***
Стемнело. Небо синее, глубокого ультрамаринового цвета. Вот уже час, как Алина сидит, тупо пялясь в стенку, пытаясь понять, что же делать дальше. Саша час назад ушла, выкрикнув жестокие слова, слипшиеся с грохотом двери. Алине страшно. Ради Саши она бросила родных, школу, отказалась от стипендии на обучение в Лондоне. И... Слезы прорвались, растолкали веки; тушь неумолимо потекла, но девушке было все равно. Она отказалась от друзей, порвала с самыми близкими людьми в своей жизни – и ради чего, чего? К чему все привело? К ненавидящему голосу Саши: "Я не люблю тебя, поняла?!". Какая несправедливость! Неужели это все, неужели этим вся ее такая "перспективная" жизнь и закончится? – Нет, – сказала себе Алина, – я сильная. Я переживу.***
Саша бежит по улице. Ветер даёт пощёчины колкими снежинками, словно говоря: "образумься, вернись, подумай!". Но Саша упорно бежит против ветра. Слезы замерзают на ресницах, а в голове – все этот тоскливый всхлип Алины. Как страшно осознавать, что ты причиняет боль любимому человеку! Но нет, нет, говорит, повторяет Саша, она не причиняет боль! Алина ее не любит, не любит, не любит! Телефон зазвонил. Остановившись, Саша подняла трубку, пытаясь скрыть слезы: – Да, добрый вечер. – Сашенька, привет, это мама. Я так рада, что ты мне ответила. Последний месяц я так волновалась! Где ты была все это время? Почему ты не отвечала с девятого марта? – Мама, я... Саша хотела сказать, что она жила у своей девушки; что она больше никогда не ответит, потому что не признает взглядов своих родителей; что она хочет строить свою жизнь самостоятельно. Но, замявшись, сказала совсем другое: – Прости. Я жила у подруги, у нее мама тяжело болела, а она уехала к бабушке на месяц. Я просто не могла бросить ее в такой ситуации. – О. Извини. Но ты могла бы хотя бы сказать! Мы с папой страшно волновались! "Ага, волновались! Да вы из своей Москвы ничего, совсем ничего не видите и не ощущаете!" – подумала Саша, вслух сказав: – Прости. Было очень много работы со школьным проектом, и уроков много ... – Ох, милая, что у тебя за проект? – По Маяковскому, – выдохнула девушка первое, что пришло в голову, сжимая зубы в попытках сдержать слезы. – Очень, очень мило... Прости, дорогая, гости пришли, мне нужно бежать... Целую, передавай привет подруге! – рассеянно пробормотала мать, заканчивая разговор. Саша убрала телефон в карман. Вот уже месяц, как ее родители переехали в Москву. Саша отказалась, потому что тогда их с Алиной любовь только начиналась, все виделось в светлых тонах и счастье казалось неоспоримым фактом. Теперь все было не то, но Саша не хотела думать об Алине. По крайней мере, сейчас. Нет, конечно, она вернётся к этой теме, но нескоро, как-нибудь потом. Как говорила знаменитая Скарлетт О'Хара, "я подумаю об этом завтра". Сейчас нужно было узнать, что там с Егором Сергеевичем. Положение его становилось все хуже, а Костя, казалось, по-прежнему ничего не видел, жил в своем, им же самим созданном, мире, где не могло случиться чего-то хоть сколько-нибудь плохого. Саша набрала номер бывшего преподавателя. Гудки. Голос, приветливый, но механически-бездушный: "вас приветствует автоответчик. Оставьте сообщение после сигнала".***
Костя вот уже месяц не находил себе места от тревоги. Нет, он совсем не был суеверен. Тут было другое, отличное от суеверий и гаданий. Та строчка из Бунина словно открыла ему глаза, ткнула в происходившее вокруг. Костя вдруг увидел, что у Егора какие-то проблемы, что жизнь не безоблачна, что денег нет и не предвидится. Слова Бунина для Кости стали тем самым яблоком, которого вкусила Ева, а после и Адам, прельстившись речами змия: он внезапно увидел реальность, взглянул на то, чего не замечал. "Надо с ним непременно поговорить!" – все думал Севолов, каждый раз не находя времени и сил на это.