***
Дазай всё никак не мог найти удобную позу для сна. Старая софа протестующе скрипела каждый раз, когда он поворачивался, и ещё он пару раз свалился с неё. Человек, спящий на такой же софе напротив, даже не шелохнулся. Рука его как-то странно вывернулась между телом и спинкой диванчика, что не мешало ему спать. Дазай цикнул, уложив голову на подушку. Ноги немного висели над полом из-за недостаточного размера «кровати». Боже, почему он такой высокий? Ацуши заворочался. Покрывало соскользнуло с него, принявшего сидячее положение. Он смотрел на Дазая мутным со сна взглядом. Парень открыл рот, чтобы что-то сказать, но получилось издать только какие-то задушенные обрывки звуков. Дазай приподнял брови. Ацуши нахмурился и прочистил горло: — Я хочу пить. Прогуляюсь до речки, — последнее он сказал, опуская босые ноги на пол. Дазай позже собирался спросить его об обуви, но сейчас он буркнул нечто невразумительное и повернулся к спинке дивана. Он хочет спать. И вообще, гуляй, мальчик, скатертью дорога. Если оборванец уйдёт, можно будет сдвинуть две софы и улечься на них без угрозы падения во сне. К тому же, этой хижиной могла бы владеть прекрасная, романтически настроенная леди, которую он бы убедил красиво уйти с ним из жизни, и… Дверь хлопнула и вырвала Дазая из сладких мечтаний. Из глубин подушки раздалось раздражённое мычание.***
Ацуши проснулся из-за сухости во рту, граничащей с невозможностью жить. Сонно поднялся с софы, пытаясь донести до соседа свою проблему, и как в бреду, вышел из дома. В голове был вакуум, словно он ещё не проснулся, а в глаза как песок засыпали. Шаги давались трудно, да и Ацуши совсем не был уверен, что где-то тут вообще есть река. Кошмар какой-то. Накаджима обошёл травянистый холм и опустился, опираясь на его твёрдое основание. Ноги уже не держат. С пустым выражением лица поднял голову и сглотнул. В горле появилось противное солёное ощущение. Свет струился из-за облаков и показывался миру. Ацуши обрёл способность чётко видеть, и тут же глаза пронзила страшная боль. Хриплый крик раздался на многие метры вперёд. Ацуши будто пронзали насквозь.***
В отсутствие соседа Дазай сосредоточенно сдвигал диванчики. Допустим придёт Ацуши с реки (которой тут нет, а значит, придёт нескоро), а Дазай уже уснул на двух софах — и что парень сделает? Скинет его? Вряд ли, затюканный очень. Скорее всего, ляжет где-нибудь неподалёку. А совесть Дазая не слишком печётся о незнакомых мальчишках, если это не выгодно. Сдвинув два диванчика, Дазай посмотрел на проделанную работу и пролез в центр «ложа». Теперь он мог раскинуть руки и нормально уснуть на спине. Боже, блаженство какое. Он уже довольно долго в пути (не один день, это было другой версией правды), но так и не нашёл того, что искал. Возможно, вся затея откровенно бредовая, а его уже хватились. Грустные мысли. Дазай приоткрыл глаза и упёрся взглядом в потолок. В комнате было очень тихо. Усыпляющее мышиное копошение в другой спальне, поскрипывание не запертой на засов двери, свист ветра и мозг мужчины, который прямо сейчас решил, что сон это не главное. Хорошо, что он знает о не вызывающем доверия (будто кто-то другой бы вызвал) соседе? Тощий, одет как оборванец, не умеет отказывать — будем работать от первого впечатления. На руках и ногах проглядывались мышцы — часто работал ими. Много ходит. При этих физических нагрузках недоедает, если сравнить основу тела с руками и ногами — если нападёт, можно будет легко обезвредить даже при несильно развитых мышцах Дазая, так как Накаджима явно истощён. Да ему можно будет просто на изувеченную ногу наступить. В случае сотрудничества не будет бесполезен, можно будет просить его выполнять некоторые туманные поручения при правильном подходе, но особой выгоды это не несёт, так как с таким же успехом можно подкупить какого-нибудь нищего. Вряд ли выживет, если ему никто не будет помогать. Это можно считать причиной для…? Раздался отчаянный крик, перешедший в рычание. Всё смолкло. Дазай вскочил на ноги и распахнул дверь. Тигр всё-таки решил к ним пожаловать? Издали было видно яркое свечение. Дазай закатал рукав на правой руке и отошёл подальше от дверного проёма. Зверь двигался прямо к дому, переходя с медленной поступи на бег. Скачок в дом снёс часть дверного проёма и проломил пол. Итогом этого прыжка должна была стать смерть Дазая. Должна. Была. Способность — Зверь лунного света — напоролась на способность Дазая, которая, увы, все сверхсилы аннулировала. В руки Дазая упал Накаджима, очень близкий к истерике. Ацуши вырвался из хватки, слабо удерживавшей его, и осел на пол. Ноги под бинтами не болели. Ацуши посмотрел на свою руку, с которой совсем недавно сорвал ногти. Всё было абсолютно целым. Нет. Ногти на руке были целы уже в тот момент, когда он нашёл заброшенную хижину. И со времён приюта у него никаких шрамов не осталось, (кроме двух, от раскалённой кочерги) хотя это просто невероятно, учитывая всё, что там случилось. И заживало на нём всё очень быстро. И часто на целые дни, как ему говорили воспитатели, он «вырубался». На их курятник недавно кто-то напал и убил всех кур. И то, как Ацуши уснул где-то на поляне, а проснулся совсем в другом месте возле окровавленного валежника, чувствуя сытость. Стало дурно. — Дазай-сан, — Ацуши поднял голову с обречённой улыбкой и будто надеялся, что Дазай каким-то образом найдёт во всём этом неурядицу и опровергнет последующие слова, — я ведь и есть тигр? — Ацуши, — Дазай положил ему руку на плечо в приказно-подбадривающем жесте, — расскажи мне, что было в приюте и как тебя выгнали. Это важно. Накаджима опустил глаза к полу и тихо заговорил, борясь с подступающей паникой: — В приюте…меня не любили. Не то что бы там вообще кого-то любили, но меня учителя почему-то просто ненавидели. Было…много разного. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то такое же пережил. Еды было немного, а нам доставалось ещё меньше. И в последний год стало гораздо хуже. Кто-то напал на наш курятник и убил всех кур. Виновника так и не нашли, но хуже стало всем, — у Накаджимы медленно сжимались кулаки, и он незаметно для себя опускал голову всё ниже и говорил всё тише, — Через неделю меня выволокли из приюта и кинули в реку. Дазай с сожалением глядел на эту печальную ошибку жизни — Ацуши мог бы быть счастлив, живи он в своей семье и не имея способности. Он чуть не пропустил тот момент, когда Ацуши вновь начал говорить, выкрикнув первую фразу. — Я подумал, что мне повезло! — и продолжил уже совсем тихо, — Это был шанс на новую жизнь, вне стен приюта, почти как выпуск из него. И сейчас оказалось, что я… — его голос осип. Ацуши снова опустил голову и сглотнул комок в горле, позволив слезам бежать по щекам. — …что я чудовище, — голос был позорно высоким. Рыдания только усилили поток слёз, но Накаджима уже не сдерживал свою истерику, просто прижав ладони к лицу, чтобы заглушить её для другого человека. Дазай с силой оторвал ладони Ацуши от красного лица. — Ацуши, смотри на меня, — Накаджима отворачивал лицо и из глаз ещё текли слёзы, но рыдания уже сглатывал, потому что не мог закрыть лицо, и Дазай удерживал его за запястья, — Смотри в глаза. Ацуши подчинился, и высвободил руки, чтобы вытереть лицо. — Скорее всего, воспитатели ещё с твоего детства знали, что ты обладаешь сверхспособностью или чем-то не совсем обычным. Тебя же часто изолировали от других детей? — Ацуши кивнул. — Дети плохо к тебе относились, — уже с точной уверенностью продолжил Дазай, — Ты читал хоть одну книгу про оборотня? — Да, — Ацуши не совсем понял, при чём тут это. — Ты мог бессознательно запомнить то, что под луной в человеке пробуждается его звериная сущность. Твоя способность, подавляемая тобой и твоим окружением, нашла лазейку чтобы проявиться. Это объясняет и то, что превратился ты не под полной луной — полнолуние было примерно две недели назад. — И получается, что я могу ходить по лесу гораздо дольше, чем три дня. — Да, — Лучше Ацуши не знать, что уже неделя прошла с того момента, как Дазай получил задачу найти тигра (и примерно пять дней назад он отбился от напарника, у которого были все их тёплые вещи). — Лучше бы тигр оказался настоящим и съел меня, — скривился Накаджима. — Некоторые люди достаточно слабы и не могут помочь себе сами. В таком случае, их способности станут их проклятьями и уничтожат их, — жёстко сказал Дазай, — Им требуется чья-то помощь, и возможно, они научатся контролировать это сами. — Накаджима никак не отреагировал, — Другими словами, даже с такой способностью ты можешь спокойно жить в обществе. — Я слаб. Вы сами сказали. Я не смогу это контролировать. Крест на моей жизни можно уже ставить. «Как же трудно с этим ребёнком.» — вздохнул Дазай и задумчиво потрепал Накаджиму по серым — седым? — волосам. Ацуши тоже устало вздохнул. — Хочешь, расскажу тебе сказку о том, кто в настоящем мире является чудовищем? — пришла идея в голову Дазая. Ацуши кивнул и Дазай снова потянулся к растрёпанной макушке. Прикосновения подействовали успокаивающе, как казалось. — Хоть я и сказал, что это сказка, но человек, про которого я рассказываю, существует на самом деле. Просто история обросла подробностями от разных людей, и не стоит всему верить. — В одной стране умер старый король. Задолго до этого, он составил указ, в котором говорилось, что на престол претендует не наследник, а тот, кого выберет монарх и назначит своим преемником. Преемником он назначил одного врача — слуги шептались за его спиной, указывая на неразумность этого выбора, но монарх обучил его управлению этой страной. Позже бывший врач стал королём, но никто не сверг его, ведь монарх до него под конец жизни потерял рассудок, экономика и порядок были разрушены. Новый король смог за некоторое время восстановить закон и экономику, а позже и представить страну перед остальным миром, из-за чего ему пришлось уехать на несколько недель. Это были довольно неплохие годы. Когда монарх вернулся, было издано несколько новых указов, касательно иностранцев. И на следующий день началась война. Все думали, что это нападение другой страны. Пальба и взрывы не прекращались ни днём, ни ночью, чужеземные захватчики уничтожали армию королевства. А что же делал король? Король убивал людей своего же королевства — безжалостный, жестокий и бездушный. Дазай прервал рассказ и выпил немного воды. — Это продолжалось семь лет в окружении замка и дальше. Люди стали бежать — кто на окраины, кто в другие страны, если могли. До некоторых регионов война так и не добралась. И, внезапно, она прекратилась. Все атакующие отступили и пропали, а король вернулся в свой замок. Вокруг этого места уже несколько лет никто не жил, и там стали селиться иностранцы. Окружение короля поменялось кардинально, на тех людей, которые его не свергнут. На два года наступило затишье, а люди не могут оправиться после прошлых лет и живут в страхе перёд королём. — Почти уничтожить собственную страну — здорово, да? — хмыкнул Дазай. — У меня есть несколько определений, но слова «здорово» там нет, — неопределённо и нервно сказал Ацуши. — Почему никто не сверг короля? — Он убил тех, кто пытался его свергнуть. Да и сейчас он занимается восстановлением страны, вряд ли кто-то станет свергать его в такое время, если он не совсем идиот. — В какой стране это произошло? — В нашей. Комната погрузилась в неприятную тишину. Ацуши скрёб пол под своими руками. — Я всё-таки собирался поспать этой ночью, — Дазай поднялся, — Ты выбил дверь и часть стены. Помоги. — С чем? — Ацуши поднял голову и тоже встал. — Вторая комната всё ещё закрывается. Мы вытащим из неё кровать и перенесём туда диванчики. Когда они закончили, Дазай снова сдвинул софы и улёгся на них. Ацуши кашлянул. Дазай закатил глаза: — В этой комнате есть окно. Если лунный свет внезапно из него покажется, я не хочу быть убитым во сне. Вдруг сон будет хорошим и ты его прервёшь? — Мне лучше переночевать в другой комнате? — Неразумно. Там очень холодно из-за осеннего ветра. Другими словами, прекрати страдать и залезай сюда, — Дазай раскинулся морской звездой и закрыл глаза. Накаджима неловко перелез через ноги Дазая и устроился рядом на животе, закинув свои правую руку и ногу на исследователя. Он положил голову на предплечье соседа и отвернул её в сторону ближней спинки дивана. Сон сморил быстро, усыпляя звуками ветра и тихим дыханием спящего рядом человека. Наконец этот день закончился.