные читателю, но они разворачивались в разгар падения Эстонской империи. — Мой отец спас вас. — Да, спасибо твоему старику за это, — Шино не стал отрицать благодарности. Дело в том, что наш герой спецопераций думал в бою прежде всего о спасении своего отряда, потому положил много гражданского народа. Тогда пошла большая компания, многие требовали суда над ЧВК — и император Британии приказал перестать муссировать эту тему. И СМИ, сеть, весь «хвалëный свободный мир» перестал обсуждать военные преступления ЧВК, «защищающих права человека и демократию». — «Ненавижу этих лицемерных политиков — скользкие типы, не желающие брать на себя ответственность!» — Шино ненавидел либеральную элиту. — «Зато всегда можно отвести гнев народа на простых вояк!» — Не буду тянуть, — начал Лелуш, как только Ямаги посадили к ним, — мне нужные отважные ребята, чтобы отправиться с вами на другую планету, полную сокровищ, приключений и опасностей. Когда Лелуш говорил об этом, он смотрел на время. — Эта планета далековата? — сразу поинтересовался Юджин. — Близко… Лелуш вывел голограмму: — Я сейчас вам кое-что покажу. *** — Послушайте, — Джулиан обратился по линии связи к лидерам Королевства Малакандры, — мне стало скучно. Потому давайте немного повеселимся, а? Хиро и Фэанор с ярко выраженной неприязнью в лицах ответили на такое: — Снова бой? — спросил первый. Второму хватило проницательности понять — в этот раз Антихрист замыслил нечто другое: — Что ты придумал? — взгляд Фэанора хорошо выражал всю его ненависть. — Я хочу спрятать вашу Драгоценность на одной планете, чтобы вы её отправились искать. Если сможете найти — она в ваших руках, — предложил Джулиан с каким-то даже дружелюбным тоном. — Ты же знаешь, руки грешников не могут взять Драгоценность, — поспешил напомнить Хиро. — Это ваши проблемы — я лишь даю вам шанс унести Драгоценность с планеты, — пояснил Джулиан. — Идёт? Вы же можете хотя бы попробовать? Если у вас получится — она будет ваша. Хиро и Фэанор обменялись взглядами… Шино, Акихиро, Юджин и Ямаги дружно изумлялись тому, что увидели… — Не ничего себе… так вот что было с Марсом на Той Стороне, — понял первый из них. Планета Венера — Либер Легис пал на поверхность, покрытую густой и кислотной атмосферой. Под её слоем происходили некие магические реакции, видные со множества кружащих спутников. Деус-машина растеклась в ржавого оттенка кровь, так она росла, пока не покрыла собой весь шар. Процесс шёл очень активно — и вот Либер Легис стянулся, оттенок атмосферы изменился. Кадры показали океаны чистой воды, дождливые облака, густо покрывающие небо — вода, везде чистая вода, и кругом — плавающие острова. Жители колоний вышли на открытое небо, с огромным восторгом они встали под дождём. — С помощью Драгоценности и Либер Легиса я терраформировал Венеру, — Джулиан показал вокруг себя множество голограмм, они демонстрировали различные растения с поверхности планеты. — Драгоценность я оставил там… Джулиан показал следующие кадры. Он встал посреди одного плавающего острова, вытянул руку, в которой сжимал Драгоценность — из глины острова восстали две фигуры, из них возникли формы жизни, явно состоящие из плоти. Внешним своим видом эти Адам и Ева напоминали рептилий, хотя сходство, разумеется, было чисто случайным, поскольку, как дальше выяснилось, обитатели Венеры в действительности не имели ничего общего с земными формами жизни. У них была плоская форма черепа, покрытая слизью зеленоватая, как у лягушки, кожа. Передвигались они, поддерживая вертикальное положение тела, на толстых коротких ножках, как потом оказалось, их широкие ступни-присоски издавали забавный чавкающий звук при каждом шаге. Венериане имели на груди по четыре длинных тонких щупальца. Движения этих щупалец — как сразу стало ясно, означают, что при помощи них существа общаются друг с другом. Они жестикулируют щупальцами и время от времени кивают головами или помахивают верхними конечностями. — Если вам интересно, откуда я взял эти формы жизни, то я не создавал сам ни одной из них у себя в голове, я просто настроился на тему Азатота и добавил тему Эру, которая заключена в Драгоценности, — пояснил Джулиан. — То есть существует параллельная реальность, где Варена обитаема, на ней живут такие существа. Я просто взял данные о них из Хроник Акаши, после чего усовершенствовал их так, как тема Эру усовершенствовала людей, и вот — готово! Как было видно на записи, Джулиан вложил Драгоценность в руки одного из своих творений. — В нашей мифологии был такой сюжет, — вспомнил тут Хиро. — С Земли на Венеру прилетает демон, чтобы искусить первых хнау Венеры — мы звали их Тор и Тинидриль; один из землян, прибывший вместе с демоном, убил этого злодея. Земля в нашей мифологии считалась источником зла, эта легенда была призвана показать, что добро есть везде — даже в самой сраной клоаке, — пересказал Хиро. Он взглянул на Зеро Ту: — Многие краснокожие, веровавшие в учение Логриса, надеялись, что такой «хороший землянин» — это вот они-то, они-то, несмотря на то, что считаются злобными тварями от рождения, вот они-то не такие… — Тор и Тинидриль, говоришь? Хорошо, будем звать их так, — Джулиан показал ещё изображения. Один из этих двоих использовал Драгоценность, чтобы высвободить некую волну, от этого из праха земного появились ещё представители их вида. А вскоре с ними — сияющие кристаллы, похожие на Драгоценность. У каждой пары был один такой, проросший из земли специально для них. — И в чём для меня проблема пойти и отнять? — спросил Фэанор. — В чём? Пойди и отними, — Джулиан протянул руку к изображению новой Венеры. — Но знай, я сделал их тему трагичной. Потому они умрут, как только Драгоценности их лишат. — То есть… вся планета будет уничтожена, как только ты заберёшь Драгоценность, — Хиро взглянул на Фэанора. Последний сжал кулак. — Тогда… я отрекаюсь от Клятвы! — довольно-таки эмоционально заявил Фэанор. — Я создал мои Драгоценности, чтобы они служили кому-то. Но я слишком сильно захотел, чтобы они принадлежали только мне. В то время как вся их ценность в том, что они делают что-то хорошее для других. Если они нужны этим новым формам жизни, то я не буду отнимать у них Драгоценность! — Курво, ты молодец! — Тихо радостно обняла его. — Ты правильно сделал! — Да, но эту Драгоценность могут забрать другие, что если они это сделают, тогда Венера умрёт, и Драгоценность окажется вовсе не в тех руках, в которых ты хотел бы её видеть, а? — рассмотрел такой вариант Джулиан. — В таком случае — я не допущу этого. В конце концов я настоящий Создатель Драгоценности — я могу отдать её кому захочу, и теперь, если я отдал её кому-то ещё, я не позволяю наложить на неё бесчестные лапы! — Фэанор одной рукой прижал к себе Тихо, другой — указал на Джулиана. Последний усмехнулся: — Вот в ближайшее время мы повеселимся — многие захотят наложить когти на твоё Сокровище… — Возможно, я задам банальный — для таких случаев — вопрос, — Шино сложил руки на груди. — Раньше я бы такие вопросы не задавал, но я теперь не наёмник — я супергерой… — Боже, босс, сколько пафоса, — саркастически вставил Юджин. — Зачем тебе мегадевайс этот? — задал вопрос Шино. — Ведь он нужен именно тебе, Лелуш, лично тебе. Шино был достаточно проницателен, чтобы почувствовать у собеседника жажду владеть величайшим Сокровищем во Вселенной. — Ну… я намерен с его помощью сделать много хорошего, — Лелуш постарался сам убрать весь сарказм из своих слов. — Послушайте, это ключевой артефакт для человечества! ВИРМ засунул его в Джулиана, чтобы уничтожить с его помощью рёвозавров. Но я предпочитаю с ними договориться, чем воевать. — А что думает по этому поводу Саурон? — поинтересовался Ямаги. — ВИРМ бы не получил этот мегадевайс без него… — Насколько я знаю, у Владык Будущего какие-то там свои интриги и тëрки. В этом хаотичном мире лично меня они не слишком волнуют. Я хочу получить шанс изменить мир… — В какую сторону? — спросил Акихиро. — В хорошую, — Лелуш понял, что сказал лишнего. — Лады, Лелуш, — согласился тут Шино. — Если мы откажемся, ты найдёшь себе других исполнителей. А я хотел бы быть в центре событий. Не хочу ничего пропускать. Картинка терраформированной Венеры нашла своë отображение не только на экранах Лелуша и Королевства Малакандры — на цветущую Переландру взирали аристократы-динозавроиды глубоко под поверхностью Земли, её рассматривал Верховный Совет Единой Тагоры во главе с Королевой. Образ новой Венеры возник в сознании у Киве’эвен Тун Корен, семерых глав планеты Таронь родом из Заоблачного царства, и Тихилариуса, лидера Чёрного Доминиона. — Похоже, — Хиро смог выяснить, насколько широко Джулиан транслирует сигналы, — он планирует устроить здесь побоище… — Интересно, зачем? — задалась вопросом Итиго. — Джулиан — ницшеанец, для него лучший способ самореализации — кровавое насилие, для него оно самоценно, — пояснил Хиро. Он подумал. — Давайте, пока позволяет обстановка, первыми просто как следует изучим планету? — На поверхности ограничена телепортация, — всмотрелся в магический шар Зон. — Похоже, планета пассивно подавляет многие эффекты, способные нанести урон, — добавил Чёрный Принц после предварительного же исследований. — Просто не будем использовать магию без нужды, — принял решение Хиро. — Любое заклинания является программным изменением реальности, похоже, на этой планете вся реальность уже подчинена глобальной программе — собственно, Логосу, — заключила тут Икуно. — Похоже, там можно использовать только те заклинания и эффекты, которые не противоречат программе, то есть не нарушают тот порядок, который она призвана наводить — Гемармен. — На моей родной планете было также, — сказал Фэанор. — Всё, что противоречило воле наших Творцов, не могло реализоваться или сразу утрачивало силы. Хотя в случае с кем-то уж очень могущественным, как Унголиант, или тем, кто с самого начала вложил что-то от себя в программу, как Враг, Саурон, Махар и прочие, блокировка не могла сработать столь быстро и оперативно. Думаю, если я и Хиро вступим в противоречие с Переландрой, она не сможет нас сразу совсем уж подавить. — Но мы не будем лишний раз противостоять планете, — сказала Принцесса, — мы постараемся быть гостями. — Да, именно так, — одобрительно кивнул Хиро. — Мы постараемся не тревожить это создание. Челнок рёвозавров прорвался сквозь по-прежнему густую атмосферу Венеры, сел на воду. Небо над судном окашивал золотой оттенок. Оно казалось очень высоким — такими высокими видятся с Земли серебристые облака. Океан тоже обладал золотым оттенком, его испещряли тени, и вершины волн, зажжëнные небесным светом, их вершины казались золотыми, на контрасте с ними склоны волн отдавали зелëным. Челнок быстро оказался на самом гребне такой волны, лишённом и намёка на пену. Очень стремительно под ним выросла целая морская гора. Волна вобрала судно и вознесла его ввысь. На самом верху этой волны пришельцев ждала твёрдая поверхность, какой-то фантастический гребень — странные, громоздкие, неуклюжие и острые выступы остановили движения челнока. Под судном открылась долина, экипаж ясно увидел всё то неровное, что попадалось в изгибах и впадинах, разноцветное, вроде лоскутного одеяла, изумрудное, ярко-жëлтое, оранжевое, розовое, голубое. Плавающий остров — он поднялся на гребень соседней волны. Как плотно, словно кожа, эта конструкция прижималась к поверхности воды, изгибаясь и искривляясь вместе с ней. Поднимаясь на гребень, оно принимало форму волны. Остров тащил за собой тëмно-красный хвост из пузырей, трубочек и переплетающихся шнуров. Этот конгломерат плыл дальше сквозь океан, уже не пытаясь уйти под воду, он был несколько километров размером. Экипаж наконец решил выйти. Хиро, Зеро Ту, Фэанор и Тихо выбрались первыми, они встали на эту поверхность и внимательно осмотрели её. — Очень удачно этот остров тут поднялся со дна, — проговорила Тихо. — Это не случайность — этот мир подобен моему миру, он существует не просто так, он существует для своих обитателей, — пояснил Фэанор. — Потому когда у нас появилась потребность в земле, она появилась. После этого Фэанор опустился на корточки, принялся руками разбирать землю. Часть крошилась, под хрупкой поверхностью он нащупал туго переплетëнные нити. Хиро и Принцесса не носили обуви в своей текне-одежде, потому босыми подошвами сразу прочувствовали, как оно там всё под ними пружинило: — Такое ощущение, словно весь остров — матрас, — описал свои ощущения Хиро, — только покрытый растительным ковром. Само место, на котором они сейчас находилось, выглядело так, словно оно — даже обычный кусок земли: широкая долина, внизу — выразительно бронзового оттенка, по бокам защищëнная холмами, на которых рос многоцветный лес. Но вот положение острова изменилось — раз равнина превратилась в медный склон, а многоцветный лес заструился вниз по новой горе. Экипаж был к такому готов, но в первый миг зрелище всё же потрясло их. Ведь долина сперва показалась привычной — взирая на нечто похожее, можно даже забыть, что они плывут, что плывëт весь остров с горами и долинами, которые каждую минуту меняются местами, так что карту высот и впадин можно изобразить только на киноплëнке. — Да, похоже, таковы плавучие острова Переландры, — прокомментировал Хиро. Ходить здесь было бы очень непривычно. Наверное, если бы они осмелились пройти это место ногами от края до края, то убили бы часа два на то, чтобы просто наловчиться переступать тут с места на место. Это было бы потруднее, чем шагать по палубе в шторм — в любую качку сама палуба по крайней мере остается ровной. Ходить по этому острову — всё равно, что ходить по воде. — Вот уж да, очень необычно, — сказала Ноно. — По-моему, очень здорово! — Интересное место, — Ларк сейчас главным образом использовала способность скафандра увеличивать изображения. — Курво, оно похоже на твою планету? — Тихо вспомнила белые растения, розовые облака и те два гигантских дерева, одно из которых было золотым, а второй — серебряным. Золотой оттенок здешнего неба наводил на мысли о Стране Архонтов. — Пока не знаю, но у нас обычно везде была нормальная земля, а не эта вода, — Фэанор, казалось, особенно не был рад тому, что по этим штукам сложно ходить. — Я думаю, я могу бегать здесь, — Зеро Ту запрыгала. Скафандр, конечно, её стеснял. — Эх, вот бы голой тут попрыгать… — Давайте не будем мучиться, — Хиро вскинул руку, его магия перенесла их прямо к лесу. Здесь росли какие-то кусты — высотой с крыжовник, цветом напоминавшие водоросли. Над кустами высились деревья, серые и лиловые, а густые ветви образовали крышу над головой, золотую, серебряную и синюю. Здесь пеший путник мог опираться о стволы, потому идти на своих двоих стало существенно легче. Те, у кого не было скафандров, начали выслушиваться в запахи. Они здесь витали необычные — нельзя просто сказать, что они пробуждали голод или жажду, скорее они превратили голод и жажду в какое-то новое чувство, которое из тела проникало в душу, не тревожа, а радуя её. — Думаю, мне нужно сменить одежду, — Хиро преобразовал текне-наряд в то, в чём он выходил на прогулки по природе — то есть в набор из синей кожи раптора, включавший в себя жилетку, наручи, набедренную повязку и наголенники. Зеро Ту тоже бы хотела переодеться во что-то такое, но пока супруга довольствовалась снятым шлемом скафандра. Рёвозавры, особенно чувствительные к запахам, чуть ли не через каждый шаг останавливались, упираясь руками в ствол, они вдыхали благоухание. Принцесса активно использовала текне-манипуляторы, чтобы удобно здесь перемещаться. Ларк призвала призрачную руку Дизнëфа, чтобы она пальцами ходила по земле, а девушка пребывала над поверхностью. Ноно благодаря своим программа могла очень легко двигаться здесь. Лес всë время менялся, и его разнообразия хватило бы на дюжину земных пейзажей: то ровный край, где деревья стоят вертикально, как башни, то возникает провал там, где должна была течь лесная река, то лес бежит вниз по склону, то оказывается на вершине горы и между стволами можно увидеть океан. В тишине леса звучал главным образом размеренный голос волн. Хиро подумал, что мог бы поймать здесь особенное ощущение одиночества, не будь он во главе целого отряда. Ему захотелось, чтобы рядом дурачился Дзоромэ, но маглов они оставили, решив, что раз здесь может быть ловушка, то их лучше не брать. Он взял только тех, кто мог бы постоять за себя в случае магической угрозы. Хиро пребывал в особой ментальной связи с Зеро Ту, дав понять ей, что желает романтического уединения, стремясь впитать все здешние чудеса. — Мне нравится это место, жаль, тут нет птиц — птицы мои любимые животные! — говорила Ноно. — Ты ещё сейчас сама птицей у нас полети, — посмеялась Ларк. Принцесса и Фэанор молчали, по большей части всматриваясь не в один какой-то объект, а силясь охватить всю атмосферу новорожденного Эдема. Тихо постоянно была с Фэанором. — Я чувствую, пахнет чем-то вкусным, — Зеро Ту указала путь, — пошли туда. Путники добрались до той части леса, где с деревьев свисали большие жёлтые шары, по форме и по размеру напоминавшие воздушные, какие в небо выпускают малые дети. — Я так понимаю, здесь можно бесплатно поесть, — обратила внимание Ларк. Те, кто был склонен к смеху, посмеялись. — Не знаю, будет ли это нормально на вкус, это же инопланетное растение, оно не для нас здесь висит, — рассудила Ноно немного наивным тоном. — Не узнаем, пока не попробуем, — Зеро Ту первой, словно Ева в Эдеме, смело сорвал один, покрутила — кожура гладкая и твёрдая. Пальцами любимая потыкала плод вслед за тем, как обнюхала. Она лёгкими движениями поначалу не могла его надорвать. Вдруг в каком-то месте её палец проткнул кожуру и ушёл глубоко в мякоть. Без промедления Зеро Ту попробовала глотать из отверстия. Хиро через ментальную связь понял, что любимая собиралась сделать самый маленький глоток, что называется — для пробы, но вкус плода тут же избавил её от всякой осторожности. Это по нервам ударил именно вкус — точно так же, как голод и жажда были именно голодом и жаждой — и он настолько отличался от привычного земного «вкуса», что само это слово показалось бы пустым. Когда Хиро попробовал — и ему открылся новый род удовольствий, неведомых ранее, непривычный, почти невозможный. За каплю этого сока на Земле правитель изменил бы народу и страны бы начали войну. Объяснить, определить этот вкус, сравнивая его с чем-то, ни Хиро, ни Зеро Ту, ни кто-либо ещё, осмелившейся попробовать, не смогли бы — они не знали даже, сладкий он или острый, солоноватый или пряный, резкий или мягкий. «Не то… не то…» — только это каждый из них отвечал на все более поздние догадки. Зеро Ту первой уронила пустую кожуру и собиралась взять второй плод, но вдруг почувствовала, что не хочет ни пить, ни есть. Ей просто хотелось ещё раз испытать наслаждение, очень сильное, почти духовное. Хиро ощутил всё так же, он был в этом уверен благодаря включённой ментальной связи. Разум — или то, что мы называем разумом — настоятельно советовал отведать ещё один плод, ведь удовольствие было по детски-невинным, а они уже столько пережили и не знали, что их ждёт. И всё же что-то воспротивилось «разуму». Что именно? Трудно предположить, что сопротивлялось чувству — какое же чувство, какая воля отвернëтся от такого наслаждения? По почему-то и Зеро Ту, и Хиро, и Фэанор, и Ноно, и Принцесса ощущали, что лучше не трогать ещё один плод после того, как они вкусили первый. Быть может то, что они пережили, так полноценно, что повторение только вызвало бы жгучее сожаление о том, что нельзя полностью пережить тот самый первый раз, и всякое новое употребление в пищу этих плодов будет приносить меньшее и меньше наслаждения? Нельзя же слушать много раза подряд одну и ту же симфонию так, чтобы всякий раз ощущения были бы такими, как в первый раз. Так наши герои первое время стояли, дивясь всему этому новому опыту. — Кажется, эта еда настолько вкусная, срабатывает моя программа ограничения удовольствия, — сообщила Ноно, после того, как съела плод. Все знали, что в целях предотвращения превращения ИИ в овощи, постоянно испытывающие одно только удовольствие, у них стояло ограничение — получив дозу удовольствия, каждый ИИ потому должен настойчиво не желать новой. Потому Ноно совсем не удивилась отсутствию желания есть ещё. Или вернее, наличия желания больше ни есть. — Нет, это не только твоя программа, — сразу же заметил Фэанор, — это программа самой планеты — Логос. Такая была у меня на родине в Высшей Брамфатуре. В Низшей Логос тоже был, но там он давал сильный сбой из-за Диссонанса. Логос делает так, чтобы вам не хотелось делать чего-то вредного, например, настойчиво не хотелось. Совокупность всех элементов системы, управляемой Логосом, называется Гемармен. Хиро, Зеро Ту, Ларк и Тихо обменялись взглядами. — Да, — сделав вывод Хиро, — тогда этот мир лучше нашего, потому что у него есть Бог — создатель вложил свой замысел. Хиро очень мрачно усмехнулся. Суть этой улыбки хорошо понял Фэанор. — Гемармен не говорит о характере и конечных целях Бога, — Фэанор озвучил эту мысль в слух. — Что если мой Создатель — Илуватар, ничем не отличался от Джулиана? Будучи верующими, Ноно и Ларк начали что-то думать по этому поводу и озвучивать: — Я могу чувствовать Ангела, — заявила Ларк, — когда я открываю Ему своё сердце во время молитвы. — Вы, верующие, можете лишь констатировать, что во время религиозного опыта вы сходитесь с чем-то, что кажется лично вам большим, светлым и добрым, но кокаин и героин тоже очень приятны, мы не считаем наркотики чем-то добрым, — рассудил Хиро. — Внешние приятные ощущения не гарантируют доброго замысла в голове у этого существа — можно подумать, человечеству неизвестно, что можно влюбиться в мразь, которая будет вас использовать. Хиро бегло вспомнил свою позапрошлую жизнь, Ньярлатхотеп насадил его на свой член и Хиро едва ли хоть в малейшей степени мог противостоять такому методу злодейского совращения. — Вы, верующие, любите сравнивать бога со светом — но вы сами никогда не слышали про глубоководного удильщика? Для чего эта рыба излучает свет во тьме? [9] — А мне кажется, этот мир — показывает доброту той силы, которую мы называем Творцом, — едва ли Ноно могла бы сказать что-то другое. — Ведь Джулиан сам сказал, что он был лишь исполнителем — он использовал чужую программу. Здесь всë так боговдохновенно, потому что здесь нет ещё Обители вражды. Этот мир буквально существует несколько часов. Это говорит о том, что добро первично. Потому моя вера в благость нашего Отца Небесного у меня только выросла. Хиро дико это всё задело: — И ты считаешь благим того Бога, который создал прекрасную планету, а потом выкинул её в парашу Солнечной системы? Этот Бог что, не знает, что происходит с ложкой мёда, если её добавить в бочонок дерьма? — тотчас аргументировал Хиро. — Я считаю, что Переландра дана нам как пример, к которому стоит стремиться, — сказал Ноно. — Я не допущу, чтобы сюда пришла Обитель вражды. Хиро решил не продолжать, разве что последняя фразу говорила о решении Ноно вмешаться в защиту этой планеты в случае чего. — «Интересно, было бы неплохо натравить её на Джулиана», — подумал Хиро. — «Думаю, рано или поздно состоится какой-то крупный заруб». Первым живым обитателем, которого они встретили, послужил некий дракон — вернее дракончик. Они подошли к дереву с золотистыми плодами и серебряными листьями. Корни ярко-синего ствола обвивал небольшой дракон, чья чешуя отливала червонным золотом. Он был похож на ящерицу ростом с сенбернара, с чешуйками на спине. Зверёк внимательно смотрел на наших героев. — Ой, какой милый! — сразу же восхитилась Ноно. — Согласна — очень прелестный, — сказала Ларк. — Курво, у вас на планете были такие? — спросила Тихо. — У нас водились стихийные драконы, — рассказал Фэанор. — Их сотворил Враг в те времена, когда он ещё был Демиургом. Кажется, Фэанор не очень добродушно воспринял это создание. Дракончик лениво зевнул. — Он травоядный, — Зеро Ту моментально поняла это по устройству челюсти. — Прямо как Курво. — В сердце этого существа нет страха, — уловила Принцесса. — Ещё бы — если в этом мире нет греха, откуда здесь взяться страху перед другими обладателями свободной воли? У них просто не будет злых желаний, — рассудил Хиро. Зеро Ту первой подобралась к созданию как можно ближе. — Может он разумен? — Хиро подумал, потом заговорил на языке, который прозвучал понятно для всех, кроме Фэанора, но при этом вызвал глубокое удивление у Ларк и Тихо, так как они никогда не учились этому языку. — На каком языке ты говоришь? — спросил Фэанор. — Древние рёвозавры называли этот язык старосолярным, они считали его языком эльдилов. Это язык акло — его можно без обучения понимать через связь с Коллективным бессознательным, это язык заклинаний и магии. Глоссолалия [9]. — Так вот, почему мы можем его понимать, — сказала Ларк. — Ага, через Гнозис, — добавила Тихо. — В мою базу данных этот язык загружен наряду со многими другими, — пояснила Ноно. Фэанор попробовал вникнуть в слова Хиро. — Я подумал, что, возможно, эти создания могут его понимать. Когда Хиро говорил на языке акло, его собственный голос звучал очень чуждо: — Незнакомец, — обратился Хиро, — мы пришли с Глубоких Небес. Примешь ли ты меня? Дракончик уставился на него — пристально и, быть может, мудро. Потом он моргнул и отлепился от своего дерева, встряхнулся и развернул два блестящих сине-золотых крыла, похожих на крылья летучей мыши. Он встряхнул ими, снова сложил, вновь уставился на друзей и — то ползком, то как-то ковыляя — направился к берегу. Там он сунул в воду вытянутую и металлически-блестящую морду, напился, вновь поднял голову, и довольно мелодично, хотя и хрипловато, заблеял. Такой звук вызвал добродушный смех у Ноно, Ларк и Тихо его подхватили. Зеро Ту просто широко улыбнулась. Хиро, Принцесса и Фэанор не изменились в лице. Дракончик обернулся, опять взглянул на группу и направился к ней. — Интересно, его можно кормить земными продуктами? — задалась вопросом Ноно. — Лучше не стоит, как бы сказали наши священники — всё, что имело отношение ко греху, несёт на себе его смрад, — сказал Хиро. — Больше он похож на животное, как мне кажется, — сказала Ларк. Принцесса и Зеро Ту сейчас без лишних слов внимательно глядели на создание. Фэанор же больше задумался по поводу языка акло. Дракончик подошëл и ткнулся холодным носом в колени Принцессы, она вышла ближе всех к нему. — Может быть, дракон разумен и это его речь? — предположила Зеро Ту. — А, по-моему, он просто ищет ласки — я думаю, его просто нужно приласкать! — заявила Ноно. — Да, вот так! Принцесса взялась поглаживать рукой это создание. Хиро захотел тоже попробовать, но дракончик вдруг просто ушёл от них. Зверëк теперь повернулся к ним хвостом и принялся с жадностью есть траву. — Это неразумное животное, — Принцесса очень уверенно констатировала. — На моей планете животные нам подчинялись, — сообщил Фэанор. — Архонты учили, что таков порядок, установленный самим Эру: животные подчиняются эльфам, эльфы — Архонтам, Архонты — Эру. — Да, у нас священники учили также, — ответил Хиро. — Вот только, почему-то, нами всегда управляли священники, а не эльдилы. Он иронично улыбнулся: — Зато в Обществе Плантаций всё было иначе. Но что-то разницы я не почувствовал. Оставив дракончика, группа решила пройти дальше. — Любимый, там что-то сверкает, — Зеро Ту с первозданным любопытством на лице пошла сквозь серо-зелëные заросли. — Зеро Ту, — Хиро вторым направился туда. Остальные тоже поспели — дракончик, очевидно, заинтересовавшись гостями, побежал за ними. Принцесса решила идти последней, чтобы гладить это создание рукой. Он тыкался в синекожую девочку носом и ластился к ней. Возможно, все бы сейчас уделили ему внимание, но впереди появилось новое зрелище — над улыбающимся лицом Зеро Ту с мохнатой ветви свисал крупный шар, полупрозрачный и даже сияющий. Он вбирал и отражал свет, падающий сквозь листья, а по окраске походил на радугу. Тут нависало множество таких же шаров. Вполне естественно, что Зеро Ту подняла руку и коснулась предмета. В ту же минуту рогатую голову, розовое лицо и длинные розовые волосы обдал ледяной душ — его сопроводил пронзительный, дивно-прекрасный запах, который напомнил Хиро строку из Поупа о розе: «благоуханной смертью умирает». Душ освежил Зеро Ту, Хиро уловил желание избавиться от скафандра. — «Это место действительно выглядит как воплощëнный миф». Хиро вообразил себя и свою супругу, они обнажены, живут здесь, каждый день принимают такой бодрящий душ, сливаются в страстной любви — и больше никого рядом нет, только милые драконы и цветы наполняют ближайшее окружение посреди услужливого океана. Хиро очень, очень сильно возбудился, когда представил Зеро Ту голой под таким вот душем. Драгоценная жена, к слову, тонкой уловила эмоции своего возлюбленного. Хиро был сейчас уверен, что если бы не общее дело и присутствие остальных, он бы тотчас испепелил всю одежду своей магией и сделал ясно дело что. Романтикой наполнились не только они одни: Тихо весьма выразительно подглядывала на Фэанора, Ноно и Ларк тоже вместе очень любовно держались за руки, Принцесса играла с дракончиком. — «Мы на территории врага, нельзя расслабляться», — напомнил себе Хиро, сбил лишние мысли. Он сконцентрировал взгляд на Зеро Ту. Его прекрасная супруга, окутанная светом золотых небес Венеры, очень незатейливо выжимала волосы и смотрела на дерево. Плода, обдавшего её водой, уже не было. Ветка, смахивающая на тюбик, теперь заканчивалась не шаром, а маленьким дрожащим устьицем, из которого выдавилась кристаллическая капелька. Хиро отвлёкся от этого воодушевляющего зрелища — потому что Ноно, Тихо и Ларк в порыве беззаботной детскости взялись лопать эти водные пузыри и обливать себя. Воздух плотно затянуло ароматом сока. Все эти свисающие штуки тут понемногу росли и тихо лопались, оставляя на земле влажное пятно, которое быстро высыхало, а в воздухе выбрасывалась прохлада и тонкий дивный запах. Собственно, это были не плоды, просто пузыри. Пузырчатые деревья, как понял Хиро, качали воду из океана. Она выходила наружу в форме шара, окрасившись соком, пока шла по дереву. Хиро очень внимательно изучил это растение. Фэанор тоже взялся за это дело. Если внимательно следить за пузырем, можно увидеть, как из устьица появляется обычная почка размером с грушу, надувается. Кажется, такая штука лопается главным образом тогда, когда кто-то до неё дотронется. Над головами так висела целая гроздь пузырей. Хиро стоило больших усилий отогнать все мысли о развлечениях. — «Как же хочется сорвать одежду и просто ебаться здесь с Зеро Ту!» — хищные челюсти Хиро сжались. — «Судьба дразнит меня!» Планета любви оказывала влияние не только на одного Хиро. Фэанор тоже отдался этому чувству, что было вообще, похоже, совсем не свойственно его расе. Только в его исполнении это закончилось всего одной просьбой: — Тихо, я был бы рад, сделай ты мне одну вещь. — Какую, Курво? — Тихо очень увлечённо посмотрела на него. — Я хотел, чтобы ты стала выше, — в глазах эльфа проявилось любовное чувство. — Выше? — Тихо всё поняла. — О, потому что ваши женщины… — Да, не обязательно становиться моего роста, можно быть ростом с Зеро Ту. Человеческие женщины для меня могут быть низкими, — Фэанор, кажется, в первый раз заговорил о своих чисто сексуальных желаний. — Хорошо, я поработаю над этим… А ты любишь девушек по-старше? — Представители моего вида долго взрослеют физически, — пояснил Фэанор, — наши умы опережают наши тела — мы начинаем говорить уже в возрасте года, но достигаем зрелости к сотым годам. Я достиг зрелости в двести лет. Обычно мы вступаем в брак в молодости, когда наши жёны не достигают полноценного роста. После брака нас не интересует никто, кроме наших супругов. — Вы как лебеди, — вставил Хиро, фанат мира птиц. — Большую часть времени моей брачной жизни, моя жена была высокого роста, — продолжал Фэанор, — молодые женщины более низкого роста меня не интересовали особенно. Потому, Тихо, чтобы быть больше похожей на мою жену, я прошу тебя об этом… — Хорошо, я поняла, Курво, — Тихо очень приятно улыбалась Фэанору, — я подумаю. На них налетел небольшой дождик. Вместе с каплями воды с неба посыпались обитатели — они похожи на лягушат, очень изящные и нежные — просто высшая раса лягушек — создания прямо пестрели, словно стрекозы. У Ноно они вызвали восторг. Все сейчас ловили собой этих причудливых созданий — они приземлились на головы и на плечи и на шлемы скафандра. Те, кто волновался за их судьбу, обратили внимание на рога Принцессы — такая достаточно большая и острая штука успела ранить нескольких лягушат, одной точно срезало лапку. Принцесса показалась сейчас чем-то, принадлежащим иному миру — ведь здесь нет нужды защищаться от хищников или утверждать свою доминантность. В один момент небо разрезал зигзаг молнии — атмосферный разряд угодил в рог Принцессы. Она-то спокойно провела его сквозь себя в плавучий остров, а вот лягушкам, ранее успевшим сюда упасть, повезло меньше: — Они вкусно пахнут, любимый, — Зеро Ту оценила запах животных, поджарившихся от природного электричества. — Должен признать, падение животных с неба явно предусмотрено этой биосферой, но вот благополучное приземление — нет, — обратил внимание Хиро, наблюдая за тем, как внизу под ногами бьётся в агонии одна лягушка, её сильно повредило рогом Принцессы. Бедняга находит свою смерть среди множества трупиков братьев и сестёр, ранее поджаренных молнией. — Так что этот мир не дотягивает до идеала. Его создавал явно не самый добрый или самый способный Творец. Лягушки, чьё приземление завершилось успешно, очень живо и привычно разбегались. Зеро Ту к тому моменту убедила Хиро стянуть с себя скафандр. На нём лежали многочисленные защитные чары, он обладал средствами связи и встроенным возвратником. Они взяли его сюда вместо доспехов нолдор, потому как те могли вызвать раздражение у Духа Переландра. Потому Зеро Ту сейчас щеголяла почти что голышом — только нижнее бельё белого цвета скрывало кое-что от постороннего взгляда. И надо было сказать, такой наряд ещё сильнее разжигал любопытство и желание. Зеро Ту рукой поймала одну лягушку, целую и живую, после чего, понюхав как следует, облизнув, сунула себя в рот, сперва с помощью клыкастой челюсти откусила голову, стала жевать. Кровь создания заструилась по руке и по лицу Зеро Ту, сразу, впрочем, смываемая дождём. Она напоминала берёзовый сок, очень густой и даже чуть пенящейся. Судя по тому, что Зеро Ту не выплюнула лягушку сразу, эта живность пришлась ей по вкусу. — Какая мерзость! — поморщилась Ларк. — Фу! — Тихо тоже не стала скрывать отвращения. — Мы уже тысячи лет не едим на Земле никаких животных! — Зеро Ту, пожалуйста, не надо причинять им вред намерено! — взмолилась Ноно. — Я хочу попробовать… — но Зеро Ту плевать на гуманизм — она спокойно себе жевала лягушку. Разве что Хиро поблагодарил свою жену за то, что она по-быстрому избавила животное от мучений. — Как на вкус? — спросил он. — Мне нравится, — Зеро Ту быстро употребила лягушку. Хиро, наблюдая за тем, как лапка животного вместе с плавником оказалась втянута в выразительные губы любимой, оказался весь охвачено растущим влечением. Зеро Ту очень эротически ела эту тварь. — «Она принесла сюда первородный грех… Конечно, он был здесь всегда, потому что нечто может существовать лишь потому, что может кому-то сделать зло — первородный грех здесь был всегда, но Зеро Ту сделала его явным, возможно, став здесь первым существом, совершившим первое намеренное убийство». Хиро смотрел на свою красавицу-жену в одном только нижнем белье, он прочувствовал то, насколько глубоко первородный грех укоренился в её душе. И в теле — эти хищные клычки, эти острые рожки, всё это говорит о том, что перед ним — машина для убийств. Наверное красивое хищное животное на двух ногах. Хиро понял, что не хочет и не может сейчас себя сдержать. Чтобы переждать дождь, они встали за деревья. И здесь Хиро захватил Зеро Ту. — Мне нужно… — его аж трясло. — Отойти. — Отойди, давай, — сказала Ларк. Потом она поглядела на то, как Ноно собирает пострадавших лягушек и пытается вылечить их своей магией. — Ых! — Хиро поставил Зеро Ту перед собой, она согнулась и уткнулась руками в яркий ствол дерева. Муж познавал свою жену, он дико зарядил ей, прочищал влагалище. Она стонала, подбадривала его, комментировала, провоцировала: — Любимый стирает в порошок мою пиздëнку! Любимый уничтожает мою куночку! О-ох! О-а-х! Хиро быстро довёл себя до оргазма, затопил нутро своей жены горящей спермой. Попутно, пока он это делал, рядом топталось это животное — дракончик совал голову то туда, то сюда, чтобы видеть совокупляющихся супругов с разных ракурсов. Хиро обратил на него внимание сразу, как только сбросил сперму во влагалище Зеро Ту. Он почувствовал, что желание обладать женой снова — спадает. — «Похоже, эта планета регулирует получение удовольствия». Хиро пробовал отторгнуть это влияние. Он обратил внимание на то, что дракончика интересует запах спермы — он пытается ткнуться носом Зеро Ту прямо в лобок. — Отец, живые существа здесь подчиняются нашей воле, — сообщила Принцесса, заставляя многочисленных лягушек собраться в большую надпись. — Почти не нужно никакого принуждения — они совершенно охотно будут служить любому хнау. Зеро Ту сейчас играла с дракончиком — он пытался ткнуться мордочкой, а Зеро Ту ручкой отталкивала её. В голове Хиро созрели очень грязные мысли — он приказал Зеро Ту лечь на спину, раздвинуть ноги и телепатически приказал дракончику возбудиться. Само это животное оказалось не в состоянии сексуально завестись на представителя иного вида, потому Хиро поместил ему в голову собственное сознание. Он-то, видя перед собой жену, её лицо, груди, раздвинутые бёдра, заставил существо принять сексуальное желание, изначально противное его естеству. Член животного налился кровью, протянулся из какого-то кожного мешка. — О-о, Хиро! Хиро, ха-ха-ха! Любимый ебëт меня в чужом теле! Хиро довольно быстро покинул разум создания и принялся со стороны наблюдать за тем, как животное трахает его жену. — «Зеро Ту ещё не кончила — если звери должны служить хнау, как учит церковь, то я назначил ему такую службу — закончить моё дело…» Дракончик накрывал собой Зеро Ту, он водил языком по лицу девушки, он захватил щиколотки хвостом, совершал толчки той частью тела, за которую крепился половой член. Зеро Ту, уже разогретая мужем, истекающая женским соком, вся балдела под этим созданием. Она закусила губы, намерено подставляла щёки своего лица под язык дракончика. Наконец она кончила — влагалище очень живо отозвалось на член этого создания — Зеро Ту озвучила свои характерные стоны под золотистым небом Вернеры. Дракончик кончил вскоре за этим. Голый Хиро прилёг на эту поверхность островка, обхватил голую жену, вдохнул запах спермы этого создания, вдохнул его сок, поработал на язык. Хиро гладил сперва жену, а потом оба они стали гладить, целовать и ласкать дракончика… К исходу суток свет стал меняться — позади становилось темнее, впереди сияние неба и моря тоже стало не таким ярким. В течение дня, полная напыщенной желтизны, вся вышина густой атмосферы совершенно не менялась, и с поверхности никто не угадал бы, где именно Солнце. К вечеру только половина свода оставалась озарена, сейчас, опираясь на океан, как бы встала арка зелёного света, протянулась над головами — выше изумрудной дуги до самой вышины поднимался многоцветный веер, раскрытый, словно хвост павлина. — Ангел-Принц, — глаза Ларк заблестели в чувстве глубокого религиозного чуда. — По крайней мере эстетические чувства это место хорошо пробирает, — согласился Хиро. Море успокоилось, с поверхности вод к небу поднимались утёсы и странные, тяжёлые клубы синего и красного пара, лёгкий, приятный ветер принялся играть волосами тех, кто не скрывал головы скафандрами. День угасал, волны становились всё ниже — наконец над поверхностью воцарилась тишина. Путешественники сидели в мягкой и тёплой траве, поджав ноги на самом берегу острова, посреди всего этого великолепия живой природы. Наступил летний вечер. Но прежде чем фантастические краски померкли на Западе, Восток уже весь простирался наглухо-чëрным. Ещë несколько мгновений, и тьма покрыла западную половину неба — все без лишних слов наблюдали этот закат. Красноватый свет чуть помедлил в зените. Наступила ночь — абсолютно непроглядная тьма, больше похожая не на ночь, а на погреб для угля. Ни единой звезды не было видно сквозь густую атмосферу. Обычный человек мог поднести к лицу руку и всë же не разглядеть еë. Эта неизмеримая, непроницаемая тьма просто давила бы на глаза. Рëвозавры и Ноно различали новые запахи. Размеры у этого мира исчезли, стремясь лишь к границам собственных тел да клочков травы, на которых путники сейчас лежали. Атмосфера спокойствия расслабила всех — на Фэанора накатила меланхолия, Принцесса привычно себе погрузилась в медитацию, это у неё всегда было вместо сна, Ноно, Ларк и Тихо пребывали в очень благостном состоянии духа, когда никому ничего не хотелось делать. Зеро Ту зевнула. Но Хиро не давал накатить на себя этому наваждению Переландры — опытный гэбист, он везде видел подвох: — Это место создал Джулиан — маньяк на службе у ВИРМ и Саурона, а за его силами вообще стоит сам Вселенский ужас со щупальцами из книжек Лавкрафта! Так что не расслабляться! В любой момент нас может ожидать атака! — Хиро вскочил. Своим убеждением, что абсолютно ни единому кусту здесь нельзя доверять, он заставил всех вокруг себя взбодриться. — Давайте догоним Солнце. Нам лучше при свете дня повстречать здешних хнау — интересно будет узнать, что они думают…